Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

Смирнов А.В.
Состязательный процесс. СПб.: Альфа, 2001. 320 с.

§ 3. Французская форма уголовного процесса

Если английский процесс можно назвать "fantasy" в мире юстиции, то французский тип - это классика судебного дела. Помимо Франции он служит исходной моделью для построения уголовной юстиции в Бельгии, государствах Латинской Америки, Люксембурге, Нидерландах, франкоязычных африканских государствах и некоторых арабских и мусульманских странах, таких как Алжир и Тунис, Судан. Она завоевала большинство государств Восточной Европы, Индокитая и Японию, оказывает традиционное влияние на законодательство России и стран СНГ. Именно эта форма имеет в современном мире наибольшее распространение. Благодаря этому многие проблемы мирового уголовного процесса коренятся в истории французского судопроизводства - следовательно, без ее анализа решение этих проблем невозможно.

Исторически в развитии французского уголовного процесса можно выделить семь этапов.

1. Первый этап - франкский (VI-VIII вв.). Применялось обвинительное судопроизводство с использованием ордалий - так называемый мальберг. Обычно он возглавлялся назначаемым королевской властью графом и включал также "судных мужей" - .рахимбургов, или скабинов.1 Практически ничего из этой судебной формы не сохранилось во французском процессе довременного типа.

1 Рахимбурги (скабины) тождественны шеффенам - старому германскому oсудебному институту, который (в его современной интерпретации) сейчас при-щменяется Во французском процессе под эвфемизмом "суда присяжных". Одна-feo говорить о том, что это результат непосредственного влияния на современный французский процесс древних германских форм, не приходится, так как ПК Франции 1958 г. в этой части явно заимствовал немецкий юридический опыт XX в.

158

2. Второй этап, продолжавшийся примерно с IX до XIII в., можно охарактеризовать как феодальный. Ему соответствует обвинительный процесс в форме "суда равных", или "пэров". Вассальные отношения, пронизавшие к тому времени всю толщу средневекового общества, породили сложный социальный организм, своеобразный "порядок силы", в котором связь "сильных" могла быть только связью равных. "Сильный" не лишался своей силы, становясь вассалом,- напротив, сюзерен как бы делился с ним своей силой и одарял своим покровительством, делал равным себе. Именно за это вассал приносил сюзерену ответный "дар" - преданность и службу. Но наряду с "порядком силы" феодализм знал и "порядок дела", когда каждый человек имел свое освященное обычаем право, будучи предназначен молитве, ратному делу или физическому труду. Так складывались связи "равных" не только по вертикали, но и по горизонтали (общины, цеха и гильдии, корпорации, монашеские и рыцарские ордена, средневековые университеты и т.д.).1 Не удивительно, что судопроизводство также приобретает в этот период форму гласного и состязательного "суда равных", созываемого под эгидой сеньора. Всеобщим является убеждение, что всякий свободный человек имеет право быть судимым лишь равными себе.2 Естественно, что "порядок силы" всем другим средствам доказывания предпочитает судебные поединки, которые в светских судах совершенно уничтожают ордалии. "С введением судебного поединка,- говорит Монтескье,- ордалии упразднились".3 Средневековая идея суда равных не канула в Лету, она имела существенное продолжение в дальнейшем - сначала трансформировавшись в enqueste du pays, то есть "расследование через местных людей",4 имевшее наибольшее распространение на севере Франции, а затем, после добротной английской переработки, вернувшись во Францию уже в конце XVIII в. в форме классического суда присяжных.

1 Чернышев Д. Средние века / Всемирная история: Энциклопедия. М., 1993. С. 206-207.

2 Эта форма, по-видимому, не распространялась на крепостных сервов, вотношении которых их владелец осуществлял уголовно-административнуюрасправу. К началу XIII в. для простолюдинов "суд равных" в чистом виде ужеприменяется редко. На смену ему приходит дознание enquxle du pays, включавшее сильную примесь розыскных элементов.

3 Монтеске. О духе законов. СПб., 1900. С. 530-531.

4 Enquete (enqueste) du pays - скорее всего, завезено во Францию, как и в Англию, норманнами. Правда, при Карле Великом был введен институт missidominici (миссия, или посланцы государя), напоминающий разъездных судей.По некоторым данным, посланцы также опрашивали под присягой представителей местных общин о подозреваемых в преступлениях. Эта судебная форма называлась inqtiisitio. Впрочем, осуществлялась она не регулярно, а лишь время от времени.

159

3. Третий этап - это начало рецепции на местной почве римского процессуального права, своего рода французский судебный ренессанс. Он может быть датирован примерно XIII- XIV столетиями. Это время, когда в стране начинают складываться сословно-представительная монархия и внутренний экономический рынок, когда крепнет национальное самосознание, когда с заколдованного мира средневековья, словно на апокалиптических полотнах Дюрера и Эль Греко, снимается "седьмая печать" и он начинает постепенно пробуждаться от многовекового сна. Суды заполняются легистами - профессиональными юристами, знатоками римского права, прошедшими через porta antiqua, врата античности в недавно открывшихся университетах.1 Королевская власть претендует на роль выразителя общей воли сословий. Одной из основных предпосылок политического могущества стало обретение ею высшей юрисдикции, носителем которой был королевский суд, называвшийся во Франции "парламент". Он сделался верховной апелляционной инстанцией по отношению ко всем другим судам (сеньориальным, церковным и коммунальным). Однако пересмотр их приговоров судебным парламентом фактически мог состояться лишь при условии, что в деле имеются записи показаний, а не просто репортажи о результатах судебных поединков или ордалий, ибо записи, сидя в Париже, еще можно оспорить, а вот "волю Божью" уже нельзя. Еще в 1215 г. Латеранский собор католической церкви объявил неприемлемым применение ордалий, а в 1260 г. Людовик IX Святой запретил в своем домене судебный поединок как средство доказывания и оболживления приговоров. Вместо этих "старых и добрых" способов суду теперь приходилось заниматься новым и ответственным делом - выносить приговоры по внутреннему убеждению, на основе показаний свидетелей, призванных состязающимися сторонами. С этим, конечно, лучше всего могли справиться профессиона-лы-легисты. Феодальный "порядок силы" в это время уступает ведущие позиции "порядку дела" - вертикальные связи вассалитета-сюзеренитета как бы тускнеют перед набирающими силу корпоративными отношениями сословий, уже имеющих каждое свой, освященный обычаем и законом, правовой статус.2 Формирование общегосударственных сословий до поры сдерживало

1 Парижский университет был основан в 1150 г., еще раньше, в 1088 г., - Болонский в Италии, возникший на основе знаменитой школы глоссаторов - комментаторов римского права.

