Применение Статьи 6 Конвенции. Рекомендации по применению статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека

Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

Главная \| МАСП \| Публикации\| Студентам \| Библиотека \| Гостевая \| Ссылки \| Законы и юрновости \| Почта

3 Применение Статьи 6 Конвенции

Принимая во внимание влияние, которое Конвенция окажет на интерпретацию нового Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов России, небезынтересно рассмотреть и прокомментировать отдельные, прямо или косвенно сформулированные, положения Статьи 6 Конвенции, а также то, каким образом их использует Суд и Комиссия.

3.1 Презумпция невиновности

Уголовный кодекс основан на принципе недопущения осуждения невиновного человека. Чтобы этот принцип не остался голословным, обвиняемый должен гарантированно обладать всеми правами, которые можно считать необходимыми для полноценной защиты такого обвиняемого. Не следует забывать о существовании правила о презумпции невиновности лица, которому предъявлено обвинение в уголовном преступлении, до тех пор пока виновность такого лица не будет доказана в соответствии с законом. (См. Статью 6.2 Конвенции).

3.2 Состязательность и равноправие сторон

Основным правом, гарантируемым в Статье 6.1, является право на справедливое судебное разбирательство, или беспристрастный суд. Характеристики беспристрастного суда - равенство сторон в судебном процессе и недопущение формирования с процессуальной точки зрения привилегированного отношения к одной из сторон в ущерб второй стороне. Данный принцип равенства сторон в судебном слушании является применимым ко всем уголовным делам, однако, хотя подсудимый и не обладает полномочиями и возможностями государственного обвинителя, недопустимой является ситуация, когда подсудимый обладает меньшими возможностями, чем прокурор, представляющий обвинение в суде. Следует обратить внимание, что положения Статьи 6 не запрещают подсудимому с процессуальной точки зрения обладать преимуществами по сравнению с обвинителем. Некоторые процессуальные преимущества, предоставляемые подсудимому (in dubio pro reo)[1], являются необходимыми для того чтобы устранить или, по крайней мере, снизить риск осуждения подсудимого за преступаления, которые он не совершал. Под преимуществами имеется в виду освобождение подсудимого от ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, в то время как такую ответственность несут свидетели обвинения. "К преимуществам также относится закрепленный в новом УПК принцип толкования неустранимых сомнений в пользу подсудимого.

Состязательный процесс по сути своей тесно связан с принципом "равенства сторон в судебном разбирательстве". Целью состязательного процесса является гарантия того, что каждая из сторон обладает одинаковым знанием в отношении всех используемых в судебном процессе материалов и всеми возможностями прокомментировать такие материалы. Стороны должны обладать равным положением при представлении доказательств и материалов дела. Оба эти принципа являются основанием для обеспечения беспристрастного суда в соответствии со Статьей 6.1, и на них часто ссылаются при судебных слушаниях в Суде и Комиссии.

Вышеописанные принципы создали в некоторых из подписавших Конвенцию европейских государств определенные проблемы, поскольку обвинитель воспринимался в этих странах

сотрудничающей с судом стороной, amicue curiae, а не в качестве стороны, выступающей на суде на равных правах с обвиняемым.

3.3 Доступ к материалам

Как указывалось выше, необходимым требованием для обеспечения беспристрастного суда является доступ обеих сторон ко всем материалам, использующимся в судебном разбирательстве. В Суде сегодня находятся несколько уголовных дел, в отношении которых Суд установил факт нарушения Статьи 6 в связи с тем, что обвиняемый не был проинформирован обо всех материалах, используемых в судебном разбирательстве. Например, в деле о требовании компенсации за незаконное задержание лицо, требующее выплаты такой компенсации, не получило возможности прокомментировать отчет, представленный национальному суду обвинителем. Комиссия не согласилась с точкой зрения правительства страны (Австрии) о том, что в отчете не содержалось никакой новой для судебного процесса информации, и постановила, что решать это вправе противоположная сторона судебного разбирательства (дело 21835/93 Werner vs Austria, отчет Комиссии от 3 сентября 1996 г.). В деле Nidret-Huber vs Switzerland правительство Швейцарии утверждало, что отсутствие коммуникации не имело решающего значения для результата судебного разбирательства. Окружной суд Швейцарии направил в апелляционный суд жалобу, сопроводив ее комментариями окружного суда, в которых окружной суд просил апелляционный суд отклонить жалобу. Текст комментариев окружного суда не был предоставлен для ознакомления стороне, подававшей жалобу. Суд постановил, что стороны судебного процесса имеют право ознакомления с материалами, направляемыми в суды (в данном случае, в Апелляционный суд), и принятия решения в отношении допустимости комментирования таких материалов какой-либо из сторон.

