Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

Доля Е.А.
Проверка доказательств в российском уголовном процессе (стадия предварительного расследования)
// Правоведение. 1994. № 1.

Доказательства, полученные в ходе производства следственных действий, прежде чем лечь в основу промежуточных и конечных выводов на предварительном следствии, подлежат проверке, к которой следователь может возвращаться неоднократно.

Несмотря на то, что имеется ряд работ, в которых исследуются вопросы, связанные с проверкой доказательств ¹, их разработка далека от завершения. Выявление и анализ новых моментов, черт, присущих проверке доказательств в уголовном судопроизводстве, имеет значение для более глубокого понимания доказывания закономерностей, по которым оно развивается, использования полученных при этом знаний для совершенствования уголовно-процессуального законодательства, повышения качества предварительного расследования и судебного разбирательства. Данные вопросы приобретают особую роль в условиях проводимой в стране судебно-правовой реформы.

Принимая во внимание относительную самостоятельность проверки доказательств по отношению к процессу доказывания в целом и учитывая, что значительная часть ошибок, связанных с ней, допускается на стадии предварительного расследования, ограничим ее анализ данной стадией.

При рассмотрении вопросов, связанных с проверкой доказательств, мы будем исходить из единства гносеологической и правовой природы доказывания как целого, так и образующих его частей.

Под проверкой доказательств в российском уголовном процессе понимается деятельность следователя и суда, связанная с анализом и синтезом доказательств, сопоставлением их с другими доказательствами и собиранием новых доказательств ². Цель проверки доказательств в теории большинством авторов трактуется как уяснение качеств и свойств самих проверяемых доказательств — их достоверности или недостоверности, правильности или неправильности, доброкачественности ³. Такое определение цели проверки доказательств представляется в основном правильным, но лишь отчасти. При таком подходе происходит отрыв правовой стороны проверки доказательств от гносеологической основы доказывания. В результате под проверкой понимается только процесс накопления знаний о качествах и свойствах лишь самого проверяемого доказательства. Из нее, по существу, исключается вторая не менее важная сторона — поиск, накопление знаний о свойствах, связях и отношениях фактов и обстоятельств, устанавливаемых данным доказательством. В результате искажается и сам процесс получения знаний о проверяемых доказательствах, поскольку вне поля зрения исследователей остаются важные моменты, связанные с выявлением объективных факторов, которыми в действительности руководствуются субъекты познания при определении путей, форм и средств проверки каждого доказательства.

Отмеченная сторона проверки доказательств существует в реальном процессе познания по каждому уголовному делу, и ее выделение имеет важное не только теоретическое, но и прикладное значение. Ее учет позволяет исследовать процесс накопления знаний не только о самом проверяемом доказательстве, но и об относимых к делу фактах, обстоятельствах объективной действительности, отражением которых является доказательство.

Знания, получаемые в ходе проверки доказательства о самом доказательстве — его качествах, свойствах, сторонах, нужны не сами по себе, а для того, чтобы учесть их влияние на достоверность тех сведений о событии преступления, которое несет доказательство. Но при этом нельзя упускать из виду и то, что роль знания, получаемого по мере проверки доказательства любого вида с самом доказательстве, не ограничивается только последующим учетом влияния выявленных качеств и свойств на его содержание. Не менее важно и то, что данное знание, накапливаемое по мере проверки, и это надо подчеркнуть особо, играет огромную методологическую роль для следователя при выделении им именно тех сторон доказательства, которые требуют проверки, при определении направленности, последовательности и характера следственных действий по его проверке, т. е. путей, форм и средств проверки, представляющих собой не что иное, как метод познания по любому уголовному делу. Выявленные при этом закономерности становится возможным использовать в процессе доказывания. Эта сторона проверки доказательств, как и процесса доказывания в целом, в науке уголовного процесса не выделялась и не исследовалась. Ее выделение позволяет не только глубже изучить процесс доказывания, но и создает реальные предпосылки для алгоритмизации процесса познания по конкретным уголовным делам, разработки саморазвивающихся программ расследования, широкого использования в этих целях электронно-вычислительных машин.

