Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

Васильева Е.Г. Меры уголовно-процессуального принуждения. Уфа: Изд-во БашГУ. 2003. - 136 с.

Автор монографии будет благодарна за Ваш отзыв, вопрос, замечание или предложение. Пишите:veg2004@rambler.ru

К оглавлению

Глава I. Общая характеристика мер уголовно-процессуального принуждения

§ 1. Социальная обусловленность, сущность и значение мер уголовно-процессуального принуждения

Историками доказано, что уже в условиях первобытного строя сложилась своеобразная система нормативного регулирования, ориентированная прежде всего на ограничения. Появление норм поведения (в особенности норм-табу), выводилось из необходимости сдерживания биологических инстинктов.17 Система социальных ограничений безграничной свободы человека складывалась по законам природы и была необходимым условием его выживания.

В истории человечества многие ученые-философы задумывались о свободе и справедливости для людей, живущих в обществе. Различно определяя саму свободу, они практически всегда отмечают факт ее ограниченности. Например, Т. Гоббс считал, что безграничная свобода каждого и всех в естественном состоянии парадоксально оборачивается высшей несвободой, поскольку каждый имеет право на все, включая жизнь другого.18 "Как не может быть абсолютной свободы государства, так и не может быть безграничной свободы каждого: неограниченная свобода приводит к неограниченной деспотии сильнейших и бессовестнейших".19 Впервые законодательно такое ограничение общей свободы получило с принятием французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года: "Свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами" (ст.4).20

"Права - это не только определенные социальные возможности, но и определенные социальные необходимости, не свобода вообще, но мера свободы".21 Любой индивид обязан действовать в определенных рамках, согласуя свои желания с правами других членов общества,22 неся при этом бремя ответственности за свое поведение. Для обеспечения своего благополучного существования общество вынуждено сдерживать негативную активность граждан. П.А. Гольбах писал: "Когда свобода заставляет нас совершать действия, противоречащие законам природы и разума, и, следовательно, враждебные целям общества, она является лишь безумством, которого не могут допустить наши сограждане, которое они д о л ж н ы п р е с е ч ь и п о к а р а т ь (разрядка наша - Е.В.) в интересах всех людей".23 Общество не может гарантировать личности совершения тех действий, которые противоречат его интересам, и устанавливает определенные пределы должного поведения.24

Существуют ситуации, когда общественные интересы диктуют необходимость прямого вторжения государства в сферу прав людей: это необходимость борьбы с преступниками и другими правонарушителями; преодоление неблагоприятной ситуации, вызванной эпидемией или стихийным бедствием и их последствиями; осуществление военного положения. Среди них особое место, в силу непрерывности и значительного распространения, занимает обеспечение общественного порядка и борьба с преступностью, которая "не просто является одной из функций государства, но есть часть правового режима, в рамках которого только и возможны действительная защита и уважение прав и достоинства личности".25 В.И. Каминская справедливо утверждает, что бесспорным остается тот факт, что характер задач борьбы с преступностью определяет необходимость принудительных мер, вторжений в личную свободу и другие права граждан.26

Социальная обусловленность уголовно-процессуального принуждения предопределяется в значительной мере и таким этическим понятием, как "социальная справедливость". Понятие справедливости в уголовном процессе выступает в качестве высшего нравственного критерия для регулирования и оценки действий субъектов путем применения к ним тех или иных форм государственного воздействия. Н.Г. Стойко отмечает, что восстановление справедливости является одним из социальных назначений установленного порядка производства по уголовным делам.27 В английском праве слово "justice" означает одновременно "правосудие", "справедливость", "юстиция" и "судья",28 выявляя тем самым единые корни их происхождения. З.З. Зинатуллин, в зависимости от ракурса рассмотрения, различает социальную справедливость в уголовном процессе либо в виде цели всей процессуальной деятельности, либо в качестве одного из его принципов.29 Действительно, если в первом случае социальная справедливость определяет моральную обоснованность и этическую оправданность существования самого уголовного преследования и судопроизводства, то во втором случае она выступает в качестве нравственного критерия для осуществления различного вида институтов уголовно-процессуального права, реализуемых в соответствии с поставленными перед ними задачами. В отмеченном смысле уголовно-процессуальное принуждение неразрывно связано с социальной справедливостью, ею обосновывается и служит средством ее достижения.30

В отношении обвиняемого (подозреваемого) как субъекта уголовного процесса, наиболее широко подвергаемого уголовно-процессуальному принуждению, принцип справедливости действует в том смысле, что он "сам спровоцировал уголовный процесс, сам навлек на себя уголовное преследование".31 По утверждению К. Маркса, "преступник производит не только преступление, но и уголовное право… всю уголовную юстицию… и т.д.".32 Человек, совершая противоправные действия, создает ситуацию, при которой общество вынуждено применять к нему принуждение.

