|
|
К оглавлению
ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ И ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ НЕЗАВИСИМОСТИ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ
1.5. Возникновение и развитие института независимости судебной власти
в отечественном судопроизводстве
Постепенно в российском обществе и государстве восстанавливаются утраченные традиции и идеалы. Обращение к историческим корням формирования института независимости судей, к выявлению особенностей уголовного судопроизводства при защите судьи позволит мысленно привести ряд параллелей и сравнений. Слово «суд» в древнем языке не означало того определенного понятия, с которым это слово ассоциируется в настоящее время. «Судья не прилагает только, а в одно время и раскрывает закон, узнает правду и применяет ее, ибо для судьи нет заранее выраженных, готовых постановлений, которые могли бы служить руководством в каждом отдельном случае. Судом поэтому называются и те правила, которыми руководится судья, и действия разбора данного дела».1 Устав Ярослава был назван Судом Ярослава Владимировича. Словом «суд» в древнем языке обозначалось сверх того понятие решения, заключения, конца. Также слово «посудить» употребляли в смысле решить или порешить, отменить, уничтожить. Так, в Уставной грамоте смоленского князя Ростислава Мстиславовича Смоленской епископии читаем: «сего не посуживай никто же по моих днях, ни князь, ни людие; аще ли кто посудит сея грамоти, да той отвечает».2 Кроме этого, слово «суд» употреблялось нередко в значении судебного сбора, дохода. В уставе Владимира Святославича читаем: «А своим тиунам приказываю суда церковного не обидети, а с суда давати 9 частей князю, а 10- ю святой церкви; а кто пообидит суд церковный, тому платити собой».3
Первоначальным органом суда в древних общинах являлся сам народ, отправляющий правосудие на вечевых собраниях. Впоследствии по ряду причин происходит, с одной стороны,– постепенное сокращение юрисдикции вече, с другой – начинается выделение особых судных органов, которые призваны заменить и представлять былую власть народного вече.
В более поздний период нашей истории центральным источником судебной власти является князь, суд которого сменил суд народа. Князь получил из рук вече наряду с другими полномочиями также и власть судебную с обязательствами судить «в правду», «по старине» и «пошлине».4 Князь или непосредственно производил суд и расправу, или на местах поручал отправление судебной власти вместе с функциями административными своим кормленщикам, наместникам и волостелям. Как князь, так и наместники его пользовались для целей управления и суда помощью тиунов - простых слуг, иногда даже несвободных. На них переносились те или другие публичные обязанности, которые они исполняли лично. Чельцов-Бебутов М.А. подчеркивает, что «судебная функция являлась одной из главных обязанностей княжеской власти, что князь лично должен осуществлять суд и отвечает за неправильные действия поставленных им для суда тиунов». 5
Нормы, выработанные княжеской судебной практикой, и нормы обычной практики привели к возникновению первого письменного памятника права - Русской Правды, в которой содержался ряд норм, определяющих правовое положение отдельных групп населения. В частности, прообразом современной правовой позиции законодателя об особенностях судопроизводства в отношении отдельных категорий лиц явились нормы о повышенной (двойной) уголовной ответственности за убийство представителей привилегированного слоя. Эти юридические привилегии распространялись на субъектов, поименованных в Русской Правде следующим образом: князья, бояре, княжьи мужья, княжеские тиуны, огнищане.6 С XIII века частью путем восстановления старого обычая, частью на основании договоров, а позднее – принятием особых уставных, судных и жалованных грамот (XV в.), в различных местностях вновь появилось начало народного отправления правосудия: по выбору населения для участия в суде наместников, волостелей и тиунов призывались судные мужи, добрые люди, дворские, сотские и далее - старосты и целовальники. Это было попыткой внести коррективы в судебную деятельность последних, способом гарантии правильности их суда: знатоки местного права - судные мужи должны были «всякого дела беречи вправду, по крестному целованию, безо всякия хитрости».7