Деятельность следователя по проверке доказательств, осуществляемая посредством их анализа и синтеза, сопоставления между собой и собирания новых доказательств, завершающаяся оценкой всей совокупности доказательств, выступает в процессе доказывания как «сам себя конструирующий метод» познания по уголовному делу. Сущность проверки доказательств любого вида нельзя сводить только к установлению качеств и свойств самого доказательства. Нужно всегда иметь в виду, что в ходе проверки создаются условия для возможности осуществления дальнейшего процесса познания по уголовному делу — и самой проверки, и последующей оценки всей совокупности собранных и проверенных доказательств. Как в собирании доказательств уже в зародыше имеются все предпосылки для их последующей полной, всесторонней и объективной проверки, так и проверка содержит предпосылки для оценки совокупности доказательств, обусловливает реальность ее проведения. Отмеченная зависимость между собиранием, проверкой и оценкой доказательств как частями единого органического целого носит объективный характер и обусловлена самим объектом познания ⁴ по уголовному делу — свойственной ему противоречивостью, невозможностью его познания сразу, в целом. В то же время она выступает одной из предпосылок возможности постепенного проникновения в его общественно-правовую сущность.

Характер, направленность, объем проверки доказательств, разнообразие применяемых при этом методов не зависят от произвольного усмотрения следователя, а определяются объективными факторами: особенностями расследуемого преступления; видом проверяемого доказательства; количеством и качеством собранных доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты; соотношения известных и предполагаемых по делу фактов, их характера, места и значения для установления истины по делу; объема установленных и неустановленных связей данных фактов с другими фактами и обстоятельствами ⁵. Кроме этого, необходимо учитывать и особенности, присущие каждому единичному проверяемому доказательству. Они могут быть обусловлены как индивидуальными свойствами восприятия, запоминания и воспроизведения лица, являющегося источником доказательства, так и в значительной степени характером общественных отношений, участие с которых обусловило известность ему относимых к делу сведений ⁶. Проверяя доказательство, следователь может располагать множеством путей и выбрать только один или несколько из них, что тоже сказывается на объеме и характере его действий.

Проверка доказательств начинается уже в ходе их формирования — произведет из соответствующего следственного действия. При благоприятных условиях она может быть окончательно произведена уже в его рамках, например, на заключительном этапе расследования, когда в целом ясна картина преступления. При этом проверка доказательства, как правило, не вызывает затруднения и сводится к его анализу и синтезу, сопоставлению с другими доказательствами.

Сложнее обстоит вопрос с проверкой доказательств на первоначальном этапе расследования, когда установлены лишь отдельные факты, указывающие на признаки преступления, когда еще не известны многие существенные обстоятельства дела. В таких случаях проверка, начавшаяся при формировании доказательств может продолжаться значительное время, иногда вплоть до окончания предварительного следствия. Следователь может возвращаться к ней неоднократно при получении других доказательств, противоречащих проверяемому, или когда по делу выяснятся обстоятельства, которые могли оказать или оказали влияние на полноту и достоверность доказательства.

Проверку доказательств нельзя понимать таким образом, что сначала следователь собирает все доказательства, а потом приступает к их исследованию. Такое понимание не соответствует действительности и искажает реальный процесс познания по уголовному делу. В связи с этим, на наш взгляд, является не вполне удачной редакция ч. 3 ст. 70 УПК РСФСР, в которой говорится: «Все собранные доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке…» Подчеркивая, что проверке подлежат все собранные по делу доказательства, законодатель вольно или невольно, но связывает начало их проверки с моментом окончания собирания всех доказательств по делу. Доказательства проверяются по мере их собирания, а не после того, как они все будут собраны. Поэтому более точным отражением в законе процесса проверки явилась бы следующая редакция данной части статьи: «Все собираемые по делу доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке…»

В теории уголовного процесса общепризнанно, что проверка доказательств начинается с их анализа и синтеза. Процесс анализа сопровождается формированием у следователя понятий, суждений об отдельных частях, сторонах доказательства, их свойствах. Анализу подвергаются все стороны доказательства: его содержание, источник фактических данных, источник доказательства.