Интересы общества вынуждают государство прибегать к уголовно-процессуальному принуждению и в отношении граждан, непричастных к преступлению. В отношении лиц, вовлеченных в уголовный процесс в качестве потерпевших, свидетелей и др., оно оправдывается, на наш взгляд, теми же факторами, что и вообще осуществление уголовного судопроизводства в отношении лица, оправданного впоследствии судом. Такими факторами являются не только "безукоризненная моральная чистота и высота общественной цели уголовного судопроизводства",33 но и необходимость осуществления жесткой борьбы с преступностью для обеспечения безопасности самих же граждан, включая свидетелей и потерпевших. Ибо, в конечном счете, любое преступление затрагивает охраняемую законом совокупность общественных отношений и самим своим существованием наносит урон каждому члену общества, внушая ему страх, чувство незащищенности и несвободы.

Неоспорим тот факт, что общая тенденция роста преступности оказывает негативное влияние на психическое здоровье нации. Поэтому применение принуждения со стороны государства в целях удовлетворения общественных и личных интересов, которые не могут быть достигнуты без соответствующей охраны от преступных посягательств, не является и не может быть произволом по отношению к гражданам. Как отмечал В.И. Ленин, борьбу с негативными явлениями, в том числе с преступностью, "нельзя вести только пропагандой и агитацией… борьбу надо вести и принуждением",34 "без принуждения такая задача совершенно невыполнима".35 Важно понять, что не всегда принуждение (насилие) есть зло, оно же может выступать и как единственное и необходимое средство для борьбы со злом. Эту проблему наиболее подробным образом осветил И.А. Ильин в работе "О сопротивлении злу силою".36 Этот величайший русский философ призывал не отказываться от насилия в борьбе с преступностью и ее проявлениями. Он писал: "непротивление злу означало бы приятие зла … Всякое преднамеренное физическое воздействие на другого есть, конечно, проявление волевого усилия и волевого действия; однако усилие воли само по себе не есть зло … Противодуховно и противолюбовно не понуждение и не принуждение, а злобное насилие; совершая его, человек всегда не прав".37 Согласно его концепции "принуждение и пресечение могут иметь не злую цель и, в отличие от злого насилия, апеллируют к человеческой воле, пресекая ей возможность злых проявлений вовне". В самом деле, отказываясь от принуждения в борьбе с негативными проявлениями, можно добиться прямо противоположного результата - подготовить почву для дальнейшего их процветания и распространения. Конечно, "лучше было бы обойтись без насильственных мер, но в современных условиях это утопическая идея".38

Итак, под социальной обусловленностью уголовно-процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве следует понимать особые причины, которые объективно обусловливают его необходимость для достижения поставленных перед уголовным судопроизводством целей. Такими причинами выступают: а) невозможность достижения целей уголовного судопроизводства без принудительных мер; б) важность обеспечения неотвратимости ответственности за преступление; в) выявленная и обоснованная в каждом конкретном случае приоритетность целей, достигаемых ограничением прав соответствующих лиц перед сохранением их прав.

Само по себе государственное принуждение - острое и жесткое средство социального воздействия. Оно ограничивает свободу человека, ставит в такое положение, когда у него нет выбора, кроме варианта, предложенного (навязанного) властью.39 Тем не менее, это необходимый элемент в механизме правового регулирования. Оно представляет собой психологическое, материальное или физическое (насильственное) воздействие полномочных органов и должностных лиц государства на личность с целью заставить ее действовать по воле властвующего субъекта, в интересах государства.40

Государственное принуждение, используемое при осуществлении уголовного судопроизводства, по своей природе неоднородно. Фактически оно всегда связывается с процессуальной обязанностью того или иного участника уголовного процесса и выполняет следующие функции: 1) обеспечение выполнения обязанности в дальнейшем (гл.13, ст.ст.112, 114, 115, 203 УПК РФ); 2) заставление исполнения обязанности (гл.12, ст.ст. 113, 179, 184, п.2,5 ст.196, 202, УПК РФ); 3) выяснение пригодности для исполнения обязанности (п.4 ст.196 УПК РФ); 4) ответственность за невыполнение обязанности (ст.117 УПК РФ).

