|
|
Коломеец В.К.
Основные положения УПК РФ: новации и традиции.
Научно-практическое пособие/ В. К. Коломеец. – Екатеринбург: Изд-во Уральский юридический институт МВД России, 2007. – 111 с.
К оглавлению
4. МЕРЫ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО УБЕЖДЕНИЯ И ПРИНУЖДЕНИЯ
Задержание, меры пресечения, сроки содержания под стражей, иные меры: ст. 2, 15 ч. 3, 17 ч. 3, 21–25, 55 ч. 3 и др. Конституции РФ; Законы о милиции, о прокуратуре, об адвокатской деятельности и адвокатуре, о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, о судебных приставах с учетом новаций 2006, 2007 гг. Кодексы – УК, ст. 88 ч. 6, 1041-3, 117, 294–296, 300–304, 307–312, 320, 321; УПК – ст. 5 п. 11, 111, 13, 15, 171, 18, 19, 21, 29, 381, 39, 411, 42; ст. 10, 11, 16, 37–39, 401, 41, 91–118, 128, 210, 237, 238, 396–399, 402 и бывшие приложения – соотв. формы процессуальных документов; постановления: Конституционного суда России от 22.03.2005 № 4 и Пленума Верховного суда России от 05.03.2004 № 1 п. 4–10, 12, 14, 16, 17; на местах в судах – обзор и рекомендации (12.10.2006), а также материалы в «Российской газете» (11.11.2006, 24.04.2007), «Областной газете» (13.03.2007) и др.
Наши предшественники – российские юристы очень давно и верно подметили, что в сложной механике уголовного процесса надо заботиться в равной мере о надлежащих скоростях, силе пара и тормозной системе… Меры процессуального убеждения и принуждения нацелены на выполнение общих и специальных задач, стоящих перед досудебным и (если процесс продолжается) перед судебным производством по уголовным делам. В сравнении с прежним законодательством и в УК, и в УПК не сократилось, а существенно увеличилось количество законных мер воздействия по отношению к физическим или юридическим лицам, если они препятствуют нормальному ходу расследования и, тем более, правосудию. Вместе с увеличением количества правовых (и процессуальных) мер убеждения и принуждения были значительно повышены требования к законности, обоснованности и своевременности их применения либо неприменения. Не все удалось реализовать за эти пять лет применения «новых» УК и УПК, потребовались существенные коррекции и новации.
В начале надо отметить, что имеются некоторые и самые обязательные общие процессуальные условия для применения любой из многочисленных мер убеждения и принуждения. Это: 1) наличие возбужденного уголовного дела + 2) надлежащее должностное лицо, ведущее досудебное или судебное производство по данному делу + 3) надлежащее лицо, к которому эта мера по закону и необходимости может быть применена + 4) наличие соответствующего основания и процессуального оформления. По сути такие же условия-требования обязательны и для решения вопроса о неприменении соответствующей меры. Несоблюдение и, тем более, заведомое нарушение этих условий, как правило, влечет очень значимые и обоюдоострые юридические последствия – и по УК, и по УПК: см. в пособии Приложение 1.
В действующем УПК РФ все разного рода процессуальные меры определены в три подгруппы: 1) задержание подозреваемого 2) меры пресечения 3) иные меры принуждения… «Иные» включают большой ряд таких процессуальных средств, среди которых надо, на мой взгляд, особо выделить наложение ареста на имущество, на ценные бумаги и счета (по ст. 115, 116 УПК РФ и бывшие, но действующие пока приложения – формы № 291, 851 и 91сп, 12 сп и др.). Это неразрывно связано, во-первых, с доказыванием и вещественными доказательствами по уголовным делам, во-вторых, с возмещением причиненного преступлением ущерба и, в-третьих, с реальным исполнением новации в виде конфискации как особой правовой (и процессуальной) меры уголовноправового характера: см. ст. 1041, 1042 и 1043 УК РФ (СЗ РФ. 2006. № 31 ч. 1 ст. 3452, а также изменения и дополнения по ФЗ № 87, № 90, № 214 2007 г. и другие.).
О задержании подозреваемого (ст. 91–96, 108 ч. 7 п. 3; ч. 11–13; ч. 3 ст. 210, 449 УПК). Это наиболее острая, кратковременная мера, как правило применяемая при очевидной причастности конкретного лица к преступлению, за которое (судом) может быть назначено лишение свободы. Так определено в ч. 1 ст. 91 и в ст. 423 УПК, но в ч. 6 ст. 88 УК РФ есть «подвох»: там сказано, что «не может быть назначено лишение свободы несовершеннолетнему в возрасте до 16 лет, совершившему впервые преступление небольшой или средней тяжести, а также остальным лицам в возрасте до 18 лет, совершим впервые преступления небольшой тяжести». Таким образом, эти лица не могут быть по УПК РФ ни задержаны как подозреваемые, ни заключены под стражу… На местах в свое время следовало бы внимательнее ознакомиться в судах с обзором Верховного суда России о правоприменительной практике 2005, 2006 гг. по вопросам о заключении под стражу, причем, не только в отношении несовершеннолетних.
