К оглавлению
Глава 4. ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ В ДОСУДЕБНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ И В СУДЕ ПО ДЕЛАМ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, СОВЕРШАЕМЫХ ОРГАНИЗОВАННЫМИ ГРУППАМИ И ПРЕСТУПНЫМИ СООБЩЕСТВАМИ (ПРЕСТУПНЫМИ ОРГАНИЗАЦИЯМИ)
§ 1. Досудебное уголовное преследование по делам о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями)
Понятие «досудебное уголовное преследование» не является новым. А.С. Александров относит к нему деятельность по собиранию обвинительных доказательств, принятие мер возмещения вреда, причиненного преступлением, и обеспечению исполнения возможного наказания, а также иные действия, направленные на изобличение обвиняемого и привлечения его к ответственности и реально защищающие права и свободы человека и гражданина1. Понятие досудебное уголовное преследование шире понятия предварительное расследование. Последнее является процессуа-льной формой (одной из форм) уголовного судопроизводства.
Научный интерес в плане уголовного преследования по делам о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями), прежде всего, представляют некоторые аспекты возбуждения уголовных дел по указанной категории преступлений. По общему правилу согласно ст. 146 УПК РФ решение о возбуждении уголовного дела принимается при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ. При этом поводами для возбуждения уголовного дела является: 1) заявление о преступлении; 2) явка с повинной; 3) сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.
Заявление о преступлении может быть сделано любым лицом в устной или письменной форме. Согласно ч. 2 ст. 141 УПК РФ письменное заявление о преступлении должно быть подписано заявителем. Кроме подписи оно должно также содержать основные данные о заявителе (Ф.И.О., место жительства или пребывания). В ином случае заявление будет считаться анонимным, а оно в соответствии с ч. 7 ст. 141 УПК РФ не может служить поводом для возбуждения уголовного дела.
Анонимным следует считать заявление без подписи либо которое, хотя и подписано, но в нем не указаны «установочные» данные о заявителе, а также заявление, подписанное вымышленным именем либо поданное от имени другого лица или других лиц без их ведома. Такое заявление не регистрируется и проверяется, в том числе путем проведения конкретных оперативно-розыскных мероприятий в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности». Если в ходе проверки анонимного заявления будут обнаружены признаки преступления, то составляется рапорт об обнаружении преступления в соответствии со ст. 143 УПК РФ, который будет также являться поводом
к возбуждению уголовного дела.
Известны случаи, когда гражданам становится известно о существовании конкретной организованной преступной группы и ее деятельности, но из-за боязни за себя или своих родственников
в правоохранительные органы они официально не обращаются, а делают анонимные заявления. О.Д. Жук указывает на то, что нередко в целях обеспечения безопасности заявителя о совершении преступлений членами организованного преступного сообщества его заявление фиксировалось как анонимное2.
Явка с повинной в качестве повода к возбуждению уголовного дела рассматривается, если сообщение лица о совершенном им преступлении, сделано добровольно (ч. 1 ст. 142 УПК РФ). При этом данное лицо не должно быть подозреваемым или обвиняемым. Особое значение это стало иметь с принятием Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ3. Так, ст. 210 УК РФ дополнена примечанием, в соответствии с которым «лицо, добровольно прекратившее участие в преступном сообществе (преступной организации) или входящим в него (нее) структурным подразделением либо объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп и активно способствующей раскрытию или пресечению этого преступления, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления».
По мнению О.Д. Жука, именно явка лица с повинной должна (в процессуальном смысле) свидетельствовать о прекращении его участия в преступном сообществе и готовности активно способствовать раскрытию или пресечению этого преступления4. Представляется, что данную позицию следует также распространять и на явку с повинной лица, совершившего преступление
в составе организованной группы.
Рапорт об обнаружении признаков преступления как повод для возбуждения уголовного дела составляется должностным лицом органов дознания, предварительного следствия или прокуратуры, получившим сообщение о совершенном или готовящемся преступлении из иных источников информации, кроме указанных в ст.ст. 141, 142 УПК РФ. Рапорт очень часто становится поводом для возбуждения уголовного дела по преступлениям, совершенным членами организованных преступных формирований. Прежде всего, это касается тех случаев, когда признаки преступления были обнаружены в ходе осуществления оперативно-розыскной деятельности, при исполнении иных должностных обязанностей сотрудниками правоохранительных органов и военнослужащими внутренних войск МВД России. Указанный документ составляется также в случаях, когда сотрудники правоохранительных органов или военнослужащие, выполняющие обязанности по охране общественного порядка, являлись очевидцами преступлений.
Уголовные дела в отношении членов преступных сообществ (преступных организаций), как правило, возбуждаются по фактам единичных преступлений, в ходе расследования которых и вскрывается вся цепь преступлений, объединенных одной целью, выявляются остальные члены сообщества5. В.И. Куликов обращает внимание на то, что по данным его исследований лишь 16% случаев уголовные дела были возбуждены сразу по групповым преступлениям6. Автору настоящего исследования известны случаи возбуждения уголовных дел по бандитизму и по созданию преступного сообщества, когда этому моменту предшествовала длительная оперативно-розыскная работа по выявлению и документированию организованной преступной деятельности того или иного преступного формирования.