Сначала следователь анализирует содержание доказательства, производя мысленное расчленение сведений о фактах и обстоятельствах, содержащихся в нем. При этом он исследует их вне связи и отношений друг с другом, как бы рассматривая обстоятельства предмета доказывания и побочные факты, сведения о которых несет доказательство, по отдельности, с разных сторон и под различными углами. Это позволяет сосредоточить внимание на отдельных сторонах как исследуемых фактов, так и сведений о них, глубже осмыслить и понять их. Расчленение содержания доказательства дает следователю более детальное и четкое знание особенностей объема и характера сведений, содержащихся в нем, а через них соответственно более четкое и детальное представление об особенностях, отдельных сторонах фактов и обстоятельств, имеющих значение для дела.

Наряду с содержанием доказательства следователь производит и анализ его другой стороны — источника фактических данных. Он выясняет особенности, присущие, например, источнику осведомленности свидетеля, и особенности, связанные с наличием или отсутствием причин, могущих повлиять на его заинтересованность в деле. Это позволяет сосредоточить внимание на том, является ли показания результатом непосредственного или опосредованного восприятия, уяснить обстоятельства и условия восприятия. Следователь обязан исследовать к вопрос о том, не являются ли показания свидетеля результатом его ошибочного восприятия.

Анализ доказательства со стороны источника позволяет следователю выделить те свойственные ему особенности, которые в зависимости от обстоятельств уголовного дела могут приобрести существенную роль из-за возможного их влияния на качество проверяемого доказательства. Применительно, например, к показаниям свидетеля они могут касаться не только особенностей личности свидетеля, связанных с его полом, возрастом, органами чувств, но и его социальных свойств, обусловленных спецификой образования, должностного и семейного положения. Практика признает важную роль сведений о личности свидетеля для исследования его показаний. Следователи на допросах отражают их в анкетной части протокола. Однако делается это не всегда единообразно и полно. Поэтому имеет смысл в законодательном порядке определить объем и характер сведений о личности свидетеля, подлежащих обязательному выяснению перед его допросом и занесению в протокол. В связи с этим начало ч. 2 ст. 158 УПК РСФСР следовало бы изложить в такой редакции: «Перед допросом следователь удостоверяется в личности свидетеля путем выяснения его фамилии, имени и отчества, времени и места рождения, пола, образования, специальности, места работы, служебного и семейного положения…»

Производя посредством анализа исследование расчлененных частей (сторон) доказательства, следователь выявляет только их особенности, которые могут быть отражением, с одной стороны, особенностей обстоятельств и фактов, сведения о которых несет доказательство, а с другой — особенностей физических, психических и социальных свойств личности, выступающей источником доказательства, и условий восприятия этих фактов, а также особенностей общественных отношений, участие в которых обусловило знание лицом относимых к делу сведений. Однако при этом следователь не может не только установить какие-либо связи, зависимости между исследуемыми при анализе сторонами доказательства, но и определить, какие из выявленных особенностей имеют существенное значение для определения его качеств, свойств, а следовательно, и установления фактов и обстоятельств, имеющих значение для дела. Анализ доказательства сам по себе, в отрыве от его синтеза, недостаточен для того, чтобы судить о качествах проверяемого доказательства — его относимости и достоверности. Недостаточен он и для формирования у следователя четкого представления о фактах, сведения о которых несет доказательство. Анализ создает только необходимые предпосылки, как бы выявляет программу для последующей проверки, в ходе которой становится возможным постепенное установление качеств и свойств доказательства, а через них — дальнейшее познание обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов.

После анализа доказательство вновь должно быть исследовано, но уже при соединении в единое целое всех его отдельных сторон и с учетом присущих им признаков и особенностей, выявленных в ходе анализа. Знание о связях, отношениях и зависимостях, существующих между различными сторонами доказательства, как отражение связей, сторон, отношений обстоятельств и фактов, составляющих его содержание, условий их восприятия, физических, социальных особенностей личности источника доказательства, характера и содержания общественных отношений, участие в которых породило знание лицом относимых к делу сведений, может быть получено только путем синтеза. «Мышление состоит столько же в разложении предметов сознания на их элементы, сколько в объединении связанных друг с другом элементов в некоторое единство. Без анализа нет синтеза» ⁷.

