Н. С. Алексеев

В. Г. Даев

Л. Д. Кокорев

ОЧЕРК

РАЗВИТИЯ НАУКИ

СОВЕТСКОГО

УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

• ВОРОНЕЖ ИЗДАТЕЛЬСТВО ВОРОНЕЖСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

1980

 

Книга является первой монографией по истории пауки уголовного процесса после принятия Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (1958). Авторы всесторонне анализируют основные направления развития процессуальной теории, влияние науки на совер­шенствование законодательства и практики уголовного • судопроизвод­ства. Исследование отдельных проблем истории уголовного процесса соче­тается с рассмотрением перспектив его дальнейшего развития.

Издание предназначено для преподавателей, аспирантов, студентов юридических институтов и факультетов, работников правоохранительных органов.

Печатается по постановлению • Редакционно-издательского совета Воронежского университета '

Научный редактор — засл. деят. науки РСФСР д-р юр. наук проф. Н. С. Алексеев

Рецензенты:

д-р юр. наук проф. Ю. М. Г р о ш е в о и,

д-р юр. наук проф. П. М. Д а в ы д о в

А—.——-——— 25-80 © Издательство Воронежского университета, 1980

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

История развития Советского государства—это и исто­рия совершенствования его правовой основы, укрепления за­конности, социалистического правопорядка. Неизмеримо воз­росло их значение в условиях развитого социализма, что особенно ярко выражено в Конституции СССР 1977 г. Без социалистической законности и правопорядка, говорил то­варищ Л. И. Брежнев, “немыслимы социалистический образ жизни, социалистическая демократия” ¹. В их становлении и постоянном совершенствовании существенная роль принад­лежит советской уголовно-процессуальной науке.

Развитие науки советского уголовного процесса не всег­да шло гладко, были трудности и ошибки, но, отражая осо­бенности различных периодов жизни государства и общест­ва, оно всегда исходило из задачи дальнейшего укрепления законности и правопорядка; его основными тенденциями бы­ли: расширение демократической, гуманистической сущнос­ти советского уголовного процесса; обеспечение законности в уголовно-процессуальной деятельности; совершенствова­ние организации судопроизводства, повышение эффектив­ности процессуальных средств решения задач социалисти­ческого правосудия. Все это содействовало борьбе с пре­ступностью, охране прав и законных интересов советских граждан.

Для науки советского уголовного процесса, основанной на марксистско-ленинском учении, характерно использова­ние достижений всей советской правовой науки, а также философии, социологии, научного коммунизма, политичес­кой экономии, психологии и других наук.

Неоценимое значение для процессуальной науки имеют

' Брежнев Л. И. Во имя счастья советских людей. Речь на

•встрече с избирателями Бауманского избирательного округа г. Москвы

-2 марта 1979 г. М., 1979, с. 5.

ленинские идеи о советском праве и законности, воплощенные в законодательстве, правовой теории и практике. Развитие общественных наук, в том числе процессуальной науки, по­стоянно определялось решениями съездов Коммунистичес­кой партии Советского Союза, постановлениями ЦК КПСС².

Первостепенное значение для развития правовой науки имеют положения Конституции СССР 1977 г. Конституция предусматривает, что “в соответствии с потребностями об­щества государство обеспечивает планомерное развитие нау­ки... организует внедрение результатов научных исследова­ний в народное хозяйство и другие сферы жизни” (ст. 26). Впервые науке придается такое конституционное значение, что весьма повышает ее социальную ценность.

Используя опыт своего исторического развития, исходя из принципиальных положений новой Советской Конститу­ции, уголовно-процессуальная наука обращается к разра­ботке наиболее актуальных проблем: повышение эффектив­ности судопроизводства; изучение и предотвращение судеб­ных ошибок; совершенствование гарантий правосудия, уста­новления истины по уголовному делу, прав и законных ин­тересов личности в уголовном судопроизводстве; внедрение достижений научно-технического прогресса в уголовный про­цесс; сравнительное исследование уголовного процесса со­циалистических стран; критика реакционной направленнос­ти судопроизводства в капиталистических странах.

Наука советского уголовного процесса уже имеет опыт анализа своего исторического развития. Ее сорокалетний путь исследован в монографии Н. Н. Полянского³. Возник­новение основных институтов советского уголовного процес­са, развитие уголовно-процессуальной науки проанализиро-

² См.: постановление ЦК КПСС “О мерах по дальнейшему разви­тию юридической науки и улучшению юридического образования в стра­не”.—Коммунист, 1964, № 12; постановление ЦК КПСС “О мерах по дальнейшему развитию общественных наук и повышению их роли в коммунистическом строительстве”.—Коммунист, 1967, № 13; постанов­ление ЦК КПСС “О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы”.— Коммунист, 1979, № 7; постановление ЦК КПСС “Об улучшении работы по охране правопорядка и усилении борь­бы с правонарушителями”.—Коммунист, 1979, № 14; постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР “О дальнейшем развитии выс­шей школы и повышении качества подготовки специалистов”.— Комму­нист, 1979, № 11.

³ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уголов­ного процесса. М., 1960.

ваны М. С. Строговичем в фундаментальном исследовании “Курс советского уголовного процесса” и других его рабо­тах⁴. Ряд важных проблем развития уголовного судопроиз­водства был поднят Н. Р. Мироновым⁵. Вопросы развития советской судебной системы, органов расследования и про­куратуры, роль в этом правовой науки рассмотрены в рабо­тах, посвященных правоохранительным органам⁶. Институ­том государства и права Академии наук СССР подготовлена и опубликована работа по истории юридических научных учреждений в СССР. В ней рассмотрены некоторые пробле­мы развития процессуальной науки⁷. История уголовно-про-цессуальной мысли освещалась в учебниках по уголовному процессу, монографиях, в отдельных научных статьях⁸.

Годы после опубликования монографии Н. Н. Полянско­го (1960) ознаменовались дальнейшим развитием уголовно-

⁴ См. Строгович М. С, Курс советского уголовного процесса. М., 1968, т. 1; М., 1970, т. 2; он же. Тенденции развития уголовно-процес-суального законодательства.— В кн.: Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М., 1979, с. 57—71.

⁶ См. Миронов Н. Р. Укрепление законности и правопорядка в общенародном государстве—программная задача партии. М., 1964, с. 7—45.

⁶ См. Кожевников М. В. История советского суда. 1917—1956 гг. М., 1957; Горский Г. Ф. Научные основы организации и деятельности следственного аппарата в СССР. Воронеж, 1970, гл. 1, § 1. История со­здания, организации и деятельности следственного аппарата в СССР, с. 9—43; На '."'•раже советских законов. К 50-летию советской ппокурату-pi>i/ Гл. ред. Р. А. Руденко. М., 1972; Верховный Суд СССР/род ред. Л. Н. Смирнова, В. В. Куликова, Б. С. .Никифорова. М., 1974; Суд в СССР/Ред. кол.: Л. Н. Смирнов, А. Я. Сухарев, В. В. Куликов и др. М., 1977.

⁷ См. Очерки по истории юридических научных учреждений в СССР/ Отв. ред. В. М. Курицын, А. Ф. Шсбанов. М., 1976.

⁸ См. Элькинд П. С. Уголовно-процессуальное право.—В кн.:

40 лет советского права. Л., 1957, т. 2; Ч ельцов М. А. Советский уго­ловный процесс. М., 1962, с. 36—42; Рахунов Р. Д. Общие тенденции развития советского уголовно-процессуального права.— Вопросы борьбы с преступностью, 1967, вып. 6; Перлов И. Д. Исследования в области уголовного процесса.—Сов. государство и право, 1967, № 8; Тереби­ло в В. XXV съезд КПСС и задачи органов юстиции и судов.— Соц. законность, 1976, № 6; Руденко Р. А. Великий Октябрь и социалис­тическая законность.—Соц. законность, 1977, № 10; Смирнов Л. И. Великий Октябрь и советское правосудие.—Сов. юстиция, 1977, № 12;

Кобликов А. С. Законность — конституционный принцип советского уголовного судопроизводства. М., 1979, Разд. 3. Создание и развитие действующего уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и союзных республик, с. 92—127.

процессуальной науки. Этому способствовала проведенная в 1958—1961 гг. кодификация процессуального законодатель­ства, принятие Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (1958) ⁹, Уголовно-процессуаль-ного кодекса РСФСР (1960) ¹⁰, а также УПК других союз­ных республик.

Уголовно-процессуальная наука обогатилась крупными исследованиями, многочисленными научными статьями; в про­цессуальной теории появились новые идеи и направления.

Авторы настоящей работы взяли на себя труд проанали­зировать развитие уголовно-процессуальной науки за годы после принятия Основ. Причем свою главную задачу они ви­дели не в описании истории уголовного судопроизводства и процессуальной науки, а в анализе основных проблем, отно­сящихся к уголовно-процессуальной теории, влиявших на совершенствование судопроизводства, а также вопросов, которые в разные периоды приобретали в юридической лите­ратуре особенно дискуссионный характер. Их разрешение, а также бесспорность некоторых из них сейчас не исключают необходимости их исторического анализа, поскольку непре­рывный рост потока научной информации настоятельно тре­бует правильного определения направлений научного поиска с учетом пройденного наукой пути.

Монография не претендует на исчерпывающий анализ всех проблем, возникавших в уголовно-процессуальной тео­рии, ибо это невозможно сделать в одной работе. По той же причине авторы не смогли изложить содержания или упомя­нуть названия всех опубликованных работ и проведенных ис­следований по уголовному процессу ^п. В некоторых случаях авторы считали необходимым высказать свои соображения по отдельным проблемам процессуальной теории, однако это не всегда требовалось, поскольку рассмотрение различ­ных позиций по тем или иным дискуссионным проблемам в достаточной мере характеризовало их решение в процессу­альной науке. Авторы исходили также из того, что содержа­нием данной работы должно быть объективное изложение развития процессуальной теории, а не обоснование научной концепции самих авторов по тем или иным вопросам.

⁹ В дальнейшем — Основы.

¹⁰ В дальнейшем — УПК.

^u О диссертациях по уголовному процессу, защищенных до 1964 г.”. см.: Библиографический    справочник   диссертаций/Под общ. ред,-В. М. Чхиквадзе. Душанбе, 1965, с. 245—277.

ГЛАВА!/

ОСНОВНЫЕ ПЕРИОДЫ И ТЕНДЕНЦИИ

РАЗВИТИЯ НАУКИ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

§ 1. Периодизация развития науки советского уголовного процесса           .        .

Важнейшие периоды развития науки советского уголов­ного процесса соответствуют основным этапам развития Со­ветского социалистического государства и советского уго­ловного процесса как одной из форм правоприменительной деятельности государства¹.

Первый этап характеризовался созданием социалисти­ческой законности в условиях образования и укрепления но­вой социалистической формации. Этот этап, завершившийся полной победой социализма в нашей стране, в области уго-' ловно-процессуальной политики знаменуется прежде всего созданием и совершенствованием самой системы правоохра­нительных органов. В этот период сложилась советская су­дебная система, была создана советская прокуратура, чет­ко определен круг органов дознания и предварительного след­ствия, установлена их компетенция, выработаны и норма­тивно закреплены основные принципы советского уголовно­го процесса, осуществлена кодификация советского уголов-но-процессуального законодательства.

Громадное значение для развития " уголовно-процессу-ального законодательства имело то обстоятельство, что оно создавалось   не   только в соответствии с указаниями В. И. Ленина, но и при его личном участии. В. И. Ленин в своих трудах четко и глубоко обосновал такое важнейшее для развития советского уголовного процессуального законо­дательства положение, как необходимость слома буржуаз-

1 Об этапах развития Советского государства см.: История Комму­нистической партии Советского Союза. М., 1977, с. 435, 598.

но-помещичьей системы юстиции. Им разработаны основ­ные демократические начала социалистического судопроиз­водства: гласность, широкое привлечение общественности к отправлению правосудия, строжайшее соблюдение социа­листической законности и др. Н. В. Крыленко писал: “Вла­димир Ильич дал подробно разработанную, целостную, стройную теорию уголовной политики во всех ее областях, вплоть до практических деталей, стройно увязанную,—и в этом ее основная ценность,— с общими принципами марк­систской философии в ее наиболее труднейших областях, в-наиболее сложных философских проблемах”².

Значение работ В. И. Ленина для развития науки уго­ловного процесса исследовано в монографиях Н. С. Алексее­ва и В. 3. Лукашевича, И. Стерника³, в многочисленных на­учных статьях, посвященных ленинским идеям укрепления законности в уголовном судопроизводстве⁴.

Разработка и развитие системы уголовного судопроиз­водства первого в истории человечества социалистического государства продолжались в трудах видных общественных и политических деятелей, сподвижников В. И. Ленина:

^Крыленко И. В. Ленин о суде и уголовной политике. М., 1934, с. 9.

³ См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в со­ветском уголовном судопроизводстве. Возбуждение уголовного дела и предварительное расследование. Л., 1970; они же. Претворение ленин­ских идей в советском уголовном судопроизводстве. Стадия судебного разбирательства. Л., 1979. (Рец.: Раджабов С. А., Франк Л. В., Яков­лев Я. М.—Сов. государство и право, 1970, № 9; Дулов А., Мартйно-вич И., Матвиенко Е.—Соц. законность, 1970, № 9; Кобликов А.—Сов. юстиция, 1970, № 14; Сташис В. В., Грошевой Ю. М., Альперт С. А., Саркисянц Г. П., Стерник И. Б.—Сов. государство и право, 1980, № 2;

Мартиновнч 1'!., Матвиенко Е.—Соц. законность, 1979, № 12). Стер-ник И. Ленинский опыт использования нрава и интересах революции. Ташкент, 1979.

⁴ См. Галкин Б. А. Вопросы суда и уголовного процесса в рабо­тах В. И. Ленина.—Учен. зап./ВЮЗИ, 1958, вып. 6; Ривлин А. Л. Учение В. И. Ленина о суде и правосудии.—Радянске право, 1960, № 2;

Добровольская Т. Н. Ленинские принципы организации и деятель­ности органов советского правосудия.—Сов. государство и право, 1962, № 10; Шляпочников А. С.—В. И. Ленин об укреплении социалисти­ческой законности и правопорядка.—Сов. государство и право, 1966, № 1; Пашкевич П. Ф. Ленинские принципы правосудия.—В кн.: Роль В. И. Ленина в становлении и развитии советского законодательства. М., 1969; Горкин А. Ленинские принципы организации и деятельности со­ветского суда.—Соц. законность, 1972, № 4; Лубшев Ю. Ленинские идеи в уголовном судопроизводстве.—Сов. юстиция, 1977, № 8.

А. В. Луначарского, П. И. Стучки, Д. И. Курского, Н. В. Крыленко и др.⁵ Поиски новых форм социалистическо­го судопроизводства были сопряжены с немалыми труднос­тями, не всегда эти поиски были удачными, но неуклонно пробивала себе дорогу генеральная линия на создание систе­мы, обеспечивающей выполнение задач социалистической законности, осуществление правосудия на подлинно демо­кратических началах в интересах всего народа.

К этому периоду относятся знаменитые декреты о суде (1917—1918), определившие начала социалистического пра­восудия. 25 мая 1922 г. был принят первый советский уголов-но-процессуальный кодекс (УПК РСФСР), систематизиро­вавший и детально регламентировавший порядок судопроиз­водства. 15 февраля 1923 г. была принята новая редакция этого кодекса, действовавшего затем на протяжении почти четырех десятилетии. Наконец, 31 октября 1924 г., в связи с образованием СССР (1922) и принятием Конституции СССР (29 октября 1924 г.) были разработаны и утверждены Осно­вы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных рес­публик, установившие общие принципы уголовного процес­са в масштабе Союза ССР.

В это же время были предприняты первые шаги в на­правлении научного обобщения  государственно-правовой деятельности в области уголовного судопроизводства. Это ис­следования А. Я. Вышинского, Н. Н. Полянского, М. А. Чель-цова-Бебутова, М. С. Строговича⁶. Несмотря на отдельные ошибочные положения, содержавшиеся в их работах и под­вергнутые критике в советской печати, в целом это были первые марксистские учебники уголовного процесса⁷. Та­ким образом, уже конец 20-х гг. характеризуется наличием сложившейся в основном науки советского уголовного про­цесса. Большое значение для развития науки советского уго­ловного судопроизводства имело постановление ЦИК и СНК СССР от 25 июня 1932 г. “О революционной законности”,

⁵ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса. М., 1960, с. 12—20; Строгович М. С. У истоков со­ветской юридической науки.—Соц. законность, 1967, № 10.

⁶ См. Вышинский А. Я. Курс уголовного процесса. М., 1927; По­лянский Н. Н. Очерки общей теории уголовного процесса. М.,'1927;

Чел ь ц о в-Б с б у то в М. А. Советский уголовный процесс. М., 1928, вып. 1; М., 1929, вып. 2; Строгович М. С. Учебник уголовного процес-' са.М.,1931.                                        "

⁷ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уголов­ного процесса, с. 43—47.

подчеркнувшее значение революционной законности как од­ного из важнейших средств укрепления пролетарской дик­татуры, защиты интересов рабочих и трудящихся крестьян и борьбы с классовыми врагами трудящихся (кулачеством, перекупщиками-спекулянтами, буржуазными вредителями и их контрреволюционной политической агентурой) и потребо­вавшее устранения нарушений социалистической законнос­ти. Перед наукой советского уголовного процесса была по­ставлена задача повышения наступательной активности в борьбе с преступностью всяческого рода при укреплении га­рантий прав личности.

Конституция СССР 1936 г., законодательно закрепив экономические, политические и культурные завоевания со­циалистического общества, возвела в ранг конституционных основные демократические принципы уже сложившегося со­ветского уголовного процесса: гласность судебного разбира­тельства, обеспечение обвиняемому права на защиту, неза­висимость судей и подчинение их только закону и др. При­нятый на основе Конституции Закон о судоустройстве СССР, Союзных и автономных республик (1938) не только опреде­лил решение основных вопросов организации и деятельности советского суда как важнейшего звена в системе правоох­ранительных органов, но и в конечном счете закрепил все важнейшие принципы процессуальной деятельности органов дознания, следствия, прокуратуры и суда. •

Второй этап в жизни нашей страны знаменуется даль­нейшим развитием экономики, культуры и науки, упрочени­ем уже победившего социализма. Преобразование экономи­ки и социальной структуры советского общества, построе­ние основ социализма к середине 30-х гг., закрепленное в Конституции СССР 1936 г., выдвинули на первый план зада­чи приведения социалистического права в соответствие с из­менившимся экономическим базисом, дальнейшего развития юридической науки в целом и отраслевых наук⁸. В области уголовно-процессуальной политики этот период характери­зуется не только дальнейшим совершенствованием организа­ционных форм деятельности советских правоохранительных органов, но и активным развитием науки советского уголов­ного процесса — прежде всего применительно к проблемам доказательственного права. Выходят в свет монографии

⁸ См. Очерки по истории юридических научных учреждений в СССР/ Под ред. В. М. Курицына и А. Ф. Шебанова. М., 1976, с. 7,

10

А. Я. Вышинского   “Теория   доказательств”   (1941), М. С. Строговича “Учение о материальной истине в уголов­ном процессе” (1947), “Материальная истина и судебные до­казательства в советском уголовном процессе” (1955) и ряд других работ.

В этот период перед наукой советского уголовного про­цесса встали задачи по дальнейшему обобщению накоплен­ного опыта, углубленной разработке отдельных институтов советского уголовно-процессуального права. Прежде всего научные изыскания ведутся в направлениях, указанных тре­бованиями Конституции победившего социализма. Усилива­ется внимание к воспитательной функции суда. Дальнейшую разработку получает вопрос о принципах советского уголов­ного процесса. Предпринимается попытка создания единого союзного уголовно-процессуального кодекса.

Нападение фашистских захватчиков и условия тяжелой борьбы советского народа за свою независимость поставили на повестку дня перед советской юстицией и ее наукой но­вые вопросы, и прежде всего использование механизма уго­ловного судопроизводства в целях повышения обороноспо­собности страны. Разгром германского фашизма и кризис мировой империалистической системы, вызванный образова­нием ряда новых социалистических стран, потребовали со­ответственно разработки вопросов об ответственности воен­ных преступников, а также углубленного внимания к про­блемам государственно-правового строительства в социалис­тических странах⁹.

XXI съезд КПСС (1959), подводя итоги побед партии и советского народа за весь период после Октября, констати­ровал полную, окончательную победу социализма в СССР и начало периода развернутого строительства коммунистичес­кого общества. Этот же съезд среди основных задач совет-•ского народа в период развернутого строительства комму­низма отметил необходимость дальнейшего развития и со­вершенствования социалистических общественных отноше­ний, воспитания советских людей в духе коммунизма. Но­вый, третий период существования науки советского уго­ловного процесса, протекающий в условиях развитого со-диализма, характеризуется особым вниманием к охране ин-

⁹ См. Карев Д. С. Уголовный процесс.—В кн.: Советское право •в период Великой Отечественной войны. М., 1948, с. 156—214.

II

тересов личности в социалистическом обществе. Принятая на XXII съезде КПСС (1961) новая Программа партии, под­черкнув большое значение дальнейшего совершенствования правовых норм, обеспечения строгого соблюдения социалис­тической законности, укрепления социалистического право­порядка и поставив задачу ликвидации преступности в на­шей стране, отметила: “Социалистическая демократия в про­тивоположность буржуазной не только провозглашает права народа, но и гарантирует их реальное осуществление”¹⁰ Современный этап развития советского общества характери­зуется дальнейшим укреплением и развитием социалисти­ческой государственности, последовательным развертывани­ем социалистической демократии. Это находит свое выраже­ние и в уголовно-процессуальной политике Советского го­сударства.

Уже Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 г. четко закрепили линию на даль­нейшее расширение и охрану прав личности в советском уго­ловном процессе. Достаточно упомянуть введение новых гарантий права обвиняемого на защиту, в частности, путем допуска защитника в стадию предварительного расследова­ния, определение правового статуса таких участников процес­са, как подозреваемый, потерпевший, возложение на госу­дарственные органы обязанности не только разъяснять участникам процесса их права, но и обеспечивать реализа­цию этих прав и т. д. Принятые в 1959—1961 гг. уголовно-процессуальные кодексы союзных республик воспроизвели и развили руководящие положения Основ уголовного судо­производства по поводу прав личности в уголовном процес­се. Решению всех этих вопросов способствовала уголовно-процессуальная наука.

Современное развитие науки советского уголовного про­цесса определяется потребностями уголовного судопроизвод­ства в обществе, добившемся окончательной победы социа­лизма и функционирующем в условиях развитого социализ­ма. Поэтому особое значение приобретает дальнейшая раз­работка демократических основ уголовного судопроизвод­ства, что и составляет сейчас основное содержание уголов­но-процессуальной науки.

В 1966 г. состоялось первое координационное совещание ученых-процессуалистов, на котором были обсуждены ито-

i° Материалы XXII съезда КПСС. М., 1962, с. 330.

12

ги научных исследований за предшествующие 20 лет (1946— 1965) и намечены пути дальнейшего развития уголовно-про­цессуальной науки. На совещании была отмечена наиболь­шая ценность и перспективность следующих направлений на­учных исследований: принципы советского уголовного про­цесса, их система и взаимосвязь; проблема эффективности уголовно-процессуального права, отдельных стадий и инсти­тутов; сущность и характер уголовно-процессуальных отно­шений; понятие и значение уголовно-процессуальной формы;

сущность и природа   уголовно-процессуальных   функ­ций; участие общественности в уголовном судопроизводстве;

правовой статус органа дознания, следователя, судьи, проку­рора ^п.                                             • '

В период с 1931 по 1953 г., т. е. на протяжении более двух десятилетий, в качестве учебников по советскому уго­ловному процессу издавались книги лишь двух авторов — М. С. Строговича и М. А. Чельцова. Положение изменилось с выходом в 1953 г. учебника “Советский уголовный про­цесс” иод редакцией Д. С. Карева. В последующие годы был опубликован ряд учебников и учебных пособий по уголовно­му процессу¹². Заметным явлением в истории развития нау­ки было издание в 1958 г. М. С. Строговичем “Курса совет­ского уголовного процесса”, переизданного затем в двух то­мах. На латышском языке в 1970'—1973 гг. был опубликован двухтомный курс уголовного яроце са А. Лиеде.

¹¹ См. Перлов И. Д. Исследования в области уголовного процес­са.—Сов. государство и право, 1967, № 8.

¹² См. Давыдов П. М., Сидоров Д. В., Якимов П. П. Су­допроизводство по новому УПК РСФСР. Свердловск, 1962; Ч ель­цов М. А. Советский уголовный процесс. М., 1962; Уголовный процесс БССР/Под общ. ред. Д. С. Карева, Е. А. Матвиенко. Минск, 1965; Со­ветский уголовный процесс: Учебное пособие. Особенная часть. Саратов, 1967; часть общая. Саратов, 1968; Уголовный процесс РСФСР/Под ред. В. Е. Чугупова, Л. Д. Кокорева. Воронеж, 1968; Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М., 1968; Уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1969; Уголовный процесс/Отв. ред. Н, С. Алексе­ев, В. 3. Лукашевич, П. С. Элькинд. М, 1972; Советский уголовный про­цесс/Отв. ред. Д. С. Карев. М., 1975; Советский уголовный процесс/Под общ. ред. Б. А. Викторова, В. Е Чугунова. Общая часть. М., 1973; Осо­бенная часть. М., 1976; Советский уголовный процесс/Под общ. ред. М. И. Бажанова, Ю. М. Грошевого. Киев, 1978; Уголовный процесс БССР/" Под ред. С. П. Бекешко, Е. А. Матвиенко. Минск, 1979; Советский уго­ловный процесс/Под ред. Л. М. Карнеевой, П. А. Лупинской, И. В. Тыри-чева. М., 1980.                                                  •

13

Наряду с увеличением количества учебных пособий про­должается монографическая разработка общих вопросов теории уголовного процесса¹³, исследование проблем его от­дельных стадий ¹⁴.

В 1966—1967 гг. опубликована двухтомная монография “Теория доказательств в советском уголовном процессе”, переизданная в 1973 г. Подготовлено и опубликовано обсто­ятельное пособие для судей ¹⁵, изданы комментарии к уголов-но-процессуальному закону ¹⁶.

Роль и значение отдельных юридических научных учреж­дений и журналов в исследовании проблем науки советского уголовного процесса нашли отражение в ряде специальных публикаций ¹⁷.

Положительным качеством многих научных работ явля­ется привлечение к их созданию коллективов ученых, что позволяет добиться наибольшей специализации и глубины в изложении проблем. Знаменательно также издание работ по процессуальной тематике не только центральными, но и

¹³ См. Полянский 1-1. И. Вопросы теории советского уголовного процесса. М., 1956; Галкин Б. А. Советский уголовно-процессуальный закон. М., 1962; Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процес-суального права. Л., 1963; Мотовиловкер Я. О. Вопросы теории со­ветского уголовного процесса. Томск, 1971; Стро гович М. С., Алек­сеева Л. Б., Ларин А, М. Советский уголовно-процессуальный закон 3 проблемы его эффективности. М., 1979; Пе трухи н И. Л., Бату-р о в Г. П., М о р щ а к о в а Т. Г. Теоретические основы эффективности правосудия. М., 1979, и др.

¹⁴ См. Ж о г и и Н. В., Ф а т к у л л и н Ф. Н. Возбуждение уголовно­го дела. М., 1961; они же. Прсдкарительное следствие. М., 1965; Пер­лов И. Д. Судебное разбирательство в советском уголовном процессе. М., 1956, ч. I М., 1955, ч. 2; М„ 1957, ч. 3, 4; М., 1960, ч. 5; о н же. Кассационное производство в советском -уголовном процессе. М., 1968, и др.

¹⁵ См. Настольная книга судьи/Под ред. А. Ф. Горкина и др. М., 1972.

¹⁶ См. Научно-практический комментарий Уголовно-процессуального кодекса РСФСР/Под ред. Л. Н. Смирнова. 3-е изд. М., 1970; Коммента­рий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР 1960 г./Ред. колл.:

Н. С. Алексеев и др. Л., 1962; Комментарий к Уголовно-процессуально­му кодексу Молдавской ССР/Ред. А. С. Казанир, А. И. Санталов. Киши­нев, 1966; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Белорус­ской ССР/Под общ. ред. А. А. Здановича. Минск, 1973; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР/Отв. ред. А. К. Орлов. М., ,1976, и др.

¹⁷ См. Очерки по истории научных учреждений в СССР/Под ред. В. М. Курицына и А. Ф. Шебанова. М., 1976; Пашкевич П. Ф., Гра­нина А. А. Исследования ученых института в области уголовного про­цесса.—Тр./ВНИИ сов. законодательства, 1975, вып. 4, с. 186—197.

14

 

местными издательствами страны. Большое значение для постановки и обсуждения научных проблем имеет деятель­ность юридических журналов “Советское государство и право”, “Правоведение”, “Социалистическая законность”, “Советская юстиция” и др.

§ 2. Основные тенденции развития уголовно-процессуальной политики Советского государства

В правовой литературе под уголовной политикой в ши­роком смысле понимается стратегия и тактика искоренения преступности¹⁸. При этом в качестве элементов уголовной политики рассматривается непосредственно уголовно-право-вая, уголовно-процессуальная  и  исправительно-трудовая политика. Это позволило Н. А. Стручкову выделить в сис­теме советского права “уголовно-правовой комплекс”, осно­ва которого—уголовное право, и на его фундаменте (но с собственным содержанием) —уголовно-процессуальное и ис-правительно-трудовое право ¹⁹.

Неразрывная связь уголовно-правовой и уголовно-про-цессуальной политики в целом не вызывает сомнения, по­скольку материальное уголовное право не может быть реа­лизовано вне процесса, а процесс существует для правиль­ной реализации материального права. Однако наличие соб­ственного содержания у каждой отрасли права требует кон­кретизации содержания политики, осуществляемой при помо­щи каждого конкретного вида правового регулирования. Оп­ределения уголовно-процессуальной политики как “основно­го направления всех процессуальных действий и отношений”, либо как общей линии в использовании различных процес­суальных форм и средств в борьбе с преступностью”²⁰ слиш­ком общи, так как сводят ее к достижению задач уголовного судопроизводства в целом.

В марксистско-ленинской философии под политикой в широком смысле принято понимать общественные явления и процессы, которые в своей совокупности образуют область политической жизни; в более узком смысле—содержание и

¹⁸ См. Гальперин И. М., Курляндский В. И. Предмет уго­ловной политики и основные направления ее изучения.—- В кн.: Основ­ные направления борьбы с преступностью. М., 1975, с. 12.

¹⁹ См. Соц. законность, 1977, № 1, с. 93—94.

²⁰ Гальперин И. М., Курляндский В. И. Предмет уголов­ной политики и основные направления ее изучения, с. 24.

15

направление деятельности государств, классов, а также раз­личных партий, идущих в авангарде этих классов и выра­жающих их насущные интересы²¹. Исходя из этого под уго-ловно-процессуальной политикой Советского государства следует понимать основные направления правотворческой деятельности государства и правоприменительной деятель­ности компетентных государственных органов по борьбе с преступностью путем реализации уголовного закона при строжайшем соблюдении социалистической законности, а также путем выявления и устранения причин и условий, способствующих совершению преступлений²².

Основными, наиболее характерными чертами уголовно-процессуальной политики Советского государства являют­ся: а) определяющее значение руководящей роли партии в дальнейшем укреплении социалистической законности, в том числе в области основных направлений уголовно-процес-суальной политики; б) строжайшее соблюдение законности в деятельности всех государственных органов, обществен­ных организаций и должностных лиц, осуществляющих пра-воприменительную уголовно-процессуальную деятельность;

в) четкое определение правоприменительных органов и их компетенции; г) широкое привлечение общественности к борь­бе с уголовными правонарушениями; д) строгое ограничение мер процессуального принуждения рамками необходимости;

е) всемерная охрана прав и законных интересов всех участ­ников процессуальной деятельности; ж) выявление и устра­нение причин и условий, способствующих совершению пре­ступлений, как самостоятельная задача уголовного судо­производства.

Определяя характер взаимоотношений руководителей центральных правоохранительных ведомств с соответствую­щими партийными органами, В. И. Ленин отмечал, что их деятельность должна протекать “под самым близким на­блюдением и в самом непосредственном контакте” с высши­ми партийными учреждениями²³. Это ленинское положение распространяется на деятельность всей системы правоохра­нительных органов Советского государства. Партийный кон­троль и руководство проявляются не только в определении

²¹ См. Марксистско-ленинская философия. М., 1976, с. 293.

²² См. Алексеев Н. С., Д а е в В. Г. Уголовно-процессуальная политиха Советского государства на современном этапе.— Правоведение, 1977, № 5, с. 98.

²³ Л е н и н В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 200.

,16         '

основ уголовно-процессуальной политики в целом, но и в конкретном анализе деятельности правоохранительных орга­нов, а также в решении кардинальных вопросов комплекто­вания кадров этих органов²⁴.

Партия и правительство проявляют неустанную заботу о деятельности советского правоохранительного аппарата. Пример тому—постановление ЦК КПСС и Совета Мини­стров СССР “О мерах по улучшению работы следственного аппарата органов прокуратуры и охраны общественного по­рядка” (1965), в котором определены основные задачи и кон­кретные пути совершенствования следственной деятельнос­ти, постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР “О мерах по улучшению работы судебных и прокурорских органов” (1970) и “Об улучшении работы по охране право­порядка и усилении борьбы с правонарушениями” (1979).

“...Мы" уделяли и будем впредь уделять,— говорил това­рищ Л. И. Брежнев,—постоянное внимание совершенствова­нию деятельности милиции, прокуратуры, судов, органов юс­тиции, которые стоят на страже советской законности, инте­ресов советского общества, прав советских граждан. Пар­тия, государство высоко ценят нелегкий и почетный труд ра­ботников этих учреждений, заботятся о том, чтобы их сос­тав пополнялся подготовленными, достойными кадрами”^а5.

Правоприменительные органы—не пассивные переда­точные звенья в процессе претворения юридических норм в жизнь, а активные участники правового регулирования кон­кретных фактических отношений. В силу этого система уго­ловной юстиции, под которой понимаются государственные органы и выполняемые ими функции, непосредственно свя­занные с осуществлением правосудия по уголовным делам (выявление лица, совершившего преступление, расследова­ние и судебное рассмотрение дела, назначение и исполнение наказания и т. д.), — важнейший институт не только уголов­ной политики в широком смысле, но и непосредственно уго­ловно-процессуальной политики. “Уголовная политика не только определяет предназначение, содержание и форму норм права и структуру органов, но и наполняет конкретным содержанием   деятельность   этой   системы”,—замечает

²⁴ См. Жилинский С. Э. Роль КПСС в укреплении законности на современном этапе. М., 1977, с. 134—163.

²⁵ Материалы XXV съезда КПСС. М„ 1976, с. 82.

 

 

 

В. Н. Кудрявцев²⁶. Сама система уголовной юстиции—важ­нейший рычаг осуществления уголовной политики, посколь­ку/ при всем значении чисто нормативного регулирования долж'на учитываться и непосредственная практика примене­ния закона как источника определенных право.полож.ений²⁷.

К числу важных мероприятий Советского государства по совершенствованию системы правоохранительных орга­нов следует отнести принятие 30 ноября 1979 г. Верховным Советом СССР Закона о Верховном Суде СССР, Закона о прокуратуре СССР, Закона об адвокатуре СССР. Отражая линию Коммунистической 'партии на дальнейшее развитие социалистической демократии, усиление охраны советского правопорядка, эти законы, принятые на основании Койститу-ции СССР, будут способствовать дальнейшему улучшению-работы всех правоохранительных органов.

Среди мероприятий по совершенствованию судебной системы следует выделить расширение в 1954 г. круга су­дебных органов, пользующихся правом судебного надзора, что позволило усилить контроль за законностью и обоснован­ностью актов судебной власти, вступивших в законную си­лу, более оперативно реагировать на судебные ошибки.

В области законодательного регулирования деятельности органов предварительного расследования можно отметить три основные тенденции: 1) сокращение круга дел, по кото­рым расследование ведется в форме дознания; 2) четкая регламентация полномочий органов дознания, осуществля­емая на базе уголовно-процессуального законодательства;

3) консолидация следственного аппарата.

Совершенствуя структуру и порядок деятельности пра­воохранительных органов, Советское государство все боль­ше внимания уделяет развитию форм участия трудящихся в управлении государством. В процессе постепенного перерас­тания социалистической государственности в коммунисти­ческое самоуправление расширение участия общественности в борьбе с преступностью идет по двум основным направ­лениям: а) расширение участия общественности в деятель­ности государственных органов, осуществляющих борьбу с преступностью; б) передача органам общественной само-

²⁶ Кудрявцев В. Н. Эффективность закона как средства осу­ществления уголовной политики.—В кн.: Основные направления борь­бы с преступностью. М., 1975, с. 33.

²⁷ См. Судебная практика в советской правовой науке. М., 1975, с. 4.

18

деятельности на разрешение ряда вопросов, входивших в компетенцию государственных органов.

Если уголовная политика на современном этапе идет по пути дальнейшей индивидуализации мер наказания, созда­ния новых форм перевоспитания правонарушителей (услов­ное осуждение с обязательным привлечением к труду, осво­бождение от уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, не представляющие большой общественной опасности, с применением к .ним мер административной ответ­ственности и т. д.), то для уголовно-процессуальной полити­ки характерны поиски оптимальных форм судопроизводства, дальнейшая регламентация и строгое ограничение примене­ния мер процессуального принуждения.

Выражением уголовно-процессуальной политики Совет­ского государства на современном этапе являются измене­ния, внесенные в уголовное и уголовно-процессуальное зако­нодательство Указами Президиума Верховного Совета СССР от 8 февраля 1977 г. “О внесении изменений и допол­нений в уголовное законодательство Союза ССР”, “О вне­сении дополнений и изменений в Основы уголовного судо­производства Союза ССР и союзных республик”, “О поряд­ке применения мер административного взыскания к лицам, освобожденным от уголовной ответственности в соответ­ствии со статьей 43 Основ уголовного законодательства Со­юза ССР и союзных республик”. Эти акты предусматрива­ют возможность прекращения уголовных дел в отношении лиц, совершивших преступления, не представляющие боль­шой общественной опасности, с привлечением правонаруши­телей к административной ответственности. Таким образом, законодатель расширил круг оснований к прекращению уго­ловных дел, и вместе с тем сузил сферу применения уголов­ной репрессии²⁸.

Одновременно законодатель ограничил и сферу приме­нения такой меры процессуального принуждения, как заклю­чение под стражу, указав, что по общему правилу данная мера пресечения может применяться лишь по делам о пре­ступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года. Утрати­ла также силу рекомендация применять как правило заклю-

²⁸ См. Г у т к и н И. М. Дальнейшее развитие советского уголовно-процессуального законодательства. М., 1978.

19

 

чение под стражу в качестве меру пресечения в отношении лиц, обвиняемых в хулиганстве.

Характерной чертой уголовно-процессуальной политики на современном этапе является также единое законодатель­ное урегулирование наиболее важных элементов процессу­ального принуждения. Так, в последние годы приняты на уровне общесоюзных законов Положение о предваритель­ном заключении под стражу (1969), Положение о кратко­срочном задержании лиц, подозреваемых в совершении пре­ступления (1976), и ряд других актов.

Громадное значение для уяснения существа уголовно-процессуальной политики Советского государства на совре­менном этапе имеет новая Конституция СССР. Сохраняя преемственность идей и принципов Конституции РСФСР 1918 г., Конституции СССР 1924 ,г. и Конституции СССР 1936 г., Конституция СССР 1977 г. представляет собой но­вую веху в развитии советской социалистической государ­ственности. Применительно к уголовно-процессуальной по­литике Советского государства она отражает развитие ос­новных направлений этой политики.

Конституция СССР, ее идеи оказывают влияние на разви­тие юридической науки, совершенствование всех отраслей со­циалистического права, в том числе уголовно-процессуально-го права. Принципиальное значение при этом имеют положе­ния Конституции: 1) о дальнейшем развертывании социалисти­ческой демократии; 2) о гуманизме советского общества;

3) об укреплении правовой основы государственной и об­щественной жизни, социалистической законности и правопо­рядка; 4) о принципах социалистического правосудия, ос­новных началах организации и деятельности суда, прокура­туры, адвокатуры, органов расследования.

Принятие новой Конституции СССР требует от науки советского уголовного процесса дальнейшего глубокого изу­чения основных направлений уголовно-процессуальной поли­тики Советского государства, разработки ,и .внедрения наи­более эффективных форм борьбы с преступными проявлени­ями, дальнейшего совершенствования уголовного судопро­изводства.

В октябре 1978 г. состоялась Всесоюзная конференция “Задачи дальнейшего развития юридической науки в свете новой Конституции СССР, Конституций союзных и автоном­ных республик”, которая выработала рекомендации по ак-

20

туальиым направлениям развития правовой, в том числе уголовно-процессуальной науки²⁹. В мае 1979 г. в Ленингра­де проведена научная конференция “Укрепление законнос­ти в деятельности следователей в свет.е Конституции СССР”³⁰. Опубликованы первые работы по проблемам уго­ловного процесса, вытекающим из положений Конституции. СССР 1977 г.³!,

²⁹ См. Конституция СССР и дальнейшее укрепление законности и правопорядка/Ред. колл. В. Н. Кудрявцев, С. В. Бородин, С. Г. Келина и др. М., 1979; Сов. государство и право, 1978, № 9, с. 124—139.

³⁰ См. Укрепление законности в деятельности следователей в свете Конституции СССР/Отв. ред. А. А. Любавин. М., 1979.

³¹ См. Л у б ш е в Ю. Ленинские идеи о правосудии в новой Кон­ституции СССР.—Сов. юстиция, 1977, № 23. Савицкий В. М. Некото­рые соображения о совершенствовании судебной процедуры, вытекаю­щие из предписаний новой Конституции СССР.— В кн.: Развитие и со­вершенствование уголовно-процессуальной формы. Воронеж, 1979; Ко­корев Л. Д. Конституция СССР—основа развития и совершенствова­ния уголовного судопроизводства.—Там же; К о бликов А. С. Закон­ность—конституционный принцип советского уголовного судопроизвод­ства. М., 1979; Развитие науки и практики уголовного судопроизвод­ства в свете требований Конституции СССР/Отв. ред. Н. В. Жогин. М.,. 1978; Кириченко М. Г. Конституционные основы судебной системы в СССР. М., 1979.

ГЛАВА II

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ НАУКИ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

§ 1. Процессуальная наука о понятии и задачах советского уголовного процесса

Сущность, понятие уголовного процесса—один из ос­новных и дискуссионных вопросов уголовно-процессуальной теории; он исследовался в многочисленных работах. Несмо­тря на некоторые особенности в характеристике признаков уголовного процесса, большинство авторов в основном рас­сматривают его как деятельность органов расследования, прокуратуры, суда, заключающуюся в расследовании и раз­решении уголовных дел, в раскрытии преступлений, изобли­чении и справедливом наказании лиц, совершивших преступ­ления, в предупреждении преступлений '.

Определяют уголовный процесс и как особый, точно ре­гламентированный нормами права порядок возбуждения, расследования, рассмотрения и разрешения дел о преступ­лениях ².

Анализируя сущность процесса, некоторые авторы ви­дят ее не только в деятельности, системе действий, но и в системе .правовых отношений 'всех участников судопроиз­водства³.

Есть мнение, что дополнять .понятие уголовного процес­са указанием на систему правовых отношений нет необходи­мости, поскольку правовые отношения — признак не только уголовного процесса, но и всякой правовой деятельности, а порядок судопроизводства, устанавливая меру возможного и

' См. Уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1969, с. 10;

Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М., 1975, с. 10;

Советский уголовный процесс/Под, ред. М. И. Бажанова, Ю. М. Гроше-вого. Киев, 1978, с. 12.

² См. Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукаше­вич, П. С. Элькинд. М., 1972, с 10.

^а См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968, т. I, с. 34—36; Советский уголовный процесс. Общая часть/Под общ. ред. Б. А. Викторова, В. Е. Чугунова. М., 1973, с. 5—7.

22

должного поведения участников процесса, образует тем са­мым содержание прав и обязанностей последних⁴.

Сторонники включения правовых отношений в опреде­ление понятия уголовного процесса в качестве его признака исходят из того, что характеристика процесса только как деятельности не .раскрывает полностью его сущности, при­водит к пониманию процесса лишь как деятельности долж­ностных лиц с односторонними властными полномочиями, снижает роль правовых отношений в судопроизводстве⁵. По данному вопросу П. С. Элькинд писала, что “соотношение между уголовно-процессуальной деятельностью и уголовно-процессуальными правоотношениями — это соотношение не между существенно различными или друг друга поглощаю­щими явлениями, а между такими, которые, находясь в при­чинной, взаимообусловливаемой зависимости и во взаимо­проникновении, сохраняют по отношению друг к другу из­вестную самостоятельность. Вот почему интересы научного и практического характера определяют целесообразность как взаимного, так и раздельного их изучения”⁶.

Содержание, сущность и предмет советского уголовно­го процесса исследованы в ряде опециально посвященных им монографий⁷; рассмотрены они и в многочисленных рабо­тах по различным проблемам уголовного процесса.

В юридической литературе приходится встречаться с отождествлением понятий “уголовный процесс” и “уголов-но-процессуальное право”. Это неверно и, как уже отмеча­лось, мешает научной разработке основных процессуальных понятий⁸.

Дискуссионным является вопрос и о сущности уголовно-

⁴ См. Толстой Ю. К. Учение о сущности уголовно-процессуаль-ного права.—Вести. Ленингр. ун-та, 1963, № 23. Сер. экономики, фило­софии и права, вып. 4, с. 171; Уголовный процесс БССР/Под ред. С. П. Бе-кешко, Е. А. Матвиенко. Минск, 1979, с. 8—9.

⁵ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной деятель­ности. М„ 1961, с. 60; Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 38—39.

^в Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права. Л.,1963, с. 28.

⁷ См. Э л ь к и н л П. С. Сущность советского уголовно-процессуально-го права. Л., 1963; Шпиле в В. Н. Содержание и формы уголовного судопроизводства. Минск, 1974; Мотовиловкер Я. О. Предмет со­ветского уголовного процесса. Ярославль, 1974.

⁸ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 36; Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в со­ветском уголовно-процессуальном праве. Л., 1976, с. 27—28.

23

процессуального права. Включение в него не только системы правовых норм, но и правоотношений, правосознания идет в ущерб понятию нормативности права. Обоснованным пред­ставляется мнение, что наряду с правом существует 'более широкое понятие правового регулирования, включающее в себя не только право, но и правоотношения и ряд других правовых явлений⁹.

Задачи уголовного процесса четко сформулированы в действующем законодательстве (ст. 2 Основ, ст. 2 УПК) и достаточно полно исследованы. Этому вопросу посвящена обстоятельная монография П. С. Элькинд и другие рабо-

_- _ in

10

ты

Большинство авторов, рассматривая задачи уголовно­го процесса, отождествляет категории “задачи” и “цели” про­цесса. Наряду с этим ряд авторов полагает необходимым различать особый смысл каждой из этих категорий¹¹ и пре­дусмотреть в законе как цели, так и задачи уголовного су­допроизводства ¹². В качестве аргумента против такого предложения указывают на то, что нет никаких законода­тельных и семаятитеоких оснований для подобного деления понятий '³. Однако необходимо отметить, что даже авторы, отождествляющие цели и задачи процесса, рассматривают задачи (цели) в разных аспектах и пишут о задачах про-

⁹ См. Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Свердловск, 1966, вып. I, с. 45; Зусь Л. Б. Проблемы правового регу­лирования в сфере уголовного судопроизводства. Владивосток, 1978, с. 3—12.

¹⁰ См. Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в совет­ском уголовно-процессуальном праве. Л., 1976 (Рец.: Строгович М. С.— Правоведение, 1976, № 4; Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д.—Сов. государ­ство и право, 1978, № 1); Пе трухи н И. Л., Б а туров Г. П., М о р-щ а к о в а Т. Г. Теоретические основы эффективности правосудия. М., 1979, с. 48—81; Лившиц Ю. Д. Воспитательная функция советского          j уголовного судопроизводства. Караганда, 1974.                                    •

¹¹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса,       " * т. I, с. 40; Т о мин В. Т. Понятие цели советского уголовного процес­са.—Правоведение, 1969, № 4, с. 65—70; Кокорев Л. Д. Участники правосудия по уголовным делам. Воронеж, 1971, с. 66—72; Бой­ков А. Д. К изучению эффективности уголовно-процессуального зако­на.—В кн.: Эффективность применения уголовного закона. М., 1973, с. 173.

¹² Следует отметить, что в законодательстве четко определено соот­ношение целей и задач гражданского судопроизводства (см. ст. 2 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик).

¹³ См. Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в совет­ском уголовно-процессуальном праве, с. 37—38.

24

цесса как о его конкретных целях¹⁴. Это, в частности, и учи­тывают авторы, обосновывающие необходимость разграни­чения понятий “задачи” и “цели” процесса.

Дискуссионным оказался в литературе 'вопрос о том, яв­ляется ли .реабилитация невиновного задачей уголовного про-цесса. Есть мнение, что оправдание невиновного, исправление допущенной в этом случае ошибки яелвзя рассматривать как задачу процесса, пстокольку это якобы 'ведет к ослаблению'за­конности, санкционированию ошибок в деятельности орга­нов расследования и суда¹⁵. Мнение это было подвергнуто критике¹⁶. По данному вопросу М. С. Строгович писал, что “правильно вынесенный оправдательный приговор укрепля­ет законность, возвращает человеку его честь и достоинство и имеет большое общественное воспитательное значение. Та­ким образом, цели процесса и здесь достигнуты” ¹⁷.

§ 2. Уголовно-процессуальный закон

Период после XX съезда КПСС ознаменовался в науке советского уголовного процесса повышенным вниманием к изучению сущности уголовно-процессуального права, к опре­делению его места в системе советского социалистического права, к анализу проблем процессуального закона как фор­мы права. Это было вызвано партийными решениями о даль­нейшем укреплении социалистической законности, развитии демократических основ советского социалистического право­судия. Результатом повышенного внимания к уголовно-про-цессуальному закону в целом и к правовой норме в частнос­ти были работы о сущности процессуального закона, о струк­туре и содержании правовой нормы¹⁸, о практике приме-

¹⁴ См. Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в совет­ском уголовно-процессуальном праве, с. 39.

¹⁵ См. Я к у б М. Л. Демократические основы советского уголовно-процессуального права. М., 1960, с. 17—18; Т о ми и В. Т. Понятие цели советского уголовного процесса, с. 68.

¹⁶ См. Демократические основы советского социалистического пра­восудия/Под ред. М. С; Строгович;!. М.,  1965, с. 44—45; П е р-л о в И. Д.— В. И. Ленин и демократические основы социалистического правосудия.—Сов. юстиция, 1970, № 6, с. 4; Кокорев Л. Д. Участни­ки правосудия по уголовным делам, с. 73—75.

¹⁷ Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 41.

¹⁸ См. Галкин Б. А. Советский уголовно-процессуальный закон. М., 1962; Мотовиловкер Я. О. Некоторые вопросы теории совет­ского уголовного процесса в свете нового уголовно-процессуального за-

25

нения и эффективности действия отдельных процессуальных норм и уголовно-процессуального закона в целом ¹⁹.

Для определения сущности уголовно-процессуального права первостепенное значение имеет правильное решение вопроса о предмете и методе уголовно-процессуального регу­лирования. Не вызывает сомнений рассмотрение в качестве предмета уголовно-процессуального регулирования общест­венных отношений, возникающих и развивающихся в про­цессе осуществления уголовного судопроизводства; что же касается распространенного в теории признания за процеду­рой возбуждения, расследования, рассмотрения и разреше­ния уголовных дел значения метода регулирования²⁰, то это требует дальнейшего обсуждения.

В общей теории права под методом правового регулиро­вания принято понимать специфический способ, при помо­щи которого государство на основе данной совокупности правовых норм обеспечивает нужное ему поведение людей как участников общественных отношений путем установле­ния мер возможного и должного поведения, т. е. путем ус­тановления прав и обязанностей²¹¹. Сами эти права и обязан­ности определяются путем дозволения, предписания или за­прета того или иного поведения. При таких обстоятельствах порядок процессуальной деятельности — это проявление уго­ловно-процессуального метода регулирования   вовне, его форма, а не сам метод.

конодательства.  Кемерово,  1962 [ч. I]; 1964, ч. 2; Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права. Л., 1963; она же.

Применение и толкование норм уголовно-процессуального права. М., 1967; К а м. и некая В. И. Уголовно-процессуальный закон.—В кн.: Де­мократические основы советского  социалистического  правосудия. М., 1965; Мельников Ю. И. Природа и содержание норм процессуально­го права в социалистическом обществе. Ярославль, 1976; Пашке­вич П. Ф. Уголовно-процессуальное законодательство.—В кн.: Пробле­мы совершенствования советского законодательства. М., 1977.

¹⁹ См. К а м и н с к а я В. И. Методы изучения практики примене­ния уголовно-процессуального закона.— Вопросы борьбы с преступностью, 1968, вып. 7; 1969, вып. 10; Бойков А. Д. К изучению эффективности уголовно-процессуального закона.— В кн.: Эффективность применения уголовного закона. М., 1973; Вопросы эффективности уголовного процес-ca/iHay4. ред. Ф. Н. Фаткуллин. Казань, 1976; Строгович М. С, Алексеева Л. Б., Ларин А. М. Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М., 1979.

²⁰ См. Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессу­ального права, с. 45—46; Уголовный процесс. М., 1972, с. 24.

²¹ См. Теория государства и права/Под ред. К. А. Мокичева. М. 1970, с. 439.

26

Вопрос о существе уголовно-процеосуальиото метода, о соотношении в его содержании предписания, запрета и до­зволения требует дальнейшей научной разработки. При этом особого внимания заслуживает вопрос о связи уголовно-про­цессуального метода с характером материальных уголовно-правовых отношений как в целом, так и применительно к от­дельным составам преступлений. Общеизвестно, что уголов­ный процесс находится в самой тесной связи с уголовным правом, являясь основным способом его реализации. Одна­ко до сих пор недостаточно изучен вопрос об обратном воз­действии уголовного процесса на материальное право. Меж­ду тем сам порядок уголовно- процессуальной деятельности способен оказывать воздействие на людей как участников об­щественных отношений, достигая тем самым результатов, которые в настоящее время обеспечиваются путем установ­ления уголовного запрета. Это характерно для использо­вания новых, появившихся в последние годы форм участия общественности в отправлении правосудия и борьбе с прес­тупностью ²².

Указанное свойство уголовно-процессуального метода может иметь значение и для решения вопроса о самом су­ществовании отдельных уголовно-правовых запретов, и для установления размера санкций. Характерен в этом отноше­нии Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. “Об усилении ответственности за хулиганство”²³, включивший в себя ряд тесно связанных между собой уго­ловных и уголовно-процессуальных норм, выражающих не только зависимость уголовного процесса от характера пре­ступления и размера наказания, но и обратную связь. Так, установление относительно низких санкций за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 206 УК РСФСР, определяется, на наш взгляд, эффективностью самой процедуры рассмотрения этой .категории дел, допускающей .применение в кратчайшие сроки мер и административного, и уголовного, и обществен^. ного воздействия. Это относится и к предусмотренной за­коном возможности освобождения от уголовной ответствен­ности лиц, совершивших 'преступления, не лредста1вляющие

²² См. Проблемы советского социалистического государства и пра­ва в современный период/Под ред. В. М. Чхиквадзе. М., 1969, с. 126—129; Галкин Б. А. Советский уголовно-процессуальный закон, с. 50—61.

• ^2Э Ведомости Верховного Совета СССР, 1966, № 30, ст. 595.

27

большой общественной опасности, если будет признано, что исправление и перевоспитание этих лиц возможно без при­менения уголовного наказания ^?4. Применение к таким ли­цам общественного воздействия или административной от­ветственности позволяет сократить сферу действия уголов­ной .репрессии и одновременно с упрощением, ускорением су­допроизводства повысить эффективность правоприменитель-ной деятельности.

В уголовно-процессуальной теории неоднократно обосно­вывалась концепция судебного права как единой, сложной, комплексной отрасли права, основными компонентами кото­рой должны быть уголовное судопроизводство, граждан­ское судопроизводство и судоустройство²⁵. Одна'ко она не получила широкой поддержки ²⁶.

Методы гражданского процессуального и уголовно-про-цессуального регулирования действительно имеют много сходного в силу общности 'предмета процессуальной дея­тельности—установления характера материально-правовых отношений. В то же время, несмотря на сходство методов процессуального  регулирования, процессуальные формы, применяемые в уголовном и гражданском процессах, имеют, пожалуй, больше [различий, определяемых 'спецификой мате­риально-правовых отношений. Эти различия проявляются в соотношении прй-нципав 'публ.ияности и диапозитивное™, в характере процессуального принуждения и т. д.

Правосудие как особая форма государственной дея­тельности, свойственная правоприменителыюму процессу в целом, не охватывает полностью процессуальные отношения и, несмотря на наличие единых принципов правосудия по

²⁴ См. Указы Президиума Верховного Совета СССР от 8 февраля 1977 г. “О внесении изменений и дополнений в уголовное законодатель­ство Союза ССР”, “О порядке применения мер административного взы­скания к лицам, освобожденным от уголовной ответственности в соот­ветствии со статьей 43 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик”, “О внесении дополнений и изменений в Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик”.— Ве­домости Верховного Совета СССР, 1977, № 7, ст. 116—120.

²⁵ См. Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. М., 1956, с. 220—234; Строгович М. С. Судебное право:

предмет, система, наука.—Сов. государство и право, 1979, № 12, с. 58— 65; Мельников А. А. Конституция СССР и проблема судебного пра­ва.—Правоведение, 1979, № 6, с. 43—50.

²⁶ См. Галкин Б. А. Советский уголовно-процессуальный закон, с. 140—142; Обсуждение проблемы судебного права.—Сов. государство и право, 1980, № 1, с. 140—141.

28

уголовным и по гражданским делам, эти виды судопроизвод­ства существенно различаются между собой.

В последние годы в правовой теории все чаще обосно­вывается концепция единого юридического процесса, охваты­вающего правоприменителыную и лравотворвдакую дея­тельность всех государственных и общественных организа­ций²⁷. Предлагается 'все .процедурные .правила осуществле­ния полномочий государственными и общественными орга­низациями рассматривать с точки зрения таких общих по­нятий, как процессуальное право, процессуальная деятель­ность, процессуальные отношения. Единым понятием про­цессуальной формы сторонники этой концепции объединяют уголовный и гражданский процессы с многочисленными и разнообразными регламентами и правилами деятельности различных организаций, в том числе, например, с порядком рассмотрения в учреждениях заявлений и жалоб граждан, с процессом торговли в розничной сети и т. д.²⁸

Концепция единого процессуального права была под­вергнута критике. В юридической литературе отмечалось, что “не всякая урегулированная правом процедура совершения юридических действий может быть признана процессом в том 'опециальнозд смысле, который исторически сложился и принят в законодательстве, на практике, в науке”, что “объ­единение всех видов юридических процедур под рубрикой “процесс” приводит к обескровливанию, выхолащиванию этого богатого и содержательного понятия”²⁹. Отмечалось и то, что конструкция единого процессуального права пыта-

²⁷ См. Горшенев В. М. Методологические проблемы теории юридического процесса в условиях развитого социализма.—В кн.: Юри­дические гарантии применения права и режим социалистической закон­ности. Ярославль, 1976, с. 3—9; Рабинович П. М. Вопросы общей теории процессуальных норм права.—Там же, с. 11—14; Конференция по проблемам юридического процесса.— Сов. государство и право, 1977, № 3, с. 140—141; Юридическая процессуальная форма: теория и практи­ка/Под общ. ред. П. Е. Недбайло, В. М. Горшенсва. М., 1976. В рецензии на эту книгу (В. В. Лазарев.—Сов. государство и право, 1978, № 1, с. 149) отмечалось, что поскольку в ней “не удалось избежать разно­речивого понимания процессов, процессуальных форм и процессуальных производств, между авторами соответствующих глав остались неразре­шенными явные и скрытые разногласия”.

²⁸ См. Юридическая процессуальная форма: теория и практика, с. 14—15.

²⁹ См. Алексеев С. С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1971, с. 122, 123. См. также: Васильев A.M. Правовые категории и их место   среди   категорий обществове­дения.— Тр./^сесоюз. юрид. заоч. ин-т, 1973, т. 32, с. 183—184.

29

ется объединить общим понятием “совершенно различные по своему существу явления”³⁰, что она, безмерно расширяя понятие процессуального пра.ва, объективно направлена на разрушение процессуального npaiaa³¹.

Многочисленные и разнообразные процедурные правила в деятельности государственных и общественных организа­ций существенно различаются по своим видам, целям, со­держанию и основным принципам; поэтому идея их объеди­нения общими процессуальными понятиями и тем более единым процессуальным правом, единым процессуальным законодательством, одной процессуальной наукой теорети­чески и практически несостоятельна. Это, разумеется, не оз­начает, что следует отказаться от изучения процедурных проблем в различных материальных отраслях советского права. Их решение имеет важное значение и должно быть направлено на укрепление законности в реализации норм ма* териального права. Научная разработка этих проблем не­сомненно предполагает взаимное обогащение идеями раз­личных правовых наук, а также комплексное исследование некоторых общих процессуальных вопросов, решение их с позиций общей теории права.

К числу дискуссионных проблем, возникающих при об­суждении вопроса о значении и содержании уголовно-про­цессуального закона, можно отнести проблему аналогии в применении закона. Если в отношении уголовного матери­ального закона в науке советского права было высказано отрицательное отношение к аналогии, исходя из принципа “нет преступления без закона”, то применительно к процес­суальному праву безоговорочный отказ от использования аналогии в ряде случаев поставил бы пра.ктичеаких .работ­ников в затруднительное положение в силу невозможности (а иногда отсутствия необходимости) правового урегулиро­вания всех вопросов, могущих возникнуть в ходе процессу­альной деятельности. Именно поэтому ряд процессуалистов высказался в пользу применения аналогии в советском уго­ловном процессе³². Сторонники другой точки зрения отрица-

³⁰ См. Строгович М. С. Судебное право: предмет, система, нау­ка, с. 62.

³¹ См. Мельников А. А. Конституция СССР и проблема судеб­ного права, с. 49.

³² См. Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уголовно­го процесса, с. 167—168; Строгович М. С. Курс советского уголов­ного процесса, т. I, с. 49; Рахунов Р. Д. Аналогия в советском уго­ловном процессе.—Правоведение, 1971, № 2.

30

ли возможность аналогии при применении уголовно-процес-суального права, мотивируя это тем, что во всех случаях, когда законодатель допускает применение аналогии, он пря­мо оговаривает это в законе³³.

§ 3. Уголовно-процессуальная форма

Изучение сущности уголовно-процессуального закона •неразрывно связано с вопросом о процессуальной форме как необходимом условии обеспечения законности в сфере уго­ловного судопроизводства. Проблемы процессуальной фор­мы рассматривались в многочисленных работах. В послед­ние годы опубликованы специальные исследования по этому вопросу³⁴.

Под процессуальной формой принято понимать “сово­купность условий, установленных процессуальным законом для совершения органами следствия, прокуратуры и суда< тех действий,^которыми они осуществляют свои функции в* области расследования и разрешения уголовных дел, также для совершения гражданами, участвующими в производстве по уголовному делу, тех действий, которыми они осущест­вляют свои права и выполняют свои обязанности”³⁵.

Еще более широко трактует   процессуальную форму Р. Д. Рахунов, определяя ее как “регламентированные пра­вом порядок, принципы и систему уголовно-процессуальной деятельности, установленные в целях достижения задач уго­ловного судопроизводства и обеспечения прав и законных интересов его участников”³⁶. При этом Р. Д. Рахунов счита-

³³ См.  Каминская  В.  И.  Уголовно-процессуальный  закон, с. 89; До бр оволь ска я Т. Н., К а м и н с к ая В. И. Рец. на кн.:

Элькинд П. С. Толкование и применение норм уголовно-процессуального права. М., 1967.—Сов. государство и право, 1969, № 1, с. 158.

³⁴ См. Мотовиловкер Я. О. Некоторые вопросы содержания и формы советского уголовного процесса.— Вести. Ярослав, ун-та, 1972, № 4, с. 56—77; Ш п и л е в В. Н. Содержание и формы уголовного судо­производства. Минск, 1974; Бобров В. К. К исследованию процессу­альной формы.—Правоведение, 1974, № 2; Добровольская Т. Н., Элькинд П. С. Уголовно-процессуальная форма, процессуальные нор­мы и производства.— В кн.: Юридическая процессуальная форма. М., 1976; Развитие и совершенствование уголовно-процессуальной формы/ Науч. ред. Л. Д. Кокорев. Воронеж, 1979.

³⁵ Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 51.

³⁶ Р а х у н о в Р. Д. Проблема единства и дифференциации уголов­но-процессуальной формы.— Вопросы борьбы с преступностью,  1978, вып. 29, с. 84.

31

ет содержаяием процессуальной формы “все уголовно-диро-цессуальное право”³⁷.

Приведенные определения чрезмерно широки. Если уго­ловный процесс представляет собой урегулированный пра­вом порядок деятельности, то формы этой деятельности, са­ма процедура и образуют процессуальную форму. Условия же совершения действий, а тем более принципы деятельнос­ти определяют процессуальную форму, но сами в ее содер­жание не входят.

С вопросами процессуальной формы в конечном счете связано большинство .предложений по усовершенствованию действующего законодательства. Нельзя, к сожалению, не отметить некоторой односторонности таких предложений, направленных чаще всего на усложнение в той или иной ме­ре процессуальной формы по мотивам укрепления гарантий законности. При оценке некоторых из них вспоминаются слова Ш. Монтескье: “Для свободы необходимы судебные формальности: но число их может быть так велико, что ояи станут препятствовать целям тех самых законов, которые их установили. Дела будут длиться без конца... При этом граж­дане потеряют свободу и безопасность, обвинитель не будет иметь возможности доказать обвинение, а обвиняемый — оп­равдаться”³⁸. Так, В. В, Степанов предлагает, чтобы орга­ны прокуратуры выдавали лицу, заявившему о совершении преступления, “документ о том, что заявление принято и в соответствии с существующим порядком будет рассмотрено в такой-то срок и что о результатах заявитель будет изве­щен” ³⁹. Принятие этого предложения привело бы лишь к увеличению корреспонденции, единственное назначение ко­торой—уведомить, что прокурор выполнит требования зако­на.

Процессуальная форма призвана, во-первых, содейство­вать установлению истины по делу, в силу чего в процессу-, альные формы выливаются и в них закрепляются вьирабо-танные человеческой практикой способы познания истины. Процессуальная форма, во-вторых, должна обеспечивать соблюдение прав и законных интересов всех участников про­цесса. Это .находит свое. выражение в точном установлении в

³⁷ Р а х у и о в Р. Д. Проблема единства и дифференциации уго-ловно-процессуальпои формы, с. 84.

³⁸ Монтескье Ш. Избр. произв. М., 1955, с. 643.

³⁹ Степане в В. В. Предварительная проверка первичных мате­риалов о преступлении. Саратов, 1972, с. 127—128.

32

законе порядка деятельности госуда.рственяых органов, осу' ществляющих производство по делу, в предоставлении заин­тересованным лицам драва в допустимых пределах участво­вать в процессуальной деятельности, в установлении процес­суальных гарантий соблюдения прав и охраны законных ин­тересов участвующих в деле лиц.

В настоящее время проблема процессуальной формы наиболее остро ставится в связи с вопросом о дифференциа­ции процесса. Необходимо прежде всего решить, о какой дифференциации и в каких пределах идет речь. Если имеют­ся в виду формы привлечения к уголовной ответственности, то этот вопрос решен в законе: “Никто не может быть при­знан виновным в совершении преступления, а также подверг­нут уголовному наказанию иначе, как по приговору суда и в соответствии с законом” (ст. 160 Конституции СССР). Прин­цип этот возведен в конституционные положения. В то же время конкретные формы деятельности органов предвари­тельного расследования и даже суда могут различаться в за­висимости от характера уголовных дел.

Дифференциация процесса осуществляется в основной по двум направлениям: 1) установление дополнительных га­рантий законности по отдельным категориям уголовных дел (дела о преступлениях несовершеннолетних, лиц, страдаю­щих психическими или физическими недостатками и т. д.);

2) упрощение некоторых процессуальных форм для дел о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности. Первое традиционно для советского уголовного процесса и находит единодушную поддержку в теоретичес­ких работах. Вопрос же о возможности упрощения отдельных процессуальных форм вызвал оживленную дискуссию на страницах печати. Сама по себе постановка вопроса не нова. Однако до настоящего времени дифференциация процесса в зависимости от характера правонарушения имеет, как. .сто­ронников⁴⁰, так и противников⁴¹.

⁴⁰ См. Пашкевич П. Ф. Процессуальные формы судопроизвод­ства нужно дифференцировать.—Соц. законность, 1974, № &; А р с е н ь-е в В. Д. О едином порядке судопроизводства по уголовным делам и пределах его дифференциации.—Тр./Иркут. ун-т, 1970, т. 85, сер. юр., вып. 10, ч. 4. Вопросы борьбы с преступностью, с. 87—100; Я к у б М. Л. Порядок уголовного  судопроизводства  следует дифференцировать.— Соц. законность, 1975, № 1; Гуляев А. П. Единый порядок предпола­гает дифференциацию.—Соц. законность, 1975, № 3.

⁴¹ См. Строгович М. С. О единой форме уголовного судопроиз­водства и пределах ее дифференциации.—Соц. законность,--t974, № 9;

 

 

Особую активность дискуссия получила после сообще­ния в журнале “Социалистическая законность” о ходе об­суждения в Институте государства и права АН СССР докла­да М. С. Строговича “О единой форме уголовного судопро­изводства и пределах ее дифференциации”⁴². После этого на страницах журнала появились статьи ряда ученых с обосно­ванием своей позиции по данному вопросу.

М. С. Строгович выступил решительнььм противником дифференциации процесса, указав в качестве основной тен­денцию к унификации уголовного судопроизводства, посколь­ку единым является само понятие преступления. Дифферен­циация возможна лишь при условии непременного сохране­ния всех процессуальных гарантий⁴³. Он же подверг крити­ке выдвинутую В. И. Курляндским идею уголовного прос­тупка ⁴⁴.

П. Ф. Пашкевич, возражая М. С. Строговичу, отметил, что сложная процедура предварительного расследования оп­равдана по сложным делам и по делам о тяжких преступле­ниях, но нет необходимости применять ее, когда факт совер­шения преступления не вызывает сомнения, преступник из­вестен или задержан с поличным и есть свидетели-очевид­цы. -В этом случае возможно составление протокола и даже единоличное рассмотрение   судьями дел. По мнению П. Ф. Пашкевича, тенденция к унификации проявляется тог­да, “когда речь идет об установлении единой судебной сис­темы и единого процессуального рассмотрения дел во всех судах” в том смысле, что в нашем государстве нет ни чрез­вычайных судов, ни исключительных законов⁴⁵.

М. Якуб считает правильной основную мысль П. Ф. Паш­кевича о необходимости дифференциации процесса, хотя и замечает, что порядок судебного разбирательства должен

Ч е чин а Н. А., Элькинд П. С. Формы правосудия, проблема един­ства и дифференциации порядка осуществления правосудия.— В кн.:

Государство и право развитого социализма в СССР. Л., 1977, с. 313— 325; К а з Ц. О единстве и дифференциации уголовного судопроиз­водства.—Соц. законность, 1975, № 1.

