|
|
Глава 3. Основания и условия применения компромиссных процедур и принятия компромиссных решений
§ 2. Условия использования компромиссных конструкций по действующему УПК: выработка единого подхода к их регулированию
В предыдущем параграфе мы установили, что условиями разрешения дел в рассматриваемых процедурах будут все обстоятельства, перечисленные в ст.ст.25, 28, 28.1, гл.гл.40 и 40.1 УПК, ст.ст.75, 76, п. «и» ч.1 ст.61, ч. 2 ст.62 УК. Анализ указанных норм показывает, что законодатель совсем не учитывает сходной природы компромиссных конструкций и устанавливает для них разные условия применения. На наш взгляд, будучи похожими по процессуальной сущности, они не должны различаться по некоторым из условий.
1. Признание вины. Отсутствие в УПК указания на признание вины как условие принятия процессуальных решений объясняется пересмотром взгляда на доказательственное значение «признательных» показаний: законодатель не придает им значения «царицы доказательств», определяющей истинность приговора (ст.77). Однако, опасаясь естественного, но чреватого серьезными злоупотреблениями, стремления органов уголовного преследования получить признание вины от обвиняемого, лучше которого никто не сможет рассказать об обстоятельствах совершенного преступления, законодатель отказался от закрепления признания вины даже в качестве условия применения тех процедур, в которых оно с очевидностью должно присутствовать. Так, ст.314 требует от обвиняемого согласия с предъявленным обвинением; ст.317.6 закрепляет, что положения гл.40.1 УПК не применяются, если содействие подозреваемого или обвиняемого следствию заключалось лишь в сообщении сведений о его собственном участии в преступной деятельности; не упоминается о признании вины и в случае примирения сторон и деятельного раскаяния обвиняемого.
В наибольшей степени научный спор о необходимости закрепления этого условия разгорелся вокруг процедуры, урегулированной гл.40 УПК. Формулировка «согласие с обвинением» представляется не совсем удачной: законодатель не раскрывает это понятие применительно к особому порядку принятия судебного решения, предусмотренному гл.40 УПК, и не употребляет его ни в одной из других глав УПК. Напротив, признание вины и установление виновности лица в совершении преступления фигурируют в том или ином значении во многих статьях УПК (ст.ст.77, 173, 273, 308). Попытку определить понятие «согласие с обвинением» предпринял Верховный суд РФ. В постановлении Пленума Верховного суда РФ от 5 декабря 2006 г. № 60 «О применении судами особого судебного разбирательства уголовных дел» указано, что под обвинением, с которым соглашается обвиняемый, заявляя ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, следует понимать фактические обстоятельства содеянного обвиняемым, форму вины, мотивы совершения деяния, юридическую оценку содеянного, а также характер и размер вреда, причиненного деянием обвиняемого (п.5). Подобная неопределенность вызвала в науке дискуссию, предметом обсуждения стало два вопроса: как соотносятся категории «согласие с обвинением» и «признание вины», и необходимо ли для применения особого порядка, чтобы обвиняемый признал свою вину в совершении преступления.
Отвечая на первый вопрос, одни авторы не делают различий между понятиями «согласие с обвинением» и «признание вины» и употребляют их как равнозначные1. Другие склоняются к тому, что согласие с предъявленным обвинением и признание вины - разные действия обвиняемого, имеющие неодинаковое значение2. Признание вины - это действие обвиняемого, направленное на подтверждение факта совершения им данного преступления, а согласие с предъявленным обвинением - действие обвиняемого, выражающее его согласие на проведение производства в особом порядке, предусмотренном гл.40 УПК. Иными словами, признание вины имеет материально-правовое значение, а согласие с предъявленным обвинением – процессуальное3. Признание вины, сделанное на допросе, запротоколированное в установленном законом порядке и подтвержденное другими доказательствами, имеет доказательственное значение. Согласие с предъявленным обвинением - это проявление диспозитивности, право обвиняемого на заявление о согласии с версией о его виновности, изложенной в процессуальном акте, которое не имеет какого-либо доказательственного значения4.
По второму вопросу в науке также сложились различные мнения. Одни ученые полагают, что для особого порядка судебного разбирательства необходимо признание вины. Если обвиняемый добровольно, без всякого принуждения признает себя виновным в совершении преступления, то отсутствует спор между обвинением и защитой5. При этом признание вины в совершении инкриминируемого преступления должно быть полным и безоговорочным6. В противном случае дело не может быть рассмотрено в особом порядке7. По мнению других процессуалистов, определяющим в принятии решения о проведении особого порядка является согласие с обвинением. При постановлении приговора в порядке гл.40 УПК обвиняемый может давать подробные показания, но может и не давать их, воспользовавшись правом не свидетельствовать против себя (ст. 51 Конституции)8. Признав вину, обвиняемый может не заявить ходатайство о принятии решения в особом порядке. С другой стороны, обвиняемый, отказавшийся давать какие-либо показания на предварительном расследовании и, соответственно, не высказавшийся о своей виновности, формально не лишен права заявить ходатайство об особом порядке. Кроме того, требование о применении особого порядка только в случае признания вины подсудимым приводит к ошибочному выводу о том, что вина в рамках такого вида производства «априори считается доказанной»9. Это «придает признанию … неоправданно высокую роль в доказывании»10. Поэтому для проведения судебного разбирательства в особом порядке достаточно согласия обвиняемого с предъявленным ему обвинением, которое понимается как согласие с выводами, изложенными в обвинительном заключении, как признание того, что совокупность добытых доказательств достаточна для того, чтобы уголовный иск был удовлетворен судом. В этой связи смысл вопроса, адресованного обвиняемому, о том, признает ли он свою вину, означает выяснение не формы или вида вины как таковой, а лишь его отношения к обвинению11. Третья группа авторов опирается на исследованную ими практику: суды, проверяя соблюдение условий, установленных ст.314 УПК, одновременно выясняют, у обвиняемых признают они свою вину и согласны ли с предъявленным обвинением. Исходя из этого, делается вывод, что для рассмотрения дела в особом порядке, наряду с согласием обвиняемого с предъявленным обвинением, необходимо также и признание обвиняемым своей вины12. Четвертые полагают, что согласие с обвинением невозможно без признания вины, т.к. в соответствии с п. 22 ст. 5 УПК РФ обвинение - это утверждение о совершении лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном УПК. А поскольку органы предварительного расследования признают это деяние преступлением, то лицу вменяется как совершение этого деяния, так и виновность (ч. 1 ст. 14 УК РФ)13. Поэтому в условиях рассмотрения дела в особом порядке согласие с предъявленным ему обвинением включает его согласие с квалификацией преступных действий, которая вменяется ему органами предварительного расследования, и признание им своей вины в совершении преступления. Поскольку согласие с обвинением должно быть полым, непризнание обвиняемым вины означает его несогласие с выдвинутым против него обвинением14. Пятая группа процессуалистов полагает, что согласие с обвинением означает отказ подсудимого от его оспаривания без объяснения причин и не требует обязательного признания вины15. Шестые отмечают, что обвиняемый, фактически признавая свою вину относительно совершенного им деяния, не во всех случаях может понимать юридическую сторону преступления16. Некоторые авторы полагают, что практичнее и рациональнее считать основанием рассмотрения дела в особом порядке согласие обвиняемого с фактическими обстоятельствами предъявленного ему обвинения, а юридическую квалификацию этих обстоятельств отнести к полномочиям суда, как это делается при рассмотрении дела с участием присяжных заседателей17.
Выскажем свое видение данных проблем. Первый вывод, к которому мы приходим, базируется на принципиальной разности категорий «обвинение» и «вина». Обвинение - утверждение стороны обвинения о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом (п.22 ст.5 УПК). Уголовная ответственность за совершение такого деяния наступает, если согласно ст.8 УК в нем установлены все признаки состава преступления, предусмотренные уголовным законом. Обязательным признаком субъективной стороны состава преступления выступает вина. Поскольку применение уголовной ответственности и наказания возможно только за виновно совершенное деяние (ст.ст.5, 14, гл.5 УК), ст.73 УПК в числе обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, требует устанавливать виновность лица в совершении преступления, форму его вины и мотивы. Эти обстоятельства отражаются в предъявленном обвинении и судебном приговоре (ст.ст.171, 220, 225, 299, 308 УПК). Вина в теории уголовного права определяется как «психическое отношение лица к совершенному им деянию и его общественно-опасным последствиям»18. С учетом этого «признание вины» и «согласие с обвинением» в процессуальном смысле не могут рассматриваться как идентичные понятия. Согласие с обвинением можно рассматривать как согласие обвиняемого с утверждением стороны обвинения о совершении тех действий, которые квалифицируются по определенной статье (части статьи) уголовного закона как преступление. Признание вины - это признание обвиняемым не только субъективных признаков содеянного - формы и вида вины, но и обвинения как совокупности фактических и юридических обстоятельств дела. На практике возможны различные ситуации: обвиняемый соглашается с обвинением, но вину не признает; обвиняемый признает вину, но совершенные им действия не образуют состава преступления; обвиняемый фактически подтверждает совершение им действий, образующих состав преступления, но отрицает их юридическую квалификацию. Таким образом, категории «признание вины» и «согласие с обвинением» соотносятся как целое и часть: первая имеет более широкое содержание и предполагает вторую в качестве своего элемента. Поэтому если обвиняемый не признает вину, говорить о том, что он согласен с предъявленным обвинением, нельзя. Согласие обвиняемого с выдвинутым против него обвинением при отрицании им своей вины в совершении инкриминируемого преступления свидетельствует либо о непонимании им значения этих актов, что может быть следствием ненадлежащего разъяснения органами предварительного расследования и судом правовых последствий признания вины, или обусловлено психофизиологическими особенностями обвиняемого (например, его недееспособностью), либо о даче им согласия вынужденно, по личным соображениям (например, самооговор, оговор, стремление избежать осуждения за другое более тяжкое преступление, надежда на то, что будет вынесен оправдательный приговор) или в результате применения к нему незаконных, физических и психологических, методов расследования и оперативно-розыскной деятельности. Такая позиция обвиняемого ставит судью в необходимость исследовать все имеющиеся по уголовному делу доказательства, т.е. разрешить его в обычной процессуальной форме в соответствии с требованиями гл.37 УПК.