По российским законам задержание по подозрению ранее всегда считалось неотложным следственным действием, которое, как правило, производилось полицией (по ст. 257, 258 УУС 1864 г.) либо милицией или иным органом дознания (см. ст. 122 и 87 УПК РСФСР 1960 г.); кстати, именно органом, а не так как сегодня, лицом, производящим дознание. По сути, таковым задержание должно быть и в настоящее время, хотя по ст. 91 УПК РФ (2001 г.) оно названо не следственным, а «просто» процессуальным действием, одной из мер процессуального принуждения, и сегодня пока не требует обязательного и официального участия руководителя органа дознания, следствия или прокурора в решении вопроса о задержании лица в качестве подозреваемого. В этом плане закон мог бы более полно и четко определить положение начальника подразделения дознания, иначе он окажется «слугой двух господ» – начальника ОД и прокурора, и причем без четко определенных в УПК процессуальных обязанностей и прав для рассматриваемой ситуации.
Задержание по ст. 91 УПК РФ должны характеризовать законность, неотложность, кратковременность и обоснованность. Так до и без судебного решения задержание может быть на срок не более 48 часов (но не 2 суток!). По постановлению федерального судьи этот срок законного и обоснованного задержания может быть продлен еще, но не более чем на 72 часа по ходатайству стороны о необходимости представить дополнительные доказательства для обоснования заключения лица под стражу либо об освобождении задерживаемого: п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК. Обоснованность задержания или, как в заголовке ст. 91, основания (по сути, доказанность), т. е. наличие либо отсутствие (при недостаточности) соответствующих доказательств, прямо или косвенно указывающих на причастность лица к преступлению. Перечень таких оснований-доказательств и точное описание каждого из них известно на практике и по законам не только России очень давно, и поэтому с ними надо обращаться очень внимательно в новациях, подзаконных актах и в теории, когда предлагаются «революционные» усовершенствования.
Так, п. 1, 2 и 3 ч. 1 ст. 91 УПК РФ (2001 г.) определили, что для подозрения и задержания может быть достаточно хотя бы одного такого основания, по сути, прямого доказательства, т. к. наряду с ними будут и косвенные:
1) при захвате лица (лиц) при совершении преступления или непосредственно после, т. е. «захват с поличным» (а «…поличное пуще признания» – как заметил еще В. Даль);
2) когда потерпевшие или очевидцы (исключая соучастников) укажут на данное лицо как на совершившее это преступление (до 01.07.2002 было по другому: «прямо» укажут и очевидцы, «в том числе потерпевшие»?!);
3) если обнаружены явные следы преступления на этом человеке, и не только на его лице, при нем, на одежде (в транспортном средстве), в жилище.
В части 2 ст. 91 указаны «иные данные» (значит нет тех, что есть в ч. 1 или нецелесообразно их раскрывать); но эти «иные», например, показания соучастника или «очеслышца», обязательно должны быть в совокупности с другими сведениями (не только доказательствами) о том, что лицо пыталось скрыться (готовилось, не являлось, уклонялось, тем более, сопротивлялось) или фактически не имеет постоянного места жительства либо достоверно не установлена его личность… В эту же часть ст. 91 почему-то поместили и совсем иное основание – документ о продлении срока задержания еще не более, чем на 72 часа (всего 120 часов), в связи с направлением в суд ходатайства об избрании и применении к задержанному лицу заключения под стражу в качестве меры пресечения; при этом требуется согласие руководителя следственного органа, а дознавателю – прокурора.
При решении вопросов о задержании, содержании, да и освобождении задержанных требуется повышенный ведомственный контроль, прокурорский надзор и судебный контроль. И это в УПК РФ «расписано» буквально по часам: см. ст. 5 п. 11, 15, 21; ст. 91, 92, 94, 96 и ч. 2 ст. 46; 50 ч. 4; 108 ч. 3 и 7, а также те статьи, где указано «немедленно», «безотлагательно», что означает фактически не более 24 часов… А иногда, см. бывшие формы соответствующих процессуальных документов, исчисление таких сроков даже «поминутное»: например, при составлении протокола задержания (форма № 28) и других документов – сообщения прокурору, уведомления о факте задержания и месте содержания либо, наоборот, о неразглашении этого, о своевременности допроса задержанного и участия защитника (ч. 4 ст. 92), допуске оперработника (ч. 2 ст. 95) и других лиц, например, законного представителя, переводчика, врача, представителя общественности либо СМИ.
Для освобождения лиц, задержанных по подозрению, в УПК РФ также есть свои основания (ст. 94 и справка ф. № 40), очень далекие от идеала. В части 1 – п. 1: когда подозрение в совершении преступления (было?!) не подтвердилось (при оговоре, самооговоре, казусе – случае совпадения и т. п.), что влечет извинение, прекращение уголовного преследования и не исключена реабилитация (ч. 1 ст. 27 и ст. 133 УПК), хотя задержание формально могло быть законным и обоснованным;
– п. 2: отсутствуют (вообще или достаточные) основания для избрания и применения заключения под стражу; таким образом, подозрение подтверждено и осталось; законной и обоснованной может быть другая мера пресечения к подозреваемому либо обязательство о явке по вызовам в ОД, к следователю или в суд; при этом участники со стороны обвинения или защиты (по объективным или субъективным причинам) не всегда могут успеть выполнить все требования ч. 3 ст. 108 УПК и рекомендации п. 4 постановления пленума Верховного суда России от 05.03.2004 № 1;
– п. 3: (физически и юридически процессуальное) задержание лица (или нескольких) произведено с (существенным) нарушением положений ст. 91 УПК, в том числе и УК, тем более, с нарушением конституционных гарантий, например, на свидетельский иммунитет, на квалифицированную юридическую защиту, на обеспечение личной безопасности и т. п.; практики иногда специально «утяжеляют» квалификацию деяния по УК, роль и форму вины задержанного и фактически в качестве основной цели задержания нередко определяют получение признания (см. об этом примечание к ст. 117, 301 – 303 УК РФ и другим).