В дальнейшем под влиянием особых политических и общественных причин появляются и самостоятельные земские судебные и судебно-следственные органы, действующие независимо от правительственных судей. Таковы губные старосты и губные целовальники (губа - уголовно-полицейский округ), которые избирались сословиями округа, старосты - из дворян и боярских детей, а целовальники - из крестьян, «грамоте гораздые, душою прямые и животами прожиточные». При этом необходимым условием для избираемых была грамотность. В городах в выборе губных старост участвовали дворяне, дети боярские, посадские и люди всяких чинов, «жилецкие и уездные сошные». 8
Непосредственным результатом политической централизации, непрерывно развивающейся в течение XVI и XVII веков в Московском государстве, явилось, прежде всего, постепенное сосредоточение судебной власти в руках государства, которое шаг за шагом стягивало юрисдикционные полномочия к одной точке. В Судебнике 1497 года («Законы великого князя Иоанна Васильевича») говорится о центральных судебных учреждениях и местных судах. Высшая судебная власть вручалась великому князю, на следующей ступени располагалась боярская дума, которая имела полномочия судить по первой инстанции собственных членов и высоких чиновников, а также была апелляционной инстанцией по отношению к нижестоящим судам. Все органы, осуществляющие суд на местах, обязывались решать все дела по Судебнику и обязательно в присутствии лучших людей и старост (ст.38 Судебника).9 Так, Московские судебники говорили не столько о суде, сколько о судьях, утверждая свою власть над лицами, обеспечивая правительству господство над существующим порядком в стране.
Кроме государственных судов упоминаются вотчинные суды. Бояре постепенно приобретают все большую независимость от князя и становятся настоящими государями в своих вотчинах, присваивая функции управления и суда. Князья должны были признать за ними соответствующие права. К личному иммунитету, то есть неподчинению суду местных княжеских агентов, затем присоединилось право суда и дани в отношении зависимого вотчинного населения. В соответствующих грамотах князя писалось, например, о пожаловании «буйцов с данью, вирами и продажами». Позже стали добавлять: «и не надобе их судити никакому же человеку». Позднейшая форма иммунитетной грамоты устанавливала: « А ведает свои люди сам (боярин такой-то) или кому прикажет. А кому будет чего искать на боярина или на его прикащики, то их сужу яз сам князь великий».10 Вотчинный суд помещиков над крестьянами продолжал существовать как вполне сложившийся и признанный государством институт. Впоследствии Указы 1736, 1760, 1765 годов расширили и полицейскую, и судебную власть помещиков. Проект кодификационной комиссии 1754 года постановил, что дворянство имеет над людьми и крестьянами своими и над имением их полную власть без изъятия, кроме отнятия живота и наказания кнутом.
В Судебнике 1550 года от имени великого князя установлены однообразные формы суда по всему государству.11 В первой половине XVII века упраздняются институты выборных судных мужей и целовальников, то есть практически исключается участие народа в отправлении правосудия. Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 года торжественно провозглашало принцип всеобщего подчинения государственному суду. Глава Х посвящена судоустройству, и здесь, в ст.9, указывается на привилегированное положение судьи: «А будет такое дело, кто челобитчик на судью затеет напрасно, и объвинен он по делу, а не по посулом, и того челобитчика за ложное его челобитье самого по тому же бити кнутом нещадно. Да на нем же тому, кого он поклеплет, доправити бесчестие втрое, да его же посадити в тюрму до государеву указу».12 За преступления против правосудия назначались строгие наказания, обычно вкупе с денежными взысканиями.
В XVII веке Указами 1679, 1683, 1702 годов сначала упраздняется институт губных целовальников, затем губных старост и судебная власть вместе с властью активной администрации вручается воеводам. Воеводы назначались правительством и функционировали с участием городовых дворян по выбору вотчинников области.13 Над указанными судебными органами стояли более высокие судебные инстанции: Приказы, Боярская Дума, Расправная Палата, Государь. В частности, Разбойный приказ в 1539-1701 годах давал наказы губным старостам, утверждал этих старост в должности, получал от них отчеты и решал те дела, которые их затрудняли.
