| Главная | Публикации | Студентам | Библиотека | Гостевая | Форум | Ссылки | Законы | Почта | |
Жеребятьев И.В., канд. юрид. наук, помощник председателя суда Центрального района г. Оренбурга
"Задача государства - обеспечить свободу каждого следовать своему желанию во всех случаях, когда это не запрещает закон."
Дж. Локк
С принятием 12 декабря 1993 г. Конституции Российской Федерации личность, ее права и свободы были провозглашены высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита - обязанностью государства (ст. 2, ч.1 ст. 45 Конституции РФ). Проводимая в России судебно-правовая реформа последовательно воплощает данную конституционную норму и в сфере уголовно-процессуальных правоотношений. Принятие Уголовно-процессуального кодекса РФ 2001 г. ознаменовало собой новый виток демократических преобразований, относящихся к процессуально-правовому положению личности в уголовном судопроизводстве. Современная уголовно-процессуальная наука, стремясь создать условия, при которых участники уголовного судопроизводства как можно более полно могли осуществлять свои права при производстве по каждому уголовному делу, одновременно ищет пути государственного гарантирования осуществления данных прав, способы и средства охраны прав, свобод и законных интересов личности. Вместе с тем, государственная защита прав и свобод личности не исключает и самостоятельных активных действий каждого по защите своих личных прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ч.2 ст. 45 Конституции РФ). Как отмечает в одной из своих работ профессор А.П. Гуськова, "Частный интерес в уголовном процессе выражает потребность отдельной личности в защите ее личных интересов на основе диспозитивных начал. Поэтому уголовное судопроизводство должно быть таковым, чтобы гарантировать участникам уголовного судопроизводства простор в отношениях друг с другом, в том числе и с государственной властью (выделено нами - И.Ж.)".1
В этой связи для науки уголовно-процессуального права представляется весьма актуальной проблема соотношения пределов вмешательства государства в регулирование уголовно-процессуальных правоотношений, возникающих между участниками уголовного судопроизводства, а также пределов действия диспозитивных начал уголовного судопроизводства.
Теория государства и права выделяет два диаметрально противоположных подхода к вопросу о пределах вмешательства государства в регулирование общественных отношений. Первый из них основан на так называемой концепции "ночного сторожа", согласно которой государство должно регулировать лишь самые важные, наиболее значимые общественные отношения, не вмешиваясь в абсолютное большинство отношений между людьми. Сторонники второго подхода считают, что большинство отношений между людьми нуждается в государственном регулировании.2
Полагаем, что с переходом к правовому государству, с построением полноценного гражданского общества, правы сторонники первого подхода. "Личность может делать все, что не запрещено законом, государство - все, что этим законом ему разрешено". Этот принцип правового государства получил свое развитие в современной России примерно с середины 80-х годов 20 столетия. Вместе с тем, до настоящего времени многие опасаются предоставить личности возможность самой распоряжаться своими правами и свободами, полагая, что подобная вольность приведет к злоупотреблению указанным принципом. По нашему мнению, подобное злоупотребление возможно не потому, что он существует, а потому, что наличествуют отдельные индивиды, способные эксплуатировать его в собственных интересах. В этой связи, думается, необходимо не возвращаться в командно-административную систему советского периода, в которой личность обязана была поступать так или иначе лишь по команде сверху, и не могла жить в мире альтернатив, столкновения различных мнений, взглядов, действий, а стремиться повысить общий уровень правовой культуры и правосознания каждого конкретного жителя нашего государства. Как справедливо отмечает в этой связи В.Н. Хропанюк, "Принудительная сторона государственной деятельности постепенно утрачивает свою силу при гармоничных, объективно обусловленных экономических, политических, социальных и нравственных отношениях граждан и государства. Она преобразуется в правовой порядок цивилизованного общества".3