Перечень поводов для возбуждения уголовного дела, приведенный в ст. 140 УПК РФ не содержит такого повода, как результаты оперативно-розыскной деятельности. Тем не менее, как представляется, результаты оперативно-розыскной деятельности в соответствии с действующим УПК РФ могут рассматриваться как один из видов сообщений о совершенном или готовящемся преступлении, полученных из иных источников.
Прямое указание, содержащееся в ч. 2 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», о том, что результаты данной деятельности могут служить поводом и основанием для возбуждения уголовного дела, казалось бы, устраняет сомнения в законности принятия следователем или органом дознания решения о возбуждении уголовного дела на базе
информации, полученной по результатам проведения оперативно-розыскных мероприятий. Однако существует мнение о том, что только уголовно-процессуальный закон может регламентировать вопрос о возбуждении уголовного дела на основании оперативно-розыскных материалов7.
Юридически основание для возбуждения уголовного дела появляется тогда, когда следователь, орган дознания, дознаватель и прокурор придут к выводу о том, что в представленных оперативно-розыскных материалах содержатся данные, указывающие на признаки преступления. Поводом же к возбуждению уголовного дела являются не результаты оперативно-розыскной деятельности, то есть не информация о преступлении, а сообщение о получении такой информации, содержащейся в рапорте оперативного работника. Именно этот документ и должен рассматриваться органом дознания, следователем, в соответствии со ст. 140 УПК РФ, как повод к возбуждению уголовного дела8.
Следователь, получив материалы, отражающие результаты оперативно-розыскных мероприятий, должен, прежде всего, рассмотреть их с точки зрения достаточности для возбуждения уголовного дела. Критерием оценки достаточности таких материалов для возбуждения уголовного дела является наличие в них достоверных данных, указывающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 144 УПК РФ), таких, как: время, месяц и способ совершения, конкретные обстоятельства, сведения о лицах, причастных к преступлению9.
Если содержащиеся в оперативных материалах данные не позволяют принять решение о возбуждении уголовного дела и оперативная информация не является поводом для возбуждения уголовного дела, следователь (дознаватель) возвращает их через руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, с письменным изложением обстоятельств, препятствующих его возбуждению, и перечня мероприятий, подлежащих выполнению для устранения имеющихся пробелов. Так, при передаче материалов о проведении проверочной закупки наркотических веществ недостатками могут быть: проведение проверочной закупки без участия понятых или без вынесения постановления данным руководителем, утрата предмета закупки, нарушение порядка проведения данного мероприятия и т.д. Выполнив указания о доработке материалов, оперативный работник должен передать данный материал обратно следователю (дознавателю).
По данным А.В. Земсковой, изучение материалов уголовных дел, возбужденных по материалам оперативно-розыскной деятельности, показало, что лишь в 28% случаев оперативные работники являлись очевидцами преступных действии (при визуа-льном наблюдении или восприятии с помощью технических средств переговоров криминального характера и т.д.), что нашло отражение в составленных ими оперативно-служебных документах и на материальных носителях информации. В 72% материалов, представленных органу расследования для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, имевшиеся сведения о преступлении были получены из конфиденциальных источников, актов, справок о результатах исследований предметов и документов и других оперативно-розыскных мероприятий, не связанных с непосредственным наблюдением и восприятием уголовно наказуемых действий10.
По уголовным делам о преступлениях, совершаемых организованными группами или преступными сообществами (преступными организациями), возбуждению которых предшествует длительная оперативная разработка, следователь может привлекаться к предварительной оценке оперативно-розыскных материалов, с точки зрения наличия в них данных, достаточных для возбуждения уголовного дела, во внутриведомственном рабочем порядке, предшествующем возникновению уголовно-процессуальных отношений.
Вопрос о возбуждении уголовного дела только на основании данных, сообщенных лицами, сотрудничающими на конфиденциальной основе с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является достаточно спорным, хотя и его положительное решение, по мнению автора исследования, не противоречит действующему законодательству.
Несмотря на то что оперативный работник, по соображениям конспирации, не вправе привести в рапорте сведения об источниках информации, методах и средствах ее получения, сами данные могут быть признаны достаточными для возбуждения уголовного дела11. Требование указать на источник осведомленности, без знания которого фактические данные не будут являться доказательствами, относится к правилам стадии предварительного расследования, применительно к формированию такого доказательства, как показания свидетеля (потерпевшего).
Согласно ч. 2 ст. 140 УПК РФ основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на все признаки преступления. «На момент решения вопроса о возбуждении уголовного дела не требуется данных, касающихся всех элементов состава преступления»12. Так, согласно диспозиции ст. 209 УК РФ на момент возбуждения уголовного дела по признакам преступлений, указанных в этой статье, должны быть установлены данные о создании банды, руководстве или участие в ней. При этом организованная группа должна характеризоваться такими признаками, как устойчивость, вооруженность, направленность на совершение нападений на граждан и организации. Такие данные на момент возбуждения уголовного дела могут быть получены, как правило, только при проведении оперативно-розыскных мероприятий с использованием технических средств.