2 История Европы. Т. II. Средневековая Европа. С. 502-504.

160

притязания королей на неограниченную власть по формуле позднего римского права: Quod principi placuit, legis habet vigo-rem (лат.) - что угодно государю, да имеет силу закона. Государева власть уже достаточно сильна для того, чтобы стать последней инстанцией в споре сторон, но все же она пока не в состоянии одновременно с судебной функцией принять на себя ех officio и роль уголовного преследователя. Именно эта промежуточная эпоха, этот нетвердый социально-политический баланс дали тот всплеск частно-искового начала во французском уголовном процессе, который, как мы говорили ранее, всегда бывает связан, с одной стороны, с некоей либерализацией общественной жизни, а с другой - с пробуждением духовного самосознания личности.

Свободная оценка доказательств, запрет на смешение состязательных функций, равенство'сторон, стадия досудебной под-готорки (лат. injure - фр. inqueste), возможность решения судьей дела с участием сторон уже в подготовительной стадии в случае признания обвиняемым своей виновности, а также при задержании его на месте преступления (лат. in flagrante de-licto - фр. flagrant delit), прения сторон в судебном разбирательстве и т. д. - все это были новые и ранее неизвестные прежним кутюмам институты судопроизводства, источником которых являлось классическое римское право. В них общественная потребность нашла для себя готовые и адекватные судебные формы частно-искового порядка. Максимы этой состязательной юстиции проникают даже в источники обычного права. Так, Бомануар,1 говоря в своем сборнике "Кутюмы Бовези" о французском правосудии второй половины XIII в., в главе 67 "Как следует судить" отмечает: "Согласно нашим кутюмам, никто не может быть судьей в своем суде и по своему делу... Решение суда ничего не стоит, если оно было вынесено в отсутствие сторон". Причем одним из важнейших доказательств он, помимо поединка, уже называет и доказательство при помощи свидетелей. "Свидетели,- говорит Бомануар,- должны показывать перед всеми" (§ 1149 главы 39 "О доказательствах").2 Вместе с тем некоторые заимствовования делаются из римского права императорского периода - апелляция, единоличное рассмотрение дел судьей (во Франции - это бальи, заменившие в течение XIV в. суды пэров).3

1 Бомануар, Филипп де Реми (1250-1296) - один из крупнейших средневековых юристов, автор сборника северофранцузского обычного права "Кутю мы Бовези".

2 Бомануар Ф. Кутюмы Бовези / В кн.: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. С. 106, 108.

3 См.: Монтескье. О духе законов. С. 570.

161

Частно-исковой процесс этого периода, обозначавшийся термином accusation par partie formee,1 отличается рядом особенностей. Во-первых, он сосуществует сначала со старыми, отживающими обвинительными формами, основанными на судебном поединке, а затем и с новыми, только нарождающимися порядками инквизиционного процесса.2 Во-вторых (и это главное), именно в нем делается открытие непреходящего значения - наряду с частным обвинителем появляется ранее неизвестная мировому судопроизводству фигура прокурора, которого Марат не вполне справедливо называл "язвой судейского сословия".3 Как заметил И. Я. Фойницкий, во Франции королевские прокуроры и адвокаты встречаются уже с XIII в., "но окончательное развитие этот институт получает в XVI- XVII вв.".4 Интересно, чем же занимались эти "люди короля" (gens du roi) в промежутке между названными датами? Ответ прост: они представляли интересы короны (прежде всего фискальные) в частно-исковом уголовном судопроизводстве, точно так же, как в английском и американском процессе сейчас это делают государственные атторнеи, а в шотландском лорды-адвокаты, то есть доктринально наравне с частными лицами. "Исторически, таким образом, прокуратура представляется младшей сестрой адвокатуры и принадлежит к одной с ней семье".5 В самом деле, прокурор еще в начале XIV в. обладал почти теми же самыми полномочиями, что и адвокат, то есть был стороной в деле.6 Однако к концу столетия его полномочия несколько расширяются в сторону публичности: теперь он по собственной инициативе или на основе доноса проводит неофициальное тайное расследование - information, после чего принимает решение о возбуждении уголовного преследования обвиняемого перед судом бальи или парламента. Однако никаких судебных и принудительных функций прокурор при этом не выполняет, его действия в целом пока еще остаются в пределах состязательной формы. В сущности, институт прокуратуры родился на свет как процессуальное воплощение традиционного

1 То есть форма судопроизводства, осуществляемая через обвинение, под держиваемое стороной.

2 Так, Бутийе, писатель конца XIV в., автор сборника кутюмов "Somme ru ral", наряду с преследованием преступлений в силу обвинения называет также преследование в силу денунциации, поимки с поличным и в силу общей молвы. (См.: Челъцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса. С. 232.)

3 Марат Ж. П. Памфлеты. М., 1934. С. 478.

4 Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства Т. 2. С. 504.

5 Там же.

6 См.: Челъцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса. С. 231

162

феодального дуализма, принявшего в сословно-представитель-ной монархии форму своеобразного политико-правового "раздвоения личности" - королевский суверенитет примеривался к "шапке-мономахе" абсолютизма, больше всего на свете опасаясь, что его поймают за этим занятием; отсюда максима - сеньор сам не судит и не ищет в своем суде. Судит и ищет якобы не он, а его люди, gens du roi.

О том, что данный этап в развитии французского уголовного процесса - исторический факт, говорит и то обстоятельство, что порожденные им процессуальные формы были перенесены и как бы законсервированы в другой, казалось бы, совершенно не подходящей для этого стране. Однако именно в данный период страна эта была особенно тесно ориентирована на союз с Францией, что, собственно, и дает нам основания делать такое утверждение. Речь идет о Шотландии1 и ее уголовном процессе, который до известной степени можно считать "моментальной фотографией" французского судопроизводства того времени.2 В самом деле, в Шотландии существует право частного обвинения, которое до конца XVI в. активно использовалось частными лицами. Затем на практике уголовное преследование в большинстве случаев стали возбуждать прокуроры-фискалы (procurator fiscal), подчиненные лорду-адвокату и сами являющиеся скорее адвокатами на службе у государства, чем настоящими чиновниками.3 После проведения ими дознания лорд-адвокат решает вопрос о предании суду, где прокурор поддерживает обвинение. Вся стадия предварительной судебной подготовки сводится к получению обвинительной петиции или жалобы и удовлетворению просьбы обвинителя о выдаче приказов на арест, обыск, привлечение экспертов и т. п. Публичного предварительного следствия в Шотландии нет.4 Однако в самой Франции частно-исковая форма не сумела занять достаточно прочных позиций и вскоре была поглощена инквизиционным приливом. Остались лишь отдельные ее островки, такие как институт непосредственного вызова обвиняемого в суд прокурором (citation directe).