Исключением является принуждение для обеспечения прав принуждаемого (п.3 ст.196).41

Общее правило о принуждении удачно сформулировано в Конституции Федеративной Республики Бразилия (ст.5 п.II): "Никто не может быть принужден делать или воздержаться делать что-либо иначе, как только на основании закона".42

Весь объем допустимого законом принуждения в уголовном процессе распадается на две самостоятельные части.43

I. Меры уголовно-процессуального принуждения - меры, способствующие достижению целей уголовного судопроизводства (без наложения дополнительной штрафной обязанности). Продолжительное время в литературе существовало и существует мнение, что принуждение применяется только по поводу правонарушения. Так, Л.Б. Алексеева, например, отмечает, что правовое принуждение включается в работу механизма правового регулирования только при невыполнении процессуальных обязанностей.44 На сегодняшний день все больше ученых справедливо приходит к выводу о возможности применения принуждения и в отсутствие правонарушений, что обусловлено, в первую очередь, обеспечением оптимальных условий для выполнения некоторых задач, поставленных перед той или иной отраслью права,45 в том числе и перед уголовным судопроизводством.

II. Меры уголовно-процессуальной ответственности - отрицательная государственная оценка нарушения уголовно-процессуальной нормы (с наложением штрафной обязанности). Не все ученые-процессуалисты признают существование уголовно-процессуальной ответственности.46 Представляется, что вопрос о целесообразности ее существования действительно может быть поставлен под сомнение, в силу того, что, по сути, она подменяет административную ответственность. Тем не менее, пока УПК РФ содержит нормы, устанавливающие субъекты, основание, порядок и ответственность за нарушение процессуальных обязанностей (ст. 117), справедливо, на наш взгляд, утверждать присутствие ее в российской системе права.

Критериями приведенного выше деления выступают основания и цели применения принуждения в том или другом случае. Таким образом, меры уголовно-процессуального принуждения и меры уголовно-процессуальной ответственности - несовпадающие понятия.

Все юристы единодушны в определении мер принуждения как таких мер, которые по своему объективному содержанию представляют правовые ограничения, т.е. лишения личного, имущественного или организационного характера.47 Нельзя, принуждая, оставить человека в состоянии полностью распоряжаться своими действиями и правами. Если человеку не причиняются никакие неудобства, то имеет место не принуждение, а убеждение. С другой стороны, нельзя насильно ограничить человека в правах, не принуждая.

Принуждение в уголовном процессе обладает как общими, характерными и для других отраслей права (государственного, административного, гражданско-процессуального, уголовного и др.) признаками (императивность, способ реализации правовых норм, идентичность ограничиваемых прав и др.), так и специфическими особенностями.48 Последние выступают в качестве признаков уголовно-процессуального принуждения: - сфера использования - уголовное судопроизводство; - цели - защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления, и защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод; - применение только при наличии законно и обоснованно возбужденного уголовного дела; - применение принуждения только к лицам, процессуальный статус которых прямо установлен законом; - наличие оснований и условий, предусмотренных законом; - наличие решения соответствующих должностных лиц, когда это предусмотрено законом.

Основными критериями правомерности применения уголовно- процессуального принуждения являются:

- Соразмерность объема ограничений прав лица при применении принуждения с действительной необходимостью, диктуемой обстоятельствами дела. Так, Комиссия по правам человека и Европейский Суд по правам человека при рассмотрении конкретных дел проводят двойной анализ ситуации. Во-первых, они определяют, законна ли сама цель установленного ограничения. Во-вторых, они изучают, являются ли средства, примененные в целях ограничения права или свободы, соразмерными преследуемой законной цели.49 Если тяжесть воздействия на охраняемое основным правом благо перевешивает общественный интерес, то ограничение принимает форму несоразмерного. Это означает, что при определенных обстоятельствах государство должно отказаться от преследования законного общественного интереса, так как частный интерес в охраняемом основным правом благе имеет перевес.50 Принцип соразмерности может иметь и нормативное выражение. В частности, Федеральная Конституция Швейцарской Конфедерации (ст. 36) указывает на то, что любое ограничение кого-либо основного права должно быть пропорционально намеченной цели.51

- Достижение целей, ради которых применяется принуждение. Государственная мера, которая наносит вред охраняемым основными правами благам, не достигая при этом своей цели, есть излишнее и тем самым чрезмерное посягательство.52

- Соблюдение пределов "применения" и пределов "интенсивности". Пределы "применения" - это продолжительность действий мер уголовно-процессуального принуждения в рамках уголовно-процессуальных сроков и в силу обстоятельств, диктующих необходимость сохранения принятых мер. Пределы "интенсивности" - предельный круг благ, который может быть ограничен при применении принуждения в ходе осуществления расследования по делу.

