К оглавлению
Глава 2. Особенности разрешения криминалистических ситуаций в оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности
2.1. Оперативно-розыскные ситуации в раскрытии, расследовании и предотвращении преступлений
В процессе расследования преступлений вся информация, имеющая значение для дела, может быть получена при производстве процессуальных, розыскных и оперативно-розыскных действий. Различные источники криминалистически значимой информации порождают не только отличающий ее правовой режим, но и имеют неодинаковое методическое и тактическое значение.
Кроме того, следует заметить, что оперативные работники осуществляют свою деятельность не только в складывающихся криминалистических ситуациях, характерных для предварительного следствия (например, проводят следственные действия, принимают участие в составе следственно-оперативной группы и т.д.), но и в так называемых оперативно-розыскных ситуациях1, для которых характерны, в первую очередь, методы негласной работы.
Понятие «оперативно-розыскная ситуация» не стало еще предметом широкого обсуждения среди ученых, однако появившиеся в последнее время отдельные работы (в основном ограниченного пользования) свидетельствуют о том, что это достаточно перспективное направление, которое требует дальнейшего изучения2.
Большое влияние на оперативно-розыскную ситуацию как научную категорию, используемую в литературе, оказало уже устоявшееся в криминалистике понятие «следственная ситуация». Поэтому не случайно, рассматривая те или иные вопросы, связанные с анализируемыми понятиями, специалисты преломляют их именно через второе.
Так, исследовав природу оперативно-розыскной ситуации, В.Г. Самойлов (1984) определил, что:
«- изучение и оценка оперативно-розыскной ситуации является первоначальным элементом структуры оперативно-розыскной тактики;
- основное назначение данного элемента оперативно-розыскной тактики – создание условий для принятия правильного тактического решения;
- оперативно-розыскная ситуация включает в себя совокупность данных о криминальном событии и условиях, в которых необходимо принять решение на осуществление оперативно-розыскного мероприятия и обеспечить его реализацию;
- элементами оперативно-розыскной ситуации являются: оперативно-тактическая характеристика на данный момент определенного криминального или криминогенного события; характеристика условий, в которых проявляется это событие; характеристика реальных возможностей оперативного работника принять необходимые меры дли решения стоящей задачи»3.
На основании этого им же, а позднее С.С. Овчинским, одним из авторов открытого учебника по теории оперативно-розыскной деятельности, было дано определение оперативно-розыскной ситуации (С.С. Овчинский назвал ее оперативно-тактической). По их мнению, это «реально существующее на данный момент состояние определенного криминального события (или связанного с ним факта) либо угрозы наступления такого события, по поводу которого осуществляются оперативно-розыскные мероприятия, условия, в которых предстоит действовать оперативнику, его возможности принять необходимые меры, формулируемые в виде конкретной задачи»4.
Не сложно заметить в этом подходе влияние позиции Р.С. Белкина относительно понятия «следственная ситуация», анализ которой был дан нами ранее5.
Кроме того, в приведенном выше определении имеется некоторая неопределенность (неточность) терминологии. Оперативно-розыскная ситуация, понимаемая как «состояние определенного криминального события (или связанного с ним факта) либо угрозы наступления такого события…», относится больше к криминальной или посткриминальной ситуации, но никак не к ситуации для субъекта, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.
Во-первых, криминальное событие (или угроза его наступления) относится к системе «преступление», которому присущи определенные пространственно-временные характеристики и свои ситуации. Что же касается оперативно-розыскной ситуации, то очевидно, что она (как ситуация для субъекта ОРД) возникает только после того, как соответствующему субъекту становится известно о совершенном или подготавливаемом преступлении, в связи с чем он осуществляет свои действия.
Во-вторых, не совсем понятно, что имеет в виду автор, говоря об оперативнике, которому предстоит действовать в определенных условиях6. Это могут быть субъекты оперативных подразделений соответствующих государственных органов, указанных в законе (ч. 1 ст. 13 Закона об ОРД)7, сами органы, уполномоченные на осуществление оперативно-розыскной деятельности, руководители этих органов (оперативных и других их подразделений)8. Кроме того, нельзя однозначно сделать вывод из текста Закона и о том, являются ли специалисты, а также отдельные граждане субъектами оперативно-розыскной деятельности или нет (ч. 5 ст. 6 Закона об ОРД).
Учитывая такую непоследовательность (в первую очередь законодательную), следует согласиться с авторами, полагающими, что к субъектам оперативно-розыскной ситуации следует отнести всех участников оперативно-розыскной деятельности, в том числе и лиц, содействующих оперативно-розыскным органам9.
В-третьих, действия субъектов в определении ограничиваются лишь оперативно-розыскными мероприятиями (ОРМ). В то же время известно, что оперативно-розыскные мероприятия являются одним из элементов оперативно-розыскной деятельности. Однако ими не исчерпывается все многообразие ОРД. Для решения поставленных задач соответствующие органы проводят другие действия, не включенные в перечень оперативно-розыскных мероприятий, такие, как: облава, засада, прочесывание местности и др.
Помимо этого, в содержание ОРД входят также «меры организационно-управленческого и организационно-тактического характера (ее информационное обеспечение, аналитическая работа, прогнозирование, планирование в сфере ОРД, организация взаимодействия и т.д.)»10.
В самом общем виде оперативно-розыскную ситуацию С.И. Давыдов определил «как совокупность сложившихся на определенный момент времени обстоятельств, в которых действуют участники оперативно-розыскной деятельности»11. Оценивая приведенную позицию, в качестве положительного момента следует отметить широкую трактовку субъектов оперативно-розыскной деятельности. Не случайно, на наш взгляд, автор их называет участниками, тем самым отождествляя два понятия, и подчеркивает, что любой участник, вовлеченный в орбиту правоотношений в сфере ОРД, есть субъект этих правоотношений. В то же время это определение, по сути, не отличается от определения следственной ситуации, предложенного Р.С. Белкиным, за исключением того, что в одном случае говорится о расследовании, а в другом – об оперативно-розыскной деятельности.
Иным смысловым содержанием наполнено определение С.Э. Воронина. Рассматривая оперативно-розыскную ситуацию в качестве проблемно-поисковой, автор определил ее как «тип следственной ситуации, возникающий в процессе мыслительной деятельности оперативного работника, познающего механизм преступления и разрешающего эту ситуацию с помощью гласных и негласных методов получения информации, составляющих специфическое содержание ОРД»12.
Представляется, что совершенно справедливо и правильно акцент сделан в сторону мыслительной деятельности субъекта ОРД, познания им механизма преступления. Такой подход, по мнению самого автора, «позволяет в структуре криминалистической характеристики расследования (КХР) выделить оперативно-розыскную характеристику, содержание которой будут составлять проблемно-поисковые ситуации ОРД на различных этапах расследования преступлений. Выделение в КХР оперативно-розыскной характеристики расследования еще в большей степени будет способствовать интеграции криминалистики и теории ОРД, тесно связанных друг с другом общей целью – установлением истины по уголовному делу»13. В то же время Сергей Эдуардович не совсем прав, ограничивая субъекта ОРД только оперативным работником.
При анализе понятия оперативно-розыскной ситуации возникает вопрос о ее структуре. Следует отметить, что в теории ОРД этому вопросу не уделялось должного внимания, и в литературе он практически не рассматривался. В основном авторы при рассмотрении затронутых проблем прямо ссылались на позиции криминалистов либо преломляя их сквозь призму ОРД.
Например, С.С. Овчинский, не ограничивая элементный состав оперативно-розыскной ситуации, указывает на повторяемость некоторых из них. В связи с чем полагает, что в первую очередь оценке подлежат следующие элементы ситуации:
«- конкретные криминальные события и иные связанные с ними факты либо угроза наступления таких событий;
- силы, действия (поведение) противоборствующей стороны, в том числе характеристики проверяемых, разрабатываемых, разыскиваемых и профилактируемых лиц;
- источники информации, условия ее получения и возможности использования; состояние имеющихся данных, характеризующих криминальное событие и другие факты, возможности получения новых сведений и рационального их использования;
- тактико-технические возможности средств оперативной техники; возможность и эффективность избираемых методов ОРД, приоритетный их выбор для данной ситуации и др.