1 Со времен Филиппа IV Красивого французские короли помогали шотландским в борьбе с Англией за независимость. В Столетней войне (1337-1453 гг.), время которой в значительной степени совпадает с рассматриваемымнами периодом, шотландцы приняли сторону Франции. Традиции этого франко-шотландского оюза просуществовали вплоть до XVII в. (Всемирная история. Т. 9. Начало возрождения. Минск, 1996. С. 73.)

2 Показательно в этом отношении название изданной в Шотландии книги:А. V. Sheehan. Criminal procedure in Scotland and France. Edinburg, 1975.

3 Так, они пользуются несменяемостью, но еще в конце XIX - началеXX в. получали не жалованье, а гонорар за каждое дело. (См.: Фойницкии И. Я.Курс уголовного судопроизводства. Т. II. С. 506.)

4 См.: Апарова Т. В. Суды и судебный процесс Великобритании. С. 148

163

4. Четвертый этап формирования французского типа процесса выпал на XV-XVI вв. Это период, когда принимаются мартовский ордонанс 1498 г. Людовика XII, эдикт 1539 г. Франциска I. Хрестоматийным является мнение о том, что благодаря этим законам во Франции воцарился инквизиционный порядок судопроизводства.1 Действительно, эти законы предусматривают так называемый экстраординарный порядок, в котором отчетливо видны розыскные признаки, в первую очередь совмещение уголовного преследования с судебной деятельностью: судья вправе возбудить дело не только по жалобе потерпевшего или требованию прокурора, но и по собственной инициативе, сам (или через сержантов) может проводить дознание (information), суммарный допрос обвиняемого, а затем предварительное следствие, председательствовать в судебном заседании при вынесении приговора. Широко применяется пытка. Но и так называемый ординарный порядок (enqueste du pays), к которому можно было прибегнуть до начала предварительного следствия, предусматривал негласный, в отсутствие обвиняемого допрос судьей свидетелей из состава жюри. Это говорит о том, "что и при ординарном производстве перед нами все тот же розыск, только в более архаичной форме ассизы.

Есть две интересные особенности этого процесса. Во-первых, он явно пытается следовать образцам позднего римского судопроизводства. Само деление процесса на ординарный и экстраординарный, преследование преступлений судьями-магистратами ex officio, допрос обвиняемого и свидетелей по семи знаменитым пунктам (кто, что, где, когда, с какой целью, каким образом и с чьей помощью совершил) были изобретениями римского права императорского периода,2 прочно усвоенными французским инквизиционным процессом. Точно так же пытка - результат влияния римского права,3 которое разрешало ее применение сначала к рабам, а при императорах и к свободным подданным. Вместе с тем имеются также признаки заимствования общей структуры судопроизводства, которая сформировалась в Риме еще раньше, в I в. до н. э. В римском суде постоянных комиссий существовало предварительное следствие - injure, где судья по поручению претора также мог проводить предвари-

1 См.: Фойницкии И. Я. Курс уголовного судопроизводства Т. I. С. 25; Полянский Н. Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. С. 27.

2 См.: Челъцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса. С. 153-154.

3 См.: Helie F. Traite de rinstuction riminelle, ou Theorie du Code d'instructioncriminelle. V. I. Paris, 1845. P. 326-327.

164

тельное исследование по делу, а затем и председательствовать в судебном разбирательстве. В ходе предварительной стадии in jure судья кратко допрашивал обвиняемого о том, признает ли он себя виновным в совершении преступления, и если нет, то какие доказательства своей невиновности может представить. В случае признания обвиняемым своей виновности либо когда обвиняемый был задержан на месте преступления (in flagrante delicto), претор имел право вынести приговор уже на стадии in jure. При отрицании виновности принимались меры к собиранию других доказательств для судебного разбирательства.

Аналогичные этапы можно заметить и во французском процессе рассматриваемого периода, к которым добавляется только негласное дознание information, или, как его еще называют, inquisitio generalis (лат.) - общее расследование, ставящее своей целью установление лица, совершившего преступление.1 Затем следовал этап, называемый summaria (от лат. summarium - краткое изложение дела), на котором подозреваемый при первой явке к судье подвергался сокращенному допросу по тем же обстоятельствам, что и в римской стадии in jure. В случае признания им виновности и при отсутствии возражений прокурора и гражданского истца судья здесь же выносил обвинительный приговор. В случае возражений дело рассматривалось в ординарном порядке enqueste du pays. Если же суд полагал, что к ординарному порядку прибегнуть невозможно, начинался следующий этап - формальное следствие, или inquisitio specialis, где производились очные ставки обвиняемого со свидетелями обвинения, допросы и т. д. Причем очные ставки являлись весьма важным моментом процесса, по сути предъявлением обвинения, когда обвиняемый впервые подробно знакомился с существом обращенных против него доказательств.2 После окончания формального следствия дело переходило в итоговую стадию рассмотрения в судебном заседании с целью вынесения приговора. Вместе с тем следует отметить, что на данном этапе римское процессуальное право было рецептировано больше в его позднем, розыскном варианте, чем в республиканском. Горизонтальные состязательные отношения, имманентно присущие классическому римскому праву и устоявшие в античном суде несмотря на инквизиционную реконструкцию, лишь начатую, но не завершенную в императорскую эпоху, при французском абсолютизме были решительно редуцированы или заменены,

1 См.: Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. С. 26;Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. С. 605.

2 См.: Чельцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса.С. 238-242.

165

хотя и не полностью, вертикальными розыскными связями. Причем эта подмена была освящена авторитетом католической церкви, поскольку именно в каноническом праве впервые началась рецепция римских инквизиционных порядков судопроизводства. Римский процесс был, так сказать, поставлен в средневековой Европе "на попа". Но одновременно это создавало потенциальную возможность легко вернуться в "правильное" положение - достаточно лишь перевернуть всю конструкцию, что и была со временем успешно проделано. Правда, не во Франции, а по другую сторону Ла-Манша.