Таким образом, результаты оперативно-розыскной деятельности могут служить в качестве: а) повода для возбуждения уголовного дела; б) основания для возбуждения уголовного деда;
в) повода и основания для возбуждения уголовного дела.
Особенности производства предварительного расследования по делам о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями) складываются из совокупности различных процессуа-льных аспектов. При этом для следователя и дознавателя важно как можно раньше определить то, что преступление (преступления) совершались организованно. В данном случае одним из характерных признаком совершения преступления группой лиц может являться способ совершения преступлений. В частности, в литературе по этому поводу отмечается: использование тяжелых средств для резки металла при кражах из сейфов и иных металлических хранилищ, обнаружение на месте происшествия стрелянных гильз от разных экземпляров оружия, следы различных орудий взлома, следы нескольких транспортных средств, относимость которых к событию преступления несомненна и т.п.13
В криминалистике авторы выделяют различные признаки организованной преступной деятельности. Так, Н.П. Яблоков к их числу относит следующие факты: «тщательная продуманность и дерзость преступной акции и способа ее защищенности от раскрытия; наличие нераскрытых аналогичных преступлений; наличие соответствующих оперативно-розыскных данных; минимальный объем первичной информации по делу; уверенное и наглое поведение задержанных преступников на следствии, их запирательство: отсутствие свидетелей или их полная «неосведомленность»; опережающие действия преступников, давление на следственных и оперативных работников»14.
Одним из наиболее важных вопросов производства по уголовным делам, связанным с организованной преступностью, по мнению автора исследования, является вопрос о задержании лиц по подозрению в совершении преступлений.
В отечественном законодательстве специально не оговаривается возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности для обоснования принятия решения о задержании лица по подозрению в совершении преступления. В ч. 1 ст. 91 УПК РФ предусмотрены следующие основания для задержания лица по подозрению в совершении преступления: 1) лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; 2) потерпевшие и очевидцы прямо указывают на данное лицо как на совершившее преступление; 3) на подозреваемом или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления.
Указанные основания должны быть обеспечены информацией, полученной в порядке, установленном УПК РФ. Однако в ч. 2 указанной статьи в качестве основания для задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, законодатель счел возможным использовать «иные данные» при условии, если это лицо пыталось скрыться, либо не имеет постоянного места жительства, либо когда не установлена его личность. Автор исследования согласен с Д.И. Бедняковым, который считает, что эти «иные данные» могут быть получены не только уголовно-процессуальным путем, но и оперативно-розыскным15. При непосредственном документировании преступных действий членов организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций) информация, полученная в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, может выступать как факультативным средством обоснования (для указанных в законе оснований), так и самостоятельным основанием задержания лиц по подозрению в совершении преступлений.
Задержание членов организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций) следует проводить одновременно. В.М. Быков также отмечает, что закономерностью, определяющей организацию расследования групповых преступлений, особенно на первоначальном этапе, является необходимость
в одновременном задержании нескольких соучастников, обысков по месту жительства, допросов ряда свидетелей16.
Однако на практике не всегда удается успешно решить данную задачу. При этом факт задержания одного из соучастников преступлений может стать известным остальным членам преступного формирования, которые, в свою очередь, могут скрыться от следствия, сбыть похищенное имущество, легализовать преступно нажитые доходы, уничтожить доказательства и т.д. В процессуа-льном плане имеется возможность помешать этому. Согласно
ч. 4 ст. 96 УПК РФ при необходимости сохранения в интересах предварительного расследования в тайне факта задержания уведомление с согласия прокурора может не производиться, за исключением случаев, когда подозреваемый является несовершеннолетним17.
Родственники задержанного могут быть соучастниками преступлений, а также заинтересованными в том, чтобы сообщить другим членам преступных групп, находящимся на свободе, о факте задержания.
Уголовное преследование по делам о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями) характеризуется проведением
негласной оперативно-розыскной работы по выявлению среди членов организованных преступных формирований тех, кто склонен к сотрудничеству с правоохранительных органов в целях дальнейшего установления всех эпизодов преступной деятельности группировки, а также лиц, в той или иной степени причастных к совершению преступлений. В этом особое значение имеет принятие Федерального закона Российской Федерации от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»18, согласно которому в УПК РФ была введена глава 40.1 Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
Сотрудничество со следствием в США принято называть «сделкой с правосудием», процедура которого как отмечается
в литературе, используется при рассмотрении более 90% уголовных дел19. Схожие институты существуют в законодательстве Канады, Великобритании, Франции и других государств20.
В п. 61 ст. 5 УПК РФ под досудебным соглашением о сотрудничестве предлагается понимать – соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения.
Цель введения института досудебного соглашения о сотрудничестве в России – стимулирование положительных посткриминальных поступков. Заключив такое соглашение подозреваемый (обвиняемый) имеет возможность получить более мягкое или даже минимально возможное уголовное наказание21. Исходя из смысла указанного определения, такое соглашение может быть оформлено с момента появления статуса подозреваемого или обвиняемого, а именно:
– при возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, совершившего преступление;
– если лицо задержано в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ;
– если в отношении лица избрана мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ;
– если лицо уведомлено о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст. 223.1 УПК РФ;
– если вынесено постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого.