Наличие в уголовном судопроизводства диспозитивных начал - вопрос, которому учеными-процессуалистами в настоящее время посвящается все больше и больше исследований.4 Учеными совершенно справедливо отмечается, что с переходом России к рыночным отношениям произошло усиление частноправовых начал в регулировании общественных отношений,5 публичность утратила значение системообразующей идеи следственного процесса, т.к. что аналогичное значение для состязательного уголовного процесса теперь имеет диспозитивность.6 Вместе с тем, уголовно-процессуальной наукой до настоящего времени не выработано единого понимания диспозитивности в уголовном судопроизводстве.7
Тем не менее, несомненным является то, что с расширением диспозитивных начал уголовного судопроизводства неизбежно будет увеличиваться и роль личности при производстве по уголовному делу. В этой связи возвеличивание публичных начал уголовного судопроизводства, как представляется, не будет в полной мере отвечать требованиям ч.2 ст. 45 Конституции РФ о праве каждого на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом. Закон наделяет личность определенным комплексом прав, но реализовывать их для защиты своих интересов она вправе самостоятельно. Следовательно, если обвиняемый вправе защищать себя как самостоятельно, так и с помощью защитника, отказаться от защиты, признать свою вину, давать показания (отказаться от дачи показаний) и т.д., так и потерпевший вправе защищать свои нарушенные преступлением права и свободы, осуществляя уголовное преследование обвиняемого, либо отказаться от данной деятельности.8 Вместе с тем бесспорным является тот факт, что права и свободы личности не могут быть абсолютными, они имеют естественные рамки, которые как раз и определяет государство. Вследствие этого реализацию прав и свобод личности нельзя рассматривать вне связи с функционированием правоохранительной системы государства и правосудия, которые как раз и призваны обеспечивать их защиту.
Функционирование правоохранительной системы государства, в свою очередь, невозможно рассматривать в отрыве от понятия "функции государства", под которым понимаются основные, наиболее важные направления деятельности государства. В функциях государства выражается его сущность, та роль, которую государство играет в решении основных социальных вопросов. Общая теория государства и права среди функций государства выделяет, в том числе, и функцию охраны правопорядка (правоохраны),9 под которой понимается деятельность государства, направленная на обеспечение точного и полного осуществления его законодательных предписаний всеми участниками общественных отношений.10 Свое нормативное закрепление данная функция получила, прежде всего, в положениях ст.ст. 2 и 45 Конституции Российской Федерации.
Россия - правовое государство (ч.1 ст. 1 Конституции РФ). В этой связи оно призвано реально обеспечить необходимый порядок в жизни, способный отвечать требованиям социальной справедливости и свободы выбора, изначально заложенным в каждой личности и находящим свое практическое выражение в нормах права. Воплотить указанное в жизнь возможно посредством основной формы осуществления правоохранительной функции государства - правоохранительной деятельности, под которой понимается государственная деятельность, которая осуществляется с целью охраны права специально уполномоченными органами путем применения юридических мер воздействия в строгом соответствии с законом и при неуклонном соблюдении установленного им порядка.11
Что касается уголовно-процессуальной деятельности (являющаяся частью правоохранительной деятельности государства, выраженной в производстве по уголовному делу), то она, в частности, представляет собой ряд последовательных актов и действий должностных лиц и органов, ведущих уголовное судопроизводство, направленных на применение права, т.е. на реализацию правовых предписаний в жизнь. Личность не является субъектом применения права, поскольку государство не уполномочило ее на совершение подобного рода деятельности. Вместе с тем, нередко именно по инициативе личности осуществляется применение уголовно-процессуального права (так, подача заявления о преступлении, явка с повинной влекут за собой принятие какого-либо индивидуального процессуального документа, представляющего собой внешнюю форму выражения акта правоприменения). Стало быть, законодательное расширение прав личности на возможное влияние хода производства по делу, альтернативное использование своих уголовно-процессуальных прав ни в коей мере не будет противоречить конституционному положению об обязанности государства защищать права и свободы личности, т.е. выполнению правоохранительной функции.