Наряду со светскими судами в России на протяжении десяти веков действовал особый суд – церковный. И если раньше церковный суд был как бы привилегией, хотя и нередкой, отдельных монастырей, то церковный собор 1667 года постановил, что « по правилам святых отець» церковные люди, считая в том числе и крестьянство, сидевшее на церковных землях, подсудны только суду церкви.»14 Период до конца XIV в. характеризовался наибольшей полнотой так называемых иммунитетов, то есть предоставлением монастырям и боярам наиболее широких владельческих прав (освобождением от подсудности государственным судам без всяких ограничений, большие льготы в области обложения и пр.)
Царствование Петра Великого, несмотря на огромное число указов, регламентов и должностей, сохранило основные тенденции XVII в. Неоднократно подтверждалось, что Уложение царя Алексея Михайловича сохраняет полную силу. Петровское законодательство пыталось отделить процессуальные законы от материальных.15 Судебная система подлежала реформации, во имя искоренения злоупотреблений администраторов-судей была предпринята попытка отделить суд от административных органов, однако полностью отделить судебные органы от административных не удалось, так как судебные порядки Русского государства в XV-XVII в.в. с самостоятельностью и даже бесконтрольностью судей, процессуальной неоднородностью их деятельности не соответствовали сути и задачам абсолютной монархии.16
Царствования Екатерины I, Петра II и ближайших последующих государей характеризуются в области судебного строя «бесперерывными колебаниями. Упразднялись старые и возникали новые судебные установления, чтобы снова замениться старыми».17 Общей чертой этого периода является откровенное соединение судебной и правительственной власти и утверждение принципа единоначалия при решении дел взамен коллегиальности, введенной Петром Великим. Судебные органы не были вычленены из системы исполнительных органов и подчинялись в своей деятельности губернаторам. Губернаторы утверждали приговоры, направляли дела на дополнительное расследование, прекращали уголовные дела и т.д. Система судов первой инстанции носила сословный характер.
К середине XIX в. недостатки судопроизводства и уголовного процесса, сложившиеся в эпоху Петра и носившие, по сути, феодальный характер, привели к необходимости проведения кардинальной реформы. Судебная реформа 1864 года в корне изменила судоустройство Российской империи, ввела принцип независимости судей, гарантировала эту независимость, в том числе выборностью мировых судей. Утверждая 20 ноября 1864 года Судебные уставы, император Александр II подписал указ, в котором подчеркивалось желание водворить в России суд «скорый, правый, милостивый» и равный для всех подданных, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность. Судебные уставы впервые в истории русского суда отделили суд от административных органов в сфере судебного управления. Для обеспечения подлинной независимости судейского убеждения было установлено, что судьи отвечают за неправильные действия только перед судебной властью (ст.ст. 261-296 Учреждения судебных установлений).18 «Лица судебного ведомства предаются суду судебными органами, именно судебной палатой (секретари, помощники секретарей, судебные приставы, нотариусы и прочие состоящие при судебных местах чиновники), соединенным присутствием 1-го и кассационных департаментов сената (обер-секретари и помощники их, все лица судейского звания, не исключая мировых и городских судей, присяжные заседатели, уездный съезд в составе судебного присутствия).19 При этом в отношении первых предание суду возможно было только по постановлению прокурора судебной палаты (ст. 1080 Устава уголовного судопроизводства), в отношении вторых - по постановлению кассационного департамента сената (ст.1081 Устава уголовного судопроизводства).
Также был предусмотрен особый порядок привлечения служащих судебного ведомства к дисциплинарной ответственности, понятие дисциплинарной вины не вполне отделялось от понятия уголовной вины. Право возбуждения дисциплинарного производства принадлежало судебным коллегиям, имеющим право надзора, и министру юстиции, причем последние обязаны были сообщать «полученные ими сведения органу, имеющему власть предания виновного уголовному суду».20 Царское правительство впоследствии неоднократно пыталось деформировать принцип несменяемости и независимости и подкрепляющие его институты, что свидетельствовало о том, что комплексная регламентация этого принципа в Уставах оказалась удачной, его нормативное закрепление обеспечило фактическую независимость судей. Целью проведения реформы 1864 года было разрешение проблем, схожих с теми, которые решаются в настоящее время, вот почему столь важен опыт указанной реформы в условиях современного законотворчества.21
Система судебных органов и порядок привлечения к дисциплинарной и уголовной ответственности лиц судебного ведомства, установленный судебной реформой 1864 года, с незначительными изменениями просуществовал до 1917 года.