⁴² См. Соц. законность, 1974, № 8, с. 65—66.

⁴³ См. Строгович М. С. О единой форме уголовного судопроиз­водства и пределах ее дифференциации, с. 53.

⁴⁴ См. К у р л я н д с к и и В. И. Нужен ли кодекс проступков?— Лит. газ. 1972, 17 мая; он же. Неотвратимость наказания и борьба с преступностью.—Сов. государство и право, 1972, № 9.

⁴⁵ См. Пашкевич П. Ф. Процессуальные формы уголовного су­допроизводства нужно дифференцировать, с. 54—56.

34

при этом оставаться единым. Применение упрощенного по­рядка досудебного процесса должно иметь место, по его мнению, при наличии трех условий: “по делам о преступле­ниях, за которые законом предусмотрено наказание не свы­ше одного года лишения свободы, не представляющим слож­ности и не имеющим особого общественно-политического

 

 

 

За возможность дифференциации судопроизводства вы­сказались Р. Д. Рахунов, В. Д. Арсеньев, А. С. Кобликов и др.⁴⁷ В ходе обсуждения проблемы в журнале “Социалис­тическая законность” были приведены аргументы как в пользу, таи< и против некоторых предложений о дифферен­циации судопроизводства⁴⁸. В статье “Проблема совер­шенствования уголовного судопроизводства” журнал под­вел итоги обсуждения этого вопроса⁴⁹. Дискуссия вышла и на страницы массовой печати, что свидетельствует о ее не только правовом значении⁵⁰.

Представляется, что сам по себе вопрос о необходимос­ти дифференциации уголовного судопроизводства не являет­ся дискуссионным, поскольку такая дифференциация в зави­симости от субъекта преступления, характера преступления и других данных существует уже давно. Речь идет о более последовательной и гибкой системе дифференциации преж­де всего в связи с характером рассматриваемого события. При этом в качестве критерия дифференциации было пред­ложено два различных признака: 1) простота, несложность, очевидность события преступления и 2) сравнительно мень­шая общественная опасность преступления.

⁴⁶ Я к у б М. Порядок уголовного судопроизводства следует диф­ференцировать, с. 66—67.

⁴⁷ См. Рахунов Р. Д. Дифференциация уголовно-процессуальной формы по делам о малозначительных преступлениях.— Сов. государство и право, 1975, № 12, с. 60—68; Арсеньев В. Упрощение неравнозначно упрощенчеству.—Соц. законность, 1975, № 3, с. 63—64; Кобликов А. Задачи уголовного судопроизводства и проблемы дифференциации.— Соц. законность, 1975, № 4, с. 68—70.

⁴⁸ См. Соц. законность, 1974, № 8, с. 65—66; № 9, с. 50—56- 1975 № 1, с. 65—67; № 2, с. 63—66; № 3, с. 63—65; № 4, с. 68—70.

⁴⁹ См. Соц. законность, 1975, № 8, с. 36—38.

⁶⁰ См. Курляндский В. Нужен ли кодекс проступков.— Лит. газ., 1972, 17 мая; Гиганов А. Сахалин—Ессентуки и обратно.—Лит. газ., 1973, 31 янв.; Трусов А. Очевидное? Нет, только доказанное.— Лит. газ., 1973, 9 мая; Арсеньев В. Суд скорый и правый.—Лит газ, 1973, 9 мая.

 

 

Решительно нельзя, согласиться с предложениями уп­ростить производство по поводу “несложных”, '“оздввднык.” преступлений, поскольку категории ати субъективны, а 'поэ­тому и ненадежны. Как правильно отмечает В. Н. Кудряв­цев, дальнейшее совершенствование судопроизводства по уголовным делам возможно лишь лр,и непременном соблю­дении всех гарантий достижения истины и охраны прав участников процесса⁵¹.

Несколько бол'ее аргументированы .предложения об упро­щении порядка судопроизводства по делам о преступлениях, представляющих сравнительно меньшую общественную опас­ность⁵². При этом принципиально важными являются сооб­ражения В. Н. Кудрявцева, В. Д. Арсеньева и ряда других ученых о том, что дифференциация процедуры во многом определяется 'материальным правом^в3. Их .стороняики исхо­дят из возможности выделения категории уголовного про­ступка, который в силу своей меньшей (по сравнению с пре­ступлением) общественной опасности может рассматривать­ся в порядке, приближающемся к административному. Прин­цип осуществления правосудия только судом в данном слу­чае не нарушается, поскольку речь идет о признании лица виновным в совершении не преступления, а проступка, вле­кущего иные последствия, иные способы реагирования.

Тщательная разработка формы уголовного процесса за­служивает внимания и может быть продолжена при учете следующих основополагающих факторов. Во-первых, при применении наиболее серьезных мер принуждения (в част­ности, лишения свободы) должен быть сохранен судебный порядок рассмотрения дел. При рассмотрении дел о наи­более опасных преступлениях может быть увеличено число народных заседателей. Во-вторых, введение каких-либо форм ускоренного процесса должно одновременно сопровождать­ся усилением гарантий, обеспечивающих успешное отправле­ние правосудия. Так, например, при ускоренном рассмотре­нии дела в народном суде должна быть обеспечена защита

⁵¹ См. Кудрявцев В. Правовая наука и актуальные вопросы социалистической законности.—Коммунист, 1976, № 2, с. 86.

⁵² См. Курляндский В. Нужен ли кодекс проступков?— Лит. газ., 1972, 17 мая; Карпе ц И. И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. М„ 1973, с. 125; Нажимов В. К во­просу о дифференциации в советском уголовном процессе.— В кн.: Фор­мы и методы борьбы с преступностью. Вильнюс, 1974, с. 56—57.

⁵³ См. Соц. законность, 1974, № 8, с. 65—66; 1975, № 2, с. 65—66.

36

обвиняемого адвокатом. При решении вопросов дифферен­циации судопроизводства необходимо учитывать опыт при­менения ускоренного судопроизводства, накопленный в за­рубежных социалистических странах⁵⁴.

§ 4. Процессуальная наука о принципах уголовного судопроизводства

Одной из центральных в науке со-ветюкого уголовного процесса продолжает оставаться проблема принципов судо­производства. Первостепенное значение для ее дальнейшей разработки имеют положения Конституции СССР 1977 г., за­крепившей в качестве принципов судопроизводства такие по­ложения, которых не было в ранее действовавшей консти­туции: осуществление правосудия только судом (ст. 151), подотчетность судей и народных заседателей (ст. 152), кол­легиальность в рассмотрении уголовных и гражданских дел (ст. 154), осуществление правосудия на началах равенства граждан перед законом и судом (ст. 156), участие общест­венности в уголовном судопроизводстве (ст. 162). Положе­ния эти содержались в действующем уголо'вно-процеосуаль-ном законодательстве, но теперь им придано особое значе­ние, они стали конституционными принципами.

Конституция СССР глубже, содержательнее определи­ла сущность некоторых принципов судопроизводства и в ря­де случаев Е1нссла новое в их характеристику. Это касается пршяцишов (хущестзлени.я .правосудия только 'судом (ют. 151), презумпции невиновности (ст. 160), коллегиальности в рассмотрении уголовных дел (ст. 154), обеспечения обвиняе­мому права на защиту (ст. 158) и др.

Все это несомненно окажет влияние на дальнейшее раз­витие у1"ол'авно-п1рО|Ц.ессуалыюй науки, на совершенствование законодательства об основных началах судопроизводства.

В дискуссии о понятии принципов уголовного процесса и их содержании вовлекается значительное количество ученых, рассматривающих разные аспекты этих вопросов. .С одной стороны, такое положение может считаться естественным,

⁵⁴ См. Звирбуль В., Найденов В., Скворцов К. Опыт ра­боты прокуратуры в ГДР.—Соц. законность, 1972, № 8; Сапожни­ков Н., Скворцов К., Трубин Н. Прокурорский надзор за ускорен­ным расследованием в Венгрии.—Соц. законность, 1974, № 3; Л у б е н-с к и и Л. ДигЬгЬерснциация форм предварительного расследования.— Соц. законность, 1977, № 8; Уголовный процесс в европейских социалисти­ческих государствах/Под ред. В. П. Божьева. М., 1978, с. 141—146.

37

поскольку естествен сам йроцесс познания существа уго­ловного судопроизводства, его начал и закономерностей раз­вития. С другой стороны, нельзя мириться с бесплодностью некоторых дискуссий о принципах процесса, ведущихся на протяжении десятилетий и порождаемых в значительной ме­ре нечеткостью определения предмета спора. В решение воп­роса о принципах процесса вносится много субъективного. В литератур'е правильно указывалось на то, что мнение уче­ного о сущности и назначении того или иного процессуаль­ного правила не придает ему общеобязательной силы, не возводит его в степень принципа правовой деятельности. Это в состоянии сделать лишь законодатель, который и выразил свою волю в отношении принципов советского уголовного

процесса и их системы в Основах уголовного судопроизвод­ства ⁵⁵.

К числу принципов советского уголовного процесса от­носятся важнейшие и определяющие трайовьге положения, на которых построен и функционирует процесс. В науке со­ветского уголовного -процесса не получило поддержки мне­ние о возможности признания принципами руководящих идей, не нашедших 'своего закрепления в законе. Как отме­чает В. П. Нажимов, “каждый шринцип .права должен рас­крываться как более общая правовая норма, правовое тре­бование, имеющее определяющее значение для всех или по

крайней м'ере 'многих .конкретных норм и институтов целой отрасли права”⁵⁶.

Вопрос о системе принципов и их содержании рассмат­ривается в целом ряде работ⁵⁷. В настоящее время боль-

⁶⁵ cm. уголовный пг^”,о"" С^г. - -•'

..,--.-... x.J/^^^^v- u^\^t^, С. Ой,

^se H а ж и м о в В. П. О системе принципов организации и деятель­ности советского уголовного суда.— В кн.: Воплощение ленинских идей в советском праве. Калининград, 1970, с. 161.

^6Г См. Я к у б М. Л. Демократические основы советского уголовно-процессуального права. М., 1960; Ривлин А. Л. Понятие и система принципов социалистического правосудия.— Учен. зап./Харьк. юр. ин-т, 1962, вып. 16; Давыдов П. М. Принципы советского уголовного про­цесса. Свердловск, 1970; Добровольская Т. H. Принципы совет­ского уголовного процесса. М., 1971; Шундиков В. Д. Принцип не­посредственности при расследовании и рассмотрении уголовного дела. Саратов, 1974; Мотовиловкер Я. О. О принципах объективной истины, презумпции невиновности и состязательности процесса. Яро­славль, 1978; Кобликов А. С. Законность—конституционный прин­цип советского  уголовного судопроизводства. М.,   1979;  Нажи­мов В. П. Развитие системы демократических принципов советского уголовного процесса в свете новой Конституции СССР.— В кн.: Вопро­сы осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1979, с. 3—13. 38

щинство ученых едины в признании действия в советском уголовном процессе таких принципов, как социалистическая законность, публичность, участие общественности в уголов­ном судопроизводстве, всесторонность, полнота и объектив­ность расследования и рассмотрения уголовных дел, осу­ществление правосудия только судом, рассмотрение дел во всех судах с участием народных заседателей, осуществление правосудия выборными судьями, независимость судей и под­чинение их только закону, равенство всех граждан перед су­дом и законом, неприкосновенность личности, национальный язык судопроизводства, гласность судопроизводства, обес­печение обвиняемому права на защиту, процессуальное ра­венство участников судебного разбирательства, устность и непосредственность.

Однако даж'е среди указанный принципов не все равно­значно бесспорны в теории уголовного процесса. Так, в свое время имела место дискуссия между М. А. Чельцовым и М. С. Строговичем по поводу принципов социалистической законности и публичности. Если М. А. Чельцов утверждал, что принцип публичности не имеет в процессе самостоятель­ного значения, поскольку его содержание охватывается бо­лее общим принципом социалистической законности⁵⁸; то М. С. Строгович, не рассматривая социалистическую закон­ность в качестве отдельного принципа уголовного процесса, относит ее к общеправовому принципу, объединяющему все принципы процесса в их взаимосвязи⁵⁹.

Видимо, данная дискуссия порождена, с одной стороны, слишком широким толкованием содержания принципа за­конности, с другой—таким же толкованием принципа пуб­личности. Между тем, каждый из этих принципов обладает собственным содержанием. Принцип законности выражает Требование точного саблюдания советских Законов всеми участниками уголовного судопроизводства. Принцип пуб­личности определяет обязанности государственных органов по выполнению задач уголовного процесса.

Более сложным представляется вопрос о принципе сос­тязательности. В соответствии с широко распространенным мнением одним из основных принципов советского уголов-

⁵⁸ См. Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. М., 1962, с. 48.

⁶⁹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 175.

39

ного процесса является состязательность, т. е. такое его по­строение, при котором функция обвинения отделена от функ­ции решения дела по существу и обвиняемому принадле­жит право оспаривать обвинение перед судом. Суть состя­зательного процесса, по мнению сторонников данного прин­ципа, состоит в разделении функций обвинения, защиты и решения дела между судом и сторонами; при этом функцию •обвинения выполняет обвинитель (прокурор, общественный обвинитель, потерпевший), фувдкцию защиты—'сам обвиня­емый и его защитник, а решение дела осуществляется су­дом ⁶⁰.

Иногда сущность состязательности усматривают не в разделении полномочий суда, обвинения и защиты, а в по­рядке исследования доказательств⁶¹ или в предоставлении обвиняемому права на защиту⁶². Элементами состязатель­ности признаются: а) отделение обвинения от суда, б) про­цессуальное положение обвинителя и обвиняемого как сто­рон, в) процессуальное равноправие сторон, г) активное, самостоятельное положение суда по отношению к сторонам ⁶³.

В теории советского уголовного процесса принцип сос­тязательности неоднократно подвергался критике, которая особенно усилилась в последние десятилетия. При этом ука­зывалось на искусственность состязательной конструкции процесса⁶⁴, на неправильность противопоставления сторон⁶⁵, наконец, на буржуазный характер рассматриваемого прин­ципа, исходящего из предоставления сторонам формального равенства в .качестве средства .осуществления право-судия⁶⁶.

⁶⁰ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 15!; Мотовиловкер Я. О. Основные уголовно-процессуаль-ные функции. Ярославль, 1976, с. 5—8.

⁶¹ См. Я к у б М. Л. Демократические основы советского уголов-но-процессуального права, с. 158.

⁶² См. Трусов А. И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960, с. 139.

^й См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 149—151.

⁶⁴ См. Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М., 1956, с. 225—229.

⁸⁵ См. Алексеев Н. С., Крылов И. Ф., Лукашевич В. 3.,

Максутов II. X., Цветков il П. Рец. на кн.: Якуб М. Л. Де­мократические основы советского уголовно-процессуального права. М., 1960.—Веста. Ленингр. ун-та, 1962, № 17. Сер. экономики, философии и права, вып. 3, с. 135—138.

⁶⁶ См. Чельцов М. А. О недопустимости перенесения буржуаз­ных конструкций в советскую уголовно-процессуальную теорию.— Учен. зап./ВЮЗИ, 1958, вып. 6, с. 48—97; Малькевич Т. В. К вопросу о

40 •

В юридической литературе отмечалось, что если анали­зировать в отдельности “элементы” принципа состязатель­ности, то нетрудно заметить, что в большинстве своем они входят составной частью в содержание иных самостоятель­ных принципов советского уголовного процесса, таких, как публичность, право обвиняемого на защиту, равенство прав' участников судебного разбирательства и т. д.

Обращалось внимание и на то, что противопоставление “стороны” обвинения “стороне” защиты, процессуального интереса прокурора — процессуальному интересу обвиняемо­го делает неразрешимым вопрос о возможности осуществле­ния прокурором надзора за законностью при рассмотрении судами уголовных дел, поскольку обвинитель не может од­новременно обеспечивать и соблюдение законных интересов обвиняемого. Отмечалось, что именно в результате отстаи­вания чисто состязательной структуры советского уголовно­го процесса в печати высказывались предложения возло­жить функцию поддержания государственного обвинения в суде на следственные органы или освободить прокурора от обязанности осуществлять надзор в этой стадии уголовного процесса⁶⁷.

Далеко не случайно поэтому появление в последние го­ды тенденций к отрицанию функции обвинения у прокуро­ра⁶⁸ или даже вообще в советском уголовном процессе⁶⁹. В известной мере этому способствует развитие теории проку­рорского надзора, исходящей из единства прокурорской функции—надзора за точным исполнением законов и рас­смотрения деятельности прокурора в уголовном и граждан-сжоад судопроизводстве в качестве особой 'самостоятельной

состязательности.—Там же, с. 263—293; Мокичев К. А. Против ре­визионистских извращений марксистско-ленинского учения о государст­ве и праве. М., 1959, с.35.

⁶⁷ См. Гиганов А. Единоборство во имя истины.— Лит. газ., 1970, 13 мая; К о лба я Г. Н. Эффективность прокурорского надзора за соблюдением законности в суде.—Сов. государство и право, 1970, № 3, с. 118—121.

^е8 См. Басков В. И. Прокурор в суде первой инстанции. М., 1968, с. 5; Уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1969, с. 11.

⁶⁹ См. Даев В. Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе.—Правоведение, 1970, № 1; Шпиле в В. Н. Участники уго­ловного процесса. Минск, 1970, с. 26.

41

формы государственной деятельности, единой во всех ее про­явлениях⁷⁰. ,           •                            " .

Принцип состязательности подвергается в последние го­ды критике и в теории зарубежных социалистических 'стран. В науке уголовного процесса зарубежных социалистических государств широко (распространено выделение наряду •с прин­ципом состязательности или вместо него принципов равно­правия сторон и разделения процессуальных функций⁷¹. В частности, венгерские юристы рассматривают разделение процессуальных функций в качестве нового принципа уго­ловного процесса, провозглашенного уголовно-процессуаль-ным кодексом 1973 г.⁷² Видимо, если и есть необходимость определять разделение функций участников уголовно-про-цессуальной деятельности в качестве самостоятельного прин­ципа советского уголовного процесса, то дальнейшей разра­ботки требует вопрос о наименовании этого принципа и его содержании⁷³.

На протяжении многих лет по-прежнему спорным оста­ется вопрос о презумпции невиновности обвиняемого, общий смысл которой сводится к тому, что обвиняемый считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в уста­новленном законом порядке. Само по себе содержание пре­зумпции невиновности не вызывает сомнения, поскольку оно бесспорно, аксиоматично и соответствует принципам позна­ния истины в любой области знания. Нигде и никогда нель­зя считать установленным то, что еще не доказано. Пре­зумпция невиновности охраняет законные трава и интересы лица, привлеченного в качестве обвиняемого, от предвзятос­ти, односторонности, субъективизма в оценке его действий. Как объективное правовое положение, презумпция невинов­ности находит свое выражение в многочисленных правовых нормах, регулирующих различные аспекты уголовно-процес-суальных отношений.

Статья 14 Международного пакта о гражданских и поли­тических праазах, принятого Генеральной Ассамблеей ООН

 

Звирбуль В. К. Деятельность прокуратуры по преду-преступности. М., 1971, с. 36, 41—42; Березовская С. Г. деятельность, а не единоборство.— Лит. газ., 1970, 8 апр. Уголовный процесс в европейских социалистических государ-

ко-

Надь Л. Новый венгерский уголовно-процессуальный государство и право, 1974, № 10, с. 93.

Даев В. Г. Процессуальные функции и принцип состяза' уголовном судопроизводстве.—Правоведение, 1974, № 1.

16 декабря 1966 г. и ратифицированного Советским Союзом 18 сентября 1973 г., предусматривает:“К.аждый обвиняемый в уголовном преступлении имеет право считаться невинов­ным, пока его виновность не будет доказана согласно за­кону” ⁷⁴.

Полное отрицание презумпции невиновности по мотивам ее буржуазной природы и неприемлемости для советского уго-'iObMOi'ci процесса, встречавшееся в работах некоторых уче­ных⁷⁵, не получило распространения в советской процессу­альной науке. Однако далеко не все ученые едины в призна­нии за п езу.мпдиеи невиновности значения не просто право­вого положения, а положения основополагающего, принципа процесса. Если В. И. Каминская, Т. Н. Добровольская и дру­гие авторы считают презумпцию невиновности самостоятель­ным принципом процесса⁷⁶, то М. Л. Якуб, Е. Г. Мартынчик и др^пк' ученые отрицают такое ее значение⁷⁷.

М. С. Строгович, первоначально называя презумпцию не­виновности среди принципов процесса⁷⁸, в дальнейшем ис­ключил ее из числа принципов, рассматривая ее как правовое положение, относящееся к доказыванию⁷⁹. В последующих своих работах М. С. Строгович возвратился к признанию пре­зумпции невиновности принципом процесса, но уже не в са­мостоятельном качестве, а в сочетании с принципом обеспе­чения обвиняемому праяа на защиту⁸⁰. В таком же сочета-

⁷⁴ Ведомости Верховного Совета СССР, 1976, № 17, ст. 308.

⁷⁵ См. Тадевосян В. С. К вопросу об установлении материаль­ной истины в советском процессе.—Сов. государство и право, 1948, № 6;

Мокичев К. А. Против ревизионистских извращений марксистско-ленинского учения о государстве и праве,  с. 33—34; Г о л у н-с к и и С. А. Вопросы доказательственного права в Основах уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик.—В кн.: Вопросы судопроизводства и судоустройства в новом законодательстве Союза ССР. М., 1959, с. 131—135.

⁷⁶ См. Каминская В. И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. М., 1949, с. 100; Добровольская Т. Н. Прин­ципы советского уголовного процесса, с. 111; Строгович М. С., Алексеева Л. Б., Ларин А. М. Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности, с. 14—15.

⁷⁷ См. Якуб М. Л. О понятии принципа уголовного права и уго­ловного процесса.—Правоведение, 1976, № 1, с. 64; Ма р т ы н чи к Е. Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции. Кишинев, 1975, с. 70—85, и др.

⁷⁸ См. С-грогович М. С. Уголовный процесс. М., 1944, с. 56.

⁷⁹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса^ М., 1958, с. 74, 184—186.

⁸⁰ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 126.

43

нии рассматривает презумпцию невиновности и В. П. Нажи­мов ⁸¹.                                    .

Некоторые авторы считают, что презумпция невинов­ности нашла свое законодательное закрепление в ст. 160 Конституции СССР, в соответствии с которой никто не мо­жет быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию иначе как по при­говору суда и в соответствии с законом⁸². Другие же не рассматривают презумпцию невиновности в качестве прин­ципа .процесса, мотивируя это отсутствием нормативного закрепления презумпции не только в Конституции СССР, но и в процессуальном законодательстве⁸³.

Независимо от признания или непризнания презумпции невиновности самостоятельным принципом процесса она с несомненностью вытекает из таких общепризнанных принци­пов, как осуществление правосудия только судом, всесто­ронность, полнота и объективность расследования и рас­смотрения уголовных дел, право обвиняемого на защиту и т. д.

Нельзя не отметать наличия ряда ошибок, связанных с толкованием смысла и значения презумпции невиновности как правового положения. С одной стороны, она понимается подчас слишком широко, с распространением не только на положение личности в процессе, но и на иные факты. Так, например, в литературе встречается утверждение, что по­скольку не установлено событие преступления, то и надо считать, что его не было⁸⁴. С этим трудно согласиться. Ее” ли, охраняя права личности, закон считает лицо невинов-

⁸¹ См. Нажимов В. П. О системе принципов организации и дея­тельности советского уголовного суда, с. 184.

⁸² См. Смирнов Л. Н. Ленинские идеи о суде и правосудии и их претворение в жизнь.—Бюл. Верховного Суда СССР, 1977, № 5, С. 9; П е т р у х и н И. Л. Презумпция невиновности — конституционный принцип советского уголовного процесса.— Сов. государство и право, 1978, № 12, с. 18—26; Грошевой Ю. М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе. Харьков, 1979, с. 5; Стр о го в и ч М. С, Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности.— В кн.;

Виктимология и профилактика правонарушений/Отв. ред. В. И. Шика-нов. Иркутск, 1979, с. 3—15.

⁸³ См. Уголовный процесс БССР, с. 58—59; Арсеньев В. Д. К^ вопросу о презумпции невиновности в свете новой Конституции СССР.— В кн.: Вопросы повышения эффективности борьбы с преступностью. Томск, 1979, с. 58—61.

⁸⁴ См. Якубович Н. А. Окончание предварительного следствия” М„ 1962, с. 101.

44

ным при отсутствии достаточных доказательств виновности, то наличие сомнений в преступном характере того или ино­го деяния вовсе не является основанием для “благополуч­ного” вывода.

С другой стороны, допускаются неоправданные изъятия из действия презумпции невиновности.   Так, по мнению В. Н. Бабаева, задержание лица в качестве подозреваемого представляет собой исключение из презумпции невиновнос­ти, поскольку ;в данном случае якобы “действует презумпция вины подозреваемого в совершении преступления”, сущест­вование которой обусловлено “необходимостью защиты об­щественных и личных интересов” и имеет “.исключительный характер”⁸⁵. В данном случае нет никакого исключения, по­скольку задержание подозреваемого, так же, как и заключе­ние, например, под стражу обвиняемого, не вступает в про­тиворечие с положением о том, что эти лица продолжают считаться невиновными, ибо процесс познания истины еще ' не завершен.

Есть мнение, что “после вступления приговора в закон­ную силу презумпция невиновности обвиняемого уступает место презумпции истинности приговора”⁸⁶. В данном слу­чае неправильна сама постановка вопроса. Поскольку пре­зумпция невиновности представляет собой объективное пра­вовое положение, она не уступает и не может уступить мес­то каким-либо иным презумпциям, не вступает и 'не может вступать с ними в конкуренцию. Предположение об истин­ности судебного приговора действительно носит презумптив-ный 'характер и лоложешная в его основу презумпция отно­сится к числу опровержимых. Однако признание обвиняемо­го виновным ни в коей мере не колеблет правильности ут­верждения, что до этого он считался невиновным в совер­шении преступления. Из презумпции невиновности обвиня­емого следует вывод, что применяемые 'к нему меры процес­суального принуждения не могут рассматриваться в качест­ве начала реализации уголовно-,право'вой ответственности.

Уголовно-процессуальный закон в ряде случаев ограни­чивает характер применяемых мер процессуального принуж­дения (возможность задержания только при подозрении в преступлении, за которое законом предусмотрено наказание

⁸⁵ См. Бабаев В. И. Презумпции в советском праве. Горький, 1974, с. 101—102.

⁸⁶ Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть •общая/Отв. ред. Н. В. Жогин. М., 1966, с. 445.

45

в виде лишения свободы; ограничение условий заключения под стражу), связывая таким образом характер этих мер с общественной опасностью преступления. Однако происходит это не потому, что данные меры рассматриваются как нача­ло фактического несения ответственности, а потому что они относятся к процессуальным средствам установления мате­риально-правовых отношений. Точно так же гражданско-процессуальный закон допускает привод ответчика, по делам, о взыскании алиментов, не рассматривая это как выполне­ние гражданско-правовой обязанности.

Значительно меньше дискуссий вызывали иные принци­пы уголовного процесса, причем дискуссии эти возникали, как правило, по частным вопросам. Так, например, Т. Н. Доб­ровольская пишет о принципе объективной истины в совет­ском уголовном процессе⁸⁷. Не вызывает сомнений правиль­ность определяемого Т. Н. Добровольской содержания дан­ного принципа, однако, как справедливо указывалось в пе­чати⁸⁸, вернее принципом процесса, наполненным данным содержанием, считать объективность, полноту и всесторон­ность исследования обстоятельств уголовного дела, посколь­ку объективная истина—это цель процесса, а одна и та же

категория не может быть одновременно и целью и принци­пом.

Иногда к числу принципов уголовного процесса относят неприкосновенность личности, неприкосновенность жилища,. тайну переписки, а также судебный и прокурорский надзор⁸⁹. Однако неприкосновенность личности, жилища и тайна пе­реписки—это субъективные конституционные права граж­дан, ввиду чего признавать за иимл особое значение принци­пов уголовного процесса нет необходимости. Судебный же и прокурорский надзор являются специфическими видами го­сударственной деятельности, характерными не только для уголовного процесса, поэтому их значение также выходит за рамки уголовно-процессуальной категории.

Совершенно ясно, что вопрос о существе и содержании принципов советского уголовного процесса не может быть

⁸⁷ См. Добровольска.я Т. Н. Принципы советского уголовно­го процесса, с. 21—34.

⁸⁸ См. Элькинд П. С. Рец. на Кн.: Добровольская Т. Н. Прин­ципы советского уголовного процесса. М., 1972.—Соц. законность, 1972,.

№ 2, с. 91—92.

⁸⁹ См. Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М., 1968, с. 52, 62—63.

46

когда-либо объявлен разрешенным, так как совершенствова­ние процессуальной деятельности, дальнейшее развитие де­мократических форм социалистического правосудия требуют непрерывных изысканий в определении основных, руководя­щих начал судопроизводства.

В процессуальной литературе не всегда проводится грань между понятиями принципов процесса и общих усло­вий его отдельных стадий. Так, М. С. Строгович наряду с основными принципами уголовного процесса допускает су­ществование принципов отдельных стадий процесса⁹⁰. Как отмечает А. Л. Цыпкин, “...нельзя согласиться с тем, что для отдельных стадий процесса могут быть созданы различные группы процессуальных принципов, стоящих особняком или действующих параллельно с системой принципов уголовно­го процесса”⁹¹.

Н. В. Жогин и Ф. Н. Фаткуллин среди общих условий предварительного расследования рассматривают и принци­пы советского уголовного процесса⁹². Между тем понятия принципов и общих условий не равнозначны. Если принци­пы представляют собой важнейшие и определяющие право­вые положения, на которых построен весь процесс, то об­щие условия отдельных стадий .выражают собой такие поло­жения, которые раскрывают назначение и содержание уго-ловно-процессуальных институтов, характерных для данной стадии процесса.

В процессуальную терминологию следовало бы ввести понятие общих условий всего уголовного процесса, посколь­ку ряд положений, не достигая значения принципов, в то же время имеют значение, для всего процесса в целом. К та-ким положениям относятся указания закона на обстоятель­ства, исключающие производство по делу (ст. 5 Основ, ст. 5 УПК), на основания прекращения уголовных дел (ст. ст. 5— 9 УПК), на основания соединения и выделения уголовных дел (ст. 26 УПК), на общие правила предъявления и рас­смотрения гражданского иска в уголовном процессе (ст. 29

⁹⁰ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 124—125; т. 2, с. 51—56, 367—371.

⁹¹ Цыпкин А. Л. Система принципов советского уголовного про­цесса.—Науч. тр./Саратов, юр. ин-т, 1957, вып. 1, с. 145. См. также: Тео­рия доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд./Отв. ред. Н. В. Жогин. М„ 1973, с. 328.

⁹² См. Жогин Н.В., Фаткуллин Ф.Н. Предварительное следствие в советском уголовном процессе, М., 1965, с. 71—97,

47

УПК) и т. д. Эти положения, распространяясь на весь уго­ловный процесс, в то же время не достигают значения прин­ципов процесса. Объединение же их в УПК большинства со­юзных республик в один раздел с принципами процесса под названием “общие положения” вряд ли удачно. Более пра­вильным было бы употребление специального термина “об-шие условия уголовного процесса”, отражающего существо указанных норм и институтов.

§ 5. Разработка проблемы правоотношений в уголовном процессе

Поскольку право — это один из регуляторов обществен­ной жизни, вопрос о понятии, характере и значении право­вых отношений является стержневым для любой отрасли правовой науки. Как отмечает Р. О. Халфина, правоотноше­ние выступает одним из основных фундаментальных понятий правовой науки, будучи той формой, в которой абстрактная норма права приобретает свое реальное бытие, воплощаясь ' в реальном общественном отношении⁹³.

Советская правовая наука располагает обширным 'кру­гом работ, исследующих как общую теорию правоотноше­ний, так и специфику правовых отношений, регулируе­мых отдельными отраслями права. Значительное число работ затрагивает этот вопрос и в теория советского уголовного процесса⁹⁴. Среди   них следует   отметить монографию В. П. Божьева, специально посвященную дан­ной теме⁹⁵.

При обсуждении проблемы процессуальных правоотно­шений наибольшее внимание уделялось, во-первых, общему для всей правовой науки вопросу о месте и значении право­вых отношений в системе правового регулирования; во-вто­рых, вопросу о соотношении уголовно-процессуальных и уго^ ловно-правовых отношений; в-третьих, определению предпо-

⁹³ См. Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М., 1974,

^м См. Галкин Б. А. Советский уголовно-процессуальный закон, с. 72—84; Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-про-цессуального права, с. 5—41; Строгович М. С. Курс советского уго­ловного процесса, т. 1, с. 29—36; Шпиле в В. Н. Содержание и формы уголовного судопроизводства, с. 68—100, и др.

⁹⁵ См. Б о ж ь е в В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения. М., 1975. (Рец.: Лукашевич В. 3., Элькинд П. С.—Правоведение, 1976, № 5; Алексеев В.—Соц. законность, 1976, № 2).

48

сылок, субъектного состава, содержания и объекта (пред­мета) уголовно-процессуальных отношений.

Исходя из марксистако-ланижжих положений о том, что право производно от экономического строя общества, что оно закрепляет уже сложившиеся отношения, а также спо­собствует зарождению и развитию отношений, выгодных гос­подствующему классу, большинство советских процессуалис­тов едины в определении уголовно-процессуальных отноше-ний как идеологичеаких общественных отношений, урегули-pogaнныxJ^юpмaми_yгoлoвнo-пpoцeccyaльнoгo__пc^aвa, возни­кающих^ развивающихся^ и прекращающихся в сфере уго­ловного судоп^оизводств а⁹⁵'.

~Было высказано мнение о том, что правовые отношения, в которых праву одного субъекта соответствует обязанность другого, не играют существенной роли в уголовном процес­се, поскольку законодатель наделяет государственные орга­ны односторонними властными полномочиями на совершение процессуальных действий⁹⁷. Эта точка зрения была подверг­нута критике и не получила распространения в науке совет­ского уголовного процесса.

Большинство авторов сходится также в характеристике основных особенностей уголовно-процессуальных отношений, относя к их числу:

1. Существование общественных отношений, складываю­щихся в сфере урегулированного правом уголовного судопро­изводства, в форме правоотношений⁹⁸.

2. Государственно-властный характер этих отношений, которые в большинстве случаев складываются независимо от воли вступающих в эти отношения субъектов, а в силу тре­бований закона.

⁹⁶ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 31—36; Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процес-суального права, с. 8; Б о ж ь е в В. П. Уголовно-процессуальные право­отношения, с. 87, и др.

⁹⁷ См. Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. М„ 1962, с. 16.

⁹⁸ В юридической литературе обращено внимание на существова­ние в уголовном судопроизводстве не только правовых отношений (см.:

Кокорев Л. Д. Участники правосудия по уголовным делам, с. 43—46;

Бойков А. Д. К изучению эффективности уголовно-процессуального закона, с. 164). В уголовном процессе не исключается возможность возникновения отношений, не урегулированных правом. Не нуждаются в правовом регулировании многие вопросы тактики, методики расследо­вания, а также некоторые нравственные отношения, связанные с судо­производством.

4. Заказ 2568                                                                                                            49

3. Неразрывную связь уголовно-процессуальных отноше­ний с отношениями уголовно-правовыми.

4. Связь уголовно-процессуальных отношений с уго-ловно-процессуальной деятельностью, т. е. с системой уре-

гулипавапных правом действий участников процесса.

5. Специфический круг субъектов уголовно-процессу­альных отношений.

При сходстве основных позиций по поводу процессуаль­ных отношений имеется ряд различий при определении их значения в механизме правового регулирования.

Так, М. С. Строгович считает правоотношения одновре­менно и методом правового регулирования, и способом реа­лизации правовых норм, и результатом правового регулиро­вания. Одновременно он рассматривает уголовно-процессу-альные отношения как правовую форму деятельности орга­нов следствия, прокуратуры и суда, осуществляющих возло-жекльге на них задачи, а саму эту деятельность—'в качестве содержания     уголовно-процессуальных     отношений". В. П. Божьев пишет о том, что правоотношение является ре­зультатом взаимодействия нормы права с общественным от­ношением ¹⁰⁰. В. Н. Шпилев рассматривает правоотношения з качестве шнутренлей формы уголовного процесса в отличие от его внешних форм, выражающихся в самом порядке про­цессуальной деятельности¹⁰¹. П. С. Элькинд определяет про­цессуальные отношения как предмет правового регулирова­ния и как .результат такого регулирования ¹⁰².

При внешней противоречивости приведенных высказы­ваний по существу все о ни__едины_в_ „признании тогр^что_поа-во_Суго.лов]го-гцю1^су^а^П1_ное}__п4)извано._врздействовать._на ^"Js^^Y¹⁰^⁶⁶-—^¹³^¹.¹?^^ о1бщес'пвенных_ отношений и .в результате^ такого воздействия Общественные отношения об­лекаются вформуправовых—— -— ^~^-C)тcюдaй^-ёдинcтвcГ^o взглядах на возможность сущест^ вования процессуальных отношений только в правовой фор­ме. Однако вопрос о характере взаимодействия обществен-

⁹⁹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 30—34, 45—46.

¹⁰⁰ См. Божьев В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения, с. 85—87.

¹⁰¹ См. Шпилев В. Н. Содержание и формы уголовного судо­производства, с. 88—125.

¹⁰² См. Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессу-ального права, с. 5, 10.

ных отношений “в чистом виде” и процессуальных отноше­ний, т. е. тех же общественных отношений, но урегулирован­ных правом, решается не всегда одинаково. Наиболее рас­пространено мнение, что сами общественные отношения — это содержание правовых (в том числе и процессуальных) отношений, а правовые отношения представляют собой фор­му общественных отношений¹⁰³. Несколько иная позиция в общей теории права была высказана Ю. К. Толстым, по мнению которого правоотношение является посредующим звеном между нормой права и теми общественными отноше­ниями, которые составляют предмет правового регулирова­ния ¹⁰⁴. Тем самым Ю. К. Толстой рассматривает правовое отношение в качестве самостоятельного элемента—“по­средника” между нормой права и реальным общественным отношением. Мысль о возможности самостоятельного су­ществования урегулированного нормой права общественного отношения представляется плодотворной.

Традиционно мнение, что всякое урегулированное правом общественное отношение является правовым с момента сво­его возникновения. Между тем необходимость в правовом анализе 'подаал-яющвго большинства реалыно существующих общественных отношений не столь уж распространена и воз­никает, как правило, в .ходе правоир именительного .процесса. Это наводит на мысль о значении гераволрименительной дея­тельности для определения существа самой категории право­вого отношения. В первую очередь это касается материаль­но-правовых отношений.

Почти все авторы, занимающиеся в той или иной мере проблемой угол.ов'но-1Процессуальных отношений, рассматри­вают вопрос о связи ^троцессуальных отнош^ниисматерлаль;

ными"^{^roлoвн[o^:пpaвoвьIми)''^гo57~Бoльшинcтвo из них едины ^цриз^аниц перв11чностй~7голов№>пра_вовы^^отн^ пр9изводност1Г'угЬловно-процессуал^ных7~Однако это не зна-

¹⁰³ См. Х а л ф и и а Р. О. Общее учение о правоотношении, с. 99.

¹⁰⁴ См. Общая теория государства и права/Отв. ред. В. С. Петров, Л. С, Явич. Л., 1974, т. 2, с. 334—339.

¹⁰⁵ См. Р и в л и н А. Л. Об уголовно-правовых и уголовно-процес­суальных отношениях.—Правоведение, 1959, № 2, с. 105—112; Эль­кинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права, с. 11—20; Да гель П. С. Взаимодействие уголовного материального и процессуального права в регулировании общественных отношений.— Правоведение, 1972, № 2, с. 83—89; Шпилев В. Н. Содержание и фор­мы уголовного судопроизводства, с. 19—27; Божьев В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения, с. 98—135.

4*                                                                                                                               51

чит, как правильно указывает М. С. Строгович, что при от­сутствии уголовно-правовых отношений уголовный процесс теряет смысл, что уголовно-процессуальные отношения вы­зываются к жизни уголов1но-|п'раво'выми отношениями и слу­жат фс|рмой .последних ¹⁰⁶. Не говоря уже о to'm, что задачами процесса является установление не только события, сос­тава преступления, но и их отсутствия, в ряде случаев уго­ловный процесс возникает, когда нет уголовно-правовых от­ношений (например, при возбуждении производства о при­менении принудительных мер медицинского характера).

Производность процессуальных отношений от матери' альных не означает, что они возникают непосредственно в результате преступления. Юридическим фактом, влекущим возникновение уголовно-процессуальных отношений, явля­ется наличие повода к возбуждению уголовного дела (тот или иной вид информации о совершенном или готовящемся преступлении). В связи с этим деятельность компетентных органов по установлению оснований к возбуждению уголов­ного дела уже подчиняется процессуальному порядку. Одна­ко мнение это разделяют не все, полагая, что уголовное су­допроизводство, процессуальные  отношения  начинаются лишь с момента принятия решения о возбуждении уголовно­го дела, а предшествующая деятельность не является про­цессуальной ¹⁰⁷.

§ 6. Уголовно-процессуальные функции

Проблема понятия и содержания уголовно-процессуаль­ных функций остается до настоящего времени дискус­сионной. Чаще всего под функцией понимают основные на­правления процессуальной деятельности¹⁰⁸. Сторонники та­кого толкования функций исходят из наличия в уголовном судопроизводстве трех основных процессуальных функций:

¹⁰⁶ См. Строгович М. С. Рец. на кн.: Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве. Л., 1976.—Правоведение, 1976, № 4, с, 136.

¹⁰⁷ См. Стремовский В. А. Участники предварительного след­ствия. Ростов н/Д., 1966, с. 9; Ч ельцов М.. А. Советский уголовный процесс. М., 1962, с. 231—233.

¹⁰⁸ См. Нажимов  В. П. Об уголовпо-процессуальных функ­циях.—Правоведение, 1973, № 5, с. 73; Я к у б М. Л. О понятии про­цессуальной функции в советском уголовном судопроизводстве.— Пра­воведение, 1973, № 5, с. 85; Мотовиловкер Я. О. Основные уго­ловно-процессуальные функции. Ярославль, 1976, с. 5—23, и др.

52

а) обвинения (уголовного преследования); б) защиты; в) раз­решения дела. Выделение этих трех функций в известной мере традиционно и характерно для состязательной конструкции процесса.

Как отмечалось в печати, главный недостаток концепции трех основных функций заключается в том, что она не отра­жает всей полноты уголовно-процессуальной деятельности, оставляя в стороне деятельность значительного числа участ­ников процесса ¹⁰⁹. Обратив на это внимание, Р. Д. Раху-нов отметил, что перечисленные три функции не только не охватывают деятельность всех участников процесса, но и осуществляются далеко не во 'всех стадиях процесса. По его мнению, к числу самостоятельных функций относятся функ­ции расследования уголовного дела, .поддержания граждан­ского иска и защиты от иска ¹¹⁰. На самостоятельность функ­ции расследования дела указывали также В. В. Шиманов-ский и М. М. Выдря ^1П.

Несколько иначе к определению сущности функций под­ходит П. С. Элькинд. По ее мнению, функции—это специ­альное назначение и роль участников процесса, определя­емые нормами права и выраженные в соответствующих на­правлениях уголовно-процессуальной деятельности. Ею пред­ложена классификация функций на основные, вспомогатель­ные и побочные, охватывающие деятельность всех участни­ков уголовного процесса ¹¹². Спорен вопрос о 'носителях про­цессуальных функций. Существует мнение, что не только од­на и та же функция может выполняться различными участ­никами процесса, но и один участник процесса может быть одновременно носителем нескольких различных функций¹¹³. Если М. Л. Якуб считает, что процессуальная функция того или иного органа или лица является его процессуальной

¹⁰⁹ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 47; Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 16.

¹¹⁰ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 48.

¹¹¹ См. Шимановский В. В. К вопросу о процессуальной функ­ции следователя в советском уголовном процессе.— Правоведение, 1965, № 2, с. 175: Выдря М. М. Расследование уголовного дела—функция уголовного процесса.—Сов. государство и право, 1980, № 9, с. 78—82.

¹¹² См. Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процес-суального права, с. 54—69.

¹¹¹³ См. Ф а т к у л л и н Ф. Н., 3 и н а т у л л и н 3. 3., А в р а х Я. С. Обвинение и защита по уголовным делам. Казань, 1976, с. 114.

5?

обязанностью, процессуальным назначением¹¹⁴, то В. П. На­жимов допускает выбор самим участником процесса с уче­том конкретных обстоятельств дела той функции, которую он будет осуществлять в ходе судопроизводства ¹¹⁵.

Разделяя разработанное П. С. Элькинд определение по­нятия у;оловно-процессуальных функций, один из авторов настоящей книги, В. Г. Даев, предложил иную конструкцию этих функций, вытекающую из характера процессуальных интересов отдельных участников процесса. По его мнению, действующий советский уголовный процесс позволяет выде­лить следующие процессуальные функции: расследование уголовного дела, судебное рассмотрение и разрешение уго­ловного дела, прокурорский надзор за соблюдением закон­ности в ходе уголовного судопроизводства, защита личных процессуальных интересов, оказание юридической помощи, общественное представительство, оказание содействия в хо­де уголовного судопроизводства¹¹⁶. При этом отрицается на­личие функции обвинения по тем мотивам, что ни один из участников процесса не наделен обязанностью или назначе­нием осуществлять только обвинительную деятельность, а функция защиты распределяется между обвиняемым (защи­та личного интереса), защитником (оказание юридической помощи) и общественным защитником (общественное пред­ставительство). Поддержание прокурором обвинения рас­сматривается не как функция обвинения, а как одна из форм осуществления прокурорского надзора¹¹⁷. С отрица­нием функции обвинения в уголовном процессе выступил и В. Я. Чеканов¹¹⁸.

Не разделяя это мнение, многие авторы посвятили свои исследования функции обвинения в уголовном процессе¹¹⁹;

¹¹⁴ См. Я к у б М. Л. О понятии процессуальной функции в совет­ском уголовном судопроизводстве, с. 87.

¹¹⁵ См. Нажимов В. П. Об уголовно-процессуальных функциях, с. 76-78.

¹¹⁶ См. Даев В. Г. Процессуальные функции и принцип состяза­тельности в уголовном судопроизводстве, с. 72.

¹¹⁷ См. Даев В. Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе, с. 79—82.

¹¹⁸ См. Чеканов В. Я. Уголовное судопроизводство как целост­ная система.— В кн.: Вопросы уголовного процесса. Саратов, 1979, вып. 2, с. 33—34.

¹¹⁹ См. Альперт С. А. Обвинение в советском уголовном про­цессе. Харьков, 1974; Мотовиловкер Я. О. Основные уголовно-про-цессуальные функции. Ярославль, 1976; Зеленецкий В. С. Возбуж­дение государственного обвинения в советском уголовном процессе. Харьков, 1979. 54

среди них следует прежде всего назвать обстоятельную мо­нографию В. М. Савицкого о государственном обвинении ¹²⁰.

Оригинальные суждения о сущности уголоино-процес-суальных функций высказаны В. С. Зеленецким. Сущность функции, считает он, нельзя выводить лишь из процессуаль­ной деятельности, ее направленности; в качестве признака функции следует рассматривать содержание позиции субъек­та процессуальной деятельности, выражающееся в характе­ре его отношения к объекту его процессуальной позиции и соответствующей   уголовно-процессуальной деятельности. “Если,—пишет он,—отношение субъекта к определенному объекту рассматривать в качестве его социальной позиции '(без которой нет и не может быть ни обвинения, ни защиты, ни любой другой функции), а деятельность—как способ ре­ализации этой позиции, то достигаемый в процессе такого взаимодействия названных элементов результат и представ­ляет собой функцию” ¹²¹.

В. С. Зеленецким предложена классификация функций на общие и частные, на внешние и внутренние. К общим он относит: функцию борьбы с преступностью, функцию уго­ловного преследования, функцию уголовно-процессуального познания действительности и т. д. Общие функции в качест­ве структурообразующих элементов содержат частные функ­ции. Так, например, общая функция уголовного преследо­вания включает в себя частные функции: изобличение прес­тупника и обвинение лица, совершившего преступление; об­щая функция публичного обвинения—функции следствен­ного и государственного обвинения и т. д.¹²²

Приведенные конструкции нуждаются в дополнительных объяснениях, поскольку автор, называя “общие и частные”, “внешние и внутренние” функции, не раскрывает их сущнос­ти. Кпоме того, если рассматривать функцию как результат взаимодействия социальной позиции субъекта с реализаци­ей этой позиции в ходе процессуальной деятельности, то из

¹²⁰ См. Савицкий В. М. Государственное обвинение в суде. М.,

1971. (Рец.: Божьев В. П., Чугупоп В. Е.—Сов. государство и право,

1972. № 1; Кореневский Ю., Темушкин О.—Соц. законность, 1971, № 10;

Мотовиловкер Я. О.—Вести. Ярослав, ун-та, 1972, № 4).

^'Зеленецкий В. С. Функциональная структура прокурор­ской деятельности. Харьков, 1978, с. 20.

^т См. там же, с. 23—37,

55

этого следует, что .сам процесс .познания осуществляется вне функций. Традиционное понятие функций лишается своего смысла.

Идеи множественности уголовно-процессуальных функ­ций еще нуждаются в разработке. Однако следует учитывать и мнение сторонников традиционных трех основных процес­суальных функций о том, что наметившаяся в юридической литературе тенденция к расширению уголовно-процессуаль­ных функций и наделению каждого участника процесса да­же несколькими функциями, по существу сводит проблему процессуальных функций к характеристике, классификации уголовно-процессуальной деятельности, к подмене термина “деятельность” термином “функция” ¹²³.

§ 7. Уголовно-процессуальные гарантии

Проблема правовых гарантий одна из важнейших в юри­дической науке. Она исследовалась в разных аспектах, и прежде всего в направлении развития гарантий прав и за­конных интересов личности. Это обусловлено тем, что при со­циализме “центр тяжести передвигается от формального п р и-знания свобод (как было при буржуазном парламентариз­ме) к фактическому обеспечению пользования свобода­ми со стороны трудящихся...”¹²⁴.

Исследование различных вопросов уголовно-процессу­альных гарантий всегда имело своей целью повышение эф­фективности судопроизводства и охрану интересов личности в уголовном процессе. Однако, если в прошлом решение этих вопросов в основном сводилось к изучению конкретных процессуальных средств, выступающих в качестве правовых гарантий, то в 60—70-е гг. чаще стали исследоваться общие проблемы процессуальных гарантий, их сущность, система, виды и т. д. Прежде всего наметились разные подходы к понятию процессуальных гарантий. Еще в годы, предшест­вующие рассматриваемому периоду, была высказана мысль, что советской процессуальной науке следует отказаться от

¹²³ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 189; Кокорев Л. Д. Участники правосудия по уголовным де­лам, с. 52; Мотовиловкер Я. О. Основные уголовно-процессуальные функции, с. 11.                  -'

¹²⁴ Л е н и н В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 73—74.

56

классификации гарантий на гарантии правосудия и прав личности и “установить единое понятие гарантий правосу­дия, которое органически включает в себя понятие гаран­тий прав личности” ¹²⁵. Но развитие науки не пошло по это­му пути. В процессуальной теории исследовались разные ас­пекты как гарантий правосудия ¹²⁶, так и гарантий прав лич­ности. Последней проблеме посвящен ряд монографий¹²⁷, &б'о'?ни'ков ¹²⁸, научных статей ¹²⁹.

¹²⁵ К а м и н с к а я В. И. В чем значение процессуальных гарантий в советском уголовном процессе.— Сов. государство и право, 1950, № 5, с. 56. См. также: Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уго­ловного процесса, с. 182.

¹²⁶ См. Строгович М. Гарантии непосредственности и устности уголовного процесса.—Сов. юстиция, 1963, № 7, с. 9; Рахунов Р. Д. О юридических гарантиях независимости судей в советском уголовном процессе.—Сов. государство и право, 1968, № 4, с. 50; Кобликов А. Существенная гарантия правосудия.— Соц. законность,  1969, № 10, с. 35; Темушкин О. П. Усиление гарантий законности, обоснованнос­ти и стабильности приговора.— Сов. государство и право, 1975, № 4-, с. 99; Акинча Н. А. К понятию уголовно-процессуальных гарантий.— В кн.: Актуальные вопросы советской юридической науки. Саратов, 1978, с. 2, с. 100—101.

¹²⁷ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в совет­ском уголовном процессе. Л., 1959. (Рец.: Полянский Н. Н.—Правове­дение, 1959, № 4; Бекешко С. П., Дулов А. В., Мартинович И. И. и др.— Вести. Ленингр. ун-та, 1959, № 23. Сер. экономики, философии и права, вып. 4; Якуб М. Л.—Вести. Моск. ун-та. Сер. 10. Право, 1961, № 2;

Савицкий В. М.—Вопросы криминалистики, 1962, № 6—7); он же. Гарантии драв обвиняемого в стадии предания суду. Л., 1966. (Рец.:

Ефимов М., Митрохин Н.—Соц. законность, 1968, № 9; Кириенко А. Я., Зусь Л. Б., Даев В. Г.—Сов. государство и право; 1967, № 9); Куцо-в а Э. Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. М., 1972. (Рец.: Анашкин Г.—Соц. законность, 1973, № 6; Карнеева Л. М., Чувилев А. А.—Сов. государство и право, 1973, № 8; Даныдоп В.—Соц. законность, 1973, № 11; Катькало С. И., Лукашевич В. 3., Эль-кинд П. С.—Вести. Ленингр. ун-та, 1973, № 17. Сер. экономики, филосо­фии и права, вып. 3); она же. Гарантии прав личности в советском уго­ловном процессе (предмет, цель, содержание). М., 1973. (Рец.: Лупин-ская П. А., Тыричев И. В.—Правоведение, 1974, № 2); Мартын-ч и к Е. Г, Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции. Киши­нев, 1975. (Рец.: Ларин А. М.—Сов. государство и право, 1977, № 7);

Юрченко В. Е. Гарантии прав потерпевшего в судебном разбира­тельстве. Томск, 1977.

¹²⁸ См. Гарантии прав лиц, участвующих в уголовном судопроиз­водстве: Науч. тр./Свердл. юр. ин-т, 1975, вып. 45; Гарантии прав лич­ности в социалистическом уголовном праве и процессе: Межвуз. тем, Сб. Ярославль, 1977, вып. 2; 1979, вып. 4.

¹²⁹ См. Савицкий В. М. По поводу уголовно-процессуальных га­рантий права невиновного на реабилитацию.— Сов. государство и пра­во, 1965, № 9, с. 48—56; Мотовиловкер Я. О. О гарантиях интере-

57

Концепция единой системы гарантий правосудия, ко­торая включает в себя и гарантии прав личности, в опреде­ленной мере вытекала из единства интересов личности и правосудия, поскольку в уголовном судопроизводстве все, что служит обеспечению решения задач процесса, служит также и обеспечению прав личности. Это несомненно прин­ципиально правильное положение неоднократно отмечалось в процессуальной литературе. Исходя из этого принципиаль­ного единства, в юридической литературе писали о том, что интерес обвиняемого “ни в малейшей мере не противоречит интересам правосудия, а, наоборот, его соблюдение и охра­на в полной мере им соответствуют” ¹³⁰. Отмечалось в юри­дической литературе и то, что такая   постановка вопроса, подкупая своей кажущейся убедительностью, неоюолако уп­рощает рассматриваемую проблему, поскольку принципиаль­ное единство общественных и личных интересов не исключа­ет возможности их несовпадения, порождаемой различными причинами ¹³¹.

Исследования процессуальных гарантий прав и интере­сов личности не только в аспекте единства интересов право­судия и интересов личности, но и с учетом конфликтных си­туаций между ними должны содействовать более глубокому

и всестороннему анализу общей проблемы процессуальных гарантий.

О сущности процессуальных гарантий было высказано и иное мнение. Так, А. Л. Цыпкин полагает, что процессуаль­ные гарантии—это только гарантии прав личности, что “соз­давать особую категорию, особое понятие “процессуальных. гарантий правосудия” нет оснований, ибо под ними понима­ется вся совокупность процессуальных норм, т. е. все наше

сов личности и правосудия.—Сов. государство и право, 1974, № 6, с. 100—107; Кокорев Л. Д., Лукашевич В. 3. Процессуальные гарантии прав и законных интересов личности в уголовном судопроиз­водстве.—Вести. Ленингр. ун-та, 1977, № 11, Сер. Экономика, филосо­фия, право, вып. 2, с. 109—116; Добровольская Т. Н. Гарантии прав граждан в советском уголовном судопроизводстве.— Сов. государ­ство и право, 1980, № 2, с. 128—135, и др.

¹³⁰ С т р о г о в и ч М. С. О правах личности в советском уголов­ном судопроизводстве.—Сов. государство и право, 1976, № 10, с. 74.

¹³¹ См. Мотовиловкер Я. О. О гарантиях интересов личности и правосудия, с. 102—104; Гробов С. М. О классификации уголовно-процессуальных гарантий обвиняемого.—В кн.: Гарантии прав личнос­ти в социалистическом уголовном праве и процессе. Ярославль, 1977, с. 66—67.

58

уголовно-процессуальное право” ¹³². Мнение это не было под­держано. В юридической науке проблемы процессуальных гарантий решались в плане исследования всех процессуаль­ных средств, необходимых для достижения задач уголовно­го судопроизводства, для обеспечения интересов правосудия и личности.

В процессуальной литературе общепринято определять гарантии как установленные законом средства и способы, содействующие успешному осуществлению правосудия, за­щите прав и законных интересов личности. Однако по вопро­су о том, какова их сущность, в чем конкретно проявляются эти средства, высказаны самые различные суждения. Не­которые из них характеризуются стремлением найти одно­значные понятия гарантий, показать одно, решающее сред­ство в качестве гарантий. В таких случаях в качестве гаран­тий рассматривают: нормы уголовно-лроцессуального пра­ва ¹³³, права участников судопроизводства ¹³⁴, процессуаль­ные обязанности должностных лиц и органов, осуществля­ющих уголовное судопроизводство¹³⁵, порядок деятельности государственных органов, учреждений и общественных орга­низаций ¹³⁶ и т. д. Чаще вопрос этот решается иначе. Многие авторы исследуют в качестве процессуальных гарантий не одно процессуальное средство, а систему средств, в част­ности правовые нормы, принципы, процессуальные институ­ты; при этом предлагается различная система таких средств ¹³⁷.

Обстоятельному исследованию процессуальных гаран­тий посвящены две монографии Э. Ф. Куцовой. В них все­сторонне рассмотрены понятие, значение, предмет, цель, со­держание процессуальных гарантий прав и законных инте-

¹³² Цыпкин А. Л. Право на защиту в советском уголовном про­цессе. Саратов, 1959, с. 22.

¹³³ См. Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М., 1980, с. 20.

¹³⁴ См. Советский уголовный процесс. Часть общая. Саратов, 1968, с. 16—18.

¹³⁵ См. Уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1969, с. 18—19.

¹³⁶ См. Ленинское учение о демократии и законности и его значение для современности. М., 1973, с. 37.

¹³⁷ См. Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуаль-ного права, с. 74—79; Мотовиловкер Я. О. О гарантиях интересов личности и правосудия, с. 100—106; Кокорев Л. Д., Лукаше­вич В. 3. Процессуальные гарантии прав и законных интересов лично­сти в уголовном судопроизводстве, с. 112—116, и др.

59

ресов личности, их связь с иными видами гарантий прав граждан. Автор видит сущность процессуальных гарантий в правах и обязанностях должностных лиц, органов и граж­дан, участвующих   в   уголовном   судопроизводстве ¹³⁸.

Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции исследованы в монографии Е. Г. Мартынчика. К процессу­альным гарантиям он относит закрепленные в правовых нор­мах средства (не раскрывая их сущности), с помощью кото­рых обвиняемый осуществляет свои права, а также дея­тельность суда, прокурора, следователя и защитника по обес­печению прав обвиняемого¹³⁹. В книге рассмотрен боль­шой комплекс проблем процессуального положения обвиня­емого, но она вызвала существенные критические замеча­ния ¹⁴⁰, в частности, в связи с отрицанием значения презумп­ции невиновности, которая, по мнению автора, не является' гарантией социалистического правосудия и прав личности¹⁴¹.

Если суммировать различные суждения о тех или иных процессуальных средствах, которые рассматриваются в юри­дической литературе в .качестве процессуальных гарантий, к последним можно отнести следующие: процессуальные нор­мы; закрепленные в них права и обязанности участников про­цесса; принципы судопроизводства, в том числе принцип со­циалистической законности; различные процессуальные ин­ституты;   уголовно-процессуальную форму; деятельность участников судопроизводства; процессуальное принуждение;

процессуальные санкции. Подобное решение вопроса о сущ­ности процессуальных гарантий вытекает из понимания их некоторыми авторами как совокупности различных институ­тов, норм и принципов всего уголовного процесса¹⁴². . По-

¹³⁸ См. Куцова Э. Ф. Гарантии прав личности в советском уго­ловном процессе. М., 1973, с. 127—128, 189.

¹³⁹ См. Мартынчик Е. Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции, с. 36.

¹⁴⁰ См. Ларин А. М. Рец. на кн.: Мартынчик Е. Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции. Кишинев, 1975.—Сов. государ­ство и право, 1977, № 7, с. 160—161; Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном про­цессе. Воронеж, 1978, с. 243—245; Грошевой Ю. М. Сущность судеб­ных решений в советском уголовном процессе, с. 5.

¹⁴¹ См. Мартынчик Е. Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции, с. 85.

¹⁴² См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т.. 1, с. 56; Мотовиловкер Я. О. О гарантиях интересов личности и правосудия, с. 112; Акинча Н. А. К понятию уголовно-процессуальных гарантий, с. 100.

60

скольку такое понимание процессуальных гарантий как бы растворяет их в уголовном процессе, отождествляет гаран­тии с самим процессом, в юридической науке, как уже отме­чалось, предпринимаются попытки найти иной подход к оп­ределению сущности процессуальных гарантий, показать в качестве гарантий одну или несколько сторон уголовного процесса, а не весь процесс в разных аспектах. Обосновы­вая свою систему процессуальных гарантий, авторы под­вергают сомнению и критике иные системы. Причем сужде­ния эти настолько многочисленны и различны, что изложить здесь даже основные из них не представляется возможным.

Отметим лишь некоторые.

Ряд авторов оспаривает отнесение к процессуальным гарантиям прав участников процесса на том основании, что наличие прав еще ничто не гарантирует, поскольку именно трава являются объектом гарантий¹⁴³. При этом не учиты­вается, что в системе прав одни из них служат гарантиями

других¹⁴⁴.

Среди процессуальных гарантий часто называют дея­тельность должностных лиц и органов, осуществляющих су­допроизводство. Оспаривая это, многие авторы утверждают, что в процессуальной деятельности следует видеть средство, •обеспечивающее реализацию гарантий, а не сами гаран­тии¹⁴⁵. Такой аргумент скорее свидетельствует о значении процессуальной деятельности как определенной гарантии в уголовном судопроизводстве. Повышение ее эффективности во многом расширяет уголовно-процессуальные гарантии.

Особое значение в аспекте процессуальных гарантий-в юридической литературе придается процессуальной фор­ме ¹⁴⁶, хотя и в данном случае есть иное мнение, оспариваю-

¹⁴³ См. Мартынчик Е. Г. Субъективные права обвиняемого и их процессуальные гарантии.— Сов. государство и право, 1976, № 7, с. 92;

Ю р ч е и к о В. Е. Гарантии прав потерпевшего в судебном разбиратель­стве, с. 55.

¹⁴⁴ См. Куцова Э. Ф. Гарантии прав личности в советском уго­ловном процессе. М., 1973, с. 129.

¹⁴⁵ См. Куцова Э. Ф. Гарантии прав личности в советском уголов­ном процессе. М., 1972, с. 12; Ю р ч е и к о В. Е. Гарантии прав потерпев­шего в судебном разбирательстве, с. 61.

¹⁴⁶ См. Давыдов П. М. Дифференциация и гарантии в уголовном судопроизводстве.— В кн.: Гарантии прав лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве. Свердловск, 1975, с. 5—11; Добровольская Т. Н., .Элькинд П. С. Принципиальное единство уголовно-процессуальной формы-^важная гарантия законности правосудия и прав личности.— В кн.: Гарантии прав личности в социалистическом уголовном праве и процессе. Ярославль, 1977, с. 3—9.

61

 

шее необходимость рассматривать форму судопроизводства в качестве процессуальной гарантии ¹⁴⁷.

Стремление в разных аспектах исследовать процессу­альные гарантии в уголовном судопроизводстве выражает объективную необходимость всесторонне изучить и разрабо­тать процессуальные средства, которые в полной мере мо­гут гарантировать успешное решение задач социалистичес­кого правосудия.

§ 8. Уголовно-процессуальное принуждение и проблема процессуальной ответственности

По отношению к системе права в целом весь правопри-менительный процесс выступает в качестве способа прину­дительной реализации материально-правовых требований. В силу этого правоприменительная деятельность наделяет­ся свойством принуждения, характер и степень которого оп­ределяются материально-правовыми отношениями, состав­ляющими предмет данного вида деятельности.

В теории советского уголовного процесса имеется ряд работ, посвященных как проблеме уголовно-процессуально-го принуждения в целом ¹⁴⁸, так и отдельным видам такого принуждения ¹⁴⁹.

Под уголовно-процессуальным принуждением обычно понимается совокупность всех предусмотренных законом мер принудительного воздействия, призванных обеспечить исполнение участниками процесса своих обязанностей в хо­де расследования и судебного разрешения уголовных дел ¹⁵⁰. При более широкой трактовке процессуального принужде­ния под ним понимается сам метод государственного воз­действия на участников уголовно-процессуальной деятель-

¹⁴⁷ См. М а р т ы н ч и к Е. Г. Субъективные права обвиняемого и их процессуальные гарантии, с. 90.

¹⁴⁸ См. Давыдов П. М., Я к и м о в П. П. Применение мер про­цессуального принуждения по Основам уголовного судопроизводства Со­юза ССР и союзных республик. Свердловск, 1961; Коврига 3. Ф. Уго­ловно-процессуальное принуждение. Воронеж, 1975; Корнуков В. М. Меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве. Са­ратов, 1978.

¹⁴⁹ См. Г у т к и н И. М. Меры пресечения в советском уголовном процессе. М., 1963; Лившиц Ю. Д. Меры пресечения в советском уго-> ловном процессе. М., 1964; Франк Л. В. Задержание и арест подозре­ваемого в советском уголовном процессе. Душанбе, 1963; К л га­ков Е. М. Мера процессуального принуждения. Казань, 1974.

¹⁵⁰ См. Корнуков В. М. Меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве, с. 7.

62

ности, применяемый компетентными органами государства в целях пресечения неправомерного поведения ¹⁵¹.

3. Ф. Коврига подразделяет все меры процессуального принуждения на две основные группы: средства пресече­ния неправомерных действий, представляющих угрозу инте­ресам правосудия (меры пресечения, отобрание обязатель­ства о явке, задержание, привод, розыск и этапирование, отстранение обвиняемого от занимаемой должности, меры по отношению к нарушителям порядка в судебном заседании), и средства, обеспечивающие осуществление задач процесса (обыск, выемка, помещение обвиняемого или подозреваемо­го в медицинское учреждение для производства судебно-ме-дицинской или судебно-психиатрической экспертизы, наложе­ние ареста на имущество) ¹⁵². Обращает на себя внимание ус­ловность такого деления, поскольку меры пресечения не­правомерного поведения одновременно служат обеспечени­ем выполнения задач правосудия в целом. Кроме того, вряд ли правильно относить отдельные виды следственных дейст­вий (обыск, выемка) к мерам процессуального принуждения. В силу принципа публичности уголовного процесса практи­чески все следственные действия могут сопровождаться те­ми или иными мерами принуждения, но это не значит, что сами они относятся к этим мерам.

Отсутствие четкого разграничения между процессуальны­ми актами и мерами внепроцессуального воздействия приво­дит подчас к серьезным ошибкам. Так, на протяжении ряда лет в теоретической литературе встречались утверждения о возможности задержания в качестве подозреваемого до воз­буждения уголовного дела. Они были даже рекомендованы к практическому применению авторами научно-практических комментариев уголовно-процессуального закона¹⁵³. Однако, как правильно отметил В. А. Похмелкин, физическое задер­жание и доставление в органы милиции необходимо отличать от уголовно-процессуального задержания

¹⁵¹ См. Коврига 3. Ф. Уголовно-процессуальное принуждение, с. 30.

¹⁵² См. там же, с. 29—30.

¹⁵³ См. Комментарий УПК РСФСР. М., 1970, с. 156; Комментарий УПК РСФСР. М., 1976, с. 172.

¹⁵⁴ См. Похмелкин В. А. Задержание по советскому уголовно-процессуальному законодательству.—Сов. государство и право, 1958, № 12, с. 103. См. также: Чувилев А. Строго соблюдать законность при задержании подозреваемого в совершении преступлений.—Соц. закон­ность, 1968, № 12, с. 36; К люков Е. М. Мера процессуального принуж­дения” с. 11.

63

Учитывая тяжесть мер процессуального принуждения, в юридической литературе всесторонне обсуждался вопрос о степени “насыщенности” уголовно-процессуалыюго зако­нодательства мерами процессуального принуждения, об об­щих условиях допустимости их применения, о необходимос­ти введения дополнительных мер и о некотором сокращении существующих сейчас^15Е>. Так, например, высказывались сомнения в справедливости предусмотренного законом пра­ва принудительного направления свидетелей на психиатри­ческую экспертизу, принудительного освидетельствования таких лиц и т. д. Обращалось внимание и на то, что дейст­вующий закон, предусматривая право государственных орга­нов получать объяснения от граждан и должностных лиц (ст. 109 УПК), не обеспечивает это право какими-либо ме­рами принуждения. В теории неоднократно отмечалась необ­ходимость дополнительного обеспечения требований ст. 135 УПК, предусматривающей общие основания участия поня­тых в производстве следственных действий, но не обеспечен­ной никакими мерами принуждения по отношению к граж­данам, уклоняющимся от выполнения соответствующей обя­занности.

В силу традиций законность применения мер процессу­ального принуждения при проведении расследования обеспе­чивается в советском уголовном процессе прежде всего сред­ствами прокурорского надзора. Однако в теории процесса ставился вопрос об установлении коллегиального судебного •контроля за законностью, в частности, применения мер пре­сечения ¹⁵⁶.

В настоящее время обсуждение этого вопроса приобре­тает новые аспекты в свете ст. 58 Конституции СССР, пре­дусматривающей право граждан на обжалование в суд дей­ствий должностных лиц.

В последние годы проблема процессуального принуж­дения приобрела новый аспект: возник вопрос о процессу-

¹⁵⁵ См. Каминская В. И. Охрана прав и законных интересов граждан в уголовно-процессуальном праве.— Сов. государство и право, 1968, № 10; Коврига 3. Ф. Уголовно-процессуальное принуждение, с. 49—92; К о р и у к о в В. М. Меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве, с. 37—50.

¹⁵⁶ См. С т р о г о в и ч М. С. Основные вопросы советской социалис­тической законности. М., 1966, с. 187; Нажимов В. П. Суд как ор­ган правосудия по уголовным делам в СССР.—В кн.: Вопросы органи­зации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1970, с. 140.