Отдельная проблема возникает в случаях, когда одна из сторон судебного разбирательства не получает доступа к документам, содержащим обоснование решения, вынесенного в результате судебного разбирательства, поскольку такая ситуация может воспрепятствовать своевременной подаче жалобы пострадавшей стороной. В Нидерландах ранее окружные суды зачастую предоставляли апелляционным судам документы, содержащие обоснования вердикта, только когда апелляция на обжалование решения суда уже была подана. Такая система и могла бы, с точки

зрения организации работы судов, иметь свои преимущества, но она, безусловно, отрицательно сказывается на подающей апелляцию стороне, так как в момент подачи апелляции такая сторона не знакома с аргументами суда в пользу вынесенного судом вердикта.

В деле Hadjiana Stassion vs Greece обвиняемый не получил доступа к обоснованиям вынесенного греческим военным судом вердикта в момент обжалования решения суда. Позднее ему заявили, что в соответствии с законами Греции он не имеет права уточнять причины своей апелляции после подачи последней в Апелляционный суд. Следовательно, обвиняемый не мог опровергнуть обоснования судебного решения, что, по мнению Суда, является ограничением права человека на полноценную защиту себя в суде и, таким образом, нарушением Статьи 6.1 и Статьи б.Ь (право планировать и готовить свою защиту).

В целях избежания возникновения подобных описанным выше ситуаций, необходимо обеспечить одновременное представление всем сторонам доступ к решению и обосновывающим его документам.

3.4 Право на допрос свидетелей и других лиц

Подсудимый, наравне со своим правом ознакомления со всеми материалами дела и оспаривания допустимости доказательств, имеет право допрашивать всех свидетелей. Для реализации данного права в принципе является необходимым, чтобы подсудимый лично и/или его адвокат задавали вопросы в процессе перекрестного допроса свидетелей, происходящего во время судебных слушаний.

Следовательно, суд имеет право пренебречь показаниями свидетеля, если подсудимый не имел возможности допросить этого свидетеля.

Однако было бы очень сложно следовать данному принципу во всех случаях. Повторить или подтвердить на суде показания, данные свидетелем во время следствия, иногда не представляется возможным по причине исчезновения или смерти свидетеля. Такая ситуация также может сложиться, если существует риск нанесения свидетелю психологической травмы при перекрестном допросе во время судебного слушания по таким делам как, например, преступления на сексуальной почве.

До 1 июля 2002 г. российское уголовно-процессуальное законодательство предусматривало возможность оглашения показаний свидетеля или потерпевшего, данных им на, предварительном следствии, в случае если не могла быть обеспечена

его явка в суд. В настоящее время действует норма, исключающая возможность оглашения показаний умершего или не явившегося свидетеля и потерпевшего, если против оглашения возражает одна из сторон (ст. 281 ч.1 УПК РФ). Таким образом, в случае смерти свидетеля обвинения суд лишается возможности использовать его показания, если сторона защиты против этого возражает.

В деле Unter Pertinger vs Austria, слушавшемся в Европейском суде, австрийский суд объявил обвиняемого виновным в плохом обращении с бывшей женой и падчерицей. Вердикт был основан на показаниях, данных обеими женщинами во время следствия. Несмотря на отказ женщин предоставить показания в суде в устной или в письменной форме, суд пришел к решению о виновности обвиняемого. Суд постановил, что показания, данные обеими женщинами в ходе следствия, были основным доказательством против обвиняемого. Вследствие отказа женщин от дачи показаний в зале суда обвиняемый был лишен возможности допросить их. Таким образом, он был лишен права участвовать в перекрестном допросе свидетелей, и его право защищать себя в суде - по мнению Суда - было, таким образом, ограничено.

В слушаниях по делу Asch vs Austria Суд пришел к противоположному заключению. Из материалов дела следовало, что потерпевшая отказалась подписать письменные показания во время судебного разбирательства. Однако Суд счел, что в ходе процесса были найдены другие доказательства вины обвиняемого. Суд постановил, что нарушения положений Статьи 6 совершено не было.

В слушаниях по делу Delta vs France Суд установил факт нарушения положений Статьи 6 при проведении судебного разбирательства в отношении лица, осужденного французским судом за ограбление в парижском метро. Обвиняемый еще на стадии следствия был опознан в качестве лица, совершившего ограбление, двумя свидетелями, которые не явились в суд для дачи показаний. Суд постановил, что обвиняемый был лишен возможности защищать себя в суде.

В деле Jsogro vs Italy, Суд постановил, что нарушения положений Статьи 6 совершено не было. Лицо, предоставившее следствию информацию об обвиняемом, которая могла бы быть использована против обвиняемого в суде, не явился на судебное слушание. Поскольку в материалах дела содержалась и другая информация, доказывающая обоснованность позиции обвинения, Суд

постановил, что положения Статьи 6 и принцип беспристрастного суда нарушены не были.