В результате пункт 3 ч. 1 ст. 94 УПК становится не только основанием для освобождения задержанного, но и основанием для уголовного преследования сотрудников, которые незаконно и необоснованно задержали и содержали под стражей такое лицо. Об освобождении задержанного должно быть вынесено соответствующее постановление лицом, производившим расследование и в определенных законом случаях начальником места содержания (ч. 3 ст. 94). Прокурор (с 07.09.2007г.) вправе освободить только обвиняемого, если истек предельный срок содержания его (тем более, ее) под стражей – ч. 5 ст. 109 и ч. 2 ст. 221 УПК. Вместе с тем п. 6 ч. 2 ст. 38 предусматривает отмену прокурором любого решения дознавателя, в том числе о задержании и освобождении лица.
При неотложности задержания по закону не требуется выносить об этом специальное постановление, что не исключено и не может быть ограничено устными указаниями прокурора или следователя органу дознания: п. 4 ч. 2 ст. 37; п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК. По аналогии ряд положений закона о задержании подозреваемого применяются в некоторых случаях и к обвиняемому, подсудимому и осужденному: ч. 3, 4 ст. 210; ч. 14 ст. 108; ч. 2 ст. 238; ч. 41 ст. 396 и п. 18 ст. 397 УПК.
Меры пресечения: Конституция РФ, ст. 21–25, 29, 35; УПК – ст. 97–110, 255, 311, 423, 435 ч. 1, 450, 460; Закон о содержании под стражей… от 15.07.1995 № 103 (с учетом новаций 2007 г.; см. также бывшие приложения – формы процессуальных документов). Это меры, предусмотренные Конституцией, федеральными конституционными и федеральными законами, т. е. процессуальные средства убеждения и принуждения, которые при соблюдении определенных условий должны и могут быть применены либо не применены в отношении обвиняемых, подсудимых, осужденных и, как исключение, подозреваемых с целью предотвращения возможных с их стороны неправомерных действий, а судом и с целью обеспечения исполнения обвинительного приговора. В УПК РФ указаны и в основных чертах определены все виды мер пресечения:
1. Подписка о невыезде и надлежащем поведении – по ст. 102.
2. Личное поручительство – по ст. 103.
3. Наблюдение командования воинской части – по ст. 104.
4. Присмотр за несовершеннолетним – по ст. 105, хотя по сути здесь две меры.
5. Залог – по ст. 106.
6. Домашний арест – по ст. 107.
7. Заключение под стражу – ст. 108, 109 УПК; а также Закон о содержании под стражей… (и бывшие, но пока действующие формы процессуальных документов для каждой из указанных мер пресечения)… С учебно-практической целью можно, наверное, все эти виды процессуальных средств условно подразделить на меры процессуального убеждения (№ 1, 2, 3, 4, 5) и меры принуждения (№ 4, 6, 7). Меры убеждения, прежде всего, основаны на определенном доверии к подследственным, подсудимым и на минимуме их изоляции, а меры принуждения содержат минимум доверия и максимум изоляции. Однако любая из мер пресечения, разумеется, должна быть законной, обоснованной, а также своевременной и соразмерной содеянному, т. е. по-своему справедливой. Для всех мер и лиц, для каждой меры и личности, российские законодатели с учетом большого, вплоть до исторического, опыта традиционной правоприменительной практики установили по закону определенные юридические основания и условия применения указанных мер; хуже всего было и есть с фактическими условиями содержания под стражей и реализацией других мер.
Как и основания для задержания (в ст. 91), так и основания для избрания (либо не избрания) мер пресечения указаны, прежде всего, в ст. 97 УПК… Но как и в ст. 91 основанием, обоснованностью надо считать не одни лишь «предположения», интуицию и т. п., а необходимую совокупность допустимых и достаточно достоверных доказательств и иных сведений, прямо или косвенно относящихся к тому, что:
– по п. 1 ч. 1 ст. 97 – данное лицо скрывается или уклоняется от расследования, от вызовов в органы дознания, следствия или может это сделать;
– п. 2 – либо продолжает преступные или «предпреступные» неправомерные действия;
– п. 3 – либо угрожает заявителю, потерпевшему, свидетелю или иным участникам досудебного и судебного производства, уничтожает или фальсифицирует доказательства или иным неправомерным путем препятствует производству по делу или может это сделать.
В ч. 2 ст. 97 УПК – эти же основания, но лишь для судей и судов, прежде всего, 1-й и 2-й инстанций, когда постановлен обвинительный приговор, но еще он не вступил в законную силу, и мера пресечения применяется для того, чтобы реально обеспечить исполнение обвинительного приговора; при этом мера пресечения, как правило, также не должна быть тяжелее допускаемого по закону уголовного наказания. В известном специалистам постановлении пленума Верховного суда России от 05.03.2004 № 1 о применении норм УПК РФ (2001 г.) было дано толкование практики, которое по сути обязательно не только для судей и не только при избрании и применении такой меры пресечения, как заключение под стражу: см. пункты 4–6, 8–12, 14, 17, 26, 31 (а всего их 32). Эти рекомендации Верховного суда, разумеется, даже не могли предвидеть новаций УК и УПК 2006, 2007 гг.