64

альной ответственности. При решении этого вопроса необ­ходимо исходить из понимания ответственности как катего­рии общей теории права¹⁵⁷. До недавнего времени тради­ционным являлся взгляд на ответственность только как на инструмент материального права. Однако в последнее вре­мя появился ряд работ, посвященных проблеме процессуаль­ной ответственности. В частности, Н. А. Чечина и П. С. Эль-' кинд выдвинули гипотезу, в соответствии с которой юридиче­ская ответственность, выражая своеобразие метода правово­го регулирования, “образует один из необходимых компонен­тов такого метода. Наряду с другими компонентами она со­ставляет юридический признак соответствующей отрасли

права” ¹⁵⁸.

В качестве процессуальных нарушений авторы рассмат­ривают “нарушения (а) требований уголовно-процессуально-го или гражданского процессуального закона, (б) совершен­ное конкретным лицом — субъектом уголовного или граждан­ского судопроизводства, (в) в форме сознательного неиспол­нения соответствующих обязанностей”¹⁵⁹. Процессуальная ответственность, по мнению авторов, возможна в виде лише­ния правонарушителя определенных прав, возложения на не­го дополнительных обязанностей или одновременного лише­ния прав и возложения дополнительных обязанностей. В ка­честве конкретных примеров процессуальной ответственно­сти приводится; применение к обвиняемому, нарушившему обязательство о явке, меры пресечения; применение к обви­няемому, нарушившему избранную в отношении него меру пресечения, более строгой меры пресечения; удаление из за­ла заседания подсудимого, злостно нарушающего порядок судебного заседания, и т. д.¹⁶⁰

Статья Н. А. Чечиной и П. С. Элькинд имеет постано­вочный характер и, естественно, не может содержать ответа на все возникающие при ознакомлении с данной проблемой

¹⁵⁷ См. Марксистско-ленинская общая теория государства и пра­ва: социалистическое право/Отв. ред. Е. А. Лукашева. М., 1973, с. 584;

Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976s с. 7—8; С т р о г о в и ч М. С. Сущность юридической ответственности— Сов. государство и право, 1979, № 5, с. 72—78.

ibs q e ч и н а Н. А., Элькинд П. С. Об уголовно-процессуальной и гражданско-процессуальной  ответственности;—Сов.  государство 'и право, 1973, № 9, с. 34.

i⁵" Там же, с. 34.

¹⁶⁰ См. там же, с. 35—38.

5. Заказ 2568                                                       65

вопросы, однако разрешение некоторых из них, казалось бы, Необходимо. Так, из статьи неясно, несут ли процессуальную ответственность следователь, прокурор, судья, либо такая от­ветственность распространяется лишь на иных участников процесса — не должностных лиц.

Поддерживает идею уголовно-процессуальной  ответ­ственности и Я. О. Мотовиловкер. Присоединяясь к мнению Н. А. Чечиной и П. С. Элькинд, он подчеркивает, что обвиняе­мый в такой же мере, как и все другие участники процесса, несет уголовно-процессуальную ответственность за противо­правное поведение. В качестве примера он приводит тот же случай изменения меры пресечения на более строгую, ибо здесь, по его мнению, спора быть не может относительно то­го, что наступила юридическая ответственность” ¹⁶¹.

Однако в понятие уголовно-процессуальной ответствен­ности Я. О. Мотовиловкер вкладывает и другой смысл. Он пишет: “Если процессуальная ответственность лица — ре­зультат действительного и доказанного в ходе данного про­изводства правонарушения, а уголовная ответственность в Материальном смысле — следствие действительного и дока­занного преступления вне данного производства, то уголов­ная ответственность в процессуальном смысле наступает при наличии достаточных доказательств, дающих основание для предъявления обвинения” ¹⁶²', т. е. процессуальную ответ­ственность он рассматривает и как привлечение лица в ка­честве обвиняемого. Такое толкование процессуальной от­ветственности излишне осложняет проблему юридической ответственности, оно не соответствует и основным признакам юридической ответственности. Что же касается термина “привлечение к уголовной ответственности” применительно к случаю привлечения лица в качестве обвиняемого, то, по .мнению ряда авторов, в том числе и Я. О. Мотовиловкера, Он является неудачным¹⁶³, поскольку в этом случае речь 'идет не об ответственности лица, а лишь о привлечении его 'в качестве обвиняемого.

Идею процессуальной ответственности не разделяют многие авторы, считая, что процессуальной ответственности

¹⁶¹ Мотовиловкер Я. О. Предмет советского уголовного про­цесса. Ярославль, 1974, с. 28.

¹⁶² М о т о в и л о в к е р Я. О. Уголовно-процессуальная ответствен­ность обвиняемого и уголовно-материальная ответственность виновно­го.— Правоведение, 1977, № 1, с. 60.

¹⁶³ См. там же, с. 65.

как самостоятельного вида юридической ответственности не существует¹⁶⁴. Об этом пишет Е. М. Клюков, полагая, что меры процессуального принуждения не могут рассматри­ваться в качестве разновидности какой-либо юридической ответственности, поскольку всякая юридическая ответствен­ность—это прямое следствие доказанного факта нарушения определенной нормы материального права и “любая юри­дическая ответственность — это категория материального права” ¹⁶⁵. В качестве аргумента в пользу процессуальной от­ветственности в литературе обычно приводили факты при­менения процессуального принуждения к некоторым участ­никам судопроизводства. Но для применения мер процес­суального принуждения характерным является не наказание за допущенное правонарушение, а обеспечение нормального хода процессуальной деятельности.

Наметился в литературе и иной подход к определению сущности процессуальной ответственности. Так, Л. Б. Алек­сеева пишет, что “есть все основания для постановки во­проса о наличии специфического вида процессуальной от­ветственности, если субъектами ее считать не только граж­дан, носителей процессуальных обязанностей, но и долж­ностных лиц, ответственных за ход и результат производ­ства по уголовному делу, и если существенно расширить по­нятие процессуальной ответственности, не ограничивая ее мерами чисто процессуального характера” ¹⁶⁶.

Дискуссионный характер проблемы процессуальной от­ветственности обусловливает необходимость ее дальнейшей разработки.

§ 9. Проблема эффективности уголовного судопроизводства

Важным и новым направлением в исследовании проб­лем уголовного процесса явилось использование социологии и ее методов для определения эффективности судопроиз­водства. В книге “Право и социология” специальный раздел,

¹³⁴ См. С а м о щ е и к о П. С.,  Ф а р у к ш и н М. X.  Ответствен­ность по советскому законодательству. М., 1971, с. 187, 197.

¹⁶⁶ К л ю к о в Е. М. Мера процессуального принуждения, с. 26— 27.

¹⁶⁶ Строгович М. С., Алексеева Л.. Б„ Ларин А. М. Со­ветский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности, -с. 170.

 

 

написанный Т. Г. Морщаковой и И. Л. Петрухиным, посвя­щен социологическим аспектам • изучения эффективности правосудия¹⁶⁷. Используя социологическую литературу, вы­борочные исследования и некоторые статистические данные, авторы анализируют критерии и гарантии эффективности правосудия. В качестве показателей эффективности судо­производства они рассматривают следующие данные: 1) ко­личество приговоров, отмененных или измененных вслед­ствие ошибок в установлении фактических обстоятельств, юридической квалификации и определении меры наказания;

2) количество оправдательных приговоров, прекращенных и возвращенных на доследование дел; 3) количество опреде­лений о возвращении дел на доследование, отмененных вы­шестоящими судами; 4) поправки на латентные ошибки;

5) поправки на ошибочную отмену приговоров и определе­ний вышестоящими судами; 6) количество частных опреде­лений о нарушении законности следственными органами и судами.

К критериям эффективности, связанным с охраной прав граждан, они относят такие показатели, как данные об удов­летворении и отклонении судами обоснованных ходатайств участников процесса, количество лиц, обоснованно освобож­денных судом из-под стражи, сроки рассмотрения дел, сроки незаконного содержания под стражей и др. Критерии эффек­тивности воспитательного воздействия правосудия предлага­ется определять выборочными социологическими исследова­ниями с учетом вышеуказанных факторов.

В процессуальной науке намечаются три уровня изуче­ния эффективности судопроизводства. Первый: анализ фак­торов, связанных с применением отраслей, институтов и норм права (обычно ограниченный анализом обобщенной судебной и следственной практики). Второй уровень: социо­логический, психологический и этический подход к изучению личности следователя, судьи. Этот подход, не ограниченный только юридическими науками, почти не разработан. Нако­нец, третий уровень — это выявление зависимости между ка­чеством следственной, судебной работы и действием полити­ческих, идеологических и иных гарантий, общих для всех видов государственно-правовой деятельности.

В результате из структурно-функционального, киберне-

¹⁶⁷ См. Право и социология/Под ред. Ю. А. Тихомирова, В. П. Ка-зимирчука. М., 1973, с 258—291.

68

тического подхода к изучению судопроизводства возникает новое научное направление—“эффективность судопроиз­водства”, пользующееся данными других наук (социологии, логики, психологии, этики и др.), применяющее частные со­циологические методы (анкетирование, интервьюирование и др.), статистические и кибернетические методы.

Проблемам эффективности судопроизводства посвящен ряд научных работ ¹⁶⁸, в том числе две обстоятельные моно­графии, в которых всесторонне рассмотрен большой комп­лекс вопросов этой проблемы ¹⁶⁹.

О процессуальных гарантиях, подлежащих оценке с точки зрения эффективности, о показателях эффектив­ности процессуального закона и эффективности процес­суальной деятельности, о том, можно ли определить эффек­тивность отдельной уголовно-процессуальной нормы, в юри­дической литературе высказаны различные суждения¹⁷⁰. Верно исходя из того, что эффективный закон может при­меняться неэффективно, А. М. Ларин пишет о разных пока­зателях эффективности процессуальных норм и эффектив-

^1в8 См. Чугунов В. Е., Горский Г. Ф. Применение киберне­тических устройств для анализа ошибок в судебной и следственной практике.—Сов. государство и право, 1966, № 11; Анашкин Г. 3., Петрухин И. Л. Эффективность правосудия и судебные ошибки.— •Сов. государство и право, 1968, № 8; К а Минска я В. И. Теоретичес­кие проблемы социальной обусловленности и эффективности уголовного правосудия.—В кн.: Эффективность применения уголовного закона. М., 1973; Бойков А. Д. К изучению эффективности уголовно-процессуаль-ного закона.—Там же; Михайлов А. И. Проблемы эффективности предварительного следствия.—Там же; Петрухин И. Л. Системный подход к изучению эффективности правосудия.— Сов. государство и право, 1976, № 1; Алексеева Л. Б., Михайловская И. Б. Пока­затели эффективности уголовного судопроизводства и некоторые вопро­сы оценки работы судебных органов.— Вопросы борьбы с преступностью, 1976, вып. 24; Вопросы эффективности советского уголовного процесса/ Науч. ред. Ф. И. Фаткуллин. Казань, 1976; Ларин А. М. Управление расследованием и измерение его эффективности.—Сов. государство и право, 1979, № ю.

^1в9 См. Строгович М. С., Алексеева Л. Б., Ларин А. М. Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффектив­ности. М., 1979; Петрухин И. Л., Батуров Г. П., Моршако-в а Т. Г. Теоретические основы эффективности правосудия. М., 1979.

¹⁷⁰ См. ,\ и a in к и н Г. 3., П с т р v x и и И. Л. Эффективность пра­восудия и судебные ошибки, с. 59; Вопросы эффективности советского уголовного процесса/Науч. ред. Ф. Н. Фаткуллин, с. 19; Петру­хин И. Л., Батуров Г. П., М о р щ а к о в а Т. Г. Теоретические ос­новы эффективности правосудия, с. 242_339.

69

 

ности их применения. По его мнению, уголовно-процессуаль-ный закон эффективен, поскольку: а) соответствует со­циальным потребностям, находящим выражение в целях и принципах уголовного судопроизводства, в общих принци­пах социалистического права и коммунистической нравствен­ности; б) обеспечивает регулятивное воздействие на общест­венные отношения, связанные с производством по уголов­ному делу; в) свободен от противоречий, диспропорций, пробелов. А эффективность применения уголовно-процессу-ального закона — это достижение целей уголовного судо­производства при минимизации социальных (материальных и духовных) издержек. Повышение эффективности, отмеча­ет он, комплексная проблема, включающая решение ряда теоретических и практических задач правового, этического^ психологического, управленческого и организационного ха­рактера применительно к работе правоохранительных орга­нов ¹⁷¹.

Признавая всю важность развития нового направления в науке советского уголовного процесса, нельзя не отметить-необходимость анализа эффективности деятельности отдель­ных органов, участвующих в судопроизводстве,— судебных, следственных, адвокатуры, прокуратуры, а также общест­венности, от чего зависят общие результаты эффективности процессуальной деятельности. И, что более важно, необходи­мо в будущем, не ограничивая анализ эффективности уго­ловного процесса достижением целей, указанных в ст. 2 Ос­нов уголовного судопроизводства, учитывать цели наказа­ния, указанные в Основах уголовного законодательства Сою­за ССР и союзных республик (ст. 20). Это значит, не огра­ничиваясь обеспечением достижения непосредственной це­ли—вынесения законного и обоснованного приговора,—вы­являть все факторы и условия достижения более отдален­ной, но важной конечной цели применения уголовных и уго-ловно-процессуальных законов — перевоспитания, исправле­ния осужденных, их возвращения в число честных тружени­ков. Это потребует усиления связи процессуалистов в иссле-довавании стадии исполнения приговора с представителями других наук, в первую очередь с представителями науки ис-правительно-трудового права и криминальной педагогики.

¹⁷¹ Строгович М. С., Алексеева Л. Б., Ларин А. М. Со­ветский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности,. с. 209, 251.

70

§10. Наука уголовного процесса н уголовное право

Несмотря на то, что, казалось бы, положения, характе­ризующие сущность и значение процессуальных отраслей права в механизме правового регулирования, тщательно раз­работаны ¹⁷², проблема разграничения отраслей на матери­альные и процессуальные представляется далеко не исчер­панной. Следует констатировать, что в настоящее время су­ществуют лишь самые общие критерии разграничения мате­риальных и процессуальных отраслей права.

С. С. Алексеев, характеризуя части всей системы права, отмечает наличие трех звеньев: 1) основополагающего зве­на—государственного права, 2) материальных отраслей, регулирующих поведение участников правовых отношений вне связи с “формированием или деятельностью суверенной государственной власти” (“рабочий механизм” правового регулирования) и 3) процессуальных отраслей—уголовно-процессуального и гражданско-процессуального права, кото­рые являются своеобразной “надстройкой” над материаль­ными отраслями. При этом, по мнению С. С. Алексеева, не каждой отрасли материального права соответствует особая процессуальная отрасль ¹⁷³.

В дальнейших работах С. С. Алексеев определяет про­цессуальные отрасли как своеобразное продолжение соответ­ствующих материальных отраслей, “надстройку” над ними, объединяя их с материальными отраслями общей категори­ей фундаментальных, профилирующих отраслей. К таким отраслям С. С. Алексеев относит государственное, админи­стративное, гражданское, уголовное право, процессуальные

отрасли ¹⁷⁴.

В целом указанные предложения являются, на наш взгляд, правильными, но нуждаются в дальнейшей конкрети-

¹⁷² См. Алексеев С. С. Общие теоретические проблемы системы советского права. М., 1966; он же. Структура советского права. М., 1975;

Каминская В. И. Взаимодействие уголовного и процессуального пра­ва.— Вопросы борьбы с преступностью, 1975, вып. 22; Д а г е л ь П. С. Взаимодействие уголовного материального и процессуального права в регулировании общественных отношений.—Правоведение,  1972, № 2;

Процессуальные проблемы реализации уголовной ответственности/Отв. ред. П. М. Давыдов. Свердловск, 1979, и др.

¹⁷³ См. Алексеев С. С. Общие теоретические проблемы системы советского права, с. 131—137.

¹⁷⁴ См. Проблемы теории государства и права/Отв. ред. С. С.Алек­сеев. М., 1979, с. 239—240.

71

 

зации. Так, необходимо прежде всего определить соотноше­ние материального и процессуального компонентов В структу­ре права как единого целого. Представляется при этом, что материальное и процессуальное—неразрывно  связанные элементы, разделение которых в значительной мере носит ус­ловный характер. Мы бы сказали, что материальное право есть право в статике, а процессуальное право—право в ди­намике. Необходимым признаком права как социального яв­ления всегда признается возможность принудительного осу­ществления установленных правил поведения, норм права. Это значит, что любая норма любой отрасли права нужда­ется в специальном механизме принудительного осущест­вления. Структура и порядок деятельности такого механиз­ма и представляет собой “процессуальную” часть всей струк-¹ туры права. При этом вряд ли правильно ограничивать ее изучение лишь уже сложившимися процессуальными отрас­лями права.

Вопрос заключается только в разработанности струк­туры и порядка деятельности процессуального механизма. При этом ряд общих отраслей права не имеет такого меха­низма, пользуясь “услугами” уже имеющегося в наличии. Так, гражданский процесс в настоящее время не только “обслуживает” гражданское материальное право, но и обес­печивает в необходимых случаях принудительное осущест­вление требований трудового, семейного и других отраслей права. Это не значит, что соответствующие отрасли права полностью лишены собственного процессуального механиз­ма. В области реализации трудовых отношений, например, действуют особые правила разрешения трудовых споров (Положение о порядке разрешения трудовых споров), нося­щие, несомненно, процессуальный характер. Существует и особый порядок разрешения вопроса о реализации админи­стративно-правовых отношений. Государственное право так­же предусматривает способы разрешения спорных проблем взаимоотношений органов государственной власти¹⁷⁵. Сле­довательно, проблема выделения специальных, чисто процес­суальных отраслей носит в основном количественный харак­тер, определяясь в своем разрешении наличием уже разра­ботанного механизма реализации или наличием достаточ­ных предпосылок для создания такого собственного механиз-

¹⁷⁵ См. Лучин В. О. Процессуальные нормы в советском госу­дарственном праве. М., 1976.

72

ма. Существующие же в настоящее время отрасли процесса по своей природе универсальны, т. е. “обслуживают” по мере воз­можности всю систему права. Как отмечалось, граждан­ский процесс обеспечивает нужды трудового, семейного и ряда других отраслей права. Даже такая специализирован­ная отрасль права, как уголовный процесс, не только руко­водствуется требованиями всей системы права, но при опре­деленных условиях и прямо обеспечивает надлежащую реа­лизацию гражданско-правовых отношений. Примером мо­жет служить институт гражданского иска в уголовном про­цессе.

Материальные отношения по своей природе ближе не­посредственно к объективным производственным отношени­ям, являясь инструментом их непосредственного регулирова­ния, в силу чего их обычно и называют “регулятивными”. Процессуальные же отношения имеют своей задачей “обслу­живание” регулятивных, материальных отношении, возни­кая и развиваясь именно в связи с наличием соответствующих материальных отношений. Характерной чертой материаль­ных отношений является то, что в процессе правопримени-тельной деятельности они не реализуются сами по себе, требуя в ходе реализации специального правоприменительно-

го процесса.

Сказанное в полной мере относится к соотношению уго­ловного материального и процессуального права. Порядок деятельности государственных органов, характер прав и обя­занностей участников процесса, виды процессуальных гаран­тий, характер применяемых в процессе мер принуждения в значительной мере определяются характером материально-правовых отношений ¹⁷⁶. Разработка и исследование проблем уголовно-процессуальной деятельности немыслимы в отры­ве от материального уголовного права и его науки.

Можно проследить также связь уголовного процесса и его науки с криминологией. Как отмечает В. Н. Кудрявцев, сокращение преступности приведет к сокращению объема уголовной репрессии; изменения, внесенные в феврале 1977 г. в уголовное, исправительно-трудовое, административ­ное законодательство, означают дальнейшее сужение сферы уголовной репрессии, гуманизацию нашего законодатель-

¹⁷⁶ См. Даев В. Г. Взаимосвязь процессуальной формы с мате­риальным правом.— В кн.: Развитие и совершенствование уголовно-про­цессуальной формы. Воронеж, 1979, с. 45—52.

73

ства, расширение в нем предупредительных элементов ^т. Су­жение сферы уголовной репрессии сказывается и на харак­тере процессуальных средств. Это одна из актуальных проб­лем процессуальной науки.

§ 11. Наука уголовного процесса и криминалистика

Разграничение науки советского уголовного процесса и криминалистики—сложная, дискуссионная проблема; она неоднократно обсуждалась как процессуалистами, так и криминалистами. Однако, несмотря на усиленные поиски соотношения предмета уголовно-процессуальной науки и криминалистики, многое здесь, как отмечается в литерату­ре, до сих пор продолжает оставаться неясным ¹⁷⁸. В по­следние годы появился ряд научных работ, отнесение кото­рых к уголовному процессу или криминалистике затрудни­тельно, ввиду тесного переплетения в них элементов той и другой науки.

Есть мнение, что предмет криминалистики и уголовно-процессуальной науки однороден. Так, дав определение пред­мета криминалистики, В. Г. Танасевич пишет: “В этом опре­делении говорится о той же деятельности тех же органов, которая является предметом науки уголовного процесса... Однако это не должно никого смущать. При однородности предмета различные науки могут ставить перед собой раз­ные задачи и разрешать их своими специфическими сред­ствами и методами” ¹⁷⁹.

Однако большинство процессуалистов и криминалистов усматривают взаимосвязь криминалистики и уголовно-про­цессуальной науки в общности объекта их исследования, а не предмета. Этим объектом является деятельность по рас­крытию и расследованию преступлений. Общая область ис­следования этих наук осложняет разграничение предмета уголовно-процессуальной науки и криминалистики, но не

¹⁷⁷ См. Кудрявцев В. Основные идеи-принципы советской кри­минологии.—Соц. законность, 1977, № 7, с. 26.

¹⁷⁸ См. Строгович М. С. Об уголовно-процессуальном законе.— В кн.: Проблемы правосудия и уголовного права. М., 1978, с. 24.

¹⁷⁹ С е л и в а н о в Н. А., Танасевич В, Г., Э и с м а н А. А., Якубович Н. А. Советская криминалистика. Теоретические проблемы. М., 1978, с. 43.

74

означает их совпадения; в противном случае каждая из этих наук потеряла бы свою самостоятельность.

К предмету уголовно-процессуальной науки обычно от­носят уголовно-процессуальный закон, основанные на нем процессуальные отношения и процессуальную деятельность;

а к предмету криминалистики—технические средства, так­тические приемы, методику расследования преступлений, а также криминалистические средства вне процессуальной деятельности ^1й0. Исследуя данный вопрос, А. А. Эйсман от­мечал, что наряду с “нормативными (процессуальными) пра­вилами, определяющими деятельность по раскрытию прес­туплений и доказыванию, существуют правила меньшей общ­ности, конкретизирующие и детализирующие первые, но не имеющие характера правовых норм, а являющиеся научны­ми рекомендациями. Это и есть технические, тактические и методические   рекомендации   криминалистики,   состав­ляющие предмет разработки последней”¹⁸¹. Но это общее разграничение предметов рассматриваемых наук не решает всей проблемы их взаимосвязи и различия.

Анализируя соотношение уголовно-процессуальной нау­ки и криминалистики, А. Н. Васильев пишет: “Что касается науки криминалистики, то в ее предмет входят научно-тех­нические средства, тактические приемы и методические ре­комендации по расследованию преступлений, а также мето­ды их применения в рамках уголовно-процессуальных норм и для достижения ими своих целей, разработанные на осно­ве данных специальных наук и обобщения следственной и экспертной практики. Тем самым криминалистика иначе как прикладной по отношению к фундаментальной науке уголов­ного процесса быть не может. Отсюда вытекает, что все тео­ретические положения науки уголовного процесса и, разуме­ется, теория доказательств являются для криминалистики ее руководящим методом”¹⁸². О том, что данные процессу-

¹⁸⁰ См. Строгович М. С. курс советского уголовного процесса, т. I, с. 75, 102.

"'Селиванов Н. А., Танасевич В. Г., Э и с м а н А. А., Якубович Н. А. Советская криминалистика. Теоретические проблемы, с. 32.

¹⁸² В а с и л ь е в А. Н. Критические замечания о соотношении кри­миналистики и уголовно-процессуальной теории доказательств.—Сов. го­сударство и право, 1979, № 4, с. 88.

75

альной науки, ее теория доказательств служат исходными положениями для науки, разрабатывающей рекомендации по собиранию и исследованию доказательств, писали и дру­гие авторы '⁸³.

Идея “жесткого” разграничения уголовно-процессуаль-ной науки и криминалистики, а также “подчиненности” кри­миналистики науке уголовного процесса имеет своих против­ников. Так, Р. С. Белкин писал, что “ни одна наука, претен­дующая на самостоятельное существование, не является вспомогательной по отношению к другой науке” ¹⁸⁴. Обращая внимание на необходимость показать “разграничительную линию” между предметами криминалистики и уголовно-про-цессуальной науки, Р. С. Белкин и другие авторы отмеча­ют вместе с тем явления “взаимопроникновения этих наук, подчеркивают невозможность и даже ненужность, вредность попыток воздвигнуть между ними своеобразную “китай­скую стену” ¹⁸⁵.

Позиция эта представляется несколько противоречивой, ибо нельзя совместить стремление найти линию разграниче­ния между предметами криминалистики и уголовно-процессу-альной науки с идеей такого взаимопроникновения этих на­ук, которое исключает четкие границы в предметах этих на­ук. Взаимопроникновение уголовно-процессуальной науки и криминалистики, их влияние друг на друга, а также необхо­димость совместного исследования процессуалистами и кри­миналистами некоторых общих научных проблем, на что вер­но обращалось внимание в юридической литературе¹⁸⁶, не ис­ключают потребности в четком определении предмета кри­миналистики. Неопределенность в этом вопросе, как верно заметил А. Н. Васильев, приводит к тому, что “центр тяжес­ти в развитии криминалистики фактически переносится из

¹⁸³ См. Миньковский Г. М., Ратинов А. Р. О предмете 'кри­миналистики и ее соотношении с другими отраслями научного знания.— Вопросы борьбы с преступностью, 1979, вып. 30, с. 147.

¹⁸⁴ Б е л к и н Р. С. Закон, уголовно-процессуальная наука и крими­налистика.—Сов. государство и право, 1979, № 4, с. 85.

¹⁸⁵ Там же, с. 84. См. также: Винберг А. И. Теория судебных доказательств в науке советской криминалистики.— Сов. государство и право, 1977, № 12.

¹⁶⁶ См. Винберг А. И. Теория судебных доказательств в науке советской криминалистики, с. 71—75: Белкин Р. С. Закон, уголовно-процессуальная наука и криминалистика, с. 85—86.

7^

ее собственной области в сферу дублирования науки уто-•ловного процесса и конкуренции этих двух наук”¹⁸⁷.

Анализируя соотношение предмета уголовно-процессу­альной науки и криминалистики, В. Я. Колдин обратил вни­мание на неточность критерия их разграничения некоторыми авторами, усматривающими его в разнице между научными рекомендациями, в выборе которых следователь свободен, и нормой закона, обязательной к исполнению во всех слу­чаях. По его мнению, критерий обязательности или необяза­тельности элементов деятельности по расследованию прес­туплений нельзя использовать для разграничения предметов криминалистики и уголовно-процессуальной науки. “Пред­метом уголовно-процессуальной науки,— пишет он,— являет­ся структура правоотношений, складывающихся в сфере деятельности государственных органов по расследованию и рассмотрению в суде уголовных дел, а криминалистики — структура информационно-познавательной деятельности по раскрытию и расследованию преступлений. В тех случаях, когда информационно-познавательные процессы становятся предметом правового регулирования, происходит пересече­ние, но не совпадение предметов рассматриваемых наук, так как каждая из них исследует свой аспект деятельнос­ти” ¹⁸⁸. Изучение в этом плане особенностей предмета кри­миналистики и предмета уголовно-процессуальной науки представляется перспективным. Однако мысль о пересече­нии предмета криминалистики и предмета уголовно-процес­суальной науки, при котором не происходит их совпадения, нуждается в развитии и обосновании.

В юридической литературе теорию судебных доказа­тельств относили к уголовно-процессуальной науке. Развитие криминалистики, процессуального законодательства приве­ло к мысли о том, что теория доказательств относится и к предмету криминалистики. Интересные суждения о комплек­сном исследовании проблем теории доказательств силами процессуалистов и криминалистов высказал А. И. Вин­берг¹⁸⁹. Однако, как заметила П. С. Элькинд, этим суждени­ям “противоречит его же попытка резко разграничить пред-

¹⁸⁷ В а с и л ь е в А. Н. Критические замечания о соотношении кри­миналистики и уголовно-процессуальной теории доказательств, с. 87.

¹⁸⁸ Колдин В. Я. Предмет криминалистики.—Сов. государство и право, 1979, № 4, с. 81.

¹⁸⁹ См. Винберг А. И. Теория судебных доказательств в науке советской криминалистики, с. 72—73.

77

мет исследования между процессуалистами и криминалиста­ми, обосновать необходимость самостоятельной, обособлен­ной от процессуальной науки разработки криминалистами ряда положений теории доказательств, сохранить за процес­суалистами исследование только вопросов доказательствен­ного права и принципов теории доказательств”¹⁹⁰.

Совместная разработка криминалистами и процессуа­листами общих проблем следственной и судебной деятель­ности—актуальная задача. Наряду с другими проблемами уголовного процесса и криминалистики общими усилиями процессуалистов и криминалистов необходимо решить воп­рос о четком размежевании предметов рассматриваемых на­ук. Решение этого вопроса—одно из условий успешного развития каждой из этих наук, их плодотворного влияния друг на друга.

§ 12. Проблемы психологии в уголовном судопроизводстве

Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР “О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования в стране” (1964) имело большое значение для развития уголовно-процессу-альной науки, расширения теоретических исследований, ох­ватывающих новые направления. Постановление, в част­ности, предусмотрело введение в юридических вузах курса юридической психологии.

Для науки уголовного,процесса значение психологии оп­ределяется известным указанием В. И. Ленина о том, что “без “человеческих эмоций” никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины” ¹⁹¹. Это положение имеет значение не только для установления истины, но и для всей уголовно-процессуальной деятельности.

Юридическая психология является прикладной психоло­гической наукой, и в ее предмет включается изучение опре­деленных психологических закономерностей, характерных для юридической деятельности, разработка специальных психологических методов, облегчающих осуществление этой деятельности ¹⁹².

¹⁹⁰ Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Пробле­мы доказательств в советском уголовном процессе, с, 51—52.

¹⁹¹ Л енин В. И. Поли. собр. соч., т. 25, с. 112.

¹⁹² См. Дулов А. В. Судебная психология. Минск, 1970, с. 16.

78

Применение психологических знаний в уголовно-про­цессуальной деятельности возможно по-различным направ­лениям. Исследуются психологические основы предвари­тельного следствия, судебного разбирательства, деятельнос­ти по исполнению приговора, психологические особенности предупреждения преступлений, психология участников про­цесса, в том числе психологические особенности несовер­шеннолетних правонарушителей. Сформулировано предло­жение о проведении судебно-психологической экспертизы, например, для выяснения степени умственного развития не­совершеннолетнего правонарушителя ¹⁹³.

Таким образом, область применения психологии в судо­производстве имеет сейчас широкий диапазон и включает:

уголовно-процессуальную деятельность, профилактику и вос­питание, исследование психологических особенностей участ­ников процесса и работу по перевоспитанию правонаруши­телей. В высших юридических учебных заведениях юридичес­кая психология как учебная дисциплина заняла прочное мес­то. С 60-х гг. началась интенсивная разработка ее проб­лем¹⁹⁴.

Многие авторы указывают на важность прикладного применения психологии в уголовном судопроизводстве¹⁹⁵. В работах процессуалистов ставится вопрос об организации го-

¹⁹³ См. Яковлев Я. М. О судебно-психологической экспертизе.— В кн.: Вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминологии. Душанбе, 1966.

¹⁹⁴ См. Васильев В. Л. Юридическая психология. Л., 1964; он ж е. Психологические основы организации труда следователя. Волго­град, 1976; Шахриманьян И. К. Общая психологическая характе­ристика деятельности советского  следователя.—Правоведение,  1965, № 2; о н же. Психологические особенности отдельных следственных действий. М., 1972; Яни С. А. Психологический отбор и подготовка следователей.—Сов. государство и право, 1968, № 10; Дулов А. В. Судебная психология. Минск, 1970; 2-е изд., испр. и доп. Минск, 1975;

он же. Основы психологического анализа на предварительном след­ствии. М., 1973; Пантелеев И. Ф. Некоторые вопросы психологии расследования преступлений.—Тр./ВЮЗИ, 1973, вып. XXIX; Доспу-л о в Г. Г. Психология допроса на предварительном следствии. М., 1976;

Котов Д. П., Ш и х а н ц о в Г. Г. Психология следователя. Воронеж, 1976; Коновалова В. Е. Психология в расследовании преступлений. Харьков, 1978, и др.

¹⁹⁵ См. Рогачевский Л. И. О судебно-психологической эксперти­зе.—Вопросы криминалистики. М., 1964, № 10; Экмекчи А. С. О судебно-психологической экспертизе.—Сов. юстиция, 1968, № 6; Яков­лев Я. М. Проблемы судебно-психологической экспертизы.—Соц. за­конность, 1973, № 3.

79

сударственной судебно-психологической экспертизы¹⁹⁶. Это целесообразно как для определения свойств и душевных сос­тояний здорового человека, так и для решения вопроса о психологических процессах, свойствах и состояниях у лиц, страдающих дефектами психики, по в отношении которых экспертами-психиатрами даны заключения о вменяемости.

Стремление к всемерному совершенствованию и упроще­нию поисков истины с использованием новых средств и мето­дов, предоставляемых некоторыми смежными науками, иног­да приводит к формулированию рекомендаций, которые не могут быть приняты сейчас из-за недостаточной научной обоснованности, отсутствия гарантий их правильного приме­нения и опасности нарушения социалистической законности. К числу таких психологических средств относится гипноз. А. Р. Ратниов пишет,- что идея возможности применения гипноза в процессе расследования должна быть решительно отвергнута. Гипнотическое внушение, как наиболее сильная форма психологического насилия, несовместимо с нашими нравственными и правовыми принципами¹⁹⁷. А. В. Дулов отмечает, что нельзя однозначно оценивать внушение и что некоторые его виды “могут применяться в деятельности по осуществлению правосудия” ¹⁹⁸. А. В. Дулов считает возмож­ным использовать внушение, в частности, для восстановле­ния забытого в памяти свидетеля, потерпевшего, обвиняемо­го. Э. В. Кузнецов, различая гипноз и внушение, а также “психическое воздействие” и “психическое насилие”, пишет о возможности использования внушения в формировании со­знания и предлагает более внимательно изучить эту пробле­му ¹⁹⁹.

Относительно правомерности допущения психического влияния в уголовном судопроизводстве было сформулирова­но три условия: а) этическое—обеспечение неприкосновен­ности чести и достоинства гражданина; б) правовое—соб-

¹⁹⁸ См. Диденко Ф. К. Об организации государственной судеб­но-психологической экспертизы в СССР.— В кн.: Юридические гарантии применения права и режим социалистической законности в СССР. Яро­славль, 1975, с. 125—132.

^liJ/ С”;, Р а т и и о в А. Р. Судебная психология для следователей. М., 1967, с. 124.

¹⁹⁸ Дулов А. В. Введение в судебную психологию. М., 1970, с. 141.

¹⁹⁹ См. Кузнецов Э. В. Внушение как психологический фактор в профилактике правонарушений.—В кн.: Вопросы профилактики прес­туплений. Л., 1976, с. 39—49.

80

людение прав и законных интересов личности, исключающее искажение истины; в) целенаправленность, т. е. убеждение допрашиваемого в личной и социальной полезности дачи им только правдивой информации^2Р0.

Перед уголовно-процессуальной наукой и юридической психологией стоят важные задачи по совместному решению ряда актуальных проблем совершенствования судопроизвод­ства, в том числе психологической подготовки работников судебно-следственных органов к профессиональной деятель­ности.

§ 13. Нравственные начала уголовного процесса

В 60—70-х гг. значительно возросли научные исследо­вания по проблемам общей и профессиональной морали. Это содействовало развитию нового направления в уголовно-про­цессуальной теории—исследованию нравственных начал уголовного судопроизводства. Уголовно-процессуальная нау­ка и судебная этика стали дополнять и обогащать, друг

Друга.

И. Н. Полянский в своей книге, посвященной истории

советского уголовного процесса до 1960 г., анализируя наи­более значительные исследования и пути развития уголовно-процессуальной науки, не счел возможным назвать среди них нравственные проблемы судопроизводства. До 60-х гг. эти проблемы не привлекали особого внимания ученых и не получили достаточного освещения в юридической литерату­ре; публикации ограничивались в основном вопросами ад­вокатской этики и культуры судопроизводства²⁰¹. Это объ­ясняется в определенной степени тем, что перед юридической наукой, в том числе уголовно-процессуальной теорией, стоя­ла насущная задача—содействовать созданию, развитию

²⁰⁰ См. Г р о ш е в о и Ю. М. Роль профессионального правосозна­ния в деятельности следователя по раскрытию преступлений.— В кн.:

Криминалистика и судебная экспертиза. (Киев), 1972, вып. 9, с. 36.

²⁰¹ См. Be rep В. И. Дисциплина и этика. Доклад общему собра­нию московской адвокатуры. [М.], 1925; Строев М. Текущие вопросы этики защитника.—Рев. законность, 1926, № 7—8; Кошевалов А. Несколько слов о судебной культуре.—Соц. законность, 1939, № 6;

Элькинд П, С. Адвокатская этика.—Сов. юстиция, 1940, № 3, 4;.

л?^{03 т}' •^"'"'гскэя этика.—Сов. юстиция, 1941, № 4; Ш и ф-м а и М., Я х н и ч Л. Заметки о культуре судебной речи.— Соц. закон­ность, 1945, № 3; Иванов Л. Народный суд—проводник коммунисти­ческой морали.—Сов. юстиция, 1957, № 10; Ильичев А. За культуру ведения процесса.—Сов. юстиция, 1958, № 7.

6. Заказ 2568                                                                                                                81

социалистической системы права, кодификации его отраслей. Кроме того, в области исследования этических проблем еще отсутствовал необходимый опыт, социологический материал.

Первостепенное значение для разработки общих про­блем коммунистической морали, профессиональной этики имели положения Программы КПСС, принятой на XXII съезде КПСС (1961). В Программе КПСС сформулированы основные принципы морального кодекса строителя комму­низма, указано, что “в процессе перехода к коммунизму вес более возрастает роль нравственных начал в жизни общест­ва, расширяется сфера действия морального фактора и соот­ветственно уменьшается значение административного регу­лирования взаимоотношений между людьми”²⁰². Эти про­граммные положения стимулировали развитие общих про­блем этики, и в частности исследование нравственных начал уголовного процесса.

Особенно интенсивно разработка этих проблем ведется в конце 60-х—начале 70-х гг. В эти годы опубликовано мно­жество статей в журналах и сборниках²⁰³. В различных мо­нографиях авторы стали исследовать нравственные аспекты тех или иных проблем²⁰⁴. В 1973—1974 гг. вышли первые отечественные монографии, в которых рассмотрен комплекс вопросов судебной этики²⁰⁵.

 

1969,

„.... .^ у и и, л ^ у и±. ^.уясипаи спика.—^оц. законность, 1У69, № 9, с. 31—35; Ратинов А., Зархин Ю. Следственная этика.— Соц. за­конность, 1970, №10, с. 35—39; Перлов И. Д. Судебная этика.—Сов. государство и право, 1970, № 12, с. 104—109; Бойков А. Что такое судебная этика.—Сов. юстиция, 1971, № 1, с. 7—9; Ривлин А. Л. Нравственные начала в уголовном судопроизводстве.— Сов. государство И право, 1971, № 8, с. 110—114; Строгович М. С. Судебная этика, ее предмет и сущность.—Сов. государство и право, 1971, № 12, с. 88— 97; Кореневский Ю. Этика поддержания государственного обвине­ния.—Соц. законность, 1973, № 3, с. 13—18; Быховский И., Захар­ченко Н. Этика проведения следственных действий.— Соц. законность, 1973, № 11, с. 12—14; с. 38—39; Реутов В, П. О предмете юридичес­кой этики.—Учен. зап./Псрм. ун-т, 1973, вып. 2, с. 115—129, и др.

²⁰⁴ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. I, с. 177—181; Ароцкер Л. Е. Тактика и этика судебного допроса. М., 1969; Кокорев Л. Д. Участники правосудия по уголовным де­лам. Воронеж, 1971, с. 115—159; он же. Подсудимый в советском уго­ловном процессе. Воронеж, 1973, с. 218—269; Матвиенко Е. А. Су-. дебная речь. Минск, 1972, с. 17—25; Бойков А. Д. Судебная этика и законность.—В кн.: Настольная книга судьи. М., 1972, с. 29—52, и др.

²⁰⁵ См. Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Котов Д. П. Судеб­ная этика. Некоторые проблемы нравственных начал советского уголов­ного процесса. Воронеж, 1973. (Рец.: Захарченко Н. А.—Правоведение,

82

В последующие годы продолжались разработки отдель­ных проблем нравственных начал уголовного судопроизвод­ства²⁰⁶. Однако нужно отметить некоторый спад публикаций по вопросам судебной этики.

Для развития процессуальной науки 60—70-х гг. харак­терно более углубленное, разностороннее исследование про­блем судебной этики, нравственных начал судопроизводства. Особое место здесь заняли исследования предмета, сущности и системы судебной этики, ее значения для уголовного судо­производства; понятия профессиональной морали юриста;

сущности нравственных принципов, их влияния на уголовный процесс; нравственных начал деятельности различных участ­ников судопроизводства.

Характерная особенность публикаций этого периода по проблемам этики заключается в том, что предметом иссле­дования становится нравственное содержание не только уго-ловно-процессуального закона, правовых, процессуальных отношений в уголовном судопроизводстве, но и иных отно­шений (собственно нравственных), существующих в уголов­ном судопроизводстве наряду с правовыми отношениями и оказывающих существенное влияние на решение задач со­циалистического правосудия.

Среди других актуальных вопросов, подвергавшихся раз­работке, можно назвать исследование моральных ценностей в уголовном судопроизводстве, содержания профессиональ­ного долга судьи, прокурора, следователя, адвоката, нрав­ственных начал уголовно-процессуального доказывания, вли­яния общественного мнения, печати на судопроизводство, со­отношения общественных и личных интересов в уголовном судопроизводстве и др.

1974, № 3; Строгович М. С.—Сов. государство и право, 1974, № 8; К о-репевский Ю.—Соц. законность, 1974, № 10; Бойков А.—Сов. юстиция, 1974, № 20); Проблемы судебной этики/Под ред. М. С. Строговича, М., 1974. (Рец.: Пантелеев И. Ф.—Сов. государство и право, 1975, № 4).

²⁰⁶ См. Киселев Я. С. Этика адвоката. Л., 1974; Алексеев Н., Захарченко Н. Закон и коммунистическая нравственность. М., 1975;

Ц ы п к и н А. Л. Очерки советского уголовного судопроизводства. Сара­тов, 1975, гл. 3. Вопросы судебной этики; гл. 4. Этика советского судьи;

Поляк А. Этические особенности судебной речи адвоката.— Соц. за­конность, 1976, № 2; Строгович М. Этика судебной защиты по уго­ловным делам.—Соц. законность, 1976, № 10; Этика предварительного следствия: Тр./Волгогр. высш. следств. школа МВД СССР, 1976, вып. 15;

Бойков А. Д. Этика профессиональной защиты по уголовным делам'. М., 1978; Кокорев Л. Д. Гуманизм в следственной деятельности— Тр./Волгогр. высш. следств. школа МВД СССР, 1978, вып. 18, и др

б*                                                                                                                                 83

Однако нельзя не отметить и определенные недостатки в публикациях по проблемам судебной этики. Некоторые из них не лишены методологических ошибок, отличаются субъ­ективистским подходом, упрощенным толкованием проблем, отсутствием социологической основы исследований, неопре­деленностью в понятийном аппарате. Так, до сих пор в науч­ных работах часто отождествляют понятия “этика” и “мо­раль” и пишут, например, о правилах профессиональной этики, о нормах этики, вместо норм и правил морали. Авторы книги “Марксистская этика” верно заметили, что “в строго научных рассуждениях такая путаница нетерпима. Здесь на­до четко различать, что этика—это наука, а нравствен­ность — ее объект”²⁰⁷.

Недостаток ряда публикаций по проблемам этики, в том числе первых монографических работ, состоит в подме­не этических вопросов правовыми; не раскрывая нравствен­ного аспекта тех пли иных вопросов уголовного судопроиз­водства, авторы нередко ограничиваются изложением их правовой, организационной сущности.

Все это в какой-то мере объясняется тем, что судебная этика — наука развивающаяся; ей еще предстоит определить свой предмет, систему, сформулировать основные понятия, решить многие дискуссионные проблемы нравственных на­чал советского уголовного процесса.

К числу таких дискуссионных проблем, активно обсуж­давшихся в процессуальной литературе, следует прежде все­го отнести проблемы сущности судебной этики и професси­ональной морали юриста, основных направлений их разви­тия. В уголовно-процессуальной науке наметились разные решения этих вопросов.

Есть мнение, что можно говорить лишь “о профессио­нальной этике”, что “судебная этика изучает применение об­щих норм нравственности в специфических условиях судеб­ной и следственной деятельности, а вовсе не создает каких-либо особых нравственных норм для судей, прокуроров, сле­дователей, адвокатов”²⁰⁸. Оспаривая это мнение, многие

²⁰⁷ Марксистская этика/Под общ. ред. А. И. Титаренко. М., 1976, с. 8.

^Строгович М. С. Судебная этика, ее предмет, сущность, с. 89. См. также: Перлов И. Д. Судебная этика, с. 104; Проблемы су­дебной этики/Под ред. М. С. Строговича, с. 14—15.

84        '

юристы и философы писали о существовании профессиональ­ной морали²⁰⁹.

Продолжением этой дискуссии явился вопрос о харак­тере норм профессиональной морали. Было высказано мне­ние, что нормы профессиональной морали не следует выво­дить лишь из общих нравственных принципов, что это вмес­те с тем и специфические нормы, которые “дополняют общие моральные принципы, а в некоторых случаях и ограничивают их действия”²¹⁰. По данному вопросу А. Д. Бойков писал:

“Если бы мы согласились с тем, что нормы профессиональ­ной этики лишь конкретизируют общие принципы морально' го кодекса применительно к особенностям профессии, то на­ши поиски существенных отличий одной профессиональной этики от другой оказались бы заведомо бесплодными, а уче­ние о профессиональной морали лишилось бы сколько-ни­будь прочной основы”²¹¹.

Такое понимание сущности норм профессиональной ыо~-рали вызвало возражения, поскольку, по мнению других ав­торов, если нормы профессиональной морали не конкретизи­руют общие нравственные принципы, не вытекают из них и тем более ограничивают их действие, то они теряют нрав­ственное содержание, перестают соответствовать общим нравственным принципам²¹². Верно утверждают авторы книги “Марксистская этика”, что “в социалистическом об­ществе профессиональные моральные кодексы находятся в тесном единстве с общей моральной системой, они лишь в более конкретной форме (применительно к данной профес­сии) воплощают общие принципы и требования коммунисти­ческой морали. Всякие попытки пренебречь этой связью не­минуемо завершаются либо подменой данного профессио­нального морального кодекса внеморальными установления­ми (организационными уставами, дисциплинарными инструк-

²⁰⁹ См. Марксистская этика/Под общ. ред. А. И. Титаренко, с. 249— 253; Бойков А. Д. Этика профессиональной защиты по уголовным де­лам, с. 18—28; Р ивлин А. Л. Нравственные начала в уголовном су­допроизводстве, с. 113, и др.

²¹⁰ Ратинов А., Зархин Ю. Следственная этика, с. 35. См. так­же: Ароцкер Л. Судебная этика, с. 31—32.

²¹¹ Бойков А. Д. Этика профессиональной защиты по уголовным делам,с.26.

²¹² См. Перлов И. Д. Судебная этика, с. 104; Этика предваритель­ного следствия, с. 7—8, 41—44.         -   - -. -- ... -

8В

ном долге адвоката в любом случае, в том числе и в рас­сматриваемой ситуации, строить защиту, руководствуясь ма­териалами уголовного дела и своим внутренним убеждени­ем²³⁸. Группа авторов, исследовавшая эту проблему, при­шла к выводу, что “требование к адвокату, чтобы он вслед за подзащитным вступил на путь борьбы против здравого смысла, означает доведение права на защиту до абсур­да” ²³⁹.Пoлaraя необходимым отказаться от необоснованно­го и неправильного мнения о том, что защитнику не положе­но иметь внутреннее убеждение, А. Л. Цыпкин писал: “Если утверждение подсудимого не только неправдиво, но оно не­правдоподобно, нелепо, бессмысленно, нельзя обязывать за­щитника следовать за утверждениями своего подзащитно­го”²⁴⁰. Аналогичное мнение высказано в учебниках по уго­ловному процессу, а также в комментарии к уголовно-про-цессуальному закону²⁴¹.

По вопросу о коллизии позиций защитника и подзащит­ного журнал “Социалистическая законность” провел дискус­сию, в ходе которой были высказаны различные суждения о роли внутреннего убеждения адвоката в осуществлении за­щиты²⁴². Проблема эта не теряет своего практического зна­чения и, как видно, еще нуждается в глубокой научной раз­работке.

Таковы основные проблемы нравственных начал уголов­ного судопроизводства, которые в 60—70-е гг. решались уго-ловно-процессуальной наукой и судебной этикой. Плодо-

²³³ См. Советская адвокатур а/Отв. ред. А. А. Круглое. М., 1968, с. 48—51; Перлов И. Д. Защита и правосудие.—В кн.: Роль и зада­чи советской адвокатуры. М., 1972, с. 142—143; Куцова Э. Ф. Гаран­тии прав личности в советском уголовном процессе. М., 1973, с. 65—77;

Р ивлин А. Л. Организация адвокатуры в СССР. Киев, 1974, с. 46— 55; Фаткуллин Ф. И., Зинатуллин 3. 3., А в pax Я. С. Обвине­ние и защита по уголовным делам. Казань, 1976, с. 125—126.

²¹''³ Некрасова М. П., О с я к О. В., Ц в с т и и о в и ч А. Л. О коллизии позиций обвиняемого и защитника в уголовном процессе.— В кн.: Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1975, вып. 4, с. 104.

^2Ю Цыпкин А. Л. Актуальные вопросы теории и практики совет­ской защиты.— В кн.: Советская адвокатура. М., 1968, с, 49.

²⁴¹ См. Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукаше­вич, П. С. Элькинд. М., 1972, с. 121; Уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1969, с. 80; Советский уголовный процесс/Отв. ред. Д. С. Карев. М., 1975, с. 87; Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу РСФСР/Отв. ред. А. К. Орлов. М., 1976, с. 76—77.

²¹² См. Соц. законность. 1977, № 12, с. 40—41; 1978, № 4, с. 60— 63; № 5, с. 66—67; № 6, с. 67—69.

92

творное взаимное влияние и дальнейшее развитие процессу­альной теории и судебной этики обусловливаются достиже­ниями марксистско-ленинской этики в СССР, задачей нрав­ственного воспитания советских людей, поставленной Про­граммой КПСС, утвержденной XXII съездом партии²⁴³, реше­ниями последующих съездов КПСС.

§ 14. Научно-технический прогресс и уголовное судопроизводство

Научно-техническая революция, определяющая совре­менное социальное развитие общества, оказывает влияние на все сферы государственной деятельности. “Научно-техничес­кий прогресс,— говорил товарищ Л. И. Брежнев,— партия рассматривает как стержень всей своей экономической поли­тики” ²⁴⁴.

Бурное развитие естественных наук и научно-техничес­кие достижения оказали и будут оказывать влияние на уго-ловно-процессуальную деятельность. Первыми работами, по­явившимися в связи с развитием научно-технических дости­жений, имевших отношение к судопроизводству, были разно­образные публикации о применении новых технических средств в криминалистике²⁴⁵. Значение этих публикаций для уголовного процесса заключалось в том, что в них содержа­лись указания на возможность использования технических достижений для совершенствования доказывания в уголов­ном процессе, более эффективного исследования фактических данных, необходимых для установления истины по уголов­ным делам.

Материалы XXII съезда КПСС. М., 1962, с. 409—411.

²⁴⁴ Б р е ж н е в Л. И. Ленинским курсом. М., 1976, т. 5, с. 70.

²⁴⁵ См. В и и б е р г А. И. Техника и уголовное судопроизводство.— Сов. государство и право, 1970, № 7; Белкин Р. С. Криминалистика и научно-технический прогресс.—Тр./Высш. школа МВД СССР, 1972, вып. 34; о н ж е. Общая теория криминалистики в условиях научно-тех-ничсгкоГ; революции.-- Сов. государство и право, 1977, № 5; Василь­ев А. Н. Актуальные проблемы криминалистики.— В кн.: Демократия и право развитого социалистического общества. М.,  1975; Селива­нов 11. Новинки криминалистической техники и система информации о них.—Сои. законность, 1979, № 7; Эксархопуло А. А. Правовые ос­нования применения поисковых технических средств в уголовном судо­производстве.— Вестн. Ленингр. ун-та. 1979, № 23. Сер. экономики, фи­лософии и права, вып. 4, с. 99—104.

93

Внедрению научных достижений в уголовное судопроиз­водство содействовали и многочисленные публикации по проблемам судебной экспертизы^w. Исследования, специаль­но посвященные судебной экспертизе, имеют значение не только для разработки теории и практики применения са­мых разнообразных судебных экспертиз. Они могут, во-пер­вых, ориентировать следователя и судью в выборе надлежа­щего характера экспертизы и, во-вторых, способствовать приобретению необходимых знаний для оценки представлен­ного экспертом заключения.                          4h

В связи с ростом применения экспертизы в уголовном судопроизводстве заслуживают внимания предложения о тео­ретической разработке общих начал экспертной деятельнос­ти, ее правового положения. Возникает необходимость в изу­чении этих вопросов в юридических вузах. В последнее вре­мя было выдвинуто предложение о выделении самостоятель­ной отрасли науки — судебной экспертологии²⁴⁷. Его реали­зация может послужить дальнейшему совершенствованию и развитию самых разнообразных видов экспертиз.

Расширение возможности использования экспертизы в уголовном судопроизводстве не влечет изменения ее вспо­могательного значения при решении судом вопроса о винов­ности лица; окончательная и решающая оценка устанавлива­емых фактов принадлежит только суду. Но теперь возника­ет необходимость более широкого ознакомления следовате­лей, прокуроров, судей и адвокатов с новыми возможностя­ми экспертизы, с одной стороны, для правильного ее назна­чения и использования и, с другой—для обеспечения неза­висимого и критического отношения к заключению эксперта.

Влияние научно-технического прогресса на уголовное су-

²⁴⁶ См. Дулов А. В. Разграничение и использование криминалис­тической техники следователем и экспертом.— В кн.: Вопросы судебной экспертизы. М., 1960; Туманова А. К. Судебно-медицинское исследо­вание вещественных доказательств. М., 1961; Шляхов А. Р. Современ­ные возможности криминалистической  экспертизы.— Соц.  законность, 1973, № 4; он же. Пути повышения роли судебной экспертизы.—Сов. государство и право, 1978, № 3; С т е п у т е н к о в а В. К. Судебная эк­спертиза и исследование обстоятельств, образующих состав преступления. М., 1975.     ;

²¹⁷ См. В и и б е р г А., Малаховская Н, Судебная экспертоло-гия — новая отрасль науки.—Соц. законность, 1973, № 1. Обзор откли­ков на эту статью см.: Соц. законность, 1974, № 8, с. 59—60. См. так­же: В и н б е р г А. И., Малаховская Н. Т. Судебная экспертология (Общетеоретические и методологические проблемы судебных экспертиз). Волгоград, 1979.                                          .   .

94

допроизводство отнюдь не ограничивается повышением ро­ли криминалистической техники и экспертизы; оно значи­тельно шире и многообразнее²⁴⁸. Научные достижения по­зволяют по-новому, на более высоком уровне решать воп­росы научной организации и деятельности следственного и су­дебного аппарата, вооружить следователей новыми средства­ми обнаружения и фиксации доказательств, внедрять в судо­производство моделирование, кибернетику, математические ме­тоды, а также различные технические средства, применяемые для совершенствования самого процесса судопроизводства.

На необходимость больше внимания уделять внедрению новейших достижений науки и техники в деятельность орга­нов, осуществляющих судопроизводство, указано в поста­новлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 10 де­кабря 1965 г. “ О мерах по улучшению работы следственно­го аппарата органов прокуратуры и охраны общественного порядка” и от 30 июля 1970 г. “О мерах по улучшению ра­боты судебных и прокурорских органов” ²⁴⁹.

Возможности использования научных достижений в уго­ловном судопроизводстве исследовались процессуальной нау­кой в разных аспектах. Это прежде всего вопрос о характере научно-технических средств, применяемых в уголовном про­цессе. По мнению П. С. Элькинд, они “могут быть разграни­чены а) на имеющие форму уголовно-судебных доказа­тельств, содержащие информацию о существенных обстоя­тельствах уголовного дела, б) на используемые для состав­ления уголовно-процессуальных актов и в) на применяемые при производстве следственных и судебных действий в це­лях обнаружения, закрепления, проверки и исследования уголовно-судебных доказательств” ^%0.

Актуальной проблемой стал вопрос о правовом регули­ровании общих условий допустимости использования научно-технических достижений в уголовном судопроизводстве. В качестве таких условий в юридической литературе называ­ют: а) научную достоверность используемых в судопроиз­водстве научно-технических средств; б) их соответствие це­лям и задачам судопроизводства; в) законность применения;

²¹⁸ См. Алексеев Н, С. Научно-технический прогресс и право Л 1976.                                                      1   •  •>

²⁴⁹ См. Советская прокуратура. Сборник важнейших документов. М„ 1972, с. 343—349, 380—381.

²⁵⁰ Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве, с. 113.

95

 

г) соответствие нравственным  принципам; д) безвредность для здоровья и жизни человека²⁵¹.

В процессуальной литературе исследовались как общие проблемы использования научно-технических достижений в уголовном судопроизводстве, так и частные вопросы приме­нения конкретных научных и технических средств. Общим проблемам посвящен ряд монографических работ²⁵² и на­учных статей²⁵³.

В правовой литературе обсуждается вопрос о примене­нии кибернетики в судопроизводстве. В будущем кибернети­ческие методы, несомненно, найдут более широкое использо­вание в уголовном процессе, но и сейчас уже научная разра­ботка этих проблем имеет актуальное значение²⁵⁴. Тенден­ция математизировать сферу человеческой деятельности мо­жет быть весьма плодотворной и в области судопроизвод­ства.

Особое внимание теперь уделяется вопросам использо­вания в судопроизводстве различного рода технических усо­вершенствований: звукозаписи, машинописи, стенографии и

²⁵¹ См. Кокорев Л. Д. Процессуальные проблемы использования достижений научно-технического прогресса в уголовном судопроизвод­стве.—В кн.: Вопросы уголовного процесса. Саратов, 1977, вып. 1, с. 7;

3 л ь к и н д П. С. Цели и средства их достижения в советском уголов-но-процессуальном праве, с. 112—135.

²⁵² См. Г о р скип Г. Ф. Научные основы организации и деятель­ности следственного аппарата в СССР. Воронеж,  1970;   Михай­лов А. И., Соя-Серко Л. А., Соловьев А. Б. Научная организа­ция труда следователя. М., 1974; Шиканов В. И. Актуальные вопросы уголовного судопроизводства и криминалистики в условиях современного научно-технического прогресса. Иркутск, 1978; Порубов Н. И. Науч­ные основы допроса на предварительном следствии. Минск, 1978; Г о н-

4 а р е и к о В. И. Использование данных естественных и технических наук в уголовном судопроизводстве. Киев, 1980.

²⁵³ См. В и ч б е р г А. И. Техника и уголовное судопрогзволстчо.— Сов. государство и право, 1970, № 7; Ароцкер Л. Е. Применение •научно-технических средств в суде.—В кн.: Настольная книга судьи. М., 1972, с. 454—464; Я в и ч Л. С. Научно-техническая революция, право и юридическая наука.—Правоведение, 1973, № 5; Элькинд П. С. На­учно-технический прогресс и уголовное судопроизводство.— Сов. юсти­ция, 1977, № 3; Па нюшки и В. А. Процессуальные аспекты проблемы использования достижений научно-технического прогресса в уголовном судопроизводстве.—В кн.; Развитие и  совершенствование уголовно-процессуальной формы. Воронеж, 1979.

²⁵⁴ См. Вопросы кибернетики и право/Отв. ред. В. Н. Кудрявцев. М., 1967; Правовая кибернетика/Отв. ред. В. Н. Кудрявцев. М., 1970;

П о ш к я в и ч у с В. В. Применение   математических и логических средств в правовых исследованиях. Вильнюс, 1974; Основы применения кибернетики в правоведении/Под ред. Н. С. Полевого. Н. В. Витрука. М., 1977, с. 224—269. 96

I

т. п.²'⁵⁵. Внедрение в судопроизводство научно-технических средств повышает производительность труда участников про­цесса и позволяет осуществлять его на более высоком орга­низационном и культурном уровне. В статье председателя Верховного суда Латвийской ССР А. Лпкаса правильно ука­зывается на необходимость оснащения судов оргтехникой, снабжения их более совершенными типами магнитофонов, широкого использования в уголовном процессе магнитофон­ных записей²⁵⁶.

В последние годы в процессуальной литературе уделяется внимание проблеме полиграфа. По единодушному мнению со­ветских процессуалистов, результаты применения полиграфа в настоящее время не могут рассматриваться в качестве про­цессуального доказательства. Однако по вопросу о возмож­ности его применения в судопроизводстве высказаны раз­личные суждения. Так, Г. А. Злобин и С. А. Яни пишут, что отрицание многими авторами доказательственного значения улик поведения вовсе не означает исключения из числа вспо­могательных, но важных средств при расследовании прес­туплений эмоциональных реакций обвиняемого, подозревае­мого или свидетеля. Поэтому в качестве объективного регис­тратора изменений физиологического состояния можно ис­пользовать соответствующий прибор. Г. А. Злобин и С. А. Яни считают возможным применение полиграф-а для получения “ориентирующей информации”, но не в качестве доказательства. Использование полиграфа возможно, по их мнению, только с письменного согласия испытуемого и со­ответствующего разъяснения характера применения этого прибора²⁵⁷.

²⁵⁵ См. К а р не е в а Л. М., Р а т и н о в А. Р., Х и л о б о к М. П. Теоретические вопросы и практика применения звукозаписи в след­ственных действиях.—Сов. государство и право, 1966, № 2; Звукоза­пись в уголовном процессе.—Правоведение, 1968, № 2; Палиашви­ли А. Я. Использование звукозаписи, киносъемки и стенографии в уго­ловном процессе.—Сов. государство и право, 1971, № 2; Л ев и А. А. Звукозапись в уголовном процессе. М., 1974, и др.

²⁵⁶ См. Правда, 1977, 22 февр.

²⁵⁷ См. Злобин Г. А., Я и я С. А. Проблема полиграфа.—Тр./ ВНИИ сов. законодательства, 1976, вып. 6. Проблемы совершенствова­ния советского законодательства, с. 129—136. См. также Р о з о в-. с к и и Б. Г. Об использовании технических средств в допросе.—В кн.:

Криминалистика и судебная экспертиза. Киев, 1967, вып. 4; Гуля­ев П. И., Быховский И. Е. Исследование эмоционального состояния человека в процессе производства следственного действия.— В кн.:

Криминалистика и судебная экспертиза. Киев, 1972, вып. 9; Василь­ев А. Н. Следственная тактика. М., 1976, с. 126.

 

 

Высказано в юридической литературе и отрицательное отношение к применению полиграфа в любом виде в уголов­ном процессе. Обосновывают это тем, что его использование не соответствует задачам и принципам социалистического правосудия, может привести к нарушениям прав личности, в частности права на защиту, а также тем, что научная сто­рона полиграфа разработана еще недостаточно²⁵⁸.

Большую и острую дискуссию вызвало обсуждение про­блем криминалистической одорологии. В связи с изобретени­ем прибора, позволяющего консервировать запах человека, было высказано мнение, что с помощью такого прибора и служебно-розыскной собаки можно получить судебные дока­зательства. Сторонники подобного мнения полагают, что ем­кость, содержащая молекулы запаха человека, должна рас­сматриваться как вещественное доказательство, а справка проводника собаки, опознавшей человека по запаху,—как документ, предусмотренный ст. 88 УПК²⁵⁹. Мнение это бы­ло подвергнуто критике; ряд авторов обратил внимание на то, что использование в судопроизводстве подобных “дока­зательств” не соответствовало бы предписаниям закона о ви­дах доказательств и потому в настоящее время не допусти­мо ²⁶⁰. Вопрос о применении достижений одорологии в уго­ловном судопроизводстве нуждается в дальнейшей разра­ботке.

§ 15. Изучение уголовного процесса зарубежных стран

Уголовный процесс социалистических стран. Развитие и укрепление дружеских связей Советского Союза со страна­ми социалистического лагеря, взаимный обмен опытом обу­словили усиление внимания к изучению теоретических и практических проблем уголовно-процессуального права со-

²⁵⁸ См. Э л ь к и и д П. С. Цели и средства их достижения в совет­ском уголовно-процессуальном праве, с. 134-—135, Карпе ц И. .Эмо­ции и закон.—Лит. газ., 1980, 26 марта.

²⁵⁹ См. Безрукое В., Винберг А., Майоров М., Тодо-ров Р. Новое в криминалистике.—Соц. законность, 1965, № 10; Вин­берг А. Криминалистическая одорология.— Соц. законность,  1971, №;11.

²⁶⁰ См. Строгович М. С. О криминалистической олорологии.— В кн.: Вопросы борьбы с преступностью. Иркутск, 1970; Ш и к а-нов В. И., Копьева А. Н., Абраменкова В. С. Вопросы иденти­фикации объектов по запаху при расследовании преступлений.—.Сибир­ские юридические записки. Иркутск—Омск, 1973, вып. 3.

88

циалистических стран. Советские ученые-процессуалисты, участвуя в международных организациях и конференциях, обмениваются опытом со своими зарубежными коллегами. Важное значение для развития теории и практики уголовно­го процесса имеют переводы и опубликование в СССР тру­дов ученых-процессуалистов социалистических стран, систе­матические издания законодательства этих государств, ре­феративных и информационных сборников. Всесоюзным науч­но-исследовательским институтом советского законодатель­ства систематически издаются выпуски обзорной информации о законодательстве зарубежных стран. Информация о новых статьях в юридических журналах зарубежных социалисти­ческих стран публикуется в журнале “Правоведение”. Рефе­ративный сборник по общественным наукам, издаваемый АН СССР, содержит аннотацию зарубежных книг, в том числе по уголовному процессу. Уголовному процессу социа­листических стран посвящены главы ряда учебников по со­ветскому уголовному процессу.

Товарищ Л. И. Брежнев, характеризуя работу над про­ектом Конституции СССР 1977 г., отмечал, что “при подго­товке проекта был использован опыт конституционного раз­вития братских социалистических стран”²⁶¹. Поэтому и дрл разработке отраслевого законодательства следует учитывать законодательный опыт социалистических государств. Это особенно важно в настоящее время при совершенствовании советского законодательства с учетом новой Конституции СССР, в том числе и в области уголовного судопроизвод­ства.

Общие вопросы развития науки уголовного процесса в

зарубежных социалистических странах освещены в книгах Д. С. Карева, В. П. Радькова, Я. В. Гробовенко, в моногра­фии, написанной коллективом советских и зарубежных авто­ров под редакцией В. Е. Чугунова²⁶².

Новым обстоятельным исследованием уголовного про-. цесса в европейских социалистических государствах является коллективный труд ученых ряда социалистических стран:

В. П. Божьева, А. И. Лубенского (СССР), С. Павлова (НРБ),

²⁶¹ Брежнев Л. И. О Конституции СССР. 2-е изд., доп. М., 1977,

²⁶² См. Карев Д. С., Р а д ь к о в В. П. Судоустройство и уголов­ный процесс стран народной демократии. М., 1959; Гробовенко Я. В. Основные черты уголовного процесса стран народной демократии. М., 1964; Уголовный процесс зарубежных социалистических государств Ев­ропы/Под ред. В. Е. Чугунова. М., 1967.

7*                                                                    99

Т. Сабо (ВНР), X. Лютера (ГДР), М. Цесьляка (ПНР)²⁶³. В книге в плане сравнительного анализа освещены принципы уголовного процесса социалистических стран Европы, субъ­екты процесса, меры пресечения, доказательства, предвари-. тельное (досудебное) производство, подготовка к судебному разбирательству (предание суду), судебное (главное) раз­бирательство и производство по проверке законности и обос­нованности приговоров, не вступивших в законную силу. Ав­торы монографии пишут о сочетании общих закономернос­тей в развитии социалистических стран и особенностей каж­дой из них как важном факторе совершенствования их уго­ловного судопроизводства.

Организации предварительного расследования в зару­бежных социалистических государствах посвящена книга А. И. Лубенского²⁶⁴. В ней автор описывает организацию предварительного расследования в Народной Республике Болгарии, Венгерской Народной Республике, Республике Куба, Монгольской Народной Республике, Польской Народ­ной Республике, Социалистической Республике Румынии, Чехословацкой Социалистической Республике и Социалисти­ческой Федеративной Республике Югославии.

Развитие науки уголовного процесса отдельных социа­листических стран исследовалось в ряде работ советских ав­торов. Результатом творческого сотрудничества ученых СССР и МНР явилась монография об уголовном судопроизвод­стве Монгольской Народной Республики²⁶⁵.

Я. О. Мотовиловкер посвятил свою монографию вопро­сам теории уголовного процесса Польской Народной Респуб­лики в освещении польских процессуалистов. В ней изложе­ны общие проблемы доказательственного права, гражданско- . го иска в уголовном процессе, вопросы дознания и предва­рительного следствия, стабильности и законной силы процес­суальных актов; дан анализ Уголовно-процессуального ко-•декса ПНР, принятого в 1969 г.²⁶⁶ Проблемы уголовного су-

²⁶³ См. Уголовный процесс в европейских социалистических государ­ствах/Под ред. В. П. Божьева. М., 1978.

²⁶⁴ См. Лубенский А. И. Организация предварительного расследо­вания в зарубежных социалистических государствах. М., 1977.

²⁶⁵ См. Уголовный процесс Монгольской Народной Республики/Под общ. ред. Ж. Авхиа и В. Е. Чугунова. М., 1974.

²⁶⁶ См. Мотовиловкер Я. О. Вопросы теории уголовного про­цесса Польской Народной Республики. Томск, 1970. См. также;

Михеенко М. М. Основы уголовно-процессуального права Польской

100

допроизводства Народной Республики Болгарии рассмотре­ны в книге А. Я. Дубинского и Г. И. Чангули²⁶⁷.

Различные аспекты уголовного процесса социалистичес­ких стран исследовались в статьях советских авторов, опу­бликованных в юридических журналах. Кроме того, ученые социалистических стран неоднократно выступали в совет­ской печати с характеристикой проблем уголовного процесса в этих странах²'⁶⁸.

Первой работой, посвященной борьбе с преступностью несовершеннолетних в зарубежных социалистических стра­нах (в том числе в уголовно-процессуальном ее аспекте), была книга Н. С. Алексеева²'⁶⁹. Этой же проблеме посвящен ряд научных статей²⁷⁰. Уголовно-процессуальному праву стран социалистического .содружества свойственны многие общие черты, но это не исключает различий в регулирова­нии тех или иных отношений на определенных этапах про­изводства по уголовному делу. Их изучение имеет не только познавательный интерес, но и большое практическое значе­ние; в частности, оно может повлиять на совершенствование советского уголовно-процессуального законодательства.