Точка зрения Суда на предоставление обвиняемым возможности участия в перекрестном допросе свидетелей не поддается простому резюмированию. Основной принцип, однако, заключается в том, что свидетельские показания в отношении обвиняемого должны заслушиваться в присутствии обвиняемого, таким образом предоставляя ему и его адвокату возможность участия в перекрестном допросе свидетеля. Согласно европейским нормам, в некоторых случаях, когда проведение перекрестного допроса в ходе судебного слушания является невозможным, приемлемой может являться ситуация, при которой у обвиняемого была возможность участия в перекрестном допросе свидетеля хотя бы в ходе следствия. Однако российское законодательство исключает такую возможность (ст. 281 УПК РФ).

В судах стран европейского сообщества решения суда, вынесенные на основании исключительно свидетельских показаний, как правило, идут вразрез с положениями Статьи 6 если обвиняемому не была предоставлена возможность участия в перекрестном допросе свидетелей. Если, помимо предоставленной свидетелем информации, в материалах дела имеются другие обладающие юридической силой доказательства. Суд в некоторых случаях постановляет, что принцип беспристрастного суда не был нарушен.

Это положение имеет важное значение для российской юстиции, так как известны случаи насильственной смерти или исчезновения важных свидетелей обвинения. Очевидно, что норма УПК РФ об оглашении в суде показаний неявившихся свидетелей и потерпевших нуждается в корректировке таким образом, чтобы такое оглашение показаний не противоречило нормам международного законодательства. Интересам общества и государства, а также требованиям международного законодательства будет соответствовать, например, положение, при котором допускается оглашение показаний неявившихся свидетелей и потерпевших, при условии что ими не заявлялся отказ от ранее данных показаний, и/ если в распоряжении суда имеются и другие данные, на основании которых суд может придти к выводу о виновности или невиновность подсудимого.

3.5 Анонимные свидетели

Вопрос о приемлемости использования в суде показаний, данных анонимными свидетелями, является неоднозначным. Допрос лица, данные о личности которого не разглашаются, может рассматриваться в качестве нарушения принципа равноправия сторон (поскольку такой свидетель не является неизвестным для обвинения).

В деле Kostovskoy vs The Netherlands (1989) г-н Костовской был признан виновным в ограблении банка. Вердикт был основан на информации, предоставленной полиции в ходе следствия двумя лицами, не известными обвиняемому, причем ни опрос, ни перекрестный допрос данных свидетелей во время судебного слушания не производился. У обвиняемого не было возможности задать вопросы этим свидетелям. Вследствие того что обвиняемый не знал личностей свидетелей, он был лишен возможности подвергнуть сомнению правильность предоставленной ими информации. В своем решении Суд постановил, что в данном случае имелось нарушение положений Статьи 6, поскольку гарантированное Конвенцией право обвиняемого не было реализовано.

В ходе нескольких судебных слушаний по различным делам Суд постановлял, что положения Конвенции не ограничивают право следственных органов использовать информацию, полученную в ходе следствия от анонимных свидетелей. Однако если впоследствии национальный суд использует такую информацию в ходе судебного разбирательства, это может быть интерпретировано в качестве нарушения положений Конвенции. Положения Конвенции как таковые не предусматривают обязательного обеспечения безопасности свидетеля и/или истца, хотя известны случаи, когда жизнь или здоровье людей подвергались опасности при встрече с обвиняемым в зале суда. По этой причине страны - участницы Конвенции обязуются организовывать судебные слушания по уголовным делам таким образом, чтобы обеспечить безопасность жизни и здоровья свидетеля или истца. Такое право на обеспечение безопасности, однако, должно всегда обеспечиваться не за счет права подсудимого на беспристрастный суд.

В деле Van Mechen and others vs the Netherlands заявители были осуждены за ограбление банка на основании информации, предоставленной полицейскими, чьи личности не были известны обвиняемым. Полицейских допрашивал следователь, причем обвинитель и обвиняемый во время допроса находились в соседнем помещении, но могли слышать вопросы и ответы свидетелей

посредством аудиотрансляции. Причиной такой организации допроса свидетелей явилось нежелание сделать невозможным участие полицейских в суде в будущем, а также в интересах безопасности полицейских и их семей. Суд напомнил сторонам о том, что полицейские имеют определенные обязанности в сфере борьбы с преступностью, в связи с чем полицейские часто дают свидетельские показания в суде. В таких случаях следует тщательно рассмотреть вопрос о придании предоставленным полицейскими показаниям статус анонимных. В данном случае Суд не признал ситуацию требующей таких мер предосторожности, поскольку наличие угрозы для жизни и здоровья полицейских и их семей не было доказано. Кроме того, показания данных свидетелей были единственным свидетельством виновности обвиняемых. В данных обстоятельствах Суд счел, что права обвиняемых были нарушены образом, не соответствующим положениям Статьи 6 Конвенции.