Кроме того, оценка ситуации предполагает необходимость предвидения (прогнозирования) изменений поведения и решений лиц или групп, относимых к противоборствующей стороне, осмысливание последствий их вероятностного поведения, разработку программы дальнейших действий и их последовательности»14.
Нам представляется, что в этом перечне допущено смешение факторов (элементов), влияющих на формирование оперативно-розыскной ситуации и не входящих в ее содержание. Кроме того, оценка ситуации вынесена за ее структуру, что предполагает объективность ситуации, а это, на наш взгляд, неверно.
Достаточно широко представлен элементный состав оперативно-розыскной ситуации у С.И. Давыдова15.
Полагаем, чтобы уйти от бессмысленного перечисления элементов структуру оперативно-розыскной ситуации по аналогии с криминалистической можно представить в виде двух подструктур (характеристик) – логико-формальной и неформальной, (ценностно-смысловой), тесно взаимосвязанных между собой16. В то же время следует заметить, что элементный состав этих подструктур существенно отличается от элементного состава подструктур криминалистической ситуации, о чем будет сказано ниже.
Таким образом, сущность оперативно-розыскных ситуаций во многом схожа со следственными ситуациями.
В рамках отстаиваемой концепции сходство может проявляться в следующем:
1. С точки зрения криминалистического познания действительности, все ситуации, изучаемые криминалистикой, могут именоваться криминалистическими (как следственные, так и оперативно-розыскные, экспертные и т.д.);
2. Структура обоих видов ситуаций одна и та же, состоящая из двух тесно взаимосвязанных подструктур (характеристик) – логико-формальной и неформальной (ценностно-смысловой);
3. Оба вида ситуаций возникают в процессе деятельности, объединенной общей целью – установление истины по конкретному уголовному делу и общей социальной целью – борьба с преступностью;
4. С учетом отмеченных целей, оба вида ситуаций относятся к криминалистической характеристике раскрытия, предварительного расследования и предупреждения преступлений;
5. Возникая как результат правоприменительной деятельности, ситуации одновременно являются ее новообразованием, определяющим дальнейшую организацию этой деятельности;
6. Имеют сложную информационную природу и динамический характер своего развития.
С учетом вышеизложенного под оперативно-розыскной ситуацией мы понимаем сложную динамическую систему информационного характера, возникающую в деятельности субъектов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и влияющую на дальнейшую организацию этой деятельности в целях решения задач, стоящих перед оперативными аппаратами путем применения ими специальных средств, приемов и методов17.
При всей схожести с криминалистическими (следственными) ситуациями оперативно-розыскные ситуации имеют и существенные отличия.
Во-первых, они возникают в деятельности специальных субъектов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, во многом отличающуюся от уголовно-процессуальной деятельности субъектов доказывания.
Во-вторых, в отличие от субъектов доказывания, которые свою деятельность осуществляют в соответствии с уголовно-процессуальным законом гласно, субъекты оперативно-розыскной деятельности руководствуются Законом об ОРД, ведомственными нормативными актами и применяют в своей работе как гласные, так и негласные средства, приемы и методы.
В-третьих, в отличие от целей, стоящих перед субъектами доказывания в рамках уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ), основной целью субъектов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, является непосредственное выявление и использование фактических данных, необходимых для решения задач, указанных в ст. 2 Закона об ОРД.
В-четвертых, с учетом указанных выше отличий восприятие окружающей действительности субъектами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, отличается от восприятия этой же действительности субъектами доказывания. В связи с чем, полагаем, можно говорить о совершенно иной природе возникновения и развития оперативно-розыскной ситуации в отличие от криминалистической (следственной) и, как следствие, о ином характере криминалистически значимой информации.
Учитывая это, по критерию значимости для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, вся криминалистическая информация может быть разделена на:
1) информацию об обстоятельствах расследуемого преступления, входящих в предмет доказывания (ст. 73 УПК РФ). Например, о месте преступления (квартира, подъезд, открытая местность); каким способом совершено преступление; каков характер и размер вреда, причиненного преступлением, и т.д.;
2) ориентирующую информацию (например, известно, что в преступлении принимали участие мужчина и женщина, высокого и низкого роста; преступники скрылись с места происшествия на легковом автомобиле иностранного производства, зеленого цвета).
Данные, полученные в результате оперативно-розыскных мероприятий, не являются доказательствами, они содержат лишь вспомогательную информацию. Однако эта информация имеет огромное практическое значение для оптимизации расследования.
В подтверждение сказанному можно привести пример из практики работы УБОП ГУВД Алтайского края.
Так, еще в ноябре 1998 г. было совершено дерзкое разбойное нападение на пассажиров частного автобуса ЛАЗ, следовавшего из г. Барнаула коммерческим рейсом в г. Новосибирск, в результате которого был смертельно ранен помощник водителя Поснов. Свидетели преступления и потерпевшие показали, что нападавших было четверо, все они были вооружены пистолетами и обрезами. С места происшествия бандиты скрылись на иномарке.
В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий была получена информация, что преступление совершили члены организованной преступной группы «Бажановская»: Потапов, Татьянкин, Юдаков и лидер группы – Бажан. Было также установлено, что позже между членами банды возникли разногласия и Юдаков организовал свою группировку, в которую вошли Головин, Ермолов, а также граждане Казахстана Нигмедзянов и Зуев.
Обе банды вели активную деятельность и совершили в течение двух лет ряд тяжких преступлений, имевших большой общественный резонанс.
Так, банда Юдакова совершила разбойные нападения на зал компьютерных игр в г. Барнауле по ул. Попова, 119, коммерческий магазин «Лавка Лукиных», квартиры Кузнецова и Фролова, а также грабеж в отношении Роговой и др.
Не «отставала» от них и «Бажановская» банда, которая специализировалась на разбойных нападениях на квартиры состоятельных граждан.
Допросы потерпевших позволили составить фотороботы преступников; кроме того, при осмотрах мест происшествий были обнаружены отпечатки пальцев нападавших. Все полученные доказательства в совокупности подтверждали причастность обеих групп к совершению указанных преступлений.
Однако на след группировок оперативникам долго не удавалось выйти. Преступники уходили от преследования, постоянно меняли место своей дислокации, поэтому перед руководством следственно-оперативной группы стояла задача принятия неординарных розыскных мер. Было решено привлечь к розыску население города и края. Ежедневно по всем радио- и телеканалам проходили сообщения, ориентировки, показывались фотороботы.
Принятые меры дали свои результаты. Анализ полученной информации позволил установить квартиру, в которой скрывались несколько розыскиваемых. В результате успешно проведенных мероприятий были задержаны члены «Бажановской» группы: Потапов, Татьянкин и сам лидер – Бажан.
Проведение очных ставок, предъявлений для опознания, допросов и других следственных действий позволили следствию не только закрепить информацию, полученную из оперативных источников и полностью доказать виновность всех членов банды Бажана, но и выйти на след Юдакова.
При совершении одного из преступлений Юдаков и его люди были задержаны.
Впоследствии члены обеих банд получили по заслугам и были осуждены к различным срокам (от 10 до 25 лет) лишения свободы18.
Таким образом, посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий орган дознания может получить данные, интересующие следствие и необходимые для раскрытия преступления. Получив эту информацию, следователь может более целенаправленно проводить расследование и получать доказательства19. Поэтому для успешного решения задач предварительного расследования необходимо объединение усилий следователя и органа дознания на всех его этапах.