К сожалению, в УПК и в указанном постановлении из п. 4 неясно, как судья сможет практически не входить в обсуждение вопросов обоснованности подозрения, обвинения и квалификации деяния по УК РФ. Тем более, когда это относится к подозреваемым либо обвиняемым в совершении преступлений повышенной опасности и латентности, которые перечислены в ч. 2 ст. 100 УПК, в п. «а» ч. 1 ст. 1041 УК. Если же привести в «системное соответствие» основные положения ст. 91, 97, 99, 100 и ч. 1 ст. 108 УПК РФ (см. также бывшие формы процессуальных документов), то в отношении подозреваемого лица любая мера пресечения может быть применена при наличии основания для его задержания либо иных заслуживающих доверия сведений о его причастности к совершению преступления, как правило не ниже средней тяжести, к примеру, при внезапном исчезновении заинтересованного лица или важных документов, при перечислении сомнительных сумм денежных средств и пр., а также при нарушении лицом обязательства о явке (по ст. 112 УПК).
При избрании определенной меры пресечения в отношении конкретного лица (не только подозреваемого) надо учитывать и другие обстоятельства: имеется ли фактически у него (тем более, у нее) постоянное местожительство на территории России, место работы и т. д.; достоверно ли установлены данные о личности лица, особенно о возрасте, состоянии здоровья, индивидуальных особенностях, а также почему нельзя (либо можно) применить в данном случае менее строгую процессуальную меру. К тому же, при решении вопроса о мере пресечения не только российским законодательством не возбраняется, но и поощряется учет смягчающих и отягчающих обстоятельств, явки с повинной, признания, возмещения ущерба и иных форм деятельного раскаяния, способствования расследованию и судебному разбирательству по этому и даже другому уголовному делу.
При формально-юридическом равенстве всех перед законом и судом (по ст. 19 Конституции РФ, ст. 4 УК и ст. 6 ГПК РФ) есть существенные особенности, юридические и фактические, избрания и применения мер пресечения к некоторым категориям специальных субъектов, т. е. к несовершеннолетним, к невменяемым, к «негражданам» РФ, к vip, к военнослужащим и иным сотрудникам так называемы «силовых» ведомств, наконец, к лицам, которые отбывают уголовное наказание в закрытых или открытых учреждениях ФСИН Минюста, а также когда к ним судом применены иные меры уголовно-правового характера (раздел VI УК РФ в редакции Закона от 27.07.2006 № 153-ФЗ).
Применение или неприменение меры пресечения может быть обжаловано участниками, чьи права и законные интересы этим были затронуты и, конечно, должностными лицами, ведущими досудебное производство: вышестоящему прокурору, руководителю органа дознания или следствия или в суд, не исключая апелляционную, кассационную и надзорную инстанции (ч. 5 ст. 388 УПК). Конституционный суд России еще 03.05.1995 в постановлении № 4 указал, что обязательно подлежат принятию и рассмотрению судом (и не только им, наверное) также жалобы лиц, находящихся в розыске (к примеру, Ульмана, непонятно по какому основанию осужденному заочно). Подача жалобы не приостанавливает реализации определенной меры пресечения. УПК России предусмотрел 7, на мой взгляд, 8 видов таких мер процессуального убеждения и принуждения (в ст. 98). По характеру их воздействия они расположены «по нарастающей», как бы по аналогии с видами уголовных наказаний (в ст. 44 УК РФ). Между видами преступлений (наказаний за них) и мерами пресечения объективно имеется определенная связь, хотя и непростая. Кратко изложим наиболее существенные либо специфичные положения каждой меры пресечения.
1. Подписка о невыезде и надлежащем поведении (ст. 102 УПК и бывшие приложения ф. № 96, 97): отбирается у обвиняемого, подсудимого, осужденного до вступления приговора в законную силу, либо, как исключение, у подозреваемого, если они фактически имеют постоянное или временное место жительства. На основании постановления и подписки обязательства лицо не вправе без уведомления и разрешения ведущего процесс куда-либо отлучиться с места фактического нахождения; разумеется, не допускать и других неправомерных действий (или бездействие в виде неявки по вызову к дознавателю и т. д.); копию подписки-обязательства целесообразно лично вручить «подписанту»; при невыполнении принятых им (добровольно!) обязательств эта мера может быть изменена на более строгую и, кроме того, не исключено и наложение судом денежного взыскания – до 25 МРОТ по ст. 117, 118 УПК. Подписку о невыезде вряд ли нужно и можно, де-факто и де-юре, применять к несовершеннолетним, к лицам с существенными психическими недостатками и, тем более, к невменяемым, а также к лицам, которые уже находятся в учреждениях ФСИН, да и к военнослужащим или «негражданам» России.
2. Личное поручительство (ст. 103 УПК и ф. № 96): с согласия подследственного или подсудимого, осужденного и по письменному ходатайству одного поручителя, а лучше двух, от них отбирают в произвольной форме составленное обязательство, по сути, аналогичное форме № 97; поручителями допускают только совершеннолетних лиц и совершенно не заинтересованных лично в данном уголовном деле; им кратко разъясняют суть дела и обвинений (подозрений), выясняют, какими непроцессуальными действиями они смогут обеспечить правомерное поведение лица (только одного), за которого поручаются, тем более, что в случае нарушения этой меры поручители также могут быть судом подвергнуты денежному взысканию – до 100 МРОТ. В УПК РФ, к сожалению, не предусматривается никаких мер даже морального поощрения для поручителей и других лиц, которые способствуют нормальному ходу процесса.