Закон о государственной защите потерпевших и свидетелей не принят, и, несмотря на то что УПК РФ предусматривает меры по обеспечению безопасности свидетелей в виде сокрытия данных о личности допрашиваемого, а также допрос в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками процесса (ст. 278 ч.5 УПК РФ), эти сведения по ходатайству сторон могут быть раскрыты (ст. 278 ч.б УПК РФ).

3.6 Назначаемые судом эксперты

В целях оценки узкопрофессиональных проблем суды прибегают к помощи внешних экспертов.

В деле Mantovarrelly vs France рассматривалось вынесенное экспертами решение. В ходе слушаний в одном из французских судов возникла необходимость выяснить, наступила ли смерть пострадавшего в результате медицинской ошибки. В целях выяснения данной информации суд назначил медицинского эксперта, в обязанности которого входило проанализировать все медицинские документы и отчеты лечащих врачей пострадавшего, а также опросить медицинский персонал больницы. В суде истец заявил, что он не получил возможности присутствовать при допросах медицинского персонала, проводившихся экспертом, а также не был ознакомлен с материалами, подготовленными медицинским экспертом. Суд постановил, что, хотя возражения истцов, как правило, не применимы к результатам расследования, проводимого внешним экспертом, в данном случае содержание показаний эксперта

имело решающее значение для исхода дела и, таким образом, истцу необходимо было предоставить возможность задать вопросы и/или участвовать в перекрестном допросе медицинского персонала, а также ознакомиться с материалами, предоставленными на рассмотрение эксперту. Поскольку этого сделано не было, имеется нарушение положений Статьи 6.

Из старого Уголовно-процессуального кодекса РФ была перенесена в новый кодекс норма, предусматривающая право обвиняемого знакомиться с постановлением о назначении экспертизы, предлагать экспертов из числа выбранных им лиц, ставить свои вопросы и присутствовать при производстве экспертизы. Однако ни в старом, ни в новом кодексе не устанавливается срок, в течение которого обвиняемый должен быть ознакомлен с постановлением о назначении экспертизы. „,

В практике российских следственных органов часто допускается \ ущемление этого права, .выражающееся в том, что обвиняемого ) знакомят с постановлением о назначении экспертизы уже после того ( как экспертиза проведена. Очевидно, что в таком случае обвиняемый лишен возможности реализовать свои законные права. Соответственно, из положений Статьи 6 вытекает, что несвоевременным ознакомлением обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы нарушается его право на защиту, а доказательства, полученные с помощью этой экспертизы, должны признаваться недопустимыми.

В случае если эксперт в ходе дачи показаний в суде выражает свое мнение в отношении виновности или невиновности подсудимого, суд, а именно председательствующий судья, должен заявить подсудимому, что высказанное экспертом мнение не является решением суда, см., например дело Schouw Nielsen vs Denmark, рассмотренное Комиссией в 1957 г.

3.7 Защита от самооговора

Хотя данный принцип и не сформулирован в тексте Конвенции прямо, Суд рассмотрел несколько дел, в результате чего Суд сформулировал право человека не сообщать сведения, которые могут послужить основанием для обвинения его в преступлении правонарушении. Смысл данного принципа заключается в том, что обвиняемый ни в коем случае не обязан содействовать следствию или процессу сбора доказательств путем признания фактов или предъявления содержащих доказательства его виновности

документов. Сбор и предоставление исчерпывающих доказательств виновности обвиняемого - это задача обвинения, тогда как обвиняемый имеет право хранить молчание и не обязан облегчать работу обвинения.

В деле Funke vs France (1993), заявители были подвергнуты штрафу за то, что отказались предъявить банковские документы, требовавшиеся для расследования дела о финансовом преступлении, которое, как предполагалось таможенными органами, могло быть совершено заявителями. Хотя в отношении осужденных и не было возбуждено судебное преследование за это финансовое преступление, Суд постановил, что, пытаясь заставить обвиняемых предъявить суду уличающие их документы, государство нарушило их право хранить молчание.

В деле Sounders vs United Kingdom (1996) заявителя обязали под угрозой уголовного наказания в виде тюремного заключения ответить на вопросы, заданные инспекторами Министерства торговли и промышленности в ходе проводимого расследования в отношении приобретения контрольного пакета акций компании. Предоставленная заявителем информация позднее была названа "несущественной частью доказательств, свидетельствующих против него на возбужденном против него судебном слушании", где заявитель был осужден и приговорен к тюремному заключению за правонарушения, включая мошенничество в торговле. Суд постановил, что право заявителя не уличать себя в преступлениях было нарушено. В данном случае также важно, насколько свобода от обязательства в отношении самооговора тесно связана с презумпцией невиновности.