В числе первых декретов советская власть приняла декрет Временного рабочего и крестьянского правительства от 24 ноября 1917 года, которым предписывалось упразднить все существовавшие общие судебные установления, институт судебных следователей, прокуратуру, адвокатуру, приостановить действие института мировых судей и создать местные суды, учредить революционные трибуналы. Одновременно с ликвидацией старой судебной системы был ликвидирован уголовно-процессуальный институт судейской неприкосновенности, так как декрет не содержал норм о неприкосновенности судей, председателей революционных трибуналов и заседателей. Не содержали таких норм ни последующие декреты о суде, ни Положение о судоустройстве РСФСР от 11 ноября 1922 года, вступившее в силу с 1 января 1923 года. Член коллегии Наркомюста М.Ю. Козловский писал: «Суды не более и не менее, как органы власти, как органы диктатуры. Забудьте иллюзии о независимости судов. Надо раз навсегда сказать, что это такие же органы нашей работы, как орган ВСНХ. Это исполнительские органы власти пролетариата».22 Идеолог советского правосудия, народный комиссар юстиции РСФСР Н.В. Крыленко утверждал: чтобы в полной мере освободиться от фальшивой демократии буржуазных судов, суд пролетарский должен строиться на иных принципах, действовать таким образом, чтобы обеспечивать последовательное проведение линии государства на всемерную защиту прав рабочих и крестьян. В числе основных отличительных принципов пролетарского суда от суда буржуазного он называл: 1) неукоснительное исполнение любых, самых жестких, самых свирепых законов; 2) зависимость судебных органов от органов исполнительной власти; 3) замена суда присяжных судом в составе судьи и двух народных заседателей; 4) право кассационной инстанции увеличивать сроки наказания при рассмотрении кассационной жалобы осужденного па приговор суда первой инстанции; 5)предоставление права судам первой инстанции ставить приговоры без мотивировки принятых решений. Он был ярым сторонником подчинения судов Советам, осуществлявшим законодательную (правотворческую) и исполнительную власть, видел в таком подчинении надежную гарантию последовательного и неукоснительного проведения судами классовой политики государства, а также своеобразие и одно из основных достоинств советского правосудия перед буржуазным. Положительный опыт такого взаимодействия судов и органов, осуществляющих управление юстицией, Н.В. Крыленко видел в недавнем прошлом, когда высший орган революционных трибуналов был напрямую подчинен Наркомюсту, должен был согласовывать с ним все свои циркуляры. Подобная зависимость судебных органов от Наркомюста была сохранена и в Положении о судоустройстве РСФСР, утвержденном постановлением ВЦИК от 31 октября 1922 г., а также в Положении о Народном комиссариате юстиции, утвержденном Декретом ВЦИК от 1 февраля 1923 г. В частности, первостепенной функцией Наркомюста признавалось общее руководство, организация и инструктирование всех действующих на территории РСФСР судебных учреждений.23
Законодательная политика, имеющая целью поставить судью в зависимое положение, действовала долгие годы. Так. 20 марта 1940 г. издается циркуляр НКВД СССР, которым СНК СССР обязал органы прокуратуры и суды освобождение арестованных по делам, ведущимся чекистами, предварительно согласовывать с органами НКВД. Тюрьмы должны были следовать порядку, чтобы по таким делам не один арестованный без согласия НКВД не освобождался. В случае вынесения оправдательного приговора, а также решения суда (или прокуратуры) о прекращении дела, с которыми НКВД не согласен, надлежало вносить протесты.24 16 октября 1940 г. НКВД СССР, Прокурор СССР и Наркомюст СССР издали инструкцию, согласно которой по делам, расследуемым органами госбезопасности, оправдательные приговоры и определение суда об освобождении из-под стражи в зале суда не исполнялись.25 О неисполнении решений суда и прокуратуры об освобождении из-под стражи без согласия МВД или МГБ, которые вели следствие, говорилось также в приказе МВД СССР от 15 апреля 1949 г.26