Закон не ограничивает действие уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм той или иной категорией преступлений, их тяжестью или групповым характером совершения. Это позволит достаточно широко применять положения рассматриваемого правового акта в борьбе с организованной преступностью. Вместе с тем уже сегодня некоторые авторы отмечают несовершенство данного закона и предугадывают ряд проблем реализации данного института на практике. Так, например, И. Звечаровский обращает внимание на не совсем удачно сформулированный
в законе предмет соглашения о сотрудничестве. По его мнению, возможность наступления положительных уголовно-правовых последствий соглашения в виде смягчения наказания в конечном итоге поставлена в зависимость не от того, как это соглашение выполнено, а, во-первых, от отсутствия отягчающих обстоятельств, наличие которых изначально ставит под сомнение состоятельность соглашения, во-вторых, от наличия смягчающих
обстоятельств, регламентированных достаточно определенно и исчерпывающим образом в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ. Данный автор считает, что результативность выполнения соглашения ставится в зависимость от возможностей усмотрения правоприменителя и может негативно сказаться на ее оценке22.
В замечании И. Звечаровского, безусловно, есть доля справедливости. Рассматриваемый институт нов и требуется время на его апробацию и корректировку. Однако оценочные понятия и усмотрение правоприменителя является неотъемлемой частью современного нормотворчества и профессионального правоприменения. Хочется надеяться, что институт досудебного
соглашения о сотрудничестве станет достойным средством уголовного преследования по делам о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями).
По каждому уголовному делу проводится ряд следственных действий, направленных на сбор доказательств. При производстве по делам указанной категории преступлений имеются некоторые особенности их проведения, непосредственно указывающие на проблемы совершенствования уголовного преследования.
На протяжении многих последних лет оживленные дискуссии вызывает вопрос о проведении следственных действий на стадии возбуждения уголовного дела. Отправным законодательным положением послужило разрешение о проведении осмотра места происшествия в УПК РСФСР (1960 г.), после чего предложения о расширении перечня следственных действий на стадии возбуждения уголовного дела посыпались как из «рога изобилия». Возможность назначения и производства экспертизы на данной стадии предлагали разрешить Б.М. Комаринцев, Е.М. Светлаков, Ю.Д. Федоров (автотехнические, автодорожные, пожарно-технические и др.). И.И. Мартинович предлагал допустить производство экспертиз в неотложных случаях23.
Предложения о назначении и производстве судебных экспертиз на стадии возбуждения уголовного дел имеют научный и практический интерес. Такие предложения продолжают появляться на страницах юридических изданий24. Опрос следователей показал, что предложения ученых активно поддерживаются практическими работниками.
Особое значение для темы исследования имеет заключение эксперта по преступлениям, связанным с незаконным оборотом оружия, наркотических средств и психотропных веществ, по экономическим и налоговым преступлениям. Реальное решение рассмотренной проблемы представляется в законодательном разрешении назначения и производства судебных экспертиз на стадии возбуждения уголовного дела, возможно в каких-то особо случаях, прямо предусмотренных в законе. В данном случае заслуживает внимания предложение В.А. Семенцова о целесообразности узаконить возможность назначения и производства судебной экспертизы в трех случаях: 1) для исследования свойств обнаруженного предмета (орудия, средства) преступления, прямо указанного в соответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса; 2) в отношении живых лиц при наличии письменного на то согласия; 3) для установления причины смерти25. Представляется, что для темы исследования особое значение имеют 1 и 3 пункт предложения автора.
Е.Н. Тихонов также обращает внимание на то, что необходимость назначения экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела особенно остро возникает по делам о незаконном обороте наркотических, ядовитых и сильнодействующих средств и веществ, а также при обнаружении трупов, с подозрением на насильственную смерть, по делам о причинении вреда здоровью. Далее автор обосновывает свою позицию и пишет: как правило, исследуемые объекты в результате непроцессуального исследования изменяют свое первоначальное состояние, частично или полностью утрачиваются. В связи с этим практика идет по пути поручения производства экспертизы тому же специалисту, которые проводил исследование в непроцессуальной форме, так как в том случае, когда экспертиза будет порчены другому специалисту, тот получит измененные в качественном и количественном отношении объекты и ему нечего будет исследовать самому. Но и в этом случае происходит нарушение закона – сначала специалист проводит непроцессуальное исследование, а затем он предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложного заключения и дает заключение как эксперт – участник уголовного судопроизводства, не говоря уже о том, что такое повторное экспертное исследование влечет неоправданные затраты рабочего времени, сил и материа-льных средств26.
А.В. Кудрявцева считает, что исследования, проводимые до возбуждения уголовного дела, необходимо регламентировать
в уголовно-процессуальном законе, хотя и не относит их к судебным экспертизам27. Это действительно хорошее решение. Однако упоминание исследования в нормах УПК не сделает его уголовно-процессуальным, так как для этого, как минимум, требуется правовая регламентация процедуры его проведения. Положительное решение данного вопроса сделает его (исследование) сложным и практически сходным с назначением и производством судебной экспертизы.