3.8 Гарантированные права обвиняемых по уголовным делам

Ниже перечислены основополагающие права обвиняемого, выполнение которых необходимо для обеспечения подготовки и ведения защиты, а также возможности организации и ведения обвиняемым своей защиты на равных условиях с обвинением.

3.8.1 Право быть уведомленным о предъявленном обвинении

В соответствии со Статьей 6 (3)(а) обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право "быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения". По своему содержанию данный пункт совпадает с изложенным в Статье 5 (2) в аналогичной формулировке правом лиц, содержащихся под стражей в ожидании

суда. Важно, однако, иметь в виду, что хотя оба положения призваны обеспечить удовлетворение законного желания человека узнать причину начатого государством судебного преследования, основные цели этих положений в корне различны. Положение Статьи 5 (2) направлено на обеспечение арестованному возможности оспорить правомерность его ареста, тогда как положение Статьи 6 (3)(а) призвано обеспечить получение обвиняемым сведений, необходимых ему для подготовки своей защиты.

В деле Broziecek vs Italy (1989) возник вопрос о том, была ли информация, касающаяся уведомления обвиняемого о начале предварительного следствия в его отношении, предоставлена на понятном ему языке. Обвиняемый получил такое уведомление на итальянском языке и показал, что вследствие наличия языкового барьера не смог понять его содержания. Доказательств того, что обвиняемый владел итальянским языком в достаточной степени, представлено не было, в связи с чем суд постановил, что итальянские власти должны были уведомить его о предъявленном обвинении на понятном ему языке.

При рассмотрении дела Ofner vs Australia (1960) Суд постановил, что обвиняемый должен быть уведомлен не только о "характере" предъявляемого ему обвинения, но и об "основании", то есть фактическом материале, на котором строится это обвинение.

При рассмотрении дела Kamasinski vs Austria (1989) Судом было разъяснено, что в порядке исключения сведения могут быть предоставлены в устной форме в случае признания этого достаточным либо в случае отказа обвиняемого от своего права на письменное уведомление.

И наконец, в деле Х vs Austria (1975) было установлено, что достаточным является понимание адвокатом обвиняемого того языка, на котором составлено уведомление, при условии, что защитник владеет языком обвиняемого.

3.8.2. Право иметь достаточное время и возможности для подготовки защиты

Зафиксированное в Статье 6 (3)(b) право обвиняемого на "достаточное время и возможности для подготовки своей защиты" предоставляет обвиняемому гарантию от "поспешного суда". Это положение уравновешивается содержанием Статьи 6 (1), согласно которой суд над обвиняемым должен состояться в разумные сроки. При этом следует учитывать:

a) сложность дела the (Albert and Le Compte vs Belgium 1983),

b) степень загруженности защитников работой (X and Y vs Austria 1978),

c) стадию рассмотрения дела (Huber vs Austria 1974)

d) решение обвиняемого о самостоятельном ведении своей защиты (Xvs Austria 1967).

Не подлежит сомнению, что общественный защитник или адвокат по выбору обвиняемого должен быть назначен заблаговременно, в разумные сроки до начала рассмотрения дела в суде. Как правило, для подготовки апелляции необходимо меньше времени, чем для подготовки защиты к судебному процессу (X and Y vs Austria 1978, Perez Mahia vs Spain 1985 и Huber vs Austria 1974).

В деле Corigliano vs Italy (1982) было установлено, что указанное право обвиняемого вступает в силу с момента начала уголовного преследования, то есть с момента ареста или иного события, "существенного в плане возможной уголовной ответственности" данного лица.

Право обвиняемого на достаточные возможности для подготовки защиты было разъяснено в деле Can vs Austria (1985). Это право подразумевает наличие у обвиняемого "возможности адекватной организации своей защиты без ограничения возможности предъявления суду всех важных для защиты аргументов". Это право включает в себя также возможность беспрепятственного общения обвиняемого со своим защитником как в период подготовки дела к слушанию, так и в дальнейшем, в объеме, необходимом для. подготовки защиты (Campbell and Fell vs United Kingdom 1984). Далее, при содержании обвиняемого под стражей, ему должна быть предоставлена возможность общения с защитником в обстановке, гарантирующей недоступность информации для слухового восприятия служащими мест предварительного заключения и другими государственными служащими, в целях обеспечения возможности обмена конфиденциальной информацией, связанной с подготовкой защиты (Can vs Austria 1985). Возможности посещения обвиняемых защитниками могут быть ограничены в случаях, когда подобные ограничения продиктованы интересами общества (в частности, для предотвращения побегов из мест предварительного заключения или создания препятствий судопроизводству) (Can vs Austria 1985 and Campbell and Fell vs United Kingdom 1984).