Сказанное позволяет сформулировать второй вывод: именно признание вины следует считать обязательным условием рассмотрения дела в особом порядке, поскольку оно в наибольшей степени отражает сущность процедуры, предусмотренной гл.40 УПК. Многие авторы не видят в особом порядке судебного разбирательства его воспитательного потенциала, согласие с обвинением рассматривают лишь как преследование цели смягчения наказания. Действительно, согласие с обвинением - это сугубо рациональное решение, которое обвиняемый принимает спустя значительное время после совершения преступления и которое тем вероятнее, чем ближе суд. Согласиться с обвинением подстегивает убежденность в его доказанности, которая складывается в результате ознакомления с материалами уголовного дела и консультаций с защитником. Признание же вины имеет более глубокий смысл, чем просто расчет на смягчение наказания. Признание вины – это субъективное право обвиняемого и один из способов защиты от обвинения19. Такое понимание признания основывается на принципиальных положениях Конституции РФ и УПК РФ: каждый вправе защищать свои права и свободы любыми средствами, не запрещенными законом (ст.ст.45,46 Конституции, ст.16 УПК); обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность (ст.14 УПК, ст.49 Конституции), свидетельствовать против себя (ст.51 Конституции), вправе давать показания (ст.47 УПК); отказ обвиняемого от дачи показаний не может служить подтверждением доказанности его вины (п.6 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре») и др.
Принимая во внимание этимологическое значение категории «признание», а также толкование понятий «сознание» и «осознание», принятое в психологии и философии, признание обвиняемого в уголовно-процессуальном смысле можно определить как осознание им своей виновности в содеянном, т.е. возникновение в сознании обвиняемого представления о совершенном им деянии и его последствиях. Причем такое осознание предполагает формирование собственного ценностного отношения обвиняемого к содеянному. Признавая вину, обвиняемый тем самым оценивает свои действия как преступные, общественно-опасные и уголовно-наказуемые. Признание вины, кроме того, включает также осознание обвиняемым грозящей ему уголовной ответственности за содеянное и готовность её понести. О степени такого осознания можно судить исходя из содержания признания обвиняемого. Само по себе формальное, голословное признание не подтверждает «действительного осознания обвиняемым своей вины» и «ничего не дает в практическом плане»20. Хотя некоторые авторы полагают, что признание, необходимое для рассмотрения дела в особом порядке, может быть изъято из рамок показаний и освобождено от всех требований, к ним предъявляемых21. Это обусловлено изъятиями из общих условий судебного разбирательства: в судебном заседании, проводимом по правилам ст.316, непосредственное исследование доказательств не проводится, что позволяет считать, что выяснение вопроса о том, признает ли лицо себя виновным, выходит за рамки полномочий суда, предоставленных ему при рассмотрении дела в особом порядке. С этой позиции заявление о согласии с предъявленным обвинением рассматривается как признание вины, где изложение обстоятельств совершения деяния заменяет согласие со сведениями, составляющими содержание доказательств, на которые опирается обвинение22. Как нам представляется, признание обвиняемым своей вины и применительно к особому порядку должно рассматриваться традиционно, т.е. как разновидность показаний обвиняемого (ст.74 УПК). При этом доказательственное значение имеет не сам факт признания вины, а содержание показаний23, та конкретная информация об обстоятельствах, имеющих значение для дела, располагать которой может лишь лицо, причастное к совершению преступления24. Признание вины как содержательная часть данного вида доказательства представляет собой добровольное, открытое, правдивое и откровенное сообщение обвиняемым на допросе сведений об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, внутренних побуждениях к совершению деяния, подтверждение истинности обстоятельств, изложенных в обвинительном заключении25.
С учетом этого «признательные» показания обвиняемого выступают неоценимым средством проверки версии обвинения, обнаружения других доказательств, успешного расследования и раскрытия совершенного преступления, установления и изобличения всех участников преступления. Признание вины способствует такому стабильно уравновешенному психическому состоянию обвиняемого, которое позволяет ему совершать и иные позитивные постпреступные действия. Так, в 249 изученных делах признание вины выражалось в явке с повинной в 139 случаев, чистосердечном признании - 1 случае, активном способствовании раскрытию преступления - 37 случаях, а также сопровождалось раскаянием обвиняемого в 91 случае, извинениями перед потерпевшим - 28 случаях, добровольным возмещением вреда 50 случаях. В таком понимании признание вины способно обеспечить положительный эффект особой процедуры, предусмотренной гл.40 УПК, - способствовать смягчению враждебности сторон в конфликтной ситуации, стимулировать такой позитивный психологический настрой обвиняемого на отбывание наказания, который дает надежду на его успешное исправление за более короткий срок, чем потребовалось бы при его осуждении в обычном порядке.
Очевидно, что законодатель в ч.1 ст.314 неудачно выразился: согласие обвиняемого требуется на особый порядок, который применяется при условии, что он признал свою вину. Необходимость закрепления в законе такого условия подтверждается и практикой: во всех изученных делах особый порядок применялся судом только при полном признании вины подсудимым, при этом в протоколах судебных заседаний и приговорах примерно в половине случаев содержалась формулировка подсудимый «с обвинением согласен, вину признает», в другой половине – подсудимому «обвинение понятно, квалификацию не оспаривает, вину признает полностью»26. Опрос судей и помощников судей показал, что примерно 32% из них рассматривают в качестве условия особого порядка судебного разбирательства именно признание обвиняемым вины в совершении преступления.
Изложенное верно и в отношении процедуры, предусмотренной гл.40.1 УПК. Основным способом участия обвиняемого в раскрытии преступления, изобличении соучастников, розыске имущества, добытого в результате преступления, является дача им подробных показаний об обстоятельствах дела, роли и действиях соучастников преступления (ч.1 ст.317.1). При этом сведения, сообщенные обвиняемым при выполнении досудебного соглашения о сотрудничестве согласно ч.2 ст.317.5 УПК, должны быть полными и правдивыми. Это неминуемо влечет необходимость сообщения обвиняемым сведений и о его собственном участии в преступной деятельности. Заявление обвиняемым ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, подписание им соглашения в соответствии со ст.ст.317.1, 317.3 УПК также косвенно могут рассматриваться как признание обвиняемым своей причастности к совершению преступления. Кроме того, УПК (ст.317.3) требует включать в текст досудебного соглашения квалификацию действий обвиняемого, иные обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, в том числе подтверждающие виновность обвиняемого в совершении преступления (п.2 ч.1 ст.73). Таким образом, признание вины может рассматриваться как одна из форм сотрудничества со следствием и как обязательное, хотя и не единственное, условие заключения соглашения и разрешения дела в особом порядке. Именно так, на наш взгляд, нужно толковать положения ч. 4 ст.317.6 УПК.
Данный вывод подтверждается и практикой. Во всех изученных досудебных соглашениях о сотрудничестве в числе действий, которые обязуется выполнить обвиняемый, первым закреплялось признание им своей вины в совершении инкриминируемого ему преступления27. Представляется, что признание вины, являясь обязательным условием применения процедуры, предусмотренной гл.40.1 УПК, должно предшествовать заключению соглашения. Оно служит определенной гарантией выполнения им и других обязательств.
Кроме того, обвиняемый соглашается с конкретным обвинением, а потому нельзя требовать, чтобы он дал обязательство согласиться с любым обвинением, которое будет предъявлено позже. На практике имеют место случаи, когда обвинение меняется после заключения соглашения. По одному из изученных дел обвиняемый Я., с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, отказался выполнять его условия, в том числе признать вину, после того, как квалификация обвинения была изменена на более тяжкую (в обвинение был включен признак совершения преступлений организованной группой). В результате следствию не удалось доказать само наличие организованной группы, что было поставлено в вину Я., которого прокурор признал не выполнившим условия соглашения28.
Косвенным подтверждением необходимости признания вины для прекращения дела в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием выступает требование ч.2 ст.27, ч.4 ст.28 УПК о том, что дело в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием может быть прекращено только, если против этого не возражает обвиняемый. Некоторые авторы полагают, что категории «согласие на прекращение уголовного дела» и «признание вины в совершении преступления» в случаях, предусмотренных ст.ст.25 и 28 УПК, совпадают. Поскольку установление виновности лица в совершении преступления является обязательным в случае прекращения дела по нереабилитирующему основанию, согласие обвиняемого на это означает и его согласие с содержащимся в постановлении о прекращении дела выводом о его виновности в совершении преступления29. Не отождествляя эти категории, тем не менее, считаем признание вины в процедурах, урегулированных ст.ст.25 и 28 УПК, обязательным30, хотя в литературе имеется и иное мнение31. Данный вывод базируется на анализе содержания понятий «примирение» и «деятельное раскаяние». Примирение означает достижение сторонами согласия, урегулирование спора между ними32. Этот процесс предполагает признание лицом факта совершения вменяемого ему преступления, правильности установления фактической и юридической стороны дела, оценку им деяния и его последствий как противоправных, отрицательное к ним отношение, согласие с размером причиненного преступлением вреда, возмещение ущерба или совершение иных позитивных посткриминальных действий, направленных на заглаживание вреда. Резонно предположить, что подобные действия скорее выполнит лицо, действительно виновное в совершении преступления. Ответные действия потерпевшего, направленные на примирение, - прощение обвиняемого – возможны, если потерпевший по наличным, фактическим действиям обвиняемого поймет, что тот готов искупить перед ним свою вину. Деятельное раскаяние можно определить как признание обвиняемым своей вины в содеянном, подкрепленное действиями, способствующими полному раскрытию преступления, установлению соучастников, заглаживанию вреда33. Некоторые авторы полагают, что институт, предусмотренный ст.28 УПК, имеет целью склонить обвиняемого к сотрудничеству со следствием в обмен на освобождение от уголовной ответственности, а потому первостепенное значение имеют объективно выраженные действия лица, совершившего преступление, а не его субъективное отношение к содеянному34. Поэтому раскаяние, т.е. искреннее сожаление лица о своем поступке, здесь не является обязательным. На этой основе процессуалисты приходят к выводу, что признание вины не требуется для прекращения уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием. Мы согласны с тем, что мотивы поведения в случае, предусмотренном ст.28 УПК, значения не имеют, однако разделяем понятия «раскаяние» и «признание вины». Признание вины также может не сопровождаться раскаянием, а быть вызвано, например, страхом перед уголовной ответственностью, желанием лица смягчить свою участь, неверием в справедливость правосудия.