Однако для успешной реализации данного положения необходима соответствующая нормативно-правовая база. В то же время анализ нормативно-правовых актов, регулирующих этот вид деятельности, показывает, что на сегодняшний день существует ряд проблем, требующих дальнейшего законодательного регулирования20.
Прежде всего, это касается оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий. Так, ст. 7 Закона об ОРД исключает возможность оперативного наблюдения за криминальной средой, если нет возбужденного уголовного дела или сведений о подготавливаемом или уже совершенном тяжком преступлении. Но организованную преступность как раз и отличает то, что ее руководство («воры в законе», уголовно-преступные авторитеты) действует внешне в рамках закона, лишь в редких случаях среднее, а чаще всего низшее, звено совершает преступления.
Перед оперативными работниками встает вопрос: можно ли начинать и вести разработку преступных групп либо отдельных ее участников, пока еще с их стороны нет очевидных криминальных действий, тем более проводить оперативно-розыскные мероприятия, связанные с ограничением конституционных прав граждан.
Оперативная разработка серьезных организованных преступных групп (банд) требует, как правило, длительного времени. Сроки таких разработок по различным причинам затягиваются, вместе с тем не сохраняются следы преступной деятельности, которые могли бы иметь доказательственное значение. Все это серьезно затрудняет процесс доказывания. Поэтому, полагаем, возникла необходимость в законодательном порядке закрепить положение, согласно которому оперативно-розыскные мероприятия в отношении лиц, заподозренных в связях с организованной преступностью, можно проводить и до возбуждения уголовного дела.
Не нашло отражение в Законе положение, связанное с процессом формирования, проверкой, оценкой и дальнейшим использованием оперативно-розыскной информации в процессе доказывания. Иначе говоря, речь идет о процессе оперативного доказывания, представляющего частный случай для решения задач и достижения целей, сформулированных в Законе об ОРД.
В настоящий момент среди ученых-юристов нет принципиальных разногласий о возможности ввода информации, полученной в результате оперативно-розыскных мероприятий в процесс доказывания. Однако, следует заметить, что неурегулированность в законе (и прежде всего в УПК РФ) открытых способов введения этой информации, неразработанность практических рекомендаций создает ряд проблем, до настоящего времени не получивших однозначного решения и в науке, и в правоприменительной практике21.
В этой связи интересна позиция Н.С. Железняка. Он полагает, что «для признания доказательства, сформированного на основе результатов ОРД, вполне достаточным было бы подтверждение наличия источника информации и сообщенных им сведений компетентным представителем оперативного подразделения в ходе допроса»22.
Аналогичной позиции придерживаются разработчики Федерального закона «О борьбе с организованной преступностью». В нем, в частности, устанавливается особый порядок представления следователю результатов ОРД, могущих быть использованными в качестве доказательств. Для сохранения в тайне непосредственного источника информации и обстоятельств ее получения подлинность соответствующих результатов подтверждает на допросе в качестве свидетеля руководитель подразделения, из которого направлялись материалы следователю23.
Такой подход позволяет успешно решить проблему, связанную с предоставлением информации конфидентом (штатным негласным сотрудником) и дальнейшим ее использованием в процессе доказывания. К сожалению, на сегодняшний день в аналогичных, часто встречающихся на практике ситуациях такая информация (полученная «со слов») не будет являться доказательством, т.к. не обладает признаком допустимости.
Более кардинальные меры предложил в своей докторской диссертации А.М. Баранов. Им было высказано мнение о том, что «негласные приемы и способы собирания сведений (доказательств) о преступлении должны иметь уголовно-процессуальную природу, т.е. регулироваться уголовно-процессуальным законом. Тогда в сознании юристов исчезнет основание, препятствующее использованию в качестве доказательств сведений, полученных в результате негласного собирания доказательств (получаемых сегодня в рамках ОРД). Необходимо изменить подход от формального препятствия в доказывании в виде преодоления свойства допустимости использования результатов ОРД в уголовном процессе, перенеся акцент на достоверность полученных сведений в результате негласной уголовно-процессуальной деятельности, тем самым, отдав предпочтение достоверности над допустимостью, содержанию над формой доказательств»24.
Для решения данной проблемы автор предложил внести изменения в УПК РФ. «Во-первых, главы и нормы, касающиеся общих правил и самого порядка производства способов собирания доказательств (следственных и иных процессуальных действий, в том числе и негласных), поместить в Общую часть в раздел III «Доказательства и доказывание». Во-вторых, ввести в ст. 86 части 4 и 5. В части 4, по аналогии с ч. 2 ст. 74, дать перечень следственных и процессуальных действий, направленных на сбор доказательств. В последнем пункте обязательно указать «иные процессуальные действия», подразумевая возможность собирания доказательств в результате производства любых действий, которые осуществит правоприменитель. Часть 5 ст. 86 изложить в следующей редакции: «Следственные и процессуальные действия могут быть осуществлены гласными и негласными способами»»25.
Такой подход во многом схож с позицией законодателей Казахстана и Белоруссии, нашедшей свое воплощение в соответствующих нормативных актах. В УПК этих государств результаты оперативно-розыскной деятельности, полученные при соблюдении требований закона, могут использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств26.
Кроме того, в Казахстане уже более десяти лет действует норма, согласно которой лицо можно задержать в том случае, если в полученных в соответствии с законом материалах оперативно-розыскной деятельности в отношении лица имеются достоверные данные о совершенном или готовящемся им тяжком или особо тяжком преступлении27.
Полагаем, этот положительный опыт необходимо учитывать не только в теории, но и при разработке законодательства. Пока же в России, к великому сожалению, использование информации, полученной в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий напрямую, без проведения следственных и иных процессуальных действий, в качестве доказательств фактически невозможно.
Сразу оговоримся, что в настоящей работе мы не ставим цели исследовать все вопросы, касающиеся этой тематики, а остановимся лишь на некоторых, которые, так или иначе, возникают при расследовании корыстно-насильственных преступлений в складывающихся криминалистических ситуациях.
Для того чтобы сведения, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий, приобрели доказательственное значение, их необходимо ввести в процесс доказывания, т.е. придать им процессуальную форму. Процессуальная форма закрепления оперативно-розыскной информации повышает уровень ее достоверности и обеспечивает результативное проведение различных следственных действий, тактических операций в процессе расследования, что также позволяет позже использовать ее в суде при доказывании.
Для использования результатов ОРД в доказывании по уголовному делу, на наш взгляд, необходимо:
Обеспечить точное исполнение предусмотренных законом правил их проведения и предоставления в органы дознания, следствия, прокуратуры и суда.
Установить порядок введения предоставленных данных в уголовный процесс – формирование на их основе процессуальных доказательств.
Изучение складывающейся судебно-следственной практики показывает, что введение данных, полученных в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, происходит чаще всего при помощи следственных действий. Так, в 97% случаев, если проводился опрос, то впоследствии полученная информация вводится в процесс доказывания путем производства допроса, следственным осмотрам предшествует такое мероприятие, как обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности, транспортных средств (60%), назначению и производству судебной экспертизы – исследование предметов и документов (85%), получению образцов для сравнительного исследования, а также производству судебной экспертизы – сбор образцов для сравнительного исследования (90%) и т.д.28
В ходе проверки анонимного заявления по факту исчезновения Бессонова оперативными мероприятиями было установлено, что убийство Бессонова совершила его сожительница Гладышева. Впоследствии полученная информация была введена в доказывание при помощи комплекса следственных действий: осмотра места происшествия, осмотра трупа Бессонова, допросов свидетелей, подозреваемого (обвиняемого), проведения ряда экспертиз (судебно-медицинской, судебно-биологической, физико-технической, психиатрической), следственного эксперимента и др., что позволило полностью доказать причастность Гладышевой к совершению этого преступления29.