Народной Республики. Киев, 1974; Гарантии прав личности в уголов­ном процессе Польской Народной Республики/Под ред. Я. О. Мотови-ловкера. Ярославль, 1976.

²⁶⁷ См. Дубинский А. Я., Чангули Г. И, Судопроизводство по уголовным делам в Народной Республике Болгарии. Киев, 1979.

²⁶⁸ См. Мужиновский А. Участие народных заседателей в уголовном судопроизводстве ПНР.—Соц. законность, 1978, № 13; Pa-дева Т. Совершенствование деятельности адвокатуры в НРБ.—Сов. юстиция, 1978, № 10; Гавриков Г. Новое положение о работе судов в НРБ.—Соц. законность, 1978, № 6; Авхиа Ж. Новый закон о про­курорском надзоре в МНР.—Соц. законность, 1978, № 1; Трубни­ков П. Судебные органы Социалистической Республики Вьетнам.— Сов. юстиция, 1979, № 4; Надь С. Экспертиза в уголовном процессе ВНР.— Сов. юстиция, 1979, № 8.

²⁶⁹ См. Алексеев Н. С. Борьба с преступностью несовершенно­летних в ГДР. М., 1959.

²⁷⁰ См. Барабашев Г. К. Борьба с преступностью несовершен­нолетних в Венгерской Народной Республике.—В кн.: Преступность не­совершеннолетних и борьба с ней в зарубежных странах. М., 1961;

Гробовенко Я. В. Борьба с преступностью несовершеннолетних в Народной Республике Болгарии.— Там же; М и н ь к о в с к и и Г. М.. Борьба с преступностью несовершеннолетних в Польской Народной Рес­публике.—Вопросы криминалистики, 1964, № 10; Лютер X. Проблемы исследования и предупреждения преступности несовершеннолетних . в Германской Демократической Республике.— Советское государство и право, 1965, № 10, и др.

101

Уголовный процесс капиталистических стран. Развитие международных связей, последовательная борьба СССР за разрядку международной напряженности требуют изучения процессов, происходящих в капиталистических странах, в том числе и в области судопроизводства. Это необходимо также для обеспечения обоснованной критики растущих ре­акционных тенденций в уголовном процессе капиталисти­ческих стран.

Характеристика и критика реакционной направленности уголовного процесса в капиталистических государствах даны в ряде работ советских авторов. Этим вопросам посвящены научные статьи и монографии К. Ф. Гуценко, А. И. Лубен-ского и других авторов²⁷¹.

Реакционная деятельность карательных органов совре­менных империалистических государств ярко показана в коллективной монографии, подготовленной институтом го­сударства и права АН СССР²⁷². Для советской правовой науки характерным является не только критика науки и за­конодательства капиталистических стран, но и освещение ме­тодологических и социологических вопросов, относящихся к зарубежному праву²!⁷³.

Глубокий анализ практики расследования уголовных дел в США дан в обстоятельной монографии В. М. Николайчи-<а²⁷⁴. В книге показан “кризис доверия” к конституционным гарантиям правосудия, злоупотребления полиции, связанные с применением так называемых “научных методов” получе­ния признания обвиняемых; рассмотрены другие вопросы современного расследования преступлений в США и свер­тывания гарантий правосудия. Суду Линча в США посвяще­на работа К. Петровского²⁷⁵. Классовая сущность принципов

^2?1 См. Гуценко К. Ф. Судебная система США и попытки ее ре­формирования.—Сов. юстиция, 1959, № 12; он же. Судебная система США и ее классовая сущность. М., 1961; он же Уголовный процесс ос­новных капиталистических государств. М., 1969; он же. Уголовная юс­тиция США. М., 1979; Лубенский А. И. Предварительное расследова­ние по законодательству капиталистических государств. М., 1977; Б о б о-тов С. В. Чрезвычайная юстиция во Франции.—Соц. законность, 1964, № 2; Филиппов С. В. Судебная система США. М., 1980, и др.

²⁷² См. Карательные органы современного империалистического го-сударства/Отв. ред. И. Д. Левин, В. А. Туманов. М., 1968.

²⁷³ См. Боботов С. В. Буржуазная социология права. М., 1978.

²⁷⁴ См. Николайчик В. М. США: “Биль о правах” и полицей­ское расследование. М., 1973.

²⁷⁵ См. Петровский К. Суд Линча (очерк истории терроризм” и нетерпимости в США). М., 1967.

102

правосудия в США исследовалась А. А. Старченко²⁷⁶, поло­жение личности в англо-американском уголовном процессе — И. Б. Михайловской²⁷⁷. Под редакцией и с предисловием П. И. Гришаева издана книга американского профессора Л. Кларка, в которой наряду с освещением уголовно-лраво-вых проблем критикуется практика использования большого жюри в политических целях, для преследования “инакомыс­лящих” и маскировки нарушений законности²⁷⁸.

Об уголовном процессе ФРГ опубликована работа Б. А. Филимонова²⁷⁹. В книге “Чрезвычайное законодатель­ство ФРГ” отдельная глава “Чрезвычайное регулирование в области судоустройства и судопроизводства”   написана Т. Г. Морщаковой²¹⁸⁰. О росте преступности несовершенно­летних в капиталистических странах и попытках найти вы­ход из этого положения, в том числе с помощью уголовно-процессуальной деятельности, рассказывается в книгах Ф. С. Махова и Э. Б. Мельниковой²⁸¹.

В советской правовой литературе ряд работ посвящен ответственности нацистских преступников и международно-правовым проблемам борьбы с преступлениями против че­ловечества. В них содержатся и уголовно-процессуальные проблемы. Актуальность этих работ определяется как огром­ным ущербом, причиненным нашей стране этого рода прес'-туплениями, так и стремлением предотвратить, в том числе ” правовыми средствами, всякую возможность повторения по­добных злодеяний.

В 1965 г. под общей редакцией Р. А. Руденко и со всту­пительной ста'гьей М. Ю. Рагинского был издан сборник о Нюрнбергском процессе²⁸² в трех томах. О подготовке Нюрн­бергского процесса опубликовано глубокое исследование

²⁷⁶ См С т а р ч е н к о А. Философия права и принципы правосудия

в США. М., 1969.

²⁷⁷ См. Михайловская И. Б. О положении личности в англо­американском уголовном процессе. М., 1961.

²⁷⁸ См. Кларк Л. Большое жюри: использование политической власти и злоупотребление ею. М., 1978.

²⁷⁹ См. Филимонов Б. А. Уголовный процесс ФРГ. М., 1974.

²⁸⁰ См. Чрезвычайное законодательство ФРГ/Отв. ред. В. М. Чхи­квадзе. М„ 1970.

²⁸¹ См. М ахов Ф. С. Преступность несовершеннолетних в США и Канаде. М., 1964; Мельникова Э. Б. Преступность несовершенно­летних в капиталистических странах. М., 1967.

²⁸² См. Нюрнбергский процесс/Под общ. ред. Р. А. Руденко. М., 1965.                              *

103

Н. С. Лебедевой²⁸³. Правовым проблемам Нюрнбергского процесса посвящена фундаментальная монография А. И. Пол-торака²⁸⁴. Наряду с международно-правовыми проблемами Нюрнбергского процесса в ней освещены и вопросы юрис­дикции международного судебного органа, дана критика буржуазных теорий, оправдывавших преступления нацистов и стремившихся подорвать принципы организации и деятель­ности трибунала.

Проблемы уголовного преследования нацистских пре­ступников и судебной практики по этим делам в последние годы рассмотрены в монографиях Н. С. Алексеева, В. Розе-на, Г. Н. Александрова, в работах других авторов²⁸⁵.

Современное развитие международных отношений обу­словливает необходимость усиления внимания к исследова­нию уголовного процесса капиталистических стран. В обста­новке обострившейся идеологической борьбы на между­народной арене перед идеологическими кадрами, советски­ми учеными поставлена задача: “Вскрывать антинародную, антигуманную сущность современного капитализма, граби­тельский характер политики неоколониализма, подлинный облик лицемерных защитников “прав” и “свобод”²⁸⁶. Это должно определять направленность и правовых исследо­ваний реакционной сущности уголовного процесса капита­листических стран.

²⁸³ См. Лебедева Н. С. Подготовка Нюрнбергского процесса. М., 1975.

²⁸⁴ См. Полторак А. И. Нюрнбергский процесс. М., 1965. ,    ²⁸⁵ См. Алексеев Н. С. Ответственность нацистских преступни­ков. М., 1968; Розен В. Преступления без наказания. М., 1970; Алек­сандров Г. Н. Нюрнберг сегодня. М„ 1971; Ледях И. А. На­цистские преступники и судебная практика в ФРГ. М., 1973; М и но­ся н Н. М. Международные преступления третьего рейха. М., 1977.

²⁸⁶ Постановление ЦК КПСС от 26 апреля 1979 г. “О дальнейшем улучшении  идеологической,  политико-воспитательной  работы”.—Ком­мунист, 1979, № 7, с. 14.

Г Л А ВАШ

НАУКА УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА ОБ УЧАСТНИКАХ СУДОПРОИЗВОДСТВА

§ 1. Общие проблемы

Качественно новые черты, присущие уголовному процес­су в социалистическом обществе, требуют детальной регла­ментации порядка процессуальной деятельности, обеспечива­ющей достижение задач уголовного судопроизводства, ох­рану прав личности. При этом характерной особенностью режима социалистической законности является реальное обеспечение прав л свобод граждан. “Переход к коммуниз­му,—за'пи.са.но в Программе КПСС,—означает всемерное развитие свободы личности и прав советских граждан”¹.

Естественно, что деятельность государства по расследо­ванию обстоятельств наиболее тяжкого вида правонаруше­ний—преступлений и осуществлению правосудия не может не сопровождаться той или иной степенью принуждения. Однако сам характер принудительных мер и возможность их применения должны быть четко и исчерпывающе опреде­лены законом. Тем самым гарантируется обеспечение прав личности в сфере уголовного судопроизводства. Так же чет­ко должны быть определены законом права и обязанности отдельных лиц при осуществлении уголовно-процессуальной

деятельности.

Период после принятия нового уголовно-процессуально-го законодательства 1958—1961 гг. ознаменовался дальней­шим усиленным изучением проблем правового статуса участ­ников уголовно-процессуальной деятельности. С этим связа-

' Пр&грамма Коммунистической партии Советского Союза. М., 1974, с. 106.                                          .     , ....  . :...

105

но появление работ как общего порядка², так и посвящен­ных отдельным участникам процесса³.

В настоящее время можно считать разрешенным вопрос об адекватности терминов “участник процесса” и “субъект уголовно-процессуальной деятельности”, “субъект процессу­альных отношений”⁴. Однако по вопросу о понятии участни­ков процесса в литературе высказаны различные суждения. Есть мнение, что участники уголовного процесса — это лица, защищающие свои права и интересы в уголовном деле, и что недопустимо объединять этим понятием всех участвующих в судопроизводстве лиц, поскольку их отдельные группы харак­теризуются различным объемом прав и обязанностей, раз­личным назначением в процессе⁵. Обращалось в юридичес­кой литературе внимание и на то, что указанные различия носят частный характер и могут быть использованы для той или иной классификации участников процесса. Тот же несом­ненный факт, что все они обладают процессуальными права­ми, несут определенные обязанности, могут вступать в про­цессуальные отношения и осуществлять процессуальную

² См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности. М., 1961; Альперт С. А. Участники советского уголовного процесса. Харьков, 1965; Стремовский В. А. Участники предвари­тельного следствия. Ростов н/Д.,  1966; Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса. Минск, 1970; Кокорев Л. Д. Участники правосу­дия по уголовным делам. Воронеж, 1971; Куцова Э. Ф. Гарантии прав личности п советском уголовном процессе. М., !972; она же. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. М., 1973; Выдр я М. М. Участники судебного разбирательства и гарантии их прав. Краснодар, 1979.

³ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в совет­ском уголовном процессе. Л., 1959; Савицкий В. М., Потеру-Ж а И. И. Потерпевший в советском уголовном процессе. М., 1963; Бас­ков В. И. Прокурор в суде первой инстанции. М., 1968; Б е к е ш-К о С. П., М а т в и е н к о Е. А. Подозреваемый в советском уголовном процессе. М., 1969; Нажимов В. П. Суд как орган правосудия по уго­ловным делам в СССР.—В кн.: Вопросы организации суда и осущест­вления правосудия в СССР. Калининград, 1970; Саркисянц Г. П. Защитник в уголовном процессе. Ташкент, 1971; Кокорев Л. Д. Под­судимый в советском уголовном процессе. Воронеж, 1973, и др.

^г .Си. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 16—19; Элькинд П. С, Сущность советского уголовно— процессуального права. Л., 1963, с. 57—58; Шпиле в В. Н. Участники . уголовного процесса, с. 5—14.

⁵ См. Галкин Б. А. Советский уголовно-процессуальный закон. М., 1962, с. 92; Советский уголовный процесс/Отв. ред. Д. С. Карев. М., 1975, с. 78—81; Советский уголовный процесс/Под общ. ред. М. И. Ба-жанова, Ю. М. Грошевого. Киев, 1978, с. 87—88.

10^

деятельность, является тем общим признаком, который по­зволяет объединить всех лиц, участвующих в судопроизвод­стве, общим понятием “участники процесса”⁶.

К числу недостаточно разработанных проблем правового статуса участников уголовно-процессуальной деятельности от­носится прежде всего само понятие правового статуса. М. С. Строгович определяет правовой статус как совокуп­ность принадлежащих лицу прав и лежащих на нем обязан­ностей, включая в содержание правового статуса в качестве его элементов также правоспособность и правосубъектность лица⁷. В то же время соотношение понятий правоспособнос­ти и правосубъектности остается неясным, поскольку в ряде случаев правосубъектность рассматривается как понятие, охватывающее собой и правоспособность и дееспособность⁸. Для уголовного процесса правильное выявление сути указан­ных категорий имеет особое значение, так как существующие понятия правоспособности и дееспособности в области уго­ловно-процессуальной деятельности применимы лишь при определенных условиях⁹.

По мнению некоторых юристов, понятие дееспособнос­ти в уголовном процессе вообще лишено в ряде случаев тео­ретической и практической ценности, так как в уголовно-про-цессуальных отношениях волевое действие субъекта практи­чески неотделимо от признанной за лицом способности обла­дать правами и нести обязанности в процессе, т. е. право­способности ¹⁰.

Если по общему правилу способность осуществлять сво­ими действиями процессуальные права и процессуальные обя-

⁶ См. Шпилев В. Н. Участники уголовного процесса, с. 13—14;

Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукашевич, П. С. Эль­кинд. М., 1972, с. 96—100; Уголовный процесс БССР/Под ред. С. П. Бе-кешко, Е. А. Матвиенко. Минск, 1979, с. 90—92.

⁷ См. Строгович М. С. Основные вопросы советской социали­стической законности. М., 1966, с. 176. Аналогичное определение право­вого статуса дается в ряде работ по общей теории права. См. Общая тео­рия советского права. М., 1966, с. 286; Теория государства и права М 1970, с. 564.                                                 '   '   "

⁸ См. 3 у с ь Л. Б. Об уголовно-процессуальной правосубъектно­сти.—Правоведение, 1974, № 5, с. 52.

⁹ См. Пономарев И. Б. Правоспособность и дееспособность как предпосылки уголовно-процессуальных отношений.— Сов. государство и право, 1971, № 6; Адаменко В. Д. Процессуальная дееспособность участников уголовного процесса.—Правоведение, 1978, № 4.

¹¹¹ См.Г.алкил Б.А. Советский уголовно-процессуальный закон

•с. 93.                              ,   .                                              '

107

занности у физических лиц возникает в полном объеме с до­стижением совершеннолетия, то для ряда участников процес­са в той или иной мере наличие такой способности не огра­ничено возрастными рамками. Так, потерпевший пользуется правом давать показания, т. е. своими действиями осущест­влять некоторые права, вне зависимости от возраста. Это относится и к процессуальным обязанностям свидетеля, ко­торые не могут быть выполнены никем иным независимо от возраста свидетеля. Участие в процессе следователя, проку­рора, судьи определяется не их личной гражданской дееспо­собностью, а должностным положением, являющимся усло­вием специальной процессуальной правосубъектности. Ли­ца, не обладающие процессуальной правосубъектностью, не могут быть и участниками процесса. Сказанное позволяет сделать вывод, что проблема правосубъектности в теории уголовного процесса еще ждет своего (Исследователя. Значе­ние этой проблемы особенно велико потому, что правосубъ-ектность наряду с нормой права и соответствующими юри­дическими фактами служит необходимой предпосылкой воз­никновения процессуальных правоотношений.

Проблема правового статуса участников уголовного процесса имеет особое значение применительно к решению вопроса о правовом положении личности в уголовном судо­производстве. Она исследовалась многими авторами в разных аспектах¹¹. В уголовно-процессуальной теории в качестве эле­ментов правового статуса личности принято рассматривать про­цессуальные права и обязанности личности, право- и дееспо­собность, законные интересы личности, гарантии прав и за­конных интересов; однако о их сущности, соотношении и ро­ли в определении правового положения личности высказаны различные суждения.

В последние годы в юридической литературе повышен­ное внимание привлекает проблема процессуального интере-

^п См. Л у к а ш е в и ч В. 3. Гаоаит.ии прав обвиняемого в совет­ском уголовном процессе. Л., 1959; К у Ц о в а Э. Ф. Гарантии прав лич­ности в советском уголовном процессе. М., 1973; Кокорев Л. Д. Кон­ституция СССР — основа развития и совершенствования правового ста­туса личности в уголовном судопроизводстве.— В кн.: Конституция СССР и дальнейшее укрепление законности и правопорядка. М., 1979;

Потерпевший от преступления/Отв. ред. П, С. Дагель. Владивосток, 1974;

Мартынчик Е. Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстан­ции, Кишинев, 1975; он же. Охрана прав осужденного в кассационном производстве. Кишинев, 1979; Гарантии прав личности в социалистичес­ком уголовном праве и процессе. Межвуз. тем. сб./Отв. ред. Я. О. Мото-виловкер. Ярославль, 1977, вып. 2; 1979, вып. 4.

Г08

са, сущность законных интересов личности, их соотношение с общественными интересами в уголовном судопроизвод­стве¹².

Как отмечает А. Л. Цыпкин, в понятие процессуального интереса входит интерес публично-правовой, стоящий перед представителями власти, осуществляющими процессуальную. деятельность (судом, прокурором, органами расследования), охраняемый законом личный интерес (обвиняемого, подозре­ваемого, потерпевшего), общественный интерес (обществен­ного обвинителя и общественного защитника) ¹³.

В процессуальной теории широко распространено мне­ние, что законные интересы личности полностью соответ­ствуют интересам правосудия. Так, М. С. Строгович пишет:

“Законный интерес обвиняемого... ни в малейшей мере не противоречит интересам правосудия, а наоборот, его соблю­дение и охрана в полной мере им соответствуют” ¹⁴. Как от­мечалось в литературе это верное в принципе утверждение несколько упрощает проблему, поскольку в уголовном судо­производстве определенные противоречия возможны не толь­ко между общественными и личными интересами, но и меж­ду законными интересами личности и интересами правосу­дие ¹⁵.

Проблема законного интереса разрабатывалась в основ-„ном применительно к процессуальной фигуре обвиняемого. Его законные интересы, утверждают многие авторы, заклю­чаются прежде всего в том, чтобы невиновный не был при­влечен к ответственности и осужден, а виновный подвергся бы справедливому наказанию.

¹² См. Алексеев II. С.. Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве. Л., 1970; с. 146—191; Мотови­ло в к е р Я. О. О гарантиях интересов личности и правосудия.— Сов. государство и право, 1974; № 6; Кокорев Л. Д. Общественные и лич­ные интересы в уголовном судопроизводстве.— Правоведение, 1977, № 4;

Савицкий В. М. Конституционные предпосылки дальнейшего усиле­ния гарантий прав личности в уголовном судопроизводстве.— В кн.: Га­рантии прав личности в социалистическом уголовном праве и процессе. Ярославль, 1979, с. 17—26.

См. Цыпкин А. Л. Сущность уголовно-процессуальной функции прокурора.__ В кн.: Вопросы теории и практики прокурорского надзора.

Строгович М. С. О правах личности в советском уголовном судопроизводстве—Сов, государство и право, 1976, № 10, с. 74.

"См. Мотов плов ке р Я. О. О гарантиях интересов личности и правосудия, с. 100-107; Кокорев Л. Д. Общественные и личные ин­тересы в уголовном судопроизводстве, с. 80—83.

109

 

 

Исходя из того, что стремление обвиняемого • во всех случаях добиваться выяснения обстоятельств, оправдываю­щих его или смягчающих его ответственность, является за­конным, А. Д. Бойков предлагает различать два вида инте­ресов обвиняемого: материально-правовой—стремление за-. щищаться и процессуальный — стремление использовать те или иные средства защиты¹⁶. Вряд ли, однако, стремление защищаться может быть отнесено к материально-правовым категориям, поскольку оно выражает процессуальное право

на защиту и связано с осуществлением правоприменительной деятельности.

В процессуальной теории сущность законных интересов обвиняемого часто сводят лишь к вопросу о том, какими средствами и способами осуществляется защита обвиняемо­го. Полагая, что до окончательного разрешения уголовного дела невозможно определить, законным или незаконным окажется в конечном счете интерес, отстаиваемый обвиняе­мым, ряд авторов проблему законного интереса обвиняемо­го сводят к положению о том, что интерес обвиняемого осу­ществлять защиту законными средствами всегда законен '⁷. Причем в качестве одного из аргументов в пользу именно такого решения вопроса приводятся ссылки на положения процессуального закона, в частности ст. 23 Основ, в которой “говорится о законных средствах и методах защиты, но ниче­го не сказано о законных интересах обвиняемого” ¹⁸. На не­убедительность этих аргументов обращалось внимание в про­цессуальной литературе¹⁹. Законодатель, разумеется, не имел в виду, что законными способами можно защищать неза­конные интересы.

В настоящее время правовая категория “законные ин­тересы” граждан получила юридическое закрепление в но­вой Конституции СССР (ст. 65); в Законе о прокуратуре-СССР (ст. 10), в Законе об адвокатуре в СССР (ст. 1).

¹⁶ См. Бойков А. Д. Этика профессиональной защиты по уголов­ным делам. М., 1978, с. 62.

¹⁷ См. Мотовиловкер Я. О. О гарантиях интересов личности-'“ правосудия, с. 102; К а минская В. И. Охрана прав и законных инте­ресов граждан в уголовно-процессуальном праве.—Сов. государство и право, 1968, № 10, с. 34; Стецовский Ю. И. Адвокат в уголовном судопроизводстве. М., 1972, с. 50; Г о льдине р В. Д. Защитительная речь. М., 1979, с. 5—6.

^Синайский Э. Адвокат должен защищать.— Соц. законность,. -1966, № 11, с. 64—65.

¹⁹ См. К у ц о в а Э. Ф. Гарантии прав личности в советском уго­ловном процессе, с. 58—65.

110

 

Так, новый Закон об адвокатуре в СССР, принятый Верхов­ным Советом СССР 30 ноября 1979 г., предусматривает, что адвокатура в СССР содействует охране прав и законных ин­тересов граждан и организаций.

Все это ставит перед процессуальной наукой задачу бо­лее глубокого, обстоятельного изучения сущности и роли в уголовном судопроизводстве законного интереса личности, который нельзя сводить лишь к законности средств защиты прав личности. На это в свое время обратил внимание А. Ф. Кони, отметив, что при таком толковании законного интереса мы встаем на опасную дорогу, “на которой руко­водящей нитью служит не вопрос о том, что защищать, а лишь то, как защищать”²⁰.

С понятием интереса тесно связан вопрос о возможнос­ти участия конкретных лиц в производстве по уголовным де­лам в зависимости от их отношения к данному делу. Незаин­тересованность в исходе дела лиц, имеющих право на при­нятие процессуально значимых решений (судья, прокурор, следователь, лицо, производящее дознание), а также иных лиц, участвующих в собирании и закреплении доказательств (секретарь судебного.заседания, переводчик, эксперт, спе­циалист, понятые), является одним из условий их участия в

уголовном процессе.

К сожалению, понятие заинтересованности в исходе де­ла до настоящего времени не подвергалось специальному исследованию и рассматривалось лишь применительно к правовому статусу отдельных участников процесса²¹. Меж­ду тем практика порождает ряд вопросов, связанных с уста­новлением оснований для отвода (заинтересованность в ис­ходе дела начальника следственного отдела, возможность принятия решения о возбуждении дела лицом, которое было очевидцем преступления, и т. д.), а рекомендации по этим вопросам не всегда обоснованны. Так, В. Задерако полагает, что “работникам органов дознания и следователям, если они становятся свидетелями или потерпевшими по делу, как пра­вило, не следует немедленно отстраняться от производства неотложных действий: осмотра, обыска, выемки, освидетель­ствования, задержания и допроса подозреваемых, допроса потерпевших и свидетелей. Их самоустранение возможно

;° ^кон"' ^А- ^ф- ^бр. соч. М„ 1966, т. 1, с. 306.

См. Мартынчик Е. Основания отвода и самоотвода судей.— Сов. юстиция, 1972, № 6; Задерако В. О некоторых основаниях от­вода участников процесса.—Сов. юстиция, 1977, № 17, и Др.

Ill

только с момента, когда оно не причинит ущерба интересам правосудия, охраняемым законом правам и интересам граж­дан”²². Эта рекомендация не соответствует закону, посколь­ку выполнение следственного действия свидетелем, а тем бо­лее потерпевшим лишает его доказательственной ценности. Прав В. И. Смыслов, отмечающий, что если следователь, прокурор являются очевидцами преступления, это лишает их права осуществлять процессуальные функции, в том числе и возбуждать уголовные дела²³.

В юридической литературе проблема правового стату­са исследовалась не только по отношению к обвиняемому, но и применительно к другим лицам. Однако общим вопросам правового статуса личности в уголовном судопроизводстве посвящено немного работ. Они ждут своего решения в свете новых положений Конституции СССР о дальнейшей демо­кратизации советского уголовного процесса, совершенство­вании гарантий охраны прав и законных интересов личности.

В процессуальной литературе приводится различная классификация участников уголовного процесса. Удачная в целом классификация предложена В. И. Шпилевым²⁴.

Обычно выделяют пять групп участников процесса: 1) ор­ганы государственной власти, осуществляющие расследова­ние преступлений, рассмотрение и разрешение уголовных дел — органы дознания,   следователь,   прокурор, суд;

2) участники уголовного процесса, имеющие личный инте­рес,—обвиняемые, подозреваемые, потерпевшие, граждан­ские истцы и ответчики; 3) лица, представляющие в уголов­ном процессе интересы других субъектов,— защитники об­виняемого, представители потерпевших, гражданских истцов, ответчиков; 4) представители общественных организаций и коллективов   трудящихся — общественные    обвинители, общественные защитники и др.; 5) лица, содействующие. государственным   органам в осуществлении   судопро­изводства,—свидетели, эксперты, специалисты,   понятые, переводчики и т. д.

²² Задерако В. Отвод участников процесса по уголовному делу.— Соц. законность, 1977, № 7, с. 64,

²³ См. Смыслов В. И. Свидетель в советском уголовном - процес­се. М., 1973, с. 31—32.

²⁴ См. Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 26—30.

112

§ 2. Государственные органы — участники уголовного судопроизводства

Ведущую группу участников уголовно-процессуальной деятельности составляют государственные органы и долж­ностные лица: суд, прокурор, следователь, органы дознания. Объединяющим для этих органов и лиц является выполнение в уголовном процессе требований принципа публичности пу­тем осуществления деятельности по расследованию и разре­шению уголовного дела, а также надзора за точным и не­уклонным соблюдением закона в процессе этой деятельнос­ти, Именно на эти органы возлагается решение задач уго­ловного судопроизводства, от их деятельности зависит пре-

•жде всего успешное осуществление правосудия. Как отмеча­ет В. Н. Кудрявцев, “...дальнейшее совершенствование струк­туры, организации и деятельности органов юстиции выходит за рамки ведомственных интересов и составляет неотъемле-

•мый элемент общего процесса коммунистического строитель­ства. Это определяет основную ориентацию проводимых в настоящее время исследований судебной, прокурорской и следственной деятельности”²⁵.

Среди участников уголовного процесса особое место за­нимает прокурор, на которого возлагается высший надзор за соблюдением законов всеми органами, должностными ли-.цами и гражданами в сфере уголовного судопроизводства. В настоящем параграфе рассматриваются лишь некоторые

•проблемы участия прокурора в уголовном судопроизводстве;

•вопросы, касающиеся органов расследования и суда, анали­зируются в соответствующих разделах книги.

Научная разработка проблем прокурорского надзора в уголовном судопроизводстве способствовала подготовке и принятию нового Закона о прокуратуре СССР 30 ноября 1979 г. Закон о прокуратуре СССР воспринял проверенные практикой положения ранее действовавшего законодатель­ства о прокурорском надзоре и значительно повысил роль .прокурорского надзора за исполнением законов в ходе уго­ловного судопроизводства²⁶.

²⁵ Кудрявцев В. Н. Правовая наука и актуальные вопросы со­циалистической законности.— Коммунист, 1976, № 2, с. 86.

²⁰ См. Руденко Р. Неукоснительно претворять в жизнь Закон о прокуратуре СССР.—Соц. законность, 1980, № 2, с. 5—10; РекунковА. Принципы организации и деятельности прокуратуры.— Соц. законность, 1980, № 7, с. 3—8; Павлищев К. С., РагинскийМ.Ю. Закон о Прокуратуре СССР—Сов, государство и право, 1980, № 4, с. 29—36.

8. Заказ 2568                                                      113

Проблемам прокурорского надзора в сфере уголовного-процесса посвящено значительное количество работ, относя­щихся к уголовному судопроизводству в целом или к его от­дельным стадиям²⁷. Проблемы эти всесторонне исследова­лись в монографиях В. М. Савицкого, достоинством кото­рых является тщательный анализ всего многообразия раз­личных аспектов деятельности прокурора в уголовном су­допроизводстве²⁸.

Единство прокурорского надзора в СССР, его целей,-задач и принципов позволяет при рассмотрении отдельных проблем процессуального положения и деятельности проку­рора в сфере уголовного судопроизводства исходить из более широких отправных положений, чем непосредственно уголов-но-процессуальные категории. Заметным явлением в теории прокурорского надзора было опубликование ряда работ обобщающего характера²⁹. Общим проблемам прокурор­ского надзора посвящены сборники научных трудов Всесо­юзного института по изучению причин и разработке мер пре­дупреждения преступности³⁰.

В теории прокурорского надзора высказано мнение & том, что нормы, регулирующие область прокурорско-надзор-ных отношений, консолидируются в самостоятельную от­расль системы советского социалистического права, облада­ющую собственным предметом и методом регулирования³¹.

²⁷ См. Жогин Н. В. Прокурорский надзор за предварительным расследованием уголовных дел. М., 1968; Басков В. И. Прокурор в су­де первой инстанции. М., 1968; он же. Прокурорский надзор при рас­смотрении судами уголовных дел. М., 1980;   Чеканов В. Я. Проку­рорский надзор в уголовном судопроизводстве. Саратов, 1972; Бас­ков В. И., Т е м у ш к и н О. П. Прокурор в суде второй инстанции по уголовным делам. М., 1972.

²⁸ См. Савицкий В. М. Прокурорский надзор за дознанием и предварительным следствием. М., 1959; он же. Государственное обвине­ние в суде. М., 1971; он же. Очерк теории прокурорского надзора. М., 1975.

²⁹ См. Мурашин Г. А.'Органы прокуратуры в механизме Совет­ского государства. Киев, 1972; Новиков С. Г. Прокурорская система вг СССР. М., 1977.

³⁰ См. Совершенствование прокурорского надзора в СССР/Отв. ред. Н. В. Жогин. М., 1973; Вопросы теории и практики прокурорского надзора/Отв. ред. Н. В. Жогин. М., .1975, ч. 1, 2; Совершенствование правового регулирования прокурорского надзора в СССР/Отв. ред. Н. В. Жогин. М., 1978, и др.

³¹ См. Тадевосян В. С. Прокурорский надзор в системе совет­ского права.—Соц. законность, 1958, № 1; Тишкевич И. В., Марти­нов и ч И. И., Березовская С. Г. О системе советского социалисти­ческого права.—Сов. государство и право, 1958, № 1.

114

В связи с этим требует самостоятельного исследования воп­рос о характере правовых отношений, осуществляемых в уго­ловном процессе с участием прокурора. При этом возможны выводы о наличии в данном случае одновременно двух групп правовых отношений, совпадающих по форме,—уголовно-процесеуальных и прокурорско-надзорных,—либо даже вы­вод о поглощении уголовно-процессуальных отношений про-курорско-надзорными, как более широкими по своему содер­жанию.

Вступая в те или иные процессуальные отношения, про­курор остается носителем общей функции — высшего надзо­ра за соблюдением законности в деятельности всех учрежде­ний, должностных лиц и отдельных граждан. В то же время в области уголовного судопроизводства прокурор наделяется специфическими правовыми средствами надзора, в которых значительно больше, чем в иных отраслях прокурорского надзора, проявляется характер властных полномочий (ука­зание, санкция, утверждение и т. д.). Особый характер пра­вовых средств прокурорского надзора в различных стадиях уголовного процесса приводит иногда к представлению о на­личии у прокурора в сфере уголовного судопроизводства по­мимо основной функции—высшего надзора за соблюдением .законности — “дополнительных” функций, таких- как руко­водство расследованием, поддержание обвинения и т. д. Од­нако сущность прокурорского надзора во всех стадиях про­цесса остается постоянной, она не изменяется в зависимости от объема и характера используемых прокурором правовых средств.

Проблемы прокурорского надзора за соблюдением за­конности при расследовании уголовных дел рассматривают­ся в ряде специальных работ³². Этим же проблемам была посвящена научная конференция, проведенная в 1964 г. Прокуратурой СССР и Всесоюзным институтом по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности³³. .

К числу дискуссионных относится вопрос о характере функ­ций прокурора по отношению к органам расследования. Од­ни авторы полагают, что прокурорский надзор в этом случае

См. Савицкий В. М. Прокурорский надзоп за дознанием и предварительным следствием. М., 1959; Жогин Н. В. Прокурорский надзор за предварительным расследованием уголовных дел. М., 1968;

^{а ка е в}" ^- Надзор прокурора района за расследованием уголовных дел. М., 1979, и др.                                          '

ствие^Под р^аТжоги^М ^бТ³"³""^ ^и "Р^Р"^⁴™ ^след-8*                             "                           115

 

 

менного осуществления прокурором функций надзора и об­винения, ввиду чего предлагалось освободить его от выпол­нения в суде функции обвинения, поскольку надзорная дея­тельность, обремененная обвинительной функцией, лишает­ся необходимой беспристрастности⁴³. Однако эти предложе­ния не встретили одобрения⁴⁴.                       .

Внимание процессуалистов привлекла к себе опублико­ванная в 1972 г. статья В. М. Савицкого о последствиях от­каза прокурора в суде от обвинения. Автор предлагал уста­новить порядок, согласно которому в случае отказа прокуро­ра от обвинения суд должен вынести оправдательный приго­вор или определение о прекращении дела. Основной аргу­мент автора состоял в том, что возможность вынесения об­винительного приговора ставит суд в несвойственное для не­го положение, когда он как бы возрождает обвинение, снятое, аннулированное прокурором, т. е. принимает на себя обвини­тельную функцию⁴⁵. В критических отзывах на это предло­жение отмечалось, что его принятие лишит суд возможности устанавливать истину и принимать решения по уголовному делу согласно своему внутреннему убеждению⁴⁶. К тому же отказ прокурора в суде от обвинения вряд ли означает снятие обвинения, сформулированного в обвинительном заключении, обвинения, по которому подсудимый предан суду.

С определением характера процессуальной функции прокурора в суде связана и вторая проблема—о взаимоот­ношениях   прокурора с судом. Развивая   высказанное И. Д. Перловым положение о том, что “прокурор не осу­ществляет надзора за деятельностью суда”⁴⁷, В. П. Божьев пишет: “Цель участия прокурора в суде иная—осуществле—

⁴³ См. П е т р у х и н И. Л. Об эффективности прокурорского надзо­ра в суде.—Соц. законность, 1969, № 6, с. 35—37; К о лба я Г. Н. Эф­фективность прокурорского надзора за соблюдением законности в су­де.—Сов. государство и право, 1970, № 8, с. 120—122.

•'См. Савицкий В. М. Государственное обвинение в суде, с. 126—129; Мурашин Г. А. Органы прокуратуры в механизме Со­ветского государства, с. 143; Новиков С. Г. Прокурорская система в СССР, с. 79-80.

⁴⁵ См. Савицкий В. М. Процессуальные последствия отказа про­курора от обвинения.—Правоведение, 1972, № 1, с. 70—79.

⁴⁶ См. Нажимов В. П. Об уголовно-процессуальных функциях.— Правоведение, 1973, № 5, с. 77; М о т о в и л о в к е р Я. О. Установление истины в советском уголовном процессе. Ярославль, 1974, с. 33; Зозу­ли и с к и и А. Б. Отказ прокурора от обвинения и его правовые по­следствия.—Сов. государство и право, 1978, № 7, с. 137—140.

⁴⁷ Перлов И. Д. Судебные прения и последнее слово подсудимо­го в советском уголовном процессе. М., 1957, с. 37.

118

 

ние функции государственного обвинения, а не надзор за

действиями суда”⁴⁸.

В. М. Савицкий, напротив, указывает, что прокурор обя­зан реагировать на нарушения закона, от кого бы они ни ис­ходили, т. е. и на нарушения, допущенные судом. Однако он считает, что эта обязанность прокурора “опосредована” про­цессуальной функцией обвинения⁴⁹.

По мнению С. Г. Новикова, Г. А. Мурашина и др., осу­ществление прокурором надзора за судебной деятельностью вытекает из общей, конституционной функции прокурора— надзора за соблюдением законности⁵⁰. Остается добавить, что надзор за соблюдением законности при рассмотрении уголовных дел осуществляется прокурором и вне зависимос­ти от личного участия, поскольку личное участие в судебном разбирательстве является лишь одной из форм прокурорско-надзорной деятельности.

С позиций общей теории прокурорского надзора следу­ет исходить и при решении вопроса о характере прокурор­ского надзора за оперативно-розыскной деятельностью. Вы­сказывается мнение о том, что прокурор вправе проверять не только законность, но и эффективность оперативно-ро­зыскной деятельности органов дознания⁵¹. Между тем объ­ектом прокурорского надзора может быть только соблюде­ние законности, в силу чего прокурор не вправе вмешивать­ся в вопросы методики и тактики оперативно-розыскной де­ятельности ⁵².

В теории прокурорского надзора и уголовного процесса вносится немало предложений по поводу усиления гарантий законности путем предоставления прокурору дополнительных правовых средств: прекращение всех уголовных дел только

⁴⁸ Божь:ев В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения. М.,

1975, с. 155.

⁴⁹ См. Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора,

с. 58—60.

⁵⁰ См. Новиков С. Г. Прокурорская система в СССР, с. 57, 88;

Мурашин Г. А. Органы прокуратуры в механизме Советского госу­дарства, с. 143, и др.

⁵¹ См. Бакрадзе А. Надзор за законностью оперативно-розыск­ных мер.—Соц. законность, 1969, № 2, с. 42—43; Бакаев Д. М. Над­зор прокурора района за расследованием уголовных дел, с. 29.

⁵² См. Звирбуль В. К. Надзор за раскрытием преступлений.— Соц. законность, 1962, № 1; Даев В. Г. Оперативно-розыскная деятель­ность и доказьпвание.—В кн.: Проблемы повышения эффективности-предварительного следствия. Л., 1976, с. 76.

119

с согласия прокурора, приостановление предварительного следствия с санкции прокурора⁵³, обязательный допрос про­курором обвиняемых при окончании расследования⁵⁴, обя­зательный допрос прокурором лиц при отказе давать пока­зания ⁵⁵ и др. Ценность таких предложений может быть оп­ределена путем анализа применения в настоящее время со­ответствующих правовых институтов. Однако общим и оп­ределяющим для прокурорского надзора, на наш взгляд, ос­тается его избирательность, позволяющая гибко и в зави­симости от необходимости определять объекты надзора. Чрезмерная регламентация направлений и средств такого надзора, превращая его по существу в контроль, далеко не всегда оправдана⁵⁶.

§ 3. Обвиняемый и подозреваемый в советском уголовном процессе

Среди участников процесса, лично заинтересованных в исходе дела, особое место занимает обвиняемый как лицо, интересы которого более всего затрагиваются в ходе судо­производства ввиду возможности применения к нему мер уголовной ответственности. Естественно, что вопрос о лраво-во'м статусе обвиняемого занимал и занимает видное место в теоретических исследоъаниях⁵⁷.

В силу закона обвиняемым признается лицо, в отноше­нии которого в установленном порядке вынесено постанов­ление о •привлечении 'в качестве обвиняемого (ст. 46 УПК). А. М. Лариным высказано мнение, что возбуждение судом дела в отношении нового лица в порядке ч. 1 ст. 256 УПК одновременно является актом привлечения его к уголовной

⁵³ См. Ковалевская Л. Необходима санкция прокурора на при­остановление предварительного следствия из-за неустановления • винов­ного.— Соц. законность, 1976, № 5.

⁵⁴ См. К у ц о в а Э. Ф. Гарантия прав личности в (.-светском уго­ловном процессе, с. 159.

⁵⁵ См. Ш у и д и к о в В. Д. Принцип непосредственности при рассле­довании и рассмотрении уголовного дела. Саратов, 1974, с. 102.

⁵⁶ См. С а в и ц к и и В. М. Очерк теории прокурорского надзора, с. 172—174.

⁵⁷ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в совет­ском уголовном процессе. Л., 1959; он же. Гарантии прав обвиняемо­го в стадии предания суду. Л., 1966; Карнеева Л. М. Привлечение в качестве обвиняемого. М., 1962; она же. Привлечение к уголовной от­ветственности. М., 1971; Кокорев Л. Д. Подсудимый в советском уголовном процессе. Воронеж, 1973; М а р т ы н ч и к Е. Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции. Кишинев, 1975.

120

ответственности. Это лицо становится обвиняемым, и поста­новления следователя о привлечении его в качестве обвиня­емого не требуется⁵⁸. С этим нельзя согласиться, так как об­винение никогда не может исходить от суда; в противном случае теряет смысл само правосудие как особая форма государственной деятельности.

С обвиняемым как участником процесса связано по крайней мере три дискуссионные проблемы: 1) о значении и характере внутреннего убеждения лица, осуществляющего акт привлечения в качестве обвиняемого; 2) о процессуаль­ном значении привлечения в качестве обвиняемого; 3) о ма-тар.иально-inpaBO'BO'M значении привлечения в 'качестве обви­няемого.

Хотя понятие обвиняемого исчерпывающе определяется законом и в настоящее время ни у кого не вызывает сомне­ний то, что .привлечение (b 'качестве обвиняемого может иметь место лишь при наличии достаточных доказательств, свиде­тельствующих о виновности данного лица, со страниц печа­ти не сходит спор о характере и значении внутреннего убеж­дения следователя в момент принятия решения о привлече­нии в качестве обвиняемого.

Распространенная в свое время точка зрения о возмож­ности привлечения в 'качестве обвиняемого при 'наличии ве­роятности виновности данного лица⁵⁹ была подвергнута справедливой критике в печати⁶⁰.

В настоящее время дискуссия 'по по'аоду .внутреннего убеждения следователя в виновности лица, привлекаемого в качестве обвиняемого, приобрела несколько иное направле­ние. Спор ведется уже не по поводу наличия или отсутствия у следователя такого убеждения, а о том, является ли такое убеждение окончательным или нет⁶¹. Представляется, что такой опо;р беоперчзпективен ввиду неиравилыиости самой по­становки вопроса. Убеждение—категория субъективная, и

⁵⁸ См. Ларин А. М. Привлечение к уголовной ответственности' в качестве обвиняемого.—Сов. юстиция, 1978, № 1, с. 20—21.

⁵⁹ См. Стоогович М. С. Учение о материальной истине в уголов­ном процессе. М., 1947, с. 235; Стремовский В. А. Предварительное -расследование в уголовном процессе. М., 1958, с. 316, и др.

⁶⁰ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в советском уголовном процессе, с. 23.

⁶¹ См. С т р о г о в и ч М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1970, т. 2, с. 82—86; Карнеева Л. М. Привлечение к уголовной ответственности, М., 1971, с. 118—132.

121

действие ее во времени определяется моментом принятия оп­ределенного решения. Попытки различать “предварительное” и “окончательное” убеждение не имеют смысла, поскольку само по себе “предварительное” убеждение есть уже не убеждение, а признание вывода по делу вероятным.

Нельзя согласиться с мнением о том, что “убеждение у следователя при принятии им процессуального решения мо­жет быть или не быть”⁶², так как подобное допущение ос­вобождает лиц, осуществляющих в уголовном процессе власт­ные полномочия, от ответственности за непродуманные ре­шения. Нельзя также считать категорию внутреннего убеж­дения чисто п'си'холотичес|ким фактором, .возникающим “'в ре­зультате взаимодействия разума и чувств”⁶³. Закон придает правовое значение внутреннему убеждению суда, прокурора” следователя, лица, производящего дознание, и требует, что­бы это убеждение базировалось не на “взаимодействии ра­зума и чувств”, а на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности (ст. ст. 20,71 УПК).

Процессуальное значение привлечения в качестве обви­няемого заключается, с одной стороны, в том, что с этого' момента процесс приобретает особую направленность и го­сударственные органы получают возможность применять к определенному лицу меры процессуального принуждения, а с другой стороны, в том, что появляется новый участник процесса, обладающий широким кругом прав, в том числе правом на защиту от обвинения⁶⁴.

Иногда в теории процесса применяется термин “уго­ловное преследование”, приравниваемый к понятию “обвине­ние”. Отмечается, что уголовное преследование направляет­ся против обвиняемого и осуществляется с момента выне” сепия следователем постановления о привлечении конкрет­ного лица в .качестве обвиняемого⁶⁵. Однако вряд ли есть необходимость в употреблении разных терминов по отноше­нию ,к одному .понятию, не говоря уже об этической окраске '

⁶² К а р н е е в а Л. М. Привлечение к уголовной ответственности. ,М., 1971, с. 124.

⁶³ Там же.

^м См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в совет­ском уголовном процессе, с. 7.

^й См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 192—196.

122

слова “преследовалие”, не соответствующей духу советского уголовного процесса⁶⁶.

В процессуальной теории наиболее распространено по­нимание обвинения в качестве совокупности процессуальных действий, направленных на то, чтобы изобличить в соверше­нии преступления привлеченное к уголовной ответственности лицо и обеспечить применение к нему справедливого наказа­ния ⁶⁷. При этом наряду с приведенным толкованием обвине­ния в процессуальном смысле в ряде случаев обвинение оп­ределяется в материально-правовом смысле в качестве сово­купности самих вменяемых в вину противоправных фак­

68

тов

Против двойственной трактовки обвинения выступил П. М. Давыдов, считающий, что обвинение является только процессуальной категорией и “под обвинением следует по­нимать доказанное, закрепленное в процессуальном докумен­те и направленное на реализацию уголовной ответственнос­ти утверждение органа дознания, следователя, прокурора,. судьи' и суда о совершении преступлений данным лицом”⁶⁹.

Было высказано также мнение, что обвинение—это особое процессуальное отношение, возникающее между го­сударством 'в лице его управомоченных органов и лицом, ко­торое привлекается в [качестве обвиняемого по поводу совер­шенного преступления⁷⁰.

Чрезвычайно своеобразная трактовка обвинения дана В. С. Зеленецкям. Исходя из традиционного понимания под обвинением и утверждения о совершении преступления, и деятельности компетентных лиц по изобличению виновного, В. С. Зеленецкий считает необходимым различать государ­ственное и следственное обвинение в зависимости от органа, от которого оно исходит. При этом он считает возбуждение государственного обвинения одновременно процессуальным актом и стадией уголовного процесса и рассматривает его в качестве процессуального акта, порождающего обязанность

⁶⁶ См. Михайленко А. Р. О правовой природе начала уголовно­го процесса.—В кн.: Вопросы уголовного процесса. Саратов, 1979, вып. 2, с. 41—46.

⁶⁷ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 10; Фаткуллин Ф. Н. Обвинение и судебный приговор. Ка­зань, 1965, с. 29.

⁶⁸ См. Фаткуллин Ф. Н. Обвинение и судебный приговор, с. 46.

Давыдов П. М. Обвинение в советском уголовном процессе. Свердловск, 1974, с. 29.

⁷⁰ См. Даев В. Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе.—Правоведение, 1970, № 1 с 85

123

виновного понести уголовную ответственность перед госу­дарством в лице конкретных органов правосудия⁷¹. Вопросы, поднятые В. С. Зеленецким, нуждаются в особом обсужде­нии. Однако нельзя согласиться с тем, что ответственность порождается процессуальным актом. •

Дискуссионен вопрос и о материально-правовом значе­нии привлечения в качестве обвиняемого. Широко распро­странен взгляд, что привлечение в качестве обвиняемого оз­начает начало реализации уголовной ответственности.

Л. М. Карнеева и ряд других авторов приравнивают по­нятие привлечения к уголовной ответственности к акту при­влечения в качестве обвиняемого, считая, что привлечение к уголовной ответственности представляет собой единовремен­ный процессуальный акт, совпадающий с актом привлечения в качестве обвиняемого⁷².

Иную позицию заняли Н. С. Алексеев и В. 3. Лукаше­вич, утверждающие, что с момента вынесения постановле­ния о привлечении в качестве обвиняемого лишь начинается привлечение к уголовной ответственности, которое заверша­ется судебным приговором⁷³. Н. И. Загородников считает, что понятия “привлечение к уголовной ответственности” и “привлечение в 'качестве обвиняемого” неравнозначны, по­скольку привлечение к уголовной ответственности может иметь место лишь по приговору суда⁷⁴.

В ряде случаев высказывается мысль, что лицо начина­ет фактически нести уголовную ответственность уже со ста­дии предварительного расследования, по крайней мере ту часть ответственности, которая связана с положением обви­няемого и выражается прежде всего в обязанности терпеть тяжесть публичного изобличения⁷⁵. Полемизируя со сторон­никами этого мнения, Я. О. Мотовиловкер считает, что об­виняемый несет уголовную ответственность лишь “в процес­суальном смысле”⁷⁶. При этом отмечается, что уголовная от-

⁷¹ См. Зеленецкий В. С. Возбуждение государственного обви­нения в советском уголовном процессе. Харьков, 1979, с. 7—8.

⁷² См. Карнеева Л. М, Привлечение к уголовной ответственно­сти, с. 16.

⁷³ См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве, с. 70.

⁷⁴ См. Загородников И. И. Давность уголовного преследова­ния и ее сроки.—Соц. законность, 1967, № 2, с. 33.

⁷⁵ См. Ф а т к у л л и н Ф. Н. Обвинение и судебный приговор, с. 23.

⁷⁶ См. Мотовиловкер Я. О. Предмет советского уголовного процесса. Ярославль, 1974, с. 26.

124

ветственность в процессуальном смысле—это не следствие преступления, а метод, условие, предпосылка установления наличия или отсутствия основания ответственности в мате­риальном смысле. Сложность данной конструкции заключа­ется в ее крайней неопределенности, поскольку содержание “уголовной ответственности в процессуальном' смысле” не раскрывается. Если это ответственность за совершенное пра­вонарушение, то Я. О. Мотовиловкер по существу занимает позицию авторов, с которыми полемизирует. Если же это неблагоприятные последствия пребывания в качестве обви­няемого, то вряд ли можно считать это ответственностью. В противном случае пришлось бы говорить об “ответственнос­ти в процессуальном смысле” и таких участников процесса, как потерпевший или свидетель, вовлечение которых в про­цессуальную деятельность также подчас не является благо­приятным для указанных лиц.

В правовой литературе вносится ряд предложений, на­правленных на укрепление гарантий прав обвиняемого в ходе уголовного судопроизводства. Это соответствует демок­ратической сущности советского уголовного процесса, отве­чает требованию, согласно которому ни один невиновный не должен быть привлечен к уголовной ответственности и осуж­ден. В частности, широкую поддержку находит предложение о допущении защитника по всем делам с момента предъяв­ления обвинения.

Требует дальнейшей теоретической разработки и разре­шения в законе вопрос о возмещении ущерба, причиненного необоснованным привлечением в качестве обвиняемого ли­бо осуждением. Действующий уголовно-процессуальный за­кон не содержит надлежащего решения данного вопроса, на что справедливо указывается в печати⁷⁷.

В соответствии с действующим законом одним из участ­ников .процесса является .подозреваемый. В .прошлом в юриди­ческой литературе высказывались опасения, что участие в уголовном судопроизводстве подозреваемого с меньшими

⁷⁷ См. Савицкий В. М., Ф лейшиц Е. А. Об имущественной ответственности за вред, причиненный должностными лицами органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.—Сов. го­сударство и право, 1966, № 7, с. 11—16; Мотовиловкер Я. О. Об ответственности за вред, причиненный гражданам неправильными слу­жебными действиями следственных органов и суда.—Правоведение, 1973, № 2, с. 57—63; Б е зле п к и н Б. Т. Возмещение вреда, причиненного гражданину судебно-следственнымн органами. М., 1979.

125

процессуальными правами в сравнении с обвиняемым может привести к ограничению прав личности в судопроизводстве. Почти двадцатилетняя практика не подтвердила этих опа­сений, и сейчас уже никем не оспаривается необходимость в таком участнике уголовного процесса, как подозреваемый. Вопросам правового статуса подозреваемого в советском уголовном процессе посвящен ряд работ⁷⁸.

К числу узловых проблем, связанных с фигурой подо­зреваемого, относится поставленный Л. М. Карнеевой вопрос о необходимости расширения оснований признания лица подозреваемым⁷⁹. Предложение это встретило как поддер­жку⁸⁰, так и возражения⁸¹.

Само по себе подозрение в совершении преступления, высказанное даже в постановлении о возбуждении уголов­ного дела, еще не является основанием для рассмотрения определенного лица в качестве подозреваемого—особого участника процесса. Однако столь же безусловно и то, что стеснение в .правах в результате возникших подозрений в совершении преступления выражается не только в форме задержания или избрания меры пресечения. Наложение ареста на имущество, принудительное освидетельствование, допрос по обстоятельствам, связанным с отношением допра­шиваемого лица к совершенному преступлению, и другие процессуальные меры также стесняют права лиц, подверга- \ ющихся этим мерам. Их применение должно быть обеспече­но особыми гарантиями прав лиц, в отношении которых они допускаются. В наиболее общем виде такой гарантией слу­жит сам правовой статус подозреваемого, предусматриваю­щий краткосрочность пребывания лица в указанном качест-

⁷⁸ См. Франк Л. В. Арест и задержание подозреваемого. Душан­бе 1963; А к и н ч а Н. А. Подозреваемый и обвиняемый на предваритель­ном следствии. Саратов, 1964; Галкин И. С., Кочетков Г. В. Про­цессуальное положение подозреваемого. М., 1968; Бекешко С. П., Матвиенко Е. А. Подозреваемый в советском уголовном процессе.

Минск, 1969, и др.

⁷⁹ См. К а р и е е в а Л. М. Подозреваемый в советском уголовном процессе.—Соц. законность, 1954, № 4.

⁸⁰ См. Боровский Э. Понятие подозреваемого в советском уго­ловном процессе.—Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Право, 1963, № 1, с. 33— 34; Дорохов В. Я. Процессуальное положение подозреваемого.—В кн.:

Практика применения нового уголовно-процессуального законодатель­ства. М., 1962, с. 29, и др.

⁸¹ См. Строговпч М. С. О подозреваемом.— Соц. законность, 1961, № 2, с. 36; Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности, с. 205—206, и др.

126

,ве, наличие у него особых процессуальных прав. В связи с этим нуждается в дальнейшем обсуждении вопрос о расши­рении оснований признания лица подозреваемым и формах такого признания. Надлежащей формой признания лица по­дозреваемым должно быть не постановление об избрании меры пресечения или протокол задержания, а особый про­цессуальный акт, содержащий в себе мотивированный вы­вод о признании лица подозреваемым.

Расширение оснований признания лица подозреваемым будет содействовать развитию процессуальных гарантий прав лиц, заподозренных в совершении преступления, в от­ношении которых применяются меры процессуального 'при­нуждения.

§ 4. Потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик в уголовном процессе

Основы уголовного судопроизводства (1958) внесли су­щественные изменения в процессуальное положение потер­певшего, значительно расширив его права. Это, с одной сто­роны, в большей степени обеспечило охрану прав и закон­ных интересов лиц, пострадавших от преступлений, а с дру­гой — содействовало привлечению заинтересованных лиц к всестороннему выяснению обстоятельств уголовного дела и тем самым более успешному решению задач процесса.

В теории права вопрос о потерпевшем получил значи­тельную разработку⁸². Однако это не исключило до сих пор необходимости разрешения ряда спорных проблем, связан­ных с правовым статусом потерпевшего. В литературе ука­зывалось на то, что формулировка ст. 24 Основ не может быть признана полностью удовлетворительной, так .как не ох­ватывает собой все случаи, в которых лицо должно быть признано потерпевшим.

Д иск у ее ионным стал вопрос о том, следует ли'признавать потерпевшими лиц, на интересы которых было совершено по­кушение, но реальный вред им преступлением не причинен.

См. Божьев В. П. К вопросу о понятии потерпевшего в совет­ском уголовном процессе—Учен. зап./ВИЮН, 1962, вып. 15; Савиц­кий В. М., Потеружа И. И. Потерпевший в советском уголовном про­цессе. М., 1963; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в совет­ском уголовном процессе. Воронеж, 1964; Дубривный В. А. Потер­певший на предварительном следствии. Саратов, 1966- Потерпевший от преступления/Отв. ред. П. С. Дагель. Владивосток, 1974; Юрчен-

^к0 "• 'о-^Р³"™" "Р" потерпевшего в судебном разбирательстве. 1 ОМСК, 1977,

127

Высказаны соображения как в пользу⁸³, так и против⁸⁴ признания таких лиц потерпевшими.

Заслуживает внимания предложение О. Я. Мотовилов-кера указать в законе, что потерпевшими признаются лица” охраняемое законом благо которых непосредственно нару­шено или поставлено под угрозу преступлением ⁸⁵.

Спорным в литературе считается также вопрос о призна­нии потерпевшим лица, ненадлежащее поведение которого повлияло на совершение против него преступления. В част­ности, вносились предложения не признавать таких лиц по­терпевшими⁸⁶. С приведенным мнением нельзя согласиться, так как закон не предусматривает лишения потерпевшего прав по мотивам неправомерности его поведения. Если ли­цу причинен вред, являющийся последствием преступления, т. е. наиболее опасной формы противоправного поведения, то независимо от условий, способствовавших совершению та­кого преступления, вред остается и неправильно было бы лишать пострадавшего возможности участвовать в уголов­ном судопроизводстве. Другое дело, что неправильное пове­дение самого потерпевшего может при определенных усло­виях учитываться при назначении меры уголовной ответ­ственности. На эту точку зрения и встало большинство со­ветских юристов, принявших участие в обсуждении данного вопроса⁸⁷.

Дискуссию также вызвал вопрос о потерпевшем по де­лам о преступлениях, последствием которых явилась смерть

⁸³ См, Рахунов Р. А. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 244; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в со­ветском уголовном процессе, с. 8—10; Мотовиловкср Я. О. Вопро­сы теории советского уголовного процесса. Томск, 1971, с. 93—101.

⁸⁴ См. С a is и ц к и и В. М., Потеружа И. I']. Потерпевший в со­ветском уголовном процессе, с. 8—9; Д у б р и в н ы и В. А. Потерпевший на предварительном следствии, с. 22; Дорохов В. Основания призна­ния лица потерпевшим.—Сов. юстиция, 1976, № 14, с. 9.

⁸⁵ См. М о т о в и л о в к е р Я. О. Вопросы теории советского уго­ловного процесса, с. 101.

⁸⁶ См. Карнеева Л. М., Коротенко В. В. Практика выполне­ния ст. 24 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик.—Сов. государство и право, 1961, № 2, с. 126; Дубрив-н ы и В. А. Потерпевший на предварительном следствии, с. 23.

^;'⁷ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 245; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в со­ветском уголовном процессе, с. 11; СтроговичМ. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 258; Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 100—101; Мотовиловкер Я. О. Вопросы теории совет­ского уголовного процесса, с. 95—97, и др.

128

лица. Согласно ст. 53 УПК РСФСР   и соответствующим статьям УПК большинства других союзных республик по та­ким делам права потерпевшего предоставляются близким родственникам умершего лица. Иногда утверждалось, что близкие родственники пострадавшего лица занимают в этом случае процессуальное шоложение тредставител.ей потер­певшего⁸⁸. Однако потерпевший в уголовно-процессуальном смысле — это участник процесса, а таковым не может быть умершее лицо. Соответственно этому не может быть и пред­ставителей у лица, не являющегося участником процесса. Поэтому более правильна позиция тех ученых, которые счи­тают, что в случае смерти лица от преступления близкие родственники этого лица приобретают в процессе права по­терпевшего вследствие причинения им морального вреда⁸⁹.

Вопрос о потерпевшем имеет не только уголовно-про-цессуалынос, но и криминологическое значение. Не случаен поэтому интерес, проявляемый наукой к криминогенному значению поведения потерпевшего. Не исключая признания потерпевшим, такое поведение в ряде случаев может являться одним из условий, способствовавших совершению преступ­ления. В этой связи следует упомянуть виктимологические исследования Л. В. Франка, Д. В. Ривмана и других авто­ров⁹⁰. Дальнейшие исследования в этом направлении могут повысить эффективность выполняемых в уголовном процессе задач по устранению причин, способствовавших совершению преступлений.

В то же время нельзя не отметить некоторой односторон­ности отдельных виктимологических исследований. Так, по данным изучения примерно тысячи уголовных дел, приводи­мым Н. Селивановым, “...все убийства женщин в возрасте 28—70 лет в населенных пунктах, вне жилья, совершены со­седями, сослуживцами или односельчанами потерпевших на

⁸⁸ См. Савицкий В. М., Потеружа И. И. Потерпевший в со­ветском уголовном процессе, с. 14.

⁸⁹ См. Дорохов В. Я. Показания потерпевшего в советском уго­ловном процессе. М„ 1959, с. 4; Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности, с. 244—245.

⁹⁰ См. Франк Л. В. Потерпевший от преступления и проблемы советской виктимологии. Душанбе, 1977; Ривман Д. В. Виктимологи­ческие факторы и профилактика преступлений. Л., 1975; Минская В. Ответственность потерпевшего за поведение способствовавшее соверше­нию преступления—Сов, юстиция, 1969, № 14; Виктимология и профилак­тика правонарушений/Отв. ред. В. И. Шиканов. Иркутск, 1979.

 

 

Почве оскорблений и обидных замечаний, высказанных по­терпевшими в адрес преступников”⁹¹.

В юридической литературе появились работы, посвящен­ные процессуальным аспектам виктимологии⁹².      ^:

Следует отметить комплексное исследование проблемы потерпевшего в советском праве, предпринятое учеными Дальневосточного университета. В нем положение потерпев­шего рассматривается в уголовно-правовом, процессуальном, криминологическом и криминалистическом аспектах⁹³.

Процессуальное положение гражданского истца и граж­данского ответчика исследуется обычно в комплексе более широкой проблемы применения исковой формы защиты пра­ва в советском уголовном процессе. Если до издания Основ уголовного судопроизводства 1958 г. проблемам граждан­ского иска в уголовном процессе было посвящено лишь два монографических исследования⁹⁴, то за два последующих десятилетия этот вопрос получил широкую разработку^ Кроме того, вопросы гражданского иска в уголовном про­цессе рассматривались в ряде работ, посвященных потерпев­шему, применительно к способам возмещения имуществен­ного ущерба⁸⁶.

В числе проблем гражданского иска в уголовном про­цессе обсуждался вопрос о расширении пределов иска в

"Селиванов Н. Криминалистические характеристики преступ­лений и следственные ситуации в методике расследования.—Соц. закон­ность, 1977, № 2, с. 57.

⁹² См. Ильина Л. В. Уголовно-процессуальное значение виктимо­логии.—Правоведение, 1975, № 3, и др.

⁹³ См. Потерпевший от преступления/Под ред. П. С. Дагеля. Влади­восток, 1974.

⁹⁴ См. Ч е л ь ц о в М. А. Гражданский иск в уголовном процессе.

М., 1945; Шаламов М. П. Гражданский иск в уголовном деле. М., 1948. ⁸⁵ См. Г у р е е в П. П. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1961; Куцова Э. Ф. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1963;

Мазалов А. Г. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1967; 2-е изд. М., 1977; Даев В. Г. Современные проблемы гражданского иска в уголовном процессе. Л., 1972; Зинатуллин 3. 3. Возмещение матери­ального ущерба в уголовном процессе. Казань, 1974; Никулин Е. С. Возмещение ущерба, причиненного преступлением государственным и об­щественным организациям. М., 1974; Александров С. А. Правовые гарантии возмещения ущерба в уголовном процессе. Горький, 1976; П о-н а р и н В. Я. Производство по гражданскому иску при расследовании

уголовного дела. Воронеж, 1978.

^м См. Савицкий В. М., Потер ужа И. И. Потерпевший в co-i

ветском уголовном процессе, с. 113—132; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления в советском уголовном процессе, с. 84—117, и др.

(30                                                        ••:

-уголовном процессе в целях восстановления не только иму­щественных, но и иных охраняемых законом прав и интере­сов граждан, учреждений, предприятий и организаций⁹⁷.

Вносились предложения рассматривать в уголовном про­цессе регрессные требования не только о возмещении госу­дарству средств, затраченных на лечение потерпевших от преступления, как это установлено Указом Президиума Вер­ховного Совета СССР от 25 июня 1973 г., но и по всем де­лам'-'⁸. Такое решение вопроса содержится в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 13 декабря 1974 г., ко­торым разъяснено, что регрессные требования организаций и граждан, возместивших в установленном законом порядке ущерб, причиненный преступлением, могут быть рассмотре­ны в уголовном деле, возбужденном против причинителя вреда ".

К числу спорных вопросов предмета гражданского иска относится возможность взыскания не только положительного ущерба, но и так называемой упущенной выгоды. Одни ав­торы допускают возможность такого взыскания¹⁰⁰, другие— отрицают ее¹⁰¹. Исходя из буквального смысла закона, взы­сканию с виновных лиц подлежит как положительный ущерб в имуществе, так и не полученные доходы.

Большинство ученых едины во мнении, что нормы граж-данско-процессуального закона применимы при рассмотре­нии гражданского иска в уголовном процессе постольку, по­скольку соответствующие отношения не урегулированы уго-ловно-процессуальным законодательством¹⁰². Как отмечает В. П. Божьев, при применении норм ГПК в уголовном про­цессе необходимо соблюдение еще одного условия: они не должны противоречить нормам уголовно-процессуального права¹⁰³. При этом нормы гражданского процессуального

⁹⁷ См. Даев В. Г. Современные проблемы гражданского иска в уго­ловном процессе, с. 55—69.                                   •   .   '

⁹⁸ См. Даев В. Г. Право на предъявление регрессного иска' в уго­ловном процессе.—Сов. юстиция, 1972, № 21, с. 12—15.

⁹⁹ См. Бюллетень Верховного Суда СССР, 1975, № 2, с. 26—28.

¹⁰⁰ См. Г у р е е в П. П. Гражданский иск в уголовном процессе, с. 15; Зинатуллин 3. 3. Возмещение материального ущерба в уголов­ном процессе, с. 13.

¹⁰¹ См. Мазалов А. Г. Гражданский иск в уголовном процессе, М„ 1977, с. 37—38.                              '

¹⁰² См. там же, с. 15.

¹⁰³ См. Божьев В. Применение норм ГПК при рассмотрении граж­данского иска в уголовном процессе.—Сов. юстиция, 1971, № 15, с. 19.

131

права применяются при рассмотрении гражданского иска непосредственно, а не по аналогии ¹⁰⁴.

При анализе правового статуса гражданского истца ну­ждается прежде всего в коррективах распространенное мне­ние, что в случаях предъявления иска физическим лицом последнее является одновременно и потерпевшим, и граж­данским истцом ¹⁰⁵. Это мнение верно лишь для случаев, ко- . гда имущественный ущерб связан непосредственно с измене­ниями в объекте преступного посягательства (кража, повре­ждение имущества и т. д.), т. е. когда ущерб имеет уголов-но-правовое значение. В остальных случаях (причинение ущерба в результате смерти кормильца, в связи с расходами на погребение и т. д.) причиненный ущерб не будет иметь такого значения и признание лица гражданским истцом воз­можно независимо от признания его потерпевшим.

С характером причиненного ущерба связан вопрос и об обязанностях доказывания гражданского иска. Наряду с распространенным мнением, что доказывание гражданского иска входит в обязанность государственных органов (орга­нов дознания, следователя, прокурора и суда), а не граж­данского истца¹⁰⁶, в юридической литературе обосновыва­лась необходимость повышения активности заинтересован­ных лиц в обосновании гражданского иска в уголовном про­цессе ¹⁰⁷.

Правовой статус гражданского истца и гражданского ответчика нуждается в усовершенствовании. В частности, в литературе неоднократно обращалось внимание на неправо­мерность ограничения отмены оправдательного приговора по кассационной жалобе гражданского истца¹⁰⁸, на отсутствие достаточных оснований для ограничения прав гражданского истца и ответчика при проведении предварительного рассле­дования ¹⁰⁹.

¹⁰⁴ См. Ломоносова Е. Применение аналогии в гражданском процессе.—Сов. юстиция, 1973, № 22, с. 13.

¹⁰⁵ См. Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М„ 1968, с. 91; Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 110.

¹⁰⁶ См. Мазало в А. Г. Гражданский иск в уголовном процессе,

с. 105—111.

¹⁰⁷ См. Понарин В. Я. Производство по гражданскому иску при

расследовании уголовного дела, с. 78—83.

¹⁰⁸ См. Мазало в А. Г. Гражданский иск 'в уголовном процессе,

с. 145—149.

¹⁰⁹ См. Понарин В. Я. Производство по гражданскому иску при

расследовании уголовного дела, с. 62—64; Алекса н дров С. А. Пра­вовые гарантий возмещения ущерба в уголовном процессе, с. 72.

132

Вносились предложения о расширении круга граждан­ских ответчиков в уголовном процессе, в частности, за счет лиц, освобожденных от уголовной ответственности¹¹⁰, о до­просе в качестве гражданских истцов и гражданских ответ­чиков и рассмотрении их показаний как источника доказа­тельств ^1П.

Дальнейшего исследования требуют вопросы преюди-ции и правопреемства, связанные с гражданским иском в уголовном процессе.

§ 5. Защитник в уголовном процессе

Развитие демократических основ уголовного судопроиз­водства, всемерное обеспечение гарантий правильного осу­ществления правосудия и прав граждан определили усилен­ное внимание к разработке проблем защиты по уголовным делам. Исследовалось право обвиняемого на защиту, его обеспечение, процессуальный статус защитника, его права, обязанности, участие защитника в различных стадиях уго­ловного процесса¹¹². Вопросы эти рассматривались главным образом применительно к деятельности адвоката в качестве защитника.