Таким образом, признание вины в смысле процедур, предусмотренных ст.ст.25 и 28, 28.1, гл.гл.40 и 40.1 УПК, выступает в единстве своих значений: уголовно-правового, процессуального и доказательственного, и представляет собой сообщение лицом сведений о своей личностной причастности к содеянному и его последствиям, сопровождающееся оценкой им цели, способов и результатов совершенного деяния как несоответствующих нормам уголовного права и готовностью нести ответственность. При этом искреннего сожаления о содеянном может и не быть. Признание обвиняемым какого-либо факта, не выгодного для него, не может рассматриваться как собственно признание им своей виновности35. Только полное признание обвиняемым своей вины в содеянном, т.е. субъективной стороны, фактического и юридического обоснования совершенного им деяния, следует признать обязательным условием рассмотрения дела в особых порядках и прекращения дела по нереабилитирующим основаниям. Признание вины должно исключать всякие сомнения в его недобровольном характере, быть получено в установленной законом процедуре в форме показаний, данных лицом на досудебном или судебном допросе. Если признание вины имело место на стадии предварительного расследования, оно должно быть подтверждено обвиняемым в суде. Признание вины не освобождает сторону обвинения и суд от тщательной и всесторонней проверки и оценки этого доказательства в совокупности с другими сведениями, полученными в ходе производства по делу. Признание вины и практическими работниками рассматривается как условие применения исследуемых процедур. Так, в 132 прекращенных в связи с примирением сторон делах, в 5 - в связи с деятельным раскаянием и 249 - рассмотренных в особом порядке, предусмотренном гл.40 УПК, судья обращался к подсудимому с вопросом, признает ли он свою вину. И всегда подсудимый отвечал, что вину признает полностью, сожалеет о происшедшем и в содеянном раскаивается.
С учетом изложенного необходимо нормативно закрепить добровольное признание вины обвиняемым в качестве обязательного условия применения рассматриваемых компромиссных процедур.
2. Восстановление прав потерпевшего. Особый порядок принятия судебного решения, предусмотренный гл.40 УПК, применяется при согласии на это потерпевшего; при его возражении судебное разбирательство проводится в общем порядке (ч.ч.1,4 ст.314, ч.ч.4, 6 ст.316). Однако практика выявила ряд проблем, связанных с выяснением мнения потерпевшего. Нередко разбирательство дела в форме, предусмотренной гл.40 УПК, тормозится именно в связи с неявкой в судебное заседание потерпевшего и отсутствием в материалах дела сведений, отражающих его позицию относительно заявленного подсудимым ходатайства о вынесении судебного решения без проведения судебного разбирательства в общем порядке (по 80 из 249 изученных дел)36. Решение этой проблемы большинство авторов связывают с правильным определением этапа производства по делу, когда такое согласие должно быть получено. Хотя некоторые из процессуалистов полагают, что согласия потерпевшего на рассмотрение дела в особом порядке не требуется37.
С выяснением мнения потерпевшего на особый порядок принятия судебного решения в досудебном производстве имеются определенные сложности. Обвиняемый вправе заявить ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке лишь после ознакомления с материалами уголовного дела (ч.5 ст.217, ч.2 ст.315), потерпевший же знакомится с материалами до обвиняемого (ст.216). Поэтому после заявления обвиняемым ходатайства у следователя нет возможности выяснить позицию потерпевшего, т.к. никакие следственные действия после ознакомления с материалами уголовного дела обвиняемого он производить не может. Кроме того, потерпевший вообще может не знакомиться с материалами дела, т.к. это – его право, а не обязанность. В науке предложено несколько вариантов решения указанной проблемы. Позицию потерпевшего по ходатайству обвиняемого о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства нужно выяснять на первом допросе потерпевшего38. Если это не удалось сделать, следователь должен выяснять мнение потерпевшего при ознакомлении его с материалами уголовного дела по окончании предварительного расследования39. Если потерпевший не знакомился с материалами дела, то для этого можно использовать предусмотренное ст.222 УПК уведомление, которое прокурор направляет потерпевшему после утверждения обвинительного заключения (обвинительного акта). В нем наряду с сообщением о направлении дела в суд целесообразно сообщить о поступлении от обвиняемого ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке, разъяснить потерпевшему право возразить или согласиться с этим ходатайством, о чем сообщить суду40. Некоторые авторы предлагают выяснять мнение потерпевшего на предварительном слушании41. Однако, учитывая, что заявление обвиняемым ходатайства об особом порядке судебного разбирательства не является основанием для проведения предварительного слушания, а также необязательность присутствия потерпевшего на нем (ч. 4 ст. 234), согласие потерпевшего опять может быть не получено. Поэтому ряд процессуалистов, основываясь на положениях ст.316 УПК, считают, что согласие потерпевшего на рассмотрение дела в особом порядке нужно получать в судебном заседании. Косвенно данный вывод подтверждается и в Постановлении Пленума Верховного Суда от 22 декабря 2009 г. № 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», в п.11 которого разъяснено: если мнение потерпевшего по вопросу поданного обвиняемым ходатайства не выяснялось, судья при отсутствии препятствий к рассмотрению дела в особом порядке назначает судебное заседание с учетом положений гл.40. При этом мнение потерпевшего выясняется в подготовительной части судебного заседания. Если потерпевший возражает против заявленного обвиняемым ходатайства, судебное заседание продолжается в общем порядке (ч.4 ст.314). Поэтому в случае неявки потерпевшего в судебное заседание в применении особого порядка рассмотрения дела должно быть отказано42. Суд также может воспользоваться предоставленным ч. 2 ст. 249 УПК правом по собственной инициативе признать явку потерпевшего обязательной и принять меры к вызову его в судебное заседание43. Если он все-таки в судебное заседание не является, рассмотреть дело в порядке, предусмотренном гл.40 УПК, можно при условии, что у потерпевшего отобрано письменное заявление о согласии на рассмотрение дела в особом порядке в его отсутствие44. Некоторые процессуалисты предлагают в случае, если явившиеся в судебное заседание потерпевшие никак не мотивируют свои возражения против постановления приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, наделить суд правом провести судебное разбирательство в особом порядке независимо от мнения потерпевшего45. Отметим, что УПК (ст.316), а вслед за ним и Постановление Пленума Верховного суда РФ № 60 (п.33) не требуют выяснения у потерпевшего мотивов, по которым он возражают против постановления приговора без судебного разбирательства. Ряд ученых считают, что если потерпевший, будучи уведомленным о поступлении от обвиняемого ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке, не явился без уважительных причин в судебное заседание и не сообщил суду свою позицию относительно данного ходатайства, суд вправе расценивать такое поведение потерпевшего как его согласие с ходатайством обвиняемого46.
На наш взгляд, для рассмотрения дела в особом порядке достаточно отсутствия возражений со стороны потерпевшего. Во-первых, единственным основанием для вынесении судебного решения без проведения судебного разбирательства в общем порядке является волеизъявление обвиняемого, а правило, установленное ч.ч.1,3,4 ст.314, ч.6 ст.316 УПК, не гарантирует прав обвиняемого, ставит в зависимость от позиции потерпевшего возможность получения более мягкого наказания. Во-вторых, не имеет значения, на каком этапе производства по делу согласие потерпевшего на рассмотрение дела в особом порядке получено, если оно носит формальный характер. Например, по 46 делам согласие потерпевшего было получено по телефону. В такой ситуации проверить добровольность дачи согласия не представляется возможным. Имеют место случаи получения заявлений от потерпевших о согласии на рассмотрение дела в особом порядке не процессуальными способами. Автор наблюдала ситуацию, когда такое заявление было отобрано у потерпевшего помощником судьи в помещении канцелярии суда при следующих обстоятельствах. Помощник судьи сообщила потерпевшему, что обвиняемый сломал ногу, лежит в больнице и неизвестно, когда сможет присутствовать в судебном заседании. Поэтому потерпевшему, чтобы не приходить в суд несколько раз, лучше написать заявление о согласии на рассмотрение дела в особом порядке в его отсутствие. При этом особенности такого особого порядка потерпевшему разъяснены не были. В-третьих, потерпевшие не всегда понимают последствий применения особо порядка судебного разбирательства: возражая против особого порядка, они одновременно просят не наказывать обвиняемого строго47. В-четвертых, и в особом порядке суд не связан мнением потерпевшего о виде и размере наказания. В-пятых, как показывает практика, по делам, которые могут быть разрешены в порядке гл.40 УПК, возможна ситуация, когда процессуальная фигура потерпевшего отсутствует (111 дел содержали обвинение по ст.ст.201, 204, 222, 228, 228.1, 327 УК и др.)48. В-шестых, по 7 делам мнение присутствующего в судебном заседании потерпевшего о рассмотрении дела в особом порядке судом выяснено не было, однако обвинительный приговор по мотиву нарушения уголовно-процессуального закона ими не обжаловался49. С учетом этого полагаем, что выражение потерпевшим мнения по ходатайству обвиняемого о рассмотрении дела в особом порядке - это его субъективное право. Поэтому при наличии предпосылок для рассмотрения дела в особом порядке (признание вины, соответствующая категория преступления) следователь обязан разъяснить потерпевшему как саму возможность рассмотрения дела в особом порядке, так и последствия его применения и выяснить мнение потерпевшего до передачи дела в суд. Отраженное в материалах дела мнение потерпевшего должно учитываться судом и при неявке в судебное заседание. Не выражение отсутствующим в судебном заседании потерпевшим мнения по вопросу о применении особого порядка судебного разбирательства, при условии разъяснения ему особенностей этой процедуры, правомерно рассматривать как отказ от предоставленного права.