Основной целью Статьи 6 (3)(b) является обеспечение "равенства сил" между обвинением и защитой путем предоставления

обвиняемому "возможности ознакомления, в целях подготовки защиты, с результатами проведенного расследования" (Jespers vs Belgium 1981). При рассмотрении дела Edwards vs United Kingdom (1992) было установлено, что бремя доказывания лежит на обвинении, которое обязано "предъявить защите все вещественные доказательства, свидетельствующие как в пользу, так и против обвиняемого". Невыполнение данного требования может привести к вынесению судом несправедливого приговора. Такое требование, однако, не означает, что обвинитель должен раскрывать защите все доказательства, которые он намерен предъявить суду (X vs United Kingdoms-It).

3.8.3. Право защищать себя лично или посредством выбранного защитника

Статья 6 (3)(с) гарантирует право лица, обвиняемого в уголовном преступлении,

"защищать себя лично или посредством выбранного им самим защитника или, если у него нет достаточных средств для оплаты услуг защитника, защитник должен быть ему предоставлен бесплатно, когда того требуют интересы правосудия".

Целью данного положения является недопущение рассмотрения дела против обвиняемого "при отсутствии должным образом организованной защиты" Pakelli vs FRG (1983). Это положение важно также для обеспечения "равенства сил" сторон. Обвиняемому должна быть созданы условия для "не менее убедительной аргументации своего дела, чем со стороны обвинения" (Xvs FRG 1983). При этом защитник обвиняемого должен "стоять на страже соблюдения процессуальных норм" как в интересах своего клиента, так и в интересах общества, Ensslin, Baader и Raspe vs FRG (1978),

Данный принцип применяется как на стадии подготовки дела к слушанию, так и на стадии самого слушания, Quaranta vs Switzerland (1991).

Если обвиняемый решил защищать себя сам или "сознательно отказался от своего права воспользоваться услугами адвоката", он обязан "демонстрировать надлежащее усердие", Melin vs France (1993). В соответствии с этим возникновение процессуальных затруднений вследствие отсутствия ожидаемого усердия со стороны обвиняемого не может трактоваться в качестве нарушения государством Статьи 6. Термин "ожидаемое" означает учет

способностей и знаний конкретного обвиняемого, а также его

предполагаемой компетенции.

При рассмотрении дела Pakelli vs FRG (1983) суд постановил, что государство не вправе требовать от обвиняемого ведения своей защиты самостоятельно в случае его нежелания защищать себя лично. Требованием статьи является обеспечение обвиняемому, не желающему защищать себя лично, защиты с помощью нанятого им адвоката или, при некоторых обстоятельствах, с помощью общественного защитника. В деле Poitrimol vs France (1993) суд постановил, что за исключением некоторых случаев, "право каждого, обвиняемого в совершении уголовного преступления, на квалифицированную защиту юристом, в случае необходимости назначенным государством, является одним из основополагающих принципов беспристрастного суда".

Важно подчеркнуть, что право обвиняемого на юридическую защиту не ставится в зависимость от личного присутствия обвиняемого (CampbelJ and Fell vs United Kingdom 1984). При рассмотрении дела Lala vs Netherlands (1994) суд далее конкретизировал данное положение, указав, что "хотя требование присутствия обвиняемого при рассмотрении судом его дела является требованием первостепенной важности, факт неявки обвиняемого, вызванного в суд в установленном порядке, даже в случае отсутствия на то уважительной причины, не является основанием для лишения обвиняемого права" на защиту с помощью адвоката.

Реализация права обвиняемого на государственного защитника обусловлена двумя положениями:

1) Государственный защитник назначается в случае "отсутствия у обвиняемого достаточных средств". Прецедентов, указывающих вид и уровень личных средств, учитываемых при решении вопроса о назначении государственного защитника, не существует. Бремя доказательства факта отсутствия у обвиняемого "достаточных средств", по всей вероятности, ложится на обвиняемого. При этом нет необходимости доказательства этого факта на уровне "отсутствия разумных оснований для сомнений";

достаточно привести лишь "некоторые аргументы", см. пример в деле PakelhvsFRG(m3).

2) Государственный защитник назначается лишь в случаях, "когда этого требуют интересы правосудия". Выполнение этого условия следует оценивать исходя из фактов, относящихся к рассматриваемому делу в целом. "Интересы правосудия"

учитываются судом при оценке необходимости назначения государственного защитника на основании следующих критериев:

a) чем сложнее дело, тем более вероятно признание необходимости назначения государственного защитника (Granger vs United Kingdom, 1990),

b) следует учитывать возможный вклад обвиняемого в организацию своей защиты в случае ее ведения обвиняемым. Важно при этом, чтобы обвиняемый обладал достаточными возможностями для представления своей точки зрения по делу (см. выше Granger);

c) учитывается также серьезность предъявляемого обвинения и возможного наказания по приговору, см. Boner vs United Kingdom (1994).