3. Наблюдение командования воинской части (ст. 104 УПК и ф. № 96): устанавливается за обвиняемым (подозреваемым) из числа военнослужащих либо военнообязанных лиц во время исполнения обязанностей военной службы либо при прохождении военных сборов; по традиции, это относится, прежде всего, к тем, кто находится «на казарменном положении», как и в палатках или на кораблях. При этом де-юре, в том числе по международным правилам, также требуется получать согласие «поднадзорного» и разъяснять суть ограничений и последствий при нарушении этой меры пресечения. Поскольку штатных дознавателей в Минобороне пока нет, то соответствующие следователи должны своевременно согласовать с командованием в/ч вопрос о применении такой меры и, еще более, вопрос о своевременном получении информации о ее нарушении. Соответствующий командир в/ч, он же и орган дознания, организует по уставам ВС РФ исполнение этой меры пресечения и несет ответственность за ее неисполнение либо ненадлежащее исполнение.
4. Присмотр за несовершеннолетним (ст. 105 УПК, ф. № 96; ст. 312 Закона «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» от 24.06.99 № 120 с доп. 05.01.2005 № 9-ФЗ): устанавливается при досудебном и затем судебном производстве по данному делу, когда лицо все еще не достигло 18 лет; поэтому в первую очередь надо абсолютно точно и как можно быстрее определиться с наступлением возраста уголовной ответственности, т. е. 14 и 16 лет (по ч. 1, 2 и 3 ст. 20 УК); в сущности, и по оформлению эта мера пресечения аналогична рассмотренным ранее видам поручительства, т. е. личного или должностного – военного. Ранее в пособии замечено, что, по сути, в одной ст. 105 УПК указаны две меры пресечения: поручительство родителей, иных лиц, заслуживающих доверие, а также и присмотр – наблюдение администрации специализированного учреждения для несовершеннолетних («детских» учреждений очень неудачное определение в УПК).
Закон прямо не указывает на обязательность получения согласия у «присматривающих» и «присматриваемых» лиц, но по логике и по рекомендациям Верховного суда России, это целесообразно и необходимо: см. соответствующее постановление пленума от 14.02.2000 № 7 и инструкцию МВД РФ по предупреждению преступлений 17.01.2006 № 19. Под присмотр администрации спецучреждения закрытого типа могут быть помещены только те, кто по решению суда там уже находится и в отношении этого лица вновь идет расследование и судебное разбирательство. Неправильны, на мой взгляд, «мониторинговые» разъяснения о том, что обязанности по присмотру за несовершеннолетним подозреваемым, обвиняемым, подсудимым и осужденным могут быть возложены на администрацию «любого» детского (?!) учреждения. Тем более, что при необеспечении присмотра и надлежащего поведения, возможно не только изменение меры пресечения, но и применение судом денежного взыскание, наверное, с руководителя администрации спецучреждения – до 100 МРОТ, причем, из его зарплаты, а не со счета этого учреждения.
5. Залог (ст. 106 УПК, с учетом новаций 2007 г.; см. бывшие формы № 96, 98, 99 и 7 СП): это внесение на депозитный счет суда, по решению которого в порядке ст. 108 УПК избрана эта мера, реальных денежных средств, ценных бумаг, иных ценностей в целях обеспечения своевременной явки подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и осужденного и надлежащего их поведения; по советскому законодательству такая мера пресечения фактически применялась редко, как правило, в отношении иностранных граждан; с 07.09.2007 право применять эту меру в любой момент производства по уголовному делу имеет только суд, а следователь и дознаватель ходатайствуют об этом, получив согласие соответственно руководителя следственного органа и прокурора; среди залогодателей, кроме самого подозреваемого и обвиняемого, не должно быть лично заинтересованных в деле лиц – физических или юридических и, тем более, фактических соучастников, а также представителей или органов российских государственных структур, муниципальных или местного самоуправления.
Предмет и размеры залога должны быть согласованы с залогодателем и подозреваемым (обвиняемым), если это не одно и то же лицо; размер залога, как правило, бывает соразмерен предусмотренному законом уголовному наказанию, но иногда учитывается и нанесенный преступлением ущерб. После внесения залога и получения об этом документа (квитанции и пр.) составляется протокол о принятии – ф. № 98, копия которого остается у залогодателя. В случае неисполнения требований закона при залоге, как и при любой мере пресечения, это также протоколируется и четко указывается суть нарушения (форма № 99). При существенном нарушении залог решением суда (судьи) может быть передан в собственность казны, т. е. государства, но не на счет самого суда.
6. Домашний арест (ст. 22–25, 27, 29 Конституции РФ; п. 1 ч. 2 ст. 29; ст. 107, 108 УПК; с учетом новаций 2007 г. см. бывшие формы № 100 и 6 СП): это действительно новая и почти неприменяемая у нас мера процессуального принуждения – пресечения, т. к. она до сих пор не имеет достаточной правовой базы; в федеральном законе, которым является УПК, лишь в общих чертах указаны положения о том, что при домашнем аресте могут быть установлены ограничения и запреты на общение с определенными лицами (физическими, юридическими), на переговоры с использованием любых средств связи, на отправление и получение любой корреспонденции, на свободу передвижения вне точно определенных мест; с учетом тяжести преступления и особенностей возраста, состояния здоровья, семейного положения, рода занятий и других обстоятельств, и главное условий для практического исполнения данной меры пресечения. Она предполагалась и до сих пор предполагается стать альтернативой заключению и содержанию под стражей лиц, количество которых в России никак не удается существенно уменьшить; не случайно, что при надлежащем поведении срок домашнего ареста включается в срок уголовного наказания (п. 9 ч. 1 ст. 308 УПК); по аналогии с заключением под стражу сначала должно быть согласие руководителя следственного органа на постановление следователя, а для дознавателя – согласие прокурора с ходатайством к суду об избрании домашнего ареста, а затем постановление судьи о применении этой меры пресечения; копия судебного решения с указанием конкретных ограничений и запретов, возможных последствий при их нарушении вручается подозреваемому (обвиняемому) и должностному лицу госоргана – «реализатора» этой меры процессуального принуждения; у последнего или «крайнего» до сих пор, к сожалению, нет, кроме УПК, никаких других необходимых нормативно-правовых положений; в публикациях, тем не менее, констатируется, что домашний арест все-таки применяют, например, в закрытых военных гарнизонах, а вне их судьи возлагали исполнение всех указанных ограничений и запретов на ОВД, и законоположения хоть как-то исполнялись участковыми и оперуполномоченными, сотрудниками ПДН и даже… следователями.