Нетрудно заметить, что полученный на данном этапе процесс весьма напоминает по своей структуре английский. Видимо, в этот период французское судопроизводство явилось источником вдохновения для английских законодателей. Как уже отмечалось в предыдущем параграфе, негласное прокурорское дознание - information под тем же названием превращается в английском судопроизводстве в заявление об обвинении. В английском и американском судебном обиходе есть этап, близкий по своим задачам summaria с ее первоначальным кратким опросом обвиняемого,- это initial appearance, что значит первая явка обвиняемого к судье. Inquisitio specialis с его очными ставками обвиняемого со свидетелями обвинения находит аналог в английском предварительном следствии - preliminary enquiry,l которое с XVI в. проводят там мировые судьи. Причем, как уже отмечалось ранее, первоочередной задачей мировых судей было в тот период зафиксировать обвинительные доказательства и только затем показания свидетелей, на коих указал обвиняемый.2 Примерно в той же последовательности решает этот вопрос эдикт 1539 г.3 Как и во Франции, но несколько позже, в Англии появляются адвокаты (во Франции с XIII в.,4 в Англии около 1340 г.,5 которые разделяются на высший и низший разряды - барристеры, с одной стороны, атторнеи и солиситоры (с XV в.) - с другой (соответственно фр. avocats - avoues, древ-неримск. patroni - advocati и laudatores).

1 Симптоматично, что в сочинении "Somme rural", написанном еще в 1390 г., Бутийе называет аналогичную процедуру явно родственным английскому термину "enquiry" (спрашивать, наводить справки) словом "inqueste" (от лат. ingue - говорить). (См.: Чельцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса. С. 232.)

2 До сих пор главным назначением preliminary enquiry считается исследование обоснованности обвинения. Правда, защита не обязана представлять здесь свои доказательства, хотя и может это сделать в любой момент.

3 Чельцов-Бебутов М. А. Очерки по истории суда и уголовного процесса. С. 242.

4 Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. I. С. 474.

5 Уолкер Р. Английская судебная система. С. 279

166

Итак, именно в это время французский процесс оказывает наибольшее влияние на формирующуюся тогда же английскую модель. Причина этого видится в том, что французские легисты раньше английских сумели освоить востребованные временем нормы римского права. Однако справедливости ради следует заметить, что англичане умудрились импортировать к себе в основном элементы классического римского судопроизводства, относящиеся к концу классического республиканского периода, в остальных же заимствованиях сумели либо существенно ослабить розыскное содержание (information), либо выхолостить его совсем (отсутствие пытки и формальных доказательств на preliminary enquiry). Поэтому английский "бархатный" розыск смог продержаться только одно столетие, в то время как во Франции Моисеев закон * царил до самой революции. 4.

Пятый этап, влияние которого на современный тип французского процесса заметнее, нежели всех предшествующих, связан с принятием в 1670 г. при Людовике XIV Большого уголовного ордонанса. Этот этап продолжался вплоть до Великой французской революции, то есть до 1789 г. Ордонанс примечателен, во-первых, тем, что вводит элемент нового, следственного вида розыскного процесса, а именно более последовательно отделяет следственную функцию от собственно судебной. Если ордонанс 1498 г. и эдикт 1539 г. считали за общее правило, что предварительное следствие производится тем же самым судьей, который в дальнейшем председательствует в судебном разбирательстве и выносит приговор, то по закону 1670 г. дело окончательно разрешается на основании доклада одного из членов суда. Это означает, что следственный судья больше не доминирует при вынесении приговора, а процесс получает определенные (хотя далеко не полные) гарантии против обвинительного уклона, неизбежного при совмещении функций. В этот период со-храняютря и некоторые инквизиционные признаки, например пытка. Таким образом, ордонанс 1670 г. сыграл роль переходного звена между инквизиционной и следственной разновидностями розыска. Тем не менее появление фигуры следственного судьи - одно из наиболее существенных приобретений французского процесса, которое, наряду с уже знакомыми нам институтами, такими как участие прокурора и апелляция, имело далеко идущие последствия, определив в дальнейшем особенности его морфологического типа. Во-вторых, Большой ордонанс ликвидировал те немногие остатки состязательности, которые еще сохранялись в уголовном процессе XV-XVI вв. Сум-

1 Оправдывая введение в церковных судах инквизиции, римский папа Иннокентий III в декреталии 1205 г. ссылался на библейский Моисеев закон.

марный этап в нем как бы "смазан" и сводится к общему допросу обвиняемого без предъявления обвинения.1 Поэтому и признание обвиняемым виновности на этом этапе уже не служит основанием для окончания процесса, как это было бы положено по частно-исковым по своему характеру правилам, сохранявшимся в ордонансе 1498 г. и эдикте 1539 г. Отныне дефицит состязательности на предварительном расследовании будет главной бедой французского типа уголовного судопроизводства.

6. Шестой этап связан с принятием наполеоновского Кодекса уголовного следствия (Code d'instruction criminelle) 1808 г. Здесь окончательно оформляются типологические особенности той модели, которая послужила объектом заимствования для многих стран мира, в том числе и России. В основном на протяжении XIX в. формируется классическая форма процесса, который с точки зрения идеальной типологии является смешанным, следственно-состязательным. Его точная характеристика была дана в свое время И. Я. Фойницким. "Итак,- писал он,- сосредоточение в одних руках обязанности собирать доказательства по делу и права постановлять судебные определения, необходимые для исследования; письменный характер производства и канцелярская тайна, причем, главным образом, от обвиняемого скрываются обнаруживаемые исследованием данные; отсутствие права на так называемую формальную защиту; преобладающая роль обвинительных органов и обширные права судебной полиции, с которой солидарен судья и протоколам которой придается сила судебного доказательства,- таковы характерные черты предварительного следствия по французскому уставу 1808 г.". Французское уголовное производство,- продолжает И. Я. Фойницкий,- "распадается на две последовательные части: следствие (instruction) и суд (jugement). Каждая из них основана на самостоятельных и друг другу противоположных (курсив мой.- А. С.) началах. Следствие принадлежит судебной полиции, имеющей во главе прокуратуру и включающей в себя следственных судей, унаследовавших власть дореволюционных судебных лейтенантов..."2 По Кодексу 1808 г., именно прокурор мог рассматриваться как "хозяин процесса" на предварительном расследовании. Он назначал следственного судью для участия в деле, давал ему обязательные указания по ходу следствия, мог налагать на него дисциплинарные взыскания, от прокурорской аттестации зависела служебная карьера следственного судьи. Сильная зависимость следственного судьи от прокурора как носителя обвинительной власти, а значит, следственно-розыскной

1 Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. С. 605.