Подобным же образом следовало решить этот вопрос и при рассмотрении дела по нормам гл.40-1 УПК. Отметим, что ст. 317.6 УПК не предусматривает согласие потерпевшего в качестве условия рассмотрения дела в особом порядке. Ст.316 применяется при рассмотрении дела в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, с учетом положений ст.317.7 УПК. Последняя, а также п.10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующего подготовку уголовного дела к судебному заседанию» в качестве обязательных участников судебного заседания потерпевшего не называют. Верховный Суд РФ придерживается той же позиции и не связывает возможность рассмотрения дела в особом порядке в отношении подсудимого, с которым заключено соглашение, с требованиями ч.ч. 4 и 6 ст.316 УПК50. По мнению ряда авторов, иное решение вопроса существенно бы ограничивало возможности использования сотрудничества обвиняемого со следствием для раскрытия преступления, обнаружения других преступлений и возбуждения по ним уголовных дел. Большинство дел, по которым могут быть применены указанные процессуальные формы, касаются преступлений, носящих публичный характер, т.е. направленных против интересов широкого круга лиц, общества и государства. Кроме того, признание мнения потерпевшего при решении вопроса о рассмотрении дела в особом порядке обязательным нарушает предусмотренные ч.7 ст.317.7 УПК права обвиняемого в тех случаях, когда он к этому моменту уже выполнил условия соглашения51. Некоторые авторы, ссылаясь на ч.1 ст.317.7 УПК, делают вывод, что и для рассмотрения дела в особом порядке в отношении обвиняемого, выполнившего соглашение, необходимо получать согласие потерпевшего52. Поскольку именно потерпевший претерпевает неблагоприятные последствия, связанные с совершением преступления, он и должен иметь исключительную возможность определить, заслуживает ли подсудимый снижения срока или размера наказания, предусмотренного за его деяние уголовным законом. Если же оставить решение о применении норм гл.40.1 УПК на откуп только государственным органам, то эта процедура приобретет характер торга, уступки по которому явно не будут обусловлены интересами потерпевшего (возмещение вреда, причиненного преступлением, реституция, назначение справедливого наказания)53. На наш взгляд, если по делу имеется потерпевший, его позицию при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве прокурор должен выяснить и учитывать.
С учетом изложенного необходимо в УПК закрепить:
- обязанность следователя или дознавателя (в случае согласия обвиняемого с предъявленным обвинением) и прокурора (в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве) разъяснить потерпевшему сущность и последствия рассмотрения дела в особом порядке и выяснить его мнение относительно использования такого способа разрешения уголовно-правового конфликта;
- следователя, дознавателя и суда разъяснить потерпевшему последствия прекращения дела в связи с деятельным раскаянием и выяснить, не возражает ли он против этого.
Возникает также вопрос: каким еще способом можно реально обеспечить восстановление прав потерпевшего в компромиссных процедурах? На наш взгляд, этого можно достичь, поставив применение подобных производств в зависимость от заглаживания обвиняемым вреда, причиненного преступлением. Закон устанавливает это условие только для института прекращения дела в связи с примирением сторон. Ст.28 УПК заглаживание вреда рассматривает в качестве действия, подтверждающего деятельное раскаяние, т.е. основание прекращения дела. Поскольку в ст.75 УК, в отличие от ст. 76 УК, речь идет о государственных, общественных интересах, прямо или косвенно подвергшихся общественно опасному воздействию, заглаживание вреда от преступления здесь понимается шире - как активные действия обвиняемого, направленные на предотвращение, устранение, уменьшение вредных последствий преступления. Но поскольку прекращением дела в связи с деятельным раскаянием затрагиваются и права потерпевшего, если он есть, предусмотреть механизм их защиты также необходимо. Практика внесла коррективы и в условия реализации процедуры, урегулированной гл.40 УПК. Так, по 114 делам в приговоре констатировалось возмещение подсудимым ущерба54. Непонятно, почему законодатель не предусмотрел рассматриваемое условие, создавая конструкцию, предусмотренную ныне гл.40.1 УПК, ведь очевидно, что реализацию этой процедуры он связывает с активными постпреступными действиями обвиняемого, направленными на предотвращение, устранение, уменьшение негативных последствий содеянного, к которым, безусловно, относится и заглаживание вреда.
Понятие «заглаживание вреда» в УПК применяется к характеристике способов нейтрализации вредных последствий преступления. При этом под вредом в смысле ст.42 понимается любой ущерб, выражающийся в денежной форме, душевных и (или) физических страданиях, ущемлении доброго имени и деловой репутации, а значение термина «заглаживание» не раскрывается. Учитывая, что в статьях 75 и 76 УК речь идет не только о заглаживании вреда, но и возмещении ущерба, в науке возник вопрос о соотношении этих категорий55. Высказанные по данному вопросу с некоторой долей условности мнения можно объединить в несколько групп: 1) термины «вред» и «ущерб» имеют одно и тоже значение56, а потому во избежание терминологической путаницы предлагается использовать в качестве базового слово «вред» с соответствующими видовыми характеристиками или без них57; 2) категории «заглаживание вреда» и «возмещение ущерба» не тождественны58. Они несут на себе разные смысловые оттенки: возмещение ущерба имеет место, когда преступлением причинен имущественный вред, который может быть исчислен и реально возмещен, а заглаживание вреда - когда причинен моральный или физический вред59; возмещение ущерба возможно в случае, когда нарушенное преступлением благо может быть восстановлено в первоначальном виде, а заглаживание – когда это объективно невозможно60; возмещение ущерба предполагает замену утраченного или пострадавшего от преступления блага, а заглаживание вреда – умаление, смягчение, исправление негативных последствий преступления61; 3) категория «заглаживание вреда» по содержанию шире категории «возмещение ущерба»62. В этом смысле возмещение ущерба представляет собой разновидность заглаживания вреда и выражается в компенсации путем выплаты денежной стоимости ущерба, передачи имущества взамен похищенного или поврежденного, или предоставлении иного эквивалента63. Заглаживание вреда подразумевает не только восстановление первоначального имущественного положения потерпевшего, но также всех нарушенных прав, а также комплекс мер, направленных на уменьшение вредных последствий преступления в случаях, когда их устранить невозможно64; 4) заглаживание вреда, причиненного преступлением, имеет гражданско-правовую природу института исполнения обязательств, возникающих вследствие причинения вреда, и включает собственно возмещение ущерба как исполнение деликтного обязательства в цивилистическом смысле, а также иное заглаживание вреда, не регулируемое гражданским правом65.
На наш взгляд, заглаживание вреда можно определить как устранение физических, материальных и моральных последствий преступления. При этом заглаживание вреда как условие применения компромиссных моделей уголовного судопроизводства характеризуется следующими признаками.
Во-первых, заглаживание вреда должно быть добровольным. Мы не согласны с теми авторами, которые полагают, что способы заглаживания вреда совсем не имеют значения, что возмещение ущерба имеет место и в случае, когда вещи изъяты следователем и переданы им потерпевшему66.
Во-вторых, заглаживание вреда не должно нарушать права и законные интересы других лиц, интересы общества и государства.
В-третьих, вред должен быть заглажен непосредственно обвиняемым. Данный вывод базируется на положениях ст.25 УПК, ст. 76 УК. Вместе с тем в науке высказана точка зрения, что вред может быть заглажен и другими лицами, например, близкими обвиняемого, поскольку для потерпевшего вряд ли имеет значение, кем заглажен вред; для него значим сам факт67. По изученным делам, прекращенным в связи с примирением сторон, в 125 случаях вред заглажен самим обвиняемым и только в 7 – иными лицами, в частности родителями несовершеннолетнего обвиняемого68. Представляется, что в последнем случае устранение вредных последствий преступления силами других лиц допускается, однако правилом должно быть заглаживание вреда лично обвиняемым. Объясним, почему мы так считаем. Конструкции, предусмотренные ст.ст.25 и 28, гл.гл. 40 и 40.1 УПК, построены на основе компромисса: существенные уступки, которые предоставляет закон обвиняемому, требуют от него ответного положительного поведения, которое, в свою очередь, возможно при условии, что обвиняемый понимает, что совершил противозаконный поступок и сожалеет о нем. Сторонниками идеи восстановительного правосудия отмечается, что заглаживание вреда – шире, чем простая денежная компенсация; здесь присутствует элемент раскаяния, сочувствия, желания оказать помощь пострадавшему69. Такое понимание заглаживания вреда предопределено спецификой уголовно-правового конфликта, который затрагивает не только материальные интересы, но и моральное, и физическое состояние потерпевшего. При совершении преступления необходимо преодолевать более широкий объем негативных последствий, нежели при совершении, например, гражданско-правового деликта70. Заглаживание вреда самим обвиняемым, поиск им самим путей восстановления положения потерпевшего, непосредственное и активное участие в необходимых для этого действиях, позволяет ему осознать характер и последствия своего деяния. Поэтому для потерпевшего иногда достаточно извинений обвиняемого, если он видит, что тот осознал свою вину и готов ее искупить. Примечательно, что только в 8 случаях потерпевшие добивались возмещения вреда, причиненного преступлением, именно в денежной форме или в натуре.
