Тарасов А.А. ПОНЯТИЕ "АНТИКОРРУПЦИОННЫЙ СТАНДАРТ" ПРИМЕНИТЕЛЬНО К СИСТЕМЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА


kalinovsky-k.narod.ru

Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

kalinovsky-k.narod.ru
Главная | МАСП | Публикации| Студентам | Библиотека | Гостевая | Ссылки | Законы и юрновости | Почта


Проблемы противодействия преступности в современных условиях:
Материалы международной научно-практической конференции 16-17 октября 2003г. Часть I.- Уфа: РИО БашГУ, 2003. - 280с.

Тарасов А.А. - д-р юрид. наук, профессор Самарского государственного университета г. Самара

ПОНЯТИЕ "АНТИКОРРУПЦИОННЫЙ СТАНДАРТ" ПРИМЕНИТЕЛЬНО К СИСТЕМЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

Распространенный в мировой юридической практике термин "антикоррупционные стандарты" (anticorruption standards) означает определенный набор основополагающих, официально закрепленных правил, которым должны соответствовать нормативные предписания, регулирующие конкретные виды государственно-властной деятельности, с тем, чтобы ограничить коррупционные процессы в ней, позволить своевременно выявлять конкретные факты коррупции, предотвращать их негативные последствия.

Коррупция в любой сфере современной общественной жизни способна девальвировать все усилия по формированию гражданского общества и правового государства. Уголовное судопроизводство принято считать индикатором уровня демократического развития общества, степени цивилизованности взаимоотношений личности и государства: именно в уголовном процессе они складывается в экстремальных условиях, когда допускается и реально осуществляется наиболее интенсивное вторжение носителей государственно-властных полномочий в сферу основных прав и свобод человека. Последнее дает основания для двух выводов: во-первых, продажность чиновника в судебной и правоохранительной сферах - это реальная угроза демократическому устройству общества, а во вторых, степень коррумпированности уголовного судопроизводства - это один из наиболее точных показателей коррумпированности всего общества. Коррупция "вне" уголовного судопроизводства неизбежно проникает и в эту сферу,1 коррупция "внутри" его сводит на нет даже самые энергичные попытки государства бороться с "внешней" коррупцией мерами уголовной репрессии.2

Разработка антикоррупционных стандартов в их нормативно-правовом выражении должна опираться на добротную теоретическую базу. Имеющиеся исследования проблемы немногочисленны, заметно перегружены ажиотажно-эмоциональными моментами: коррупцию в литературе часто демонизируют, превращая продажность конкретных чиновников в главную проблему современного российского правосудия. "Внутренняя" коррупция в системе уголовной юстиции вообще не была предметом монографического исследования. Уголовное судопроизводство принято рассматривать как правовую форму борьбы с коррупцией в обществе и государстве, то есть "во вне". Коррупция как социальное явление исследовалась, главным образом, в рамках криминологии, отчасти - в рамках экономической теории - как макроэкономический фактор, в политологии.

Уголовно-процессуальный анализ этой проблематики должен быть сориентирован не столько на пресловутую "борьбу с коррупцией", сколько на создание таких процессуальных форм, в которых любое участие субъектов уголовно-процессуальной деятельности в коррупционных процессах становится невыгодным (как "дающим", так и "берущим" и посредникам): не только финансово обременительным, но и непредсказуемым по результату, легко выявляемым, а потому - опасным. Антикоррупционные стандарты в уголовном судопроизводстве - это своего рода "система внутренней безопасности" системы уголовной юстиции.

В 2001 году был опубликован разработанный группой ученых и практических работников (С.А.Карапетяном, В.В.Лазаревым, В.Н.Лопатиным и С.В.Максимовым) и представленный в Государственную Думу Федерального Собрания РФ проект Федерального Закона "Основы антикоррупционной политики". В этом законопроекте предложены "антикоррупционные стандарты в сфере судебной и правоохранительной деятельности".3 К их числу, в частности, обоснованно предлагалось отнести "ограничения на закрытое и (или) единоличное рассмотрение, в том числе судом, дел о правонарушениях".

Не со всеми положениями законопроекта можно согласиться. Такой "антикоррупционный стандарт", как ограничение на "неприкосновенность судей, совершивших коррупционные правонарушения" едва ли можно реализовать в принципе, не ликвидировав в стране судебную власть как таковую: авторы законопроекта не учли, что считать судью-взяточника (как и любого другого гражданина) "совершившим коррупционное правонарушение" можно лишь после вступления в законную силу соответствующего приговора суда, а решать вопрос о судейской неприкосновенности приходится задолго до этого. Однако, критикуя это предложение, нельзя не задаться другим вопросом: а можно ли вообще уличить судью-взяточника в совершении этого преступления при существующем порядке возбуждения уголовного дела в отношении судьи, задержания его (в том числе - "с поличным")? Судейская неприкосновенность в этих случаях из абсолютно необходимой гарантии правосудия действительно превращается в препятствие для искоренения из него коррупции.