2 Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства Т. II. С. 361-365.

дух всей досудебной подготовки - главная особенность уголовного процесса этого периода. Другой важной чертой являлось бесправное положение обвиняемого, который был лишен возможности пользоваться помощью защитника на предварительном следствии вплоть до самого конца XIX в., срок подследственного ареста которого был практически неограниченна материалы дела на протяжении всей досудебной подготовки оставались для него тайной. Вместе с тем Кодекс 1808 г. признал идеи презумпции невиновности, внутреннего убеждения судей в оценке доказательств, суда присяжных и состязательности судебного разбирательства. Розыскной элемент окончательно обрел в нем цивилизованную следственную форму, а состязательный впервые в истории уголовного процесса стал осуществляться публично-исковым порядком.

7. Седьмой этап - период демократических реформ. Его начало может датироваться с 8 декабря 1897 г., когда был принят известный закон "О дополнении Кодекса уголовного следствия", который существенно расширил права обвиняемого, в том числе на ознакомление с актами производства накануне каждого допроса, и допустил участие защитника с момента предъявления обвинения (первой явки). Следственному судье было запрещено участвовать в судебном разбирательстве дел, по которым он вел расследование, что послужило более правильному разделению процессуальных функций в уголовном процессе.1 После либерального, но недолговечного закона от 7 февраля 1933г. (он был пересмотрен уже в 1935 г.), имевшего целью ограничить применение предварительного заключения, главнейшим актом этого периода явился УПК 1958 г. Он сформировал французский уголовный процесс в том виде, в котором он, в основном, существует по сей день. Правда, 4 января 1993 г. был принят закон, в котором сделана попытка изменить самый типологический смысл французского уголовного процесса. Однако его постигла судьба новаций 1933 г.- значительная часть его положений подверглась ревизии в законе 24 августа 1993 г., к чему мы вернемся в дальнейшем, при рассмотрении вопроса о тенденциях современных реформ уголовного судопроизводства.2

Французские авторы любят повторять, что главной идеей уголовного процесса после принятия Code d'instruction crimi-nelle 1808 г. является отделение функции уголовного преследования от функции расследования и разрешения уголовных дел по существу. Считается, что это обеспечивает беспристрастность

1 Полянский Н. Н. Судьба процессуальных гарантий личной свободы во Франции. М.-Л., 1946. С. 31-36; Боботов С. В. Правосудие во Франции. С. 24.

2 См.: раздел VI данной работы.

169

судей, так как они при таком разделении не связаны участием в обвинительной деятельности.1 В общем, французская теория исходит из того, что французский процесс руководствуется принципом состязательности, "который пронизывает все стадии процесса и служит надежной гарантией прав обвиняемого".2 Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что это не совсем так. Состязательному судопроизводству из перечисленных выше известны только функция уголовного преследования и разрешения дела (юстиции). Функция расследования, как было установлено нами ранее, есть неотъемлемая принадлежность розьюкного процесса. Соединение "в одних руках исследования и права постановлять необходимые при этом определения судебного свойства (о задержании обвиняемого, об обысках и т. п.)" - это, по существу, совмещение функций уголовного преследования и правосудия 3. Возбуждая уголовное дело или принимая его к производству, осуществляя розыск и арест преступника, обыски и выемки, следователь неизбежно становится сначала уголовным преследователем и только потом - судьей, ибо задача изобличения преступника логически первородна. Французский законодатель пытался избежать этого зла, облачив следователя в судейскую мантию или выведя его из кадрового состава судебной полиции, как это сделал Кодекс 1958 г. Однако пока в деятельности судьи остается следственная составляющая, одних организационно-штатных мер всегда будет недостаточно для перехода к подлинной состязательности. Перефразируя английскую юридическую поговорку, можно добавить, что правосудие должно не только представляться правосудием, но и совершаться как правосудие! С точки зрения соотношения функций предварительное следствие во французском процессе остается следственно-розыскным. Допуск сюда защитника и расширение прав обвиняемого сами по себе проблемы перехода к состязательности не решают, поскольку реализация этих прав поставлена в сильную зависимость от усмотрения dominus litis, господина процесса - судебного следователя. И если он хотя бы одной ногой стоит на почве обвинения, то и легион защитников не сделает из розыскного "перпендикуляра" "состязательный "треугольник".

С точки зрения принципов процесса положение иное - французское предварительное следствие представляется сме-

1 Garraud R. Traite theorique et pratique d'instruction criminelle et de procedure enale. V.I. Paris, 1907. P. 9-13.

2 Levasseur G. Vers une proced ere d'instruction contradictoire in: Le nouveau ode de procedure penale. Paris, 1960, P. 31-46. (Цит. по кн.: Боботов С. В. Правосудие во Франции. С. 157.)

3 Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2. С. 363

тонной процедурой, поскольку следственно-розыскные принципы единства, инстанционности, тайны, письменности "сдобрены" здесь состязательными началами права на защиту и презумпции невиновности. Вместе с тем нельзя сказать, что во французском процессе полностью воплощены такие состязательные аксиомы, как равенство прав сторон и favor defensio-nis - преимущество защиты. Полномочия прокурора на предварительном расследовании, как по Кодексу 1808 г., так и по УПК 1958 г., значительно более широки, чем у защитника. Традиционной для французской процессуальной доктрины является точка зрения, что прокурор - не простой обвинитель, а еще и орган надзора за законностью, поэтому он имеет ряд преимуществ перед защитой.1 По УПК 1958 г. зависимость следственного судьи от прокурора слабее, чем по Кодексу 1808 г\ Тем не менее и здесь прокурор может по своему усмотрению требовать от следственного судьи выполнения конкретных следственных действий, которые считает полезными и необходимыми (ч. 1 ст. 82 УПК 1958 г.), дает заключения о необходимости применения или отмены мер пресечения (ст. 140, 146, 148). Прокурор контролирует производство предварительного следствия, имея право присутствовать при производстве следственных действий (ст. 119 УПК), истребовать от следственного судьи все материалы дела, которые должны быть ему предоставлены в 24-часовой срок (ч. 2 ст. 82 УПК), а также вмешаться в следствие и взять на себя исполнение следственных функций.2 В то же время защита вправе лишь ходатайствовать о проведении следственных мероприятий (ч. 9 ст. 81 УПК 1958 г.). Учитывая сказанное, можно прийти к выводу о том, что во французском процессе до настоящего времени нельзя говорить ни об окнчательной независимости следственного судьи от обвинительной власти, ни о подлинном равенстве сторон обвинения и защиты.