Процесс формирования института неприкосновенности судей в советском праве начался после твердого установления советского строя на большей части территории РСФСР. Так, Декретом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) от 25 августа 1921 г. «Об усилении деятельности местных органов юстиции»27 устанавливалось, что «никакие аресты Народных Судей и Следователей не могут производиться без одновременного уведомления об этом Президиума Местного Совета непосредственно, или через Губернский Отдел Юстиции или Уездное Бюро Юстиции».28 Указанная норма хоть и не предусматривала гарантий неприкосновенности судей и народных следователей, но вводимый ею специальный порядок уведомления устанавливал дополнительные гарантии от необоснованного ареста судей. Кроме того, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922 года29 в качестве гарантии от необоснованного осуждения судей и прокуроров предусматривал специальную подсудность дел о преступлениях, совершенных этими лицами. Так, статья 456 УПК РСФСР 1922 года, определяла, что Судебной коллегии Верховного трибунала в качестве суда первой инстанции подсудны дела о преступлениях по должности народных комиссаров, помощников Прокурора республики и членов коллегий Верховного трибунала, а также, в зависимости от их важности, дела по обвинению в преступлениях по должности губернских прокуроров и их помощников, председателей и членов президиума революционных трибуналов, председателя и членов совета народных судей. Согласно статьям 458 и 459 УПК РСФСР 1922 года Военной коллегии Верховного трибунала были подсудны дела по обвинению в преступлениях по должности и других преступных деяниях, отнесенных к производству революционных трибуналов, председателей, заместителей председателей и членов революционных военных трибуналов фронтов и армий, военных прокуроров и их помощников, а Военно-транспортной коллегии Верховного трибунала — дела по обвинению в преступлениях по должности и других отнесенных к производству военно-транспортных трибуналов преступных деяниях председателей, заместителей председателей и членов военно-транспортных трибуналов. 16 ноября 1922 г. был принят декрет ВЦИК и СНК «О порядке ареста прокуроров и их помощников, председателей и членов революционных трибуналов и советов народных судей, народных судей и следователей», которым устанавливалось, что никакие органы власти не могут производить аресты прокуроров, их помощников, председателей и членов революционных трибуналов, председателей и членов Президиума совета народных судей, народных судей и следователей без предварительного разрешения, а в особо исключительных случаях — при условии одновременного извещения Прокурора Республики — при аресте прокуроров, председателей трибуналов и советов народных судей, и губернского прокурора — при аресте помощников прокурора, членов революционных трибуналов и президиума совета народных судей, народных судей и следователей. Таким образом, в российском уголовно-процессуальном праве был восстановлен институт неприкосновенности судей, предусматривающий специальный (разрешительный) порядок их ареста.
Законодательство СССР также предусматривало неприкосновенность судей и прокуроров. Так, после учреждения Верховного Суда СССР и Прокуратуры Верховного Суда СССР было установлено, что «никто из членов Верховного Суда Союза ССР и его коллегий, а равно прокурор Верховного Суда Союза ССР и его помощники, не может быть предан суду или подвергнут личному задержанию, обыску и осмотру без ведома и согласия Президиума Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР или в экстренных случаях Председателя ЦИК Союза ССР»30. Кроме этого был установлен специальный разрешительный порядок не только для их ареста, но и для личного задержания, обыска, осмотра и предания суду. Впоследствии положения о неприкосновенности судей включались в Конституции и законодательные акты Союза ССР и Российской Федерации по вопросам судоустройства, в том числе в Положение о Верховном Суде Союза ССР и Прокуратуре Верховного Суда Союза ССР, утвержденное постановлением ЦИК и СНК СССР от 24 июля 1929 года.31 Процедура получения согласия была регламентирована приказами Прокурора СССР от 2 августа 1936 года №45/6 и от 13 октября 1936 года №653 «О порядке привлечения к уголовной ответственности прокуроров, следователей и судей». При этом указывалось, что по окончании расследования необходимо незамедлительно направить копию обвинительного заключения в Прокуратуру СССР и лишь по получения соответствующего распоряжения Прокурора СССР передавать дело в суд.