Таким образом, следователь с учетом сложившейся криминалистической ситуации выбирает следственное(-ые) действие(-я), учитывая ту оперативную информацию, которая будет вводиться, определяет систему тактических приемов и обеспечивает их проведение. Само же введение информации в процесс доказывания представляет собой взаимосвязанную деятельность следователя и оперативного работника, которая, как и весь процесс расследования, осуществляется поэтапно, с учетом криминалистических ситуаций, складывающихся на тот или иной промежуток времени.
По мнению Е.А. Доли, помимо проведения следственных действий возможны и другие процессуальные варианты получения оперативно-розыскной информации. К ним автор относит: истребование, представление, проведение экспертиз. Полученные при этом доказательства будут иметь форму вещественного доказательства, заключения эксперта либо иного документа. Однако содержанием этих доказательств будет не та информация, которая была получена в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, а уже иная, сформировавшаяся в ходе процессуального доказывания30.
Таким образом, информация, полученная в ходе оперативно-розыскных действий, может обрести свойства доказательств только после ее проверки и оценки, а также предания этой информации соответствующей процессуальной формы. Если такая возможность отсутствует, то информация не является доказательством по уголовному делу, а может использоваться лишь в качестве ориентирующей информации31. Необходимо также помнить, что использование этой информации требует особого подхода, бездумность, а подчас и безответственность должностных лиц может привести к расшифровке специальных средств, методов и лиц, содействующих оперативно-розыскным органам32.
В связи с чем следует согласиться с мнением Я.М. Мазунина, который полагает, что в сегодняшних условиях «проблема перевода результатов ОРД в доказательства состоит в том, чтобы, сохранив значение формы, найти такие способы ее видоизменения, которые исключают возможность разглашения государственной тайны и в то же время обеспечивают процессуально приемлемый доступ в сферу уголовного судопроизводства весьма ценных сведений, способных стать основой для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию»33.
Определенные трудности возникают у субъектов доказывания при невозможности получения доказательств из известных источников. В связи с чем особое значение приобретают вопросы повышения эффективности взаимодействия органов дознания и предварительного следствия34 и вытекающие отсюда проблемы использования оперативно-розыскной информации в доказывании, на что правильно обращается внимание в литературе35.
Сбор уголовно значимой информации, а также успешное решение задач расследования во многом зависит от взаимодействия органов дознания и предварительного следствия.
Необходимость взаимодействия возникает:
1) по уголовным делам, которым предшествовало проведение оперативно-розыскных мероприятий с целью документирования неочевидных, замаскированных преступных эпизодов;
2) по уголовным делам, по которым предварительное следствие обязательно (ст. 157 УПК РФ) либо которые возбуждены органом дознания, но впоследствии направлены прокурором для производства предварительного следствия в порядке ст. 226 УПК РФ;
3) при расследовании преступлений, когда не выявлено лицо, совершившее преступление;
4) когда не известно местонахождение обвиняемого;
5) когда требуется установить имущество (как похищенное, так и подлежащее аресту);
6) когда следователь испытывает затруднения в обнаружении доказательств и др.
Практикой выработаны формы взаимодействия, основными из которых являются:
1) рассмотрение органами дознания поступивших заявлений и сообщений о преступлениях;
2) принятие мер по охране места происшествия и задержанию предполагаемого преступника;
3) участие следователя в оценке оперативных материалов при решении вопроса о возбуждении уголовного дела;
4) совместное выполнение следственных и розыскных мероприятий;
5) выполнение органом дознания поручений следователя;
6) взаимный обмен информацией о добытых по делу данных;
7) согласованное планирование, т.е. совместная работа следователя и органа дознания при планировании расследования и др.
Анализ практики по корыстно-насильственным преступлениям показывает, что чаще всего органами дознания, применительно к корыстно-насильственным преступлениям, проводятся следующие действия:
- выявление и опрос очевидцев преступления;
- применение служебно-розыскной собаки;
- преследование по горячим следам;
– установление засад;
- прочесывание окружающей местности;
- розыск похищенного имущества;
- розыск лиц, как совершивших преступление, так и потерпевших;
- оперативное наблюдение в местах вероятного появления преступников, а также реализации похищенного (рынки, ломбарды и т.д.);
- проверка лиц, задержанных в административном порядке и за совершение незначительных преступлений, с целью обнаружения у них похищенных предметов либо следов преступления на одежде, теле и т.д.
Одним из наиболее сложных вопросов является вопрос о розыске похищенного имущества. Нередко следователи полностью перекладывают всю работу по выявлению этого имущества на органы дознания, возлагая надежды на оперативно-розыскные мероприятия. Такая практика, безусловно, ошибочна. Передовой опыт работы показывает, что этот вопрос успешно решается тогда, когда сам следователь подключается к его решению при активном участии оперативных работников. Так, поставив на учет еще в начальный период расследования по делу все похищенные вещи, следователь в дальнейшем должен систематически обращаться к этой картотеке с целью проверки: не значатся ли они по учету как изъятые при обыске тех или иных задержанных как в административном, так и в уголовно-процессуальном порядке лиц36.
Важное значение также имеет оперативное обслуживание мест возможного сбыта похищенного. Практика показывает, что с места преступления преступники зачастую устремляются в заранее определенные места, где продают похищенное по договорной (как правило, сильно заниженной) цене продавцам коммерческих киосков, промтоварных и продуктовых магазинов, работникам столовых, парикмахерских и др. Иными словами, идут туда, где есть большая вероятность сбыть похищенное.
Так, в один из апрельских вечеров в г. Барнауле на привокзальной площади было совершено разбойное нападение на гр. Васильева, у которого были похищены вещи на достаточно крупную сумму. Была выдвинута и отработана версия, согласно которой преступник мог быстро и дешево сбыть вещи в близлежащих магазинах – индивидуальных торговых точках. Версия подтвердилась. В ходе опроса очевидцев оперативники вышли на продавца коммерческого магазина Павленко, который признался, что действительно купил вещи у неизвестного мужчины, ничего не зная о их похищении. В то же время он указал, что неизвестный достаточно часто появляется у торговых точек с различным «товаром». В результате дальнейших оперативных мероприятий был задержан гр. Курусканов, который признался в совершении аналогичных преступлений37.
Целесообразно также регулярно проверять невостребованные из камер хранения вещи, среди которых зачастую встречаются похищенные.
Взаимодействие органов следствия и дознания чаще всего выражается в соединении усилий по раскрытию преступлений, а также в согласованности действий и самостоятельном выполнении каждым из них своих обязанностей при строгом соблюдении законности и руководящей роли следователя (ч. 1 ст. 152 УПК РФ).
Взаимодействие же указанных органов обусловлено, прежде всего, их общими задачами и целями в совместной деятельности по раскрытию, расследованию и предотвращению преступлений.
По данным А.С. Стерлядьева, только за один год «взаимодействие с оперативно-техническими подразделениями ОВД на транспорте и проведение совместных мероприятий с использованием технических средств способствовало выявлению 800, раскрытию 777 и выявлению 59 преступлений, заведению 128 и реализации 126 дел оперативного учета, изъятию 4 кг 600 г тротила, 18 взрывных устройств, 53 единиц огнестрельного оружия, 66 кг наркотических средств, материальных ценностей на сумму 223,5 млн рублей, выявлено 15 коррумпированных связей»38.
Нередко из поступившей информации становятся известными поисковые признаки преступника или похищенного им имущества, но не известно направление его отхода с места происшествия. В этой ситуации целесообразно применение заградительных мероприятий. Решение об этом принимается после оценки времени, прошедшего с момента совершения преступления до поступления сообщения, примерного расчета возможного передвижения преступников по различным маршрутам в пределах населенного пункта, района, области, края. Для этого на обслуживаемой территории производится блокировка всех вероятных путей отхода преступников и их поиск в местах возможного появления: шоссейных дорогах, автобусных остановках (автовокзалах), железнодорожных и аэровокзалах, закусочных, столовых, рынках и т.п. Одновременно производится ориентирование об этом близприлегающих органов внутренних дел и милиции на транспорте.
