| Главная | Публикации | Студентам | Библиотека | Гостевая | Форум | Ссылки | Законы | Почта | |
Татьянина Л.Г., д-р юрид. наук, доцент кафедры уголовного процесса Удмуртского государственного университета
Осуществление доказывания на предварительном слушании направлено на обеспечение своевременного и качественного разрешения уголовного дела по существу. Вопросы, которые связаны с исследованием доказательств, рассматриваются на предварительном слушании с двух сторон: во-первых, разрешаются ходатайства об истребовании дополнительных доказательств; во-вторых, вопросы об исключении доказательств.
Исходя из положений п. 4 ч. 1 ст. 228 УПК РФ правом заявлять ходатайства, в том числе и о приобщении и истребовании доказательств, обладают обе стороны. Вопросы об удовлетворении данного ходатайства рассматриваются не в порядке предварительного слушания, а в процессе ознакомления с делом судьи при реализации его полномочий по поступившему к нему уголовному делу.
При рассмотрении ходатайства, связанного с принятием доказательств, возникает ряд вопросов. Законодатель в ч. 6 ст. 234 УПК указал, что ходатайства стороны защиты о вызове свидетеля для установления алиби подсудимого не подлежат удовлетворению, если о свидетеле было известно ранее, но о нем не сообщалось в ходе предварительного следствия. Без сомнения данное положение направлено на дисциплинирование защитников, чтобы они сразу предъявляли свидетелей алиби, и была возможность у стороны обвинения их проверить. Правда, не совсем понятно, как достоверно можно установить момент, когда стороне защиты стало известно об этих свидетелях и кто это должен доказывать. Возникают вопросы о том, может ли сторона обвинения заявить ходатайство о допросе дополнительных свидетелей, которые подтверждают виновность обвиняемого, чем она должна при этом мотивировать отсутствие этих допросов ранее, каким образом суд должен проверять показания новых свидетелей и той, и другой стороны?
Полагаем, что исходя из принципа состязательности, обе стороны должны иметь абсолютно равные права, в том числе по вызову свидетелей. Непредоставление свидетеля стороной защиты может быть связано с нежеланием лица давать показания правоохранительным органам, с профессиональной неграмотностью адвокатов и другими причинами. Свидетель, а тем более обеспечивающий алиби, должен быть допрошен, независимо от того, когда о нем стало известно, было ли заявлено ходатайство о его допросе перед органами предварительного расследования, но необходимо создать условия для возможности проверки его показаний.
Проверка алиби должна производиться в безусловном порядке, это вытекает из принципов законности, презумпции невиновности, состязательности. Полагаю, что возможно два варианта разрешения данной проблемы: либо возвращать уголовное дело для дополнительного расследования, при этом основанием должна выступать необходимость проверки заявленного алиби; либо приостанавливать рассмотрение уголовного дела и поручать соответствующим органам выполнить необходимые действия, связанные с проверкой заявленного алиби.
На мой взгляд, второй вариант обеспечивает более быстрое разрешение данного вопроса, так как выполнение поручения суда находится под контролем последнего, сотрудники правоохранительных органов выполнят его более быстро и качественно, нежели поручение следователя по уголовному делу.
Вопросы, связанные с исключением доказательств, разрешаемые в ходе предварительного слушания, являются наиболее сложными. При заявлении ходатайства об исключении доказательств назначается предварительное слушание. Законодатель указал, если при рассмотрении ходатайства об исключении доказательств противоположная сторона не возражает, то суд удовлетворяет ходатайство и выносит постановление о назначении судебного заседания, если отсутствуют иные основания для проведения предварительного слушания (ч. 5 ст. 234 УПК РФ).
В соответствии с положениями ч. 1 ст. 235 УПК РФ копия рассматриваемого ходатайства должна быть передана противоположной стороне в день подачи его в суд. Полагаем, что количество копий должно соответствовать числу участников противоположной стороны. Если у потерпевшего имеются законный представитель, представитель, то копия представляется им всем и прокурору, как представителю государственного обвинения.
Возникает вопрос о способе передачи данной копии. В частности, как может потерпевший передать копию ходатайства обвиняемому, находящемуся в следственном изоляторе. Вправе ли законный представитель обвиняемого лично прийти домой или на работу к потерпевшему, чтобы вручить ему копию своей жалобы. Данный вопрос необходимо урегулировать. Такие жалобы подаются в суд, полагаем, что именно суд должен передать их копии противоположной стороне во избежание возможного конфликта и провокационных ситуаций. Считаем, что в указанном случае нельзя говорить о выполнении судом не свойственных ему функций, так как он не защищает интересы какой-либо из сторон, а в данной ситуации действует в рамках уголовно-процессуальных правоотношений, с целью разрешения поставленных перед ним вопросов.