7. Заключение под стражу (ст. 22 и др. Конституции РФ; ст. 15, 20, 88 ч. 6 и др. УК РФ; ст. 5 п. 411, 42; ст. 29 ч. 2 п. 1; 108, 109, 110, 126, 128, 247 ч. 5, 7; 423, 435, 450 УПК РФ, с учетом новаций 2007 г. см. бывшие приложения – формы № 101, 102 и СП 1–5, 14; Закон о содержании под стражей…15.07.1995 № 103 (с изм.); УИК РФ ст. 13 ч. 4 (о мерах безопасности… ФЗ от 03.04.2006 № 46); Положение о СИЗО Минюста РФ от 25.01.1999 № 20 (с изм.); указанная ранее межведомственная Инструкция о порядке представления результатов ОРД… 17.04.2007.
Заключение под стражу – наиболее строгая мера пресечения из рассмотренных ранее, но цели ее те же: обеспечить надлежащее (правомерное) поведение обвиняемого, подсудимого и осужденного (до вступления приговора в законную силу), а в исключительных случаях, предусмотренных законом, и подозреваемого. УПК, вместе с УК, определяют специальные условия для законного избрания и применения этой меры пресечения, это целый комплекс: • если было совершено (совершеннолетним) преступление, за которое закон предусматривает, как правило, более 2 лет лишения свободы; • невозможность применения иной, менее строгой меры пресечения и процессуального принуждения; • особый порядок досудебной подготовки и судебного рассмотрения материалов об этой мере пресечения; • содержание заключенных под стражу только в определенных законом местах (помещениях, условиях) и не свыше точно определяемого судом срока.
К сожалению, такие места законодателями не очень четко определены, это:
• изоляторы временного содержания ОВД (и не только?!);
• следственные изоляторы (только системы МЮ?);
• отдельные помещения в учреждениях ФСИН (только для своих «сидельцев»);
• гауптвахты – пока только для военнослужащих мужского пола и не офицеров, а с 01.01.2008 – только для реализации судебных решений о дисциплинарных арестах (до 30 или 45 суток) за наиболее грубые нарушения воинских уставов.
Конституционный суд и Верховный суд России отмечали, что федеральные судьи при рассмотрении материалов о заключении под стражу должны проверять и законность, и обоснованность (!?) соответствующих обвинений и, тем более, подозрения в совершении конкретным лицом определенного преступления. Только в исключительном случае заключение под стражу может быть избрано судом при обвинении (подозрении) в преступлении, за которое предусмотрено и менее 2 лет лишения свободы, но тогда необходимо и хотя бы одно из таких оснований, подтверждающих, что лицо фактически не имеет постоянного места жительства на территории РФ, что достоверно не установлена его личность, что им была нарушена ранее избранная мера пресечения (или обязательство о явке) либо лицо скрывалось или пыталось скрыться от расследования и суда: ч. 1 ст. 108 УПК.
К несовершеннолетним обвиняемым и подозреваемым заключения под стражу применимо лишь при обоснованном обвинении (подозрении), что им было совершено умышленное преступление, за которое предусмотрено свыше 5 лет лишения свободы, а в исключительном случае – и при совершении этим лицом преступления средней тяжести. Вместе с этим, повторюсь, надо см. и ч. 6 ст. 88 УК РФ, где сказано, что «не может быть назначено лишение свободы несовершеннолетнему – в возрасте до 16 лет совершившему впервые преступление средней тяжести»; к тому же законом от 09.03.2001 в категорию средней тяжести были включены все неосторожные преступления, санкция которых свыше 2 лет лишения свободы и до 10 лет (включительно).
Порядок избрания и применения заключения под стражу в своей основе одинаков (перед законом и судом все должны быть юридически равны), но есть существенные различия: при досудебном или судебном производстве по делу; в отношении лиц, наделенных служебным иммунитетом; в присутствии подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и осужденного либо при так называемом «заочном аресте», но с обязательным участием защитника (адвоката): см. п. 5 ст. 108; ч. 13 ст. 109; ч. 3 ст. 238; ч. 5 ст. 247; 450; ч. 2 ст. 466 УПК РФ.
В федеральный районный суд своевременно направляется с согласием руководителя следственного органа постановление следователя либо дознавателя – с согласием прокурора и ходатайством об избрании заключения под стражу; прилагаются материалы, подтверждающие законность, обоснованность и необходимость именно такой меры пресечения в отношении данного лица; прилагаются копии постановлений о возбуждении дела, о привлечении в качестве обвиняемого, протокола о задержании, протоколов допроса, сведения о судимости, об угрозах и других неправомерных действиях в отношении потерпевших, свидетелей и т. п.: см. с учетом новаций 2007 г. п. 4, 11, 25 Постановления пленума ВС РФ от 05.03.2004 № 1. Было бы целесообразным такие материалы в суде хранить в условиях неразглашения тайны расследования и объединять их в единое «контрольно-судебное досье» по данному уголовному делу №…, чтобы затем не требовать изготовления и представления вновь тех же документов, которые уже имеются; а их нередко снова требуют, для решения судом вопроса о продлении срока содержания под стражей того же лица.