Таким образом, цели применения компромиссной процедуры и задачи уголовного судопроизводства можно считать достигнутыми, когда заглаживание вреда выступает как синтез объективного – восстановление обвиняемым путем совершения каких-либо действий нарушенного преступлением положения потерпевшего, и субъективного – осознание обвиняемым последствий своего деяния.
В-четвертых, заглаживание вреда должно производиться самому потерпевшему, кроме случаев, когда потерпевший в результате преступления умер, является несовершеннолетним или недееспособны лицом.
В-пятых, на момент прекращения уголовного дела или рассмотрения его в особом порядке вред может быть заглажен, полностью или частично, потерпевший может отказаться от возмещения вреда, обвиняемый может дать обязательство загладить вред в будущем71. Вместе с тем ст.25 УПК, ст. 76 УК требуют, чтобы вред к моменту прекращения уголовного дела был уже полностью заглажен. Данные нормы, на наш взгляд, ставят в неравное положение обвиняемых: те, у которых есть возможность сразу в полном объеме возместить любой из причиненных видов вреда, могут быть освобождены от уголовной ответственности, тогда как те, кто такой возможности не имеет, но выражает готовность сделать это в будущем, должны понести наказание. Иными словами, законодатель сам поощряет отношение к компромиссным моделям судопроизводства как способам откупиться от привлечения к уголовной ответственности.
Мы исходим из того, что вопрос о способе возмещения вреда, причиненного преступлением, должен решаться исключительно потерпевшим. Потерпевший может отказаться от возмещения вреда, удовлетвориться частичным его возмещением, простить обвиняемого, не требуя возмещения. Наконец, вреда может и не быть. В такой ситуации императивное требование закона о том, чтобы на момент прекращения уголовного дела был установлен факт заглаживания вреда в полном объеме, приводит лишь к искусственному затягиванию процесса, ненужной трате времени и средств, и, кроме того, нарушает права потерпевшего и обвиняемого72.
Таким образом, возмещение вреда должно признаваться обязательным условием применения компромиссной процедуры, если потерпевший настаивает на возмещении, и факультативным - если потерпевший не желает возмещения вреда, объясняет мотивы, по которым он решил именно таким образом воспользоваться своим субъективным правом. И в том, и в другом случае органы уголовного преследования или суд должны удостовериться, что потерпевший не имеет ни материальных, ни моральных претензий к обвиняемому.
На наш взгляд, в случаях, когда у обвиняемого отсутствует возможность единовременного возмещения вреда или характер вреда таков, что его возмещение выходит за пределы установленных законом процессуальных сроков (например, длительное лечение потерпевшего), разумно позволить сторонам с участием органов уголовного преследования или суда составить соглашение, в котором будут определяться способы, размеры и сроки возмещения вреда. При наличии такого соглашения и выполнении иных установленных законом условий дело может быть прекращено или рассмотрено в особом порядке. Если обвиняемый впоследствии не выполняет условия заключенного с ним соглашения, потерпевший вправе обратиться за возмещением в порядке гражданского судопроизводства. В науке высказаны и иные мнения по данному вопросу. Некоторые ученые считают, что в случае невыполнения соглашения лицом, дело в отношении которого прекращено по нереабилитирующему основанию, следует возобновлять производство по делу. На наш взгляд, для реализации этого предложения может быть использована процедура, аналогичная предусмотренной ч.5 ст.427 УПК: в случае невыполнения лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование по нереабилитирующему основанию, соглашения о возмещении вреда, причиненного преступлением, суд отменяет постановление о прекращении уголовного преследования и направляет материалы дела руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для дальнейшего производства в порядке, предусмотренном частью 2 УПК. Некоторые авторы полагают, что в рассматриваемом случае дело целесообразно не прекращать, а приостанавливать до момента полного возмещения вреда потерпевшему. Если потерпевший по истечении установленного в соглашении срока не заявил в органы уголовной юстиции о том, что обязательства перед ним не были исполнены виновным в том объеме, который закреплен соглашением, то дело подлежит прекращению с момента подписания этого соглашения. Если же оговоренные условия своевременно не исполняются обвиняемым, то дело подлежит возобновлению73.
Таким образом, при подтверждении потерпевшим факта заглаживания вреда, причиненного преступлением, отказе от возмещения вреда либо достижении договоренности об отсрочке заглаживания причиненного вреда на определенный срок, можно считать, что рассматриваемое условие применения компромиссной процедуры выполнено.
В-шестых, способы заглаживания вреда могут быть как предусмотрены, так и не предусмотрены законом. Главное, чтобы потерпевший рассматривал их как допустимые и достаточные в данной конкретной ситуации. По изученным делам, его прекращение в связи с примирением сторон было обусловлено в 18 случаях возмещением ущерба путем передачи денежной суммы потерпевшему, в 8 – возвращением потерпевшему похищенного у него имущества, в 24 – принесением обвиняемым извинений потерпевшему, в 12 – отказом потерпевшего от возмещения вреда в силу его малозначительности, в 12 – отсутствием ущерба, в 14 - прощением потерпевшим обвиняемого; в 5 – частичным возмещением ущерба, в 7 – обещанием обвиняемого возместить ущерб в будущем; в 18 – заглаживанием вреда иным образом. При этом в 37 случаях в постановлении о прекращении уголовного дела не конкретизировано, каким образом вред возмещен или будет возмещен74.
Таким образом, вред как условие разрешения дела на основании компромисса может быть заглажен любым способом, не запрещенным законом, не нарушающим права и законные интересы других лиц, интересы общества и государства и не связанным с неправомерным воздействием на потерпевшего.
3. Такие условия разрешения дела в компромиссной процедуре, как добровольность заявления ходатайства о применении компромиссной процедуры, сознание характера и последствий заявления такого ходатайства и оказание обвиняемому квалифицированной юридической помощи, тесно связаны между собой. Добровольность заявления обвиняемым ходатайства о применении компромиссной процедуры означает, что ходатайство заявлено без какого-либо физического или психического принуждения в отношении обвиняемого со стороны органов уголовного преследования или других лиц (например, близких). Гарантией соблюдения этого условия является обязательное участие в процедурах, урегулированных гл.гл.40 и 40.1 УПК, защитника. Вместе с тем ряд положений УПК, регулирующих деятельность защитника в этих производствах, сформулированы не совсем удачно. Так, в соответствии с ч.2 ст.315 обвиняемый вправе заявить ходатайство о вынесении судебного решения без проведения судебного разбирательства в общем порядке в момент ознакомления с материалами дела. Сделано это может быть обвиняемым после получения консультации защитника и в его присутствии (ч.1 ст.315, п.2 ч.2 ст.314). Не понятно только, как быть в ситуации, когда защитник в деле не участвует? Определенное несоответствие имеется и между нормами ст.51 и ч.1 ст.315 УПК. П.7 ч.1 ст.51 закрепляет, что участие защитника в деле признается обязательным в случае заявления обвиняемым ходатайства о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном гл.40 УПК. Согласно же ч.1 ст.315 если защитник не приглашен самим подсудимым, его законным представителем или по их поручению другими лицами, то участие защитника в данном случае должен обеспечить суд. Указанные противоречия требуют устранения75.
В соответствии с ч.1 ст.317.1, ч.2 ст.317.6 УПК ходатайство обвиняемого о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве должно быть подписано защитником и заявлено в его присутствии. Очевидно, что и перед заявлением ходатайства о заключении соглашения обвиняемому необходимо получить консультацию защитника, однако законодатель такого условия в отношении применения процедуры, предусмотренной гл.40.1 УПК, не предусмотрел. Вместе с тем, обязывая защитника подписать соглашение, законодатель пытается предотвратить отказ обвиняемого от сотрудничества. Защитник не может быть «привязан» к ходатайствам подзащитного. Поэтому в законе речь должна идти не о подписании ходатайства защитником, а лишь об удостоверении факта обеспечения права на получение квалифицированную помощь и необходимые консультации перед подписанием соглашения.
Из 249 изученных дел в 198 делах в протоколе ознакомления обвиняемого с материалами дела не было отметки о получении обвиняемым перед заявлением им ходатайства об особом порядке судебного разбирательства консультации защитника76; в 3 случаях в судебном заседании подсудимым заявлено ходатайство о предоставлении времени для консультации с защитником77. По 12 делам из 249 (4,8 %) ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке заявлено обвиняемым без участия защитника78; в 51 случае ходатайство об особом порядке впервые заявлялось обвиняемым в судебной части производства79. Поскольку в этих случаях условие рассмотрения дела в особом порядке, предусмотренное п.2 ч.2 ст.314, соблюдено не было, суд должен был провести предварительное слушание (п.5 ч.1 ст.237). Если в ходе предварительного слушания имеется возможность восстановить права обвиняемого, как разъяснено в п.4 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 5 декабря 2006 г. № 60, суд может принять решение о назначении судебного заседания в особом порядке. Таким образом, суд мог на предварительном слушании принять меры к участию защитника, предоставить обвиняемому возможность проконсультироваться с ним и заявить соответствующее ходатайство.