Дежурной частью министерства, управления внутренних дел при необходимости задержания вооруженных и иных опасных преступников на территории ряда районов или всей республики, края, области, города могут вводиться специальные оперативные (типовые) планы.
В тех случаях, когда в поступившем сообщении о преступлении не содержится исходных данных, необходимых для немедленного преследования, а оценка времени, прошедшего с момента совершения преступления, не дает основания полагать, что преступники находятся в районе места происшествия, на место происшествия организуется немедленный выезд следственно-оперативной группы (СОГ)39.
По прибытии на место происшествия основной обязанностью членов СОГ является осуществление оперативно-розыскных и иных мероприятий, направленных на выявление обстоятельств преступления, данных о предполагаемом преступнике, сбор сведений для экспресс-информации и организация на ее основе непрерывного взаимодействия между всеми членами группы во время работы по установлению и поиску неизвестных преступников. При построении и проверке версий, выборе направления расследования и тактических приемов неоценимую помощь оказывает именно информация, полученная в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий40.
Как показывают проведенные исследования, по результатам работы СОГ на месте происшествия чаще всего поиск неизвестных преступников осуществляется с учетом следующих приемов:
- по внешним признакам (система словесного портрета);
- по следам и предметам, оставленным ими на месте происшествия;
- по похищенному имуществу, по следам, оставшимся на их теле и одежде;
- по способу совершения преступления, по кругу лиц, среди которых может находиться преступник.
По имеющимся признакам в картотеках информационных центров областных, краевых, республиканских органов внутренних дел, а также по фото- и видеотекам информационно-поисковых систем (ИПС) горрайорганов внутренних дел на первоначальном этапе рекомендуется проведение проверки лиц, состоящих на учете.
Достаточно эффективным средством для раскрытия преступлений по внешним признакам преступников является идентификационный комплект рисунков (ИКР). В последнее время с внедрением в практическую деятельность правоохранительных органов различных технических средств и ЭВМ достаточно широко применяются методики фотокомпозиционных и рисованных портретов (фотороботов)41. Розыск преступников по внешним признакам (свыше 70% изученных дел) проводится во всех случаях, когда по научной системе словесного портрета становятся известны их приметы.
Сведения о предполагаемом преступнике, которые могут помочь в его установлении и поиске, можно разделить на следующие группы:
Сведения о физиологических и биологических признаках лица, совершившего преступление. К ним относятся: а) сведения о внешнем облике; б) сведения об особых признаках рук, ног, зубов, крови, выделений организма; в) признаки патологий; г) повреждения на теле, микрочастицы; д) иные сведения.
Сведения о социальных и поведенческих признаках. К ним относятся: а) установочные данные; б) сведения о способе совершения преступления; в) сведения о навыках, привычках, культурном уровне лица, совершившего преступление; г) иные сведения субъективно-психологического характера.
Сведения о «сопутствующих» объектах. К ним относятся: а) сведения о признаках одежды, обуви, иных вещей, имеющихся у преступника; б) сведения о признаках оружия, других орудий преступления; в) сведения о транспортном средстве; г) иные сведения42.
В настоящее время существует множество методик криминалистического описания человека, которые имеют, в первую очередь, экспертную направленность и считаются универсальными для целей розыска и портретной идентификации. Однако особого внимания заслуживает методика КРИМНЕТ, разработанная в Научно-производственном центре «Оптическое распознавание объектов» (г. Самара). В отличие от цели портретной идентификации – установление тождества, основой методики является розыск и принцип сходства, являющийся промежуточной стадией по отношению к тождеству. Основным объектом отображения внешности в портретной идентификации являются фото и видео, а в розыске – словесное описание, составленное по памяти потерпевшего, очевидца, основой которого является мысленный образ. Как известно, мысленный образ по отношению ко всем отображениям внешности, в частности фото и видео, является лимитирующим не только по степени полноты передачи информации признаков внешности, но и трансформации признаков внешности, обусловленной общими закономерностями психологии восприятия внешности человека человеком. Главная идея описания внешности заключается в уходе от громоздкой экспертной системы к максимально простой системе описания, где в силу психологии восприятия внешности общие признаки воспринимаются мгновенно на подсознательном уровне, формируя общее представление о внешности, а акцент внимания переносится на фиксацию отклонений от нормы в элементах внешности, функциональных признаках, топографии видов особенностей. Основными положениями разработанного розыскного словесного портрета являются:
1) унификация розыскного словесного портрета;
2) учет свойств отображений внешнего облика;
3) психологический подход при описании внешности;
4) максимальное упрощение описания признаков внешности;
5) топография видов особенностей;
6) графический аналог внешнего облика человека;
7) интеллектуализация автоматизации розыска.
Кроме того, комплексное решение задачи автоматизации розыска преступников по признакам внешности предполагает обеспечение широкого доступа к базам данных криминалистической сети из любого места посредством Интернета43.
Помимо словесного портрета, розыск преступника может осуществляться по его следам в том случае, если на месте совершения преступления или на пути отхода с него оставлены следы с достаточными идентификационными признаками. Для их обнаружения по прибытии на место происшествия следователь, сотрудники уголовного розыска и другие участники производят тщательное обследование прилегающей местности. Нужно обращать внимание на следы транспорта, человека, животных, а также искать потерянные, брошенные или спрятанные преступником вещи и предметы. Преимущественное значение следует уделять «следам отхода».
При обнаружении и изъятии следов и иных объектов нередко возникает необходимость проверить их по криминалистическим учетам. В этом случае СОГ, выехавшая на место происшествия, должна обладать необходимыми техническими средствами как приема и передачи информации, так и помогающими выделить криминалистически значимые объекты из окружающей среды, определить их, получить представление о их свойствах, признаках и т.д. В указанных целях успешно применяются передвижные криминалистические лаборатории.
Нередко, скрываясь с места происшествия, преступники теряют орудия преступления, одежду, головные уборы, пуговицы и другие предметы. Их тщательное изучение также позволяет осуществить результативный розыск преступника.
Преступника можно установить и по похищенному им имуществу, если оно имело какие-либо индивидуальные признаки. Если в ходе работы по горячим следам обнаруживается спрятанное преступниками похищенное имущество, необходимо организовать засаду, чтобы задержать их с поличным.
Примером успешного проведения оперативно-розыскных мероприятий, повлекших раскрытие ряда преступлений, может служить дело Смирнова и его банды (фамилии участников изменены).
В августе 1998 г. за разбойное нападение на один из филиалов Сбербанка был задержан Федоров, остальным соучастникам удалось скрыться с места преступления.
В ходе расследования была получена оперативная информация о возможной причастности к совершению данного преступления участников организованной преступной группы. Для документирования противоправной деятельности группы, установления всех ее участников, а также выявления иных фактов преступной деятельности сотрудниками уголовного розыска было заведено дело оперативного учета.
При реализации полученной информации в ходе работы установлено, что в разбое, помимо задержанного Федорова, участвовали Смирнов, Нуртазин и Краснов. В ходе дальнейших оперативных мероприятий был установлен телефон сожительницы Смирнова, а по телефону не составило труда выяснить и адрес. За домом было установлено наружное наблюдение. Оперативникам не пришлось долго ждать. Уже через два дня к дому подошел мужчина, по приметам схожий с разыскиваемым. Сомнений не оставалось, это был Смирнов. Задержание прошло как в кино – преступник даже не успел среагировать.
В результате оперативной разработки Смирнова установлено, что он являлся лидером организованной преступной группировки, которая совершила ряд разбойных нападений в Алтайском крае и Новосибирской области. Дальнейшими мероприятиями были установлены и задержаны все члены банды. Всем им было предъявлено обвинение в бандитизме. Впоследствии они были признаны виновными и осуждены к различным срокам лишения свободы44.