В.М. Быков и Л.В. Березина предлагают вместо проведения экспертизы воспользоваться заключением специалиста, считая достаточным, если специалист сделает предварительный вывод, например о том, является ли изъятое вещество наркотиком. Вместе с тем указанные авторы справедливо отмечают, что достоверный вывод об этом может быть получен только по результатам проведения соответствующей экспертизы28. В связи с этим напрашивается вывод о том, что заключение специалиста на стадии возбуждения уголовного дела может быть использовано для решения вопросов, не нуждающихся в назначении и производстве судебной экспертизы.
Автор исследования поддерживает позицию В.А. Семенцова по данному вопросу29, отмечая при этом, что ситуация, когда лицо, потерпевшее от преступления, по состоянию здоровья не в состоянии принимать самостоятельные решение требует дополнительного осмысления. По всей видимости, такое решение должно быть делегировано законному представителю данного лица, близкому родственнику, родственнику или главному врачу по соответствующей специальности.
Учитывая вышеизложенное, автор приходит к выводу о том, что в ряде случаев, вполне допустимо назначать и производить судебную экспертизу по ряду преступлений на стадии возбуждения уголовного дела, в связи с чем необходимо ст. 195 УПК РФ дополнить новой частью второй следующего содержания:
«2. Судебная экспертиза может быть назначена и проведена до возбуждения уголовного дела, если объектом исследования являются предметы преступления, либо в отношении живых лиц при наличии их письменного согласия подвергнуться судебной экспертизу, либо для установления причины смерти». Кроме того, статью 146 УПК РФ следует дополнить новой частью пятой такого содержания: «При необходимости использования специа-льный знаний для решения вопроса о наличии признаков преступления, когда заключение специалиста будет явно недостаточным, может быть назначена и проведена судебная экспертиза в случаях, предусмотренных частью второй статьи 195 настоящего Кодекса»30.
По мнению автора, закрепление в УПК такого действия, как предварительное исследование предметов и веществ, сделает его практически сходным с указанных следственным действием, что приведет к усложнению системы доказывания по уголовным делам.
Задержание членов организованных преступных формирований не всегда происходит одновременно, количество назначаемых дополнительных судебных экспертиз в ходе расследования может значительно вырасти, а это, в свою очередь, отразится на увеличении сроков производства по уголовному делу. Поэтому по некоторым преступлениям (особенно экономического характера) расследование может длиться полтора-два года, а то и больше.
Допрос является наиболее распространенным и важным следственным действием. В.М. Быков отмечает, что при организации расследования групповых преступлений следует учитывать то, что следователю необходимо принимать специальные меры и приемы, направленные на преодоления противодействия со стороны преступной группы в установлении истины по делу, на пресечение попыток сговора между соучастниками, сокрытия отдельных соучастников или организатора преступления, а также наиболее серьезных эпизодов преступной деятельности группы31.
А.Б. Соловьев, как бы в продолжение к этому, пишет: «первоначальные допросы далеко не во всех случаях в состоянии разрешить все возникшие вопросы. К тому же, полученная от допрашиваемого информация, обычно требует проверки путем проведения повторных допросов, а также производства других следственных действий, которые направлены на отображение объектов, создаваемых следователем путем объединения и одновременного восприятия изолированных источников информации».32
Действительно, сами по себе неоднократно повторяющиеся показания, которые исходят от одного и того же лица, говорят об их достоверности и не способны заменить иные доказательства. Это правило в наибольшей мере характерно для уголовного преследования лиц, являющихся членами организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций). Доказанность одного из преступлений посредством допросов свидетелей и потерпевших должна быть подкреплена соответствующими мерами по обеспечению безопасности этих лиц. Если это не было осуществлено, то в случаи последующего отказа от этих показаний без их закрепления результатами иных следственных действий вся доказательственная база уголовного преследования может быть разрушена.
Рассматриваемая категория преступлений характеризуются многоэпизодностью, распределением ролей участников преступлений, тщательной подготовкой и четкостью реализации преступного замысла. Все это вызывает необходимость тщательно подготовленных, подробных допросов всех лиц, которые могут сообщить информацию, имеющую значение для уголовного дела. При допросе лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении организованных преступлений, следует учитывать ряд особенностей, а именно:
– незамедлительный допрос членов преступной группы позволяет уменьшить возможность выстраивания ложных версий (при этом следует учитывать требования ч. 4 ст. 92 УПК РФ);
– первоначально следует допрашивать того из задержанных, в отношении которого имеются веские доказательства его принадлежности к преступному формированию и совершенных им преступлений, с целью последующего использования полученных сведений при допросе остальных соучастников преступлений;
– требуется искать в цепи подозреваемых, обвиняемых «слабое звено». От этих лиц больше шансов получить правдивые показания;
– необходимо постараться использовать конфликтную ситуацию, сложившуюся между членами преступного формирования;
– при допросе лица, отказавшегося от дачи показаний, важно выяснить и устранить причины, лежащие в основе подобной позиции;
– принять меры к исключению возможности самооговора под влиянием групповых интересов, либо сокрытия более тяжкого преступления;
– при сообщении одним из соучастников преступлений вымышленных сведений, необходимо дать ему возможность высказаться и при последующем допросе уличить во лжи;
– стремиться к выявлению вовлеченных в организованную преступную деятельность коррумпированных работников правоохранительных органов.