Повышение роли адвокатуры в осуществлении задач су­допроизводства, в укреплении законности, научная разра­ботка этих проблем способствовали совершенствованию за­конодательства об адвокатуре. Деятельности коллегии адво-

¹¹⁰ См. Понарин В. Гражданский ответчик на предварительном. следствии.—Соц. законность, 1975, № 6, с. 56—57.

¹¹¹ См. Я кимов П. Гражданский истец и ответчик в уголовном процессе.—Сов. юстиция, 1977, № 4, с. 13—14.

¹¹² См. Цыпкин А. Л. Право на защиту в советском уголовном процессе. Саратов, 1959; он же. Право на защиту в кассационном про­изводстве и при исполнении приговоров. Саратов, 1965; Левин А. М., Огнев П. А., Россельс В. Л. Защитник в советском суде. М., 1960;

Кобликов А. С. Право обвиняемого на защиту при производстве пред­варительного следствия. М., 1961; Вопросы защиты по уголовным делам/ Под ред. П. С. Элькинд. Л., 1967; Гинзбург Г. А., Поляк А. Г., Самсонов В. А. Советский адвокат. М., 1968; Советская адвокатура. Задачи и деятельность/Под ред. А. А. Круглова. М., 1968; С а р к и-сянц Г. П. Защитник в уголовном процессе. Ташкент, 1971; Бой­ков А. Д. Роль защитника в предупреждении преступлений. М., 1971;

Роль и задачи советской адвокатуры/Под ред. А. Я. Сухарева. М., 1972;

Стецовский Ю. И. Адвокат в уголовном судопроизводстве. М., 1972;

Шаламов М. П. Защита на предварительном следствии. М., 1973;

Фаткуллип Ф. н., Зинатуллин 3. 3., А в pax Я. С. Обвинение и -защита по уголовным делам. Казань, 1976.

133

катов сейчас придано конституционное значение (ст. 161 Конституции СССР); такой нормы не было в ранее действо­вавших конституциях.

Верховный Совет СССР 30 ноября 1979 г. принял Закон об адвокатуре в СССР. В общесоюзном законе определены задачи адвокатуры, права, обязанности членов коллегии ад­вокатов и другие общие вопросы деятельности адвокатуры.

В уголовно-процессуальной теории одним из дискусси­онных был вопрос о так называемой адвокатской тайне. Но­вое законодатг льство повышает ее значение в реализации функции защиты, расширив условия ее осуществления (ст, ст. 6, 7 Закона об адвокатуре в СССР). Все это ставит перед уголовно-процессуальной наукой задачу дальнейшей разра­ботки актуальных проблем участия защитника в уголовном . судопроизводстве.

Ряд вопросов участия защитника в уголовном судопроиз” водстве, разработанных уголовно-процессуальной наукой,. нашел свое отражение в постановлении Пленума Верховного) Суда СССР от 16 июня 1978 г. “О практике применения суда­ми законов, обеспечивающих обвиняемому право на защи­ту”¹¹³. Содержащиеся в нем положения стимулируют даль­нейшие научные исследования проблем повышения эффек­тивности защиты по уголовным делам.

К числу дискуссионных проблем защиты относится прежде всего вопрос о процессуальном положении защитни­ка. Нередко защитника рассматривают в качестве предста­вителя обвиняемого¹¹⁴. Распространено также признание за­щитника самостоятельным участником процесса, выполняю­щим особую уголовно-процессуальную функцию — функцию защиты обвиняемого от предъявленного обвинения¹¹⁵ или же еще более широкую функцию оказания юридической по­мощи и охраны законных интересов обвиняемого ^п6.

Дискуссия о процессуальном положении защитника по­могла правильному истолкованию пределов его самостоя­тельности (по отношению к подзащитному), понятия закон-

1¹³ См. Бюллетень Верховного Суда СССР, 1978, № 4, с. 3—12.

¹¹⁴ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, t.i, с. 245—250; Адвокатура в СССР. М., 1971, с. 69.

¹¹⁵ См. Стремовский В. А. Участники предварительного след­ствия, с. 168; Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 76—80.

¹¹⁶ См. Даев В. Г. Процессуальные функции и принцип состяза­тельности в уголовном судопроизводстве.— Правоведение,  1974, № Г, с. 72. Чеканов В. Я. Уголовное судопроизводство как целостная сис­тема.— В кн.: Вопросы уголовного процесса. Саратов,, 1979,. вып. 2, с. 34.

134

ных интересов обвиняемого, средств и способов защиты. Представляется заслуживающим внимания признание адво­ката самостоятельным участником процесса, действующим наряду с подзащитным, отстаивающим его права и законные интересы и в этих целях активно выполняющим определен­ные законом функции защиты, отвечающие задачам уголов­ного судопроизводства.

В числе спорных вопросов деятельности адвоката как участника процесса находится вопрос о пределах самостоя­тельности защитника в выборе позиции и тактики защиты и возможности расхождения по этим вопросам с подзащитным. Все согласны с тем, что при признании обвиняемым вины в со­вершении преступления адвокат может не согласиться с .этой позицией своего подзащитного и доказать его невиновность. Разные суждения, как уже отмечалось, вызывает ситуа­ция, в которой вина обвиняемого доказана, но он ее отрица­ет. Одни авторы полагают, что адвокат, руководствуясь вну­тренним, убеждением, не может поддерживать полностью по­зицию обвиняемого, с которой он не согласен; другие—под­черкивают недопустимость расхождения позиций адвоката и подзащитного, в том числе и по вопросу о признании вины. При полной доказанности виновности обвиняемого ряд. авто­ров предлагают обеспечить возможность приглашения дру­гого адвоката, разделяющего позицию подзащитного, или ре­комендуют адвокату занять альтернативную позицию, т. е. приводить возможные аргументы для поддержки позиции об­виняемого, отрицающего свою вину, и вместе с тем разви­вать свои доводы в пользу смягчения ответственности и на­казания на случай вынесения обвинительного приговора¹¹⁷. Отвергая альтернативную позицию адвоката, некоторые про­цессуалисты предлагают радикальное изменение закона и предоставление адвокату права отказа от дальнейшего веде­ния защиты в исключительном случае, когда защитник не считает возможным поддержать отрицание вины подзащит­ным, полностью изобличенным имеющимися доказательства­ми¹¹⁸. Принятие этого предложения привело бы к отступле­нию от принципа обеспечения обвиняемому права на защи­ту и®.                                            •

^{17 с}^- Резник Г., Славин М. Право на защиту. М., 1976, с. 56. ...См. Некрасова М. П.,-0сяк О. В., Цветинович А. Л. U коллизии позиций обвиняемого и защитника в уголовном процессе.—В кн.: Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1975, вып. 4, с. 103.

1    i^'' ^P⁰¹'⁰³^ М. С. Курс советского уголовного процесса,

Т. 1, С. 1 о /.

135

Расширение участия защитника в уголовном судопроиз­водстве ¹²⁰, принятие новой Конституции СССР, повышающей роль права на защиту как конституционного принципа уго­ловного процесса, закономерно вызвали появление новых тео­ретических работ, посвященных функции защиты. Развитие научных исследований шло по линии разработки организа­ционных форм деятельности адвокатов. В частности, в целом ряде работ обосновывалось предложение о допуске адвока­та в уголовное судопроизводство по всем делам с момента предъявления обвинения ^12Д.

Участие защитника в уголовном процессе с момента предъявления обвинения породило ряд новых для уголовно-процессуальной науки вопросов, в частности о полномочиях защитника при производстве расследования и порядке реа­лизации этих полномочий. Так, возник вопрос об объеме ма­териала предварительного расследования, с которым адво­кат вправе знакомиться. По мнению Ю. И. Стецовского, для ознакомления должны быть предъявлены все имеющиеся ма­териалы расследования без исключения в подшитом и про­нумерованном виде^12]2. Г. П. Саркисянц говорит о материа­лах дела, положенных в основу обвинения ¹²³. По-видимому, правильнее последнее, поскольку защита осуществляется от предъявленного обвинения, а в материалах расследования могут иметься данные, относящиеся к другим лицам или дру­гим эпизодам преступной деятельности обвиняемого, по ко­торым обвинение еще не предъявлено.

Ю. И. Стецовский верно пишет о том, что ознакомление защитника с материалами, положенными в основу обвинения, необходимо отражать в специальном протоколе, удостоверяя это подписями следователя и защитника. В случае, если те

¹²⁰ См. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1970 г.—Ведомости Верховного Совета СССР,. 1970, № 36, ст. 362.

¹²¹ См. Ш е и я Е. А. Защитник на предварительном следствии в со­ветском уголовном процессе.—Сов. государство и право, 1962, № 6, с. 120; Горский Г. Ф. Выявление и изучение причин преступности. Воронеж, 1964, с. 23; Стремовский В. А. Участники предваритель­ного следствия. Ростов н/Д., 1966, с. 160—166; Саркисянц Г. П. Участие защитника на предварительном следствии. Ташкент, 1966, с. 18;

Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве, с. 176—177, и др.

¹²² См. С те ц о в с к и и Ю. И. Адвокат в уголовном судопроизвод­стве, с. 78—79.

¹²³ См. Саркисянц Г. П. Защитник в уголовном процессе, с. 38.

136

или иные материалы, имеющие отношение к предъявленному обвинению, не были предоставлены защитнику для ознаком­ления, этот факт может быть установлен при ознакомлении защитника с материалами законченного производства и должен повлечь за собой в зависимости от последствий не только дополнительное расследование, но и ответственность следователя.

Спорен также вопрос о характере участия защитника в следственных действиях. По мнению Ю. И. Стецовского, за­щитник не только имеет право, но и обязан участвовать во всех следственных действиях, выполняемых с момента предъ­явления обвинения и до окончания следствия, независимо от разрешения следователя, а следователь обязан сообщить защитнику о времени и месте проведения всех предстоящих следственных действий ¹²⁴.

Мнение это не основано на действующем законе и не вы­текает из потребностей практики уголовного судопроизвод­ства. Статья 23 Основ предусматривает участие защитника в следственных действиях с разрешения следователя. Раз­личная редакция данного положения в УПК союзных респуб­лик не меняет его существа. Дело заключается не только в нереальности участия защитника во всех следственных дей­ствиях по сложному, многоэпизодному делу, по которому подчас одновременно и в разных местах проводится не­сколько следственных действий, но и в том, что такое учас­тие не вызывается необходимостью защиты от предъявлен­ного обвинения. Ю. И. Стецовский исходит из того, что “про­тивостоять” следователю должен опытный юрист, а не обви­няемый, который обычно “слаб и неопытен”¹²⁵. Однако за­щита заключается вовсе не в противопоставлении фигур следователя и защитника, а в осуществлении комплекса дей­ствий, гарантирующих охрану подлинных прав и законных интересов обвиняемого. Решение этого вопроса возможно путем дальнейшего обсуждения проблем повышения эф­фективности участия защитника в уголовном судопроизвод­стве.

Следует отметить большое значение для разработки во­просов защиты в уголовном судопроизводстве деятельности

общественных научно-исследовательских институтов судеб-

^^ш ^7^м•^'^{reцoвcкtt{f к)}- ^и- ^{Адвокат в} уголовном судопроизвоя-ствс, с. о / —оо“

¹²⁵ Там же, с. 84.

137

ной защиты, существующих в Москве и Ленинграде. Они анализируют практику защиты по уголовным делам, прово­дят теоретические конференции ¹²⁶, а также принимают ак­тивное участие в издании сборников научных работ по про­блемам защиты²¹⁷. С учетом усиления роли и расширения участия адвокатуры в уголовном судопроизводстве было бы целесообразно обсудить вопрос о создании специального об-щесоюзного исследовательского института судебной защиты.

§ 6. Представительство в советском уголовном процессе

Проблема представительства в теории уголовного про­цесса, в отличие от гражданско-процессуальной науки, мно­гие годы не подвергалась специальному монографическому исследованию: ей посвящались отдельные научные статьи ^12а. Попытка систематизированного изложения данного вопроса была предпринята В. Н. Шпилевым ¹²⁹. Монографические ра­боты по проблемам представительства в уголовном судо­производстве появились сравнительно недавно ¹³⁰,

В юридической литературе в большинстве случаев от­мечается наличие в уголовном процессе двух видов предста­вительства—законного и договорного¹³¹. Однако расшире­ние демократических основ социалистического правосудия

¹²⁶ См. Защита по делам несовершеннолетних: Тез. докл. к науч.-пракг. конф./Под ред. Е. А. Малева, Я. И. Гилинского. Л., 1968; Право­судие и адвокатура: Тез. докл. науч.-практ. конф. Л., 1969, и др.

¹²⁷ См. Вопросы защиты по уголовным делам/Под ред. П. С. Эль-кинд. Л., 1967.

¹²⁸ См. Божье в В. П. Представительство в уголовном процес­се.—Учен. зап./ВНИИ сов. законодательства, 1968, вып. 15, с. 117—134;

Стецовский Ю. Вступление в процесс законного представителя обви­няемого.—Сов. юстиция, 1969, № 10; Иванов А., Ландо А. Законный представитель несовершеннолетнего   обвиняемого.— Соц.   законность, 1970, J\2 9; Ш и м а н о в с к и и В. Законные представители обвиняемого и потерпевшего в предварительном следствии.—Соц. законность, 1971, № 7;

Курышев Л. Деятельность адБохата по защите прав потерпевшего от преступления.—Сов. юстиция, 1976, № 19.

¹²⁹ См. Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 135— 149.                                                          ' ..  ,

¹³⁰ См. Кокорев Л. Д., П о б е г а и л о Г. Д. Адвокат — предста­витель потерпевшего в советском уголовном процессе. Воронеж, 1969;

Ландо А. С. Представители несовершеннолетних обвиняемых в совет­ском уголовном процессе. Саратов, 1977; Адаменко В. Д. Советское уголовно-процессуальное представительство. Томск, 1978.

¹³¹ См. Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса, с. 136.

влечет за собой все большее развитие нового вида представи­тельства—общественного. В частности, ст. 400 УПК прямо предусматривает участие в судебном разбирательстве по де­лам несовершеннолетних представителей учебно-воспита­тельных учреждений и общественных организаций. Общест­венное представительство осуществляется общественными организациями в целях защиты прав и интересов своих чле­нов. Представителями в этих случаях могут быть уполномо­ченные профессиональных союзов, других организаций, ко­торым законом, уставом или положением дано право защи­щать права и интересы членов этих организаций (Всесоюз­ное общество слепых и т. д.), а также организаций, которым законом, уставом или положением предоставлено право за­щищать права и интересы других лиц (органы опеки и попе­чительства и др.). Наконец, участие в уголовном процессе общественных обвинителей и общественных ^защитников также является формой общественного представительства, так как указанные участники процесса, обладая самостоя­тельным правовым статусом, остаются представителями уп-равомочивших их коллективов или органов. В литературе поднимался вопрос о нецелесообразности деления представи­телей общественности в суде на обвинителей и защитников, поскольку их функция не может быть сведена к обвинению или защите, а заключается в выражении мнения коллекти­ва о правонарушении и личности нарушителя ¹³².

По данным П. Ф. Пашкевича, при проведении анкетно­го опроса судей, прокуроров и адвокатов в Эстонской ССР 86% опрошенных высказались за отказ от деления предста­вителей общественности на обвинителей и защитников¹³³.

Наряду с этим в процессуальной литературе приводятся данные и в пользу сохранения института общественных об­винителей и общественных защитников ¹³⁴.

В литературе о процессуальном представительстве раз­рабатывались такие вопросы, как понятие и виды предста­вительства, основания участия представителя в уголовном

¹³² См. Божье в В. Следует ли представителей общественности в суде делить на обвинителей и защитников?—Соц. законность, 1968 № 4 с, 44—45; Даев В. Г. К понятию обвинения в советском уголовном ппп-цессе.—Правоведение, 1970, № 1, с. 83—84                          •

¹³³ См. Пашкевич П. Представители общественности в суде — :Известия, 1972, 14 мая.                                         -

.с 268^77 ^{савицкий в}- ^м- ^Дарственное обвинение в суде, 139

Процессе, его процессуальное положение, особенности дея­тельности представителя на стадиях судопроизводства.

Среди проблем уголовного-процессуального представи­тельства особое значение приобрел вопрос о выполнении ад­вокатами обязанностей представителей потерпевших. В юри­дической литературе и на практике долгое время был спор­ным вопрос о том, вправе ли адвокат быть представителем потерпевшего¹³⁵. Объясняется это, видимо, традиционным взглядом на адвоката как на защитника обвиняемого, кото­рому якобы не свойственно осуществлять обвинение, защи­щать пострадавших от преступления. На значение этой функ­ции в деятельности коллегий адвокатов обращено внимание в работах ряда авторов ¹³⁶.

¹³⁵ См. Ф л и к е р С. Вправе ли адвокат быть представителем потер­певшего.—Соц. законность, 1960, № 10, с. 64—65.

¹³⁶ См. Божье в В. П. Представительство в уголовном процессе, с. 128—132", Божье в В., Сухарев И. Адвокат как представитель потерпевшего.—Сов. юстиция, 1968, № 2.

 

Г Л А В А IV

УЧЕНИЕ О ДОКАЗАТЕЛЬСТВАХ В НАУКЕ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

§ 1. Развитие теории доказательств. Понятие доказательств

Развитие демократических начал уголовного процесса после принятия Основ уголовного судопроизводства (1958) характеризуется усиленным вниманием к проблемам доказы-вания, имеющим особое значение для правильного расследо­вания и разрешения уголовных дел. Интерес к проблемам доказательственного права в теории советского уголовного процесса объясняется, во-первых, важностью этой проблема­тики для дальнейшего укрепления социалистической закон­ности; во-вторых,— расширением законодательной деятельно­сти по борьбе с преступностью и всемерной охране прав граж­дан; в-третьих,—научно-техническим прогрессом, позволяю­щим использовать различные технические достижения для совершенствования процесса установления истины по уголов­ным делам; в-четвертых,—общим развитием теории советско­го уголовного процесса, увеличением числа публикаций по этой отрасли правовой науки, более широким использовани­ем достижений других наук, в частности философии, социоло­гии, психологии,этики и т. д.

Развитие теории доказательств сопровождалось преодо­лением некоторых неправильных суждений А. Я. Вышинско­го о сущности истины, о соотношении вероятности и досто­верности в уголовном процессе, о значении признания обви­няемым своей вины и по другим вопросам уголовно-процес-суального доказывания, содержащихся в его книге “Теория •судебных доказательств в советском праве”. С критическим анализом ошибочных суждений А. Я. Вышинского выступи­ли многие процессуалисты '.

' См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая/Отв. ред. Н. В. Жогнн. М., 1966, с. 9—11, 62—64; 2-е изд. М., 1973, с. 45—46; Рахунов Р. Д. Об извращении А. Я. Вышинским со­ветской теории доказательств.—Учен. зап./ВИЮН, 1972, вып. 14.

141

В период подготовки Основ уголовного судопроизводства и особенно после их принятия, опубликовано значительное число работ, специально посвященных учению о доказатель­ствах².

Научные основы теории доказательств И доказатель­ственного права в советском уголовном судопроизводстве из­лагаются в коллективной монографии, изданной Всесоюзным институтом по изучению причин и разработке мер предупреж­дения преступности³. Различая доказательственное право как систему норм, входящих в уголовно-процессуальное пра­во, и теорию доказательств как систему теоретических поло­жений, составляющих часть уголовно-процессуальной науки, авторы рассматривают следующие вопросы: понятие и систе­ма теории доказательств; методологические основы теории до­казательств: цель, предмет и пределы доказывания; понятие и классификация доказательств; процесс доказывания; спо­собы собирания и проверки доказательств; оценка доказа­тельств; субъекты доказывания; показания свидетелей и по-

² См. Строгович М. С. Материальная истина и судебные дока­зательства в советском уголовном процессе. М., 1955; М и н ь к о в-с к и и Г. М. Пределы доказывания в советском уголовном порцессе. М., 1956; Винберг А. И., Миньковский Г. М., Рахунов Р. Д. Кос­венные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1956; С т ар-ченко А. А. Логика в судебном исследовании. М., 1958; Трусов А. И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960; Шаламов М. П. Теория улик. М., 1960; Каз Ц. М. Доказательства в советском уголов­ном процессе. Саратов, 1960; она же. Проблемы доказывания в суд& первой инстанции. Саратов, 197й; Пашкевич П. Ф. Объективная ис­тина в уголовном судопроизводства. М., 1961; Арсеньев В. Д. Воп­росы общей теории судебных доказательств в советском уголовном про­цессе. М., 1964; Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка до­казательств. М., 1966; Ларин А. М. Работа следователя с доказа­тельствами. М., 1966; он же. От следственной версии к истине. М., 1976;

К у р ы л е в С. В. Основы теории доказываиия в советском правосудии. Минск, 1969; Белкин Р. С., Винберг А. И. Криминалистика и дока-зывание. М., 1969; My хин И. И. Объективная истина и некоторые воп­росы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. Л.,. 1971; Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказыва­ния. Казань, 1976; Резник Г. М. Внутреннее убеждение при оценке до­казательств. М., 1977; Хмыров А. А. Косвенные доказательства. М., 1979, и др.

³ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая/Отв. ред. Н. В. Жогин. М., 1966; Часть особенная. М., 1967;

2-е изд. М., 1973 (Рец.: Познанский В. А. и др.—Сов. государство и право, 1967, № 10; Лупинская П.—Сов. юстиция, 1967, № 20; Об­суждение монографии по проблемам общей теории судебных доказа­тельств.—Соц. законность, 1967, № 7, с. 89; Ларин А., Терехов Г.— Соц. законность, 1968, № 7).

142

 

терпевших; показания обвиняемых и подозреваемых; вещест­венные доказательства; протоколы следственных и судебных действий, иные документы; заключение эксперта. К предме­ту теории доказательств авторы монографии относят: право­вые нормы, устанавливающие порядок собирания, исследо­вания и оценки доказательств; практическую деятельность компетентных государственных органов в процессе доказыва­ния и деятельность лиц, привлекаемых к этому процессу; за­кономерности, связанные с возникновением, хранением и пе­реработкой доказательственной информации, а также исто­рию развития доказательственного права, доказывание по законодательству других социалистических стран и критику доказательственного права буржуазных государств.

В 1978 г. опубликована коллективная   монография Г. Ф. Горского, Л. Д. Кокорева и П. С. Элькинд по пробле­мам доказательств в советском уголовном процессе⁴. В ней охвачен широкий круг вопросов доказательственного права и теории доказательств, которые рассмотрены под углом зре­ния влияния научно-технического прогресса и нравственных начал на уголовное судопроизводство. Наряду с традицион­ными проблемами теории доказательств авторы особое вни­мание уделили значению для доказывания научно-техниче­ских достижений, разработке системы процессуальных гаран­тий законности их использования в судопроизводстве, роли нравственных начал в решении задач доказывания, в обеспе­чении прав и интересов личности в ходе доказывания.

В советской уголовно-процессуальной науке, основанной на марксистско-ленинской теории познания, сформирова­лась теория судебных доказательств, изучающая юриди­ческие нормы, которые определяют процессуальный порядок доказывания, разрабатывающая проблемы доказывания как разновидность процесса познания фактов объективной дей­ствительности, исследующая специфические формы практи­ки как критерия истинности доказательств, Изучающая пред­мет доказывания, сущность и классификацию доказательств, процесс доказывания, гарантии объективности доказывания, роль научно-технического прогресса в доказывания и др.

⁴ См. Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проб­лемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978. (Рсц.: Демидов В. В.—Сов. юстиция, 1978, № 22; Лупинская П. А.— Сов. государство и право, 1979, № 5; Давыдов П. М., Сигалов Л. Е.— Правоведение, 1980, № 4).

143

В процессуальной литературе было подвергнуто критике утверждение М. Л. Шифмана, который писал: “Система норм, регулирующих на протяжении всего процесса единые принципы доказывания и оценки фактов, имеющих значение для рассматриваемого судебного дела, а также практика их применения называется теорией доказательств или доказа­тельственным правом”⁵. Ошибочность такого суждения за­ключалась в отождествлении теории доказательств с от­раслью права, в ограниченном толковании предмета теории доказательств⁶.

Научные работы по теории доказательств способствова­ли совершенствованию процессуального законодательства. В Основах уголовного судопроизводства (1958), в УПК союз­ных республик, принятых в развитие Основ, по-новому, на более высоком научном уровне решен ряд вопросов, в том числе об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уго­ловному делу, о понятии доказательств, об оценке доказа­тельств и др.

Среди всех проблем теории доказательств особое место занимают такие общие вопросы, как сущность, понятие до­казательств; предмет доказывания, процесс доказывания, от­дельные виды доказательств. Они всегда были в центре вни­мания уголовно-процессуальной науки.

Вопрос о сущности доказательств —• один из самых дис­куссионных в уголовно-процессуальной теории. Авторы мо­нографии “Теория доказательств в советском уголовном процессе” определяют доказательства как любые фактичес­кие данные, содержащиеся в указанных законом источниках, на основе которых в предусмотренном законом порядке ор­ганы дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, име­ющие значение для правильного разрешения дела⁷.

Понятие доказательств как неразрывного единства со­держания (фактических данных) и процессуальной формы

⁵ Ш и ф м а н М. Л. Основные  зпросы теории советского доказа­тельственного права. М., 1956, с. 3.

⁶ См. Трусов А. И. Основы теории судебных доказательств, с. 13—14.

⁷ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 227—228.

144

^источников, в которых такие данные содержатся) обосновы­вали в своих работах и другие авторы⁸.

Распространено в теории доказательств также мнение о том, что доказательства — это только фактические данные. Так, С. А. Голунский отмечал: “Уголовно-судебные доказа­тельства — это фактические данные; источники же таких данных доказательствами не являются”⁹.

Дифференцированное понятие   доказательства   дает М. С. Строгович. Он пишет: “Понятие доказательства имеет два значения. Доказательства — это, во-первых, те факты, на основе которых устанавливаются преступление или его от­сутствие, виновность или невиновность того или иного лица в его совершении и иные обстоятельства дела, от которых зависит степень ответственности этого лица. Доказательства­ми являются, во-вторых, те предусмотренные законом источ­ники, из которых следствие и суд получают сведения об име­ющих для дела значение фактах и посредством которых они эти факты устанавливают” ¹⁰.

После принятия Основ уголовного судопроизводства Со­юза ССР и союзных республик некоторые советские процес­суалисты стали считать, что доказательства — “фактические данные” (ст. 16 Основ) —это только объективно существую­щие, достоверно установленные факты реальной действи­тельности¹¹. Это вызвало обоснованные возражения, так как ни при расследовании, ни в суде не фигурируют объективно существующие и достоверные факты, могущие быть исполь­зованы “в готовом виде” для установления предмета дока­зывания. Доказательствами, по мнению ряда авторов, явля­ются не факты, познанные и процессуально закрепленные, а сведения о фактах, если они могут устанавливать или опро­вергать подлежащие доказыванию обстоятельства уголовно-

^в См. Ш е и ф е р С. А. Сущность и способы собирания доказательств в советском уголовном процессе. М., 1972, с. 4; Горский Г. Ф., Ко­корев Л. Д., Элькияд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе, с. 97—104, и др.

⁹ Г о л у и с к ie и С. А. Вопросы доказательственного права в Ос­новах уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик.— В кн.: Вопросы судопроизводства и судоустройства в новом законода­тельстве СССР. М., 1959, с. 145.

"Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968, т. 1, с. 288—289.

^н См. Голунский С. А. Вопросы доказательственного права в Основах уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, с. 145; Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. М., 1962, с. 135.

10. Заказ 2568                                                                                                          145

го дела. Убедительные обоснования этому приведены В. Я. До­роховым ¹². Исходя из того, что сущность доказательства в уголовном процессе может быть объяснена только на основе теории познания диалектического материализма, он верно пишет, что “доказательствами в уголовном процессе нельзя называть ни факты, входящие в предмет доказывания, ни иные факты. В мышлении человека существуют, взаимодей­ствуют, движутся не вещи, не предметы, а их образы, поня­тия, сведения о них” ¹³.

Сами по себе факты не могут быть процессуальными

доказательствами, поскольку они, будучи явлениями объек­тивной реальности, существуют независимо от нашего созна­ния. Лицо, познающее тот либо иной факт, явление, распо­лагает лишь сведениями о них, которые могут быть истинны­ми и ложными, правильными или искаженными. В процес­суальной литературе иногда указывают на возможность не­посредственного восприятия тех или иных фактов следовате­лем, судом, участниками процесса. Но, как отмечалось в юридической литературе, “для того чтобы стать процессу­альными доказательствами, такие факты должны быть вос­приняты лицом, осуществляющим доказывание, отражены его сознанием и процессуально закреплены в определенном законом порядке. В данном случае доказательством бу­дет уже не сам факт как таковой, не явление объективной действительности, а сведения о нем, содержащиеся в уста­новленном законом источнике” ^н.

Следовательно, и в этих случаях природа доказательств как сведений о фактах не меняется. Свойством доказательств является их достоверность, в силу чего все получаемые в хо­де уголовного судопроизводства сведения подлежат оценке. Факт же не нуждается в оценке. Факт не может быть истин­ным или ложным, достоверным или недостоверным.

О сущности доказательств в процессуальной литературе высказано иное мнение, согласно которому доказатель­ства — это и сведения о фактах, и сами факты. Исходя из

¹² См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 197—228.

¹⁹ Там же, с. 207.

¹⁴ Кузнецов Н. П., Панюшкин В. А. О некоторых понятиях уголовно-процессуального доказывания и развитии его процессуальной формы.— В кн.: Развитие и совершенствование уголовно-процёссуалйюй формы. Воронеж, 1979, с. 107.

146

этого, П. С. Элькинд пишет: “Поскольку логика доказыва­ния необходимо предполагает установление и обоснование доказываемых суждений при помощи других, уже доказан­ных, постольку не только сведения о фактах, но и установ­ленные факты служат средством познания искомых, еще не

установленных” ¹⁵.

Полемизируя с теми, кто в качестве доказательств рас­сматривает и сведения о фактах и сами факты, Л. М. Кар-неева писала, что при таком понимании доказательств “од­ним понятием охватываются разноплановые явления: сведе­ния, непосредственно отражающие объективную действи­тельность, и мыслительный (идеальный) образ познаваемо­го, возникший на основе этих сведений” ¹⁶.

В процессуальной литературе также отмечалось, что до­казательственный факт—это знание о действительности, сформировавшееся на основе анализа и оценки сведений о 'фактах. Он может быть использован в качестве аргумента в логическом доказывании для обоснования или опровержения выдвинутого тезиса, но он не служит доказательством в про­цессуальном смысле этого слова; доказательственный факт выступает составной частью предмета доказывания, по­скольку он сам должен быть установлен с помощью процес­суальных доказательств¹⁷.

Вопрос о сущности уголовно-процессуальных доказа­тельств нуждается в глубокой и тщательной разработке. На­иболее перспективными представляются исследования дока-

зательств в аспекте сведений о фактах.

Общепризнанной классификацией доказательств в тео­рии уголовного процесса является деление их на: а) перво­начальные и производные, б) обвинительные и оправдатель­ные, в) прямые и косвенные, г) личные и вещественные, а

также по их видам.

Считая необходимым   классифицировать “все виды средств процессуального доказывания”, ф. Н. Фаткуллин доказательства и их источники делит на личные и предмет­ные, на первоначальные и производные, на доброкачествен-

¹⁵ Г о р с к и и Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе, с. 104.

.^..Карнеева Л. М. Развитие основных понятий теории доказа­тельств в советском уголовном процессе.—Соц. законность, 1978, № 2,

с. 29, . .

¹⁷ См. Кузнецов Н. П., .П а и ю ш к и н В. А. О некоторых поня­тиях уголовно-процессуального доказыванпя и развитии его процессуаль­ной формы, с. 106.

 

 

ные и недоброкачественные; сами доказательства — на обви­нительные и оправдательные, на прямые и косвенные; спосо­бы получения доказательств — на следственные и иные про­цессуальные ¹⁸. Подобная классификация спорна. Так, вряд ли следует противопоставлять доказательства, полученные следственным и иным путем. Что же касается классифика­ции их по качественной характеристике на “доброкачествен­ные” и “недоброкачественные”, то такое разделение вряд ли возможно до оценки доказательств, а после оценки и при­знания доказательства недоброкачественным оно теряет спо­собность о чем-либо свидетельствовать и просто должно быть отвергнуто в качестве доказательства.

Проблемам косвенных доказательств посвящены фун­даментальные работы М. П. Шаламова и А. А. Хмырова, в которых всесторонне исследованы сущность косвенных до­казательств, их роль в установлении истины по уголовному делу¹⁹. А. А. Хмыров различает в доказывании с помощью косвенных доказательств два этапа: установление косвенны­ми доказательствами промежуточных (доказательственных) фактов (улик) и установление этими фактами подлежащих доказыванию обстоятельств дела. В его работе подробно ис­следуются характеристика, структура и конкретные формы разнообразных объективных связей косвенных доказательств, впервые дана классификация косвенных доказательств по их функциональному назначению в зависимости от связи с теми или иными элементами предмета доказывания.

•

§ 2. Предмет доказывания

Предмет доказывания в уголовном судопроизводстве многие годы не привлекал к себе внимания процессуалистов. Считалось, что определить его по отношению ко всем уго­ловным делам невозможно, поскольку в каждом случае он зависит от особенностей конкретного  уголовного дела. Ошибочность такой позиции была преодолена, и с середины 50-х гг. в науке уголовного процесса развернулась интенсив­ная разработка общего понятия предмета доказывания в уголовном судопроизводстве. Это вызывалось необходи­мостью придать работе органов расследования и суда целе-

¹⁸ См. Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального до­казывания, с. 159.

¹⁹ См. Ш а л а м о в М. П. Теория улик. М., 1960; Хмыров А. А., Косвенные доказательства. М., 1979.

148

устремленный, плановый характер, преодолеть бессистем­ность в сборе доказательств, обеспечить экономию сил и средств в процессуальной деятельности.

Теоретическая разработка этой проблемы содействовала включению в уголовно-процессуальное  законодательство норм об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уго­ловному делу (ст. 15 Основ, ст. 68 УПК).

После установления в законе структуры обстоятельств, подлежащих доказыванию по каждому уголовному делу, в процессуальной литературе высказывались различные мне­ния по вопросам о сущности предмета доказывания и его соотношении с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу, о необходимости выделения в предмете доказыва­ния главного факта, о включении в предмет доказывания до­казательственных фактов, о соотношении предмета и преде­лов доказывания.

Есть разные мнения о структуре предмета доказывания. М. С. Строгович в предмет доказывания включает: а) глав­ный факт; б) доказательственные факты; в) последствия преступления; г) обстоятельства, способствовавшие совер­шению преступления²⁰.

М. А. Нокербеков предмет доказывания разделил на три части: а) обстоятельства, доказывание наличия или от­сутствия которых обязательно по каждому делу; б) обстоя" тельства, доказывание наличия или отсутствия которых обя-с зательно по некоторым уголовным делам; в) обстоятельства, подлежащие установлению по делам о преступлениях несо­вершеннолетних²¹.

Авторы монографии “Теория доказательств в советском уголовном процессе” отождествляют предмет доказывания с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по уголов­ному делу. “Процессуальное законодательство (ст. 15 Основ, ст. 68 УПК),—пишут они,—детально определяет предмет доказывания”. И далее: “Не все обстоятельства, устанавли­ваемые по уголовному делу с помощью доказательств, вхо­дят в предмет доказывания”²².

²⁰ См. С т р о г о в и ч М. С. Курс советского уголовного процесса, т. I, с. 369.

²¹ См. Нокербеков М. А. К вопросу о предмете доказы.вания в советском уголовном процессе.— Тр./Ин-т философии и права АН Ка­зах. ССР, 1963, т. 7. Вопросы уголовного права и процесса, с. 178— 179.

²² Теория доказательств в советском уголовном процессе, 2-е изд с. 139—140.

149

Утверждение это не разделяют многие процессуалисты. Ф. Н. Фаткуллиным приведены убедительные соображения

против попытки некоторых авторов “вывести доказатель­ственные факты за рамки предмета доказывания по тем со­ображениям, что исследование этих фактов составляет не “конечную”, а лишь “промежуточную” цель доказывания”²³. В структуре предмета доказывания он выделяет три основ­ные группы: а) факты и обстоятельства, находящиеся в рамках конструктивных признаков того или иного состава' •преступления; б) обстоятельства, имеющие иное юридичес­кое значение по делу; в) обстоятельства, установление кото­рых имеет доказательственное значение по делу²⁴.

О том, что предмет доказывания не следует ограничи­вать лишь положениями ст. 15 Основ, пишут и другие авто­ры. Нельзя не согласиться с П. С. Элькинд в том, что “по­скольку под предметом доказывания по уголовному делу мы понимаем факты и обстоятельства, подлежащие доказыва-нию, постольку все они, имеющие значение для правильно­го рассмотрения дела, подлежат доказыванию и, тем самым, входят в предмет доказывания”²⁵. К предмету доказывания П. С. Элькинд относит: а) обстоятельства, подлежащие до­казыванию по всем уголовным делам (ст. 68 УПК); б) об­стоятельства, подлежащие доказыванию с учетом отдельных категорий уголовных дел (ст. ст. 392, 404 и др. УПК);

в) иные обстоятельства, имеющие значение для правильно­го рассмотрения уголовного дела²⁶.

Интересную классификацию фактов, подлежащих дока-зываншо, предложил А. М. Ларин, разделив их на три груп­пы: а) обстоятельства, подлежащие оценке с точки зрения норм уголовного и гражданского права; б) обстоятельства, способствовавшие совершению преступления; в) обстоятель­ства, не представляющие по данному делу материально-пра­вового и общественного значения, но требующиеся для уста­новления обстоятельств первых двух групп²⁷.

²³ Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказы-ванпя, с. 52—53. См. также: Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Пред­варительное следствие в советском уголовном процессе. М   1965 с. 103—104.                                      f       . ;

²⁴ См. Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального до­казывания, с. 57—60.

²⁵ Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе, с. 81.

²⁶ См. там же, с. 84.

²⁷ См. Ларин А. М. Работа следователя с доказате^ствами с. 8—12.

150

Всестороннее исследование гносеологической и правовой природы и структуры предмета доказывания предпринял В. А. Банин. В своих работах он рассмотрел понятие, фило­софские (методологические) основы предмета доказывания,

•его системную характеристику, а также все стороны его структуры в соответствии с положениями уголовно-процессу-ального закона (ст. 68 УПК) ^а8.

Исследуя предмет доказывания, авторы в своем боль-

•шинстве исходят из определяющего значения состава пре­ступления как основания уголовной ответственности, подчер­кивая необходимость выяснения всех существенных обстоя­тельств уголовного дела для правильной юридической ква­лификации, справедливого определения меры наказания и обеспечения профилактики преступлений. Во многих рабо­тах обращается внимание на то, что всестороннее исследова­ние предмета доказызання должно охватывать не только об­стоятельства, подлежащие доказыванию (ст. 68 УПК), но и все иные обстоятельства и факты, в том числе доказатель­ственные факты, имеющие значение по уголовному делу.

Сейчас распространенным является признание всех эле­ментов предмета доказывания равноценными, без выделения среди них главного факта²⁹. Под последним обычно понима­лось установление в действиях лица признаков состава пре­ступления. Отказ от выделения главного факта вряд ли це­лесообразен, так как это понятие связано с основанием уго­ловной ответственности и имеет определяющее значение для остальных частей предмета доказывания. Без выявления ос­нования уголовной ответственности отпадает необходимость установления иных частей предмета доказывания.

М. С. Строгович подчеркивал, что “прежде всего должны

•быть доказаны все факты, из которых складывается уголов-но-наказуемое деяние, содержащее объективные и субъек­тивные элементы состава преступления. Эти факты в сово­купности образуют то, что называется главным фактом”³⁰. Выделение в предмете доказывания главного факта не

•умаляет значения других обстоятельств и фактов, подлежа-

²⁸ См. Банин В. А. Гносеологическая и правовая природа предме­та доказывания в советском уголовном процессе, Уфа, 1975; он же. Структура предмета доказывания в советском уголовном процессе. Уфа, 1976.

²⁹ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 181—185.

³⁰ Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, “с. 363,

151

щих доказыванию, в то время как попытки растворить глав­ный факт в предмете доказывания могут привести к размы­ванию границ между фактами, имеющими правовое значе­ние для признания лица виновным в совершении конкретного-преступления, и фактами, не имеющими такого значения.

Сравнительно новой проблемой в теории доказательств стал вопрос о сущности пределов доказывания и их соотно­шении с предметом доказывания. Еще Н. И. Полянский об­ратил внимание на то, что понятие “пределов доказывания”, несмотря на частое использование его в процессуальной лите­ратуре, не отличается полной определенностью и нуждается в специальной разработке³¹.

Многие авторы в своих работах отождествляли предмет и пределы доказывания. Так, Г. М. Миньковский в одной из первых работ, посвященных этому вопросу, писал, что “пре­делы доказывания по конкретному делу являются по сущест­ву границами предмета доказывания”, и рассматривал эти понятия как идентичные³².

Р. Д. Рахупов считал, что пределы доказывания—“это менее удачное выражение обстоятельств, подлежащих дока­зыванию по уголовному делу”³³. М. С. Строгович писал, что определение предмета доказывания означает определение • пределов и направления исследования по делу³⁴.

Наряду с этим в теории доказательств обосновывалось и самостоятельное значение пределов доказывания по отно­шению к предмету доказывания^3S. Под предметом доказыва­ния обычно понимается комплекс обстоятельств, установле­ние которых дает возможность правильно разрешить уголов­ное дело, а под пределами доказывания — круг, объем кон­кретных доказательств и следственных действий, необходи­мых для установления искомых обстоятельств.

³¹ См. П о л я и с к и и Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса. М., I960, с. 101.

³² См. Миньковский Г. М. Пределы доказывания в советском уголовном процессе, с. 4.

³³ Р а х у и о в Р. Д. О понятии доказательства и главном факте доказывания.—Сов. государство и право, 1965, № 12, с. 100.

³⁴ См. С т р о г о в и ч М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 361.

³⁵ См. Михайловская И., Петрухин И. Некоторые вопросы теории судебных доказательств.—Сов. юстиция, 1964, № 15, с. 6; Теория доказательств в советском уголовном процессе, 2-е изд., с. 186—196;

ф а т к у л л и н Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказывания, с. 63—82, и др.

152

Пределы доказывания — это обеспечение такой совокуп­ности собранных доказательств, которая приводит к убежде­нию в реальном существовании фактов и обстоятельств, об­разующих предмет доказывания, свидетельствует о правиль­ном отражении объективной действительности³⁶. Они указы­вают на достаточность доказательств для принятия решения.

Дальнейшая разработка вопроса о предмете доказыва­ния в советской процессуальной литературе осуществляется по различным направлениям. Большое значение придается не только определению обстоятельств и фактов, входящих в предмет доказывания, но и проблеме их доказанности, фак­тическим основаниям для принятия решения по уголовному делу. Вопросы эти рассматриваются в монографиях П. А. Лу-пинской. В них подробно исследовано установление факти­ческих обстоятельств как первый этап принятия решения в уголовном процессе³⁷.

^ 3. Процесс доказывания

Установление истины в уголовном судопроизводстве 'осу­ществляется .посредством доказываюия, которое заключается в собирании, проверке, оценке доказательств, в обосновании выводов по уголовному делу. iBoinpocbi эти рассматривались не только в последов аа'и'як, специально им 'посвященных; в теории доказательств, пожалуй, яет работ, в которых вопро­сы даказьгван.ия не анализировались бы 'в разных аспектах.

Уголопно-процеосуальное доказывание носит 'исследова­тельский характер; оно натравлено на выяснение имевших место 'событий, на .'познание фактов реальной действитель­ности, на установление объективной 'истины л подчинено об­щим закономерностям марксистско-ленинской теории лозна-н'ия. Любое дознание основано на единых методолотичеаких закономерностях, но для отдельных видов познавательной деятельности .характерны ;и определенные особенности. В ра­ботах по теории доказательств та оонове марксистско-ле-нинской методологии рассматривались сущность процессу­ального доказывания, его особенности как процесса позна­ния в уголовном судопроизводстве.

³⁶ См. Алексеев Н. С. Доказывание и его предмет в советском уголовном процессе.—В кн.: Актуальные проблемы советского государ­ства и права в период строительства коммунизма. Л., 1967, с. 446.

³⁷ См. Л у п и н с к а я П. А. Законность и обоснованность решений в уголовном судопроизводстве. М., 1972; она же. Решения в уголов­ном судопроизводстве. М., 1976.

153

Для развития теории доказательств 'в уголовном .процес­се определенное значение имела дискуссия, проведенная в 1962 г. .на философском факультете МГУ. iB ней участвова­ли юристы и .философы, научные и лрактические работники³⁸. , В докладе А. А. Старченко “Методологичеакие проблемы су-' долроизводства” была подвергнута критике релятивистская ) позиция А. Я. Вышинского, утверждавшего, что в судебном исследовании не может быть достигнута объективная исти­на из-за ее 'специфичности, что суду достаточно установить относительную истину, являющуюся, ino его мнению, выра­жением лишь максимальной степени вероятности наличия истины³⁹. В этом докладе было указано л на ошибочность позиций ряда ученых, считавших, 'что 'суд может удовлетво­риться при вынесении приговора относительной .истиной и определенной 'степенью вероятности. А. А. Старченко под­верг критике и ученых, писавших о неприменимости фило­софских категорий диалектико-матариалистической гносеоло­гии к .знаниям в уголовном 'процессе.

Основываясь на учении В. И. Ленина, докладчик говорил о там, что знания о фактах вполне могут 'быть точными и достоверными, носящими характер .абсолютной истины. Раз­личая понятия “абсолютная .истина” и •“полнота знаний”, А. А. .Старченко отмечал, что “абсолютная истина” не имеет степеней, тогда как “полнота знаний” допускает применение степени. Принятие решений в уголовном судопроизводстве может иметь место и .при неполноте знаний, например, в отношении члена 'преступной группы, которая .полностью вся еще не установлена. Но 'важнейшим 'процессуальным требо­ванием ('ст. 14 Основ), является полнота исследования об­стоятельств дела, а достижение абсолютно истинного знания обстоятельств дела служит 'первым и необходимым условием обвинительного приговора. По мнению А. А. Старченко, нельзя признать травильным утверждение, что истина, уста­навливаемая 'судом, одновременно и абсолютна, и относи­тельна. Далее в докладе отмечалось, что единственным кри­терием истины в судебном исследовании выступает лракти-ка, сопоставление достигнутых  результатов с достоверно установленными объективными данными и ранее н.акоплан-

38 Гч   П^-™.   ч---              "

³⁸ См. Вестн. Моск. ун-та. Сер. 8. Экономика, философия, 1963, № 4, с. 38—76.                              "        , ... .;

³⁹ См. Проблемы уголовной политики. М., 1937, кн. 4, с. 20; Вы­шинский А. Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950, с. 201.

154

ными научными и опытными обобщениями, что нельзя счи­тать критерием оценки доказательств внутреннее убеждение судей: оно является субъективной формой выражения объ­ективной истины, но не ее критерием.

В ходе обсуждения доклада его основные положения были поддержаны выступавшими,  анализировавшими раз­ные аспекты методологии в теории доказательств. Дискус­сия содействовала 'преодолению неправильных положений в теории доказательств, совершенствованию методологических начал в. процессуальных исследованиях, дальнейшей разра­ботке важных 'проблем доказьивания в уголовном судопроиз­водстве.

Для уголовно-процессуальной теории вопрос .о содержа­нии истины, устанавливаемой по уголовным делам, всегда был одним из самых важных. В его решении сложились две основные точки зрения. Сторонни ;и первой 'в понятие истины включают лишь фактические данные⁴⁰; сторонники второй точки зрения к 'содержанию истины относят, 'кроме того, юридическую квалификацию⁴¹ и даже выводы суда о назначении меры наказания⁴². Причем изучение этой пробле­мы .привело ..< пересмотру некоторыми авторами их мнения о содержании истины в уголовном судопроизводстве. Так, В. Я. Дорохов и Ф. Н. Фаткуллин в своих более ранних .работах не включали в содержание истины наказание, на­значаемое судом⁴³, затем они пришли к выводу, что нака­зание входит в содержание истины ⁴⁴.

⁴⁰ См. Старченко А. А. Проблемы объективной истины в теории уголовного процесса.—Вопросы философии, 1956, № 2, с. 110; Стро-гов.ич М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 310, 321— 326; Мотовиловкер Я. О. О принципах объективной истины, пре­зумпции невиновности и состязательности процесса. Ярославль, 1978, с. 22—39.

⁴¹ См. Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. М., 1956, с. 117—118; Э л ы< и н д П. С. Цель, предмет и пределы доказывания.—В кн.: Проблемы доказательств в советском уго­ловном процессе. Воронеж, 1978, с. 59—62.

⁴² См. П а шкевич П. Ф. Объективная истина в уголовном судо­производстве, с. 20—21; My хин И. И. Объективная истина и некото­рые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении право­судия, с. 50—51.

⁴³ См. Дорохов В. Я., Николаев В. С. Обоснованность приго­вора. М., 1959, с. 62—63; Фаткуллин Ф. Н. Обвинение и судебный приговор. Казань, 1969, с. 308.

⁴⁴ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 135—136; Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессу­ального доказывания, с. 30—31.

155

дов связи, а также на то, что в доказывании ло уголовным делам имеют значение яе только наличие причинной и иных^ форм связей, но и их отсутствие. Так, не утрачивают качеств доказательств факты, вовсе не 'связанные с событием прес­тупления и другими элементами .предмета доказывания. Это 'имеет место при установлении фактов, опровергающих обви­нение, при неподтвердившейся версии, три обнаружении ис­кусственно .созданных 'преступником “'следов”. В подобных случаях не будет связи этого рода фактических данных ни. с событием преступления, ни с элементами предмета дока­зывания, но сами эти данные качеств доказательств не ут­ратят. Причины .их образования и .проявления будут лежать в иных плоскостях и зависеть 'от других закономерностей 'и связей. Однако 'их исследование не исключается, и они мо­гут иметь решающее значение для опровержения других фактов или всего обвинения⁵⁰.

В теории доказательств принято определять доказыва-ние как процессуальную деятельность по'собиранию, закреп­лению, 'проверке и оценке доказательств, в 'связи с чем обыч­но 'выделяются 'следующие элементы (этапы) доказывания:

а) собирание (обнаружение, закрепление) доказательств;

б) проверка доказательств; ,в) оценка доказательств⁵¹. Но доказывание в уголовном судопроизводстве этим не ограни­чивается, 'на что обращено внимание рядом авторов. Дока­зывание, связанное с выяснением фактических данных, .пи­шет В. М. Савицкий, “...продолжается до тех пор, пока ис­следование не приведет к определенному выводу (тезису, формуле), который воплощается 'в конкретном 'процессуаль-,ho|m решении. С этого момента исследование 'всей проблемы. о ятреступлении и уголовной ответственности превращается в доказывание, обоснование уже достигнутого вывода, тези­са” ⁵². Эта сторона доказывания — обоснование выводов ор­ганов расследования, суда—определяется некоторыми ав­торами как элемент доказывания, как одна из сторон его сущности⁵³.

⁶⁰ См. Алексеев Н. С. Доказывание и его предмет в советском уголовном процессе, с. 440—442.

⁵¹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса,

т. 1, с. 302; Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 298.

⁶² Савицкий В. М. Государственное обвинение в суде. М., 1971, с. 156.                                                   . ,

⁵³ См. Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального до­казывания, с. 11—14.

158

О процессуальных версиях, играющих  .значительную роль в доказывании, написано много⁵⁴. Однако их, как прави­ло, не рассматривали в качестве самостоятельного элемента процесса доказывания. Ф. Н. Фаткуллин верно обратил вни­мание на то, что “если работа со следственными версиями составляет органическую часть процессуального доказывания, она не может не считаться одним из его структурных элемен­тов” ⁵⁵.

Среди проблем .процессуального доказывания особое •внимание всегда уделялось оценке доказательств, роли внут­реннего убеждения в оценке доказательств. Этим вопросам посвящено много монографий⁵⁶, научных статей.

В качестве .принципов оценки доказательств принято рассматривать положения, указанные в ст. 71 УПК. Так, Ф. Н. Фаткуллин видит в них четыре взаимосвязанных прин­ципа оценки доказательств, каждый из которых “...имеет специфический 'смысл и назначение, придающее ему относи­тельную 'самостоятельность”⁵⁷. Высказано мнение и о том, что в ст. 71 УПК речь идет о едином требовании к оценке доказательств, заключающемся в том, что оценка должна-осуществляться по внутреннему убеждению, основанному на:

а) анализе совокупности доказательств, б) законе, в) со­циалистическом правосознании⁵⁸.

Актуальным вопросам 'оценки доказательств посвящена статья М. Л. Якуба⁵⁹. Под оценкой доказательств он по­нимает определение качества и значения доказательств как

⁵⁴ См. Ларин. А. М. От следственной версии к .истине. AL, 1976;

Пещак Я. Н. Следственные версии. М., 1976; Арцишевский Г. В. Выдвижение и проверка следственных версий. М., 1978, и др.

55 ф а т к у длин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказы­вания, с. 11.

⁵⁶ См. Ульянова Л. Т. Оценка доказательств судом первой ин­станции. М., 1959; Алексеев В. Б. Оценка доказательств в стадии надзорного производства. М., 1971; My хин И. И. Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. Л., 1971; Б о хан В. Ф. Формирование убеждения суда. Минск, 1973; Грошевой Ю. М. Проблемы формирования судейского убеждения в уголовном судопроизводстве. Харьков, 1975.

⁵⁷ Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказы­вания, с. 184.

⁵⁸ См. Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве, ,с. 88—96.

⁶⁹ См. Я к у б М. Л. Проблемы оценки доказательств в .советском уголовном процессе.—Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Право, 1974, ;№ 6.

159

k

средств установления фактических обстоятельств дела. Ав­то:? 'статьи отметил необходимость различать оценку дока­зательств в процессе их исследования и окончательную оцен­ку доказательств при принятии итоговых решений. М. Л. Якуб подчеркивает особый характер оценки доказательств при пос­тановлении приговора, а также на завершающих фазах дру-пих стадий уголовного процесса.

Глубоким исследованием .проблем оценки доказательств является книга Г. М. Резника⁶⁰. В ней рассматривается оценка доказательств .по внутреннему убеждению как .прин­цип советского уголовного 'процесса. Автор [пишет об оценке доказательств ,и окончательной оценке установленных по де­лу фактов на основе норм уголовного права как о разных

процессах 'познания, требующих обращения к разным отрас­лям науки.

Оценке доказательств и принятию 'процессуальных ре­шений в 'ситуации “равновесия” обвинительных и оправда­тельных доказательств 'посвящена статья В. С. Зеланецкого. Под возможностью преодоления информационного равнове­сия автор понимает “такое состояние [процесса док взывания, в котором информация, необходимая для устранения возни­кающей неопределенное™ знания о виновности ллца, может быть введена в уголовное 'судопроизводство при условии ее существования .в реальной действительности и выполнения с этой 'целью .следователем ил.и судом ib установленном за­коном .порядке 'всех необходимых гносеологических опера­ций”⁶¹. Достижению цели устранения конкуренции двух ро- ' дов доказательств—обвинительных и оправдательньих—слу­жит продолжение процесса доказывания для установления истины по делу. есл.и невозможно изменить 'и преодолеть подобное равновесие, то, основываясь на п. 2 'ст. .208 УПК РСФСР (прекращение дела за .недоказанностью участия обвиняемого в совершении преступления) и 'презумпции не­виновности, автор .статьи единственно правильным выходом считает прекращение уголовного дела.

До 'сих .пор .процессуалисты обычно (исследовали дока-

⁶⁰ См. Резник Г. М. Внутреннее убеждение при оценке доказа­тельств. М;, 1977. (Рец.: Петрухин И. Л.—Сов. государство и право, 1978, № 9).

"Зеленецкий В. С. Принятие процессуальных решений в си­туации информационного равновесия.—В кн.: Проблемы социалистичес­кой законности. Харьков, 1976, вып. 1, с. 120."

160

зательства главным образом как информацию о совершенном

преступлении. Но не менее важной является проблема дока­зательств исправления осужденного, так как на достижение именно этой конечной цели судопроизводства должна быть направлена процессуальная деятельность. Доказательства­ми поправления и перевоспитания осужденного .служат фак­тические данные, свидетельствующие в .своей совокупности о том, что он становится или стал полезным членом общест­ва. Иногда полагают, что здесь не применимы положения теории судебных доказательств. Это не так. Исходные поло­жения марксистско-ленинской теории познания распростра­няются и на этот правовой институт. Суд, решая вопрос о досрочном освобождении осужденного, руководствуется об­щим г правилами о процессуальном доказывании. Естест­венно, что эта проблема в большей степсн;; относится к об­ласти исправительно-трудового права, но и процессуальные аспекты ее очевидны. Пленум Верховного Суда СССР неод­нократно обращал внимание судов па необходимость тща­тельно исследовать обстоятельства, имеющие значение для решения вопроса о применении условно-досрочного освобож­дения от наказания, всесторонне учитывать данные, характе­ризующие поведение осужденного⁶².

§ 4. Виды доказательств                               -

Основы уголоено.го судопроизводства (1958) и уголов-но-ироиессуальные кодексы: внесли ряд новых положений в регламентацию источников фактических данных, в связи с чем вопросы эти в теории доказательств получили свое даль­нейшее развитие. Они исследовались в монографиях 'по об­щим проблемам доказательств⁶³, в учебниках, в многочис­ленных научных 'статьях.

В уголовном деле фактические данные устанавливают­ся: показаниями обвиняемых, подозреваемых, свидетелей, по­терпевших, заключениями экспертов, вещественными дока­зательствами, .протоколами следственных и судебных дей-

⁶² См. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч. 2, с. 127—128; Бюллетень Верховного Суда СССР, 1979, № 1, с. 8.                         .-    - .

⁶³ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 567—732; Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькиид П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном . процессе, с. 1.30—197,

и др.              -   ^-        •' ^ • ^     '• ^   "     •'•"-- '   • - -^: •

 

 

етний, документами (ст. 69 УПК). Все эти процессуальные средства рассматриваются в теории доказательств или как ис­точники доказательств  (авторами, которые к доказатель­ствам относят лишь фактические данные), или как виды доказательств, когда под доказательствами понимают един­ство фактических данных и и:; и-сточников.

Наиболее распространенный вид доказательств в уголов­ных делах — показания 'свидетелей. Им посвящено несколь­ко специальных монстр аф'ических исследований⁶⁴, множест­во научных статей.

В анализе показаний 'свидетелей особое внимание уде­лялось таким вопросам, как значение, сущность, предмет по­казаний свидетелей, совершенствование системы гарантий достоверности я .полноты их .'показаний, обеспечение защиты прав личности свидетеля как участника уголовного судо­производства.

Определяя сущность 'показаний 'свидетеля, часто подчер­кивают, что это — сообщение лица, непричастного к преступ­лению⁶⁵. В юридической литературе обращалось внимание и на то, что это .совсем не обязательный признак показаний. свидетеля, который по собственной инициативе может рас­сказывать и о своем участии ,в преступлении. Другое дело, что таких показаний 'от него нельзя требовать. В [Процессу­альной теории .неоднократно обосновывалась необходимость дополнить уголовно-вдроцессуальный закон 'нормой, которая запрещала бы ставить 'перед .свидетелем вопросы о его учас­тии в преступлении и предусматривала бы его право не давать показания об обстоятельствах, касающихся его участия в преступлении ⁶⁶.

Актуальной птоблемой теории доказательств является 'вопрос о свидетельском .иммунитете. С 'предложением о вве­дении в уголовном судо.П1роиз'В|ОДстве свидетельского имму­нитета близких родственников обвиняемого выступил ряд ав-

⁶⁴ См. Калашникова Н. Я. Гарантии прав свидетеля, эксперта, переводчика,   понятого в советском уголовном процессе. М., 1966;

Я к у б М. Л. Показания свидетелей и потерпевших. М., 1968; Соловь­ев А. Б. Допрос свидетеля и потерпевшего. М., 1974; Смыслов В. И. Свидетель в советском уголовном процессе. М., 1975.

⁶⁵ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 567.

⁶⁶ См. Я к у б М. Л. Показания свидетелей и потерпевших, с. 101— 105; Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе, с. 140—142.

162

торов. По :и'х мнению, ©ведение свидетельакого иммунитета содействовало .бы расширению нравственных начал судо­производства и 'более удачному 'сочетанию задач уголовного процесса ,и интересов личности⁶⁷. Однако проблема эта не стала 'предметом широкого 'обсуждения; она нуждается в дальнейшей обстоятельной разработке.

•В юридической литературе .обращалось внимание и на необходимость устранить некоторое несоответствие между нормами различных отраслей .права в вопросе о возможнос­ти получения показаний от некоторых лиц⁶⁸. Уголовно-шро-цессуальный закон не предусматривает каких-либо исключе­ний для 'получения свидетельских .показаний, составляющих государственную, служебную тайну. Наряду .с этим Закон РСФСР о здравоохранении (ст. 19), Кодекс о браке и семье РСФСР ('ст. 1.10) и ряд других законодательных актов за­прещают определенным лицам разглашать сведения, которы­ми они .располагают.

Основы уголовного судопроизводства в качестве само­стоятельного источника фактических данных предусмотрели показания потерпевших. Они во многом соответствуют пока­заниям свидетелей, но и обладают определенными особеннос­тями. Их исследованию были посвящены монографические работы, вышедшие после принятия Основ ⁶⁹, и ряд научных статей ⁷⁰.

Показания обвиняемого и показания подозреваемого ис­ходят от лиц, занимающих в уголовном судопроизводстве осо­бое положение, поэтому данные виды доказательств всегда были в центре внимания процессуальной теории. Принятие Основ уголовного судопроизводства (1958), в которых содер­жится ряд новых положений, касающихся обвиняемых и по­дозреваемых, привело к дальнейшей углубленной разработке

⁶⁷ См. Кокорев Л. Д. Участники правосудия по уголовным де­лам. Воронеж, 1971, с. 124—129; Смыслов В. И. Свидетель в совет­ском уголовном процессе, с. 26—29.

⁶⁸ См. Смыслов В. И. Свидетель в советском уголовном про­цессе, с. 34—39.

^в9 См. Дорохов В. Я. Показания потерпевшего как доказатель­ство 'в уголовном процессе. М., 1959; Сааицкий В. М., Потер у-жа И. И. Потерпевший в советском уголовном процессе. М., 1963, с. 132—169; Я к у б М. Л. Показания свидетелей и потерпевших. М., 1968.

⁷⁰ См. Дубривный В. А. Доказательственное значение показа­ний потерпевшего на предварительном следствии.—Учен. зап./Саратов, . юр. ин-т, 1962, вып. 10; Ильина Л. В. Предмет показаний потерпевше­го.—Учен. зап./Перм. ун-т, 1969, № 204, и др.

 

 

этих вопросов. Показания обвиняемых и подозреваемых иссле­довались в монографиях ⁷¹, научных статьях.

Основы уголовного судопроизводства расширили процес­суальные гарантии прав обвиняемого, определяли правовой статус подозреваемого, предусмотрели гарантии их права да­вать показания, установили, что обязанность доказывания не может быть возложена на обвиняемого и подозреваемого. Эти и другие положения Основ обусловили характер исследова­ний показаний обвиняемых и подозреваемых.

Анализируя сущность и значение показаний обвиняемого, авторы обычно выделяют два момента: роль показаний как источника фактических данных и их значение в осуществле­нии права обвиняемого на защиту.

В процессуальной литературе до принятия Основ и после высказывалось мнение, что отказ обвиняемого от дачи показа­ний, а также то, что им даяы ложные показания, можно 'рас­сматривать как косвенные доказательства его вины⁷². Аргу­менты в пользу такого мнения вызвали критические замеча­ния. В литературе отмечалось, что подобное поведение обви­няемого не может быть доказательством его вины, что 'иное решение этого вопроса означало бы нарушение права обвиняе­мого на защиту, его права давать показания ⁷³.

, ...- В.теории доказательств не только до принятия Основ, но и после отдельные авторы писали об обязанности обвиняемых представлять доказательства в обоснование утверждений, со­держащихся в их показаниях⁷⁴. Эти суждения вызвали аргу­ментированную критику. В литературе .отмечалось, что они не соответствуют Основам, запретившим перелагать обязанность доказывания на обвиняемого, что представление доказа-

⁷¹ См. Каминская В. И. Показания обвиняемого в советском уголовном процессе. М., 1960; Я к у б М. Л. Показания обвиняемого как источник доказательств в советском уголовном процессе. М., 1963; Б е-кешко С. П., Матвиенко Е. А. Подозреваемый в советском уго­ловном процессе. Минск, 1969, с. 104—121.

⁷² См. Мотовиловкер Я. О. Показания и объяснения обвиняе­мого как средство защиты в советском уголовном процессе. М., 1956, с. 17; Pa типов А. Р. Судебная психология для следователей. М., 1967, с. 210.

⁷³ См. Петрухин И. Имеют ли доказательственное значение лож­ные показания обвиняемого?—Сов. юстиция, 1965, № 7, с. 15—17.

⁷⁴ См. М а л х а з о в И. И. Перемещение “обязанности доказыва­ния” и советский уголовный процесс.—Учен. зап./Рост. ун-т, 1957, т. 59, вып. 3, с. 178; К у рыле в С. В. Основы теории доказывания в совет­ском правосудии. Минск, 1969, с. 109.

164

тельств в подтверждение своих показаний—это не обязан­ность, а право обвиняемого⁷⁵.

В уголовно-процессуальной литературе неоднократно об­ращалось внимание на то, что в практике судопроизводства очень распространены, с одной стороны, переоценка значения показаний обвиняемых, признающих свою вину, а с другой — недооценка показаний обвиняемых, опровергающих обвинение;

причем и то и другое — следствие одной 'и той же ошибки — обвинительного уклона в оценке показаний обвиняемого⁷⁶. Поэтому представляется верным суждение, что как бы ни вел себя обвиняемый — соглашался бы с обвинением или оспари­вал его, — “необходимо, чтобы независимо от поведения обви­няемого были собраны доказательства, достаточные для выво­да о виновности”⁷⁷. Возражения против этого мнения на том основании, что оно умаляет значение показаний обвиняе­мых⁷⁸, не убедительны. Все процессуалисты признают важное значение показаний обвиняемого в установлении обстоятельств преступления и объективной истины по делу; но мнение о том, что в окончательном решении вопроса о доказанности обвине­ния показания обвиняемого не должны играть .решающей ро­ли, является плодотворным для дальнейшего развития теории и практики доказывания. Оно направлено на обеспечение усло­вий для наибольшей объективности и обоснованности выводов о виновности обвиняемого и может сыграть определенную роль в искоренении переоценки значения признания обвиняемым своей вины.

Успехи в развитии естественных наук, научно-технический прогресс широко раздвинули рамки производства экспертизы в уголовном процессе, увеличили ее возможности, повысили роль заключения эксперта как одного из видов доказательств.

 

⁷⁵ См. Ларин А. М. О недопустимости переложения обязанности доказывания на обвиняемого.—Сов. государство и право, 1965, № 3;

Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 511— 514.

⁷⁶ См. Каминская В. И. Показания обвиняемого в советском уголовном процессе, с. 52.

⁷⁷ П е т р у х и и И. Имеют ли доказательственное значение ложные показания обвиняемого? с. 16.

⁷⁸ См. Карнеева Л. Значение показаний обвиняемого (подсуди­мого).—Сов. юстиция, 1971, № 23, с. 16; Мо то в и л ов-к-е р Я. О. Ус­тановление истины в советском уголовном процессе. Ярославль, 1974, с. 58—59.

165

Теоретическим вопросам экспертизы посвящены монографи­ческие работы ⁷⁹, научные статьи во .  .            . .

К числу наиболее дискуссионных проблем теории доказа­тельств можно отнести вопросы о разграничении компетенции органов расследования, суда и экспертов в решении правовых и специальных вопросов, о критериях оценки заключений экспертов ⁸¹. В. юридической литературе постоянно велись споры о праве эксперта решить вопрос о том, имело ли место убийство или самоубийство, о степени тяжести телесных пов­реждений, о нарушении специальных технических правил, за­крепленных в правовых нормах. Эти и некоторые другие воп­росы экспертизы в уголовном судопроизводстве еще не полу­чили достаточного научного обоснования.

С развитием техники, новых методов в исследовании раз­личных материалов и веществ открываются большие возмож­ности для более полного .их использования в доказывании. Однако это должно сопровождаться разработкой правовой регламентации порядка использования в судопроизводстве результатов подобных исследований в качестве судебных дока­зательств.

Проблемам вещественных доказательств, их природе, про-

⁷⁹ См. Дулов А. В. Вопросы теории судебной экспертизы в .совет­ском уголовном процессе. Минск, 1959; Притузова В. А. Заключение эксперта как доказательство в советском уголовном процессе. М., 1959;

Крылов И. Ф. Судебная экспертиза в советском уголовном процессе. Л., 1963; Петрухин И. Л. Экспертиза как средство доказывания в со­ветском уголовном процессе. М., 1964; Эйсман А. А. Заключение эк­сперта. М., 1967; Палиашвили А. Я. Экспертиза в суде по уголовным делам. М., 1973; Шляхов А. Р. Судебная экспертиза: организация и проведение. М., 1979, и др.

⁸⁰ См. К о л д и и В. Я. Роль криминалистической экспертизы в до­казывании по уголовным делам.—Сов. юстиция, 1971, № 8; Шля­хов А. Р. Перспективы развития судебной экспертизы.—Сов. государ­ство и право, 1973, № 8; Аринушкин Г., Шляхов А. Разработка и внедрение новых методов судебной экспертизы.—Соц. законность, 1976, № 9; Печерникова Т., Кудрявцев И., Криворучко С. Комп­лексная психолого-психиатрическая экспертиза.—Соц. законность, 1980, № 1, и др.

⁸¹ См. Палиашвили А. Я. Экспертиза в суде по уголовным де­лам, с. 20—50; Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 702—703, 716—721, 724—732.

166

 

цессуальному закреплению, оценке посвящен ряд монографий

'и научных статей⁸² •      .               .       .

В теории доказательств спорным стал вопрос о содержа­нии вещественного доказательства. Иногда его определяют в зависимости от содержания других доказательств. Так, авто­ры монографии “Теория доказательств в советском уголовном процессе” полагают, что в ряде случаев для решения вопроса о том, обладает ли предмет признаками вещественного дока­зательства, недостаточно его осмотреть, а необходимо провес­ти еще и другие следственные действия: допросы, экспертизу, эксперимент и т. д.⁸³ Это утверждение является следствием давно известного представления о зависимости вещественно­го доказательства от других доказательств, и в частности мне­ния о том, что предмет в определенных случаях становится вещественным доказательством только после получения за­ключения эксперта. В. Я. Дорохов верно обратил внимание на то, что при такой трактовке сущности вещественного доказа­тельства оно теряет свое собственное содержание. К содержа­нию вещественных доказательств, пишет он, относятся лишь те свойства и состояния предмета, которые могут быть непо­средственно восприняты участниками процесса; другие свой­ства и состояния предмета, не поддающиеся такому непосред­ственному восприятию, образуют содержание иных доказа­тельств⁸⁴. Мнение это представляется плодотворным для раз­вития теории вещественных доказательств.

⁸² См. Винберг А. И. Производные вещественные доказательства и их значение.— В кн.: Практика применения нового уголовно-процессу-ального законодательства. М., 1962; Селиванов Н. А. Вещественные доказательства. М., 1971; Дорохов В. Я. Природа вещественных до­казательств.—Сов. государство и право, 1971, № 10; Даев В. Г. Про­цессуальное и уголовно-правовое значение орудий преступления.— Вести. Ленингр. ун-та, 1973, № 17, Сер. Экономика, философия, право, вып. 4;

он же. Деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, в качестве вещественного доказательства.—Вестн. Ленингр. ун-та, 1975, № 23. Сер. Экономика, философия, право, вып. 4, и др.