Таким образом, взаимодействие оперативно-розыскных и следственных аппаратов способствует не только решению как общих, так и частных задач, стоящих перед ними, но и, что немаловажно, сближению этих задач, интеграции накопленных знаний, объединенных общей целью – борьба с преступностью.
Рассматривая проблему взаимодействия, необходимо, на наш взгляд, затронуть такой ее немаловажный и малоизученный аспект, как взаимодействие субъектов оперативно-розыскной деятельности и судьи, а также оперативно-розыскное обеспечение судебного разбирательства, особенно по делам об организованной преступной деятельности. Необходимость такого обеспечения, по мнению Я.М. Мазунина, обусловлена следующими факторами: «1) в отличие от предварительного следствия, члены преступного формирования уже знают о полном объеме собранных доказательств и об основных из них, на которых преимущественно строится обвинение, а также выискивают наиболее слабые звенья в цепи обвинения с целью их последующего разрушения; 2) отключение оперативно-розыскных подразделений, отсутствие оперативного контроля за действиями членов формирования дает им возможность беспрепятственно осуществлять противоправную деятельность, направленную на фальсификацию доказательств, создание сложного алиби и т.д.; 3) несовершенство нормативного регулирования судебного процесса, в результате которого различные действия, направленные на воспрепятствование нормальному осуществлению правосудия, не имеют никаких правовых последствий (в полной мере это относится к недобросовестным адвокатам, которые нередко сами воздействуют на свидетелей, потерпевших и т.д.; 4) отсутствие нормативного регулирования процесса организации оперативно-розыскного обеспечения судебного разбирательства, в том числе по делам об организованной преступной деятельности, со стороны МВД, Генеральной прокуратуры и Министерства юстиции)»45.
На практике такое взаимодействие находится на низком уровне и объясняется обвинительным уклоном, а большинство ученых и практиков склонны ограничивать использование результатов ОРД в суде46. В частности, опрошенные нами судьи указали на отсутствие таких фактов, за исключением допроса оперативного работника в рамках судебного следствия. В то же время, по данным М.П. Полякова, информация, полученная от оперативных работников за рамками судебного следствия, по мнению опрошенных им судей, может быть с пользой использована в ходе разбирательства дела47. В данном случае «речь идет о специфическом направлении воплощения принципа маевтики – в информационном взаимодействии судьи и подсудимого. Поскольку подсудимый тоже интерпретирует информацию (в том числе и неречевую), исходящую от судьи, то последний может через слова и иные символы довести до подсудимого, что ему известно гораздо больше, чем того хотелось бы названному участнику процесса. Здесь вполне может быть включен и другой принцип – тезауруса, заключающийся в вовлечении судьей в прямой и косвенный диалог слов, которые могут оказывать влияние на информационное поведение подсудимого»48.
Если же обратиться к действующему законодательству, то оно вполне не исключает такое взаимодействие и использование результатов ОРД в ходе судебного разбирательства дела. В частности, Инструкция о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд49, утвержденная приказом МВД России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, Минобороны России от 17 апреля 2007 г. № 368/185/164/481/32/184/97/147 в п. 1 определяет основания предоставления оперативными подразделениями органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность результатов ОРД соответствующим органам и должностным лицам. К таким основаниям относятся в том числе и «исполнения требования суда (судьи) о предоставлении документов по уголовным делам, находящимся в его производстве». В то же время следует отчасти согласиться с А.Ю. Козловским, который считает, что «с практической точки зрения данная конкретизация вряд ли полезна»50. Исчерпывающий перечень оснований, по мнению автора, «предусматривает исполнения требования суда (судьи) только о представлении документов по уголовным делам, находящимся в его производстве. Однако при рассмотрении уголовного дела в суде могут потребоваться иные материалы и технические средства, с помощью которых результаты ОРД были получены (например, для проведения следственного эксперимента в процессе судебного следствия)»51.
Полагаем, в данном случае понятие «документ» можно трактовать широко, что вытекает из п. 20 Инструкции «результаты ОРД, представляемые для подготовки следственных и судебных действий, должны содержать сведения о местонахождении лиц, скрывающихся от органов предварительного расследования и суда; о лицах, которым известны обстоятельства и факты, имеющие значение для уголовного дела; о возможных источниках доказательств; о местонахождении предметов, перечисленных в части 1 статьи 81 УПК РФ; о других фактах и обстоятельствах, позволяющих определить объем и последовательность процессуальных действий, выбрать наиболее эффективную тактику их производства, выработать оптимальную методику расследования по конкретному уголовному делу». Поэтому, на наш взгляд, могут предоставляться и иные материалы, а также привлекаться к производству судебных действий лица, внедренные (внедрявшиеся) в организованные преступные группы, в том числе штатные негласные сотрудники органов, осуществляющих ОРД, а также лица, оказывающие или оказывавшие этим органам содействие на конфиденциальной основе с обеспечением их безопасности и конфиденциальности (п. 6 Инструкции)52.
Следовательно, результаты ОРД могут являться предпосылками проведения судебных действий, быть использованы для обоснования их проведения, а также выступать условиями их проведения. Кроме того, мы полностью солидарны с мнением тех авторов, которые считают, что «процесс оперативно-розыскного обеспечения судебного разбирательства должен являться продолжением процесса оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования, что должно найти отражение в криминалистической методике расследования организованной преступной деятельности»53. Считаем, что это – перспективное направление, нуждающееся в дальнейшей разработке и исследовании.
Завершая рассмотрение вопроса об оперативно-розыскных ситуациях, нельзя не затронуть их типологию, выделив основные классификационные основания. В немногочисленных работах специалистов в области ОРД встречаются чаще всего классификации, заимствованные из криминалистики54. Так как критический анализ точек зрения криминалистов был нами сделан выше55, оставим их без комментария. Остановимся лишь на нетрадиционных, интересных позициях авторов, занимающихся этой проблемой.
Так, например, в зависимости от этапов расследования С.Э. Воронин выделяет доследственные, ситуации оперативного сопровождения следствия и оперативно-розыскные проблемно-поисковые следственные ситуации по приостановленным уголовным делам56. Значение такой классификации «позволяет исследовать специфику поисково-познавательной деятельности оперработника в зависимости от складывающейся обстановки на различных этапах расследования»57.
В рассматриваемой классификации есть еще два звена. В зависимости о трешаемых задач ситуации делятся на розыскные и оперативно-розыскные. Действительно, понятия «розыскная деятельность» и «оперативно-розыскная деятельность», «оперативно-розыскные мероприятия» и «розыскные мероприятия» не совпадают по объему и содержанию, что не раз отмечалось в литературе58. Поэтому можно с уверенностью говорить о различиях в динамике и по направлениям развития указанных ситуаций, что, несомненно, нужно использовать в практической деятельности.
Интересную классификацию оперативно-розыскных ситуаций, возникающих в процессе раскрытия преступлений, предложил В.П. Шиенок (1995), выделив следующие виды:
«- ситуация места происшествия. Характерной чертой ее является высокая степень информационной неопределенности, что наиболее характерно для начального этапа проведения поисковых мероприятий по неочевидным преступлениям, когда в содержании первичной информации отсутствуют указания на конкретных лиц, совершивших противоправные деяния;
- ситуация, складывающаяся в ходе поиска преступника в определенной среде, характеризуется наличием информации, позволяющей ограничить круг возможных подозреваемых определенным контингентом лиц по тому или иному присущему им общему признаку. В качестве такого признака могут выступать самые различные сведения о профессии, состоянии здоровья, принадлежности к определенной социальной группе, трудовых навыках, знакомстве с потерпевшим и т.д.;
- ситуация, складывающаяся в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении конкретных подозреваемых, обусловлена наличием информации, дающей основание предполагать возможность совершения преступления данным лицом (группой лиц). Во временном аспекте ситуация этого типа охватывает процесс раскрытия преступления с момента получения указанной информации в отношении конкретного лица до ее полной реализации. Эта ситуация носит ярко выраженные черты оперативной разработки;
- ситуация, складывающаяся в ходе проведения общепоисковых мероприятий. Она характеризует процесс раскрытия с позиций комплексного использования разведывательных возможностей оперативных аппаратов, а также информационного потенциала, которым располагают другие службы и подразделения органов внутренних дел»59.