В рамках исследования поставленной проблемы полагаем возможным упомянуть и о процессуальной форме, в которой осуществляется уголовно-процессуальная деятельность всех участников уголовного судопроизводства. Социальная ценность уголовно-процессуальной формы определяется тем, что она, вобрав в себя систему принципов правосудия, обеспечивает систему процессуальных гарантий для справедливого разрешения уголовного дела с соблюдением прав, свобод и законных интересов личности, вовлеченной в судопроизводство. Наиболее приемлемую характеристику понятию "уголовно-процессуальная форма", по нашему мнению, дает П.А. Лупинская: она "является специфической разновидностью правовой формы государственной деятельности, а ее ценность в том, что она создает детально урегулированный, устойчивый, юридически определенный, строго обязательный, стабильный правовой порядок производства по уголовному делу, отвечающий назначению судопроизводства и его принципам".12 Подобная характеристика дает нам возможность утверждать о наличии обратной связи между уголовно-процессуальной формой и его принципами. Следовательно, уголовно-процессуальная форма есть внешнее выражение принципиальной сущности уголовного судопроизводства. Как справедливо отметил С.А. Насонов: "Принципы характеризуют уровень защиты прав и свобод человека в уголовном судопроизводстве".13 Таким образом, законодательное закрепление диспозитивных начал уголовного судопроизводства на уровне принципа будет являться необходимым условием достижения назначения уголовного судопроизводства, закрепленного в положениях ст. 6 УПК РФ.
Мы согласны с мнением С.С. Пономаренко о том, что говорить о диспозитивности как об отдельном принципе пока что рано, но не согласны с тем, что диспозитивность следует рассматривать как институт уголовного судопроизводства.14 Во-первых, норма-принцип, независимо от того, закреплена ли она в специальной статье нормативно-правового акта, либо в целом комплексе правовых норм (в статьях различных нормативно-правовых актов), остается нормой права - первичным элементом отрасли права. Во-вторых, институт права (правовой институт) - это устойчивый, обособленный комплекс правовых норм, являющихся специфической частью отрасли права и регулирующих разновидность определенного вида общественных отношений.15 В отличие же от правового института, принципы уголовно-процессуального права - это исходные, основные положения, определяющие назначение уголовного судопроизводства и построение всех его стадий, институтов, отдельных процедур (форм).16 Принципы права, одновременно являясь важнейшими, определяющими правовыми положениями, пронизывают все правовые нормы, являются стержнем какой-либо отрасли права. Стало быть, без наличия принципа права, невозможно построение правового института, являющегося составной частью отрасли права (в нашем случае - уголовно-процессуального права).
В этой связи, учитывая, что в современных условиях все более расширяется сочетание частноправовых и публичноправовых методов регулирования, что некоторые ученые обозначают как размывание границ между частным и публичным правом,17 важным является вопрос о том, как соотнести публичные и диспозитивные начала в уголовном судопроизводстве. Полагаем, что верное решение данного вопроса предлагает А.П. Гуськова, считающая, что одним из принципов действующего уголовно-процессуального права является принцип сочетания диспозитивного и публичного права,18 основа которого заложена в ст. 6 УПК РФ.
Итак, правоохранительная функция государства направлена на охрану права в объективном его понимании, следовательно, если законом закреплено то или иное диспозитивное субъективное право личности, государство должно будет защищать данное диспозитивное право, разрешенное уголовно-процессуальным законом. В этой связи, соблюдение и защита прав и свобод личности требует от государства, его органов и должностных лиц не только недопущения любых действий, нарушающих или ущемляющих права и свободы, но и создавать фактические и юридические условия для реализации прав и свобод.19 Следовательно, уголовно-процессуальной науке на основе принципа сочетания публичных и диспозитивных начал необходимо выработать особый процессуально-правовой институт, определяющий условия и границы проявления диспозитивных начал уголовного судопроизводства, в полной мере гарантирующий справедливое разрешение дела, а также всемерную охрану прав, свобод и законных интересов всех участников уголовного судопроизводства как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.