⁸³ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд., с. 649.

⁸⁴ См. Дорохов В. Я. Природа вещественных доказательств, с. Ill—113.

ГЛАВА V

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ НАУКА

О СТАДИЯХ ПРОЦЕССА И ПРОИЗВОДСТВАХ

ПО ОТДЕЛЬНЫМ КАТЕГОРИЯМ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ

§1. Возбуждение уголовного дела

Значительное место в теории советского уголовного про­цесса занимали и занимают проблемы, связанные с отдельны­ми стадиями уголовно-процессуальной деятельности.

Прежде всего следует отметить четко сложившееся в 'нау­ке понятие стадии уголовного процесса как относительно обо­собленной 'части судопроизводства, характеризующейся кон--кретными задачами, особым кругом участников процессуаль­ной деятельности, спецификой процессуальной формы и видом принимаемых решений'.

Бесспорным также следует признать выделение шести обычных (возбуждение уголовного дела, предварительное рас­следование, предание суду, судебное разбирательство, касса­ционное производство, исполнение приговора) и двух исключи­тельных (пересмотр в порядке надзора, возобновление по вновь открывшимся обстоятельствам) стадий процесса.

Н. Н. Полянский отмечал, что ряд ученых рассматривали возбуждение уголовного дела не в качестве самостоятельной стадии процесса, а как начальный момент предварительного расследования ². По мере развития учения о стадиях уголов­ного судопроизводства эта концепция была отвергнута³ и не нуждается в критике.

' См. Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукаше­вич, П. С. Элькинд. М., 1972, с. 10; Строгович М. С. Курс советско­го уголовного процесса. М., 1968, т. 1, с. 66.

² См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уголов­ного процесса. М., 1960, с. 123—125.

³ См. Рахунов Р. Д. Возбуждение уголовного дела в советском уголовном процессе. М., 1954.

168

Теории и практике возбуждения уголовных дел посвяще­ны многие работы⁴. При этом обсуждению был подвергнут ряд проблем. В частности, указывалось на сложности, возникаю­щие при разрешении вопроса о предпосылках уголовного про­цесса, в силу недостаточно четкого регулирования его в зако­не. Спорным является вопрос о необходимости возбуждения уголовного дела при неустановлении события преступления ввиду недостаточности данных. В литературе было высказано мнение, что поскольку не установлено событие преступления, то и 'надо считать, что его не было ⁵. С этим согласиться нель­зя. Приравнивание неустановленного события преступления к его отсутствию порождает тенденцию к отказу в возбуждении дел в сомнительных случаях. Между тем для возбуждения дела достаточно обоснованного фактическими данными пред­положения о наличии совершенного или готовящегося преступ­ления.

В теории уголовного процесса неоднократно подвергалась критике ст. 10 УПК, позволяющая отказывать в возбуждении уголовного дела с использованием общественных форм воздей­ствия на виновного без производства расследования даже при установленном составе преступления. Как отмечалось в печа­ти, такое положение входит в противоречие с предусмотрен­ным ст. 3 УПК требованием возбуждения уголовных дел в каждом случае обнаружения признаков преступления ;и не спо­собствует всесторонности и полноте установления обстоя­тельств совершенного преступления ⁶.

В ряде работ обсуждался вопрос о круге следственных действий, допускаемых помимо осмотра места происшествия в стадии возбуждения уголовного дела. На наш взгляд, сама постановка вопроса является неоправданной. Следственные

⁴ См. Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Возбуждение уголовно­го дела. М., 1961; Карев Д. С., Савгирова Н. М. Возбуждение и расследование уголовных дел. М., 1967; Гапанович Н. Н. Отказ в возбуждении уголовного дела. Минск, 1967; Степанов В. В. Предва­рительная проверка первичных материалов о преступлениях. Саратов, 1972; Шимановский В. В. Возбуждение уголовного дела. Л., 1974;

Михаиле н ко А. Р. Возбуждение уголовного дела в советском уго­ловном процессе. Саратов, 1975, и др.

⁵ См. Якубович Н. А. Окончание предварительного следствия. М„ 1962, с. 101—102.

⁶ См. Элькинд П. С. Толкование и применение норм уголовно-лроцессуального права. М., 1967, с. 112—115; Алексеев Н. С., Лука­шевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве Л., 1970, с. 7—35.

169

действия составляют содержание расследования и обеспечи­ваются возможностью применения определенных мер процес­суального принуждения, а в ряде случаев и сами представля­ют собой принуждение (обыск, освидетельствование и т. д.). Представляется очевидным, что применение таких действий может иметь место только в ходе расследования, т. е. после разрешения вопроса о возбуждении дела. В противном случае стирается грань между расследованием как особой формой де­ятельности государственных органов и иными видами дейст­вий, связанных с проверкой данных о совершенном или пред­полагаемом преступлении.

Тенденция к расширению круга следственных действий, допускаемых до решения вопроса о возбуждении уголовного дела, проявилась, в частности, в книге А. Р. Михайленко, ко­торый к числу таких действий'относит не только задержание подозреваемого, по и его освидетельствование, осмотр одеж­ды, личный обыск⁷. Предложения допустить в стадию воз­буждения уголовного дела те или иные следственные действия вносились отдельными авторами и ранее⁸, однако А. Р. Ми­хайленко идет еще дальше, считая, что и действующий закон предоставляет такие возможности.

Как совершенно правильно заметил В. М. Савицкий, все. предложения по расширению круга следственных действий в стадии возбуждения уголовного дела в конечном счете про­диктованы заботой о “судебной перспективе” ⁹. Действитель­но, проведение тех или иных следственных действий еще до решения вопроса о возбуждении дела может способствовать лишь более правильному установлению оснований к его воз­буждению, в частности позволит в ряде случаев исключить н&-. обоснованное возбуждение дел. Более эффективному проведе- . нию расследования эти действия служить не могут, поскольку их проведение не возбраняется при наличии возбужденного дела. Однако проведение их до возбуждения уголовного дела противоречит самой природе, принудительному характеру^ особому основанию государственно-властного принуждения, применяемого в ходе уголовного процесса.

⁷ См. Михайленко А. Р. Возбуждение уголовного дела в совет­ском уголовном процессе, с. 124—125.

⁸ См. М у д ь ю г и н Г., П о х и с М. Судебно-медицинскую экспер­тизу в стадию возбуждения уголовного дела.—Соц. законность, 1971, № 9, с. 56—58.

⁹ См. Савицкий В. М. Надо ли реформировать стадию возбуж­дения уголовного дела?— Сов. государство и право, 1974, № 8, с. 87.

170

 

Прежде всего о задержании. Статья 32 Основ уголовного судопроизводства (ст. 122 УПК) допускает задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, при наличии осо­бого круга доказательств, свидетельствующих о виновности данного лица (лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения, наличие явных следов преступления на самом подозреваемом, при нем, на его одежде или в его жилище и т. д.). Очевидно, что в качест­ве оснований задержания закон предусматривает именно дока­зательства совершения преступления конкретным лицом, а не сведения вообще о совершенном или предполагаемом пре­ступлении. Следовательно, при принятии решения о задержа­нии вопрос о наличии преступления уже не должен вызывать сомнения, а, значит, и должен быть разрешен вопрос о воз­буждении уголовного дела.

Задержание является не поводом к возбуждению уголов­ного дела, а реализацией необходимых мероприятий по уже возбужденному производству. Считать иначе значило бы до­пускать применение одной из наиболее серьезных мер процес­суального принуждения, связанной с лишением свободы и тем самым существенным ограничением прав граждан, при нали­чии сомнений в самом факте совершения преступления. А это и делает А. Р. Михайленко, допуская задержание подозревае­мого в совершении преступления лица в пределах суток до возбуждения уголовного дела ¹⁰. При этом суточный срок определяется лишь потому, что в течение этого срока подозре­ваемый должен быть допрошен, а это невозможно без возбуж­дения дела. Вряд ли есть необходимость доказывать, что если законодатель не считает допустимым до решения вопроса о возбуждении дела даже допрос, то тем более недопустима такая мера процессуального принуждения, как лишение свобо­ды, хотя бы к на краткий срок.

А. Р. Михайленко, как и некоторые другие авторы, мотиви­рует свой вывод тем, что необходимость в физическом задер­жания возникает в ряде случаев до вынесения постановления о возбуждении дела ^u . При этом смешивается физическое за­держание, которое может быть осуществлено не только работ­никами государственных органов, но и любыми гражданами, с уголовно-процессуальным задержанием, представляющим

¹⁰ См. Михайленко А. Р. Возбуждение уголовного дела в совет­ском уголовном процессе, с. 18—19.                     • " Там же, с. 124.

171

собой меру процессуального принуждения. Уголовно-процес-суальное задержание начинается с составления процессуаль­ного документа и направления подозреваемого в помещение для задержанных в целях исключения для него возможности скрыться, помешать ходу расследования или совершить новое преступление. Такое задержание сопровождается личным обыс­ком и оформляется специальным протоколом (ст. ст. 122, 172 УПК). Как неоднократно указывалось в нашей печати, все эти меры могут ;иметь место лишь при наличии уже возбуж­денного уголовного дела ¹².

Сказанное относится и к выводам А. Р. Михайленко о возможности до возбуждения уголовного дела подвергнуть по­дозреваемого освидетельствованию, произвести осмотр его одежды, жилища, личный обыск ¹³ •

Итак, высказываемые иногда мнения по поводу расшире­ния круга следственных действий, допускаемых до возбуж­дения уголовного дела, вызывают принципиальные возраже­ния. Подобные предложения неприемлемы и потому, что, как отмечается в ряде специальных исследований, в настоящее время случаи необоснованного возбуждения уголовных дел сравнительно редки, хотя необоснованные отказы в проведе­нии расследования еще имеют распространение. Так, по при­водившимся в печати данным, прокурорами отменяется около 10% постановлений следователей и около 5% постановлений органов дознания об отказе в возбуждении уголовного дела ¹⁴, На серьезные недостатки в регистрации преступных проявле­ний указывалось в ряде работ ¹⁵.

К числу задач, связанных с решением проблем данной ста­дии, относится выработка более четких критериев разграниче­ния компетенции отдельных органов предварительного следст­вия и дознания по возбуждению уголовных дел. Существую-

¹² См. Чувилев А. Анализ статистических данных о законности задержания подозреваемых.—Соц. законность, 1973, № 10, с. 65; Сер­геев А. Уголовно-процессуальное задержание.—Соц. законность, 1975, № 11, с. 64—65.

¹³ См. Михайленко А. Р. Возбуждение уголовного дела в со­ветском уголовном процессе, с. 125.

¹⁴ См. Афанасьев В., Чувилев А., Белозеров Ю. Неза­конные отказы в возбуждении уголовных дел.—Соц. законность, 1971, -№ 7, с. 28—31.

¹⁵ См. Алексеев А. М., Роша А. П. Латентная преступность и эффективность деятельности правоохранительных   органов.— Вопросы борьбы с преступностью, 1973, вып. 19, с. 43; Остроумов С., П а н-

ч е н к о С. Критерии оценки раскрытия преступлений.— Соц. законность, 1976, № 9, с. 51—53.

172

щая практика регулирования этого вопроса ведомственными актамя не всегда удовлетворительна. В частности, наблюдает­ся ориентация на преимущественное возбуждение уголовных дел следователями, а не органами дознания. При наличии ря­да положительных факторов, связанных с оперативностью включения следователя в орбиту расследования, нельзя также забывать о специфических возможностях органов дознания по производству неотложных следственных действий в тесном со­четании с оперативно-розыскными мероприятиями. Поэтому вряд ли возможно нормативное (в том числе и ведомственное) решение вопроса о целесообразности, а тем более обязатель­ности возбуждения уголовного дела следователем или орга­ном дознания.

В теории процесса обсуждался вопрос о характере дока-зывания в стадии возбуждения дела. Было высказано мнение, что в этой стадии процесс доказывания вообще не происходит, поскольку не проводятся следственные действия¹⁶.

Учитывая, что доказывание осуществляется не только с помощью следственных действий, многие авторы пишут о доказывании в стадии возбуждения дела, анализируя различ­ные его особенности в сравнении с другими стадиями процес­

 

 

 

В ходе обсуждения проблем стадии возбуждения уголов­ного дела вносились также предложения :и об укреплении гарантий прав потерпевшего в этой стадии, о возложении на органы предварительного расследования обязанности уведом­лять потерпевшего при отказе в возбуждении уголовного дела путем направления ему копии постановления ¹⁸, о предостав­лении прокурору права продлить срок проверки поступивших сообщений, поскольку установленный законом в качестве мак­симального 10-суточный срок не всегда реален ¹⁹, и т. д.

¹⁶ См. Ж о г и н Н. В., Ф а т к у л л и н Ф. Н. Предварительное след­ствие в советском уголовном процессе.  М., 1965, с. 20; Л у пин­ская П. А. Доказывание в советском уголовном процессе. М., 1966, с. 53.

¹⁷ См. Арсеньев В. Д. Доказывание фактических обстоятельств дела в отдельных стадиях советского уголовного процесса.—В кн.: Воп­росы борьбы с преступностью по советскому законодательству. Иркутск, 1969, с. 7—28; Кузнецов Н. II. Процессуальная форма возбуж­дения уголовного дела.—В кн.: Развитие и совершенствование уго-ловно-процессуальной формы. Воронеж, 1979, с. 137—140.

¹⁸ См. Михайленко А. Р. Возбуждение уголовного дела в со­ветском уголовном процессе, с. 141.

¹⁹ См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве, с. 47.

173

§ 2. Предварительное расследование

Предварительное расследование с учетом его значения в решении задач уголовного судопроизводства постоянно при­влекало к себе внимание процессуалистов.

Вопрос о характере задач стадии предварительного рас­следования по своей сути не является дискуссионным в совет­ской уголовно-процессуальной науке и сводится в основном к степени детализации их. Не получило поддержки мнение о том, что задача следователя — “привлечь к ответственности виновного, изобличить его и обосновать его ответствен­ность” ²⁰, поскольку оно ориентирует на обвинительный уклон, который не обеспечивает всестороннее, объективное и полное расследование²¹.

Иногда задачи предварительного расследования отожде­ствляли с задачами всего судопроизводства в целом²² или же определяли их только как полное :и всестороннее исследование обстоятельств дела ²³. Производилась :и более развернутая де­тализация самостоятельных задач предварительного расследо­вания, вытекающих из общих задач уголовного судопроизвод­ства. К таким задачам относили: 1) быстрое и полное раскры­тие преступлений; 2) всестороннее, полное я объективное ис­следование обстоятельств дела в целях изобличения виновных, с тем, чтобы каждый, совершивший преступление, был под­вергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден; 3) воз­мещение причиненного преступлением ущерба или создание необходимых условий для реализации его возмещения после вынесения приговора; 4) выявление причин и условий, способ­ствующих совершению преступления, и принятие мер по устра­нению этих причин и условий; 5) воспитание граждан в духе неуклонного исполнения советских заколов и уважения правил социалистического общежития ²⁴.

²⁰ Ж о г и н Н. В., Ф а т к у л л и н Ф. Н. Предварительное следствие в советском уголовном процессе, с. 40.

²¹ См. Донцов А. М. О задачах предварительного расследования в советском уголовном процессе.—Вести. Ленингр. ун-та, 1969, № 17. Сер. Экономика, философия, право, вып. 3, с. 97—104.

²² См. Возбуждение уголовного дела и предварительное расследова­ние/Под ред. С. В. Бородина и И. Д. Перлова. М., 1968, е. 23—24. „

²³ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1970, т. 2, с. 40.

²⁴ См, Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукашевич, П. С. Элькинд, с. 233.

За последние 20 лет появилось большое количество моно­графий, посвященных предварительному расследованию²⁵ , его видам, институтам, отдельным вопросам ^2а .

В ряде работ рассматриваются общие условия предвари­тельного расследования²⁷.

Разностороннее освещение проблем предварительного рас­следования имело место в сборниках и материалах научно-практических конференций, организованных Институтом усо­вершенствования следственных работников органов прокура­туры и МВД ²⁸, а также в трудах Высшей следственной шко­лы МВД СССР²⁹.

²⁵ См. Стремовский В. А. Предварительное расследование в советском уголовном процессе. М., 1958; он же. Актуальные проблемы. Организации и производства предварительного следствия в СССР. Крас­нодар, 1978; Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Предварительное следствие в советском уголовном процессе. М., 1965; Бородин С. В., Белозеров Ю. Н. Дознание и предварительное следствие. Общие ус­ловия. М., 1965; Якубович Н. А. Теоретические основы предваритель­ного следствия. М., 1971; Лузгин М. М. Методологические проблемы расследования. М., 1973; Абдумаджидов Г. Проблемы совершен­ствования предварительного следствия. Ташкент, 1975, и др.

²⁶ См. Якубович Н. А. Окончание предварительного следствия. М., 1962; Давыдов П. М., Мирский Д. Я. Прекращение уголовных дел. М., 1963; Мариупольский Л. А., С татку с В. Ф., Весе­лый В. 3. Обвинительное заключение. М„ 1970; Михайлов В. А. Про­цессуальный порядок прекращения уголовных дел в стадии предвари­тельного расследования. Волгоград, 1970; Ларин А. М. Расследование по уголовному делу. М., 1970; Гаврилов А. К-, Ефимичев С. П., Михайлов В. А., Т у л е и к о в П. М. Следственные действия по со­ветскому уголовно-процессуальному праву. Волгоград, 1975;  Гаври­лов А. К. Раскрытие преступлений. Волгоград, 1976; Ефимичев С. П. Вопросы окончания предварительного расследования. Волгоград, 1977;

'Быков В. М., Л о м о в с к и it В. Д. Приостановление производства по уголовному делу. М., 1978; Степичев В. Г., Шимановский В. В. Прекращение уголовного дела в стадии предварительного расследования. Л„ 1979.

²⁷ См. Иванов 10. А. Воспитательное воздействие советского предварительного следствия. М., 1967; Николайчик В. М., Матви-енко Е. А. Всесторонность, полнота и объективность предварительного расследования. Минск, 1969; Михайлов А. И. Отдельные поручения следователя. М., 1971; Гуляев А. П. Процессуальные сроки в стадиях возбуждения уголовного дела и прьдварительного расследования. М., 1976; Митрохин Н. П. Законность и демократизм предварительного следствия. Минск, 1979.

²⁸ См. Вопросы совершенствования предварительного следствия/ Под ред. А. П. Филиппова. Л., 1971; 50 лет советской прокуратуры и проблемы совершенствования предварительного следствия/Ред. А. А. Лю-бавин. Л., 1972; Укрепление законности в деятельности следователей в све­те Конституции СССР/Отв. ред. А. А. Любавин. М., 1979, и др.

²⁹ См. Этика предварительного следствия: Тр/Высш. следств. школа

175

Вопросы правового статуса следователя являлись объек­том анализа в работах, посвященных общим проблемам пред­варительного расследования ³⁰ , участникам судопроизводст­ва ³¹, либо в работах, рассматривающих отдельные аспекты деятельности следователя ³². Работ, специально посвященных правовому положению следователя, опубликовано немного. В известной мере это объясняется четкой регламентацией прав 'и обязанностей следователя уголовно-процессуальным законом. Однако наличие такой регламентации не устраняет необходи­мости теоретических изысканий, поскольку далеко еще не все вопросы правового статуса следователя представляются исчер­пывающе исследованными.

Спорным прежде всего является вопрос о процессуальной функции следователя. Наиболее распространено мнение о том, что следователь осуществляет единственную функцию— расследование уголовного дела³³. В то же время высказыва­лись суждения, что следователь одновременно выполняет две функции: обвинение и защиту³⁴; три функции: обвинение, защиту и разрешение дела³⁵; или даже пять функций: пре­дупреждение преступлений, обвинение, защиту, привлечение общественности для борьбы с преступностью, воспитание³⁶.

МВД СССР, 1976, вып. 15; Наука и техника на службе предварительно­го слсдствия:Тр./Высш. следств. школа МВД СССР, 1976, вып. 12;

XXV съезд КПСС и актуальные вопросы совершенствования деятельности органов внутренних дел: Тр./Высш, следств. школа МВД СССР, 1977, вып. 16; Проблемы предварительного следствия в свете решений XXV съезда КПСС: Тр./Высш. следств. школа МВД СССР, 1978, вып. 18, и др.

³⁰ См. Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Предварительное след­ствие в советском уголовном процессе.М., 1965; Якубович Н. А. Тео­ретические основы предварительного следствия. М., 1971, и др.

³¹ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности по советскому праву. М., 1961; Стремовский В. А. Участ­ники предварительного следствия в советском уголовном процессе. Рос­тов н/Д., 1966, и др.

³² См. Ларин А. М. Расследование по уголовному делу. М., 1970.

³³ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности по советскому праву, с. 127; Элькинд П. С. Сущность со' ветского уголовно-процессуального права. Л., 1963, с. 59—60; Шима-новский В. В. К вопросу о процессуальной функции следователя в советском уголовном процессе.—Правоведение, 1965, № 2, с. 177—178.

³⁴ См. Стремовский В. А. Участники предварительного след-' ствия в советском уголовном процессе, с. 122.

³⁵ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т.I, с. 226.

:   ³⁶ См. Мариупольский Л. А., Гольст Г. Р. К вопросу о про­цессуальных функциях следователя.—Сов. государство и право, 1963, № 6, с. 114.

176

По мнению В. М. Савицкого, следователь до решения воп­роса о привлечении в качестве обвиняемого осуществляет функцию расследования, а затем реализует сразу три функ­ции—обвинение, защиту и разрешение дела³⁷.

Н. А. Якубович считает, что основными процессуальными функциями следователя являются раскрытие преступления, уголовное преследование, предупреждение преступлений ³⁸.

Причина такого множества позиций заключается прежде всего в отсутствии единства в понимании самой категории “процессуальная функция”, нуждающейся в обстоятельном и глубоком исследовании.

Правовой статус следователя определяется ст. 30 Основ уголовного судопроизводства, в соответствии с которой при производстве предварительного следствия все решения о на­правлении следствия и о производстве следственных действий следователь принимает самостоятельно, за исключением слу­чаев, когда законом предусмотрено получение санкции от про­курора, и несет полную ответственность за их законное и своевременное проведение. Следствие по общему правилу осу­ществляется единолично. Даже при необходимости расследо­вания преступления группой следователей дело принимается

40

к производству одним из них "^а •

На следователя полностью распространяется принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению. В случае несогласия следователя с указаниями прокурора или началь­ника следственного отдела по наиболее важным вопросам ему предоставлено право обжаловать эти указания, не выполняя их. В литературе отмечается, что даваемые прокурором следо­вателю указания могут быть направлены лишь на устранение или предупреждение нарушений закона и ни в коей мере не должны вторгаться в сферу процессуальной самостоятельнос­ти следователя ⁴⁰.

³⁷ См. Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора. М., 1975, с. 44.

³⁸ См. Якубович Н. А. Процессуальные функции следователя и конституционный принцип обеспечения права обвиняемого на защиту.— В кн.: Укрепление законности в деятельности следователей в свете Кон­ституции СССР. М., 1979, с. 8.

³⁹ См. Тихонов А. Расследование преступлений группой следова­телей.—Соц. законность, 1974, № 6, с. 70.

⁴⁰ См. С т а т к у с В. Ф., Ч у в и л е в А. А. Прокурорский надзор и ведомственный контроль на предварительном следствии.— Сов. государ­ство и право, 1975, № 3, с. 74—75; Даев В. Г. Указание, согласие и санкции как акты прокурорского надзора за соблюдением законности в

 

 

С вопросом о процессуальной самостоятельности следова­теля связана проблема места следственного аппарата в систе­ме уголовной юстиции. Как известно, в настоящее время след­ственные аппараты имеются в ведении прокуратуры, МВД и КГБ. Однако на протяжении ряда лет в теории права ведет­ся дискуссия, в ходе которой высказываются различные пред­ложения о реорганизации следственного аппарата⁴¹, в част­ности о создании самостоятельного следственного аппарата, независимого от других органов государства (прокуратуры, суда, МВД), об организации следственного аппарата в сис­теме органов МВД и др.

Права и обязанности следователя по производству отдель­ных процессуальяых действий и принятию соответствующих решений обычно исследуются в совокупности с анализом от­дельных стадий процесса (возбуждение уголовного дела, пред­варительное расследование) или этапов следственной деятель­ности (привлечение в качестве обвиняемого, окончание рассле­дования и т. д.).

В аспекте общего правового статуса следователя рас­сматривается проблема взаимодействия следователей с орга­нами дознания ⁴². В силу закона следователь вправе давать органам дознания поручения и указания о производстве ро­зыскных и иных действий и требовать от органов дознания •содействия при производстве расследования.

Менее изученным представляется вопрос о правах и обя­занностях начальника следственного отдела, что объясняется сравнительно недавним появлением этой процессуальной фигу­ры. Однако накопленный в настоящее время опыт свидетель-деятельности органов расследования.— В кн.: Укрепление законности в деятельности следователей в свете Конституции СССР. М., 1979, с. 64— 66.

⁴¹ См. Бородине. В., Г р у н А. Я. К вопросу о реформе судеб­ного управления и следственного аппарата в СССР.— Сов. государство и право, 1957, № 7; Перлов И. Д., Р а гин ский М. Ю. Назревшие вопросы дознания и предварительного следствия.—Сов. государство и право, 1957, № 4; Тикунов В. С. О дальнейшем совершенствовании предварительного следствия.—Сов. государство и право, 1965, № 6;

Стремовский В. А. Участники предварительного следствия в со­ветском уголовном процессе, с. 57—71; Горский Г. Ф. Научные осно­вы организации и деятельности следственного аппарата в СССР Воро­неж, 1970, с. 9—68, и др.

⁴² См. Балашов А. Взаимодействие следователей и органов до­знания.—Соц. законность, 1973, № 1; Синилов Г., Михеев Ю. Вза­имодействие следователя и органа дознания при расследовании хище­ний.—Соц. законность, 1977, № 7, и др.

178

ствует о настоятельной необходимости более глубокого анали­за этого вопроса, и в частности расширения прав начальников следственных отделов. В литературе отмечается ряд таких прав (разрешение вопроса об отводе следователя, утвержде­ние важнейших процессуальных решений и т. д.), которые будут способствовать более эффективному руководству рас­следованием ⁴³.

Дальнейшего изучения требует и опыт деятельности на­чальников следственных отделов органов прокуратуры, а также вопрос о более четком закреплении их статуса. Обычная ссылка на то, что начальники следственных отделов органов прокуратуры пользуются правами прокуроров, а потому воп­рос об их правах и обязанностях разрешен в законе, не явля­ется бесспорной, так как в отличие от прокурорского надзора вообще в данном случае речь идет о функции руководства рас­следованием, которая требует специальной регламентации в законе. В настоящее время целый ряд вопросов, связанных с правами и обязанностями начальников следственных отделов прокуратуры (указания следователям нижестоящих прокура­тур, визирование процессуальных актов я т. д.), не находит единообразного разрешения в практике.                   ,

Круг органов дознания четко определен действующим за­коном. Однако вопрос о полномочиях органов дознания не нашел еще достаточного разрешения ни в теории, ни в законо­дательстве. Так, если для отдельных органов дознания их полномочия определяются ведомственными положениями и инструкциями (Дисциплинарный устав Вооруженных Сил Союза ССР, Положение об охране государственной границы Союза ССР и т. д.), то вопрос о полномочиях целого ряда органов дознания (начальники зимовок, геологоразведочных партий и т. д.) остается открытым, поскольку общие положе­ния уголовно-процессуального закона, регулирующие порядок производства дознания, относятся к ним лишь частично.

Характерен в этом отношении вопрос о правах и обязан­ностях капитанов морских судов, находящихся в дальнем пла­вании. В соответствии с Кодексом торгового мореплавания СССР 1929 г. капитан был вправе задержать лиц, поведение которых угрожает безопасности судна или находящимся на

⁴³ См. Викторов Б. А. Следственный аппарат органов охраны общественного порядка.—Соц. законность, 1968, № 4; Еремеев В. П. Полномочия начальника следственного отдела органов МВД.— В кн.:

Вопросы совершенствования предварительного следствия. Л., 1971, с. 237—245.

12*,                                                                 179

нем лицам и имуществу, имел право при совершении преступ­ления принять необходимые меры пресечения, составив акт о совершенном преступлении и о принятых мерах, а затем пере­дать все материалы надлежащим властям в первом советском порту (ст. ст. 57—58 КТМ СССР). УПК РСФСР и других со­юзных республик, принятые в 1959—1961 гг. и детально регла­ментирующие права и обязанности органов дознания, по суще­ству ничего не изменили в порядке дознания на морских судах, так как последний регулировался по-прежнему общесоюзным законом. Лишь Кодекс торгового мореплавания 1968 г. воспри­нял отдельные положения нового уголовно-процессуального закона. Представляется, что вопрос о правах и обязанностях органов дознания должен находить свое разрешение в обще­союзных инструкциях или положениях по каждому ведомст­ву, имеющих силу закона и согласующихся с Основами уголов" ного судопроизводства⁴⁴.

Вопросам дознания посвящен ряд работ ⁴⁵, однако многие проблемы, связанные со спецификой дознания, еще не нашли своего разрешения. В частности, ни в законе, ни в теории не разрешен вопрос о соотношении прав начальника органа доз­нания и лица, ведущего дознание. Закон в большинстве слу­чаев говорит о компетенции органа дознания в целом (ст. ст. 118—120 УПК и др.) или лица, ведущего дознание (ст. 64 УПК), не упоминая начальника органа дознания. На основа­нии этого иногда делается вывод, что отношения между ли­цом, ведущим дознание, и начальником органа дознания носят служебный, а не процессуальный характер⁴⁶. Высказывалась и иная точка зрения, утверждающая наличие процессуальных отношений между этими лицами⁴⁷. Иногда начальник органа дознания вообще не называется в числе участников уголов­ного судопроизводства⁴⁸.

⁴⁴ См. Алексеев Н.. С., Мешера В. -Ф. Дознание на морских судах.—Соц. законность, 1965, № 8; Захожий Л., Ч у гае в А. До­знание на морских судах СССР, находящихся в плавании.—Соц. закон­ность, 1977, № Ю.                        .

⁴⁵ См. Томасевич 4>. А. Производство дознания. Саратов, 1964;

Коврига 3. Ф. Дознание в органах милиции. Воронеж, 1964; Ива­нов В. А. Дознание в советском уголовном процессе. Л., 1966; Щело­ков Н. А. Советская милиция. М., 1971.

^4в См. Томасевич Ф. А. Производство дознания, с. 6.    *

⁴⁷ См. Иванов В. А. Дознание в советском уголовном процессе, с. 19.

⁴⁸ См. Шпиле в В. Н. Участники уголовного процесса. Минск, 1970, с. 26.

Поскольку начальник органа дознания наделен в процес­се определенными правами и обязанностями, представляя со­бой в ряде случаев орган дознания, он является участником уголовного процесса и участником соответствующих уголовно-процессуальных отношений. Другое дело, что вопрос о его правовом статусе нуждается в дальнейшем правовом регули­ровании. Нуждается также, на наш взгляд, в дополнительном , изучении и рассмотрении в целом понятие органа как участни­ка уголовно-процессуальных отношений. Таким коллегиаль­ным участником процесса выступает не только орган дозна­ния, но и суд (см. ст. 227, 309, 368 УПК и др.). Соотношение прав и обязанностей органа в целом и отдельных лиц, выпол­няющих от имени органа часть его функций — это самостоя­тельная и недостаточно изученная проблема.

В литературе поднимался интересный вопрос о необходи­мости расширения круга органов дознания. В частности, пред­лагается наделить правами производства дознания таможен­ные органы ⁴⁹. Эти предложения заслуживают внимательного изучения, так как деятельность таможенных органов по сво­ему содержанию и формам в ряде случаев тесно примыкает к первичным формам расследования уголовных дел.

Н. Н. Полянский в свое время отметил три вопроса, кото­рые преимущественно занимали советскую науку уголовного .процесса в отношении стадии предварительного расследова­ния: о соотношении дознания и предварительного следствия, о допущении в уголовный процесс фигуры подозреваемого -и о защите на предварительном следствии ⁵⁰.

Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союз-. ных республик 1958 г., если и не полностью, то в значительной мере разр.ешили два последних вопроса. Закон определил пра­вовое положение подозреваемого, причем практика подтверди­ла, что это содействовало в первую очередь защите интересов личности и более успешному решению задач судопроизводст­ва. Положительно решен вопрос о допущении защитника в уголовный процесс по всем делам с момента окончания след­ствия и по ряду дел с момента предъявления обвинения, хотя и не сняты с обсуждения предложения о допущении защитника

⁴⁹ См. Марков Л. Н. О некоторых смежных вопросах таможен­ного права и уголовного процесса.—Тр./Иркут. ун-т, 1970, т. 85. Сер. юр., вып. 10, ч. 4. Вопросы борьбы с преступностью, с. 109—118.

⁵⁰ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 125—126.

181

по всем делам с момента предъявления обвинения или даже с момента задержания в качестве подозреваемого. Однако проб­лема соотношения предварительного следствия и дознания не утратила своей остроты и даже несколько расширила парамет­ры обсуждения, поскольку вылилась в более широкий вопрос

о дифференциации предварительного расследования и процес­са в целом.

Первым из аспектов этой проблемы является вопрос о круге органов предварительного расследования и их ведомст­венной принадлежности. До недавнего времени право вести расследование имели органы дознания я следователи, к числу которых относились следователи прокуратуры и следователи органов государственной безопасности. С учетом же характера подследственности по подавляющему большинству уголовных дел единственным органом расследования были именно следо­ватели прокуратуры. Это привело к тому, что, как указывает Н. Н. Полянский, практика стерла или почти стерла различие

в компетенции органов дознания и предварительного следст­вия ⁵¹ .

Органы прокуратуры в силу практической невозможности обеспечить расследование по всем делам оставляли их на дли­тельное время в производстве органов дознания. Положение изменилось с созданием в 1963 г. следственного аппарата МВД, которому подследственно в настоящее время большин­ство уголовных дел. Однако проблема существования дозна­ния как самостоятельного вида предварительного расследова­ния не снята с повестки дня.                              ;

Дознание определяется в науке советского уголовного про­цесса как “деятельность специально на то управомоченных административных органов государства, сочетающая опера-' тивно-розыскную и следственную функции и .направленная на предупреждение, пресечение я раскрытие преступлений, ро­зыск я изобличение виновных” ^s2. Характерно для дознания именно то, что это деятельность административных органов, причем деятельность далеко не основная, поскольку функции этих органов в целом значительно 'шире по объему ,'и содержа­нию. Общепризнанным является тот факт, что специфика дея­тельности органов дознания позволяет им наяболее успешно и оперативно .реагировать на факт совершения преступления и

К1 /-^ -   г^

⁵¹ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 126.

⁵² И в а н о в В. А. Дознание в советском уголовном процессе, с. 8. 182

производить неотложные (в том числе следственные) дейст­вия по обмеру/копию преступления, его раскрытию, задержа­нию винок.-.ых лиц. Эта форма деятельности органов дознания

закреплена законом.

Однако наряду с этим закон предусмотрел, что “по делам, по которым производство предварительного следствия не обя­зательно, материалы дознания являются основанием для рас­смотрения дела в суде” (ст. 29 Основ). Основы уголовного судопроизводства не установили процессуальную форму доз­нания, передав этот вопрос на разрешение республиканского законодательства, которое пошло по пути сближения форм. .дознания и предварительного следствия, распространив на до­знание общие условия предварительного следствия, лишь за некоторыми изъятиями.

Анализируя литературу о соотношении дознания и след­ствия, Н. Н. Полянский высказался против ликвидации дозна­ния как самостоятельного вида расследования, мотивируя это неоправданностью увеличения   нагрузки следователей⁵³. Однако критика существования дознания в качестве самостоя­тельной формы (вида) предварительного расследования в теории советского уголовного процесса в дальнейшем приобре­тала все более широкий характер. Пря этом указывалось на несовместимость проведения расследования в полном объеме с функциями административных органов, на отвлечение их тем самым от непосредственных обязанностей, на неоправданность ограничений прав отдельных участников процесса при рассле­довании преступлений в форме дознания и т. д.⁵⁴

Наряду с этим высказывались и предложения сохранить существующий порядок по тем мотивам, что' передача всех дел следователям ведет к перегрузке следственного аппара­та⁵⁵, что даже полное совпадение форм предварительного следствия 'и дознания ле снимает различия между ними ⁵⁸.

Разногласия вызвал и вопрос о критериях отнесения дел к компетенции органов  следствия или дознания. Если

⁵³ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 127—128.

⁵⁴ См. Стремовский В. А. Участники предварительного след-•ствия в советском уголовном процессе, с. 68—69; Якубович Н. А. Тео­ретические основы предварительного следствия, с. 73—74;  Савиц­кий В. М. Очерк теории прокурорского надзора, с. 144—152.

⁶⁵ См. Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Предварительное след­ствие в советском уголовном процессе, с. 52.

⁵⁶ См. С т р.о говн ч М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 38.

183

PI. Д. Перлов в качестве основного критерия выдвигал сово­купность признаков дела: степень сложности дела, обществен­ную опасность преступления, связь между характером дела и оперативно-розыскной деятельностью милиции, санкцию уго­ловного закона⁵⁷, то Г. М. Миньковский основным критерием отнесения дела к компетенции органов дознания  (милиции) считал простоту фабулы, типичную для дел определенных ка­тегорий (хулиганство, нарушение паспортного 'режима и т. д.) ⁵⁸ .

Обсуждение этого вопроса рано или поздно неизбежно-должно было влиться в русло более широкой дискуссии о дифференциации форм уголовного судопроизводства.

Ряд предложений был направлен на разраг.огку системы предварительного расследования. Распространенным являет­ся деление предварительного расследования на две части (эта­па): 1) с момента принятия дела следователем к своему про­изводству до привлечения в качестве обвиняемого; 2) с момен­та привлечения в качестве обвиняемого до окончания предва­рительного расследования ⁵⁹ .

Предъявление обвинения конкретному лицу, несомненно, качественно влияет на ход процессуальной деятельности, од­нако деление расследования на два названных этапа не харак­теризует последовательность наиболее значимых групп про­цессуальных действий. Поэтому иногда к двум названным эта­пам добавляют третий — предъявление обвиняемому закон­ченного следственного производства ⁶⁰ .

Таким образом, авторы приведенных систематизации ис­ходят из выделения этапов расследования применительно к участию в процессе обвиняемого.

Более раздернутую 'и обоснованную .систематизацию предложил И. Д. Перлов, по мнению которого, .предвари­тельное расследование состоит из следующих шести частей:

1) с 1момента .принятия дела 'к .производству до щривлечения в 'качестве обвиняемого; 2) привлечение в качестве обви­няемого; 3) •с момента привлечения ,в качестве обвиняемого

К7 f-'       т-

⁵⁷ См. Важный этап в развитии советского права: Тр./Всесоюз. ин-т юр. наук. М., 1960, с. 60.

⁶⁸ См. там же, с. 110—111.

⁶⁹ См. Э л ь к и н д П. С. Сущность советского упйювно-процессуаль-ного права, с. 53; Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности по советскому праву, с. 48; Л у зги н И. М. Методологи­ческие проблемы расследования, с. 89, и др.

⁶⁰ См. Ц ы п к и н А. Л. Право на защиту в уголовном процессе. Са­ратов, 1959, с. 213—214.                                            .

184

до 'принятия решения об окончании расследования; 4) при­нятие решения об окончании расследования, 'предъявление участникам 'процесса материалов следственного производст­ва и проведение дополнительных следственных действий; 5) составление 'обвинительного заключения, 'постановления о прекращении дела либо 'постановления о направлении дела 'в суд для .применения принудительных мер .медицинского характера; 6) рассмотрение дела .прокурором, принятие по нему решения и направление дела в суд⁶¹.

Важный этап предварительного расследования—прив­лечение конкретного лица в качестве обвиня&мого. Привлече­ние в качестве обвиняемого осуществляется путем принятия органом расследования соответствующего решения, сфор­мулированного is .мотивированном постановлении. Именно по­становление о привлечении в качестве обвиняемого являет­ся тем юридическим фактом, на основании которого возни­кают процессуальные отношения между органом расследо­вания и обвиняемым ⁶². Однако в теории уголовного процес­са в а'кт привлечения 'в качестве 'обвиняемого обычно вклю­чают не только постановление 'органа расследования, но и предъявление обвинения ⁶³, или также допрос в качестве обвиняемого ⁶⁴.

'В литературе обсуждался ряд важных вопросов, свя­занных с привлечением в качестве обвиняемого, в частнос­ти о времени вынесения следователем постановления о прив­лечении в качестве обвиняемого⁶⁵, о мотивированности обви­нения доказательствами ⁶⁶. Исследовался также вопрос о •необходимости вынесения при наличии к тому оснований .по­становления о непривлечении лица к уголовной ответствен­ности ⁶⁷.

⁶¹ См. Советский уголовный процесс/Под, ред. С. В. Бородина и И. Д. Перлова. М., 1968, с. 33—34.               ,  .

⁶² См. Чеканов В. Я. Привлечение в качестве обвиняемого и предъявление обвинения. Саратов, 1958, с. 8.         ..

⁶³ См. Уголовный процесс БССР/Под ред. С. П. Бекешко, Е. А. Мат-виенко. Минск, 1979, с. 302.

⁶⁴ См. Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукаше­вич, П. С.. Элькинд. М., 1972, с. 290.

'    ⁶⁵ См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве, с. 92—99.

⁶⁸ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 87.                                      ,

⁸⁷ См. Л у каш ев и. ч В. 3. Гарантии прав обвиняемого в совет­ском уголовном процессе. Л., 1959, с. 33—34.

185

С учетом важности обвинения, определяющего 'пралицы последующего разрешения уголовного дела, 'в процессуальной литературе решалась проблема изменения обвинения. Ей посвящена монография Ф. (Н. Фаткуллина ⁶⁸, ряд научных работ. При это,м общим является вывод о том, что во всех случаях необходимости изменения обвинения в сторону его отягощения дело должно 'быть возвращено ;на дополнитель-ное (расследование 'в щелях (предъявления 'нового обвинения, поскольку тем самьпм обеспечивается право обвиняемого на защиту.

Особое внимание в процессуальной литературе было уде­лено разработке вопросов (привлечения в качестве обвиняе-<м'ото, предъявления обвинения, допроса обвиняемого⁶⁹.

•Не признавая ва 'показаниями обвиняемого (значения осо­бого, исключительного вида источников доказательств, наука и практика советского уголовного (процесса вместе с тем не считают возможным исключить данные, (полученные 'закон­ным путем от обвиняемого, .из 'числа доказательств ⁷⁰.

Предметом исследования (ряда авторов было также уго-ловно-правовое, уголовно-процеосуальное, криминалистичес­кое и криминологическое значение данных, характеризую­щих личность обвиняемого ⁷¹ .

Большое .место в .процессуальной литературе 'занимают работы .о следственных действиях. Под 'следственными дей­ствиями обычно понимаются регламентированные процес­суальным законом действия, напасфедственно направленные на обнаружение, (закрепление, проверку доказательств⁷². Значительно реже в (понятие следственных действий вклю­чают всю деятельность 'следователя, в том числе вьвнесенпе постановления о возбуждении дела, составление обвинитель­ного заключения я т. д. ⁷³

⁶⁸ См. Фаткуллин Ф. Н. Изменение обвинения. М., 1971.

⁶⁹ См. Тульчина В. С., Царев В. И. Предъявление обвинения и допрос обвиняемого. М., 1968; Карнеева Л. М. Привлечение к уго­ловной ответственности. М., 197il.

⁷⁰ См. Теория доказательств в советском уголовном процессе 2-е изд. М., ^1973, с. 607—608.

⁷¹ См. Кривошеев А. С. Изучение личности обвиняемого в про­цессе расследования. М., 1971; Цветков П. П. Исследование личности обвиняемого. Л., 1973; Ведерников Н. Т. Личность обвиняемого и подсудимого. Томск, 1978.

⁷² См. Уголовный процесс/Отв. ред. Н. С. Алексеев, В. 3. Лукаше­вич, П. С. Элькинд, с. 254; Уголовный процесс БССР, с. 254.

⁷³ См. Ларин А, М. Расследование по уголовному делу, с. 147—

186

Сами по 'себе следственные и другие процессуальные дей-

•ствия за некоторыми исключениями .могут иметь место на протяжении всего расследования—'с момента принятия дела :к производству и вплоть до окончания расследования. Выде­ление та.к называемых неотложных следственных действий в известной мере условно и имеет значение лишь для опреде­ления (компетенции органов дознания по делам, требующим проведения .предварительного следствия ⁷⁴.

Сущность, значение, .методика проведения конкретных

•следственных действий рассмотрены во многих специальных работах ⁷⁵. Ряд монографий о 'следственных действиях 'носил обобщающий 'характер ⁷⁶.      '

Сказанным, конечно, не исчерпывается круг проблем,

•связанных с предварительным расследованием в советском уголовном процессе. ;К 'ним относятся (проблемы раскрытия преступлений⁷⁷, совершенствования судебного (контроля за .деятельностью органов предварительного расследования, в частности за (прекращением уголовных дел ⁷⁸, .и (многие Дру­гие.

(В условиях научно-технической револ.ющии перед право­вой наукой, (изучающей предварительное расследование, воз-

•иикает ряд 'новых (Проблем, связанных .в первую .очередь •с

⁷⁴ См. К у клин В. И. Неотложные следственные действия. М., 1967; Селиванов Н. А., Теребилов В. И. Первоначальные след­ственные действия. М., 1969; Степанов В. В. Предварительная провер­ка первичных материалов о преступлениях. Саратов, 1972.

⁷⁵ См. Ратинов А. Р. Обыск и выемка. М., 1961; Цветков П. П. Предъявление для опознания в советском уголовном процессе. Л., 1962;

Колмаков В. Н. Следственный осмотр. М., 1969; Васильев А. Н., Карнеева Л. М. Тактика допроса при расследовании преступлений. .М., 1970; Гинзбург А. Я. Тактика предъявления для опознания. М., 1971; Порубов И. И. Допрос в советском уголовном судопроизводстве. Минск, 1973; Гапанович Н. Н. Опознание в судопроизводстве. Минск, 1975; Самошина 3. Г. Вопросы теории и практики предъявления для 'опознания на предварительном следствии. М., 1976, и др.

⁷⁶ См. Ж о гни Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Предварительное след­ствие в советском уголовном процессе. М., 1965; Карев Д. С., Савги-рова Н. М. Возбуждение и расследование уголовных дел. М., 1967;

Га в рилов А. К., Е фи м и ч ев С. П., М их а и лов В. А., Тулен-к о в П. М. Следственные действия по советскому уголовно-процессуаль-•ному праву. Волгоград, 1975, и др.

⁷⁷ См. Га в рилов А. К. Раскрытие преступлений. Волгоград, 1976.

⁷⁸ См. Нажимов В. П. Суд как орган правосудия по уголовным делам в СССР.—В кн.: Вопросы организации суда и осуществления пра­восудия в СССР. Калининград, 1970, с. 148—158. .

187

развитием 'средств .информация я фиксации полученных дан­ных, 'с возможностями использования электронно-вычисли­тельной техники 'как для учета и обобщения различного рода данных (,в TOiM числе данных научной информации), тай и для совершенствования методов 'прогнозирования в щракти-ческой и научной деятельности ⁷⁹.

§ 3. Предание суду

Судебной деятельности в теории и 'праетике уголовного судопроизводства 'принято отводить особое, центральное мес­то, так как суд и только 'суд вправе решать основной вопрос уголовного [Процесса — о диновности или невиновности обви­няемого, о (применении •или неприменении к нему наказания. Этим обусловливается то постоянное 'внимание, которое уголовно-лроцессуальная наука уделяет проблемам судебной деятельности да разных стадиях судопроизводства.

В истории развития 'советского уголовного судопроиз­водства 'стадия предания 'суду 'неоднократно подвергалась различным изменениям; это влияло и на характер вопросов, обсуждавшихся в уголовно-процеосуальной литературе. До 1958 г. предание суду в разные периоды осуществлялось еди­нолично судьей, .прокурором, судом в распорядительном за­седании (подготовительном), а в уголовно-лроцессуальной теории одним из дискуссионных вопросов, как отмечал Н. Н. Полянский, был вопрос о том, кому осуществлять пре­дание обвиняемого суду—прокурору или судебным орга­нам⁸⁰. Проблема эта обсуждалась в юридической литерату­ре вплоть до 1958 т. Но уже тогда предложения о передаче всех функций предания суду прокурору как 'представителю обвинительной власти⁸¹ встретили аргументированные воз­ражения. Принятие этих предложений привело бы по сути       J” к ликвидации контрольных функций 'суда, 'к упразднению

⁷⁹ См. Глотов О. М. Некоторые проблемы предварительного следствия в связи с научно-технической революцией.— В кн.: 50 лет со­ветской прокуратуры и проблемы совершенствования предварительного следствия. Л., 1972, с. 7—10; Алексеев Н. С, Научно-технический прогресс и право. Л., 1976, с. 13—18.

⁸⁰ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго" ловного процесса, с. 142—145.

⁸¹ См. Иодковский А. Вопросы предания суду.— Еженедельник советской юстиции, 1925, № 44—45; Ши ф м а н М. Л. Предание суду должно стать функцией органов прокуратуры.— Соц. законность, 1946> № 10.

188

стадии предания 'суду, поскольку само предание суду осуще­ствлялось бы уже в момент утверждения прокурором обвини­тельного заключения. Предложения эти 'были отвергнуты за­конодателем, судебный порядок .'предания суду признан наи­более целесообразным и эффективным. Проблема—кому осуществлять предание суду—прокурору или судебным ор­ганам—исчерпала себя и уже не возникала в уголовно-про­цеосуальной теории после 1958 г.

'К этому периоду был разрешен и еще один дискуссион­ный вопрос — о порядке предания суду. Он возник в связи с предложением шроводить предание суду лишь пр'и наличии жалобы заинтересованных лиц на обвинительное заключе­ние ⁸². В уголовно-прощессуальной теории и это предложение не 'встретило поддержки ⁸³.

Единство мнений формировалось и по другим пробле­мам предания суду. Так, можно считать единодушными суж­дения 'процессуалистов о конкретных вадачах стадии 'преда­ния суду, 'которая выполняет контрольно-подготовительные функции. По отношению к проведенному расследованию дея­тельность 'суда в этой стадии направлена на выявление и устранение 'ошибок, влекущих за собой необоснованное пре­дание обвиняемого суду, на тщательную проверку материа­лов предварителыного .следствия. '.По отношению к предстоя­щему судебному разбирательству задача стадии предания суду состоит 'в том, чтобы создать все необходимые условия для полного, всестороннего и объективного [рассмотрения уго­ловного, дела, постановления справедливого приговора, обес­печения воспитательного воздействия правосудия. Все это, а также значение стадии предания суду в решении общих задач уголовного .судопроизводства, как отравило, отмечает­ся в работах, посвященных данному виду судебной деятель­ности.

Несколько обособленным то данному вопросу оказалось мнение Я. О. Мотовиловкера, который, рассматривая значе­ние акта предания суду, писал: .“Если 'вынесенный обвини­тельный приговор является обоснованным, то кассационная инстанция не должна, 'по нашему .мнению, отменять приговор только потому, что в деле отсутствует акт преда,ни,я суду, При указанных условиях нарушение формы судопроизводства

⁸² См. Чельцов М. А. К разработке проектов кодексов.—Соц. за­конность, 1946, № 10, с. 10.                                  .

⁸³ См. Полянский Н, Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 143—144.

не 'могло i6bi 'быть признано 'существенным в 'понимании ст. 345 УПК РСФСР. Кроме того, само собой разумеющимся

является в уголовном процессе правило, согласно 'которому бесцельных действий проводить не следует”⁸⁴. Мнение это встретило критическое отношение⁸⁵; .в юридической литера­туре отмечалось, что отсутствие 'в уголовном деле акта 'пре­дания суду — существенное нарушение процессуальной фор­мы, щоскольку судебное разбирательство возможно только в отношении обвиняемых и лишь 'по тому обвинению, :по .кото­рому они преданы суду (ст. 42 Основ).

Разработке .вопросов предания суду в процессуальной науке после принятия Основ уголовного судопроизводства (1958) посвящен ряд монографий⁸⁶, разделов в работах по общим •про'блема.м уголовного .'процесса ⁸⁷, научных статей ⁸⁸.

В рассматриваемый период развития уголовно-.про'цес-суальной. науки наиболее актуальной проблемой, связанной с повышением эффективности стадии предания суду, стало исследование судебного порядка предания 'суду ,и решение вопроса о 'наиболее 'целесообразном сочетании .предания суду единолично судьей и коллегиально судом в распорядитель­ном заседании.

^Мотовиловкер Я. О. Вопросы теории советского уголовного процесса. Томск, 1971, с. 166.

⁸⁵ См. Кокорев Л. Д. Подсудимый в советском уголовном про­цессе. Воронеж, 1973, с. 20—21; Савицкий В. М. Очерк теории про­курорского надзора, с. 227—228; Г р о ш е в о и Ю. М. Сущность судеб­ных решений в советском уголовном процессе. Харьков, 1979, с. 69—70.

⁸⁶ См. Гальперин И. М. Предание суду в советском уголовном процессе. М., 1960; Гальперин И. М., Лукашевич В. 3. Предание суду по советскому уголовно-процессуалыюму праву. М., 1965; Б а ж а-н о в М. И. Предание суду в советском уголовном процессе. Харьков, 1965.

⁸⁷ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 181—221; Настольная книга судьи/Ред. кол.: А. Ф. Горкин, В. В. Куликов, Н. В. Радутная, И. Д. Перлов. М., 1972, с. 134—149;

Петрухин И. Л., Батуров Г. П., Морщакова Т. Г. Теоретичес­кие основы эффективности правосудия. М., 1979, с. 266—272, и др.

⁸⁸ См. Кобликов А. Внесение уголовного дела на рассмотрение распорядительного заседания.—Сов. юстиция, 1963, № 4; Майсурад-з е В., М о с е с я н Г. Стадия предания суду. Спорные вопросы, ошибки.— Соц. законность, 1968, № 9; Анпилогова В., Малхазов И., На­заров В. Предание суду— важная стадия уголовного процесса.—Сов. юстиции,. 1971, К" 24: Малхазов И., Назаров В., Т е п л и н с к и и А. Распорядительное заседание — важная стадия судопроизводства.— Сов. юстиция, 1973, № 2; Михайлова Т. Как избежать ошибок в стадии предания суду.—Сов. юстиция, 1978, № 12; Выдр я М. Предание суду, осуществляемое судьей.—Сов. юстиция, 1979, № 1, в др.

190

Существовавший до 1958 г. коллегиальный порядок пре­дания суду по асам уголовйы.м делам нуждался в совершен­ствовании. Многолетний опыт деятельности 'советской судеб­ной системы свидетельствовал •о нецелесообразности рассмот­рения 'всех без исключения дел в подготовительных (распо­рядительных) заседаниях. Это особенно стало очевидным в годы, 'предшествующие принятию Основ уголовного 'судопро­изводства '(1958), поскольку заметно улучшилось 'качество расследования уголовных дел, а проведение .подготовитель­ных 'заседаний стало носить иногда формальный характер. Основы установили, что предание суду, 'как правило, осуще­ствляется судьей единолично. Первоначальная редакция ст. 36 Основ предусматривала коллегиальное разрешение вопро­са о предании суду в распорядительном заседании в двух случаях: три несогласии судьи с выводами 'обвинительного заключения, три 'н'е'0'бходимости изменить меру пресечения. Однако в дальнейшем законодатель пошел по пути расшире­ния оснований для коллегиально.го решения вопроса о 'пре­дании суду. Указом Президиума Верховного Совета ССОР от 31 августа 1970 г. 'было признано необходимым проведение распорядительных заседаний по делам о преступлениях не­совершеннолетних и по делам о преступлениях, за которые в качестве меры наказания может 'быть назначена смертная казнь⁸⁹.

Учитывая направление развития законодательства, в про­цессуальной литературе стали чаще обосновывать не только тенденцию к расширению перечня дел, по которым следует проводить распорядительные заседания суда, но и необходи­мость введения коллегиального порядка предания суду по всем уголовным делам, т. е. возвращения к прежнему порядку, су­ществовавшему до принятия Основ (1958). Главный аргумент в пользу таких предложений сводится к тому, что в деле осу­ществления правосудия коллегиальный порядок решения во­просов предпочтительнее единоличного и может в большей степени обеспечить всестороннее, полное и объективное реше­ние вопросов в стадии предания суду⁹⁰. Многие процессуалис-

⁸⁹ См. Ведомости Верховного Совета СССР, 1970, № 36, ст. 362.

⁹⁰ См. Раджабов С. Спорные вопросы предания суду.— Соц. за­конность, 1967, № 3, с. 36; Строгович М. С. Курс советского уголов­ного процесса, т. 2, с. 187; Малхазов П., Назаров В., Тепли н-с к и и А. Распорядительное заседание — важная стадия судопроизвод­ства, с. 7—8.

191

ты не поддерживают эти предложения, считая, что проведение распорядительных заседаний по каждому уголовному делу, когда у судьи и других участников процесса не возникает каких-либо спорных вопросов, нуждающихся в коллегиальном их обсуждении и решении, всегда будет носить формальный характер; что возвращение к прежнему коллегиальному по­рядку предания суду не вытекает- из потребностей развития судебной деятельности⁹¹ . Об этом свидетельствуют и прове­денные социологические исследования ⁹².

Ю. М. Грошевой находит наиболее эффективным порядок предания суду, установленный Основами (1958) в их первой .редакции, предусмотревшими проведение распорядительных заседаний суда лишь в тех случаях, когда это считает необхо­димым судья. Такой порядок, по его мнению, повышает ответ­ственность судьи за законность и обоснованность акта преда­ния суду, отвечает требованиям быстроты судопроизводства. Изучение судебной практики, отмечает он, свидетельствует-'о том, что введение распорядительных заседаний по делам о преступлениях несовершеннолетних и о преступлениях, за которые в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь, не устранило судебных ошибок по этим де­

93

лам

Полагая необходимым сохранить в основном порядок пре­дания суду, установленный Основами уголовного судопроиз­водства в их первой редакции, ряд научных и практических работников обращают внимание на то, что эффективность ста­дии предания суду можно поднять путем расширения прав участников процесса, лично заинтересованных в исходе де­ла, их защитников и представителей ⁹⁴.

Суть этих предложений заключается в следующем: сохра­няя порядок, пр;и котором вопрос о предании суду, как прави­ло, решается судьей единолично, предусмотреть также прове-

⁹¹ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в стадии предания суду. Л., 1966, с. 21—26; Пантелеев В. Спорные вопросы предания суду.—Соц. законность, 1967, № 3, с. 37; Г р о ш е в о и Ю. М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе, с. 63—66.

⁹² См. Михайлова Т. Как избежать ошибок в стадии предания. суду, с. 5—6; она же. Стадия предания суду.—Соц. законность, 1978, № 10, с. 60—61.

⁹³ См. Грошевой Ю. М. Сущность судебных решений в совет­ском уголовном процессе, с. 65.

⁹⁴ См. Б о ж ь е в В. П. Пути совершенствования законодательства о предании суду.— Правоведение, 1969, № 6, с. 73—77; Савицкий В. AL Очерк теории прокурорского надзора, с. 232.

192

дение распорядительных заседаний суда по инициативе не только судьи, но и других участников процесса: обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, представителей этих лиц, защитника.

Коллегиальный порядок предания суду, несомненно, всег­да будет оправдан, если несогласие с выводами обвинительно­го заключения выразит не только судья, но я другие участни­ки процесса. Сомнения относительно выводов обвинительного заключения, а также заявленные ходатайства должны быть тщательно рассмотрены, и лучшей гарантией этому может •быть коллегиальное их обсуждение. В настоящее время в ста­дии предания суду судья может единолично отказать в удов­летворении ходатайств участников процесса, прдчем закон не требует от него даже письменного изложения мотивов отказа. В целях создания реальных гарантий прав участников процес­са в юридической литературе обосновывается необходимость введения коллегиального порядка предания суду в тех случа­ях, когда возникает вопрос о переоценке материалов предва­рительного следствия, независимо от того, происходит ли это по инициативе суда или по ходатайствам участников процес­

 

 

 

Эффективность предания суду во многом зависит от сте­пени активности лиц, защищающих в уголовном процессе свои права и законные .интересы. По действующему же ныне поряд­ку они, как правило, даже не знают, кто и когда будет решать вопрос о предании суду. В научных работах неоднократно, в том числе я до принятия Основ уголовного судопроизводства^ (1958), высказывались веские аргументы в пользу введения' таких процессуальных правил, которые содействовали бы мак­симальной активности участников судопроизводства на этой стадии процесса. Вносились предложения расширить основа­ния участия заинтересованных лиц в распорядительных засе­даниях, вручать обвиняемому копию обвинительного заключе­ния до предания его суду⁹⁶ •

В целях совершенствования порядка предания суду про­цессуальной наукой исследовалась проблема повышения эф-

⁹⁵ См. Б о ж ь е в В. П. Пути совершенствования законодательства о. предании суду, с. 73—77.

^9в См. Гродзинский М. М. Начало состязательности в стадии предания суду.—Сов. юстиция, 1939, № 9; Перлов И. Д. Предание су­ду в советском уголовном процессе. М., 1948, с. 173; Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в стадии предания суду, с. 124—146, и др.

13. Заказ 2568                                                                                                           193

фективности участия прокурора в этой стадии процесса ⁹⁷, Предлагалось, в частности, предусмотреть обязанность судьи выносить постановление и информировать прокурора об осно­ваниях рассмотрения дела в распорядительном заседании ⁹⁸;

установить порядок, согласно которому распорядительное за­седание начиналось бы с доклада прокурора, а не судьи". Сторонники последнего предложения полагают, что если рас­порядительное заседание начинается с доклада судьи, то он:

вынужден сообщить свое мнение по делу до вынесения кол­легиального решения, а это недопустимо, поскольку излагать-свое мление судьи должны лишь в совещательной комнате. Однако от судьи не требуется, чтобы в распорядительном засе­дании он высказал свое мнение о содержании возможного ре­шения суда; в своем докладе он должен лишь привести основа­ния рассмотрения дела в распорядительном заседании, без чего будет не ясна суть вопроса, подлежащего обсуждению в распорядительном заседании суда.

Среди дискуссионных проблем стадии предания суду в уголовно-процессуальной теории обсуждались вопросы о пол­номочиях суда в этой стадии процесса, особенностях проверки и оценки доказательств, о сущности достаточных оснований для предания обвиняемого суду. Научные .исследования ста­вили перед собой задачу выявить и более четко определить со­отношение судебной деятельности в стадии предания суду и в судебном разбирательстве. Основой их соотношения являют­ся разработанные в уголовно-процессуалыюй теории и закреп­ленные в законе положения о том, что никто не может быть. признан виновным в совершении преступлений иначе как по приговору суда, что, принимая решение о предании обвиняемо­го суду, нельзя предрешать вопрос о его виновности (ст. ст. 7, 36 Основ).

Эти общие положения, как видно, разделяются всеми или

⁹⁷ См. Басков В. И. Прокурор в суде первой инстанции. М.,-1968, с. 47—78; Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора, с. 226—278; Прокурорский надзор в суде первой инстанции по уголов­ным делам/Под ред. П. И. Кудрявцева. М.,.1978, с. 24—39, и др.

⁸⁸ См. К о б л и к о в А. Внесение уголовного дела на рассмотрение распорядительного заседания, с. 18; Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора, с. 233—236.

⁹⁹ См. Логинов С. Порядок распорядительного заседания следу­ет усовершенствовать.—Сов. юстиция, 1971, № 8, с. 24; Гроше-

в о и Ю. М. Сущность судебных решений в советском уголовном про­цессе, с. 66.

194

большинством процессуалистов, однако о сущности их кон­кретного проявления в уголовном судопроизводстве высказа­ны различные суждения. Так, есть мнение, что “суд в стадии предания суду не имеет права касаться вопроса о доказаннос­ти или недоказанности преступления” ¹⁰⁰, что “вопрос о винов­ности в стадии предания суду не ставится” ¹⁰¹, что “в стадии предания суду нельзя давать оценку доказательствам” ¹⁰², что “в данной стадии процесса судьи не могут делать никакие,в том числе и предварительные, выводы о доказанности обвине­ния, о виновности обвиняемого в совершении инкриминируемо­го преступного деяния” ¹⁰³.

Такой подход к определению сущности судебной деятель­ности в стадии предания суду несколько ограничивает ее воз­можности и не вытекает из действующего законодательства. В процессуальной литературе неоднократно обращалось вни­мание на то, что вопрос о виновности не должен предрешаться в случаях, когда принимается решение о предании обвиняемо­го суду, но это не исключает на данной стадии процесса об­суждения вопроса о виновности или невиновности обвиняемо­го. Такая возможность рассматривается в процессуальной нау­ке как гарантия от необоснованного предания суду. Пра­вильно отмечалось, что если в материалах уголовного дела нет никаких доказательств обвинения или их явно недостаточ­но, то снять обвинение, признать его- недоказанным, прекра­тить дело является обязанностью следователя, прокурора; если же они этого не сделали, то прекратить дело обязан суд в стадии предания суду¹⁰⁴.

Оценка доказательств и обсуждение вопроса о виновнос­ти обвиняемого неизбежны при прекращении в стадии преда­ния суду уголовного дела по основаниям, нереабилитирую­щим обвиняемого, в случаях передачи виновного на поруки, истечения сроков давности, применения акта амнистии и др.

Исследуя особенности проверки и оценки доказательств в этих случаях, процессуальная наука разрабатывала гаран-

¹⁰⁰ Советский уголовный процесс/Под ред. Д. С. Карева. М., 1968, с. 278. .

¹⁰¹ Уголовный процесс/Под ред. М. А. Чельцова. М., 1969, с. 279.

¹⁰² Зыков В. Предание суду.—Сов. юстиция, 1976, № 24, с. 8 1°з Фаткуллин Ф. Н. Изменение обвинения, с. 87. См. также:

М а и с у р а д з е В., М о с е с я н Г. Стадия предания суду, с. 30; С а р-кисянц Г. П. Защитник в уголовном процессе. Ташкент, 1971, с. 86. ^т См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 217.

195

тии законности и обоснованности судебных решений на стадии предания суду, в числе которых первостепенное внимание уде­лялось расширению участия заинтересованных лиц в распоря­дительных заседаниях суда, а также праву обвиняемого воз­ражать против прекращения дела по основаниям, нереабили­тирующим его, и настаивать на рассмотрении дела в судеб­ном заседании ¹⁰⁵.

Наряду с этим в процессуальной науке последовательно развивалось положение о недопустимости предрешать вопрос о виновности обвиняемого в акте предания его суду. Причем в теоретических работах верно обращалось внимание на совер­шенствование этого положения, поскольку при предании обви­няемого суду не должны предрешаться различные фактичес­кие и юридические основания судебного приговора, а не толь­ко вопрос о виновности обвиняемого, как это предусмотрено в ст. 36 Основ уголовного судопроизводства ¹⁰⁶.

Статья 36 Основ устанавливает, что судья (суд) прини­мает решение о предании обвиняемого суду при наличии дос­таточных оснований для рассмотрения дела в судебном засе­дании. Проблема “достаточных оснований” для предания суду—одна из дискуссионных в процессуальной науке. В качестве таких оснований исследуются: правильная правовая квалификация, соблюдение требований процессуального зако­на, отсутствие обстоятельств, влекущих прекращение дела или направление его для дополнительного расследования, положи­тельное решение вопросов, перечисленных в ст. 222 УПК. Раз­личные суждения по этим вопросам не отличаются существен­ными расхождениями. Особо дискуссионный характер носит вопрос о содержании вывода судьи, о сущности его убеждения, которое обусловливает принятие решения о предании обвиняе­мого суду. Есть мнение, что обвиняемый может быть предан суду, когда, изучив материалы уголовного дела, судьи прихо­дят к выводу, что доказательства, имеющиеся в материалах дела, при проверке и подтверждении 'их достоверности в судебном заседании могут повлечь осуждение подсудимого по тому обвинению, по которому он предается суду ¹⁰⁷. Расцени-

¹⁰⁵ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в стадии предания суду, с. 106.

¹⁰⁶ См. М о т о в и л о в к е р Я.. О. Предмет советского уголовного процесса. Ярославль, 1974, с. 76; Г р о ш е в о и Ю. М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе, с. 67—68.

¹⁰⁷ См. Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. М„, 1962, с. 356; Гальперин И. М., Лукашевич В. 3. Предание суду по со-

196

вая это как предрешение вопроса о виновности обвиняемого, ряд авторов видят суть вывода суда при предании обвиняемо­го суду в том, что “суд не убежден (хотя он этого не исключа­ет), что будет вынесен оправдательный приговор” ¹⁰⁸ . Но раз­ве это не означает одновременно и то, что судьи допускают возможность вынесения обвинительного приговора? Подобная конструкция суждения судей всего лишь искусственная попыт­ка оградить их от предрешения вопроса о виновности обвиняе­мого. Допуская возможность вынесения обвинительного при­говора, судьи не предрешают тем самым вопрос о виновности подсудимого. Это проявляется в их субъективном отношении к своему решению о предании суду, в понимании того, что без. проверки в судебном заседании достоверности доказательств вопрос о виновности или невиновности подсудимого неразре­шим.

К числу весьма спорных вопросов о компетенции суда в

стадии предания суду надо отнести и следующий. Если про­курор, утверждая обвинительное заключение, изменил обвине­ние, квалификацию преступления и применил закон о менее тяжком преступлении, то вправе ли суд, принимая решение о предании обвиняемого суду, восстановить то обвинение, ту квалификацию преступления, которые первоначально содержа­лись в обвинительном заключении? Это право суда 'и обосно­вывают, и оспаривают. В качестве аргументов в его пользу приводят различные соображения ¹⁰⁹; основным из нях являет­ся стремление устранить волокиту и формализм в судопроиз--водстве, которые якобы неизбежны, если суд будет лишен это­го права.

Сторонники такого решения вопроса исходят из того, что •восстановление судом первоначального обвинения и квалифи­кации не нарушает прав и законных интересов обвиняемого, поскольку ранее это обвинение уже было предъявлено ему. Разделяя это мнение, Ю. М. Грошевой вместе с тем считает,

ветскому уголовно-процессуальному праву, с. 30; Майсурадзе В., Мосесян Г. Стадия предания суду, с. 31.

1°вМотовиловкер О. Я. Вопросы теории советского уголовного процесса, с. 159. См.: он же. Предмет советского уголовного процесса, с. 75; Грошевой Ю. М. Сущность судебных решений в советском уго­ловном процессе, с. 73.

¹⁰⁸ См. Гальперин И. М. Направление судом уголовного дела на,

доследование. AY., 1960, с. 39—41; Бажанов М. И. Предание суду .в советском уголовном процессе, с. 12—23; Майсурадзе В., Мосе­сян Г. Стадия предания суду, с. 32.

что суд не должен восстанавливать обвинение, если прокурор исключил отдельные пункты обвинения ввиду :их недоказан­ности, за отсутствием в деянии состава преступления, в связи с тем, что не обвиняемый совершил преступление, поскольку в этих случаях восстановление обвинения означало бы предре­шение судом вопроса о виновности подсудимого по этим пунк­там обвинения ¹¹⁰. Последнее соображение верно, но не только в случаях, указанных Ю. М. Грошевым, айв любом другом, когда суд до рассмотрения дела в судебном заседании вос­становит обвинение или квалификацию преступления, изме­ненные прокурором. То, что такие действия суда несовмести­мы с принципами правосудия, гарантиями прав .и законных интересов личности, неоднократно обосновывалось в юриди­ческой литературе¹¹¹.