Защитники также не всегда понимают свою роль в особых производствах. Так, в 111 случаях защитники не высказывались перед судом по вопросам, предусмотренным ч.7 ст.29280. Их участие в судебном заседании ограничивалось лишь указанием на то, что они поддерживают ходатайство обвиняемого об особом порядке судебного разбирательства. По одному из уголовных дел обвиняемый в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.2 ст.158 УК, на предварительном следствии заявил совместно с потерпевшим ходатайство о прекращении дела в связи с примирением сторон и одновременно ходатайство об особом порядке судебного разбирательства. Несмотря на то, что имелись все предусмотренные ст.25 УПК и ст.76 УК условия, следователь отказал в удовлетворении ходатайства о прекращении дела. В судебном заседании потерпевший подтвердил, что примирился с обвиняемым, претензий к нему не имеет, вред заглажен. В судебном заседании обвиняемый вину признал, в содеянном раскаялся, еще раз попросил прощения у потерпевшего. Несмотря на это, защитник поддержал ходатайство обвиняемого об особом порядке судебного разбирательства, а в прениях просил назначить ему наказание, не связанное с лишением свободы. Очевидно, что в этом случае защитник избрал не самый выгодный способ защиты обвиняемого81. Нами было выявлено 18 случаев, когда имелись все основания прекратить дело в связи с примирением сторон в судебном заседании, но дело было рассмотрено в особом порядке, и обвиняемый осужден. Причины этого кроются в том, что судьи, а нередко и сами защитники формально подходят к соблюдению условий особого порядка судебного разбирательства и в частности к осознанию подсудимым последствий его применения.
Роль защитника еще более значительна в производстве, предусмотренном гл.40.1 УПК: подписывает ходатайство обвиняемого о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве; участвует при заявлении ходатайства; обжалует отказ в его удовлетворении; участвует в составлении соглашения; знакомится с представлением прокурора о соблюдении обвиняемым условий и выполнении обязательств, предусмотренных заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве; подает замечания на него82. Однако механизм осуществления некоторых из них законом не определен. Несмотря на признание защитника ст.317.7 обязательным участником судебного заседания, соответствующие дополнения не включены в ст.51.
Добровольность заявленного обвиняемым ходатайства об особом порядке судебного разбирательства также судом проверяется формально. Из протоколов судебного заседания следует, что в большинстве случаев на вопрос суда, понятно ли подсудимому обвинение, последний отвечал, что обвинение понято, вину признает, ходатайство поддерживает, оно заявлено добровольно и после консультации с защитником, последствия заявленного ходатайства известны, т.е. воспроизводит формулировку ч.4 ст.316 УПК. В некоторых случаях суд удовлетворялся и более сжатым ответом обвиняемого о том, что особенности особого порядка судебного разбирательства и его последствия ему разъяснены защитником и понятны83. На этом проверка соблюдения досудебных условий заявления ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке завершалась. Только в 2 случаях судьей обвиняемому был задан вопрос о том, понимает ли он, что наказание ему будет снижено, и в 28 – осведомлен ли он о том, что не сможет обжаловать приговор в кассационном порядке по мотиву необоснованности обвинения; в 9 протоколах содержится лишь общая формулировка, что председательствующим обвиняемому разъяснены последствия рассмотрения дела в особом порядке.
Те же трудности имеются и при установлении добровольности заявления обвиняемым ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Если не считать некоторых нюансов, связанных с исследованием значения, характера и пределов сотрудничества обвиняемого со следствием, судебное заседание на практике проводится абсолютно в том же порядке, что и в случае, предусмотренном ст.316 УПК.
Не всегда добросовестно органы уголовного преследования разъясняют обвиняемым их право ходатайствовать об особом порядке судебного разбирательства и последствия его применения. Так, по 43 делам в подготовительной части судебного заседания от подсудимого поступало ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке. На вопрос судьи, почему это ходатайство не было заявлено обвиняемым на предварительном следствии, он отвечал, что это право ему либо не разъяснялось следователем, либо разъяснялось, но он не понял последствий его реализации84. В 1 случае обвиняемый в судебном заседании указал, что следователь ничего ему при ознакомлении с материалами дела его право на заявление ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке не разъяснила, а лишь сказала: «Давай быстрей, а то сроки поджимают»85.
В особом производстве, урегулированном гл.40.1 УПК, вообще не предусмотрена обязанность разъяснять обвиняемому право на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве, а также его существо и правовые последствия, хотя она следует из общих положений, закрепленных ст.11 УПК. Считаем, что право обвиняемого на заключение досудебного соглашения, а также последствия его реализации должны разъясняться обвиняемому следователем при предъявлении обвинении, что фиксируется в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого и в протоколе допроса. Нормы гл. 40.1 УПК вообще не предусматривают такого условия рассмотрения дела в особом порядке, как осознание обвиняемым характера и последствий заявленного им ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
На наш взгляд, суд не должен подходить формально к проверке соблюдения досудебных условий применения особого порядка судебного разбирательства. Поэтому в каждом случае суд следует задать подсудимому, а возможно, и защитнику, соответствующие вопросы. В частности, необходимо выяснить, понимает ли подсудимый, в совершении какого преступления он обвиняется и в совершении какого признает себя виновным, было ли ему объяснено право на квалифицированную юридическую помощь с самого начала предварительного расследования, было ли у подсудимого достаточное время для консультаций с адвокатом, присутствовал ли адвокат при заявлении им ходатайства, не было ли признание вины вынужденным, понимает ли подсудимый особенности порядка судебного разбирательства, правила назначения наказания, пределы обжалования приговора, постановленного в особом порядке, а также свое право отказаться от особого порядка судебного разбирательства до окончания подготовительной части судебного заседания. Подсудимый и его защитник должны ответить суду на поставленные перед ними вопросы, а секретарь судебного заседания должен зафиксировать все происходящее в протоколе86.
С аналогичными проблемами сталкивается практика и при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием. Так, по 111 делам заявления о прекращении дела в связи с примирением поступили от сторон уже на предварительном следствии. Однако следователями, несмотря на наличие необходимых условий для прекращения дела, во всех случаях в удовлетворении ходатайства было отказано. Однако на такие факты защитники обвиняемых никак не реагировали. Отсутствие на предварительном следствии ходатайств сторон о прекращении дела в порядке ст.25 УПК в остальных случаях можно объяснить тем, что должностные лица органов предварительного расследования не принимали никаких мер к примирению сторон, не разъясняли потерпевшему и подсудимому их право на примирение, основания, условия и последствия прекращения уголовного дела по данному нереабилитирующему основанию. Защитники также не предпринимали усилий к тому, чтобы привести потерпевшего и обвиняемого к консенсусу. В суде та же ситуация: на вопрос суда об отношении к ходатайству потерпевшего защитники заявляли, что не возражают против прекращения дела в связи с примирением сторон. При проверке добровольности волеизъявления подсудимого на прекращение дела суд удовлетворялся следующим его ответом: вину признаю, раскаиваюсь, ходатайство потерпевшего поддерживаю, последствия прекращения дела разъяснены. Потерпевшего вообще никто не спрашивал, было ли актом доброй воли его согласие на примирение и прекращение дела. В 3 случаях в протоколе судебного заседания не было указания на отсутствие возражений со стороны подсудимого на прекращение дела по нереабилитирующему основанию.
Таким образом, в отношении трех последних условий необходимо внести следующие изменения в УПК:
- в ч.1 ст.315 закрепить обязанность органов уголовного преследования обеспечивать участие защитника в деле;
- в ч. 1 ст.215 закрепить обязанность следователя при уведомлении обвиняемого об окончании предварительного следствия разъяснить ему право заявить ходатайство о применении процедуры, предусмотренной гл.40 УПК, а также порядок рассмотрения дела;
- в ч.2 ст.218 внести уточнение, что в протоколе ознакомления обвиняемого с материалами дела должна быть сделана запись о том, что им перед заявлением ходатайства об особом порядке получена консультация защитника;
- ч.1 ст.51 дополнить пунктом 8 об обязательном участии в уголовном судопроизводстве защитника при заявлении обвиняемым ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве;
- в ч.1 ст.317.1 закрепить, что ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве подается обвиняемым после консультации с защитником;
- п.2 ч.2 ст.317.6 дополнить условием о том, что обвиняемый заявляет ходатайство о заключении досудебного соглашения после консультации с защитником, добровольно, осознает его характер и последствия;
- ст.42 дополнить правом на примирение в случаях, установленных ст.25;
- ст.47 дополнить правом обвиняемого на рассмотрение дела в особом порядке при согласии с предъявленным обвинением и заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, а также правом ходатайствовать о прекращении дела в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием.
Наконец, общим условием для всех компромиссных конструкций следует признать доказанность вины лица в совершении преступления87.
Резюмируем изложенное. Будучи сходными по процессуальной природе, компромиссные процедуры имеют общие условия применения: признание вины; восстановление прав потерпевшего; добровольность заявления ходатайства о применении компромиссной процедуры; осознание характера и последствий применения подобных конструкций; получение квалифицированной юридической помощи.
Сноски и примечания
1Петрухин И..Л. Роль признания обвиняемого в уголовном процессе. С.24-26; Новиков С.А. "Я виновен!": Доказательственное значение собственного признания вины в современном уголовном процессе России./С.А. Новиков//. Правоведение.-2009, № 1. С.141-157.
2 Пятин В.В. Нужно ли военнослужащему признавать себя виновным, или достаточно согласиться с предъявленным обвинением?./В.В. Пятин//Военно-юридический журнал.- 2008, № 1. С.20-22; Роговая С. А. Проблемы оценки доказательств и принятия решений при особом порядке уголовного судопроизводства: дис. ... канд. юрид. наук./С.А. Роговая. - Н. Новгород, 2006. С.56-57.
3 Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика. С. 76.
4 Ултургашев Ю.С. Применение особого порядка судебного разбирательства./Ю.С. Ултургашев// Уголовный процесс. – 2005, № 8. - С. 32-38.
5 Петрухин И. Роль признания обвиняемого в уголовном процессе. С. 24 - 26.