Исследование и установление действительных связей, отношений и зависимостей между сторонами, свойствами и качествами доказательства позволяет следователю судить о сомнительности, спорности или достоверности доказательства, его противоречивости или непротиворечивости, конкретном или абстрактном характере содержащихся в нем сведений, их полноте или неполноте, логической связности или ее отсутствии. Следствием отказа от синтеза различных сторон доказательства, исследованных при его анализе, могут явиться ошибки следователя в его представлениях о качествах и свойствах проверяемого доказательства — относимости и достоверности содержащихся в нем сведений, а следовательно, и в его знаниях о преступлении, устанавливаемых путем доказывания. Не чем иным, как требованием необходимости исследования именно зависимостей, связей и отношений, существующих между различными сторонами доказательства, объясняются многочисленные указания Верховного Суда Российской Федерации, бывшего Верховного Суда СССР строить обвинение на конкретных ⁸, непротиворечивых ⁹ и объективных ¹⁰ доказательствах, источник которых можно проверить ¹¹. Эти положения невозможно было бы реализовать в ходе доказывания, не производя анализа различных сторон доказательства и их синтеза.

Мысленное исследование доказательства при объединении расчлененных в ходе его анализа сторон (синтез) позволяет выявить предположительные связи и зависимости между ними, создавая тем самым возможность для дальнейшего изучения и целях выяснения их характера, влияния на качества и свойства доказательства. При этом в результате познания связей, зависимостей и отношений, существующих между различными сторонами и свойствами доказательства как единого целого, становится возможным выявить не только наличие или отсутствие противоречий в его содержании, установить полноту и степень их детализации, отсутствие или наличие объективных и субъективных факторов, могущих исказить содержание доказательства, но и дать им частичные предположительные объяснения. Посредством синтеза может быть выявлена и частично объяснена предположительная зависимость между неполнотой, неточностью, противоречивостью, полной или частичной искаженностью содержания доказательства и другими его сторонами.

Однако само по себе выявление таких зависимостей, связей еще не означает их действительности, как и не свидетельствует об обратном. Анализ и синтез доказательства, давая следователю знание отмеченных выше возможных связей, отношений и зависимостей между различными сторонами доказательства, вместе с тем не позволяет выделить из них те, которые, будучи присущи объективной действительности, являются отражением обстоятельств и фактов, имеющих значение для дела, и отделить их от таковыми не являющихся, привнесенных с доказательство на внепроцессуальной и процессуальной стадии его формирования. В целом ряде случаев, например, при наличии установленной заинтересованности свидетеля, потерпевшего в исходе дела, они тем не менее могут дать правдивые и полные показания.

Анализ и синтез доказательства позволяют следователю накопить определенные знания о его свойствах и отображаемых им фактах, но с их помощью нельзя получить полного и достоверного знания о них. Причин тому несколько. Во-первых, в силу того, что устанавливаемые следователем связи, отношения, зависимости между сторонами проверяемого доказательства являются отражением действительных объективных связей, отношений, зависимостей, но со стороны их явлений, внешних связей, отношений установление их в рамках анализа и синтеза дает следователю неполное и неточное знание как самого проверяемого доказательства — его относимости и достоверности, так и отражаемых им фактов и обстоятельств. Во-вторых, знания, получаемые о самом доказательстве, а через него — и о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, хотя и являются результатом практической деятельности в ее непосредственной и опосредованной формах, но в силу того, что они представляют собой по существу лишь отдельный, индивидуальный ее акт, он сам по себе не может выступать в качестве критерия истинности получаемых при этом знаний ¹².

В результате анализа и синтеза становится возможным выявить дальнейшие направления и формы проверки доказательств — те его стороны, связи, которые можно и нужно сопоставить с другими строго определенными доказательствами. Объективные предпосылки для этого содержатся в самом событии преступления, которое и силу различных факторов отражается в окружающей действительности различными сторонами, свойствами и отношениями. Поэтому доказательства всегда с необходимостью содержат сведения, относимые к делу, как совпадающие между собой, так и не соответствующие и противоречащие полностью или частично друг другу, в силу чего становится возможным осуществить дальнейшую их проверку путем сопоставления и собирания новых доказательств.

Доказательства, являясь отражением обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов, их связей, отношений и зависимостей, содержат в себе сведения о них, данные о которых наличествуют и в других доказательствах, что тоже создает предпосылки не только для проверки  сопоставлением, но и путем собирания новых доказательств.