Принуждение возможно в отношении многих участников уголовного судопроизводства. В частности, УПК РФ допускает применение принуждения к: обвиняемому (ст.ст.97, 113, 179, 196 и др.), подозреваемому (ст.ст.93, 100, 113, 179, 196 и др.), потерпевшему (ст.ст.112, 113, 179, 196 и др.), свидетелю (ст.ст. 112, 113, 179, 202 и др.), защитнику (ст.53 ч.2, ч.2 ст.161), гражданскому ответчику (п.2 ч.3 ст.54, ч.2 ст.161), гражданскому истцу (ст.44 ч.6, ч.2 ст.161), эксперту (ст.57 ч.5,6, ч.2 ст.161), специалисту (ч.4 ст.58, ч.2 ст.161), понятому (ч.4 ст.60, ч.2 ст.161), представителям потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, частного обвинителя, а также несовершеннолетнего обвиняемого и подозреваемого (ч.2 ст.161).

Исключительное право применять меры процессуального принуждения в ходе уголовного судопроизводства принадлежит государству в лице: суда (ч.2 ст.29 и др.), прокурора (п.3,5 ч.2 ст.37 и др.), следователя (п.3,4 ч.2 ст.38 и др.), начальника следственного отдела (ч.2, п.2 ч.3 ст.39), органа дознания (ч.2 ст.40, ч.1 ст.157), дознавателя (п.1 ч.3 ст.41, 97, ст.224 и др.). Правомерное применение уголовно-процессуального принуждения необходимо отличать от незаконных действий органов государства и должностных лиц, которые своими действиями неправомерно сужают права того или иного лица, тем самым, нарушая закон. В этом случае виновные должностные лица несут уголовную ответственность за предусмотренные уголовным кодексом РФ преступления.

Значение уголовно-процессуального принуждения, состоит в том, что оно позволяет решать специфические задачи уголовного судопроизводства, выступая:

во-первых, как средство установления преступления.53 Во многих случаях получить законные доказательства (обвинительные либо оправдательные) и установить истину по тому или иному уголовному делу возможно только благодаря обеспеченности проведения некоторых процессуальных действий государственным принуждением.

во-вторых, как средство ограждения от противодействия раскрытию преступлений. О. Стулин отмечает, что "в последние годы заметно возросла степень противодействия расследованию преступлений, видоизменились его формы, они стали более изощренными…".54 Практика показывает, что стремление скрыться от следствия и, соответственно, избежать правосудия характерно для многих лиц, в отношении которых возбуждаются уголовные дела. Примерно каждый десятый, привлеченный к уголовной ответственности, скрывается от следствия. По данным МВД РФ, за год от органов предварительного следствия скрывается около 40 тыс. человек.55 Довольно часто встречаются на практике случаи склонения или принуждения других лиц к даче ложных показаний или изменению первоначальных показаний.56 Кроме того, потерпевшие и свидетели, с одной стороны, "нередко пытаются уклониться от выполнения своего гражданского долга, занимают пассивную позицию",57 с другой - значительная их часть "меняет свои показания под воздействием угроз и принуждения со стороны обвиняемых".58 Случаи недобросовестного отношения к исполнению обязанностей на практике встречаются и со стороны понятых, переводчиков, специалистов и экспертов.59 Именно уголовно-процессуальное принуждение выступает в качестве законного средства для преодоления обозначенных выше затруднений.

в-третьих, как мера обеспечения исполнения обязанностей. Ф.М. Кудин, например, отмечает, что в основе действия способов принудительно-правового воздействия лежит непосредственное, "тактическое" принуждение к требуемому правом поведению в целях создания четкого и последовательного алгоритма уголовно-процессуальных отношений.60 Ст.5 ч.1 п.b Европейской Конвенции предусматривает, что законный арест и задержание могут осуществляться в целях обеспечения обязательства, предписанного законом.61 Федеральный Конституционный Суд ФРГ единогласно расценил как оправданную меру арест лица, отказавшегося от дачи показаний, после того, как ему настоятельно и безуспешно было указано на его обязанность исполнить данную процессуальную обязанность.62

в-четвертых, как средство обеспечения неотвратимости ответственности за преступление.63

О сущности принуждения см. также Калиновский К.Б. Понятие и классификация мер процессуального принуждения // Уголовный процесс. / Под ред. А.В. Смирнова. СПБ., 2004.