«Слабым звеном» среди обвиняемых может оказаться лицо, которое не проявляло активных действия во время совершения преступления или пытавшееся прекратить его совершение на более ранних стадиях. Так, например, с целью убийства и завладения имуществом Подницын нанес лежащему Крохалеву несколько ударов монтажкой по голове. Он бил его до тех пор, пока его не оттащил Патрушев. В дальнейшем именно Патрушев дал подробные показания о случившемся.33
Наглядным примером изобличения во лжи послужит следующий случай из практики. В 2003 году В Московской области сотрудниками ГИБДД совместно с УФСБ Российской Федерации по Московской области и УБОП СКМ ГУВД Московской области был остановлен для проверки автопоезд, состоящий из тягача на базе автомобиля КАМАЗ и прицепа ОДАС, имеющих регистрационные номера Киргизской Республики. При его досмотре
в топливных баках обнаружены тайники, в которых находились наркотические средства и оружие. Задержанные заявили, что они не осведомлены о том, что находилось в топливных баках. Однако грамотно построенные допросы водителей КАМАЗА позволили опровергнуть их доводы. В ходе допросов с привлечением специалиста выяснилось, что все задержанные имеют значительный водительский стаж и большой опыт вождения грузовых автомобилей КАМАЗ на дальние расстояния, поэтому должны были рассчитывать примерный расход топлива, и необходимость заправок в пути свидетельствовала о меньшем фактическом объеме топливных баков, чем он должен быть34.
Сотрудники правоохранительных органов могут и не подозревать, что оказывают содействие в преступной деятельности. Так, из приговора суда стало известно, что Рындин, решив использовать свое знакомство с Соломахой и его естественное желание отыскать похищенное у него имущество, вовлек Соломаху и его знакомого Вахтомина, являющимися сотрудниками милиции,
в совершение преступлений возглавляемой и руководимой им организованной преступной группой, путем введения их в заблуждение относительно якобы предпринятых им действий по отысканию воров, совершивших квартирную кражу у Соломахи, и
похищенного имущества35.
Специфика осмотра, как следственного действия, связана
с особым кругом обстоятельств, подлежащих доказыванию. Целесообразно проводить осмотр не только места происшествия, но и жилища, либо иного помещения. Это очень важно для проверки всех связей соучастников их родственников, знакомых, близких, друзей на причастность к совершению преступления. Необходимо более тщательно просматривать фотографии, видеозаписи совместных торжеств и т.д. При этом необходимо учитывать, что на такие действия необходимо получить разрешение суда.
В некоторых случаях целесообразно произвести дополнительный осмотр места происшествия. Подтверждением тому служит следующий пример. По уголовному делу о преступлениях, совершенных Шаровым, Афанасьевым, Комогоровым и Рындиной в составе организованной преступной группы был проведен
дополнительный осмотр места происшествия (квартиры), где были обнаружены и изъяты, в том числе, пустые бутылки из-под водки, пива, вина, молок, банка, целлофановый пакет из-под макарон, пачка из-под сигарет, женская гигиеническая прокладка. Согласно заключений дактилоскопических экспертиз на бутылке из-под водки, банке, сигаретной пачке и макаронной упаковке, имеется по одному следу пальцев рук, пригодных для идентификации личности, один из которых оставлен указательным пальцем левой руки Комогорова. По заключению генотипоскопической экспертизы генотип биологического материала, обнаруженный на гигиенической прокладке, изъятой при осмотре, совпадает с генотипом образца крови Рындиной, который может в среднем встречаться у 1 человека на 17 млн.36
Особенностью предъявления для опознания, по делам об организованной преступности, заключаются в необходимости в большинстве случаев соблюдения мер безопасности в отношении опознающего, исключая его визуальное наблюдение опознаваемым (согласно ч. 8 ст. 193 УПК РФ)37.
Грамотное проведение обысков позволяет на суде опровергать безосновательные доводы стороны защиты. Так, жена подсудимого Руденко завила в суде, что ни гранаты, ни какого-либо оружия она у мужа не видела и полагает, что пистолет ТТ появился в их квартире с приходом милиции. Суд признал данные показания Руденко несостоятельными, так как указанное следственное действие проводилось в соответствии с требованиями уголовно-процессуального кодекса. Каких-либо заявлений и замечаний по ходу обыска сделано не было. Из протокола ее допроса на предварительном следствии видно, что сотрудники милиции вошли вместе с ее мужем, пригласили понятых, объявили постановление о производстве обыска и начали обыск. В большой комнате, в начале мебели, убрав нижнюю дощечку, сотрудники милиции обнаружили за ней полиэтиленовый пакет с пистолетом ТТ. Этот пистолет был показан всем присутствующим38.
Существенное значение для уголовного преследования имеет оперативно-розыскное обеспечение производства по уголовным делам о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями). Во многих случаях только благодаря своевременно проведенным оперативно-розыскным мероприятиям удается выяснить, какое обстоятельство определяет поведение обвиняемого и позволяет следователю выбрать свою линию поведения, а также тактические приемы, подлежащие применению во время проведения следственных действий. Оперативно-розыскное обеспечение следственных действий может быть представлено исходя из следующих направлений:
– предоставление следователю данных, полученных в результате проведения ОРМ, в том числе и негласным путем, и позволяющих ему критически оценивать показания, правильнее избирать тактику проведения конкретных следственных действий;
– непосредственное участие оперативного работника в проведении отдельных следственных действий;
– проведение следственных действий в обеспечении оперативных комбинаций39.