Большие надежды возлагаются во Франции на обвинительную камеру апелляционного суда, которая после принятия УПК 1958 г. призвана, по мысли законодателя,, быть "краеугольным камнем" судебной реформы, гарантом состязательности на предварительном следствии.3 Этот орган должен контролировать деятельность судебной полиции, выполнять роль апелляционной инстанции по отношению к решениям следственного судьи, рассматривать вопрос о предании обвиняемого суду и т. д.

1 Чельцов-Бебутов М.А. Очерки по истории суда и уголовного процесса. С. 490; Боботов С. В. Правосудие во Франции. С. 175.

2 Боботов С. В. Правосудие во Франции. С. 134.

3 Быкова Е. Обвинительная камера - хранительница законности во Франции // Российская юстиция. 1994. № 11. С. 18-19.

171

Процедура в обвинительной камере действительно напоминает состязательную (участие сторон, устность). Во французской юридической литературе высказывается мнение, что благодаря обвинительной камере, выступающей как следственный судебный орган второй инстанции, удалось наконец преодолеть грань между предварительным следствием и судебным разбирательством.1 Расточая подобные похвалы, авторы, по-видимому, забывают, что синкретизм, нерасчлененность предварительного следствия и судебного разбирательства - это признак даже не следственной, а инквизиционной разновидности розыскного процесса. Вторжение суда на предварительное следствие само по себе еще не означает автоматического превращения этой стадии в состязательную процедуру. Судебный контроль на предварительном расследовании, если только он не регулируется арбитральным методом, ведет не к состязательности, а к втягиванию суда в розыскную деятельность. Но обвинительная камера во Франции имеет ряд полномочий ревизионного характера, которые никак нельзя назвать состязательными. Это ее право по собственной инициативе распоряжаться о предъявлении обвинения лицам, которые ранее не были привлечены к уголовной ответственности за совершение деяний, вытекающих из материалов следствия, а также направлять дело для дополнительного расследования.2

Итак, в качестве типологических признаков уголовного судопроизводства французского типа можно назвать следующие его особенности:

1. Главным источником уголовно-процессуального праваслужит кодифицированный закон, опирающийся на конституционные нормы.

2. Остается дуализм досудебных и судебных стадий процесса. Предварительное расследование, имея смешанный следственно-состязательный характер, более тяготеет к розыску. Функция уголовного преследования и функция правосудия здесь недостаточно дифференцированы. Судебное разбирательство и последующие судебные стадии более состязательны. Таким образом, французская модель в целом представляет собой

3. Досудебное производство является смешанной процессуальной формой, хотя более с точки зрения принципов, нежели

1 Боботов С. В. Правосудие во Франции. С. 147, 159.

2 Амбасса Леон Шанталъ. Обвинительная камера в уголовном процессеФранции // Российская юстиция. 1998. № 7. С. 51

172

фактического соотношений функций. Оно состоит из трех стадий: дознания, возбуждения уголовного преследования и предварительного следствия.1 Дознание (фр. - enquete) ведет свою родословную от уже знакомого нам по инквизиционному этапу inquisitio generalis. Дознание под руководством прокуратуры осуществляет во Франции национальная полиция, национальная жандармерия и некоторые другие административные органы (мэры, а также ряд других государственных чиновников и агентов). При исполнении уголовно-процессуальных функций они образуют уголовную (судебную) полицию. Дознание представляет собой в основном розыскной этап расследования: все решения, в том числе о производстве обыска, задержания и так далее принимаются здесь субъектом производства дознания, действующим d'office - по долгу службы. Роль подозреваемого и защитника здесь особенно незначительна.

Предварительное следствие (фр. - instruction preparatoire) производится по делам о наиболее серьезных преступлениях следственным судьей (Франция, Бельгия, Нидерланды и др.) или "судебным следователем" (Российская империя после 1860 г.). Во Франции факультативно оно возможно и по делам о проступках, а в исключительных случаях и только по требованию прокурора Республики - и по делам о правонарушениях (ст. 79 УПК 1958 г.). Здесь имеются стороны обвинения - прокурор, гражданский истец и защиты - обвиняемый, защитник. Возбуждение уголовного преследования - монопольное право обвинителя (прокурора), следственный судья или гражданский истец делать этого не могут. Вместе с тем следственный судья находится в зависимости не только от судебных инстанций, но как было сказано, в значительной степени и от прокурора, который осуществляет надзор за законностью действий следственного судьи. Провозглашается традиционная тайна предварительного расследования (ст. 11 УПК Франции 1958 г.).

4. На предварительном следствии присутствует вторая судебная инстанция с контрольными, апелляционными полномочиями, которая вместе с тем является и органом предания суду (chambre d'accusation - обвинительная камера). Надо сказать, что вторая судебная инстанция на предварительном следствии - это особенность французской легисдативной формы, введенная УПК 1958 г. Совещательная камера (chambre du con-seil), существующая по сей день, например, в Бельгии, имеет своим образцом аналогичный коллегиальный следственный орган по французскому Кодексу уголовного следствия 1808 г., -

1 Головко Л. В. Дознание и предварительное следствие в уголовном процессе Франции. С. 10-18.