Для исследования неясных моментов в выявленных ранее связях, отношениях и зависимостях между сторонами проверяемого доказательства, как и в отображаемых — им фактах, характер и содержание которых невозможно установить посредством анализа и синтеза, необходимо его сопоставление с другими, уже имеющимися в деле, доказательствами, связанными с ним через отображаемые факты. Это позволяет убедиться в полном или частичном совпадении, несовпадении содержания доказательства с другими доказательствами. Следователь может констатировать и то, что часть сведений, содержащихся в проверяемом доказательстве, об исследуемом событии, которая ранее вызывала у него сомнения в своей достоверности, не соответствует содержанию других доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты, их связи и отношения. Сопоставляя доказательство с иными доказательствами, следователь познает и другие его свойства, знание которых он не мог получить в результате анализа и синтеза. Речь идет о выяснении характера и границ влияния особенностей, присущих различным сторонам доказательства, на его содержание, а следовательно, на относимость и достоверность. Например, в результате сопоставления следователь может установить, что неприязненные отношения свидетеля и потерпевшего с обвиняемым не повлияли на правдивость их показаний, а неблагоприятные условия, в которых они воспринимали обстоятельства и факты, имеющие значение для дела, стали причиной их неполноты. При сопоставлении доказательств следователь не ограничивается только констатацией этих обстоятельств. Сопоставление позволяет ему выяснить пределы их влияния на содержание проверяемого доказательства, а следовательно, и внести соответствующие коррективы не только в свое представление о качествах и свойствах доказательства, но и в характер и объем своего знания о фактах и обстоятельствах, устанавливаемых посредством доказывания.

Таким образом, сопоставление доказательства с другими доказательствами дает следователю новое знание как отдельных сторон проверяемого доказательства, так и отношений, связей и зависимостей между этими сторонами, позволяя лучше уяснить его свойства и качества — относимость и достоверность, а через них — и стороны, свойства, связи и отношения обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов. Другими словами, через познание качеств и свойств проверяемого доказательства происходит более глубокое проникновение в стороны, свойства, связи и отношения исследуемых событий совершенного преступления, что по существу является не чем иным, как познанием обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов и одновременной проверкой их практикой в ее непосредственной и опосредованной формах ¹³.

На основе соответствия содержания нескольких доказательств, связанных через отображаемые факты, следователь приходит к вполне обоснованному предположению, что сведения о преступлении, которые они несут, соответствуют действительности. Оно становится еще более убедительным, когда соответствие наблюдается между доказательствами разных видов, поскольку при этом возможность однородных ошибок, связанных с особенностями доказательств одного вида, резко снижается. О признании важности и необходимости сопоставления доказательств между собой при их проверке говорит и судебная практика, расценивающая как необоснованные и недоказанные случаи обвинения, построенные на доказательствах, находящихся в противоречии с другими доказательствами ¹⁴.

Однако и проверка доказательства после анализа и синтеза путем сопоставления с другими доказательствами не всегда дает следователю знание о всех его качествах и свойствах, как не может она дать и полного знания о фактах и обстоятельствах, составляющих его содержание. Ее возможности могут быть ограничены вследствие недостаточности или полного отсутствия других доказательств, связанных с проверяемым через отображаемые факты, их принадлежности к доказательствам одного вида, наличия неустраненных сомнений в их качествах и свойствах. Например, когда в распоряжении следователя имеется лишь одно доказательство, связанное с проверяемым через отображаемые факты, то в случае наличия между ними противоречий он не может сделать однозначного вывода о его достоверности. Аналогичный результат будет иметь место и при сопоставлении доказательств одного вида, так как при этом не исключается вероятность их искажения из-за действия одних и тех же причин. Таковыми могут быть: общая эмоциональная возбужденность потерпевших, свидетелей, обусловленная исключительностью характера воспринятых событий; их заинтересованность в уголовном деле; сговор о даче заведомо ложных показаний.

Использование следователем приема сопоставления окажется неэффективным и в том случае, если доказательства, связанные с проверяемым через отображаемые факты, вызывают серьезные сомнения в своей достоверности, поскольку их проверка тоже не завершена.

В приведенных случаях дальнейшая проверка возможна только посредством собирания новых доказательств. Причем указания на пути проверки, ее формы, характер, и это следует отметить особо, содержатся в самом проверяемом доказательстве, его неясностях, неточностях, неполноте, противоречивости и несоответствии содержанию других доказательств, выявленных, но не устраненных в ходе всей предшествующей проверки. Не менее важно выделить и то, что отмеченные пути проверки доказательства являются одновременно и теми направлениями, по которым должен протекать дальнейший процесс доказывания (познания) по уголовному делу.