Информация, полученная в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, позволяет прогнозировать линию поведения участников преступного формирования на следствии, а также пресечь попытки сговора с соучастниками и свидетелями, предугадать уловки, к которым намерен прибегнуть подозреваемый (обвиняемый), чтобы опровергнуть доказательства. Кроме того, данная информация помогает изучить намерения подозреваемых (обвиняемых), мотивы дачи ими ложных показаний, умолчания, выявить ошибки при добросовестном заблуждении.
Деятельности оперативных работников должна всецело определяться следственной ситуацией, в условиях которой она осуществляется, и, как правило, быть согласованой со следователем. Например, это может быть оперативно-тактическая комбинация по «утечки» информации о ходе следствия, сроках, порядке проведения и результатах следственных действий. Также возможна разработка участников преступных формирований на иные преступления неизвестные следствию, путем проведения дополнительных оперативно-розыскных мероприятий.
Окончание предварительного следствия является наиболее важным этапом досудебного производства по уголовному делу. На данном этапе осуществляется обобщение собранных и проверенных доказательств, производится их окончательная оценка,
в результате чего обосновывается вывод о дальнейшем движении уголовного дела. Серьезные проблемы могут возникнуть при ознакомлении обвиняемых с материалами дела. Защитники могут не являться в назначенное время, обвиняемые отказываются знакомиться с делом, затягивают ознакомление. Непрофессиональные следователи порой идут на некоторые нарушения закона: разрешают встречи с родственниками, приносят обвиняемым продукты питания, сигареты. Однако это не мешает, а порой даже способствует противодействию со стороны обвиняемых.
В практике известны случаи приглашения следователем двух посторонних лиц, чтобы засвидетельствовать факт ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела. Однако представляется, в этом нет необходимости. Ст. 170 УПК РФ регламентирует вопрос участия понятых только в следственных действиях. Кроме того, ч. 3 ст. 217 УПК РФ предусматривает порядок установления определенного срока для ознакомления
с материалами дела, если содержащийся под стражей обвиняемый и его защитник явно затягивают время ознакомления. В случае, если указанные лица без уважительных причин не ознакомились с материалами уголовного дела в установленный судом срок, то следователь вправе принять решение об окончании производства данного процессуального действия, о чем выносит соответствующее постановление и делает отметку в соответствующем протоколе.
Некоторые особенности имеет также процедура составления обвинительного заключения (обвинительного акта) по делам о преступлениях, совершенных организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями). Следует отметить заметное сходство в составлении указанных документов по групповым и организованных преступлениям40.
Анализ уголовных дел, связанных с организованной преступностью, показал, что, как правило, в обвинительных заключениях следователи указывают на различного рода постановления, вынесенных в ходе оперативно-розыскной деятельности, как на обвинительные доказательства41. Вряд ли такую практику следует считать верной, так как постановление – это документ, отражающий принятое решение, и сам по себе никаких фактов не устанавливает. Кроме того, поскольку в обвинительных приговорах суды, как правило, указывают на цель создания того или иного преступного формирования, то имеет смысл рекомендовать следователям и дознавателям в своих итоговых документах, составляемых по окончании расследования, также прописывать эту часть более конкретно.
Сноски
1 Уголовный процесс России: учеб. / А.С. Александров, Н.Н. Ковтун, М.П. Поляков, С.П. Сереброва; науч. ред. В.Т. Томин. – М., 2003. – С. 38.
2 Жук О.Д. Уголовное преследование по уголовным делам об организации преступных сообществ (преступных организаций). – М., 2004. – С. 101.
3 О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ // Российская газета. – 2003. – 16 декабря.
4 Жук О.Д. Уголовное преследование по уголовным делам об организации преступных сообществ (преступных организаций). – М., 2004. – С. 102.
5 Бильдюгина Л. Крыша для бандитов // Российская газета. – 1994. – 5 июня.
6 Куликов В.И. Основы криминалистической теории организованной преступности. – Ульяновск, 1994. – С. 107.
7 Кальницкий В.В., Николаев Ю.А. Возбуждение уголовного дела в системе уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности // Вопросы применения Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»: межвузовский сб. науч. тр. – Омск, 1998. – С. 29.
8 Земскова А.В. Процессуальные вопросы использования органом дознания, следователем результатов оперативно-розыскной деятельности в стадии возбуждения уголовного дела // Проблемы предварительного следствия и дознания : сб. науч. трудов. – М., 2001. – С. 85.
9 Уголовное дело № 10012. Архив федерального суда Центрального района г. Челябинска. 2000 г.
10 Земскова А.В. Указ. соч. – С. 88.