Рассматривая этот вопрос, В. М. Савицкий писал: “Про­цессуалисты, признающие за судом право усиливать, отягчать ответственность обвиняемого по сравнению с требованием про­курора, упускают из виду главное—принципиальную несов­местимость положения суда как органа правосудия с ролью приверженца жестких мер, более усердного и ревностного, чем сам обвинитель”¹¹².

§ 4. Судебное разбирательство

Об исключительном значении судебного разбирательства в системе всех стадий советского уголовного .процесса свиде­тельствует не только детальная регламентация .в законе 'су­дебной деятельности (суду первой .инстанции посвящено свы­ше четверти всех статей УПК РСФСР и других союзных рес­публик), но и большой 0'бъем 'научной литературы по проб­лемам правосудия в уголовном судопроизводстве. Необходи­мо прежде всего отметить цикл монографий И. Д. Перлова. К 'исследованиям, о:публ.и'ко.ва,нны,м им до 1958 г., прибави­лись новые работы, завершившие полное, всестороннее ipac-

¹¹⁰ См. Грошевой Ю. М. Сущность судебных решений в совет­ском уголовном процессе, с. 79—83.

¹¹¹ См. Кобликов А. С. Судебный приговор. М., 1966, с. 67—69;

С т р о г о в и ч М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 204— 206; Добровольская Т. Н. Изменение обвинения в судебных стади­ях советского уголовного процесса. М., 1977, с. 42.

¹¹² Савицкий В. М. Очерк теории прокурорского надзора, с.'247.

198

смотрение автором проблем  судебного 'разбирательства и •всей многогранной судебной деятельности, в целом¹¹³.

Советской судебной системе, принципам организации •и деятельности суда 'посвящен ряд 'работ¹¹⁴. В 1979 ,г. опубли­кована монография Н. С. Алексеева я В. 3. Лукашевича, |b которой они продолжили исследование претворения ленин­ских идей в советском уголовном судопроизводстве .примени­тельно к стадии судебного разбирательства¹¹⁵. В 1972 г. вышла “Настольная мн.ига судьи”, в которой судебной дея­тельности сто уголовным дел.ам уделено большое внимание ^н6.

Вопросы судебной деятельности рассматривались мно­гими авторами .в учебной литературе, 'издание которой пос­ле 1958 г. значительно активизировалось, а также в моногра­фиях по общим проблемам права .и уголовного судопроиз­водства ^п7.

¹¹³ См. Перлов И. Д. Судебное следствие в советском уголовном процессе. М., 1955; он же. Подготовительная часть судебного разбира­тельства в советском уголовном процессе. М., 1956; он же. Судебные прения и последнее слово подсудимого в советском уголовном процессе. М., 1957; он же. Приговор в советском уголовном процессе. М., 1960;

он же. Исполнение проговора. М., 1963; он же. Кассационное произ­водство в советском уголовном процессе. М., 1968; он же. Надзорное производство в уголовном процессе. М., 1974.

¹¹⁴ См. Бородин С. В., Добровольская Т. Н. Верховный Суд союзной республики. М., 1960; Добровольская Т. Н. Верховный Суд СССР. М., 1964; Демократические основы советского социалистичес­кого правосудия/Под ред. М. С. Строговича. М., 1965; Куликов В. В. Правосудие в СССР. М., 1967; Народный суд/Отв. ред. Л. Д. Кокорев. Воронеж, 1970; Верховный Суд СССР/Под ред. Л. Н. Смирнова, В. В. Ку­ликова, Б. С. Никифорова. М„ 1974; Суд в СССР/Ред. кол.: Л. Н. Смир­нов, А. Я. Сухарев, В. В. Куликов и др. М., 1977.

¹¹⁵ См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Претворение ле­нинских идей в советском уголовном судопроизводстве. Л., 1979.

¹¹⁶ См. Настольная книга судьи/Ред. кол.: А. Ф. Горкин, В. В. Ку-..ликов, Н. В. Радутная, И. Д. Перлов. М., 1972.

¹¹⁷ См. С т р о г о в и ч М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, ч. 2. Производство в суде первой инстанции; Мотовило в-к е р Я. О. Вопросы теории советского уголовного процесса, разд. 2. Производство в суде первой инстанции; Добровольская Т. Н. Принципы советского уголовного процесса. М., 1971; Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Уголовное судопроизводство в период построения развитого социалистического общества.— В кн.: Государство и право развитого соцна.-п-пча в СССР. Л., 1977, гл. 11, с. 342—367; Ч е ч и-н а Н. А., Э л ь к и н д П. С. Проблемы правосудия развитого социалисти­ческого общества.—Там же, гл. 10, с. 299—341; Мартынчик Е. Г. Развитие уголовно-процессуального законодательства. Кишинев, 1977, ”гл. 4. Судебное разбирательство, и др.

199

Отдельные аспекты судебного разбирательства исследо­вались в 'специальных монографиях¹¹⁸, в многочисленных научных 'статьях.

Целенаправленностью в 'исследовании проблем правосу­дия выделяются труды 'сотрудников Калининградского госу­дарственного университета. С 1970 г. университетом опубли­кована серия выпусков тематического сборника научных трудов “Вопросы организации суда м осуществления право­судия в СССР”¹¹⁹.

Проблемы совершенствования судебной деятельности бы­ли предметом обсуждения ряда научных сессий и конфе­ренций. В 1960 г. .Всесоюзным институтом юридических 'наук проведена научная сессия, посвященная новому уголовно-процессуальному законодательству. .В докладе И. Д. Перло-ва и выступлениях участников сессии [были поставлены воп­росы дальнейшего развития процессуальной науки в свете нового законодательства ¹²⁰.

В 1974 г. состоялась Всесоюзная научно-практическая .конференция по вопросам воспитательно-предупредительной' роли судебных процессов. Конференция выработала рекомен­дации по некоторым 'направлениям развития правовой нау­ки в целях совершенствования социалистического (правосу­дия ¹²¹.

Первостепенное значение для совершенствования уголов-но^прощессуалыной науки в современный период имеют ма­териалы и рекомендации Всесоюзной конференции “Задачи дальнейшего развития юридической науки в свете новом Конституции СССР, Конституций союзных и автономных-республик” (октябрь 1978 г.) ^12а.

¹¹⁸ См. Гальперин И. М. Направление судом уголовного дела на-доследование. М., 1960; Максутов И. X. Судебный осмотр места про­исшествия и особенности его проведения. Л., 1972; Матвиенко Е. А.. Судебная речь. Минск, 1972; К о р с и е в с к и и Ю. В. Судебная практи­ка и совершенствование предварительного расследования. М., 1974, и др.

¹¹⁹ См. Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1970, т. I; 1973, т. 2; 1974,'вып. 3; 1975, вып. 4;

1977, вып. 5; 1977, вып. 6; 1979, вып. 7; 1980, вып. 8.

'²⁰ См. Новое уголовное законодательство   РСФСР/Отв. ред. М. Ю. Рагинский. М., 1961.

¹²¹ См. Всесоюзная научно-практическая конференция по вопросам повышения воспитательно-предупредительной роли судебных процессов. М., 1974.

¹²² См. Тезисы докладов Всесоюзной конференции “Задачи даль-" нейшего развития юридической науки в свете новой Конституции СССР,..

200

Процессуальная теория, оказывая влияние на обсужде­ние Пленумом Верховного Суда СССР актуальных вопро­сов судебной деятельности, в то же время испытывала в про­цессе своего развития 'воздействие руководящих 'постановле­ний Пленума Верховного Суда. Среди них особое значение -имели постановления Пленума от 18 .марта 1963 г. “О стро­гом .соблюдении законов при рассмотрении судами уголов­ных дел”, от 26 .марта 1976 г. “'О повышении уровня осущест­вления правосудия в свете решений XXV съезда КПСС”, от 3 декабря 1976 т. “О дальнейшем 'совершенствовании судеб­ной деятельности ino предупреждению преступлений”, от 3 февраля 1978 г. “Новая 'Конституция СССР и задачи даль­нейшего совершенствования судебной деятельности”, от 16 ию'ня '1978 г. ,“'0 (Практике применения судами законов, обес­печивающих обвиняемому .право на защиту” ¹²³ и др.

Научные .проблемы социалистического правосудия весь­ма обширны и 'органически взаимосвязаны 'со всем уголов­ным процессом. Многие из 'них уже названы и рассмотрены на страницах этой .книги.

В центре внимания правовой науки всегда находились 'вопросы о сущности и принципах социалистического право­судия. Несмотря 'на некоторые различия в определении от­дельными авторами сущности правосудия, в уголовно-про-цессуальной теории, пожалуй, общепринято рассматривать правосудие по уголовным делам как особую государстаея-ную деятельность, которая, осуществляется только судом в процессуальном порядке, установленном .законом, и направ­лена на достижение задач и целей, поставленных перед су­дом законом ¹²⁴.

^1К-  Такой подход к определению сущности правосудия встре­тил ©озражение со стороны В. П. .Нажимова. Он находит его неприемлемым, “поскольку правосудие 'и суд определяются друг через друга: правосудие—как деятельность 'суда, а

Конституций союзных и автономных республик”. М., 1978; Сов. государ­ство и право, 1978, № 9, с. 124—139; 1979, № 3, с. 156—159; Конституция СССР и дальнейшее укрепление законности и правопорядка/Председа­тель ред. колл. В. Н. Кудрявцев. М., 1979.

¹²³ См. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч. I, с. 49—64; ч. 2, с. 14—22, 34—42; Бюллетень Верховного Суда СССР, 1978, № 4, с. 8—12.

¹²⁴ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1, с. 9—14; Пе трухи н И. Л., Б а туров Г. П., Морща ков а Т. Г, Теоретические основы эффективности правосудия, с. 17—47.

201

суд—'ка'к 'орган таравосудия”¹²⁵. (По мнению В. П. Нажимо-ва, это “приводит к выводу о том, что правосудие 'существу­ет ли-шь потому, что есть суд, 'в то время 'как в действитель­ности наоборот, суд нужен лишь потому, что необходимо осу­ществлять правосудие. Поэтому думается, что определение Правосудия, которое является первичным, основным поня­тием, не должно содержать обязательно 'ссылки на 'суд” ¹²⁶. Им предложено 'следующее 'определение: “Социалистическое правосудие—это особый вид государственной деятельности по охране социалистических общественных отношений путем применения права к конкретным общественным 'конфликтам с 'использованием в .необходимых случаях существенных 'мер государственного принуждения” ¹²⁷.

Определений это не было поддержано в процессуальной литературе, а Н. А. Чечина и П. 'С. Элькинд подвергли его критике. Находя его неправильным по существу, они отме­чают следующее: исключение из определения указания на суд как единственный орган, компетентный осуществлять правосудие, неизбежно 'предполагает возможность рассматри­вать в качестве правосудия любую государственную дея­тельность по охране общественных отношений; из определе-' ния устраняется такой важный признак правосудия, как процессуальная форма 'его осуществления; указание на воз­можность применения существенных 'мер государственного принуждения в 'качестве важнейшего 'свойства правосудия допускает применение таких мер любым правошрименитель-ным органом, а с другой стороны, порождает неправильное представление о том, что прекращение судом дела или пос­тановление оправдательного приговора—не есть правосу­дие ¹²⁸. Сущность правосудия раскрывается лишь в судебной деятельности, разрывать эти понятия — значит лишать их смысла.

Положение о том, что 'правосудие осуществляется толь­ко 'судом, было поставлено под сомнение некоторыми ав­торами, 'выступившими с обо снованием развития так называ­емого “общественного” правосудия. В качестве формы <аоб-

¹²⁵ Нажимов В. П. Суд как орган правосудия по уголовным делам в СССР.— В кн.: Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1970, с. 6.

¹²⁶ Там же.

¹²⁷ Там же, с. 10.

¹²⁸ См. Чечина Н. А., Элькинд П. С. Проблемы правосудия развитого социалистического общества, с. 305—307.

202

щественного” правосудия стали рассматривать деятельность товарищеских судов¹²⁹. Развитие товарищеских судов, буду­чи проявлением социалистической демократии, вовсе не озна­чает 'возникновение новой формы правосудия, на что уже обращалось внимание в юридической литературе¹³⁰. Идея развития “общественного” правосудия не соответствует но­вой Конституции СССР. .Конституция СССР 1936 г. не содер­жала положения о том, что правосудие 'осуществляется толь­ко судом; закрепив его, новая Конституция установила чет­кую систему судебных органов, полномочных осущест­влять правосудие (ст. 151). Это, разумеется, не умаляет ро­ля товарищеских судов 'и других общественных организаций, но отправлять правосудие могут только суды, указанные в

Конституции СССР.

С точки зрения сущности 'и принципов правосудия необ­ходимо рассматривать научные 'исследования о соотношения преступлений .и проступков, процессуальных форм производ­ства дел о них. В литературе были высказаны предложения отнести к так называемым уголовным проступкам некото­рые преступления, передав дела о них в сферу администра­тивного производства, при этом сохранив возможность при­менения за их совершение лишения 'свободы л других мер уголовного наказания¹³¹. В противовес этим предложениям указывалось на преимущества, которые имеет судебное раз­бирательство в сравнении с административным порядком рассмотрения уголовных дел¹³². В целях развития гарантий правосудия они предлагают указать в законе на то, что “ли­шение свободы, ссылка, высылка, общая конфискация иму­щества, исправительно-трудовые работы, отбываемые не по

¹²⁹ См. Шляпочников А. С. О повышении роли общественности в борьбе с нарушениями советской законности и правил социалистичес­кого общежития.—Сов. государство и право, 1960, № 11; Кузнецо­ва Н. Ф. Дела о преступлениях, рассматриваемых товарищескими суда­ми. М., 1962.

¹³⁰ См. Чечина Н. А,, Элькинд П. С. Проблемы правосудия

развитого социалистического общества, с. 300—304; Кокорев Л. Д. Конституция СССР — основа развития и совершенствования уголовного судопроизводства.— В кн.: Развитие и совершенствование уголовно-про-

цессуальиой формы. Воронеж, 1979, с. 18.

¹³¹ См. Карпе ц И. И. Наказание. Социальные, правовые и крими­нологические проблемы. М., 1973, с, 125.

¹³² См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Уголовное судопро­изводство в период построения развитого социалистического общества,

с. 344—354.

203

месту работы, могут быть применены только к осужденным по приговору суда за совершение преступлений; преду­смотренных уголовным законом” ¹³³.

Исходя из сущности [Правосудия, .следует решать вопрос о возможности прекращения уголовного дела судам и 'пере­дачи его в административное производство для установления вины, ответственности и 'применения взыскания. Есть мне­ние, что в таком 'случае правонарушение теряет характер преступления, 'а применение административных мер не мо­жет рассматриваться как “признание лица виновным в со­вершении преступления в смысле ст. 160 Конституции СССР, ибо не создает юридического основания для обра­щения с освобожденным от уголовной ответственности ли­цом как с преступником” ¹³⁴.                    -,.,., ,_ ^ ^

Мнение это тесьма спорно; оно не 'разделяется 'многими авторами. Перевод деяния 'из '.преступления в проступок 'по усмотрению лиц, осуществляющих судопроизводство (“след­ственно-судебная декр.иминализация”), означал 'бы чрез­мерное расширение возможностей для субъективизма, “раз­мывание” состава преступления как единственного основа­ния уголовной ответственности, нарушение принципа 'равен­ства граждан .перед законом, конституционного принципа, согласно которому правосудие по уголовным делам осу­ществляется только судом. Обращая на это внимание, И. Л. Петрухин предлагает ряд мер то приведению дейст­вующего законодательства в соответствии со ст. 160 Кон­ституции СССР. .Наиболее .предпочтительным, по его .мне­нию, .является изменение законодательства таким образом, чтобы не все, а лишь некоторые менее опасные деяния, .ка­раемые лишением свободы на срок не более одного года, перевести в разряд 'административных правонарушений¹³⁵.

¹³³ А л е к с е е в Н. С., Лукашевич В. 3. Уголовное судопроиз­водство в период построения развитого социалистического общества, с. 351.

¹³⁴ 3 л о б и н Г. А., К е л и н а С. Г., Яковлев А. М. Совершен­ствование советского уголовного законодательства на современном эта­пе.—Сов. государство и право, 1978, № 12, с. 16—17. См. также: Стро-гович М. С. Об уголовно-процессуальном законе.—В кн.: Проблемы Правосудия и уголовного права. М., 1978, с. 23; Ч е чин а Н. А., Эль-кинд П. С. Проблемы правосудия развитого социалистического общест­ва, с. 317—318.

¹³⁵ См. П е т р у х и н И. Л. Презумпция невиновности — конститу­ционный принцип советского уголовного процесса.— Сов. государство и право, 1978, № 12, с. 25.

204

С (Проблемой 'осуществления правосудия только судом связан вопрос о праве органов расследования признать лицо .виновным 'в совершении преступления. По действующему за-.конодательству это возможно в ряде случаев: при прекра­щении уголовного дела с передачей виновного на поруии (ст. 9 У.ПК) и в других случаях прекращения дела по нереабил.и-тирующим обвиняемого основаниям.

В процессуальной литературе неоднократно обосновыва­лось предложение установить 'судебный контроль за прекра­щением органами расследования уголовных дел, в там 'чис­ле и по нереабилитирующим основаниям ¹³⁶. Такой контроль несомненно являлся бы дополнительной гарантией осущест­вления правосудия, охраны интересов личности, но в свете новой Конституции СССР он был бы теперь недостаточен для обеспечения прав личности и не выражал бы в полной ме­ре 'конституционных положений. В ст. 160 'Конституции уста­новлено, что признать виновным в совершении преступле­ния может только .суд. Этого права нет у других органов, в том числе и у органов расследования. В соответствующих из­менениях нуждается не толико уголовно-процессуальное i3a-конодательство, но и уголовное законодательство, законода­тельство о товарищеских судах и т. д.¹³⁷. Проблемы эти об­суждаются в уголовно-процессуальной теории, их решение должно содействовать совершенствованию законодательства.

Среди проблем социалистического правосудия .процес­суальная '.наука iB рассматриваемый период уделила особое внимание вопросам управления судебной деятельностью и ее организации. Исследованию подвергались проблемы про­цессуальной 'и внапроцессуальной деятельности судов, прин­ципы, формы, 'эффективность судебной деятельности и дру­гие вопросы ¹³⁸. К этому направлению научных ис следований

¹³⁶ См. Лукашевич В. 3. Гарантии прав обвиняемого в стадии предания суду, с. 106; Нажимов В. П. Суд как орган правосудия по уголовным делам в СССР, с. 148; Ч е чин а Н. А., Элькинд П. С. Проблемы правосудия развитого социалистического общества, с. 333.

1³⁷ См. Савицкий В. М. Проблемы социалистического правосудия в свете новой Конституции.—В кн.: Проблемы правосудия и уголовного права. М., 1978, с. 10—12; Кокорев Л. Д. Конституция СССР—осно­ва развития и совершенствования уголовного судопроизводства, с. 19— 20; П е т р у х и н И. Л., Б а т у р о в Г. П., М о р щ а к о в а Т. Г. Теоре­тические основы эффективности правосудия, с. 26—32.

¹³⁸ См. Б о ж ь е в В. П., Добровольская Т. Н., Перлов И. Д. Организационное руководство судами. М., 1966; Макарова Н. П., Москвин С. С. Организация работы народного суда. М., 1974; Орга-яизация судебной деятельности/Отв. ред. Г. П. Батуров. М., 1977.

205

необходимо отнести работы Н. В. Радутной о деятельности судейской 'коллегии, о .профессиональных судьях и народных заседателях, о повышении эффективности 'их процессуальной деятельности в стадии предания суду и судебного разбяра-•тельства ¹³⁹.

Исследования вопросов 'процессуальной  деятельности суда, как правило, 'ставили перед собой задачу укрепления и совершенствования коллегиальных начал в судебном раз­бирательстве уголовных дел. Наряду с этим в процессуаль­ной литературе обосновывались и предложения установить единоличное рассмотрение уголовных дел о '“малозначитель­ных преступлениях”, ввести так называемые дежурные 'ка­меры народного суда¹⁴⁰. Данное мнение было подвергну­то критике, как противоречащее тенденции дальнейшей де­мократизации социалистического правосудия, как 'попытка возродить формы судебной деятельности, существовавшие ра*. нее и отвергнутые 'практикой развития со'ветс.кого уголовно­го судопроизводства ^ш.

Предложения эти не соответствуют новой советской Кон­ституций. Конституция 1936 г., не упоминая о 'коллегиаль­ности в судебной деятельности, устанавливала, что рассмот­рение дел в судах осуществляется с участием народных за­седателей, кроме случаев, 'специально предусмотренных за­коном (ст. 103). Этому 'не противоречили в прошлом пред­ложения о введении единоличного 'порядка разрешения не­которых уголовных дел. Конституция СССР 1977 г. уста­новила, что разбирательство 'гражданских и уголовных дел во всех судах осуществляется коллегиально; в суде первой инстанции—с участием народных заседателей (ст. 154); тем самым ана отвергла развитие судопроизводства по пути вве­дения единоличного рассмотрения уголовных дел. Теперь оно возможно лишь в направлении укрепления и совершенство­вания коллегиальных 'начал правосудия. Заслуживают вни­мания предложения об увеличении числа народных заседа­телей 'в судах .первой инстанции по уголовным делам о тяж­ких преступлениях, за совершение которых может 'быть наз-

¹³⁹ См. Радутная Н. В. Народный'заседатель. М., 1973; она же. Народный судья. М., 1977, и др.

¹⁴⁰ См. Пашкевич П. Ф. Процессуальные формы уголовного су­допроизводства нужно дифференцировать.—Соц. законность, 1974, № 9, с. 55.

¹⁴¹ См. Государство и право развитого социализма в СССР/Ред. кол.: Н. С. Алексеев и др. Л., 1977, с. 329, 362—364.

206

начена смертная казнь, лишение свободы на длительные сро­ки. В 'процессуальной теории отмечалось, что такая мера расширит участие граждан в  осуществлении правосудия,. явится дополнительной гарантией законности и обоснован­ности судебного приговора ¹⁴².

.Проблема совершенствования судебной коллегии суда первой 'инстанции обсуждалась и в 'плане предложений о 'соз­дании суда с двумя раздельными 'коллегиями, одна из 'кото­рых (народные заседатели) решала бы вопросы факта, а другая (профессиональные судьи) — вопросы права ¹⁴³.

Выступая против такой реформы, многие авторы от­мечали, что создание раздельных 'коллегий лишает 'народ­ных заседателей помощи профессиональных судей, а с 'по­следних снимается ответственность за законное 'и обосно­ванное решение вопросов факта ¹⁴⁴. Как писал И. Д. Пер­лов, разделение полномочий судей привело бы к утрате главного преимущества единой судебной коллегии—органи­ческого сочетания юридической зрелости профессиональных судей и жйвненното опыта народных 'заседателей, а в этом сочетании и заключена сила и мудрость советского суда ¹⁴⁵.

•Конституция СССР 1977 т., закрепив принцип 'коллеги­альности в судопроизводстве, установила, что “народные за­седатели при осуществлении правосудия пользуются всеми правами судьи” (ст. 164). Тем самым 'была отвергнута идея размежевания полномочий состава судебной   'коллегии. Дальнейшее развитие правосудия должно опираться на это принципиальное положение Конституции и 'исходить из ук-

¹⁴² См. Добровольская Т. Н. Организация и деятельность со­ветского суда в период развернутого строительства коммунизма.— Сов. государство и право, 1963, № 1, с. 96; Демократические основы совет­ского социалистического правосудия/Под ред. М. С. Строговича. М.^ 1965, с. 18—19; Ч е чин а Н. А., Элькинд П. С. Проблемы правосудия развитого социалистического общества, с. 330—331.

¹⁴³ См. Некипелов П. Т., Стрем овский В. А., Нажи­мов В. П. Общественность в борьбе с преступностью. Ростов н/Д., 1963, с. 12; Нажимов В. П., Прокофьева С. И. О формах учас­тия народных представителей в осуществлении правосудия по уголовным делам в СССР.— В кн.: Вопросы организации суда и осуществления пра­восудия в СССР. Калининград, 1973, т. 2, г. 66—85.

¹⁴⁴ См. Радутиая Н. В. Народный заседатель, с. 22—23; Ч е ч и-на Н. А., Элькинд П. С. Проблемы правосудия развитого социалис­тического общества, с. 329—330.

¹⁴⁵ См. Перлов И. Д. За и против—Л1ГГ. газ.,'1967, 19 июня.

207

репления единства судебной коллегии, состоящей из профес­сиональных 'судей я народных .заседателей.

Задачи 'совершенствования судебной деятельности вы­двинули в качестве актуального направления уголовно-про-цессуальной науки исследование проблем формирования 'су­дейского знания •в ходе 'судебного разбирательства уголов­ных дел. Появились “рунные работы, в 'которых изучались вопросы: сущность, структура знания 'судьи как .вида соци­ального знания; понятие, 'содержание судейского убеждения, методы 'его изучения; гарантии истинности и обоснованнос­ти судейского убеждения; 'процессы 'формирования лично­го убеждения судей ¹⁴⁶. Развитие этих проблем, 'научные ре­комендации, связанные 'с определением условий, при кото­рых знания судей по 'каждому уголовному делу соответство­вали бы требованиям закона, должны содействовать сокра­щению и устранению судебных ошибок.

Разработка вопросов судебного 'разбирательства многие годы была связана с решением проблемы состязательности в советском уголовном 'процессе. Ее дискуосионяый харак­тер и наряду с этим актуальное 'значение отмечал Н. Н. По­лянский, анализируя развитие науки уголовного процесса до 1959 г.¹⁴⁷ Проблема эта и сейчас остается дискуссионной;

от ее решения зависит дальнейшее совершенствование со­ветского уголовного судопроизводства.

Многие авторы наиболее 'яркое проявление состязатель­ности судебного разбирательства в:идят в судебных трениях участников судопроизводства. Исследованию этого врпооса по­священы монографические работы, научные статьи ¹⁴⁸. Среди них следует отметить работу Е. А. Матвиенко “Судебная речь”, в которой всесторонне исследованы 'общие проблемы

¹⁴⁹ См. Б о хан В. Ф. Формирование убеждений суда. Минск, 1973;

Грошевой Ю. М. Проблемы формирования судейского убеждения в уголовном судопроизводстве. Харьков, 1975; Резник Г. М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М., 1977.

¹⁴⁷ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 82—87.

^1<8 См. Ш и ф м а н М. Л. Речь прокурора по уголовному делу. М., 1960; Томасевич Ф. А. Методика подготовки и произнесения обвини­тельной речи. Саратов, 1962; Киселев Я. С. Защитительная речь со­ветского адвоката в суде.—В кн.; Вопросы защиты по уголовным де­лам. Л., 1967; Гольдинер В. Д. Защитительная речь. М., 1970; К о с-т а н о в Ю., Назаров В. Содержание речи государственного обвините­ля.—Соц. законность, 1971, № 2; Те мушки н О. Культура судебной ре­чи прокурора.—€оц. законность, 1974, № 3; Резниченко И. М. Ос­новы судебной речи. Владивосток, 1976, и др.

208

судебных прений и особенности речей участников процес­

149

са

Исследования- троблем судебных прений 'были направ­лены на разработку рекомендаций по совершенствованию мастерства судебного оратора, на повышение эффективнос­ти речей участников судопроизводства, их влияния на вы­несение законного и обоснованного судебного решения.

Среди авторов, изучавших вопросы судебных прений,, существует почти единодушное мнение о 'необходимости на­делить потерпевшего и его представителя правом участво­вать в судебных прениях по всем уголовным делам. Отдель­ные возражения такому решению вопроса на том основании, что оно противоречит публичному характеру советского уго­ловного процесса ¹⁵⁰, н'е были поддержаны |b процессуальной литературе. Многие авторы обращали внимание на то, что-наделение потерпевших и их представителей правом высту­пать в 'судебных прениях по всем уголовным делам вытека­ет из потребностей судебной практики, задач судопроизвод­ства, 'необходимости создать для участников процесса рав­ные возможности отстаивать в 'суде свои (позиции. По дейст­вующему законодательству потерпевший и его представитель могут в судебном заседании активно участвовать в исследо­вании доказательств, по любым основаниям обжаловать приговор суда, выступить с обоснованием 'своего мнения в суде второй инстанции, и этому явно не соответствует от­сутствие у них пр'ава выступить в судебных прениях с оцен­кой материало.з дела и со своим мнением о том, как должно быть решено уголовное дело ¹⁵¹. Вопрос этот ждет своего ре­шения в законодательстве.

¹⁴⁹ См. М а"т в и е н к о Е. А. Судебная речь. Минск, 1967; 2-е изд , доп., 1972,

¹⁵⁰ См. Калашникова Н. Я. Расширение прав потерпевшего к уголовном судопроизводстве.—В кн.: Вопросы судопроизводства и судо­устройства в новом законодательстве Союза ССР и союзных республик. М., 1959, с. 258—260; Теория доказательств в советском уголовном про­цессе. Часть общая. М., 1966, с. 559; Стецовский Ю. И.'Адвокат в-уголовном судопроизводстве. М., 1972, с. 157.

¹⁵¹ См. Рахунов Р. Д. Расширение прав потерпевшего.— Соц. за­конность, 1960, № 4, с. 39; Савицкий В. М., Потеружа И. И. По­терпевший в советском уголовном процессе. М., 1963, с. 78; Лукаше­вич В. 3. О процессуальном положении потерпевшего в советском уго­ловном процессе.— Учен. зап./ВЮЗИ, 1964, вып. 14, с. 143—144; Мото-виловкер Я. О. Вопросы дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства. Томск, 1966, с. 3-1—32; Божье в В.,,

14. Заказ 2568                                                                                                        209

Процессуальная наука всегда уделяла особое внимание

изучению вопросов 'совершенствования судебного следствия. Новое направление исследований, появившееся в рассматри­ваемый период, заключается в сравнительном изучении пред­варительного и 'судебного следствия, их соотношения. Такой подход к решению вопроса отмечается |b монографиях Ю. В. Кореневокого •и Г. Н. .Колбая, 'в 'работах других авто­ров ¹⁵². Сравнительное изучение предварительного и судеб­ного 'следствия помогает определить эффективность 'следст­венной •и судебной деятельности, максимально использовать преимущества каждой из них в делях .общего повышения эф­фективности 'судопроизводства.

Есть мнение, 'что идеальное соотношение [предваритель­ного и судебного следствия заключается в совпадении выво­дов обвинительного заключения и приговора. Ю. В. Коренев-ский в результате проведенных исследований пишет, что в со­отношении предварительного и судебного следствия расхожде­ние в их выводах “следует рассматривать как явление допу­стимое и даже закономерное” ¹⁵³. Он обращает внимание на существующую еще недооценку судебного разбирательства как центральной части уголовного процесса. “Вера в непо­грешимость предварительного следствия—эта, так сказать, презумпция истинности обвинительного заключения,— пишет он,— предрасполагает некоторых судей к поверхностной, не­тщательной проверке обоснованности обвинения, что при­водит иногда к односторонности судебного разбиратель­ства, к проявлению обвинительного уклона и нередко служит источником судебных ошибок”¹⁵⁴. Определяя соотношение возможностей предварительного и судебного следствия в ус­тановлении истины, Ю. В. Кореневский отмечает, что “суд обладает большими по сравнению со следователем возмож­ностями для всестороннего исследования собранных дока-Сухарев И. Адвокат как представитель потерпевшего.— Сов. юсти­ция, 1968, № 2, с. 13—16; Строгович М. С. Курс советского уголов­ного процесса, т. I, с. 259—260; Федоров Л. Участие потерпевшего в судебных прениях.—Соц. законность, 1970, № 11, с. 67; Савиц­кий В. М. Государственное обвинение в суде. М., 1971, с. 292—297, и др.

¹⁵² См. Кореневский Ю. В. Судебная практика и совершенство­вание предварительного расследования. М., 1974; К о лба я Г. Н. Соотно­шение предварительного следствия и судебного разбирательства. М., 1975; Чеджемов Т. Б. Судебное следствие. М., 1979, с. 5—11, и др.

¹⁵³ К о р е н е в с к и и Ю. В. Судебная практика и совершенствова­ние предварительного расследования, с. 15.

1⁵⁴ Там же, с. 12.

210

,зательств, для их сопоставления, критического осмыслива­ния и оценки” ¹⁵⁵.

Отдельные 'проблемы соотношения предварительного и судебного следствия изучались ,в специально 'посвященных им работах. К их числу относятся монографии 'по вопросам о возвращении судом уголовного дела для дополнительно­го расследования ¹⁵⁶.

'Взаимодействие предварительного и 'судебного следст-в.ия теория и практика уголовного, судопроизводства всегда рассматривали как важное условие успешного решения за­дач процесса. Поэтому 'различные 'предложения о полном или частичном упразднении предварительного расследования по 'некоторым уголовным “простым” делам^1а7 встречают обос-лованные возражения в уголовно-процессуальной литерату­ре. Отмечается, 'что их принятие привело бы к тому, что 'судье 'в той или иной степени пришлось бы выполнять след­ственную .работу по подготовке дел для рассмотрения ,в су­де, превратило бы суды в органы следствия, дознания, а это несовместимо с их функцией правосудия. Такая рефор­ма мало что дала 'бы 'в 'плане экономии времени и процессу­альных средств, поскольку то, от чего освободились бы ор­ганы расследования, пришлось 'бы 'выполнять судебным ор­ганам ¹⁵⁸.

Исследование условий, обеспечивающих в ходе 'судеб­ного разбирательства  всестороннее, полное и объективное выяснение обстоятельств уголовного дела,—одна из пер­востепенных задач процессуальной науки. Многими автора­ми разработаны рекомендации по совершенствованию про-цессуалъньих норм, регламентирующих судебное следствие, в том числе порядок его начала. Судебное следствие начи­нается оглашением обвинительного заключения. На прак-

¹⁵⁵ Кореневский Ю. В. Судебная практика и совершенствова­ние предварительного расследования, с. 5.

¹⁵⁶ См. Гальперин И. М. Направление судом уголовного дела на доследование. М., 1960; Власов В. И. Направление судами уголов­ных дел для дополнительного расследования. Кемерово, 1977; Каретни­ков А. С. Процессуальные основания возвращения уголовного дела к доследованию. Саратов, 1978.

¹⁵⁷ См. Пашкевич П. Ф. О процессуальной экономии в досудеб-

•ных стадиях советского уголовного судопроизводства.—В кн.: Проблемы совершенствования советского законодательства. М., 1974, с. 167.

¹⁵⁸ См. Алексеев Н. С., Лукашевич В. 3. Суд и предвари-

-тельное расследование.—В кн.: Государство и право развитого социализ­ма в СССР. Л., 1977, с. 354—358.

 

 

тике оно, .как травило, оглашается председательствующим в судебном заседании. В юридической литературе отмеча­лось, что это не согласуется с ролью судьи, так 'как созда­ет впечатление, что суд солидарен с обвинительным заклю­чением; к тому же такой порядок мешает судьям остаться на .позициях объективности в оценке как обвинительного за­ключения, так и возражений против него. Отмечая это, мно­гие авторы рекомендуют 'принять норму, освобождающую суд от этой обязанности¹⁵⁹..

С этим вопросом связан другой, от 'решения которого тоже зависит создание .более благоприятных условий для объективности 'судей ib ходе судебного следствия. .Кто в су­дебном следствии должен первым 'начинать допрос подсуди­мого — судья или прокурор? Уголовно-процессуальные ко­дексы союзных республик по-разному решают этот iBoinpoc, но чаще всего первым начинает допрос председательству­ющий в судебном заседании. Огласив обвинительное заклю­чение и первым приступив “ допросу 'подсудимого, предсе­дательствующий в 'суде .нередко и невольно ведет этот доп­рос в плане подтверждения предъявленного подсудимому обвинения. В этих условиях ему не всегда удается сохра­нить свою объективность и 'беспристрастность. В процессу­альной литературе высказаны и другие .веские доводы в пользу освобождения судей от необходимости первыми на­чинать допрос подсудимых, свидетелей и других лиц в хо­де судебного следствия ¹⁶⁰.

Дискуссионный характер имеет .вопрос о времени дол-роса подсудимого •в судебном следствии. Существует мне­ние, что если подсудимый признает себя виновным, то его необходимо допрашивать первым, а если отрицает свою ви­ну, то допрашивать его первым нецелесообразно¹⁶¹. Не согла­шаясь с этим, многие авторы обосновывают необходимость

 

¹⁵⁹ См. Радутная Н. Председательствующий по делу.— Сов. юс­тиция, 1966, № 24, с. 15; Строгович М. С. Курс советского уголовно­го процесса, т. 1, с. 271—272; Савицкий В. М. Очерк теории проку­рорского надзора, с. 306—313.

¹⁶⁰ См. Басков В. И. Прокурор в суде первой инстанции, с. 103;

Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 277-279; Уголовный процесс/Под ред. Н. С. Алексеева, В. 3. Лукашевич

П. С. Элькипд, с. 374

¹⁶¹ См. Чельцов М. А. Советский уголовный процесс. М., 1962, с. 382; Соя-Ссрко О. Порядок допроса подсудимого.—Соц. законность, 1969, № 12, с. 43; Поддержание государственного обвинения в суде/Под ред. М. П. Малярова. М„ 1970, с. 28—29.

212

начинать судебное следствие всегда с допроса подсудимого, учитывая прежде -всего то, что это позволит суду сразу уз­нать суть возражений против обвинения и в дальнейшем всесторонне исследовать доказательства как с позиции об­винения, так и с позиции защиты. Это тем более 'важно, ес­ли 'подсудимый действительно не совершил преступление я поэтому не признает себя виновным ¹⁶².

Судопроизводство по делам частного обвинения—одна 'из важных проблем судебного  разбирательства. Однако долгие годы она разрабатывалась попутно с исследованиями других вопросов уголовного процесса¹⁶³ или по отдель­ным частным вопросам, 'которым посвящены многочислен­ные научные 'статьи. Лишь в 1972 г. была опубликована пер­вая монография ¹⁶⁴, в которой С. И. Катькало и В. 3. Лука­шевич 'всесторонне исследовали особенности судопроизвод­ства по делам частного обвинения, показав значение и всю многогранность этого процессуального института.

Термин “дела частного обвинения” не выражает всей сущности этих дел, на что в прошлом обращали 'внимание многие авторы, но он -прочно 'вошел ib теорию •и практику судопроизводства и сейчас его использование уже не вызы­вает серьезных возражений.

Проблема .“частного обвинения” неоднократно приобре­тала дискуссионный характер в процессуальной теории, об­суждавшей вопрос, насколько целесообравно выделение дел частного обвинения в особую 'категорию. Дискуссии эти воз­никали и до принятия действующего процессуального зако­нодательства и в последующие годы ¹⁶⁵. Основные аргуман-

¹⁶² См. Каминская В. И. Показания обвиняемого в советском уголовном процессе. М., 1960, с. 148; Порубов Н. И. Допрос в совет­ском уголовном процессе и криминалистике. Минск, 1968, с. 192; Нажи­мов В. П. Об уголовно-процессуальных функциях.—Правоведение, 1973, № 5, с. 81—82.

¹⁶³ См. Савицкий В. М., Потеружа И. И. Потерпевший в со­ветском уголовном процессе, с. 98—112; Кокорев Л. Д. Потерпевший от преступления, с. 71—83; Савицкий В. М. Государственное обвинение в суде, с. 320—337, и др.

¹⁶⁴ См. Катькало С. И., Лукашевич В. 3. Судопроизводство по делам частного обвинения. Л., 1972, с. 207. (Рец.: Савицкий В. М.— Сов. государство и право, 1973, № 3; Божьев В.—Сов. юстиция, 1973, № 6; Правоведение, 1973, № 1, с. 109—111).

¹⁸⁶ См. Д а в ы д е н к о Г. Не пора ли изменить порядок рассмотре­ния дел частного обвинения?—Соц. законность, 1955, № 9, с. 61; Гра­бов с к а я Н. П., С о л о д к и н И. И., Э л ь к и н д П. С. К вопросу о делах частного обвинения.—Учен. зап. ЛГУ, 1956, № 202, вып. 8, с. 184—

213

ты 'против выделения дел частного обвинения в особую ка­тегорию сводились |k тому, что это не соответствует принци­пу публичности советского уголовного процесса, согласно ко­торому |b каждом случае совершения 'преступления должно быть возбуждено уголовное дело. Суждения эти не разде­ляет 'большинство процессуалистов,  считая необходимым сохранить особый порядок судопроизводства по делам част­ного обвинения. Обстоятельные аргументы в обоснование именно такого решения вопроса приведены в монографии С. И. Катькало и В. 3. Лукашевича ¹⁶⁶.

Производство по делам частного обвинения иногда рас­сматривается 'как образец для производства и по другим уголовным делам. Ta'K, П. Ф. Пашкевич считает, что “нуж­но допустить рассмотрение в суде ряда 'уголовных дел пуб­личного обвинения без предварительного  расследования,-подобно делам частного обвинения” ¹⁶⁷. Возражая против та­ких рекомендаций, многие авторы обращали внимание на то, что форма судопроизводства ,по делам 'частного обвине-яия связана с особенностями этой категории дел .и потому неприемлема для других дел, что ее введение может привес­ти •к отрицательным последствиям в 'организации и осущест­влении судопроизводства ¹⁶⁸.

Приговор суда—это та 'проблема, которая всегда была в центре внимания уголовно-процессуальной теории. Под­черкивая это, Н. Н. Полянский 'писал в 1959 г.: “Тем не ме­нее 'в 'советской литературе 'не 'было ,ни одной опубликован­ной значительной работы о приговоре, 'что нельзя .не счи­тать существенным пробелом” ¹⁶⁹.

Вскоре после этого положение существенно изменилось.

186; Полянский Н. Н. Очерк развития советской пауки уголовного .процесса, с. 184—186; Анпилогова В. Д., Кокорев Л. Д. К воп­росу о частном обвинении.— В кн.: Социалистическая законность и охра­на прав граждан. Воронеж, 1963, с. 80—83; Кокорев Л. Д. Потерпев­ший от преступления, с. 77—81.

¹⁶⁶ См. Катькало С. И., Лукашевич В. 3. Судопроизводство-по делам частного обвинения, с. 31—47.

¹⁶⁷ П а ш к е в и ч П. Ф. Процессуальные формы уголовного судо­производства нужно дифференцировать.—Соц. законность, 1974, № 9, с. 54.

¹⁶⁸ См. Катькало С. И., Лукашевич В. 3. Судопроизводство по делам частного обвинения, с. 30—38; Алексеев Н. С., Л у к а ш е-в и ч В. 3. Уголовное судопроизводство в период построения развитого со­циалистического общества, с. 358—359.

¹⁶⁹ Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уголовно­го процесса, с. 150.

214

В 1959—1960 гг. вышли монографии В. Я. Дорохова и В. С. Ни­колаева, И. Д. Перлова ¹⁷⁰. В последующие годы интерес к этой проблеме существенно возрос.  Приговору посвящено множество научных статей, ряд специальных исследований, а также разделов ,в работах по общим проблемам судо­производства ¹⁷¹.

Приговор—проблема емкая, она впитывает ясе наибо­лее существенный вопросы уголовло^процессуальной теории. До 1959 г. внимание специалистов, как отмечает Н. Н. По­лянский, особо привлекали четыре вопроса: о роли внутрен­него убеждения судей при постановлении приговора, о ха­рактере истины приговора, о мотивировке приговора и об ос­нованиях законной силы приговора¹⁷². Первые два вопроса больше относятся к проблеме судебных доказательств, они были рассмотрены нами в гл. IV настоящей книги.

Процессуальная наука всесторонне .изучала все свойст­ва приговора, а не только его мотивировку.

В качестве свойств приговора в процессуальной лите­ратуре тщательно исследовались законность, обоснован­ность, мотивированность приговора, его обязательность¹⁷³. На разработку этих проблем большое влияние оказало пос­тановление Пленума 'Верховного Суда СССР от 30 нюня 19&9 г. “О судебном приговоре”¹⁷⁴.

¹⁷⁰ См. Дорохов В. Я., Николаев В. С. Обоснованность при­говора в советском уголовном процессе. М., 1959; Перлов И. Д. При­говор в советском уголовном процессе. М., 1960.

¹⁷¹ См. Куцова Э. Ф. Приговор. М., 1962; Кобликов А. С. Судебный приговор. М., 1966; Строгович М. С. Курс советского уго­ловного процесса, т. 2, гл. 14. Судебный приговор; Грошевой Ю. М. Правовые свойства приговора — акта социалистического правосудия. Харьков, 1978, и др.

¹⁷² См. Полянский Н. Н. Очерк развитая советской науки уго­ловного процесса, с. 150—161.

¹⁷³ См. Дорохов В. Я., Николаев В. С. Обоснованность при­говора в советском уголовном процессе; Анашкин Г. Судебный приго­вор — важнейший акт социалистического правосудия.— Соц. законность, 1969, № 11; Темушкин О. Мотивировка приговора.—Соц. законность, 1974, № 12; Махоткин Е., Тавровский Б. Непременные условия законности и обоснованности приговора.—Сов. юстиция, 1977, № 19;

Демидов И., Костанов Ю. Правосудность приговора.—Сов. юс­тиция, 1979, № 1; Грошевой Ю. М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе, гл. 3. Правовые свойства приговора как акта социалистического правосудия.

¹⁷⁴ См. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч. 2, с. 324—334. См. также: Ермаков Н„ Эль-к и н д П. Из практики применения постановления Пленума Верховного

215

В уголовяо-лро-цессуальной теории исследовались и та­кие свойства 'приговора, как справедливость ¹⁷⁵ и убедитель­ность ¹⁷⁶. Однако с этим не все согласны. Так, Ю. М. Гро­шовой полагает, что “•справедливость судебного 'решения не может быть самостоятельным свойством приговора, посколь­ку правильное применение требований закона при постанов­лении приговора и достоверность всех 'судебных констатации,, в тем содержащихся, означают 'справедливое, т. е. отве­чающее требованиям нравственности, разрешение уголовно­го дела”^т. Автор несколько 'упрощает проблему. При та­ком решении 'вопроса сущность всех требований к пригово­ру можно свести лишь ,к одной его законности.

Процессуальная наука продолжала всесторонне иссле­довать 'основания вынесения обвинительного ириговора •и ос­нования вынесения оправдательного приговора ¹⁷⁸. Пожалуй, наибольшее внимание было уделано одной 'из 'самых дискус­сионных проблем приговора — оправданию подсудимого за недоказанностью 'его участия в совершении преступления, характеру 'знаний и убеждений 'судьи при вынесении приго­вора по этому основанию. О сущности этого основания, о его юридической формулировке, о характере знаний судьи при оправдании подсудимого по этому основанию, 'как из-

Суда СССР “О судебном приговоре”.—Сов. юстиция, 1970, № 12; Шу­бин В. Строго соблюдать требования закона при постановлении приго­вора.—Сов. юстиция, 1976, № 22.

¹⁷⁵ См. Лупинская П. А. Законность и обоснованность решений в. уголовном судопроизводстве. М., 1972, с. 77—78; Нажимов В. П. Справедливость наказания — важнейшее условие его эффективности.— В кн.: Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1973, вып. 2, с. 3—12; Кокорев Л. Д. Подсудимый в со­ветском уголовном процессе, с. 224—229.

¹⁷⁶ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 325; Нажимов В. П. Дискуссионные теоретические вопросы постановления приговора.—В кн.: Вопросы организации суда и осущест­вления правосудия в СССР. Калининград, 1977, вып. 6, с. 9—10.

¹⁷⁷ Грошевой Ю. М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе, с. 125.

¹⁷⁸ См. Фаткуллин Ф. Оправдательный приговор.— Сов. юсти­ция, 1966, № 8; Скворцов Н. Оправдание за неустановлением собы­тия преступления.—Сов. юстиция, 1970, № 10; Давыдов П. М, Обви­нительный приговор без назначения наказания.— Правоведение, 1977, № 1; Оганесян Р. М. Оправдательный приговор в советском уголов­ном процессе. Ереван, 1972; Либус И., Резник Г. Основания оправ­дания в уголовном процессе.—Сов. юстиция, 1974, № 12; Мотови­ло в к е р Я. Изменение обвинения судом и частичное оправдание подсу­димого.—Сов. юстиция, 1977, № 12.

216

вестмо, .имеется множество мнений ¹⁷⁹. Проблема эта, несом­ненно, нуждается в более глубокой и обстоятельной разра­ботке.

Актуальным направлением научных проблем судебного приговора является исследование сущности судейского зна­ния, его роли в постановлении приговора, изучение механиз­ма .принятия решений в уголовном 'процессе, влияния объ­ективных, а также социально-психологических и личностных факторов на принятие решений. iK, этим исследованиям не­обходимо прежде всего отнести монографии П. А. Лупин.с-кой и Ю. М. Грошевого ¹⁸⁰. Проблема эта носит комплексный характер; ее дальнейшая разработка несомненно потребует совместных усилий юристов, психологов, философов и дру­гих специалистов,

Одним и'з направлений научных работ было изучение соотношения обвинения и приговора в уголовном судопроиз­водстве .и .как частного проявления этой проблемы — вопро­са об изменении обвинения судом. .Их разработка осущест­влялась в ряде монографин ¹⁸¹.

В последние годы в процессуальной литературе возник­ла острая дискуссия о праве суда на изменение обвинения. Одним на ее инициаторов стал П. Ф. Пашкевич, 'по мнению которого суд первой 'инстанции должен иметь .более широ­кое 'право изменять обвинение и даже предъявить новое, если это основано на бесспорно установленных в суде данных. Он пишет: “Если суд сам установил .какие-то .новые обстоя­тельства но делу, то нет смысла отказывать ему в нраве принимать решения с учетом установленных обстоятельств,

¹⁷⁹ См. Савицкий В. М. По поводу уголовно-процессуальных га­рантий права обвиняемого на реабилитацию.— Сов. государство и право, 1965, № 9; Резник Г. Оправдание за недоказанностью.—Сов. юстиция, 1969, № 15; Пашкевич П. Ф. Изменять ли процессуальные нормы о судебном приговоре.—Учен. зап./ВНИИ сов. законодательства. М., 1969, вып. 18; Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 175; Грошевой Ю. М. Правовые свойства приговора—акта социа­листического правосудия. Харьков, 1978, с. 40—46.

¹⁸⁰ См. Лупинская П. А. Законность и обоснованность решений в уголовном судопроизводстве. М., 1972; она же. Решения в уголовном судопроизводстве. М., 1976; Грошевой Ю. М. Сущность судебных ре­шений в советском уголовном процессе. Харьков, 1979.

¹⁸¹ См. Фаткуллин Ф. Н. Обвинение и изменение его в суде.-Казань, 1963; он же. Изменение обвинения. М., 1971; Доброволь­ская Т. Н. Изменение обвинения в судебных стадиях советского уго­ловного процесса. М., 1977.

217

•независимо от того, сужает это .или 'расширяет обвинение, смягчает вину подсудимого или отягчает ее” ^ls2. Такое пред­ложение о 'коренной реформе института изменения обвине­ния судом не встретило поддержки у большинства советских

•процессуалистов. Как отмечалось в литературе, принятие предложения П. Ф. Пашкевича привело бы к ограничению права подсудимого на защиту, к наделению суда несвойст­венной для него функцией формулирования нового, более тяжкого обвинения ^1Ь3.

Заканчивая обзор научных работ 'по .некоторым 'пробле­мам 'судебного разбирательства, следует • остановиться на решении в процессуальной литературе вопросов, связанных с совершенствованием протоколов судебных заседаний. Учи-тььвая значение этого документа в уголовном судопроизвод­стве, многие авторы обращалась ik изучению вопросов, от решения которых зависит обеспечение полноты и достовер­ности сведе.н,ий, содержащихся ib 'протоколе судебного засе­дания. Вносились различные предложения, направленные на совершенствование -изготовления протоколов, в том числе предложение о расширении участия в их составлении подсу-.димых, потерпевших, свидетелей и других лиц, допрашивае­мых в суде¹⁸⁴.

Наряду с этим в юридической литературе все большее внимание обращается на то, что проблему качественного яэготовления 'протокола 'судебного заседания можно решить путем внедрения звукозаписи в судебный процесс ¹⁸⁵. В будущем она, •несомненно, должна получить широкое рас-

¹⁸² П а щ к е в и ч П. Ф. Проблема процессуального  (законодатель­ного) обеспечения оперативности и быстроты уголовного судопроизвод­ства.— В кн.: Проблемы искоренения правонарушений в СССР, М., 1971, С. 37. См. он ж е. О необходимости расширения прав суда на изменение обвинения.— В кн.: Проблемы совершенствования советского законода­тельства. М., 1975, с. 187—199.

¹⁸³ См. Добровольская Т. Н. Изменение обвинения в судеб­ных стадиях советского уголовного процесса, с. 43—49.

¹⁸⁴ См. Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной дея­тельности, с. 265; К а н Н. П. Некоторые пути совершенствования уго­ловного судопроизводства.—Сов. государство и право, 1963, № 12, с. 106;

Ш а ф и р Г., М а з е л ь Я. Совершенствовать порядок изготовления су­дебного протокола.—Сов. юстиция, 1965, № 6, с. 15.

¹⁸⁵ См. Карнеева Л. Использование в суде звукозаписи,— Сов. юстиция, 1966, № 14, с. 19; Макарова А., Л ев и А. Использование звукозаписи в Московском областном суде.—Сов. юстиция, 1971, № 15, <;. 27—28; Дорохов В. Протокол судебного заседания.—Сов. юсти­ция, 1977, № .16, с. 20—22.

218

пространение 'в уголовном судопроизводстве, стать основой для составления протокола судебного заседания, а затем, возможно, л полностью заменить его.

•§5. Производство в кассационной инстанции

За .годы своего развития советская правовая наука выра­ботала основные принципы организации и деятельности сис­темы 'проверки законности и обоснованности судебных реше­ний (приговоров, определений, постановлений). Закрепленные в действующем законодательстве, они являются важной га­рантией 'правосудия. Сущность одного из звеньев этой сис­темы—кассационного производства—хорошо   исследова­на .в процессуальной литературе; в .правовой теории доста­точно убедительно обоснованы особенности и преимущества кассации в советском уголовном процессе.

Наиболее интенсивно эти проблемы стали изучаться в последние 30 лет. В 'годы, предшествующие принятию Основ уголовного судопроизводства (1958),  появились крупные исследования о 'кассационном и надзорном производствах¹⁸⁶. Они значительно обогатили науку разработкой организацион­ных и .процессуальных вопросов проверки законности и обос­нованности приговоров, поставили перед  процессуальной наукой новые вопросы, требующие своего дальнейшего уг­лубленного исследования. В дальнейшем эти проблемы изу­чались с учетом проведенной в 1958—1961 гг. кодификации уголавно-процессуальното законодательства.

В 1968 г. опубликована монография И. Д. Перлова— глубокое обстоятельное исследование проблем кассаци­онного производства¹⁸⁷. Вопросы эти рассматривались 'и в многочисленных научных статьях ¹⁸⁸.

¹⁸⁶ См. Гродзинский М. М. Кассационное и надзорное произ­водство в советском уголовном процессе. М., 1949; Строгович М. С. Проверка законности и обоснованности судебных приговоров. М., 1956;

Рахунов Р. Д. Пересмотр приговоров и определений в президиумах судов. М., 1956; My хин И. И. Кассационное обжалование, опротестова­ние и пересмотр приговоров. М., 1956; К у нов а Э. Ф. Советская касса­ция как гарантия законности в правосудии. М., 1957; Ривлин А. Л. Пересмотр приговоров в СССР. М., 1958.

¹⁸⁷ См. Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уго­ловном процессе. М., 1968. (Рец.: Савицкий В. М., Рахунов Р. Д.—Сов. государство и право, 1969, № 8; Кобликов А.—Соц. законность, 1970, № 6; Харазишвили Б. В., Грун А. Я.—Правоведение, 1970, № 3).

¹⁸⁸ См. Мотовиловкер Я. Неправильное установление факти­ческой стороны дела как кассационное основание.—Сов. юстиция, 1967,

219

17 декабря Ш71 г. Пленум Верховного Суда СССР при­нял постановление “О практике рассмотрения судами уго­ловных дел в кассационном порядке” ¹⁸⁹. Оно впитало в себя ряд научных рекомендаций д наряду с этим послужило ос­нованием к дальнейшей разработке проблем 'кассационного. производства.

В рассматриваемый период одним из актуальных нап­равлений стало комплексное исследовадие общих 'проблем государственной деятельности то обеспечению проверки за­конности и обоснованности судебных  приговоров; роли в этом судебного надзора, прокурорского 'надзора, организа-циояного руководства суда; изучение общих 'проблем судеб­ного надзора, единства и особенностей всех проверочных ста­дий советского уголовного процесса. ,К этим исследованиям необходимо прежде всего отнести обстоятельную моногра­фию О. П. Темушкина и другие его .работы ¹⁹⁰.

Общие проблемы судебного .надзора,  взаимодействие различных форм надзора вышестоящих судов за судебной деятельностью, особенности кассационного производства ис­следовались в работах многих авторов ¹⁹¹.

№ 2; Алексеев В. Кассационное определение — важнейший акт су­дебного надзора.—Сов. юстиция, 1969, № 5; Арсеньев В. Новые ма­териалы и новые обстоятельства по уголовному делу в вышестоящем су­де.—Сов. юстиция, 1973, № 5; Г л ушко в В. Основные принципы со­ветской кассации и пределы изменения приговора в кассационном поряд­ке.—Сов. государство и право, 1976, № 7;МорщаковаТ. Отмена приговора из-за неправильного установления фактических обстоятельств по делу.—Соц. законность, 1976, № 12; Бутов В. Н. Кассационное оп­ределение — важное средство обеспечения законности судебных актов,— В кн.: Применение норм процессуального права. Свердловск, 1977, с. 143—150.

¹⁸⁹ См. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч. 2, с. 348—358.

¹⁹⁰ См. Т е м у ш к и и О. П. Организационно-правовые формы про­верки законности и обоснованности приговоров. М., 1978. (Рец. Бату-ров  Г.—Сов.  юстиция,   1979, № 19;  Михайловская  И. Б.—Сов. государство и право, 1979, № 12; Кореневский Ю.—Соц. законность, 1979, № 8); он же. Кассационное опротестование прокурорами незакон­ных и необоснованных приговоров.—Соц. законность, 1968, № 5; о н же. Опротестование приговоров по мотивам несоразмерности  наказания.— Соц. законность, 1971, № 9; он же. Существенное нарушение уголовно-процессуального закона — основание отмены приговора.— Соц. закон­ность, 1973, № 5.

¹⁹¹ См. Добровольская Т. Н. Понятие надзора за судебной деятельностью судов и его значение для улучшения работы органов со­ветского правосудия.—Учен. зап./ВНИИ сов. законодательства, 1964,

220

Актуальной проблемой исследования кассационного произ­водства является изучение оснований ,к отмене или измене­нию 'приговора, судебных ошибок, их причин, разработка мер по .их устранению, натравленных тем самым .на повышение эффективности 'правосудия. Вопросам этим посвящен ряд работ ¹⁹². В них всесторонне исследованы характер судебных ошибок, среди 'которых, .как отмечается ib процессуальной литературе, наиболее распространены ошибки, заключающи­еся в назначении несправедливого наказания, а неправиль­ном применении закона, в одностороннем, неполном иссле­довании обстоятельств дела ¹⁹³.

Н. Н. Полянский |b “Очерке развития советской яаукя уголовного 'процесса” в 'качестве актуальных .проблем касса­ционного производства отметил 'четыре вопроса: о роли про­курора в кассационной инстанции, об оценке доказательств судом кассационной инстанции, о так называемом преобра­зовавши :к худшему, о праве гражданского истца обжало­вать оправдательный приговор ¹⁹⁴.

Вопрос о том, осуществляет ли прокурор в кассационной инстанции надзор или обвинение, нашел пожалуй, единодуш­ное решение в процессуальной теории. Мнение Н. Н. Полян­ского и некоторых других авторов о том, что прокурор в кас­сационной инстанции в одних ситуациях может осущест­влять обвинение, а в других—надзор¹⁹⁵, не было поддержано большинством процессуалистов. Вопрос этот детально рас-

вып. I (18); Масло в В. П. Пересмотр уголовных дел в порядке судеб­ного надзора. М., 1965, с. 23—42; Г рун А. Я. Пересмотр приговоров в порядке судебного надзора. М., 1969, с. 12—16; Потеружа И. И. Роль суда второй инстанции в укреплении законности. Минск,' 1980, и др.

¹⁹² См. Чугунов В. Е., Горский Г. Ф. Применение кибернети­ческих устройств для анализа ошибок в судебной и следственной прак­тике.—Сов. государство и право, 1966, № 11; Анашкин Г. 3., Пет­ру х и н И. Л. Эффективность правосудия и судебные ошибки.— Сов. государство и право, 1968, № 8; Алексеев В., Бойков А. Изучение и предотвращение судебных ошибок.—Сов. юстиция, 1968, № 12.

¹⁹³ См. Рассмотрение судами уголовных дел в кассационном поряд­ке (обзор судебной практики).—Бюллетень Верховного Суда СССР, 1972, № 4, с. 33—39; Бойков А. Изучение причин судебных ошибок.— Соц. законность, 1968. № 8, с. 37; Петрухи и И. Социологический ме­тод исследования эффективности правосудия.—Сов. юстиция, 1971, № 4, с. 10; Задачи органов юстиции и судов по обеспечению правопорядка в республике.—Сов. юстиция, 1977, № 8, с. 3—5.

¹⁹⁴ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 163—176.                                      .',; •

¹⁹⁵ См. там же, с. 165.

.221

смотрен в работах И. Д. Перлова, В. М. Савицкого, О. П. Те-мушкина и др.¹⁹⁶ В кассационном производстве непосредствен­ный объект деятельности прокурора'—приговор суда, а не сформулированное ранее обвинение; поэтому и сущность этой его деятельности составляет надзор, а не обвинение.

Вопрос о праве кассационного суда на оценку доказа­тельств, решенный в пользу такого права у кассационной ин­станции, .перерос в 'более 'сложную  проблему 'полномочий кассационной инстанции в сфере уголовно-процессуального дока-зывания. Прежде iBcero возник вопрос о праве кассаци­онной .инстанции разбирать уголовное дело 'по существу. Есть концепция, согласно 'которой дело по существу должно раз­решаться один раз и лишь судом 'первой инстанции. Исхо­дя из нее, многие авторы полагают, что кассационная ин­станция не рассматривает дело 'по существу¹⁹⁷.

Убедительные возражения против этой концепции при­ведены И. Д. Перловым и О. П. Темушкиным¹⁹⁸. Исследуя данный 'вопрос, О. П. Темушкин •верно обратил внимание на то, что отрицание права кассационной инстанции решать де­ло по существу является нередко  результатом смешения. двух взаимосвязанных, но разных вопросов: порядка рас­смотрения дел в суде первой и второй инстанций и полномо­чий этих судо,в. Решение дела по существу ib этом случае. понимают как определенный порядок исследования дока­зательств: допрос подсудимых, свидетелей, производство эк­спертизы и т. д. “Но различия в процессуальном порядке рассмотрения дела,—пишет он,—кэвойстаенные той или иной судебной .инстанции, не влияют на конечный резуль­тат'ее деятельности—решение дела по существу, что о'бя-

¹⁹⁶ См. Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уголовном процессе, с. 107—117; Савицкий В. М. Очерк теории про­курорского надзора, с. 67—69; Темушкин О. П. Организационно-пра­вовые формы проверки законности и обоснованности приговоров, с. 160— 176; Рахунов Р. Д. Участники уголовно-процессуальной деятельнос­ти, с. 171; Басков В. И., Темушкин О. П. Прокурор в суде второй инстанции по уголовным делам. М., 1972, с. 19—20.

¹⁹⁷ См. К у Ц о в а Э. Ф. Советская кассация как гарантия законности в правосудии, с. 4, 119; Ривлин А. Л. Пересмотр приговоров в СССР, с. 43; Ч ельцов М. А. Советский уголовный процесс. М., 1962, с. 466;

Научно-практический комментарий к Основам уголовного судопроизвод­ства Союза ССР и союзных республик. М., 1961, с 280.

¹⁹⁸ См. Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уголовном процессе, с. 13—17; Темушкин О. П. Организационно-пра­вовые формы проверки законности и обоснованности приговоров, с. 148— 157.                                                              ..и.'

зательно для каждого суда, постановляющего акт социалис­тического правосудия”¹⁹⁹.

О том, что кассационная инстанция разрешает^: уголов­ное дело по существу, свидетельствует анализ действующе­го законодательства (ст. ст. 329, 339, 350 УПК), и прежде всего предусмотренное им 'право кассационной инстанции от­менить приговор, прекратить дело, а также изменить при­говор.

С этим вопросом связан и другой: право кассационной инстанции непосредственно исследовать   доказательства. И. Д. Перлов предложил “существенно изменить законода­тельство, расширить полномочия кассационного суда в об­ласти непосредственного исследования доказательств, вне­дрить в кассационное производство некоторые элементы ап-пеляционного производства, в частности, предоставить кас­сационной инстанции право допрашивать свидетелей, в до­стоверности показаний которых у суда возникли сомнения” ²P^O. Предложение это не было поддержано большинством совет­ских процессуалистов. Рассматривая его, О. П. Темушкин не без оснований писал, что “под видом элементов аппеляции предлагается суррогат судебного следствия, при котором судьба дела ставится в зависимость от поведения одного-двух так называемых решающих свидетелей”²⁰¹.

Проблема полномочий кассационной инстанции приобре­ла дискуссионный характер я в тако,м 'конкретном вопросе, как обязательность указаний кассационной инстанции для судов первой инстанции. Предписание закона о том, что кас­сационная инстанция не вправе предрешать вопросы о до­казанности или недоказанности обвинения и т. д. (ст. i'51 Основ, ст. 352 УПК), вызвало разные толкования. Есть мне­ние, что главное в рассматриваемой .проблеме “не вопрос о пределах обязательности указаний, а о том, какие указания вправе даяать суд второй инстанции, какие указания могут содержаться в 'кассационном  определении”²⁰². Возражая,

¹⁹⁹ Темушкин О. П. Организационно-правовые формы проверки законности и обоснованности приговоров, с. 155—156.

²⁰⁰ Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уголов­ном процессе, с. 81. См. он же. Надзорное производство в советском уголовном процессе. М., 1974, с. 101—103.

²⁰¹ Т е м у ш к и н О. П. Организационно-правовые формы проверки законности и обоснованности приговоров, с. 72.

²⁰² К у ц о в а Э. Ф. Советская кассация как гарантия законности в правосудии, с. 221. См. также: Темушкин О. П. Организационно-пра­вовые формы проверки законности и обоснованности приговоров, с. 53.

223

И. Д. Перлов обратил внимание аа то, что три та-ком реше­нии вопроса кассационная инстанция лишается возможности влиять на законность и обоснованность приговора; по его

мнению, она вправе давать указания по любьгм вопросам, в том числе и перечисленным в ст. 51 Основ, но указания по этим вопросам обязательны для следователя и 'суда первой инстанции .л.ишь в том отношении, что '.последние должны вернуться к их обсуждению; однако для принятия оконча­тельных решений по этим вопросам такие указания не имеют характера обязательных предписаний²⁰³. Проблема эта, несомненно, нуждается в дальнейшей разработке.

Уголовно-процессуальная теория неоднократно обраща­лась к 'исследованию вопроса о так .называемом запрете пре­образования к худшему в кассационной и надзорной ин­станциях. Абсолютное .большинство научных исследований свидетельствует о ценности этого травила для успешного ре­шения 8'ада'ч уголовного процесса, обеспечения свободы об­жалования приговоров —- важного условия проверки их за­конности и обоснованности. Наряду с этим в процессуаль­ной литературе высказаны и дискуссионные суждения о сущ­ности этого 'процессуального правила. Та;к, Я. О. Мотови-ловкер писал, что “запрет .преобразования ,к худшему рас-' пространяется только на ивалификащию  преступления и назначенное наказание и не относится к фактической сторо­не дела” ²⁰⁴. Однако позднее, пересмотрев свое отношение к этому вопросу, он отметил, что “кассационная инстанция не вправе давать указания, ухудшающие положение осужден­ного не только в части квалификации преступления и назначе­ния наказания... но и в части установления фактической сторо­ны дела”²⁰⁵. Такое решение вопроса вытекает из предписания

²⁰³ См. Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уго­ловном процессе, с. 304.

""Мотовиловкер Я. О. Некоторые вопросы теории советского

уголовного процесса в свете нового уголовно-процессуалыюго законода­тельства. Кемерово, 1962, с. 205.

'^Мотовиловкер Я. О. Проверка законности и обоснованнос­ти приговора. Ярославль, 1975, с. 24. См. также: Ширшов М., Мото-виловкер Я. Пределы действия запрета преобразования к худшему.— Сов. юстиция, 1974, № 14, с. 7; они же. Обеспечение интересов осуж­денного при рассмотрении дела вышестоящим судом.—Сов. юстиция, 1979, № 4, с. 8.

224

Верховного Суда СССР о том, что кассационная инстанция

не вправе включать в свое определение такие указания, ко­торые ухудшают положение осужденного”²⁰⁶.

Высказаны в юридической литературе и предложения, которые означают не что иное, как отказ от правила о 'недо­пустимости 'поворота к. худшему. Ta'K, П. Ф. Пашкевич пред­лагает “предоставить право суду второй 'инстанции самому в ряде случаев исправлять ошибки, связанные с неправиль­ным применением уголовного 'закона, не только в сторану, благоприятную для осужденного, по и невыгодную для не­го...”²⁰⁷. Предложение это было подвергнуто критике; в про­цессуальной литературе убедительно показано значение зап­рета .преобразования к худшему в решении задач судопроиз­водства ²⁰⁸. Однако это не снимает необходимость дальней­шего обсуждения и решения вопроса о наиболее целесооб­разном соотношении недопустимости лаворота к худшему и

принщипа объективности, полноты и всесторонности уголов­ного процесса.

Проблема повышения эффективности   кассационного

производства исследовалась в научных работах и ib аспекте расширения прав всех участников судопроизводства на этой стадии процесса²⁰⁹. В 'процессуальной литературе обосновы­валась необходимость дальнейшего расширения права заин­тересованных лищ на ознакомление с кассационными жало-

²⁰⁶ Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 17 декабря 1971 г. “О практике рассмотрения судами уголовных дел в кассацион­ном порядке”.— Сборник постановлений Пленума  Верховного Суда СССР, 1924—1977. М., 1978. ч. 2, с. 354.

²⁰⁷ П а ш к е в и ч П. Ф. Проблема процессуального обеспечения опе­ративности и быстроты судопроизводства.—В кн.: Вопросы борьбы с преступностью. М., 1971, вып. 14, с. 89.

²⁰⁸ См. Чистяков Н., Серов В. Недопустимость “поворота к дудшему”.—Соц. законность, 197il, № 8, с. 39—40; Воробейни­ков М. А. Запрет преобразования к худшему в советском уголовном процессе. Ярославль, 1976; Лазарева Л. И. Недопустимость поворота к худшему как одна из гарантий свободы обжалования приговоров.—Сов. государство и право, 1978, № 4, с. 106—109; Те мушки н О. П. Органи­зационно-правовые формы проверки законности и обоснованности приго­воров, с. 56—70.