Этот вывод в полной мере распространяется на собирание, проверку доказательств любого вида, а следовательно, и на весь ход доказывания по уголовным делам. Конечно, нельзя забывать, что на процесс проверки доказательства, а следовательно, и на направленность дознания по уголовному делу оказывают влияние и результаты исследования других доказательств. Но это ни в коей мере не колеблет нашего основного вывода, что знания о путях, характере, формах собирания и проверки доказательств, являющихся вместе с тем направлениями, по которым следует и должен следовать процесс познания по делу, следователь черпает из самих доказательств по мере их собирания и проверки, а говоря, точнее, из самой объективной действительности, связь с которой он постоянно поддерживает через практическую деятельность, — доказывание по уголовному делу, осуществляемое в форме непосредственного и опосредованного познания.

Доказательства, являясь отражением обстоятельств предмета доказывания и побочных фактов, их многочисленных свойств и отношений, находятся между собой в разнообразных связях, сведения о которых наличествуют в собираемых доказательствах. Это создает объективные предпосылки не только для сопоставления, но и для дальнейшей проверки посредством собирания новых доказательств. Характерной особенностью проверки данным способом является ее строго целевая направленность. Исследование может касаться любых качеств, свойств и связей доказательства, в отношении которых у следователя возникли сомнения, не разрешенные в ходе предшествующей проверки ¹⁵. Именно на этом этапе субъект доказывания может наиболее последовательно и полно реализовать требование закона о тщательной, всесторонней и объективной проверке доказательств (ч. 3 ст. 70 УПК РСФСР). При этом должны быть выявлены все факторы, оказавшие влияние на достоверность относимых к делу сведений, что является одной из предпосылок достижения истины, реализуемой посредством оценки доказательств.

Исходя из относительной самостоятельности проверки доказательств как части органического целого процесса доказывания, ее гносеологических и правовых особенностей, специфики решаемых при этом задач, имеет смысл изложить требования, предъявляемые к ней, в отдельной статье закона, причислив в ней те способы, посредством которых она проводится. Это будет способствовать более четкому, полному и единообразному пониманию проверки, облегчит ее осуществление на практике. С учетом этого статью о проверке доказательств можно было бы изложить в следующей редакции: «Все собираемые по делу доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке со стороны лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда, осуществляемой посредством их анализа, синтеза, сопоставления с другими доказательствами и собирания новых доказательств».

Кроме приведенных выше общих положений, касающихся проверки доказательств, необходимо иметь в виду, что их принадлежность к первоначальным или производным, прямым или косвенным доказательствам налагает отпечаток на проверку ¹⁶. Обусловлено это тем, что в основу указанного деления положены признаки, касающиеся таких существенных свойств (сторон) доказательств, как отношение к первоисточнику, к главному и побочным фактам.

Основная особенность производных доказательств связана с их источником и заключается в том, что факты, имеющие значение для дела, воспринимаются будущим источником доказательства не лично — непосредственно, а со слов других лиц, т. е. опосредованно. Это сказывается на остальных сторонах, свойствах доказательства. Указанное обстоятельство должно быть обязательно учтено как при его анализе и синтезе, так и при сопоставлении с другими доказательствами. Отмеченная черта производного доказательства предопределяет, что самым действенным способом его проверки является сопоставление с первоначальным доказательством. Поэтому, используя все вышеуказанные способы проверки, следователь должен всегда стремиться к отысканию первоисточника производного доказательства, например, лица, от которого свидетелю стали известны сведения о фактах и обстоятельствах, имеющих доказательственное значение. Отсутствие в производном доказательстве указания на источник осведомленности лишает следователя возможности провести его тщательную, всестороннюю и объективную проверку, поскольку за ее пределами остается одно из важных звеньев передачи информации от объективной действительности к источнику доказательства. Это не позволяет исследовать доброкачественность первоисточника доказательства, условий восприятия им относимых к делу фактов, а значит, учесть влияние этих и других факторов на качества и свойства доказательства.