Сроки содержания под стражей установлены в УПК отдельно:
• для подозреваемых (ст. 100, 108 ч. 7 п. 3);
• для обвиняемых (ст. 109) с изм. 2007 г.;
• для подсудимых и осужденных (ст. 109, 388 ч. 5). Во время предварительного расследования первоначальный срок содержания – до 2 месяцев (с момента фактического задержания); затем, при объективной невозможности закончить расследование, а также изменить (отменить) эту меру пресечения, федеральный районный суд может продлить еще на 4 месяца; после чего, при особой сложности дела, по тяжким или особо тяжким преступлениям и с согласия руководителя следственного органа субъекту РФ, а для дознавателя – с согласия прокурора в исключительных случаях по ч. 4 ст. 224, а также при исполнении запроса по ст. 453 УПК – соответствующий федеральный судья (суд) может продлить срок содержания под стражей еще на 6 месяцев; в особых случаях: по делу об особо тяжком преступлении и с согласия в соответствии с подследственностью Председателя Следственного комитета либо руководителя следственного органа федерального управления тот же суд может продлить срок еще на 6 месяцев (итого – 18 месяцев); для ознакомления с материалами оконченного дела содержащимся под стражей обвиняемым установлен свой порядок продления предельных сроков, т. е. 6, 12 или 18 месяцев – на уровне субъекта РФ: ч. 5, 7 ст. 109 УПК (см. ФЗ № 214 от 24.07.2007).
При этом главное, чтобы материалы дела были своевременно подготовлены и представлены для ознакомления – не позднее, чем за 30 суток до истечения предельного срока и, разумеется, чтобы не было законного основания для изменения или отмены содержания лица под стражей. Если прокурор установил, что нарушены требования ч. 5 ст. 109 и предельный срок содержания обвиняемого под стражей истек, то прокурор обязан отменить меру пресечения (см. ч. 2 ст. 221 УПК).
Во время судебного производства срок содержания под стражей подсудимого и осужденного до вступления приговора в законную силу, как правило, не должен превышать 6 месяцев, но по делам о тяжких или особо тяжких преступлениях этот срок суд может продлить еще на 3 месяца, и неоднократно. Рассмотрение жалоб и представлений по вопросу о применении заключения под стражу (либо об отказе в этом) осуществляется в кассационном порядке и не позднее, чем в 3-суточный срок. Суд первой и второй инстанций вправе и по своей инициативе применить не заключение под стражу, а домашний арест, залог или другую меру. Мера пресечения, избранная в ходе досудебного производства следователем с согласия руководителя следственного органа или дознавателем с согласия прокурора, может быть изменена или отменена также только с согласия указанных лиц: ч. 3 ст. 110 УПК. К сожалению, не требуется ни согласия, ни даже уведомления суда, т. к. в свое время утратила силу ч. 4 ст. 110; хотя следователь все еще обязан уведомлять суд, например, об отмене ареста почтово-телеграфной корреспонденции (по ч. 6 ст. 185 УПК РФ). На мой взгляд, в УПК следует ясно и категорично определить, – что если нет оснований для применения какой-либо из 7 (или 8?) мер пресечения, то у подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного обязательно надо отобрать соответствующее обязательство о явке в орган дознания, к следователю или в суд. Весьма странно, что новации 2007 г. везде в УПК исключили обязательность явки к прокурору.
Иные меры процессуального убеждения и принуждения, к которым закон отнес: 1) обязательство о явке; 2) привод; 3) временное отстранение от должности; 4) наложение ареста на имущество или на ценные бумаги; 5) денежное взыскание; 6) обращение залога в собственность государства. Круг лиц, к которым применяются «иные меры» более широк по сравнению с мерами пресечения. Так, обязательство о явке, привод и денежное взыскание применимы не только к подозреваемому и обвиняемому (подсудимому), но и к потерпевшему, свидетелю, гражданскому истцу и ответчику, специалисту и эксперту, переводчику, понятому и даже к присяжному заседателю – за неявку в суд без уважительной причины (ч. 3 ст. 333 УПК). Кратко об этих мерах:
1. Обязательство о явке (см. 112 и бывшие ф. 71 и 25 СП): при этом лицу разъясняются обязанности своевременно являться по вызовам в орган дознания, к следователю и в суд, сообщать об уважительных причинах неявки, перемене места жительства и пр.; разъясняют возможные юридические последствия неисполнения обязательства; бесспорно, что тут больше доверия и убеждения, чем принуждения.
2. Привод (см. ст. 113 и бывшие ф. № 37, 58 и 27 СП): в этой процессуальной мере реализуется, прежде всего, принуждение; для этого требуется соответствующее постановление, которое исполняют сотрудники милиции, а в суде и судебные приставы; не подлежат приводу лица до 14 лет, а также беременные женщины или больные, которым не позволяет явиться их состояние здоровья; как правило, привод осуществляют только в дневное и рабочее время (см. Приказ МВД РФ от 21.06.2003 № 438 и новации 2007 г.).