Государство не обязано предоставлять обвиняемому возможность принимать в какой бы то ни было форме участие в назначении государственного защитника и оказывать влияние на его работу. Далее, обвиняемый не имеет права: выбирать адвоката. выступающего в качестве государственного защитника (Fvs Switzerland 1989); давать советы и рекомендации по выбору государственного защитника (X vs FRG 1976); настаивать на применении защитником той или иной линии защиты, которую адвокат считает несостоятельной или неприемлемой (Kamasinski vs Austria 1989).

И наконец, право на юридическую помощь должно быть "действенным". В деле Artico vs Italy (1980) обвиняемому был назначен бесплатный защитник, который, однако, реально не представлял его в суде, ссылаясь на болезнь и на обязательства по ведению других дел. Обвиняемый неоднократно обращался по этому поводу с ходатайствами в Кассационный суд, однако другой защитник ему назначен не был. В итоге обвиняемый был вынужден самостоятельно вести свою защиту, хотя квалифицированная юридическая помощь в данном случае была бы весьма полезна. Суд указал, что Статья 6 (3)(с) гарантирует обвиняемому право на юридическую помощь, а не только на- назначение защитника, и на этом основании не принял во внимание довод представителя итальянского государства о том, что защитник был действительно назначен. Однако "государство не может нести ответственность за все недостатки в работе адвоката, назначенного для представления обвиняемого в суде", см. Artico vs Italy (1980). Суд пришел к заключению, что в соответствии со Статьей 6 (3)(с) "вмешательство компетентных государственных органов требуется только в случаях,

если неспособность назначенного защитника обеспечить действительное представительство стороны в суде является очевидной или если на этот факт обращается достаточное внимание компетентных органов", см. Tripodi vs Italy (1994).

3.8.4. Право на вызов и допрос свидетелей

В соответствии со Статьей 6 (3)(d) лицу, обвиняемому в совершении уголовного преступления, гарантируется право "допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, а также иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, какие существуют для свидетелей, показывающих против него".

Право на перекрестный допрос свидетелей является наиболее яркой иллюстрацией того факта, что в судебном процессе должны быть в полной мере представлены точки зрения противоборствующих сторон. Именно этот принцип лежит в основе содержания Статьи 6 в целом. Общий смысл этого положения сводится к тому, что "все улики должны быть представлены в присутствии обвиняемого ...с целью их анализа с позиций противоборствующих сторон", см. Barberd, Messegue and Jabardo vs Spain (1988). При рассмотрении дела Kamasinski vs Austria (1989) суд выдвинул данный принцип в качестве одной из основных предпосылок справедливого судопроизводства. Судья апелляционного суда получил некоторые сведения по делу от судьи первой инстанции по телефону, обвиняемый же не был уведомлен об этом и не получил возможности высказать свою точку зрения на позицию судьи первой инстанции.

Данное положение распространяется на рассмотрение дела в суде первой инстанции и в апелляционных судах, но обычно не применяется на стадии подготовки дела к слушанию, см. Adolf vs Austria (1980). Понятие "свидетели" включает в себя также специалистов-экспертов, привлекаемых обвинением и защитой. В данном случае в это понятие включаются и лица, не присутствующие лично в судебном заседании и не дающие устных показаний в суде, но ранее давшие показания, предъявляемые суду в качестве улик и доказательств, см. Kostovski vs Netherlands (1989).

Право обвиняемого на вызов и перекрестный допрос свидетелей не является абсолютным (решение по его ходатайству об этом принимает суд), см. Engel vs Netherlands (1989), однако его рамки должны соответствовать полной реализации принципа "равенства сил" {там же). Ярким примером этого положения является дело

Bonisch vs Austria (1985). Эксперт, назначенный судом, последовательно выражал точку зрения обвинения. Комиссия, принимая решение по данному делу, постановила, что в ситуации, когда национальному суду было известно о существовании экспертов, придерживающихся иной точки зрения, отказ этого суда принять во внимание мнение таких экспертов не соответствует принципу "равенства сил". Главным нарушением этого принципа явилось непредоставление защите возможности допросить эксперта, назначенного судом.

Важным правилом является следующее: Статьи 6 (1) и 6 (3)(d) признаются нарушенными, если какое-либо лицо не присутствует в судебном заседании в качестве свидетеля, но его показания принимаются судом в качестве улик или доказательств, причем обвиняемому в процессе предшествующего расследования не была предоставлена возможность очной ставки с таким лицом, а его показания являются единственным или основным средством доказательства вины обвиняемого.

