92
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ
обладают сравнимыми возможностями по отстаиванию своих интересов. Однако в ч. 4 комм. статьи говорится не о равенстве, а о равноправии сторон перед судом, т.е. равенстве прав, а не процессуальных возможностей. Тем не менее, фактически про- цессуальный статус государственного уголовного преследователя во многом не со- впадает с правами и обязанностями обвиняемого и защитника. Даже в судебном за- седании, где стороны, казалось бы, имеют внешне тождественные права по представлению и исследованию доказательств, заявлению ходатайств и отводов, вы- сказыванию мнений, выступлению в судебных прениях и т.д. (ст. 244), в целом их процессуальное положение весьма различается. Так, бремя доказывания, как прави- ло, лежит на обвинителе, а все сомнения толкуются в пользу обвиняемого (ст. 14). Последний к тому же имеет на своей стороне и такое бесспорное преимущество, как возможность самому давать (или не давать) показания и объяснения, тем самым непо- средственно и оперативно воздействуя в свою пользу на ход судебного процесса (п. 3 ч. 4 ст. 47). Государственный обвинитель может противопоставить этому лишь логи- ческие контратаки либо ходатайства о получении и представлении дополнительных доказательств. Что касается досудебного производства, то комм. статья (ч. 4) даже не требует обеспечения здесь равноправия сторон — это декларируется только для су- дебного производства.
Наличием независимого от сторон суда. В состязательном процессе суд не может принимать на себя осуществление ни обвинительной, ни защитительной функции. Он приступает к делу лишь по обвинению, представленному уголовным преследова- телем, и не вправе выходить за рамки, очерченные в обвинении. Суд не наделен пра- вом возбуждать уголовное дело. Это ведет к тому, что главной движущей силой со- стязательного процесса является спор сторон по поводу обвинения. «Нет обвинения — нет и процесса» — одно из важных правил состязательности, вытекающее из принци- па независимости суда. Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголов- ного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его час- ти (ч. 7 ст. 246). Соответственно ни одна из сторон в состязательном процессе также не может брать на себя даже часть судейской функции, ведь в противном случае суд не был бы отделен от сторон. Однако данное условие не вполне выдерживается в УПК, и некоторые судебные полномочия, связанные с разрешением дела по суще- ству или применением процессуального принуждения, продолжают оставаться в ру- ках органов уголовного преследования. Так, следователь, дознаватель и прокурор могут на досудебном производстве принимать окончательное решение по существу дела, прекращая уголовное дело или уголовное преследование, причем не только по реаби- литирующим, но и по т.н. нереабилитирующим основаниям (см. о них комм. к гл. 4). Именно уголовный преследователь (дознаватель, следователь и прокурор) принимает здесь решения об отводе своих процессуальных противников — защитника и пред- ставителя гражданского ответчика (ст. 72). Прокурор, следователь и дознаватель, на- ряду с судом, собирают и используют доказательства, с помощью которых устанав- ливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу (ч. 1 ст. 74), т.е. сразу получают судебные доказа- тельства, в то время как в процессуальных системах, последовательно придерживаю- щихся состязательного начала (Англия, США, Италия и др.), предусмотрена особая