6 Рыбалов К.А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализацации. С. 31; Дубовик Н.П. «Сделка о признании вины» и «особый порядок»: сравнительный анализ./Н.П. Дубовик//Российская юстиция, 2004, № 4.- С.53; Демидов В. Указ. соч. С.25; Андросенко Н. Признание вины в совершении преступления как условие принятия процессуальных решений по УПК РФ./ Н. Андросенко// Российский следователь.- 2007, № 23.- С. 6; Кирьянов Ю.А. К совершенствованию нормативной регламентации судебного разбирательства в особом порядке./Ю.А. Кирьянов//Российская юстиция.- 2007, № 8. С. 61.
7 Александров А.С. Основание и условия для особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением. С. 48 – 49.
8 Поздняков М.Л. Постановление приговора по правилам главы 40 УПК РФ - теория и практика. Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 30 июня 2006 года./ М.Л. Поздняков//Подготовлен для СПС «КонсультантПлюс».
9 Халиков А. Указ. соч. С. 64.
10 См.: Шамардин А.А., Бурсакова М.С. Указ. соч. С. 14,; Маткина, Д.В. Конвенциональная форма судебного разбирательства: история, современность и перспективы развития: Автореф. дисс. ... к. ю. н. С. 14.
11 Шамардин А.А. Психологические и нравственные аспекты признания обвиняемым своей вины в уголовном процессе./А.А. Шамардин//Использование специальных познаний в области психологии и психиатрии в судопроизводстве: Учебное пособие/Под ред. А.П. Гуськовой.- Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 1999. С. 51 – 58.
12 Бочкарев А.Е. Особый порядок судебного разбирательства в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: Дис. ... к. ю. н./А.Е.Бочкарев.- Владимир, 2005. С.94-96; Перекрестов В.Н. Указ. соч. С. 45-47; Торкунов М.А. Порядок принятия судебного решения, предусмотренный гл.40 УПК, нуждается в совершенствовании./ М.А. Торкунов// Право в Вооруженных Силах.- 2008, № 4.
13Толкаченко А.А. Уголовно-правовые аспекты особого порядка судебного разбирательства по уголовным делам. С.36-44.
14 Пятин В.В. Указ соч. 20-22.
15 Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации./Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина.- М., 2002. С.541; Научно-практический комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации/Под общ. ред. В.М. Лебедева, научн. ред. В.П. Божьев.- М., 2002. С.541; Уголовно-процессуальное право Учебник/ Отв. ред. П.А. Лупинская. М.: Юрист, 2004. С.286.
16Днепровская М.А. Процессуальное значение признания вины и согласия обвиняемого с предъявленным ему обвинением в истории науки российского уголовного судопроизводства./М.А.Днепровская//Журнал российского права.-2009, № 4. – С.110-115.
17Шепель В.С. Особый порядок производства./В.С. Шепель//ЭЖ-Юрист.- 2006, № 9.
18Уголовное право. Общая часть: Учеб. / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997. С. 243.
19 Кобликов П.Ю. О праве обвиняемого на защиту и его реализация в российском уголовном процессе./ П.Ю. Кобликов, Т.Т. Алиев, Н.Л. Громов, Э.X. Баев// Следователь. - 2002. - № 4. - С. 27.
20 Бочкарев А.Е. Указ. соч. С.94.
21 См.: Будников В.Л. Признание обвиняемым своей вины не является доказательством./В.Л. Будников // Российская юстиция.- 2007, № 4.- С.44-45; Добровольская Т.Н. Показания обвиняемого как доказательство в советском уголовном процессе: Автореф. дисс. ...к. ю. н./Т.Н. Добровольская.- Свердловск, 1950. С. 6 – 7.
22 Глобенко О.А. Понятие «показания обвиняемого»: расширительное толкование./О.А. Глобенко// Юридический мир. Общероссйский научно-практический правовой журнал.- 2007, № 7. С.76-80.
23 Новиков С.А. Показания обвиняемого в современном уголовном процессе России./С.А. Новиков.-СПб: Издательский дом СПбГУ, 2004. С129.
24 Лазарева В.А. Доказывание в уголовном процессе: Учебно-практич. пособие. М.: Высшее образование, 2009. С.219.
25 Напр., профессор М.С. Строгович так определял сознание обвиняемого: «...это показания, в которых он признает себя виновным в предъявленном ему обвинении и сообщает факты и обстоятельства совершенного им преступления» (см.: Строгович М.С. Сознание обвиняемого./М.С. Строгович//Социалистическая законность. -1956, № 6.- С. 13). Такого же мнения придерживаются и многие другие процессуалисты. См.: Каминская В.И. Показания обвиняемого в советском уголовном процессе./В.И. Каминская.- М., 1960; Право обвиняемого на защиту в социалистическом уголовном процессе/Под ред. В.М. Савицкого. М., 1983; Рахунов Р.Д. Доказательственное значение признания обвиняемого по советскому уголовному процессу./Р.Д. Рахунов// Советское государство и право.-1956, № 8; Шаламов М.П. К вопросу об оценке сознания обвиняемого./М.П. Шаламов//Советское государство и право.- 1956, № 8; Строгович М.С. Сознание обвиняемого как судебное доказательство./М.С. Строгович//Советская юстиция.- 1957, № 8; Якуб М.Л. Показания обвиняемого как источник доказательств в советском уголовном процессе./ М.Л. Якуб.- М., 1963; Касаткина С.А. Признание обвиняемого: монография./С.А. Касаткина.- М.: Проспект, 2010.
26 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200717569, № 200718587, № 2007117060. Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200701256, № 200701438.
27Архив Кировского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 201103029, № 2009102608, № 201094622.
28 Архив Прокуратуры Самарской области. Надзорное производство по уголовному делу № 200894529.
29 Васильев Н.В. Прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям на стадии предварительного расследования: Дис. ... к. ю. н./Н.В. Васильев.- М., 2002. С. 65 - 70.
30Мнение о необходимости закрепления в качестве условия прекращения дела в связи с примирением сторон признание обвиняемым своей вины в совершении преступления разделяется многими авторами. См., напр.: Перекрестов В.Н. Указ. соч. С. 45-47; Химичева Г.П. Досудебное производство по уголовным делам: концепция совершенствования уголовно-процессуальной деятельности. М., 2003. С. 244, 265; Васильев Н.В. Указ. соч. С. 86; Лазарева В. Легализация сделок о признании вины. С.40; Карнозова Л., Максудов Р., Флямер М. Указ. соч. С.42-43; Щерба С.П., Савкин А.В. Указ. соч. С.14; Калугин А.Г. Прекращение уголовного дела в связи с деятельным раскаянием: Дисс. …к.ю.н./А.Г. Калугин.- М., 1999. С.40-47.
31 Некоторые авторы считают, что прекращение уголовного дела по ст.25 УПК не следует ставить в зависимость от признания вины обвиняемым в совершении преступления. Если лицо не согласно с квалификацией или размером ущерба, причиненного преступлением, но при этом не возражает против прекращения уголовного дела, понимает негативные последствия своих действий и старается загладить вред, нет оснований не прекращать уголовное дело (см.: Галимова М.А. Указ. соч. С. 121 и сл.). Некоторые авторы отмечают, что поскольку признание вины – это внутреннее, психическое отношение лица к содеянному, оценка его внутренней сущности всегда будет произвольной; что одного лишь осуждения лицом совершенного им преступления для прекращения дела недостаточно, что для этого нужны активные и выраженные вовне действия виновного (см.: Прокудин А.Ф. Примирение сторон в уголовном процессе России: Дис. ... к. ю. н. Воронеж, 2006. С. 75; Симонова Е.А. Примирение с потерпевшим в уголовном праве России. Дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08 / Е.А. Симонова. - Саратов, 2002 - С. 137).
32Толковые словари русского языка определяют примирение как мир, согласие после устранения ссоры, вражды (Толковый словарь русского языка: В 4 т./Под ред. Д.Н. Ушакова.- М., 1935 - 1940// http://slovari.yandex.ru/dict/ushakov).
33 В толковых словарях «раскаяться» значит «признаться в совершенной ошибке, неправильном поступке; испытать сожаление по поводу совершенного поступка». См.: Толковый словарь русского языка /Под ред. С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой (онлайн версия).
34 Головко Л.В. Указ. соч. С.408; Петрухин И. Гуманность или трезвый расчет. С.25; Аликперов Х.Д. УК РФ и некоторые проблемы освобождения от уголовной ответственности./Х.Д Аликперов, К.Ш. Курбанова//Государство и право.- 2000, № 1.- С.57.
35 Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах./Л.Е.Владимиров.- Тула, 2000. С. 323.
36 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200701256, № 200701504. Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200817322, № 200817275, № 200817427.
37 Такого же мнения придерживаются и некоторые другие процессуалисты. См., напр.: Желтобрюхов, С.П. Продолжение реформирования уголовного судопроизводства - необходимый шаг к быстрому рассмотрению дел./С.П.Желтобрюхов // Российская юстиция.-2010, № 5. С. 44 - 47.
38 Рыбалов К.А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации. С.57; Курочкина Л.А. Актуальные проблемы применения особого порядка судебного разбирательства уголовных дел./Л.А. Курочкина//Журнал российского права.- 2007, № 12.- С. 44-49; Иванов А. Согласие потерпевшего как обязательное условие рассмотрения уголовного дела в особом порядке: практические проблемы реализации требований закона./А. Иванов, Е. Куцумакина//Уголовное право.- 2007, № 1.- С.84-86.
39См.: Гричаниченко А. Особый порядок судебного разбирательства нуждается в совершенствовании. С. 75.
40 Рыбалов К.С. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации. С.59.
41 См.: Демидов В. Указ. соч. С. 26; Волколуп О.В. Система уголовного судопроизводства и проблемы ее совершенствования./О.В. Волколуп.- СПб., 2003. С. 135, 136.
42 См.: Татьянина Л. Указ. соч. С. 32.