173

который не являлся второй инстанцией, а был предназначен лишь для вынесения юрисдикционных постановлений. Предание суду обвинительной камерой рассматривается во французском процессе не как самостоятельная стадия процесса, а как часть предварительного следствия.1 Надо сказать, что обвинительная камера - проявление более общей тенденции процесса этого типа к коллективному судебному следствию. Это стремление, с одной стороны,- "генетическая память" о былом инквизиционном судебном единстве, с другой - желание добиться большей объективности следственных судей. По Кодексу 1808 г., следственный судья, как сказано, действовал не единолично, а в коллегии, председателем которой он состоял, что напоминало регламент XVI в. Однако, как и в инквизиционном процессе, коллективная организация лишь тормозила следствие. В середине XIX в. совещательные камеры во Франции были ликвидированы. Законом от 7 февраля 1933 г. они были ненадолго восстановлены, а затем опять отменены. Законами от 10 декабря 1985 г. и 4 января 1993 г. дважды предпринималась попытка ввести коллегиальные палаты -. модернизированный состязательный вариант совещательных камер. Но законами от 6 июля 1989 г. и 24 августа 1993 г. эти органы были упразднены.2 Тем не менее, если это вызывается тяжестью и сложностью дела, а также в случае крайней необходимости и с целью выполнения отдельных действий,-президент суда может назначить для ведения следствия нескольких судей, один из которых является ответственным за следствие и координирует его ход (ст. 83, 83-1, 84 современного УПК Франции).

5. Во французском процессе меньшая, чем в английском, сфера применения суда присяжных, которая обычно ограничена делами об особо опасных преступлениях, причем в настоящее время присяжные образуют единую коллегию с профессиональными судьями, то есть являются, по существу, шеффенами.

6. Председательствующий, который прежде сторон допрашивает подсудимых~и свидетелей, здесь также более активен, нежели в английском суде.

7. В судебном разбирательстве отчетливо разделены судебное следствие, где проверяются представленные доказательства, и прения сторон (в отличие от английского суда, где разбирательство состоит из последовательной проверки доказательств сначала стороны обвинения, а затем защиты).

1 Головко Л. В. Дознание и предварительное следствие в уголовном процессе Франции. С. 59.

2 Там же. С. 72, 124. 174

174

8. Формой пересмотра приговоров обычно является не только апелляция, как это имеет место в английской системе, нотакже кассация и ревизия (пересмотр вступивших в законную силу решений по вновь открывшимся обстоятельствам).

9. Производство в отношении некоторых категорий дел, в первую очередь по явным преступлениям (flagrant delit) и в отношении правонарушений, ускорено и упрощено.1 Дознание в отношении явных преступлений и правонарушений считается неотложным (enquete d'urgence) и отличается решительным характером действий - могут применяться принудительные меры и выполняться любые следственные действия. Судебное разбирательство в отношении проступков и правонарушений может осуществляться в ускоренной форме немедленного привода либо прямого вызова в суд (citation directe). Если выделить сущность данного типа процесса, то можно сказать: несмотря на многочисленные реформы конца XIX и XX столетия, это консервация следственного начала за внешне состязательной формой, благодаря чему французский тип уголовного процесса является наиболее последовательным образцом смешанного производства с ощутимым перевесом в сторону розыскных элементов. Французский тип исторически сложился прежде всего в целях обеспечения карательной власти государства, которой и служит в нем следственное начало. Эта карательная власть была объективно необходима в той конкретно-исторической обстановке, в которой шло формирование основ французского предварительного расследования. Решающий импульс этой форме дал абсолютизм, который затем нашел достойного продолжателя в буржуазном бонапартизме. Эту мысль прекрасно сформулировал в своем "Кратком курсе уголовного процесса" известный профессор Лионского университета Гарро, назвав правила наполеоновского уголовного следствия "правом Людовика XIV, которое под именем Кодекса 1808 года продолжает царствовать во Франции".2 Абсолютизм можно сравнить с прессом, выпустившим из назревших гроздьев феодализма бесценный сок прав и вольностей, который на дрожжах городских коммун, в мехах протестантской Реформации дал кипучее вино Нового времени.Неотъемлемые права личности, вызревшие сначала в недрах сословий, при абсолютизме стали медленно, противоречиво, но неуклонно нивелироваться для всего населения. Западноевропейский абсолютизм, наделе связанный традицией, церковью и

1 В этой процедуре видны наследственные признаки a cri et haro, старинной северофранцузской процедуры скорого суда над преступником, застигнутым с поличным и преследуемым криком людей, а также аналогичного производства in flagrante delicto по римскому праву.

2 Garraud. Precis de droit criminelle. Paris, 1926. P. 803.

175

политикой, никогда не был равен гипертрофированному контролю за всеми сферами жизни и полному бесправию подданных.1 Сначала гражданские права с помощью частного римского права оттачивались в гражданском обороте, чтобы впоследствии заявить о себе и в публичной сфере, ограничивая и ниспровергая самовластие государей. Инквизиционный процесс (в одном ряду с такими острейшими инструментами, как Столетняя война во Франции и Реформация в Германии) был необходим обществу, как бульдозер, выравнивающий феодальную площадку для строительства нового здания. В этом неумолимом правосудии впервые, пусть и негативно, уравнялись все подданные (например, пытка могла применяться ко всем сословиям без исключения), укрепилась идея публичности (официальности) как всеобщего блага, выраженного в едином государственном интересе и единой законности. За все надо платить, и без тяжелой школы розыскного процесса была бы в дальнейшем невозможна публичная состязательность. Таким образом, инквизиционный, а затем следственный процессы есть необходимые этапы развития европейского судопроизводства, включенные в общий восходящий поток правового и общественного развития западного мира. Это, впрочем, не снимает вопроса о неоднородности данного процесса. Так, требует объяснения факт раздвоения практически единого пути, по которому до XV в. шли французское и британское судопроизводство. Почему английское правосудие после робких розыскных опытов склонилось все-же к частно-исковой форме, а французский уголовный процесс "вдруг" впал в инквизиционность? В силу особых исторических условиях генезиса английской государственности (островное положение, создающее естественную защиту от внешних врагов, необходимость этнического сосуществования народов на ограниченной территории, а также дробность феодальных владений и отсутствие внутреннего сепаратизма, раннее освобождение крестьян и развитие самоуправления и др.), здесь имело место опережающее развитие либерализма. Поэтому в первую, очередь к Англии и только затем ко всей остальной Европе могут быть отнесены слова о том, что "в Европе, где вопрос о физическом выживании этносов все-таки не стоял, сложилась уникальная ситуация - развитие общества стало обгонять развитие государства".2 Напротив, во Франции

1 "Через слой варварских обычаев проступали прикрытые, но не уничтоженные институты античности: римское право, частная собственность, гражданские права и свободы. Феодальное общество открывает их заново, когда в своей многовековой эволюции создает для них социальную базу" (Гайдар Е. Государство и эволюция. М, 1995. С. 24).