11 Согласно п. 7 Инструкции «О порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности следователю, дознавателю, органу дознания, прокурору и в суд» результаты оперативно-розыскной деятельности могут быть представлены в виде рапорта об обнаружении признаков преступления. Вместе с тем представляется, что содержание и значение данного рапорта нельзя приравнивать к оперативно-розыскной информации общего (ориентирующего) характера, передаваемой, как правило, в устной форме и не имеющей определяющего значения для принятия уголовно-процессуальных решений.
К указанному рапорту могут прилагаться полученные (выполненные) при проведении оперативно-розыскных мероприятий фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы, кассеты видеозаписи, носители компьютерной информации, чертежи, планы, схемы, акты, справки, другие документы, а также иные материальные объекты, которые в соответствии
с уголовно-процессуальным законодательством могут быть признаны вещественными доказательствами.
12 Комментарий к УПК РФ / под ред. А.Я. Сухарева. – М., – 2002. – С. 242-243.
13 Аверьянова Т.В. Криминалистика: учеб. / Т.В. Аверьянова, Р.С. Белкин, Ю.Г. Корухов, Е.Р. Россинская. – 3-е изд., пересоч. и доп. – М., 2008. – С. 869.
14 Сведения об особенностях преступных сообществ как важный элемент криминалистической характеристики организованной преступности // Проблемы криминалистики и криминалистической подготовки в органах внутренних дел
в условиях правовой реформы. – Калининград, 1992. – С. 18.
15 Бедняков Д.И. Указ. соч. – С. 102.
16 Быков В.М. Преступная группа: криминалистические проблемы. – Ташкент, 1991. – С. 45.
17 Мазунин Я.М. Роль тактической операции «задержание» в расследовании деятельности организованных преступных формирований // Российский следователь. – 2004. – № 11. – С. 2-5.
18 Собрание законодательства РФ. – 2009. – № 26. – Ст. 3139.
19 Шкель Т. Сделка с правосудием // Российская газета. – 2008. – 18 февраля.
20 Колова Н. Гражданам, согласившимся сотрудничать со следствием гарантируются защита и смягчение наказания // Российская газета. – 2009. – 8 июля.
21 Более подробно об этом см. параграф 2 главы 4 настоящего исследования.
22 Звечаровский И. Юридическая природа досудебного соглашения о сотрудничестве // Законность. – 2009. – № 9. – С. 15.
23 Информация о позициях советских процессуалистов заимствована из работы Коридзе М.Т. Современные задачи стадии возбуждения уголовного дела и средства их решения: дис. …канд. юрид. наук. – Н. Новгород, 2006. – С. 109-110.
24 Питулько К.В. Вопросы расследования уголовных дел, связанных с организованной преступной деятельностью // Организованная преступность. Законодательные, уголовно-процессуальные, криминалистические аспекты: курс лекций / под ред. Е. Строганова. – СПб., 2002. – С. 88.
25 Семенцов В.А. Уголовное судопроизводство в механизме обеспечения национальной безопасности / Механизм экономико-правового обеспечения национальной безопасности: опыт, проблемы, перспективы: моногр. / Коллектив авторов. – Краснодар, 2008. – С. 161.
26 Тихонов Е.Н. Исходные следственные ситуации и выбор времени назначения экспертизы // Следственная ситуация. – М., 1985. – С. 45-46.
27 Кудрявцева А.В. Судебная экспертиза в уголовном процессе России: моногр. – Челябинск, 2001. – С. 238, 242.
28 Быков В.М., Березина Л.В. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела по УПК РФ. – Казань, 2006. – С. 156.
29 Статья 21 Конституции РФ не допускает подвергать медицинским, научным или иным опытам граждан без их добровольного согласия на это.
30 Указанные положения не исключают регламентации вопроса о назначении и производстве судебных экспертиз на первой стадии уголовного процесса по делам об организованной преступности в рамках особого процессуального режима в рамках специального закона.
31 Быков В.М. Преступная группа: криминалистические проблемы. – Ташкент, 1991. – С. 46.
32 Соловьев А.Б. Процессуальные, психологические и тактические основы допроса на предварительном следствии. – М., – 2002. – С. 136-137.
33 Уголовное дело № 2-19. Архив Свердловского областного суда. 2003 г.
34 Галай А.В., Исайкин С.В. Опыт взаимодействия с правоохранительными органами Республики Таджикистан и других государств при расследовании уголовного дела о контрабандных поставках героина в особо крупных размерах из Таджикистана в Россию // Информационный бюллетень. – 2004. – № 3. – С. 26-34.
35 Уголовное дело № 2-21. Архив Курганского областного суда. 2001 г.
36 Уголовное дело № 2-21. Архив Курганского областного суда. 2001 г.
37 Более подробно об этом см. параграф 2 главы 3 настоящего исследования.
38 Уголовное дело № 2-20. Архив Свердловского областного суда. 1999 г.
39 Рябков Е.М. Психологические аспекты оперативно-розыскного обеспечения предварительного следствия по групповым делам. – Н. Новгород, – 1994. – С. 28.
40 Быков В.М. Обвинительное заключение по уголовным делам о групповых и организованных преступлениях // Следователь. – 1997. – № 6. – С. 15-18.
41 Уголовное дело № 500106. Архив федерального суда Тракторозаводского района г. Челябинска; Уголовное дело №. 1-16/05. Архив Челябинского областного суда. 2005 г.
|