43 Маткина Д.С. Конвенциональная форма судебного разбирательства: история, современность и перспективы развития: Автореф. дисс. ... к. ю. н. С.18.
44 Рябцева Е.В. Правосудие в уголовном процессе России. С.156-157; Халиков А. Указ. соч. С. 65.
45 Овсянников И.В. Постановление приговора в особом порядке судебного разбирательства: значение мнений участников процесса./И.В. Овсянников//Уголовный процесс. -2006, № 8. - С. 39 - 47.
46 Хупсергенов Х.М. Некоторые проблемные вопросы обеспечения прав потерпевшего при рассмотрении уголовных дел в особом порядке судебного разбирательства./Х.М. Хупсергенов//Общество и право.- 2008, № 3.- С.56-58.
47 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары Уголовные дела № 200817040, 2007117843.
48 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200794460, № 200794460, 200701030, № 200701624, № 200722057.
49 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовное дело № 200717790, № 200817628.
50 См., напр.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 8 апреля 2010 N 4-О10-33. Электронный архив Верховного Суда РФ за 2010 г.
51 См.: напр.: Ткачев И.В. Применение института досудебного соглашения о сотрудничестве./И.В. Ткачев, О.Н. Тисен// Законность. -2011, № 2.- С. 12 – 16; Колоколов Н.А. Назначение наказания лицу, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничеств./Н.А. Колоколов// Российский судья.- 2010, № 12.- С. 43 - 47.
52 Супрун С.В. Согласие потерпевшего - условие назначения уголовного дела, поступившего в суд с досудебным соглашением, к рассмотрению в особом порядке./С.В. Супрун// Российский судья. -2010, № 9. -С. 14 – 16; Смирнов А.В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве./А.В. Смирнов // СПС КонсультантПлюс, 2009.
53 Парфенов В.Н. Проблемы обеспечения прав и законных интересов потерпевшего при особом порядке принятия судебного решения в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве./Н.В. Парфенов// Российский судья. -2009, № 11.- С. 15 - 18.
54 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200800076, № 200701272. Архив Железнодорожного суда г.Самары. Уголовные дела № 200717569, № 2007117366, № 2007118233.
55 Проблемами соотношения понятий «заглаживание вреда» и «возмещение ущерба» занимались многие процессуалисты: Куцова Э.Ф. Гражданский иск в уголовном процессе./Э.Ф. Куцова.- М., 1963; Зинатуллин З.З. Возмещение материального ущерба в уголовном процессе./З.З. Зинатуллин.- Казань, 1974; Александров С.А. Правовые гарантии возмещения ущерба в уголовном процессе./С.А. Александров.- Горький, 1976; Багаутдинов Ф.Н. Обеспечение имущественных прав личности при расследовании преступлений./ Ф.Н. Багаутдинов.- М., 2002; Адоян Ю.Р. Добровольное возмещение в уголовном процессе материального ущерба, причиненного государственным и общественным организациям./Ю.Р.Адоян//Вопросы применения уголовно-процессуального законодательства: Труды по правоведению. Вып.598.- Тарту, 1982; Азаров В.А. Деятельность органов дознания, предварительного следствия и суда по охране имущественных интересов граждан./В.А. Азаров.- Омск, 1990; Волынская О.В. Возмещение ущерба и заглаживание вреда, причиненного преступлением, как условия прекращения уголовного дела (уголовного преследования./О.В. Волынская//Российский следователь.- 2006, № 8; Берова Д.М. Возмещение вреда как условие прекращения уголовного преследования (дела) в порядке, предусмотренном статьей 25 УПК./Д.М. Берова//Российский следователь.- 2005, № 6.
56 Савицкий В.М. Уголовный процесс. Словарь-справочник./В.М. Савицкий, А.М. Ларин. М., 1999. С.35.
57 Поляков И.Н. Имущественный вред, причиненный преступлением: понятие, проблемы возмещения./И.Н. Поляков// Советское государство и право.- 1989, № 6.- С.53.
58 Иванова А.Г. Смягчающие ответственность обстоятельства в советском уголовном праве: Автореф. дисс.… к.ю.н./А.Г. Иванова. – М., 1972.
59Гладких А.А. Возмещение ущерба или иное заглаживание вреда как условие освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием./А.А. Гладких//Социально-гуманитарные исследования: теоретические и практические аспекты (Межв. сб. научн. трудов). Выпуск 3.Саранск, 2002. С.143; Рыжаков А.П. Возмещение вреда, причиненного преступлением./А.П. Рыжаков.- М., 1999. С.11;
60 Дочия Р.М. Указ .соч. С.98.
61 Илюхина С.В. Указ. соч. С.57; Михайлов В. Указ. соч. С. 6.
62 См.: Щерба С.П., Савкин А.В. Указ. соч. С.22.
63 Михлин А.С. Последствия преступления./А.С. Михлин.- М., 1969. С.88-89.
64 См.: Никитина Л.В. Прекращение дела в стадии предварительного расследования с освобождением лица от уголовной ответственности: Автореф. дисс. … к.ю.н./Л.В. Никитина.- Саратов, 1981. С. 56.
65 Головко Л.В. Мировое соглашение в уголовном процессе и его гражданско-правовая природа. /Л.В. Головко//Законодательство.- 1999, № 10.- С.28; Он же. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. С.464-465.
66 См.: Марфицин П.Г. Прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим./П.Г. Марфицин//Законодательство и практика.- 1994, № 2(3). - С.37.
67 Аликперов Х.Д. Освобождение от уголовной ответственности. С.48-49; Галимова М.А. Указ. соч. С.112.
68 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200701247, 200700924, № 200800018. Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 2007117702, № 2008170015, № 200817321.
69 Яковлева Н.Г. Освобождение от уголовной ответственности несовершеннолетних в связи с примирением с потерпевшим как мера исправления подростка. Вып. 5/Н.Г. Яковлева.- М., 2003. С.27.
70 См.: Рубинштейн Е.А. Указ. соч. С.108 и сл.
71 Данной позиции придерживаются многие авторы. См.: Головко Л.В. Прощение долга при прекращении уголовных дел по нереабилитирующим основаниям./Л.В. Головко//Законодательство.-2000, № 5.- С.18-27.
72См. подр.: Ибрагимов, И.М. Правомерные возможности защиты прав потерпевшего в российском уголовном процессе. /И.М.Ибрагимов.- М.: Юриспруденция, 2008.
73 См.: Лобанова Л. Роль прокурора при прекращении уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим./Л. Лобанова, Л. Лянго//Законность.-2001, № 4.- С.15-17.
74 Архив Самарского районного суда г. Самары. Уголовные дела № 200700924, № 200800018, 200701564, 200701693. Архив Железнодорожного районного суда г. Самары. Уголовные дела № 2007118095, № 2007117064.
75Одни авторы предлагают указать в ч.1 ст.215, что при наличии оснований для заявления обвиняемым ходатайства, предусмотренного п.2 ч.5 ст.217, следователь разъясняет ему право пригласить защитника или ходатайствовать о назначении защитника, а также обязательность участия адвоката в этой процедуре (См., напр.: Дьяконова В.В. Указ. соч.91). Другие предлагают и в п.7 ч.1 ст.51 УПК внести изменения, закрепив, что участие защитника обязательно, если обвиняемый или подсудимый выразил намерение заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном гл.40 УПК (Бочкарев А.Е. Указ.соч.80).
76 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200718713, № 2007117966, № 200817467, № 2007118100, № 200817064, № 200817074.
77 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовное дело № 200701627. Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 2007117366, № 2007118094.
78 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовное дело № 200701030. Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовное дело № 2007117620.
79 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200817040, № 200717790, № 2007117177.
80 Архив Самарского районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200701438, № 200794460, № 200700963.
81 На проблемы незаконных сделок между защитниками и органами уголовного преследования и оказания квалифицированной юридической помощи обращают внимание многие исследователи. См.: Желтобрюхов С.П. О необходимости устранения института дополнительного защитника./С.П. Желтобрюхов//Российская юстиция.- 2009, № 7; Орлов А.В. Конституционные нормы, обеспечивающие обвиняемому право на защиту в российском уголовном процессе: Автореф. дисс. ... к. ю. н./А.С. Орлов.- Саратов, 2004; Лубшев Ю.Ф. Адвокатура в России: Учебник./Ю.Ф. Лубшев.- М., 2001; Киселев Я.С. Этика адвоката: Нравственные основы деятельности адвоката в уголовном судопроизводстве / Я.С. Киселев. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1974; Белоковыльский М.С. Защита при рассмотрении дела в особом порядке судебного разбирательства: особенности тактики и этики./ М.С. Белоковыльский, Э.С. Гуртовенко//Адвокат.- 2010, № 2.
82 См.: Быков В.М. Сторона защиты при заключении с прокурором досудебного соглашения о сотрудничестве./В.М. Быков, А.М. Быков//Российская юстиция. -2010, № 9. С. 18 – 22.
83 Архив Самарского районного суда г. Самары. Уголовные дела № 200701272, № 200701030, № 200701624.
84 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовные дела № 200817040, № 2007117843, № 2007118149.
85 Архив Железнодорожного районного суда г.Самары. Уголовное дело № 2007117366.
86Лазарева В.А. Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением./В.А.Лазарева// Концептуальные основы реформы уголовного судопроизводства в России: Материалы научной конференции 22 - 23 января 2002 г. / Отв. ред. И.Б. Михайловская. М., 2002. С. 158; Васяев А.А. Установление оснований применения особого порядка принятия судебных решений./А.В.Васяев//Российский судья.-2008 № 2.- С.31-33; Дубовик Н.П. “Сделка о признании вины” и "особый порядок": сравнительный анализ. С. 52 - 53; Халиков А. Указ. соч. С. 63 – 65.
87 Данное условие будет подробнее рассмотрено в следующем параграфе.
|
См.:
По этой теме:
|