Специальный порядок привлечения к уголовной ответственности судей продолжал существовать и в годы Великой Отечественной войны, и в послевоенный период, хотя система судебных органов была перестроена применительно к условиям военного времени.32 Надо отметить, что Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1961 г. не предусматривал правового регулирования неприкосновенности судей.
В период перестройки (август - ноябрь 1989 года) появляются многочисленные нормативные акты, касающиеся судейского статуса: Закон СССР «О статусе судей в СССР»; Закон СССР «Об ответственности за неуважение к суду»; постановление Верховного Совета СССР «О присяге судей и народных заседателей судов Союза СCP»; Положение о квалификационных коллегиях судей судов СССР; Положение о квалификационной аттестации судей; Положение о дисциплинарной ответственности судей, отзыве и досрочном освобождении судей и народных заседателей судов Союза ССР; Положение о квалификационных классах судей судов Союза ССР и союзных республик.
Важнейшими достижениями судебной реформы, как представляется, стали: укрепление независимости судей в соответствии с законодательством о статусе судей; учреждение Конституционного Суда Российской Федерации и преобразование административных органов - государственных арбитражей в арбитражные суды; создание на федеральном уровне законодательной базы для введения мировых судов и развертывание института мировой юстиции во многих российских регионах; создание механизмов, обеспечивающих при рассмотрении судами уголовных дел прямое действие положений Конституции Российской Федерации, а также международно-правовых актов в области прав человека; значительное расширение федеральным законодательством и постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации круга конфликтов, участники которых могут получить судебную защиту; установление судебного контроля за применением наиболее острых мер процессуального принуждения (прослушивания телефонных переговоров, наложения ареста на корреспонденцию, наложения ареста на имущество и др.); передача от прокуроров судьям права решать вопрос о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу и продлении срока его содержания под стражей.
Для приведения российского законодательства в вопросе неприкосновенности судей в соответствие с принципами деятельности судебных органов, определенными в Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, принятой резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 года, и Европейской хартии о статусе судей, принятой в Страсбурге 8-10 июля 1998 года, необходимо было закрепить этот принцип в уголовно-процессуальном законодательстве, что и было сделано путем введения в новый Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации главы 52 «Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц», которым был регламентирован особый порядок возбуждения уголовного дела, привлечения судей в качестве обвиняемых, проведения в отношении них оперативно-розыскных мероприятий и специальная подсудность.
Таким образом, можно констатировать, что исторически сформировался институт уголовно-процессуального права – неприкосновенность судей. В связи с этим предлагается следующая историческая периодизация возникновения, развития и формирования института неприкосновенности судебной власти в отечественном уголовном судопроизводстве: 1) суд – правила, которыми руководствуется судья при разборе дела (Устав Ярослава Владимировича), суд - посудит, порешит, отменит, уничтожит (Уставная грамота смоленского князя Ростислава Мстиславовича Смоленской епископии), суд – судебный сбор, доход (Устав Владимира Святославича) – IX-XII века; 2) юридические привилегии, распространенные на субъектов судебной власти (Русская Правда) – XII -XIII века; 3) централизация судебной власти, передача высшей судебной власти великому князю (Судебники 1497, 1550 годов; 4) провозглашение принципа всеобщего подчинения государственному суду, установление привилегированного положения судьи (Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 года); 5) попытки отделения суда от административных органов (царствование Петра I – начало VIII века); 6) утверждение принципа единоначалия, подчинение судов губернаторам (XVIII-XIX века); 7) кардинальное изменение судоустройства Российской империи, отделение судов от административной власти, введение принципа независимости судей (Учреждение судебных установлений 1864 года); 8) ликвидация царской судебной системы с одновременной ликвидацией уголовно-процессуального института судейской неприкосновенности (Декрет Временного рабочего и крестьянского правительства от 24 ноября 1917 года); 9) введение особой процедуры привлечения судей к ответственности (Декрет ВЦИК от 25 августа 1921 года «Об усилении деятельности местных органов юстиции»); 10) закрепление принципа независимости судей в законодательстве СССР (Положение о Верховном Суде Союза ССР и Прокуратуре Верховного Суда Союза ССР, утвержденное постановлением ЦИК и СНК СССР от 24 июля 1929 года); 11) введение в УПК РФ 2001 года главы 52 «Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц».