Сказанное вовсе не означает, что производное доказательство может быть использовано в процессе доказывания только при наличии первоначального доказательства. Закон не содержит такого ограничения. Например, в ст. 74 УПК РСФСР говорится, что фактические данные, сообщенные свидетелем, не могут служить доказательством лишь в том случае, «если он не может указать источник своей осведомленности». Законодатель связывает возможность использования производных показаний не с наличием в деле первоначального показания, а с известностью источника осведомленности свидетеля. Поэтому данный вид показаний является вполне самостоятельным средством доказывания даже тогда, когда получение первоначального показания невозможно (отказ свидетеля-очевидца давать показания, его смерть). В таких случаях требуется исключительно тщательная проверка производного показания, в ходе которой особое внимание необходимо обратить на подтверждение факта и обстоятельств восприятия свидетелем-очевидцем исследуемого события, изучению его личности, анализу характера и содержания общественных отношений, участие в которых обусловило известность лицу относимых к делу обстоятельств.

К особенности проверки косвенных доказательств относятся трудности, связанные с уяснением характера и содержания обстоятельств, сведения о которых несет доказательство, и с определением наличия их объективной связи с предметом доказывания, т. е. относимости косвенного доказательства ¹⁷. Особое значение здесь приобретают такие способы проверки, как сопоставление с другими доказательствами и собирание новых доказательств. Они позволяют получить совокупность доказательств, исследовать ее свойства и сделать вывод об относимости и достоверности косвенного доказательства.

В статье рассмотрены, естественно, не все проблемы, связанные с проверкой доказательств на стадии предварительного расследования. Основное внимание в ней сосредоточено на выделении метода доказывания по уголовным делам. Овладение им представляется одним из перспективных направлений совершенствования уголовно-процессуальной деятельности, качественного повышения ее эффективности.

1. Теория доказательств и советском уголовном процессе. М., 1973; Трусов А. И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960; Горский Г. Ф., Кокорев Л. Д., Элькинд П. С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978; Курс советского уголовного процесса: Общая часть. М., 1989.
2. Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 301–302; Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, М., 1958. С. 163–164; Трусов А. И. Основы теории судебных доказательств. С. 84–85.
3. Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы. М., 1966. С. 48–49, 59: Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. С. 303; Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 302; Арсеньев В. Д. Вопросы общей теории судебных доказательств. М., 1964. С. 15–16; Курс советского уголовного процесса. С. 614.
4. Данная зависимость, являясь одним из существенных элементов диалектической связи, отражающей сложность взаимодействия между объектом и субъектом дознания в ходе доказывания, также свидетельствует в пользу необходимости рассмотрения гносеологической и правовой природы доказывания в их единстве.
5. Теория доказательств в советском уголовном процессе: Часть общая. М., 1966. С. 137.
6. Отражением именно этой стороны, например свидетельских показаний, а следовательно, и признанием ее важности для их проверки является требование закона о необходимости выяснения у свидетеля характера его взаимоотношений с обвиняемым и потерпевшим (ч. 4 ст. 168, ч. 2 ст. 283 УПК РСФСР). На это обстоятельство постоянно обращается внимание и в судебной практике.
7. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 41.
8. Смолицкий Г. Р., Шифман М. Л. Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР. М., 1948. С. 159.
9. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1982. № 8, С. 5; 1992. № 1. С. 9; 1993. № 8. С. 9.
10. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1963. № 11. С. 10–11.
11. Смолицкий Г. Р., Шифман М. Л. Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР. С. 190.
12. Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 69.
13. Подробнее об этом см.: Дорохов В. Я., Николаев В. С. Обоснованность приговора. М., 1959. С. 46–47; Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 35–73.
14. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1992. № 1. С. 9; 1993. № 8. С. 9.
15. Поскольку проверка доказательства путем собирания новых доказательств представляет из себя по существу то же сопоставление его с доказательствами, на только вновь полученными, мы не будем анализировать ее отдельно.
16. Это положение не распространяется на обвинительные и оправдательные доказательства, так как разницы в их проверке нет. Поскольку проверка первоначальных и прямых доказательств осуществляется в основном по схеме, приведенной ранее, ниже остановимся только на особенностях, которые необходимо учитывать при исследовании производных и косвенных доказательств.
17. Хмыров А. А. Косвенные доказательства. М., 1979. С. 118, 120, 134–135.