Преимущество этой классификационной системы, на наш взгляд, заключается в нацеливании субъекта ОРД на комплексное использование достижений криминалистики и теории ОРД, накопленных ими в рамках тактики и методики раскрытия, расследования и предупреждения преступлений.
Для решения оперативно-тактических задач в процессе осуществления ОРД большое значение имеет классификация оперативно-розыскных ситуаций, подразделяющихся на естественно сложившиеся и искусственно созданные. «С помощью искусственно созданных ситуаций оперативный работник вводит в заблуждение разрабатываемых лиц, притупляет их осторожность, побуждает совершать действия, способствующие их же разоблачению. Создание таких ситуаций необходимо в силу самой сущности оперативно-розыскной деятельности, а также имеющихся препятствий в выявлении, фиксации и использовании оперативно-розыскной информации. Пределы использования в оперативно-розыскной деятельности искусственно созданных ситуаций ограничены правовыми и морально-этическими нормами»60.
В зависимости от принятия правильного решения оперативно-розыскные ситуации подразделяют на три вида: 1) ситуация, требующая немедленного реагирования; 2) ситуация, дающая возможность продумать решение, подготовиться к проведению оперативно-розыскных мероприятий; 3) ситуация, требующая тщательной, порой длительной разработки решения, подготовки к проведению оперативно-розыскных мероприятий или их совокупности61.
Действительно, между оперативно-розыскными ситуациями, складывающимися на различных этапах деятельности субъекта ОРД, могут быть различия, определяемые факторами времени, внезапности принятия решения, совокупностью средств и методов и др. Но эти различия носят субъективный характер, а принятие конкретного решения зависит от опыта и профессиональной компетенции субъекта ОРД. По нашему мнению, в основе указанной классификации лежит субъективный критерий, предполагающий множество вариантов ситуаций. Исходя из этого, выделение указанных ситуаций вряд ли целесообразно.
Резюмируя сказанное, можно сделать вывод, что классификационные основания оперативно-розыскных ситуаций могут быть теми же, что и для криминалистических ситуаций62, правда, с учетом специфики ОРД (например, для криминалистических ситуаций это будут ситуации, характеризующие ход и состояние при производстве следственного действия, а для оперативно-розыскных – ход и состояние при производстве оперативно-розыскного мероприятия и т.д.). В то же время именно специфика ОРД создает предпосылки для разработки новых оснований классификации, создания алгоритмов их разрешения в целях оптимизации полноструктурного процесса раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, а также их судебного разбирательства.
Сноски и примечания
1 В теории оперативно-розыскной деятельности встречаются и другие термины – «оперативно-тактическая ситуация», «сыскная ситуация» и др. См., напр.: Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 709-711; Чечетин А.Е. Актуальные проблемы теории оперативно-розыскных мероприятий: Монография. – М.: Издат. дом Шумиловой И.И., 2006. – С. 54; Давыдов С.И. Оперативно-розыскные ситуации: понятие, структура, виды: Учеб. пособие. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2006. – С. 6 и др.
2 См., напр.: Гребельский Д.В. О соотношении криминалистических и оперативно-розыскных характеристик преступлений // Криминалистическая характеристика преступлений. – М., 1984. – С. 70; Шумилов А.Ю. Новый оперативно-розыскной закон России. – М.: Издатель И.И. Шумилова, 1998; Воронин С.Э. Проблемно-поисковые следственные ситуации и установление истины в уголовном производстве. – Барнаул: АлтГУ, 2000. – С. 86-128; Букаев Н.М., Малышев В.В. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании преступлений. – Томск: Печатная мануфактура, 2001. – С. 16-65 и др.
3 Цит. по раб. Давыдов С.И. Оперативно-розыскные ситуации: понятие, структура, виды: Учеб. пособие. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2006. – С. 6.
4 Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 709.
5 См. п. 1.3 настоящей работы.
6 У В.Г. Самойлова – «оперативный работник (или аппарат)».
7 Здесь и далее имеется в виду Федеральный закон Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ с последующими изменениями и дополнениями.
8 По этому поводу в литературе нет однозначного ответа. См. подробнее: Атмажитов В.М., Бобров В.Г. Об основных направлениях дальнейшего развития теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел // Актуальные вопросы теории и практики оперативно-розыскной деятельности: Труды Академии управления МВД России. – М.: Академия управления МВД России, 2001. – С. 16-18; Они же. О законодательном регулировании оперативно-розыскной деятельности: Научный доклад. – М.: Издатель Шумилова И.И., 2003. – С. 9-10 и др.
9 См., напр.: Давыдов С.И. Оперативно-розыскные ситуации: понятие, структура, виды: Учеб. пособие. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2006. – С. 7.
10 См.: Атмажитов В.М., Бобров В.Г. О законодательном регулировании оперативно-розыскной деятельности: Научный доклад. – М.: Издатель Шумилова И.И., 2003. – С. 9; Токалов Т.Б. Теоретические, правовые и организационно-управленческие проблемы оперативно-розыскной деятельности ОВД Республики Казахстан в борьбе с преступностью: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – М., 2007 и др.
11 Давыдов С.И. Указ. раб. – С. 7.
12 Воронин С.Э. Указ. раб. – С. 108.
13 Там же.
14 Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 710.
15 См.: Давыдов С.И. Указ. раб. – С. 10-11.
16 См. п. 1.3 настоящей работы.
17 Это определение давалось нами ранее. См.: Ким Д.В. Криминалистические ситуации и их разрешение в уголовном судопроизводстве: Монография / Под ред. проф. В.К. Гавло. – Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. – С. 131.
18 По материалам практики УБОП ГУВД АК за 2001 г.
19 См.: Инструкция о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд. Утверждена приказом МВД России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, Минобороны России от 17 апреля 2007 г. № 368/185/164/481/32/184/97/147.
20 О противоречиях, возникающих в уголовном судопроизводстве, см.: Францифоров Ю.В. Противоречия уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Н. Новгород, 2007; Статкус В. Необходима процессуальная процедура использования результатов оперативно-розыскной деятельности // Российская юстиция. – 2004. – № 4. – С. 38-39 и др.
21 См.: Птицын А.Г. Использование оперативно-розыскной информации на предварительном следствии. – Киев, 1977; Бедняков Д.И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений. – М., 1991. – С. 115-117; Доля Е.А, Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности. – М., 1996. – С. 4; Белкин А.Р. Теория доказывания. Научно-методическое пособие. – М.: НОРМА, 1999. – С. 85-139; Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография / Под ред. проф. В.Т. Томина. – Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2001 др.
22 Железняк Н.С. «Черные дыры» и «белые пятна» Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»: Монография. – Красноярск: Сибирский юрид. ин-т МВД России, 2006. – С. 43.
23 См.: Михайлов В.И., Федоров А.В. Модельный закон «О борьбе с организованной преступностью: Содержание и структура» // Гос-во и право. – 1998. – № 2. – С. 78-84; Правовое регулирование борьбы с организованной преступностью. Проект Федерального закона и комментарий. – М., 1994.
24 Баранов А.М. Законность в досудебном производстве по уголовным делам: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Омск., 2007. – С. 27-28.
25 Указ. раб. – С. 28.
26 См.: УПК Республики Казахстан (ст. 130); УПК Республики Беларусь (ст. 101).
27 См.: УПК Республики Казахстан (ст. 132).