2 Гайдар Е. Государство и эволюция. С. 26.

176

весьма остро стоял вопрос о политическом выживании нации, которая из-за феодального сепаратизма и английского вторжения в ходе Столетней войны была поставлена на грань утраты территориальной целостности и государственной самостоятельности.1 Поэтому французское государство просто обязано было стать более властным. В этом, На наш взгляд, кроется разгадка того факта, что именно после окончания Столетней войны в XV в. Франция выбирает в развитии государства в целом и уголовного процесса в частности путь, резко расходящийся с тем, по которому продолжал идти более благополучный британский сосед. Другой вопрос, что столь "вооруженное" государство оказалось слишком сильным защитником, и обществу пришлось заплатить за это высокую цену. В историческую память врезались смертоносные процессы "ведьм и колдунов", продолжавшиеся на протяжении XV-XVlI вв., жестокие приговоры, подобные тем, что были вынесены по делам Каласа, Сирвена, де Ла Барра, против которых Возвысил свой голос Вольтер.

Если встать на позицию современных цивилизационных взглядов, то такие явления, как абсолютизм, бонапартизм, следственное начало в уголовном судопроизводстве и так далее, есть не что иное, как орудия "вто^й волны" социальных изменений, вспененной бурным водоворотом эпохи Возрождения и поднявшейся именно к концу XVII в., когда в Европе началась Промышленная революция. Конечным результатом этого грандиозного исторического процесса стала индустриальная цивилизация, пришедшая на смену Цивилизации первой, сельскохозяйственной. "Вторая волна" щла по Европе не одинаково. Как отмечалось выше, в Англии этот процесс протекал особенным образом. Континентальная же Европа в первой половине XIX в. испытала на себе мощнейшее воздействие ударной силы "второй волны" - наполеоновских завоеваний, которые выровняли в западных странах внутренние цивилизационные условия под общий франко-бонапартистский шаблон. Поэтому континентальные европейские страны почти одновременно восприняли следственно-состязательную французскую модель судопроизводства, сыгравшую тогда прогрессивную роль в буржуазном развитии национальных процессуальных систем. Однако уже к 70-м гг. XIX столетия национальные тенденции в ряде стран стали разрушать французскую модель процесса, и из исторического забвения восстал германский судебный мир.

На смену индустриализму, Достигшему своего пика в период после окончания Второй мировой войны (к 50-м гг. XX в.), стала приходить новая, информационная цивилизация постиндуст-

1 См.: Всемирная история. Начало возрождения. Т. 9. С. 83-87

177

риального общества - результат "третьей волны", несущей с собой новые институты, отношения и ценности. "Многие страны,- пишет Э. Тоффлер,- одновременно чувствуют влияние двух или даже трех совершенно разных волн перемен, причем все они движутся с разной скоростью и несут в себе разную силу".1 Ввиду такой неоднородности национальных условий для понимания постиндустриального строя, как отмечают социологи, исключительно важен вопрос о его разновидностях.2 Внутренние особенности отдельных стран могут влиять на степень зрелости и формы постиндустриализма, а через них на все общественные и государственные институты, в том числе, как представляется, и на легислативные формы судопроизводства. В подобных условиях пригодность французской модели уголовного процесса для многих стран, где она привилась в период унифицированного подъема "второй волны", нуждается в переосмыслений. Даже в самой метрополии заметны признаки одряхления системы уголовной юстиции, изначально рассчитанной на другие социальные условия. Иначе как объяснить попытки смягчить авторитарность следственного начала (усиление надзора посредством обвинительной камеры, расширение прав защиты и т. п.)? Тем не менее позиции этого процессуального типа все же наиболее сильны во Франции. И дело здесь не только в инерции культурных традиций. Не в последнюю очередь устойчивость судебно-авторитарных тенденций может быть связана с такой особенностью нынешнего французского общества, как его корпоративизм, рассредоточение центров принятия решений между различными экономическими и профессиональными объединениями.3 Как отмечают исследователи этого феномена, присущего, вщючем, не одной только Франции, "порок корпоративного общества - его фрагментирован-

1 Тоффлер Э. Третья волна. С. 39-40.

2 Попов Г. Новый строй. Над чем думать и что делать // Независимая газета, 1998. 30 июня. Гавриил Попов пишет 6 трех типах постиндустриализма: мир развитых стран-метрополий, мир их партнеров-сателлитов и мир развивающихся государств. Особняком, по мнению Попова, стоит Россия, о которой можно говорить как о специфическом случае постиндустриализма.

3 "Французский вариант корпоративизма,- говорится в докладе Национального центра научных исследований этой страны,- представляет собой серьезное препятствие на пути экономических и социальных преобразований во Франции. В стране сохраняются возможности развития гласности и демократизации в управлении делами общества, но для этого потребуется нейтрализация корпоративных тенденций. Особенно важно всемерно ограничивать власть могущественных корпораций в лице "больших государственных корпусов", давно вышедших из-под контроля общественного мнения и властно диктующих правительству свою волю и свои проекты решения национальных проблем". (См.: Боботов С. В., Васильев Д. И. Французская модель правового государства // Советское государство и право. 1990. № 1. С. 111.)

178

ность, атомизированность. Побеждают группировки, которые в этот .день, в этот час случайно оказались сильнее. Все остальные подавляются и уничтожаются. Общество дисбалансируется. Такое общество может управляться только тоталитарной волей, только волей диктатора".1 Таким диктатором может быть и уголовный процесс, ведь "если не ограждена невиновность граждан, то не ограждена и свобода!" 2 В многочисленных странах, взявших за основу французский тип уголовного судопроизводства, могут существовать совершенно иные социально-политические условия. Общий вектор их развития, несмотря на отдельные отклонения и эксцессы, направлен от подчиненности личности общегосударственным интересам в сторону либерализма и открытости общества. Поэтому расхождение между авторитарным стилем французской модели правосудия, применяемой в этих странах, и тенденциями развития постиндустриализма в общем и целом постоянно расширяется. Стоит ли удивляться тому, что, начиная с тех же 50-х гг. XX столетия, которыми Э. Тоффлер датирует,и начало "третьей волны", во многих развитых странах остро стоит вопрос о реформе уголовного судопроизводства? Законодатели романского направления (в том числе российские) стоят перед сложной проблемой: как обеспечить одновременно и активность в борьбе с преступностью, и независимость судебной власти.