3. Временное отстранение от должности (ч. 1 ст. 37 Конституции РФ; п. 10 ч. 2 ст. 29 и ст. 114 УПК и бывшие ф. № 105 и 13 СП): при этой мере на время расследования и судопроизводства отстраняют и не допускают лицо, не только должностное, к исполнению своих обязанностей по службе, по педагогической и иной деятельности; для этого необходимы: сначала постановление следователя с согласием руководителя следственного органа или дознавателя – с согласием прокурора с ходатайством перед судом, затем – рассмотрение судом в присутствии лица и судебное постановление о временном отстранении и назначении денежного пособия в размере 5 МРОТ (ежемесячно); разумеется, что эта мера процессуального (и иного!) законного принуждения, нередко необходимая, но нужен и контроль за фактическим ее исполнением, например, за отстранением консультантов, руководителей – собственников и т. п. Хороших юридических правил много, но главное как и кем они фактически исполняются (и исполняются ли?!): так к примеру, есть ст. 32.11 о дисквалификации по Кодексу об административных правонарушениях, а с 1 апреля 2007 г. (!?) в МВД впервые введен официальный и без ограничительных грифов реестр – «черный список» лиц, которым, наверное, не только по приговору суда запрещено занимать руководящие и некоторые другие должности, включая и в правоохранительных органах.
4. Наложение ареста на имущество или на ценные бумаги (ст. 35; ч. 3 ст. 55 Конституции РФ; ст. 29, 115, 116, 165 УПК и бывшие формы № 291, 851 и 91 СП; № 72, 76, 78 и 12 СП): арест налагается, как правило, по ходатайству следователя с согласия руководителя следственного органа, а дознавателя – с согласия прокурора; затем – по постановлению суда, а в случае, не терпящем отлагательства, только на основании постановления следователя либо дознавателя с уведомлением прокурора и суда не позднее 24 часов с момента начала наложения ареста на имущество, например, на указанное в ст. 1041 УК РФ и по уголовным делам о преступлениях, перечисленным там же, т. е. по ст. 105 ч. 2; 111 ч. 2; 126 ч. 2; ст. 1271, 1272, 146, 147, 164; 184 ч. 3, 4; 186, 187, 188, 189, 204 ч. 3, 4; 205, 2051, 2052, 206, 208, 209, 210, 212, 222, 227, 2281, 229, 231, 232, 234, 240, 241, 242, 2421, 275, 276, 277, 278, 279, 281, 2821, 2822, 285, 290, 355, 359 ч. 3.
Законоположения ст. 1041 УК применяются к правоотношениям, возникшим после 01.01.2007, но не ранее. Арест не налагается на имущество, на которое не может обращаться и взыскание по ст. 446 ГПК и ст. 235 ГК (с изм. и доп.). При наложении ареста должны быть понятые и специалисты; копия протокола вручается лицу, на чье имущество наложен арест либо его правомочному представителю.
5. Денежное взыскание (ст. 117, 118 УПК и бывшая ф. № 99): налагается за нарушения во время досудебного или судебного производства по уголовному делу, которые были существенными, запротоколированы и допущены потерпевшим, свидетелем, гражданским истцом и ответчиком, экспертом, специалистом, переводчиком (ч. 2 ст. 111 УПК), поручителями (ч. 4 ст. 103 и ч. 3 ст. 105) иным лицом, присутствующим в судебном заседании, включая присяжного заседателя и старшину присяжных (ч. 3 ст. 333) при нарушении порядка, неподчинении законным требованиям и распоряжениям председательствующего судьи или судебного пристава (ч. 1 ст. 258).
Размер денежного взыскания пока от 25 до 100 МРОТ, последнее – для личных и должностных поручителей за несовершеннолетних; денежное взыскание налагается только судом; при нарушении во время судопроизводства – тем же судом, который рассматривает «основное» уголовное дело.
6. Обращение залога в собственность государства, казны, и не через расчетный счет суда (ч. 4 ст. 106; ч. 6 ст. 118 УПК и бывшая ф. № 99): этот вопрос решает только суд; одновременно может быть избрана более строгая мера пресечения; если процессуальное нарушение не существенно, то залог может быть возвращен залогодателю.
Дополнительно по теме рекомендуются следующие источники: Руднев В. И. Судебная защита прав лиц, содержащихся под стражей. М.: Формула права. 2005; Овчинников Ю., Артемов В. Первые шаги домашнего ареста // Законность. 2005. № 7; Андреева О. И. Решение вопроса об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу // Журнал Российского права. 2005. № 2; Булатов Б. Б. Применение мер государственного принуждения к лицам, подозреваемым и обвиняемым… и статьи таких авторов, как Николюк В. В., Цоколова О. И., Ткачева Н. В., Минулин Р. М. в сборнике материалов конференции Омской юридической академии МВД России, 2006; Тулянский Д. В. Некоторые положения УПК РФ: требуются законодательные новации // Журнал Российского права. 2007. № 2; Звечаровский И. Понятие мер уголовно-правового характера // Законность. 2007. № 1; Мельников В. Ю. Проблемы применения домашнего ареста // Журнал Российского права. 2007. № 3; Чеботарев В. Изоляторы временного содержания: прокурорский надзор // Законность. 2007. № 3; Кошаева Т. О. Уголовная ответственность за вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта // Журнал Российского права. 2007. № 3; Мачинский В. Задачи те же, подходы – иные // Законность. 2007. № 4; Публикация о беседе с Председателем СК и первым заместителем Генпрокурора РФ // Российская газета. 2007. 29 августа.
|
|