При рассмотрении права заявлять ходатайство об исключении доказательств из числа допустимых в связи с нарушением процессуальной формы их получения необходимо обратить внимание на то, что законодатель установил ее только для следователей, дознавателей, прокуроров. Для остальных участников процесса, в том числе для защитников, процессуальная форма не установлена. Данная ситуация нарушает принцип процессуального равенства сторон. Поэтому необходимо установить процессуальную форму, которую должен использовать защитник при получении и предоставлении доказательств.
Считаю, что положения ч. 7 ст. 235 УПК1 противоречат ч. 7 ст. 236 УПК (в ред. ФЗ от 04.07.2003. 92-ФЗ)2. Законодатель указывает в ч. 7 ст. 235 о том, что в ходу судебного разбирательства по существу суд вправе повторно по ходатайству стороны суд вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым. В ч. 7 ст. 236 УПК предусмотрено, что судебное решение по результатам предварительного слушания обжалованию не подлежит, за исключением решений о прекращении уголовного дела, о назначении судебного заседания в части разрешения вопроса о мере пресечения.
Возникает странная ситуация. Судья признает доказательство недопустимым, о чем выносит соответствующее решение, которое вступает в законную силу. Наличие рассматриваемого решения является основанием для того, чтобы считать доказательство утратившим юридическую силу. Каким образом доказательство, которое не является таковым, так как утратило свою юридическую силу решением вступившего в законную силу суда, может вновь приобрести статус доказательства. Возникает ситуация, когда один судья одно и то же доказательство сегодня признает недопустимым, а через неделю признает допустимым и кладет его в основу постановки приговора. Каким образом судья должен поступить с постановлением о признании доказательства недопустимым, которое имеется в материалах уголовного дела? Он не вправе отменить собственное постановление, так как оно было принято им на основе совокупности имеющихся доказательств. Наличие неотмененного постановления о признании доказательства недопустимым, если последнее будет положено в основу постановления приговора, то оно будет являться безусловным основанием для отмены последнего. Полагаю необходимым исключение ч. 7 ст. 235 УПК.
При принятии решения о признании доказательства недопустимым, суд автоматически должен принимать аналогичное решение в отношении тех доказательств, которые были получены на основе признанных недопустимыми доказательств3. В частности, если протокол осмотра признан недопустимым, то заключение экспертизы, проведенное по объектам, изъятым в процессе проведения осмотра, автоматически должно быть признано недопустимым. Допрос понятых может иметь место только по процедуре проведения следственного действия в случае, если возникает вопрос о допустимости доказательства. Если доказательство было признано недопустимым, то понятых уже не могут допрашивать по каким-либо другим вопросам, в том числе вызывать в суд.
Если ставиться вопрос о том, что при производстве расследования имело место нарушение права на защиту, в связи с чем предлагается исключить доказательства, как недопустимые, то подсудимый должен персонально подтвердить данный факт. Кроме того, может возникнуть ситуация, когда органы следствия отказали в удовлетворении ходатайства о проведении судебно-психиатрической или судебно-психологической экспертизы, в истребовании документов, подтверждающих наличие у лица психического заболевания, либо неправильно их оценили, в этом случае судья должен непосредственно видеть человека, в отношении которого решается вопрос о его патологическом психическом состоянии. Если судья решит вопрос о необходимости проведения экспертизы, направленной на исследование личности подсудимого, то, полагаем, эта экспертиза должна быть проведена до назначения дела к слушанию, по ее результатам должен быть решен вопрос о назначении судебного заседания.
Законодатель не предусмотрел право суда проводить какие-либо следственные действия на предварительном слушании, однако, если возникает необходимость для принятия решения по заявленным ходатайствам, на наш взгляд, необходимо предоставить возможность их проведения.
В России не был учтен опыт английского законодательства, в соответствии с которым судья, рассматривающий дело на предварительном слушании, не вправе впоследствии осуществлять производство по делу, потому что у него может сформироваться предвзятое мнение4.
Было бы целесообразно предусмотреть в качестве оснований для последующего отвода судьи факт рассмотрения им дела на стадии предварительного слушания при принятии решения об исключении доказательств.
Литература и примечания