28 Аналогичные результаты были получены Я.М. Мазуниным. По его данным, 63,2% опрошенных следователей пояснили, что результаты ОРД ими использовались как дополнительная информация при принятии процессуального решения, 41,3% – как основание для проведения следственных действий, 37,1% – для подготовки и проведения следственных действий. См. подробнее: Мазунин М.Я. Проблемы теории и практики криминалистической методики расследования преступлений, совершаемых организованными преступными сообществами (преступными организациями): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 2006. – С. 26.
29 Архив Центрального районного суда г. Барнаула. Д. № 1-621/96.
30 Доля Е.А. Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности. – М., 1996. – С. 70.
31 Это требование законодательства соответствует Конституции РФ и закреплено в решениях Конституционного Суда РФ. См. подробнее: Определение Конституционного Суда РФ от 1 декабря 1999 г. № 211-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Барковского Константина Олеговича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 127 УПК РСФСР, пунктом 1 части первой статьи 6 и пунктом 3 части первой статьи 7 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности"»; Определение Конституционного Суда РФ от 6 марта 2001 г. № 58-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы А.А. Потапова на нарушение его конституционных прав отдельными положениями Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности"».
32 См. подробнее: Теория и практика использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве: Мат-лы междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. К.К. Горяинова. – М.: ВНИИ МВД России, 2002; Кириченко С.А., Мешков В.М. Использование криминалистически значимой информации, полученной оперативно-розыскными методами, при расследовании проявлений организованной преступности. Науч.-практ. пособие. – Калининград: КлЮИ МВД России, 2002; Чечетин А.Е. Оперативно-розыскные мероприятия: понятие, сущность, структура: Препринт. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2004 и др.
33 Мазунин Я.М. Проблемы теории и практики криминалистической методики расследования преступлений, совершаемых организованными преступными сообществами (преступными организациями): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 2006. – С. 22.
34 Статкус В.Ф. Взаимодействие следователя с сотрудниками оперативных аппаратов ОВД при возбуждении уголовного дела. – М.: ВШ МВД, 1973 и др.
35 См.: Белкин А.Р. Теория доказывания: Науч.-метод. пособие. – М.: НОРМА, 1999. – С. 85-139, 167-176; Азаров В.А., Супрун С.В. Охрана имущественных интересов личности в сферах оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности: Монография. – Омск: ОмА МВД России, 2001; Кореневский Ю.В., Токарева М.Е. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам. – М.: Юрлитформ, 2000. – С. 56-83; Оперативно-розыскная деятельность и уголовный процесс: Учеб.-практ. пособие / Под общ. ред. В.В. Черникова, В.Я. Кикотя. – М.: ИНФРА-М, 2002; Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности»: Научно-практический комментарий / Под ред. А.Е. Чечетина. – 10-е изд., перераб. и доп. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2005. – С. 123-140
и др.
36 По данным Е.И. Макаренко, более 85% изученных им дел о разбойных нападениях, совершенных с проникновением в жилище граждан, не содержат в своих материалах свидетельств обращения следователей к данному криминалистическому учету. См.: Макаренко Е.И. Расследование разбойных нападений с проникновением в жилища. – Ташкент, 1991. – С. 49; См. также: Клименко И.И. Проблемы расследования и судебного следствия по делам о разбойных нападениях, совершенных организованными группами с проникновением на охраняемые помещения: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 2001. – С. 3-15 и др.
37 Архив Железнодорожного районного суда г. Барнаула. Д. № 1-25/97.
38 Стерлядьев А.С. Роль оперативно-розыскной деятельности в преодолении противодействия раскрытию и расследованию преступлений // Преодоление конфликтных ситуаций в процессе раскрытия и расследования преступлений: Сб. науч. тр. – Екатеринбург: Изд-во Уральского юрид. ин-та МВД России, 2005. – С. 163.
39 Подробнее см.: Кокурин Г.А. Организационные основы деятельности следственно-оперативных групп: Учеб. пособие. – 2-е изд., перераб. – М.: МЦ при ГУК МВД России, 1997; Он же. Теоретические и практические основы поисковой деятельности в процессе раскрытия и расследования преступлений: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 2001.
40 Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография / Под ред. проф. В.Т. Томина. – Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2001; Бочкарев А.В., Федюнин А.Е. Некоторые уголовно-процессуальные вопросы получения и фиксации аудиальной информации при осуществлении оперативно-розыскной деятельности // Следователь. – 2002. – № 6. – С. 30-33 и др.
41 Зуев В.Д., Красавин А.И., Фотографические материалы и их применение в оперативно-розыскной, следственной и экспертной работе. – М., 1970; Зинин А.М., Зотов А.Б., Зудин С.И., Буданов С.А. Использование информации очевидцев о признаках внешности человека при составлении субъективных портретов. – М., 1996 и др.
42 Лавров В.П., Чегодаев С.С. Криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования корыстно-насильственных преступлений по горячим следам // Криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования корыстно-насильственных преступлений: Учеб. пособие для вузов / Под ред. проф. В.П. Лаврова. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2003. – С. 16.
43 Подробнее см.: Филатов А. Новая методика криминалистического описания человека для целей розыска // Профессионал. – 2002. – № 4. – С. 39-42.
44 Из практики работы ГУВД Новосибирской области за 1998 г.
45 Мазунин М.Я. Проблемы теории и практики криминалистической методики расследования преступлений, совершаемых организованными преступными сообществами (преступными организациями): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 2006. – С. 27.
46 См., напр.: Зажицкий В.И. Правовые предпосылки использования результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве оснований для производства следственных действий // Проблемы формирования уголовно-розыскного права: Сб. науч. работ. – М., 1998. Вып. 1. – С. 41; Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» / Автор сост. А.Ю. Шумилов. – М., 1999. – С. 108; Котухов М.П. Перевод результатов оперативно-розыскной деятельности в доказательства: Дис. … канд. юрид. наук. – Казань, 2001. – С. 182 и др.
47 Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация результатов оперативно-розыскной деятельности: Монография / Под ред. проф. В.Т. Томина. – Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2001. – С. 239; Поляков М.П., Рыжов Р.С. О понятии и структуре правового института использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессе // Оперативник (сыщик). – № 3 (12). – 2007. – С. 18.
48 Поляков М.П. Указ. раб. – С. 239.
49 Далее – Инструкция.
50 Козловский А.Ю. Применяем новую Инструкцию о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовный процесс // Оперативник (сыщик). – 2007. – № 3 (12). – С. 25.
51 Там же.
52 См. также: Зайцев О.А. Государственная защита участников уголовного процесса. – М.: Экзамен, 2002.
53 См.: Мазунин М.Я. Проблемы теории и практики криминалистической методики расследования преступлений, совершаемых организованными преступными сообществами (преступными организациями): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. – Екатеринбург, 2006. – С. 27; Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 569-582 и др.
54 См., напр.: Давыдов С.И. Оперативно-розыскные ситуации: понятие, структура, виды: Учеб. пособие. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2006. – С. 13-17; Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 710-711.
55 См. п. 1.4 настоящей работы.
56 Воронин С.Э. Указ. раб. – С. 125.
57 Там же.
58 См., напр.: Лукашов В.А. Розыск скрывшихся преступников (по материалам органов охраны общественного порядка): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 1963. – С. 3; Белкин Р.С. Курс криминалистики. В 3 т. Т. 2: Частные криминалистические теории. – М.: Юристъ, 1997. – С. 203-243; Основы оперативно-розыскной деятельности: Учеб. пособие. – 3-е изд., доп. и перераб. / Под ред. А.Е. Чечетина. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2007. – С. 196-197 и др.
59 Цит. по раб.: Давыдов С.И. Оперативно-розыскные ситуации: понятие, структура, виды: Учеб. пособие. – Барнаул: БЮИ МВД России, 2006. – С. 17.
60 Давыдов С.И. Указ. раб. – С. 18.
61 Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. – М.: ИНФРА-М, 2006. – С. 711; Давыдов С.И. Указ. раб. – С. 17.
62 См. п. 1.4 настоящей работы.
|