В качестве общего правила принимается, что решение вопроса о возможности и необходимости вызова свидетеля находится в компетенции национальных судов (Vidal vs Belgium 1992). Однако Комиссия постановила, что "судом должны быть разъяснены причины и основания для решения не вызывать свидетеля, ходатайство о допросе которого было внесено явным образом", см. Bricmont vs Belgium (1989). В случае надлежащего вызова свидетеля-защитой суд обязан предпринять соответствующие меры в целях обеспечения присутствия такого свидетеля в зале судебного заседания (X vs FRG 1970). Это правило теряет силу в случае отсутствия свидетеля защиты по не зависящим от суда причинам (Xvs Austria 1972). Принципиально важно присутствие обвиняемого в зале суда при допросе свидетеля по делу против этого обвиняемого, см. Kurup vs Denmark (1985). Невыполнение этого условия допускается лишь в исключительных случаях, когда того требуют интересы правосудия, например в целях обеспечения дачи свидетелем полных показаний, но лишь при условии присутствия защитника обвиняемого и наличия у него возможности проведения перекрестного допроса (Kurup, см. выше).

3.9. Право на услуги переводчика

Статья 6 (3)(е) гарантирует лицу, которому предъявлено обвинение в уголовном преступлении, "пользоваться бесплатной

помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке".

Право пользоваться услугами переводчика предполагает ситуацию, когда подсудимый не владеет используемым в судебном слушании языком в достаточной мере. Следовательно, подсудимому недостаточно владеть другим языком или в повседневной жизни говорить на другом языке, как, например, в случаях с представителями этнических меньшинств.

Ни в коем случае не разрешается навязывать обвиняемому оплату услуг переводчика, и данное правило является абсолютным (Luedicke, Belkacem and Кос vs FRG 1978).

Заключение

В системе отправления правосудия заложена возможность принятия государством решений, влияющих на права граждан, описанные в Европейской Конвенции о защите прав человека. С принятием новой Конституции Российская Федерация сделала первый шаг на пути признания основных принципов и норм беспристрастного суда, установленных международным сообществом. Став членом Совета Европы и впоследствии ратифицировав Европейскую Конвенцию о защите прав человека, Российская Федерация продолжила путь по обеспечению всех элементов процедуры беспристрастного суда в своем судопроизводстве. После вступления в силу нового Уголовно-процессуального кодекса, провозгласившего состязательность процесса, у российских юристов появилась возможность в полной. мере осуществить на практике принципы состязательного процесса.

Важнейшее значение нового УПК заключается в том, что он четко определяет роли участников судебного разбирательства. Судья беспристрастно выслушивает стороны, принимает к сведению их аргументы и задает вопросы только с целью в большей степени прояснить существо дела, если в этом есть необходимость. Роль обвинителя усилена, поскольку его присутствие теперь становится обязательным и поскольку именно ему в обязанность вменяется представить дело суду. Если обвинитель отказывается от обвинения, производство по делу должно быть прекращено. Если обвинителю не удается убедить суд в виновности подсудимого, то подсудимый подлежит оправданию. Что касается роли адвокатов, важным

условием является то, что они должны относиться к своей задаче со всей ответственностью. Именно им предоставляется возможность в судебном процессе удерживать равновесие сторон и, следовательно, обеспечивать состязательность всего процесса.

Большинство дел с применением Конвенции касаются положений Статьи 6 Конвенции. Более половины дел, слушаемых в Страсбурге Комиссией или Судом, имеют отношение к положениям Статьи 6. Объяснением этому является тот факт, что Статья 6 имеет широкое поле действия и затрагивает досудебные и судебные процедуры, процедуры рассмотрения апелляций, некоторые разбирательства дисциплинарного характера, а также процедуры ведения дел в специальных трибуналах. Положения статьи также требуют от государства предосгавления гражданам права на апелляцию или судебный пересмотр дела в тех случаях, когда административные решения прямо затрагивают "гражданские права и обязательства" граждан. Положения Статьи также играют важнейшую роль в ситуациях, когда нарушаются права граждан на судебное разбирательство "в разумный срок", поскольку в судах европейских стран весьма часто наблюдались случаи существенных задержек в судебных разбирательствах. Наконец, Суд постоянно проявляет уважение к национальным судебным системам и позволяет национальным судам проводить разбирательства с учетом сложившейся в таких странах практики.

[1] в случае сомнения - в пользу обвиняемого (лат.)

Уголовный процесс Сайт Константина Калиновского

Рекомендации по применению статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека – право на беспристрастное разбирательство дела. СПб., 2002. 44 с.