1 См.: Дювернуа Н. Источники права и суд в Древней России: Опыты по истории русского гражданского права/ Н. Дювенуа / пред. к.ю.н. А.В. Коновалова. - СПб., 2004. - С.92.
2 См.: Российское законодательство Х-ХХ веков / под общ. ред. д.ю.н., проф. О.И. Чистякова. - В 9 тт. - М., 1985. - Т.3. - С.45.
3 См. Дювернуа Н. Указ. соч. - С.166-167.
4 См.: Судебная реформа / под ред. Н.В. Давыдова, Н.Н. Полянского. - М., 1915. - С.36-37.
5 См.: Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных буржуазных государствах/ М.А. Чельцов-Бебутов. - СПб., 1995. - С.628.
6 См.: Исаев И.И. История государства и права России: курс лекций/ И.И. Исаев. - М., 1993. - С.10.
7 См.: Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство: пособие к лекциям/ Н.Н. Розин.- 3-е пересмотр. изд. - Петроград, 1916. - С.42.
8 См.: Чельцов-Бебутов М.А. Указ. соч. - С.675.
9 См.: Кутафин О.Е. Первый суд/ О.Е. Кутафин, В.М. Лебедев, Г.Ю. Семигин // Российская юстиция. - 2005.- №3. - С.64-77.
10 См. : Чельцов-Бебутов М.А. Указ. соч. - С.632.
11 См.: Судебная реформа. - С.88.
12 См.: Российское законодательство Х-ХХ веков. - Т.3. - С.83, 103.
13 См.: Розин Н.Н. Указ. соч. - С.43.
14 См.: Чельцов-Бебутов М.А. Указ. соч. - С.648, 671.
15 См.: Прошляков А.Д. Взаимосвязь материального и процессуального законодательства/ А.Д. Прошляков. – Екатеринбург, 1997. - С.14.
16 См.: Смыкалин А.С. Формирование судебной системы в период абсолютизма/ А.С. Смыкалин // Российская юстиция. – 2001.- №1. - С.39-42.
17 См.: Розин Н.Н. Указ. соч. - С.46.
18 См.: Чельцов-Бебутов М.А. Указ. соч. - С.762.
19 См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства/ И.Я. Фойницкий. - В 2-х тт.– СПб., 1996. - Т.2. - С.418.
20 См.: Фойницкий И.Я. Указ. соч. - Т.1. - С.251-253.
21 См.: Хисматуллин Р.С. Проблемы надзорного производства по делам несовершеннолетних: монография/ Р.С. Хисматуллин, Н.Г. Муратова. – Уфа: РИО БашГУ, 2004. – С.75.
22 См.: Пашин С.А. Краткий очерк судебных реформ и революций в России // http://www.strana-oz/ru
23 См.: Сырых В.М. Крыленко Н.В. – идеолог советского правосудия/ В.М. Сырых. - М., 2003. - С.86-87.
24 См.: Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9401, оn. 12, д. 80, л.100.
25 См.: Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9401, оn. 12, д. 81, л.130-132.
26 См.: Там же д. 299, л. 133.
27 См.: Об усилении деятельности местных органов юстиции: Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) от 25 августа 1921 г. // СУ РСФСР. - 1918. №26. - Ст.420.
28 См.: Пашин С. Указ. раб. // http://www/strana-oz/ru
29 См.: Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922 г. // СУ РСФСР. - 1921. - №63. - Ст. 456.
30 См.: Григоров К.А. Особый порядок уголовного судопроизводства в отношении прокуроров, следователей и адвокатов/ К.А. Григоров. - Йошкар-Ола, 2005. - С.15.
31 См.: Об утверждении Положения о Верховном Суде Союза ССР и Прокуратуре Верховного Суда Союза ССР: Постановление ЦИК и СНК СССР от 24 июля 1929 г.// Собрание законов и распоряжений Правительства СССР. - 1929. -№50. - Ст.445.
32 См.: Кожевников М.В. История советского суда 1917-1956 гг./ М.В. Кожевников - М., 1957. - С.328.
|
Процессуальные
средства обеспечения
независимость суда
|