²⁰⁹ См. Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уго­ловном процессе, с. 62—72; Познанский В. А. Совершенствование порядка кассационного обжалования и опротестования приговоров — од­но из условий повышения эффективности кассационного производства.— В кн.: Вопросы уголовного процесса. Саратов, 1977, с. 99—109, и др.

 

 

бами и протестами, на принесение дополнительных жалоб и возражений на жалобы, права обжаловать определения суда первой инстанции, права на участие в заседании суда касса­ционной инстанции. Заслуживают внимания и предложения отказаться от ограничений кассационного обжалования некото­рых приговоров, в частности Верховных Судов союзных рес­публик. Отсутствие двухинстанционного .рассмотрения уго­ловных дел вряд ли оправдывается (вескими соображениями. Вопрос этот нуждается я дальнейшем, более 'глубоком изу­чении и обсуждении.

§6. Исполнение приговора

Исполнение 'приговора—понятие  емкое; оно 'может означать и иоправительно-трудовую деятельность различных учреждений, организаций, и уголовно-процессуальную дея­тельность 'судебных органов. В 'прошлом проблема реали­зации приговора наследовалась главным образом в аспек­те исправителыно-трудовой политики; вопросам 'процессуаль­ной деятельности, .исполнения .приговора как стадии 'судо­производства правовая наука не уделяла должного внима­ния. Н. Н. Полянский в “Очерках развития советской науки уголовного процесса” даже не упоминает этой проблемы сре­ди вопросов,  интересовавших процессуальную науку. Это, конечно, не означает, что вопросы исполнения 'приговора совершенно не интересовали процессуалистов; отдельные научные публикации до 1958 ,г. в определенной степени со­действовали тому, что Основы уголовного 'судопроизводства и уголовно-процеосуальные кодексы союзных республик (1958—1961 гг.) значительно расширили полномочия судов в решении вопросов исполнения приговоров, а это в. свою очередь оживило научные исследования рассматриваемой проблемы.

В 1963 г. вышла работа И.Д. Перлова²¹⁰. Это 'была пер­вая .монография, в которой процессуальные вопросы реали­зации приговора .'подвергались 'всестороннему исследованию в 'полном объеме всех проблем ©той .стадии уголовного 'су­допроизводства.                                     '

²¹⁰ См. Перлов И. Д. Исполнение приговора в советском уголов­ном процессе. М., 1963. (Pen.: Алексеев Н. С., Элькинд П. С., Ива­нов В. А. и др.—Правоведение, 1965, № 1; Божьев В., Нечипорен-ко С.—Сов. государство и право, 1965, № 6).

226

Общим вопросам исполнения приговора были посвяще­ны работы Э. ф. Куцовой, Р. В. Литвинова, Е. А. Матвиен-ко²¹¹. Углубленной разработке подвергались отдельные воп­росы рассматриваемой проблемы²¹².

•Развитию .процессуальной теории .исполнения 'пригово­ра содействовало принятие Пленумом Верховного Суда СССР 22 декабря 1:964 г. постановления '“О некоторых процессуаль­ных вопросах, возникших в судебной практике при исполне­нии приговоров”²¹³.

iB 1978 г. вышла 'книга М. К. Свиридова “Сущность и предмет 'стадии исполнения 'приговора”²¹⁴. 'Автор исследовал в ней назначение и место исполнения приговора в системе уголовного судопроизводства, содержание  процессуальной деятельности на этой 'стадии процесса.

Среди проблем стадии исполнения приговора для уго-ловно-процессуальной теории одним из основных стал воп­рос о сущности этой стадии. От его решения зависела раз­работка всех других вопросов этой стадии процесса. Решал­ся он ,в теории 'по-разному. В прошлом 'сущность стадии ис­полнения приговора толковали 'слишком широко, понимая под ней всю совокупность действий по реализации пр.игово-ра ²¹⁵. Всестороннее исследование данного вопроса привело к .выводу, что суть этой 'стадии состоит лишь в судебной дея­тельности по обращанию приговоров 'к исполнению, реали-

²¹¹ См. Куцова Э. Ф. Исполнение приговора. М., 1960; Литви­нов Р. В.' Рассмотрение судом вопросов исполнения приговоров. Воро­неж, 1964; Матвиенко Е. А. Приговор суда и его исполнение. Минск, 1968.

²¹² См. Ткачевский Ю. Досрочное освобождение от наказания. М., 1962; Евтеев М. П. Погашение и снятие судимости. М., 1964; Л у-п и н с к а я П., Сперанский И. Порядок разрешения вопросов, возни­кающих в стадии исполнения приговора.—Соц. законность, 1967, № 2;

Васильев А. Рассмотрение судами дел об условно-досрочном ocbo'-бождении.—Сов. юстиция, 1971, № 12; Годунов Н. Погашение и сня­тие судимости.—Сов. юстиция, 1975, № 2; Мальков Н. Н. Разрешение вопросов, возникающих при исполнении приговора.—Сов. юстиция, 1975,“ № 6.

²¹³ См. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч. 2, с. 367—371.

²¹⁴ См. Свиридов М. К. Сущность и предмет стадии исполнения Приговора. Томск, 1978.

²¹⁵ См. А в pax Я. С. Исполнение приговора по УПК РСФСР.—В кн.: Новое уголовное и уголовно-процессуальное законодательство РСФСР. Казань, 1961, с. 190—191; Чельцов М. А. Советский уго­ловный процесс. М., 1962, с. 475.                             . .

15*                                                                                                                           227

зации 'некоторых приговоров и рассмотрению отдельных воп­росов, возникающих в ходе исполнения приговора ²¹⁶.

Для 'решения вопроса о сущности . стадии исполнения приговора принципиальное значение имеет проблема разгра­ничения компетенции судебных и других, в частности адми­нистративных, органов в реализации приговора. Проблема эта приобрела дискуссионный характер. В процессуальной теории она обычно решалась тутам анализа 'конкретных воп­росов, рассмотрение которых должно осуществляться в про­цессуальном или административном порядке. Е. А. Матвиан-ко описал: “Все, что требует судебного рассмотрения, 'состав­ляет деятельность процессуальную. Все, тато 'в таком рас­смотрении не нуждается, выходит за рамки правосудия”²¹⁷. На .неопределенность такого 'критерия в разграничении .про­цессуальной и административной деятельности 'по исполне­нию 'приговора обратил •внимание М. К. Свиридов, предло­жив развернутую систему 'признаков, с учетом которых рас­смотрение тех или .иных 'вопросов можно отнести 'к предме­ту стадии .исполнения приговора²¹⁸. Исходя из них, он обос­новал 'свои предложения об изменении действующего про­цессуального ааконодательства: необходимость исключить из предмета стадии наполнения приговора ряд 'вопросов, кото­рые должны решаться на других 'стадиях процесса ²¹⁹, и наряду с этим расширить предмет стадии исполнения приго­вора, передав в компетенцию суда некоторые вопро­сы, которые сейчас решаются в административном, а не процессуальном порядке²²⁰. Предложения эти обстоятель­но аргументированы. Их обсуждение, дальнейшая теорети­ческая разработка сущности и предмета стадии исполне­ния приговора призваны содействовать развитию .законода­тельства, определяющего .компетенцию судебных органов в реализации приговора, совершенствованию всей системы ис-правителыно-трудовой политики.. Это одна из . актуальных задач процессуальной науки.                             '

²¹⁶ См. Матвиенко Е. А. Приговор суда и его исполнение, с. 35;

Литвинов Р. В. Рассмотрение судом вопросов исполнения пригово­ров, с. 3; Перлов И. Д. Исполнение приговора в советском уголовном процессе, с. 13, и др.

²¹⁷ Матвиенко Е. А. Приговор суда и его исполнение, с. 36. См. также: А в р а х Я. С. Исполнение приговора по УПК РСФСР, с. 193.

^s\s См. Свиридов М. К. Сущность и предмет стадии исполнения приговора, с. 143—144.

²¹⁹ См. там же, с. 147—188.

²²⁰ См. там же, с. 189—199.

228

Проблема судебной .компетенции на стадии исполнения приговора связана и с таким частным вопросом, как право суда на этой стадии процесса вносить изменения в приговор. Не оспаривая права суда на стадии исполнения приговора вносить те или иные коррективы в 'приговор, некоторые ав­торы рассматривают это .как право суда вносить изменения н.е в приговор, а в порядок отбывания наказания²²¹. Возра­жая им :и исходя ив анализа действующего законодатель­ства, допускающего в ходе реализации приговора замену на< казания, освобождение от наказания (ст. ст. 3'62—364 У.ПК) и т. д., ряд авторов обосновывают возможность на .стадии исполнения приговора его изменения в части наказания²²². Разработка этой проблемы, определение пределов измене­ния приговора .или порядка его реализации, изменения поло­жения осужденного на стадии исполнения приговора име­ют важное значение для укрепления ваконности в уголов­ном .судопроивводстве.

Одним из существенных вопросов, которые разрабатыва­лись процессуальной наукой, был вопрос о процессуальной форме стадии исполнения приговора. Многие авторы обра­щали внимание на то, что процессуальный порядок рассмот­рения .судом вопросов исполнения приговора в достаточной степени не регламентирован и нуждается в совершенствова­нии. Особое внимание было уделено необходимости расши­рить участие в этой стадии процесса осужденных, оправдан­ных, потерпевших, гражданских ответчиков, их представи­телей, •защитников и других участников судопроизводства²²³.

Дальнейшая разработка процессуальной формы реали­зации приговора будет содействовать совершенствованию не только процессуального института исполнения приговора., но :и всей исправителыно-трудовой деятельности.

 

²²¹ См. М о т о в и л о в к е р Я. О. Предмет советского уголовного процесса, с. 92—94; Ф а т к у л л и ц Ф. Н. Обвинение и судебный приго­вор. Казань, 1965, с. 336; Перлов И. Д. Исполнение приговора в со­ветском уголовном пропс-сер, с. 14—19.

²²² См. Ц ы п к и и А. Л. Право на защиту в кассационном и надзор-;

ном производстве и при исполнении приговора. Саратов, 1965, с. 114— 118; Куцова Э. Ф. Исполнение приговора, с. 18.

²²³ См. Матвиенко Е. А. Приговор суда и его исполнение, с. 166— t76; Лунине к ая П., Сперанский И. Порядок разрешения вопро­сов, возникающих в стадии исполнения приговора, с. 38; Цыпкин А. Л,' Право на защиту в кассационном и надзорном производстве и при ис“ иолнёнии приговора, с. 131—148; Литвинов Р. В. Рассмотрение: су” . дом войросоз^исполле-ния.приговоро-в. с.. 42—.MS;    --. - :•' .... . ; •'. ;.:;;;",':.i

229-

§ 7. Пересмотр приговоров, определений и постановлений, вступивших в законную силу

Проблема оснований ;и шроцессуалъных условий .пере­смотра судебных актов, вступивших в законную силу, всегда привлекала к себе внимание правовой науки. Особое значе­ние этих вопросов в том, что они связаны с 'проверкой судеб­ных актов, в законности и обоснованности которых, казалось бы, не должно быть сомнений, .поскольку они обусловлены всем ходом уголовного судопроизводства. Однако судебная практика свидетельствует о необходимости особой системы пересмотра судебных актов, вступивших .в законную силу. Теория л практика уголовного судопроизводства выработа­ли такую систему. Ее составляют две, как принято считать в юридической литературе, исключительные стадии процесса:

производство в надзорной .инстанции и 'возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельс-пвам.

В у.головно-!пр0|цессуальной теории достаточно полно ис­следованы общие задачи этих стадий, их основные особен­ности, необходимость существования 'каждой из них в сис­теме проверки судебных актов, вступивших в законную силу. Принципиальное значение для 'решения этого вопроса имело постановление Пленума 'Верховного 'Суда 'СССР от 21 янва­ря 1974 г. “О практике пересмотра |b порядке судебного 'над­зора приговоров, олределавий и 'постановлений .судов по уголовным делам”, в частности, его ука1зание на то, что ос­нования для пересмотра дела в надзорной инстанции выте­кают иа материалов уголовного дела, а для возобновления дела по вновь открывшимся обстоятельствам требуется их предварительная проверка путем производства следственных действий²²⁴.

Наиболее тщательной разработке в процессуальной ли­тературе подвергнуты вопросы надзорного производства; ям посвящен ряд 'крупных работ, опубликованных до последней кодификации процессуального 'законодательства²²⁵. Их 'все­стороннее 'исследование продолжалось с учетом проведанной

²²⁴ См. Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч. 2, с. 359—367.

²²⁵ См. Гродзинский М. М. Кассационное и надзорное произ­водство в советском уголовном процессе. М., 1953; Строгович М. С. Проверка законности и обоснованности судебных приговоров. М., 1956;

Рахунов Р. Д. Пересмотр приговоров и определений в президиумах судов. М., 1956; Р ивлин А. Д. Пересмотр приговоров в СССР. М., 1958.

230

кодификации. Были опубликованы обстоятельные моногра­фии²²⁶, многочисленные научные статьи²²⁷.

Значительно меньше процессуальная наука занималась проблемами возобновления дел по вновь открывшимся обсто­ятельствам. Это позволило Н. Н. Полянскому написать, что в прошлом проблема эта почти совсем не привлекала к се­бе внимания²²⁸. И. Д. Перлов отнес ее “к числу “забытых” стадий советского уголовного процесса”²²⁹. Возобновлению дел по вновь открывшимся обстоятельствам посвятили свои книги Б. С. Тетерин, В. М. Блинов²³⁰; вопросы эти 'рассмотре­ны в работах по общим проблемам уголовного процесса²³¹, в ряде научных статей²³². В них исследовались особенности

²²⁶ Ш и н д В. И. Рассмотрение уголовных дел президиумами судов. М., 1960; Масло в В. П. Пересмотр уголовных дел в порядке судебно­го надзора. М., 1965; Чехарин Е. М. Пересмотр приговоров, определе­ний и постановлений, вступивших в законную силу. М., 1966; Г рун А. Я. Пересмотр приговоров в порядке судебного надзора. М., 1969; Пер­лов И. Д. Надзорное производство в уголовном процессе. М., 1974; Т е-м у ш к и н О. П. Организационно-правовые формы проверки законности я обоснованности приговоров. М., 1978.

²²⁷ См. Г р у н А. Порядок рассмотрения уголовных дел в надзор­ной инстанции.—Сов. юстиция, 1963, № 23; Анашкин Г., Кузне­цов И. Проверка в порядке судебного надзора уголовного дела в пол­ном объеме.—Соц. законность, 1968, № 7; Перлов И. Д. Нужна ли реформа надзорного производства.—Сов. юстиция, 1969, № 1; Кобли-к о в А. С. Существенные вопросы судебного надзора по уголовным де­лам.— Сов. государство и право, 1975, № 3; Демидов В. В. Методика обобщения надзорной практики областного суда.—Сов. юстиция, 1976, „№ 9; он же. Устранение в порядке надзора судебных ошибок.—Соц. законность, 1976, № 12, и др.

²²⁸ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 181.

²²⁹ Перлов И. Д. Возобновление уголовных дел по вновь открыв* •шимся обстоятельствам.—Сов. юстиция, 1971, № 15, с. 8.

²³⁰ См. Тетерин Б. С. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам. М., 1959; Блинов В. М. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам. М., 1968.

²³¹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, гл. 19. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам, с. 462—469; Те мушки н О. П. Организационно-правовые формы провер­ки законности и обоснованности приговоров, гл. 6. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам, с. 206—237.

²³² См. Кобликов А. Процессуальные вопросы, возникающие в стадии возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам.— Сов. юстиция, 1967, № 8; Перлов И. Д. Возобновление уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам.—Сов. юстиция, 1971, № 15;

'Т е м у ш к и н О. Расследование вновь открывшихся обстоятельств.— Соц. законность, 1975, № 8; о н же. Основания возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам.—Соц. законность, 1976, № 8, и др.

231

оснований и процессуального 'порядка возобновления дел то вновь открывшимся 'обстоятельствам, вносились предложе­ния, направленные на усовершенствование этой стадии ятро-цеоса.

'В уголовно^процессуалыной .литературе очень распрост­ранено мнение о'б исключительном характере стадий пере­смотра судебных актов, вступивших 'в законную силу. След­ствием такого их .понимания являются различного рода суж­дения об особых основаниях и условиях пересмотра приго-' воров и других судебных решений, вступивших в законную силу. Н. Н. Полянский полагал, что тенденция развития это­го процессуального института '“должна сдаваться не только в сужении круга органов, уполномоченных на опротестова­ние судебных решений (в широком смысле этого 'понятия),. вступивших в законную силу, и органов, правомочных пере­сматривать дела в порядке 'надзора, но равным образом в сужении тех условий, которые могут служить к отмене ре­шений, вступивших в законную силу”²³³. Мнение это разде­ляет ряд процессуалистов. Так, iB. 'И. Басков писал: “Чтобы отменить приговор, вступивший в законную силу, или внести в .него изменения, нужны 'более существенные основания, чем для отмены или изменения приговора, не иступившего в за­конную силу”²³⁴. И. Д. Перлов .подверг обстоятельной 'крити­ке теорию “исключительности” надзорного производства. Он писал, что путем введения 'различных оснований для касса­ционного и надзорного 'производства “'нельзя решить зада­чу дальнейшего укрепления законности и усиления защиты прав 'граждан в уголовном судопроизводстве”²³⁵. В работах многих авторов убедительно показано, что эта задача может быть решена в результате единообразного' применения об­щих оснований к отмене и изменению судебных актов в касса­ционном и надзорном 'производствах²³⁶.

²³³ П о л я н с к и и Н. Н. Очерк развития советской науки уголовно­го процесса, с. 181.

²³⁴ Б а с к о в В. И. Пересмотр приговоров в порядке судебного над­зора—исключительная  стадия  уголовного   процесса.—Правоведение, 1973, .N" 2, с. 81. См. также: Масло в В. П. Пересмотр уголовных дел в порядке судебного надзора, с. 35—47; Пашкевич П. Ф. Проблема, процессуального обеспечения оперативности и быстроты судопроизвод­ства—В кн.: Вопросы борьбы с преступностью. М., 1971, вып. 14, с. 93—98.

²³⁵ П е р л о в И. Д. Надзорное производство в уголовном процессе, с. 145—151.                                          •

^2М См. Темушкин О. П. Организационно-правовые формы про­верки законности и обоснованности приговоров, с. 39—44; Кобли-

232

Дискуссионными в процессуальной литературе стали вопросы о системе и полномочиях надзорных инстанций. В ходе научной дискуссии обосновывались предложения рас­ширить надзорные полномочия Верховного Суда СССР²³⁷.

Это содействовало внесению в 1967 г. соответствующих изме-гнений в Положение о Верховном Суде СССР от 17 февраля 1957 г.²³⁸, а также последующей разработке нового Закона о Верховном Суде СССР, принятого Верховным Советом СССР 30 ноября 1979 г.²³⁹ Новый Закон, в отличие от ранее дей­ствовавшего положения, расширил надзорные полномочия Верховного Суда 'СССР как высшего судебного органа стра­ны, а также 'предусмотрел, что Верховный Суд СССР осу-щоствляет [Правосудие ibo всех его формах: рассматривает дела в качестве суда 'первой 'инстанции, в кассационном по­рядке, в порядке .надзора .и по вновь открывшимся обсто­ятельствам. Закон о Верховном Суде СССР содержит ряд новых положений, которые несомненно окажут влияние на дальнейшее развитие уголовно-процессуальной теории²⁴⁰.

.В ходе дискуссий о системе :и полномочиях надзорных инстанций некоторые авторы обосновывали необходимость сократить число надзорных инстанций²'⁴¹.

В процессуальной литературе писали и о необходимости лишить председателей судов и их заместителей 'права прино­сить в порядке надзора любые протесты или только протес-ков А. С. Существенные вопросы судебного надзора по уголовным делам, с. 131—132; Г рун А. Я. Пересмотр приговоров в порядке судебного надзора, с. 37—61.

²¹⁾⁷ См. Комиссаров К. Надзорные правомочия Верховного Су­да СССР нуждаются в совершенствовании.—Соц. законность, 1965, № 7, с. 1''.--17; Перлов И. Д. Надзорное производство в уголовном про­цессе. с. 78—"4.

²³⁸ См. Ведомости Верховного Совета СССР, 1967, № 40, ст. 526.

²³⁹ См. Ведомости Верховного Совета СССР, 1979, № 49, ст. 842.

²⁴⁰ См. Смирнов Л. Закон о Верховном Суде СССР и задачи .дальнейшего совершенствования правосудия.— Соц. законность,  1980, № 2, с. 1'1—16; Добровольская Т. Новое в регламентации органи­зации и деятельности Верховного Суда СССР.—Сов. юстиция, 1980, № 2, с. 8—!0; Слпицкий U. М. Верховный Суд СССР: новая регламента­ция организации и деятельности.— Правоведение, 1980, № 4, с. 77—83.

²⁴¹ См. Басков В. И. О надзорном порядке пересмотра уголовных ,дел.—Сов. государство и право, 1965, № 10, с. 48; Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 452; Пашкевич П. Ф. Проблема процессуального обеспечения оперативности и быстроты су­допроизводства, с. 97; Перлов И. Д. Надзорное производство в уго­ловном процессе, с. 69—75, и др.

233

ты, имеющие .своей целью ухудшить .положение осужденного, оправданного. В качестве основного аргумента выдвигали то,

что с -положением беспристрастного 'судьи несовм.ест.имо его Право приносить 'протест, в котором до рассмотрения дела судом уже выражено 'мнение одного :и'з судей, тем более председательствующего в 'судебном заседании. Отмечалось и то, что такое право председателей судов позволяет об'хо-дить предписание закона о .запрете [Преобразования 'к худше­му в кассаци'0'нной инстанции и сводит на нет одну из гаран­тий права свободного обжалования приговора²⁴².

Есть у этого 'предложения и .противники. Так, О. П. Те-мушкин 'полагает, что лишение 'председателей судов права приносить протесты поставит надзорную инстанцию в пол­ную зависимость от направленности прокурорских протестов,-а “такое подчиненное положение суда было бы несовмести­мо с его ролью активного творца социалистического право­судия и хранителя его престиж.а”²⁴³. Соображения эти, как видим, не рассчитаны на случай сохранения за председате­лями судов права приносить протесты, имеющие целью улуч­шить положение осужденного.

Исследуя проблемы надзорного '.производства, многие процессуалисты как 'в прошлом²⁴⁴, так и !b последнее время приходили ;к выводу о необходимо ст.и  расширить трава участников процесса на этой стадии судопроизводства: вру­чать заинтересованным лицам 'копии надзорных протестов, извещать их о времени 'рассмотрения дела •в надзорной .ин­станции, предоставить право подавать возражения на про­тесты и участвовать в 'заседаниях  надзорной инстанции, пользоваться услугами .адвоката ,и т. д.²⁴⁵ В этом, надо по-

²⁴² См. Нажимов В. П. Суд как орган правосудия по уголовным делам в СССР.—В кн.: Вопросы организации суда и осуществления пра­восудия в СССР. Калининград, 1970, т. 1, с. 121—122; Пашке­вич П. Ф. Проблема процессуального обеспечения оперативности и быс­троты судопроизводства, с. 97—98; Алексеев В., Шишкин Б. Роль процессуальных гарантий в стадиях кассационного и надзорного производства.—Сов. юстиция, 1971, № 22, с. 19; Мо то в и л о в ке р Я. О. Проверка законности и обоснованности приговора.  Ярославль,  1975, с. 25—26; Воробейников A'L А. Запрет преобразования к худшему в советском уголовном процессе, с. 66—70.

²⁴³ Т е м у ш к и н О. П. Организационно-правовые формы проверки законности и обоснованности приговоров, с. 82.

²⁴⁴ См. Полянский Н. Н. Очерк развития советской науки уго­ловного процесса, с. 177—179.

²⁴⁵ См. Островский Д., Островский И. Участие адвоката в надзорной стадии уголовного судопроизводства.—Сов. юстиция, 1968,

234

лагать, одно из важных средств .совершенствования iB-сей системы пересмотра судебнык .актов, 'вступивших в закон­ную силу.

§ 8. Наука уголовного процесса

о производствах по отдельным категориям

уголовных дел

Производство по делам о преступлениях несовершенно­летних. В “Очерке развития советской науки уголовного про­цесса” Н. .Н. Полянского было упомянуто лишь о трех ра-б.ота1х, посвященных особенностям судопроизводства ,по де­лам несовершеннолетних. После принятия Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик число та­ких работ значительно возросло и продолжает увеличивать­ся. Исследованию .подвергаются не только общие вопросы этой проблемы, но и отдельные: особенности возбуждения дел, расследования, участия обществ енн ости, профилактики и т. д. Рост числа работ объясняется спецификой организации борьбы с .преступностью несовершеннолетних, важностью своевременного реагирования на поведение несовершенно­летних для предупреждения преступлений, особой заботой Советского государства о правильном развитии и воспитании подрастающего поколения. Характерной особенностью ряда этих работ является использование даннык других наук— криминологии, психологии, педагогики для разработки реко­мендаций, обеспечивающих максимальный воспитательный эффект судопроизводства по делам 'несовершеннолетних.

Особенности расследования и 'судебного разбирательст­ва дел о несовершеннолетних проанализированы в обстоятель­ной книге Г. М. Миньковского²⁴⁶. Более поздней работой, ох­ватывающей все стороны уголовного процесса по делам не­совершеннолетних с характеристикой профилактической дея­тельности следователя и 'суда, явилась монолрафия Н. И. Гу-ковской, А. И. Долговой и Г. М. Миньковско.го²⁴⁷. Общим

№ 21; Фляте Н. Расширить право на защиту в надзорных инстанци­ях.—Сов. юстиция, 1970, № 1: Демидов В. О правах участников уго­ловного процесса в надзорное производстве.—Сов. юстиция, 1975, № 2;

Темушкин О. П. Организационно-правовые формы проверки закон­ности и обоснованности приговоров, с. 192.

²⁴⁶ М и н ь к о в с к и и Г. М. Особенности расследования и судебного разбирательства дел о несовершеннолетних. М., 1959.

²⁴⁷ См. Гуковская Н. И., Долгова А. И., Минькрв-ский Г. М. Расследование и судебное разбирательство дел о преступле­ниях несовершеннолетних. М., 1974.

235

вопросам .производства 'по делам несовершаняоле-пн.их (посвя­щена 'работа В. В. Шимановского²⁴⁸. В книге 3. А. Астеми-рова, написанной 'в основном в криминологическом 'ключе, обстоятельно характеризуются особенности уголовной ответ­ственности [несовершеннолетних, в 'частности ее согциальдо-психологнчаские предпосылки²⁴⁹. Вопросы организации 'и .ме­тодики расследования преступлений 'несовершеннолетних в в.кримяналистическо.м и уголовно-процессуальдом (плане рас­смотрены ъ 'работах Л. Л. Каневского²⁵⁰.

•Серьезные исследования .предприняты по (Проблеме пре­дупреждения лрестушлений несовершеннолетних. Этому но­вому и 1ва,жнаму направлению посвящена обстоятельная мо­нография Е. В. Болдырева, работы Н. И. Гуко'вокой, Б. С. Ор­лова²⁵¹. Вопросы досрочного освобождения .несовершеннолет­них от наказания 'исследованы в книге Б. А. Филимонова²⁵². Отдельные .работы охватывают характеристику деятельнос­ти государственных органов и общественности по профилак­тике преступлений несовершеннолетних²⁵³. В целом ряде журнальных статей рассмотрены некоторые особенности су-дапрои13'вод!ст1ва то делам неосгвер.шеннолетних²⁵⁴.

²⁴⁸ См. Ши м а н о в с к и и В. В. Процессуальные особенности рас­следования дел о преступлениях несовершеннолетних. Л., 1970.

²⁴⁹ См. А с т е м и р о в 3. А. Уголовная ответственность и наказание несовершеннолетних. М., 1970.

. ²⁵⁰ См. Каневский Л. Л. Проблемы методики расследования преступлений несовершеннолетних. Уфа, 1976; он же. Организация рас­следования и тактика следственных действий по делам несовершеннолет­них. Уфа, 1978.

²⁵¹ См. Болдырев Е. В. Меры предупреждения правонарушений несовершеннолетних в СССР. М., 1964; Гуковская II. И. Деятель­ность следователя и суда по предупреждению преступлений несовер­шеннолетних. М., 1967; Орлов Б. С. Подросток и преступление. Основ­ные пути предупреждения преступлений несовершеннолетних. М., 1969.

²⁵² См. Филимонов Б. А. Процессуальные вопросы досрочного освобождения от наказания несовершеннолетних. М., 1965.

²⁵³ См. Пронина В. С. Роль личных советов в предупреждении правонарушений несовершеннолетних. М., 1961; Стумбина Э. Я. Роль народного суда в предупреждении правонарушений несовершенно­летних. М., 1967; Емельянов Ю. Н., Семенова Н. К., Шедри-н а А. К. Общественные воспитатели несовершеннолетних. М., 1974, и ДР.

²⁵⁴ См. Самошина 3., Осипенко Н. Роль общественности в предупреждении   преступлений   несовершеннолетних.— Сов. юстиция, 1962, М' 20; Ершова Н. Комиссии по делам несовершеннолетних тре­буют больше. внимания.—Сов. юстиция, 1963, № 11; Иванов Ю. А. Воспитательное воздействие предварительного следствия  по делам о

236

Результатом повышения внимания к проблемам произ­водства по делам о преступлениях несовершеннолетних яви­лось руководящее постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 декабря 1976 г. “О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершенно­летних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщест­венную деятельность”²⁵⁵.

Несомненно, это направление в уголовло-прощессуальной науке 'будет ,и (впредь 'развиваться ic учетом необходимости 'повышения эффективности уголовно-троцеосуального 'регу­лирования '.и разработки новых мер борьбы с преступления­ми яесовершеннолетаих.

Производство по применению принудительных мер ме­дицинского характера. Действующие уголовно-процессуаль-'ные кодексы союзных республик содержат разделы (главы), посвященные особенностям судопроизводства ото (примене­нию принудительных мер медицинского характера. В за­конодательстве (предшествующего шериода эти вопросы рег­ламентировались явно недостаточно, .мало освещались оя.и •и в юридической литературе. Развитие процессуальной 'нау­ки, потребности 'практического урегулирования (применения принудительных мер медицинского характера способствова­ли 'разработке я закреплению таких особенностей судопроиз­водства (по делам душевнобольных, 'которые в полной мере могли 'бы обеспечить решение задач процесса, в 'частности ограждения общества от опасных  действий таких лиц и вместе с этим защиту их законных интересов. .Угол о нно-про­цессуальная наука содействовала гуманистическому разви­тию законодательства в данной области общественных отно­шений. В действующем законе четко определены конкретные меры медицинского характера, [Применение которых хотя и осуществляется (принудительно, но .не в виде .наказания, пре­следуя совсем иные щели. Меры эти могут (применяться толь­ко судам к (психически больным лицам, 'совершившим об­щественно опасные деяния, предусмотренные уголовным за­коном. Причем закон •не 'предписывает в таких случаях обя­зательное применение мер медицинского характера, а 'пре­доставляет суду право отри решении этого вопроса .исходить

.преступлениях несовершеннолетних.—В кн.: Изучение и предупреждение правонарушений среди несовершеннолетних. М., 1970.

²⁵⁵ Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1977. М., 1978, ч, 2, с. 297—310.

237

из опасности лица для общества, учитывая его 'болезненное состояние .и характер совершенного деяния. Отмена прину­дительной меры медицинского характера возможна не толь­ко 'при полном выздоровлении лица, но и при таком измене­нии состояния его здоровья, когда в принудительной мере медицинского характера отпадает 'необходимость.

Эти :и другие 'положения закона,  выражая гуманную сущность советского здрава, обеспечивают условия для .наи­более эффективного применения мер лечения в отношении" лиц, заболевших душевной болезнью и совершивших общест­венно опасное деяние.

Процессуальные проблемы применения принудительных мер медицинского характера имеют 'большое практическое и научное значение. Однако обращает на себя внимание их недостаточная разработка 'в уголовно-щроцессуальной  тео­рии. Это было характерно для периода до принятия действу­ющих 'сейчас уголовно-процессуальных кодексов, это 'можно сказать и о последующем периоде. Единственным обстоятель­ным исследованием 'рассматриваемой проблемы до 'сих пор остается монография П. .С. Элькинд, опубликованная в 1959 г.²⁵⁶ К числу работ по этой проблеме, 'вышедших в пос­ледние годы, можно отнести учебное пособие С. Я. Улицко-.го и книгу Б. А. Протченко, опубликоваяную в серии “Биб­лиотечка народного судьи”²⁵⁷, ряд 'научных статей²⁵⁸ и раз­делов в учебника.х и других .работах то общим проблемам уголовного процесса²⁵⁹.                                  ,

²⁵⁶ См. Элькинд П. С. Расследование и судебное рассмотрение дел о невменяемых. М., 1959.

. . ²⁵⁷ См. Улицкий С. Я. Проблемы принудительных мер медицин­ского характера. Владивосток, 1973; Протченко Б. А. Принудитель­ные меры медицинского характера. М., 1976.

²⁵⁸ См. Рыбальский М. И., Рудяков А. И. Назначение и от­мена принудительных мер медицинского характера.— Сов. государство и право, 1968, № 4; Ларин А. Следствие и суд по делам невменяемых.— Соц. законность, 1969, № 2; Шпиле в В. Разрешение гражданского ис­ка при применении принудительных мер медицинского характера.— Сов. юстиция, 1972, № 22; Алексеев В., Шишкин Б. Соблюдать процес­суальные гарантии применения принудительных мер медицинского харак­тера.—Con. юстиция,    1973, № 24; Борисов Э. Юридическая' оценка общественно опасных деяний невменяемых.—Сов. юстиция, 1979, № 1); Улицкий С. Я. Некоторые вопросы судопроизводства по приме­нению принудительных мер медицинского характера.—В кн.: Вопросы. осуществления правосудия в СССР. Калининград, 1979, и др.

²⁵⁹ См. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 487—499; Настольная книга судьи/Ред. кол.: А. Ф. Горкин,

238

Проблемы применения 'принудительных мер медицин­ского характера носят комплексный характер, и решение-многих 'из них возможно лишь в результате совместных уси­лий юристов и психиатров. Среди этих проблем, пожалуй^ наиболее спорным оказался вопрос о характере заключения эксперта-психиатра, о его значении для суда. В процессу­альной литературе подвергнуты обстоятельной критике по­пытки возвести такую грань между медицинским и юриди­ческим критериями невменяемости, которая исключила бы право эксперта дать свое заключение не только о характере заболевания, но и о способности лица понимать свои поступ­ки и руководить ими²⁶⁰. К дискуссионным можно отнести также вопросы: о применении некоторых общих положений процессуального закона, в частности пп. 3, 4, 6 ст. 5 УПК по делам данной категории; о рассмотрении этих дел ,в зак­рытых судебных заседаниях; о проведении предварительно­го следствия 'по делам частного обвинения невменяемых; об участии душевнобольных в судебном заседании; о полномо­чиях распорядительного 'заседания суда по этой категории дел; об участии в 'судебном заседании общественных защит­ников; о рассмотрении гражданских исков по этим делам²⁶¹.

В процессуальной литературе на основе обобщения след­ственной д судебной практики по применению (принудитель­ных мер .медицинского .характера неоднократно обращалось внимание на упрощение судопроизводства по делам о невме­няемых со стороны некоторых следователей и судей. 'Порой это проявляется в том, что заключения экспертов критически не оцениваются, эксперты не вызываются s судебное заседа­ние; доказательства общественно опасных действий душевно­больных в достаточной степени не проверяются; следователи и судьи иногда ошибочно полагают, что независимо от таких

В. В. Куликов, Н. В. Радутная, И. Д. Перлов. М., 1972, с. 691—709;

Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу РСФСР/Отв. ред. А. К. Орлов. М., 1976, с. 598—611.

²⁶⁰ См. Элькинд П. С. Расследование и судебное рассмотрение дел о невменяемых, с. 31—35; Рыбальский М. И., Рудяков А. И. Назначение и отмена принудительных мер медицинского характера, с. 107; Алексеев В., Шишкин Б. Соблюдать процессуальные гаран­тии применения принудительных мер медицинского характера, с. 19.

²⁶¹ См. Элькинд П. С. Расследование и судебное рассмотрение дел о невменяемых, с. 61—67, 80—81; Ларин А. Следствие и суд по де­лам невменяемых, с. 46—47; Ш п и л е в В. Разрешение гражданского ис­ка при применении принудительных мер медицинского характера, с. 11;

Настольная книга судьи, с. 692—695; Протченко Б. А. Принудитель­ные меры медицинского характера, с. 26—37.

239

доказательств лицо, 'страдающее психическим заболеванием, нуждается в 'принудительном лечении; не 'всегда по этим де­лам участвуют защитники²⁶². Все это требует дальнейшего совершенствования процессуальных гарантий законности я обоснованности применения принудителыньвх .мер медицин­ского характера.

На основе сравнительного .анализа законодательства союзных республик и обобщения судебн'0-сл'едственной лрак-тики ,в 'юридической литературе высказаны различные сужде­ния о совершенствовании процессуальных гарантий по делам о .невменяемых. В частности, говорится о 'необходимости установить единые виды принудительных мер медицинского характера, ,а также судебных решений ino применению этих мер; предусмотреть обязательное участие эксперта в судеб­ном заседании; .расширить трава .защитника и других лиц •в ходе предварительного следствия и судебного разбиратель­ства; точнее определить предмет доказывания на предвари­тельном следствии и др.²⁵³

Производство по делам о хулиганстве и мелком хищении государственного или общественного имущества. Особый по­рядок (производства по дела'м о хулиганстве установлен срав-нителын.о недавно в связи с изданием Указа Президиум.а .Вер­ховного 'Совета СССР от 26 .июл'я 1966 г. к<0'б усилении от­ветственности за хулиганство”, на основании •которого были внесены изменения в уголовные и уголовно-процессуальные кодексы союзных республик. В дальнейшем этот порядок был .распространен и на дела о 'медком хищении государст­венного или общественного имущества²⁶⁴.

Этот порядок .предусматривает |р'яд изъятий и.з .общих правил судопроизводства, касающихся 'прежде .всего досу-дебной деятельности и не затрагивающих существа судебного разбирательства. Процессуальному порадку производства по делам о хулиганстве в теории советского уголовного процес-

²⁶² См. Алексеев В., Шишкин Б. Соблюдать процессуальные гарантии применения принудительных  мер  медицинского  характера, с. 17—19; Романов Н. Применение принудительных мер медицинского характера.—Сов. юстиция, 1973; № 18, с. 12—14.

²⁶³ См. Протченко Б. А. Принудительные меры медицинского характера, с. 8—9, 21—22, 34—35, 42—44; Ларин А. Следствие и суд по делам невменяемых, с. 45—47; Элькинд П. С. Расследование и су­дебное рассмотрение дел о невменяемых, с. 56—61, 73—80, и др.

²⁶⁴ См. Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1977, № 5t, ст. 12, 17.

248

са уже .были посвящены монографические исследования²⁶⁵. Bociipoca'M процессуального порядка предварительного рассле­дования и судебного рассмотрения дел о хулиганстве посвя­тили ряд статей И. Д. Перлов²⁶⁶ и другие авторы²⁶⁷.

Применение особого порядка производства по делам о хулиганстве не получило однозначной оценки в теории совет­ского уголовного процесса. Если, по мнению М. 'С. Строгови-ча, сокращенный порядок производства для дел о простом хулиганстве и мелком хищении допущен в виде исключения и эта упрощенная (popiMa н.е 'будет долговечной, поскольку она должна 'быть заменена .единой и общей процессуальной формой ²⁶⁸, то другие авторы 'считают, что упрощенный поря­док судопроизводства по этим делам выдержал испытание временем ^2В9. В то же время отмечалось, что порядок произ-

²⁶⁵ См. Берекашвили Л. Ш. Расследование хулиганства. М., 1968; Волженкин Б. В., Шимановский В. В. Квалификация и процессуальные особенности расследования дел о хулиганстве. Л., 1969;

Бе резин А. И. Производство по делам о хулиганстве. М., 1970; Аль-шевский Т. В., Даньшин Л. И., Чувилев А. А. Досудебное про­изводство по делам о хулиганстве без отягчающих обстоятельств. М., 1972; Кор пуков В. М., Михайленко А. Р., Чичко В. Н. Произ­водство по делам о хулиганстве. Саратов, 1977; Шубин В. В. Рассмот­рение уголовных дел о хулиганстве. М., 1980.

²⁶⁶ См. Перлов И. Д. Процессуальные вопросы предварительного расследования дел о хулиганстве.—Сов. юстиция, 1966, № 9; о н же. Судебное рассмотрение дел и материалов о хулиганстве.— Сов. юстиция, 1967, № 1; он же. Процессуальные вопросы предварительного рассле­дования и судебного рассмотрения дел и материалов о хулиганстве.— В кн.: О мерах по усилению борьбы с нарушениями общественного по­рядка. М., 1967.

²⁶⁷ См. Вицин С. Особенности производства по делам о хулиган­стве, предусмотренном ч. 1 ст. 206 УК РСФСР.— Сов. юстиция, 1966, № 22; Чувилев А. Процессуальные гарантии по делам о хулиганстве без отягчающих обстоятельств.—Соц. законность, 1967, № 1; Панте­леев В. Предание суду по делам, предусмотренным ч. 1 ст. 206 УК РСФСР.—Сов. юстиция, 1967, № 6; Кобяков В. М. Досудебное про­изводство по делам о хулиганстве, предусмотренном ч. 1 ст. 206 УК РСФСР.—Учен. зап./ВЮЗИ, 1971, вып. 24', ч. 2.

²⁶⁸ См. С т р о г о в и ч М. С. Уголовно-процессуальпая форма и обес­печение прав обвиняемого.— В кн.: Развитие и совершенствование уго-ловно-процессуальной формы. Воронеж, 1979, с. 91. См. также: Добро­вольская Т. Н., Элькинд П. С. Уголовно-процессуальная форма, процессуальные нормы и производства.— В кн.: Юридическая процессу­альная форма. М., 1976, с. 274—275; П е т р у х и и И. Л. Рец. на кн.:

Кобликов А. С. Законность — конституционный принцип советского уго­ловного процесса. М., 1979.—Сов. государство и право, 1980, .№ 3, с. 151.

^м9 См. Кобликов А. С. Законность — конституционный принцип советского уголовного процесса, с. 183; Маршев С. А. О дифференциа­ции форм уголовного судопроизводства.— В кн.: Развитие и совершен­ствование уголовно-процессуальной формы. Воронеж, 1979, с. 91.

16. Заказ 2568                                                    241

водства по делам о простом хулиганстве (ч. 1 ст. 206 У К РСФСР), три котором 'производство в значительной мере протекает до возбуждения уголовного дела, упрощен чрез­мерно²⁷⁰. По данным Р. Д. Аширо,ва, около 54% опрошен­ных народных судей Татарии заявили о затруднительности рассмотрения дел без стадии предварительного расследова­ния ^2Л. В связи с этим вносятся предложения о более четкой регламентации предъявления обвинения, ознакомления участ­ников процесса с 'материалами дела и т. д. По-видимому, исследования сокращенных форм процесса в целях опреде­ления оптимальных вариантов должны |быть продолжены.

²⁷⁰ См. Арсеньев В. Д. О едином порядке производства по уго­ловным делам и пределах его дифференциации.—Тр./Иркут. ун-т, 1970, т. 85, сер. юр., вып. 10, ч. 4, с. 70; Аширов Р. Д. Институт ускоренно­го производства как средство повышения эффективности советского уго­ловного процесса.— В кн.: Вопросы эффективности советского уголовного процесса. Казань, 1976, с. 74.

²⁷¹ См. Аширов Р. Д. Институт ускоренного производства как средство повышения эффективности советского уголовного процесса, с. 73.

ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ

 

Абдумаджидов Г. 175 Абраменкова В. С. 98 Аврах Я. С. 53, 92,  133, 227,

228

Авхиа Ж. 100, 101 Адаменко В. Д. 107, 138 Акинча Н. А. 57, 60, 12& Александров Г. Н. 104 Александров С. А. 130, 132 Алексеев А. М. 172 Алексеев В. 220, 221, 234, 238,

239, 240 Алексеев В. Б. 159 Алексеев Н. С. 8, 13, 14, 16, 22, 40, 83, 86, 92, 95, 101, 104, 107, 109, 124, 136,  153,  156, 158, 168, 169, 173, 174, 180, 185, 186, 188, 199, 203, 204, 206, 211, 212, 214, 226 Алексеев С. С. 24, 29, 71, 86 Алексеева Л. Б. 14, 26, 43, 67,

69, 70

Альперт С. А. 8, 54, 106 Альшевский Т. В. 241 Анашкин Г. 3. 57, 69, 215, 221,

231

Анпилогова В. Д. 190, 214 Арннушкин Г. 166

Ароцкер Л. Е. 82, 85, 88, 90, 96 Арсеньев В. Д. 33, 35, 44, 142,

173, 220, 242 Арцишевский Г. В. 159 Астемиров 3. А. 236 Афанасьев В. 172 Аширов Р. Д. 242

Бабаев В. Н. 45 Бажанов М. И.  13, 22, 106,

116, 190, 197 Бакаев Д. М. 115, 119 Бакрадзе А. 116, 119

16*

 

Балашов А. 178

Банин В. А. 151

Барабашев Г. К. 101

Басков В. И. 41,    106,  114,

116,   117, 194, 212, 222, 232,

233 Батуров Г. П. 14, 24, 69, 190,

201, 205, 220 Безлепкин Б. Т. 125 Безруков В. 98 Безуглов А. А. 88 Бекешко С. П. 13, 57, 106, 107,

126, 164, 185 Белкин Р. С. 76, 93, 142 Белозеров Ю, Н. 172, 175 Березин А. И. 241 Березовская С. Г. 42, 114 Берекашвили Л. Ш. 241 Блинов В. М. 231 Боботов С. В. 102 Бобров В. К. 31 Божьев В. П. 37, 48, 49, 50, 51,

55, 100, 119, 127, 131, 138, 139,

140, 192, 193,  205,  209, 213,

226 Бойков А. Д. 24, 26, 49, 69, 82,

83, 85, 90, 91, 110, 133, 221 Болдырев Е. В. 236 Борисов Э. 238 Боровский Э. 126 Бородин С. В. 21, 174, 175, 178,

185, 199

Бохан В. Ф. 159, 208 Братусь С. Н. 65 Брежнев Л. И. 3, 93, 99 Бутов В. Н. 220 Быков В. М. 175 Быховский И. Е. 82, 97

Васильев А. 227 Васильев А. М. 29

243

Васильев А. Н.  75, 77, 93, 97,

fl87

Васильев В. Л. 79 Вегер В. И. 81 Ведерников Н. Т. 186 Веселый В. 3. 175 Викторов Б. А. 13, 22, 179, Винберг А. И. 76, 77, 93, 94,

96, 98, 142, 167 Витрук Н. В. 96 Вицин С. 241 Власов В. И. 211 Волженкин Б. В. 241 Воробейников М. А. 225, 234 Выдря М. М. 53, 106, 190 Вышинский А. Я. 9, 154

Гавриков Г. 101 ' Гаврилов А. К. 175, 187 Галкин Б. А. 8, 14, 25, 27, 28,

48, 106, 107, 117 Галкин И. С. 126 Гальперин И. М. 15, 190,  196,

197, 200, 211

Гапанович Н. Н. 169, 187 Гиганов А. 35, 41 . Гинзбург А. Я. 187 Гинзбург Г. А. 91, 133 Гинцбург В. Г. 116 Гилипский Я. И. 138-Глотов О. М. 188 глушкпп В. 220 Годунов Н. 227 голунский С. А. 43, 145 Гольдииер  В. Д. 90, 91,  110,

208

Гольст Г. Р. 176 Гончаренко В. И. 96 Горкин А. Ф. 8, 14,  190,  199,

238 Горский Г. Ф. 5. 24. 60, 69, 78, 82,

86, 87, 89, 90,  96, 136, 143,

145, 147, 150, 161, 162, 178, 221 Горшенев В. М. 29 Трабовская Н. П.'2'13 Гравина А. А. .14 Гробов С. М. 58 Гробовенко Я. В. 99, 101 Гродзинский  М. М.  193, 219, - 230 Гоошевой Ю. М. 8, 13, 22, 44. 60,

81, 88, 106, 159, 192, 194, 196,

197, 198, 208. 215, 216, 217

244

 

Грун А. Я. 178, 219, 221, 231”

233

Гуковская Н. И. 235, 236 Гуляев А. П. 33, 175 Гуляев П. И. 97 Гуреев П. П. 130, 131 Гуткин И. М. 19, 62 Гуцснко К. Ф. 102

Давыденко Г. 213

Давыдов Б. И. 90 .

Давыдов В. 57

Давыдов П. М. 13, 38, 61, 62,

71, 123, 143, 175, 216 Дагель П. С.  51, 71, 108, 127,

130 Даев В. Г. 16, 41, 42, 54, 57,

73, 117, 119,   123. 130,   131,

il34, 139, 167, 177. Данынин Л. И. 241 . Демидов В. В. 143, 231, 235 -Демидов И. 2)5 Дидснко Ф. К. 80 Добровольская Т. Н. 8, 31, 38,

43, 46, 58, 61, 198, 199, 205,

207, 217, 218, 220, 233, 24) Долгова А. И. 235 Донцов А. М. 174 Дорохов В. Я. 126, 128, 129, '.155,

163, 167, 215, 218 Доспулов Г. Г. 79 Дубинский А. Я. 101 Дубравный В. А. 127, 128, 163 Дулов А. В. 8, 57, 78, 79, 80,

94, 166

. Евтеев М. П. 227 Емельянов Ю. Н. 236 Еремеев В. П. 179 Ермаков Н. 215 Ершова Н. 236 Ефимичев С. П. 175, 187 Ефимов М. 57

Жилинский С. Э. 17 Жогин Н. В. 14, 21, 45, 47, 114,

115, 141, 142,   150, 169,   173,

174, 175, 176, 183, 187

Загородников Н. И. 124 Задерако В. Ill, 112 Зархин Ю. 82, 85, 86 Захарченко Н. •А- 82, 83, 86 Захожий Л. 180

Звирбуль В. К. 37, 42, 119

Зданович А. А. 14

Зеленецкий В. С 54   55   124

160 Зинатуллин 3. 3. 53, 92,  130,

131, 133

Злобин Г. А. 97, 204 Зозулинский А. Б. 118 Зусь Л. Б. 24, 57, 107 Зыков В. 195

Иванов А. 138

Иванов В. А. 180, 182, 226

Иванов Л. 81

Иванов Ю. А. 175, 236

Ильина Л. В. 130, 163

Ильичев А. 81

Иодковский А. 188

Каз Ц. М. 34, 142 Казанир А. С. 14 Казимирчук В. П. 68 Калашникова Н. Я. 162, 209 Каминская В. И. 26, 31, 43, 57

64, 69, 71, 110, 164, 165 213 Кан Н. П. 90, 218 Каневский Л. Л. 236

• Карев Д. С. 11, 13, 22, 40, 46,

59, 92, 99, 106, 117, 132 169,

.187, 195

Каретников А. С. 21,1 Карнеева Л. М. 13, 57, 97, 120

121, 122,  124, 126,  128, 147;

165, 186, 187, 218 Карпец И, И. 36, 98, 203

-Катькало С. И. 57, 213, 214

Келина С. Г. 21, 204

Кириенко А. Я. 57

Кириченко М. Г. 21

Киселев Я. С. 83, 91, 208

Кларк Л. 103

Клюков Е. М. 62, 63, 67

Кобликов А. С. 5, 8, 21, 35, 38 57, 133, 190,  194,  198, 215 219, 231,, 233, 241

Кобяков В. М. 241

Ковалевская Л. 120

Коврига 3. Ф. 62, 63, 64, 180

Кожевников М. В 5

Козак Л. М. 116

Кокорев Л. Д. 13, 21, 24, 25, 31, 49, 56, 58, 59, 60, 78, 82, 83, 86, 87, 89, 90, 96, 106, 108, 109, 120, 127, 128   130,  138

 

143, 145, 147, 150,  161,  162,

163, 190, 199, 203,  205,  213,

214, 216

Колбая Г. Н. 41, 118, 210 Колдин В. Я. 77, 166 Колмаков В. Н. 187 Комиссаров К. 233 Кондрашков Н. 88 Кони А. Ф. 91, 111 Коновалова В. Е. 79 . Копьева А. Н. 98 Кореневский Ю. В. 55, 82, 83,

200, 210, 211, 220 Корнуков В. М. 62, 64, 241 Коротенко В. В. 128 Коршик М. Г. 116 Костанов Ю. 208, 215 Котов Д. П. 79, 82, 86, 87, 89,

90

Кочетков Г. В. 126 Кошевалов А. 81 Криворучко С. 166 Кривошсев А. С. 186 Круглов А. А. 92, 133 Круглов Т. 81 Крыленко Н. В. 8 Крылов И. Ф. 40, 166 Кудрявцев В. М. 18, 21, 36, 74,

88, 96, 113, 201 Кудрявцев И. 166 Кудрявцев П. И, 116, 194 Кузнецов И. 231

Кузнецов Н. П. 146, 147, 173 Кузнецов Э. В. 80 Кузнецова Н. Ф. 203 Куклин В. И. 187

Куликов В. В. 5, 190, 199, 239 Курицын В. М. 5, 10, 14 Курляндский В. И.  15, 34, 35,

36

Курылев С. В. 142, 164 Курышев Л. 138 Куцова Э. Ф. 57, 60, 61, 92, 106,

108, 110, 120, 130,  215, 219,

222, 223, 227, 229

Лазарев В. В. 29

Лазарева Л. И. 225

Ландо А. С. 138

Ларин А. М. 14, 26, 43, 57, 60, 67, 69, 70, 116, 121, 142, 150, 159, 165, 175,  176,  186, 238, 239, 240

Лебедева Н. С. 104

245

Леви А: А. 97, 218

Левин А. М. 133

Левин И. Д. 102

Ледях И. А. 104

Ленин В. И. 16, 56, 78,. 88

Либус И. 216  ..

Лившиц Ю. Д. 24, 62

Лиеде А. В. 13 :

Литвинов Р. В; 227, 228, 229

Логинов С. 194 "..'

Ломовский В. Д. 175

Ломоносова Е. 132

Лубенский А. И. 37, 100, 102

Лубшев Ю, 8, 21

Лузгин И. М. 175, 184

Лукашева Е. А. 65

Лукашевич В. 3. 8,  13, 22, 40, 48, 57, 58, 59,  92,  106, 107, 108, 109, 120, 121,  122, .124, 136, 168, 169, 173,  174,  185, 186, 190, 192,  193,  196, 199, 203, 204, 205, 209,  211, 212, 213, 214.   .

Лупинская П. А. 13,  57,  142, 143, 153, 159, 173, 216, 217, 227, 229

Лучин В. О. 72      .

Любавин А.,:А. 21, 175

Лютер X. 101

Мазалов А. Г. 130, 131, 132

Мазель Я. 218    ,

Майоров М. 98   •

Майсурадзе В. .190, 195, 197

Макарова А. 218 ,

Макарова Н. П. 205

Максутов И. X. 40, 200

Малаховская Н. 94

Малев Е. А. 138

Малхазов И. И. 164, 190, 191

Малькевич Т. В. 40 .

Мальков Н. Н. 227

Маляров М. П. 212

Мариупольский Л. А. 175, 176

Марков Л. Н. 181

Мартинович И. И. 8, 57, 114.

Мартынчик Е. Г. 43, 57, 60, 61,

62, 108, 111, 120, 199 Маршев С. А. 241 Маслов В. П. 221, 231,. 232 Матвиенко Е. А. 8, 13, 82, 106,

,107, 126, 164, 175,   185, 200,

209, 227, 228, 229 Махов Ф. С. 103

246

 

Махоткин Е. 215

Мельников А. А. 28, 30

Мельников Ю. И. 26

Мельникова Э. Б. 103

Мешера В. Ф. 180

Миносян Н. М. 104

Минская В. 129

Миньковский Г.  М.  76,.  101,-142, 152, 235

Миронов Н. Р. 5        •

Мирский Д. Я. 175

Митрохин Н. П. 57, 175 • .

Михайленко А. Р. 123, 169, 170, 171, 172, 173, 241  •

Михайлов А. И. 69, 96, 175

Михайлов В. А. 175, 187

Михайлова Т. 190, 192

Михайловская И. Б.  69,  103, 152, 220

Михеев Ю. 178         •-

Михеенко М. М. 100

Мокичев К. А. 26, 41, 43.

Монтескье Ш. 32

Морщакова Т. Г. 14„ 24, 69, 190. 201, 205, 220        : •      ,

Мосесян Г. 190, 195, 187

Москвин С. С. 205   •     .

Мотовиловкер Я. О. 14, 23, 25, . 31, 38, 40, 52, 54, 55. 56, 57, 58, 59, 60, 66, 100, 101, .108, 109, 110, 118,   124,.125,  128, 155, 156, 164, 165,   190, 196, 197, 199, 209, 216, 219,  224,. 229, 234            .   . '. ..;

Мудьюган Г. 170

Мужиновский А. 101

Мурашин Г. А. 114, 117, 118, 119         •     .-         ,

Мухин И. И. 142, 155, 159, 219

Надь Л. 42               .

Надь С. 101

Нажимов В. П. 36, 38, 44, 52,

54, 64, 106, 118, 187, 202, 205,

207, 213, 216, 234 Назаров В. 190, 191, 208 Найденов В. 37 Недбайло П. Е. 29 Некипелов П. Т. 207 Некрасова М. П. 86, 92, 135 Нечипоренко С. 226 Никифоров Б. С. 5, 89, 199 Николаев В. С. 155, 215 Николайчик О. М. 102, 175

Никулин Е. С. 130

Новиков С. Т. 87, 114, 118, 119

Нокербеков М. А. 149 -

Оганесян Р. М. 216 Огнев П. А. 133 Орлов А. К. 14, 92, 239 Орлов Б, С. 236 Осипенко Н. 236 Островский Д. 234 Островский И. 234 ' Остроумов С. 172 Осяк О. В. 92, 135

Павлищев К. С. 113

Палиашвили А. Я. 97, 166

Пантелеев В. 192, 241

Пантелеев И. Ф. 79, 83, 90

Панченко С. 172

Панюшкин В. А. 96, 146, 147

Пашкевич П. Ф. 8, 14, 26, 33, 34, 139, 142, 155,  206,  211, 214, 217, 218, 225,  232, 233, 234

Перлов И. Д. 5, 13, 14, 25, 82, 84, 85, 86, 92, 118,  174, 178, 185, 190, 193, 199,  205, 207, 215, 219, 222, 223,  224, 225, 226, 228, 229, 231,  232, 233, 239, 241

Петров В. С. 51

Петровский-К. 102

Петрухин И. Л. 14, 24, 44, 69,

' ill8, 152,- 160, 164,   165, 166, 190, 201,- 204, 205, 221, 241

Печерникова Т. 166

Пещак Я..-Н. 159

Побегайло Г. Д. 138

Познанский В. А. 142, 225,

Полевой Н. С. 96

Полторак А. И. 104

Поляк А. Г. 83, 91, 133

Полянский Н. Н. 4, 9, 14, 28,

30, 57, 91, 152, 155, 168, 181, "  182, 183, 188, 189,  208,  214, 215 221, 231, 232, 234

Понарин В. Я. 130, 132, 133

Пономарев И. Б. 107

Порубов Н. И. 96, 187, 213

Потеружа И. И. 106, 127,  128, 129, 130, 163, 209, 213, 221

Похис М. 170

Похмелкин В. А. 63

Пошкявичус В. В. 96

 

Притузова В. А. 166 Прокофьева С. И. 207 Пронина В. С. 236 . ;

Протченко Б. А. 238, '239, 240

Рабинович П. М; 29

Рагинский М. Ю. ИЗ,, 178, 200

Радева Т. 101

Раджабов С. 8, 191

Радутная Н. В. 86,  190,  199,

206, 207, 212, 239   . Радьков В. П. 99               , Ратинов А. Р. 76, .80, 82, 85, 86,

90, 97, 164, 187 Рахунов Р. Д. 5, 23, 30, 31, 32,

35, 53, 57, 88, 106,  116, 126,

128 129, 141, 142, . 152, 157,

168, 176, 184, 209,  218, 218,

222,230 Резник Г. М. 135, 142, 160, 208,

216, 217

Резниченко И. М. 208 Рекунков А. 113 Реутов В. П. 82 -Ривлин А. Л. 8, 38, 51, 82, 85,

86, 92, 219, 222, 230 Ривман Д. В. 129 Рогачевский Л. И. 79 Розен В. 104 Розовский Б. Г. 97 Романов Н. 240 .Россельс В, Л. 133 Роша А. П. 172 Руденко Р. А. 5, 103, 113 Рудяков А. И. 238, 239 Рыбальский М. И. 238, 239.

Савгирова Н. М. 169, 187

Савицкий В. М. 21, 55, 57, 88, 106, 109, 114, 115,  116,  117, 118, 119, 120,  125, 127,  128, 129, 130, 139,  158, 163,  170, 177, 183, 192, 194,   198, 205, 209, 210, 212,  213,  217, 219, 222, 233, 241

Самошина З. Г. 187, 236

Самощенко И. С. 67

Самсонов В. А. 91, 133

Санталов А. И. 14              ''

Сапожников И. Г. 116

Сапожников Н. 37

Саркисянц Г. П. 8, 106, 133, 136, 195

Свиридов М. К. 227, 228

247

Селиванов Н. А. 74, 75, 93, 130

167, 187

Семенова Н. К. 236

Сергеев А. 172

Серов В. 225

Сигалов Л. Е. 143

Сидоров Д. В. 13

Синайский Э. 110

Синилов Г. 178

Скворцов К. 37

Скворцов Н. 216

Славин М. 135

Смирнов Л. Н. 5, 14, 44,  199, 233

Смыслов В. И. 112, 162, 163

Соловьев А. Б. 96, 162

Солодкин И. И. 213

Соя-Серко Л. А. 96, 212

Сперанский И. 227, 229

Старчснко А. А. 103, 142, 155

Статкус В. Ф. 116, 175, 177

Сташис В. В. 8

Степанов В. В. 32, 169, 187

Степичев В. Г. 175

Степутенкова В. К. 94

Стерник И. Б. 8

Стецовский Ю. И. 91, 110, 133, 136, 137, 138, 209

Стремовский В. А. 52, 106, 121, 134, 136, 175, 176,   178, 183, 207

Строгович М. С. 5, 9, 14, 22, 23, ?4, 25, 26, 28, 30, 31, 33, 34, 39, 40, 43, 44, 47, 48, 49, 50, 52, 56, 57, 58, 60, 64, 65, 67, 69, 70, 74,  75, 82, 83, 84, 86, 88, 90, 91, 98, 107, 109,117,121, 122, 123, 126, 128,   134 135, . 142, 145, 149, 151,  152,  155, 158, 168, 174, 176,  183,  185, 190, 191, 195, 198,   199, 201, 204, 207, 210, 212,  215,  216, 217, 219, 230,  231, 233, 238, 241

Строев М. 81

Струмбина Э. Я. 236

Сухарев А. Я. 5, 133, 199

Сухарев И. 140, 210

Тавровский Б. 215 Тадевосян В. С. 43, 114 Танасевич В. Г. 74, 75 Темушкин О. П. 55, 57,  114,

 

116, 208, 215, 220   222, 223,

225, 231, 232, 234, 235 Теплинский А. 190, 191 Теребилов В. И. 5, 187 Терехов Г. 142 Тетерин Б, С. 231 Тикунов В. С. 178 Титаренко А. И. 84, 85, 86 Тихомиров Ю. А. 68 Тихонов А. 177 Тишкевич И. В. 114 Ткачевский Ю. 227              • Тодоров Р. 98 Толстой Ю. К. 23 Томасевич Ф. А. 180, 208 Томин В. Т. 24, 25 Трубин Н. 37

Трубников П. 101            ”. Трусов А. И. 35, 40, 142, 144,

157

Туленков П. М. 175, 187 Тульчина В. С. 186 Туманов В. А. 102 Туманова А. К. 94 Тыричев И. В. 13, 57

Улицкий С. Я. 238 Ульянова Л. Т. 159

Фарукшин М. X. 67

Фаткуллин Ф. Н. 14, 26. 47, 53, 69, 92, 123, 124, 133, 142, 148, 150, 152,  155, 158,  159, 169, 173, 174, 175,  176,  183, 186, 187, 195, 216, 217, 229 .

Федоров Л. 209

Филимонов Б. А. 103, 236,

Филиппов А. П. 175

Филиппов С. В. 102

Филонов Л. Б. 90

Флейшиц Е. А. 125

Фликер С. 140                  ;

Фляте Н. 235

Франк Л. В. 8, 62, 126, 129

Халфина Р. О. 48, 5:1

Харазишвили Б. В. 219

Хилобок М. П. 97              ;

Хмыров А. А. 142, 148. Ходыревский С. М. 116

Царев В. И. 186 Цветинович А. Л: 92, 135

 

248

Цветков П. П. 40, 186, 187 Цыпкин А. Л. 47, 59, 83 92, 109,

133, 184, 229

Чангули Г. И. 101 Чеджемов Т. Б. 86, 210 Чеканов В. Я. 54, 114, 134, 185 Чельцов М. А. 5, 13, 22, 39, 40,

41, 49, 52, 59, 92,   130,   145,

189, 195, 196, 212, 222, 227 Чельцов-Бебутов М. А. 9 Чехарин Е. М. 231 Чечина Н. А. 34, 65,  199, 202,

203, 204, 205, 207 Чистяков Н. 225 Чичко В. Н. 241 Чувилев А. А. 57, 63, 116, 172,

177, 241

Чугаев А. 180        ^-Чугунов В. Е. 13, 22, 55, 69,

99, 100, 221 Чхиквадзе В. М. 6, 27, 103

Шаламов М. П. 130, 133, 142,

148, 157 Шафир Г. 218 Шахриманьян И. К. 79 Шебанов А. Ф. 5, 10, 14 Шеин Е. А. 136 Шейфер С. А. 145

Шиканов В. И. 44, 96, 98, 129 Шима невский В. В. 53, 138, 169,

175, 176, 236, 241 Шинд В. И. 231 Ширшов М. 224

Шифман М. Л. 81, 144, 188, 208 Шиханцов Г. Г. 79 Шишкин Б. 234, 238, 239, 240

 

Шляпочников А. С. 8, 203

Шляхов А. Р. 94, 166

Шпилев В. Н. 23, 31, 41, 48, 50,

51, 53, 106, 107, 112, 128, 132,

134, 138, 180, 238, 239 Шубин В. В. 216, 241 Шундиков В. Д. 38, 120

Щедрина А. К. 236 Щелоков Н. А. 180

Эйсман А. А. 74, 75, 166

Экмекчи А. С. 79

Эксархопуло А. А. 93

Элькинд П. С. 5, 13, 14, 22, 23, 24, 25, 26, 31, 34, 46, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 57, 59, 60, 61, 65, 78, 81, 87, 90, 92. 95, 96, 98, 106, 107, 133, 138, 143, 145, 147, 150, 155,  161,  162, 168, 169, 174, 176, 184,   185,   186, 199, 202, 203, 204, 205 207, 212, 213, 215, 226,  238, 239, 240, 241

Юрченко В. Е. 57, 61, 127

Явич Л. С. 51, 96

Якимов П. П. 13, 62, 133

Яковлев А. М. 204

Яковлев Я. М. 8 79

Якуб М. Л. 25, 33, 35, 38, 40, 43,

52, 54, 57, 117, 159, 162, 163,

164 Якубович Н. А. 44, 74, 75, 169,

175, 176, 177, 183. Яни С. А. 79, 97 Яхнич Л. 81

СОДЕРЖАНИЕ

 

Предисловие   .   .   .   .   .   .   ...••;

Г л а в а I. Основные периоды и тенденции развития науки советского уголовного процесса    .    .   ' .

§ 1. Периодизация  развития науки  советского уго­ловного процесса    .    .    .    .    .    .    ;

§ 2. Основные тенденции  развития  уголовно-процес-

суальной политики Советского государства

Глава II. Общие проблемы науки советского уголовно­го процесса    .    .    ...

§ 1. Процессуальная наука о понятии и задачах со­ветского уголовного процесса .    .    .

§ 2. Уголовно-процессуальный закон       .    .    .

§ 3. Уголовно-процессуальная    форма    .    .    .

§ 4. Процессуальная наука  о принципах уголовно­го судопроизводства    ......

§ 5. Разработка проблемы правоотношений в уголов­ном процессе  .    .    .    .

§ 6. Уголовно-процессуальные функции

§ 7. Уголовно-процессуальные гарантии

§ 8. Уголовно-процессуальное   .принуждение и • про­блема процессуальной ответственности

§ 9. Проблема эффективности уголовного судопро­изводства      .    .    .    .    ....

§ 10. Наука уголовного процесса и уголовное пра­во    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .

§11. Наука уголовного процесса и криминалистика

§12. Проблемы психологии в уголовном судопроизвод­стве    ..........

§ 13. Нравственные начала уголовного процесса

§ 14. Научно-технический прогресс и уголовное су­допроизводство      .......

§ 15. Изучение   уголовного   процесса   зарубежных стран      .    .    .  - .    .    .    .    .    •

Глава III. Наука уголовного процесса об участниках су­допроизводства      ......

§ 1. Общие проблемы   .......

§ 2. Государственные   органы—участники   уголов­ного судопроизводства   ......

 

250

§ 3. Обвиняемый и подозреваемый в советском уго­ловном процессе    .    .    .

§ 4. Потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик в уголовном процессе    ....

§ 5. Защитник в уголовном процессе ....

§ 6. Представительство в советском уголовном про­цессе   .    .    .    .    .

Глава IV. Учение о доказательствах в науке советского уголовного   процесса    .    .    .    .    •

§ 1-. Развитие теории доказательств. Понятие дока­зательств    .    .    .    ..    ...

§ 2. Предмет доказывания   ...

§ 3. Процесс доказывания    ......

§ 4. Виды   доказательств    ......

Глава V. Уголовно-процессуальная наука о стадиях про­цесса и производствах по отдельным категори­ям уголовных дел    ......

§ 1. Возбуждение уголовного дела    ....

§ 2. Предварительное расследование  ....

§ 3. Предание суду    .......

§ 4. Судебное разбирательство    .....

§ 5. Производство в кассационной инстанции

§ 6. Исполнение приговора    .    .    .    . ' .

§ 7. Пересмотр приговоров, определений и постанов­лений, вступивших в законную силу § 8. Наука уголовного процесса о производствах по

отдельным категориям уголовных дел

Именной указатель    ......

ИБ № 600

Николай Сергеевич Алексеев                     "" ' Владислав Григорьевич Даев Лев Дмитриевич Кокорев

ОЧЕРК РАЗВИТИЯ НАУКИ СОВЕТСКОГО УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Редактор Л.Н.Нечепаева Художник В. К. Л а с с о н

Технический редактор О. В. Нагаева

Корректоры М. Г. Щ и г р ё. в а, Н. В. П л а х и н а

Сдано в набор 04.09.80. Подп. в печ. 08.12.80. ЛЕ05714. Форм. бум. 60х84/16. Бумага типографская № I. Литературная гарнитура. Печать вы­сокая. Усл. п. л. 14,6. Уч.-изд. л. 16,2. Тираж 2200. Заказ 2568. Цена 1 р. 30 к.

Издательство Воронежского университета Воронеж, ул. Ф. Энгельса, 8

Типография издательства ВГУ booohpw "~ "