Весьма показательно то, что в новом УПК РФ, введенном в действие (в основной своей части) с 1 июля 2002 г., указанные выше обоснованные предложения учтены "с точностью до наоборот". Так, в п.1 ч.2 ст.30 предусмотрено единоличное рассмотрение уголовных дел о преступлениях, максимальная мера наказания за которые - до 10 лет лишения свободы, причем в отношении подавляющего большинства дел (с максимально возможной мерой наказания до 5 лет лишения свободы) - безальтернативно, независимо от воли кого-либо из участников процесса. В ч.3 ст.30 сохранен введенный в 2000 году единоличный порядок рассмотрения уголовных дел в апелляционной инстанции (тоже безальтернативно), хотя апелляционная стадия процесса - проверочная, контрольная, для которых единоличный порядок рассмотрения дел по общемировой и российской традиции вообще не характерен. В ст.241 (Гласность) перечень оснований для рассмотрения дела в закрытом судебном заседании определен как не исчерпывающий за счет оговорки о праве судьи "закрыть" судебное заседание (полностью или в части) при возможности разглашения в суде сведений, унижающих честь и достоинство участников процесса (под эту категорию сведений при желании можно подвести даже сам факт публичного обвинения в совершении любого преступления). Сказанное позволяет сделать вывод об отсутствии концептуальной ориентации современного российского законодателя на соблюдение антикоррупционных стандартов в уголовном судопроизводстве.

Коррупция в уголовном судопроизводстве - объективно обусловленное, широко распространенное (если не сказать - массовое) социальное явление, наиболее характерное для стран с неразвитыми правовыми системами в "переходные периоды" их истории. Исторический опыт большинства стран Западной Европы и США показывает, что по мере развития правовой системы в целом, по мере внутренней гармонизации системы уголовной юстиции, уровень коррупции в ней снижается: коррупцией надо "переболеть". Но такой ход событий в современной России возможен только при условии, что реформируемое уголовно-процессуальное законодательство не будет "стимулировать" чиновника от юриспруденции использовать властные полномочия для личного обогащения. Действующий закон содержит немало пробелов и противоречий, позволяющих распоряжаться властью бесконтрольно. Последнее, как известно, - почва для произвола, а значит - и для коррупции.

Стереотипы массового сознания о продажности правосудия в современной России во многом порождены "закрытостью", "клановостью" правосудия и правоохранительной сферы. Эти стереотипы (безотносительно к их связи с реальностью) не только не способствуют сокращению коррупции, а напротив - способствуют развитию коррупционных процессов. Гласность правоприменения и общественный контроль над ним, в том числе и посредством обеспечения участия представителей общества в отправлении правосудия в разных процессуальных формах - обязательная составляющая системы антикоррупционных стандартов.

Высокая степень латентности "коррупционной преступности" во многом объясняется иллюзорным отсутствием социального конфликта в большинстве случаев дачи и получения взяток: если взятка дана за законное действие (прекращение уголовного дела, например), "обиженных" вообще как бы нет, если взятка берется за незаконное действие (то же прекращение уголовного дела), "обиженный" (потерпевший) далеко не всегда имеет реальные возможности защитить свой частный интерес, ибо отказ государства (в том числе и в лице коррумпированного чиновника) от уголовного преследования преступника в подавляющем большинстве процедурных правил оказывается решающим и полностью вытесняет волеизъявление "обиженного". Важным антикоррупционным стандартом в уголовном процессе является усиление гарантий прав и свобод всех участников процесса, как имеющих в деле личный или представляемый правовой интерес, так и всех иных. Главные среди этих гарантий связаны с развитием институтов судебной защиты прав и свобод личности, вовлеченной в сферу уголовного судопроизводства.

Совершенствование уголовно-процессуального и смежного с ним законодательства должно осуществляться на основе разработанной системы антикоррупционных стандартов, среди которых: строгая регламентация единоличных форм реализации властных полномочий с полной персонификацией ответственности за произведенные действия, принятые решения, данные указания; обеспечение общественного контроля там, где это не противоречит общественным же интересам (в том числе, например, и с использованием института понятых, существенно потесненным новым УПК РФ); использование позитивных и нейтрализацию негативных проявлений профессиональной корпоративности в системе уголовной юстиции и т.п.

Литература и примечания

1. Подробнее об этом см.: Кудрявцев В.Н., Лунеев В.В., Наумов А.В. Организованная преступность и корупция в России (1997-1999) М.: РАН, ИНИОН: Актуальные вопросы борьбы с преступностью в России и за рубежом/ Ред. Ананьин Л.Л. и др. 2000. №2.- 200 с. С.45, 54, 55, 64 и др.

2. Полагаем, что в литературе допускается преувеличение в оценках карательных мер как наиболее эффективного, если не единственного способа бороться с коррупцией. См.: Яни П. В борьбе с коррупцией эффективны только репрессии// Рос. юстиция. 2001. №7.С.58-59.

3. См.: Уголовное право. 2001. №1. С.93.

© Тарасов А.А., 2003г.








Рейтинг@Mail.ru
Hosted by uCoz