Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

Калиновский К.Б. Всегда ли следует возбуждать уголовное дело при обнаружении нового преступления или нового лица? // Российский следователь. 2009. № 6.

Полную версию публикации см. в журнале Российский следователь.

Всегда ли следует возбуждать уголовное дело при обнаружении нового преступления или нового лица?

Калиновский К.Б., Советник Управления конституционных основ уголовной юстиции Конституционного Суда Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент.

В судебной и следственной практике остается нерешенной достаточно давняя и сложная проблема: надо ли возбуждать уголовное дело, когда в процессе предварительного расследования выявляются новые эпизоды преступной деятельности или новые лица, причастные к совершению преступлений?

Верховный Суд Российской Федерации в своих решениях, основанных на нормах УПК РСФСР 1960 г. и УПК РФ 2001 г., ответил на поставленный вопрос таким образом: процессуальный закон не предусматривает обязанности органов предварительного расследования выносить каждый раз новое постановление о возбуждении уголовного дела в случаях, когда по делу будет установлено, что к совершенному преступлению причастно и другое лицо, или установлено совершение других преступлений лицом, в отношении которого возбуждено уголовное дело.1 Однако Конституционный Суд Российской Федерации занял несколько иную позицию, указав, что уголовно-процессуальный закон не содержит норм, позволяющих привлекать лицо в качестве подозреваемого или обвиняемого, а также изменять и дополнять ранее предъявленное обвинение в связи с совершением лицом преступления, по признакам которого уголовное дело не возбуждалось.2 В литературе мнения юристов по этому вопросу также разделились: одни солидарны с позицией Верховного Суда Российской Федерации3, другие ее критикуют4.

Представляется, что решение этой проблемы связано с конституционно-правовым смыслом акта возбуждения уголовного дела в российском уголовном процессе.

Конституционный Суд Российской Федерации в ряде своих постановлений (от 14.01.2000 N 1-П, от 23 марта 1999 года N 5-П и от 27 июня 2000 года N 11-П) сформулировал правовые позиции, согласно которым стадия возбуждения уголовного дела является обязательной; актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием, которое обеспечивает последующие процессуальные действия органов дознания, предварительного следствия и суда, и одновременно влечет необходимость обеспечения права на защиту лица, в отношении которого осуществляется обвинительная деятельность. Это соответствует международно-признанному праву данного лица «быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения», которое здесь понимается в широком конституционно-правовом смысле, охватывающем и подозрение в совершении преступления (п.п. «а» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав и основных свобод человека от 4 ноября 1950 года).

Таким образом, возбуждение дела понимается как процедура официального начала предварительного расследования. Актом возбуждения дела создается условие для производства принудительных процессуальных действий и обеспечиваются права заинтересованных лиц: заявителя – будущего потерпевшего и подозреваемого.

Начало расследования закон связывает с определенными основаниями, которые отражают наличие фактических предпосылок уголовного преследования, составляющих условие движения уголовного дела. Этим условием является установленность события преступления, а обычно на более поздних стадиях — и совершение его определенным лицом. Изложенное позволяет сделать вывод о том, что актом возбуждения уголовного дела определяются пределы дальнейшего производства 1) по кругу фактов и, частично, 2) по кругу лиц.

Рассмотрим эти два аспекта более подробно.

1. Возбуждение уголовного дела по факту обнаружения признаков преступления

Вопрос о том, следует ли выносить отдельные постановления о возбуждении новых уголовных дел в случаях, когда по «основному» делу уже ведется предварительное расследование, необходимо решать с учетом содержания ряда статей УПК Российской Федерации в их нормативно-правовом единстве.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации обязывает органы публичного уголовного преследования в каждом случае обнаружения признаков преступления принимать предусмотренные законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в его совершении (часть вторая статьи 21). При наличии соответствующих повода и основания орган дознания, дознаватель или следователь в пределах своей компетенции возбуждают уголовное дело (часть первая статьи 146). Одним из поводов для возбуждения дела является рапорт об обнаружении признаков преступления, составляемый в том числе самим дознавателем или следователем (статья 143).

Содержание указанных положений означает, что в каждом случае обнаружения признаков преступления органы уголовного преследования обязаны рассмотреть вопрос о возбуждении или об отказе в возбуждении дела.

Акт возбуждения уголовного дела позволяет определить его подследственность, которая ограничивает сферу полномочий следователя или дознавателя конкретными предметом уголовного дела, территорией и кругом лиц. Отсутствие акта возбуждения дела способно привести к нарушению правил подследственности и процедуры передачи дела по подследственности, что в свою очередь создает возможность для органа расследования злоупотребить своими полномочиями и соответственно – нарушить конституционных прав граждан.

Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает норму о том, что в одном производстве могут быть соединены уголовные дела в отношении одного лица, совершившего несколько преступлений (пункт 2 часть первая статьи 153). Использование глагола «могут» означает, что допускается отдельное расследование этих преступлений без соединения уголовных дел. Однако редакция этой нормы не предоставляет права следователю или дознавателю расследовать несколько преступлений без возбуждения уголовного дела по какому бы то ни было из них. Поскольку Закон не содержит правил, регулирующих соединение материалов предварительной поверки различных преступлений, постольку перед соединением дел должны быть вынесены постановления об их возбуждении.

Если же в ходе предварительного расследования уголовного дела будет обнаружено новое преступление, процессуальный закон позволяет принять решение о его выделении в отдельное производство с тем условием, что в постановлении о выделении дела будет одновременно решен вопрос о возбуждении нового уголовного дела (часть третья статьи 154 УПК Российской Федерации).

По смыслу статей 171 и 175 УПК Российской Федерации, привлечение лица в качестве обвиняемого, изменение и дополнение ранее предъявленного обвинения допускается лишь по тем преступлениям, по признакам которых возбуждалось уголовное дело (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18.07.2006 N 343-О и от 21 декабря 2006 г. N 533-О). Иными словами, в рамках уголовного дела, возбужденного по одному событию преступления, нельзя привлечь лицо в качестве обвиняемого за совершение других преступлений, без того, чтобы не возбудить по ним новые уголовные дела и не соединить их с данным уголовным делом.

Наличие постановления о возбуждении дела по каждому преступлению, определяя пространственно-временные пределы его расследования, обеспечивает реализацию конституционного принципа недопустимости повторного привлечения к уголовной ответственности за одно и то же преступление (часть первая статьи 50 Конституции Российской Федерации). Регистрация повода для возбуждения уголовного дела требует проведения проверки и принятия решения о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела. Возбужденное уголовное дело может быть в дальнейшем прекращено. Решение об отказе в возбуждении дела или о прекращении дела препятствует повторному уголовному преследованию тех же лиц за совершение тех же деяний. Согласно пункту 5 части первой статьи 27 УПК Российской Федерации уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого прекращается при наличии в его отношении неотмененного постановления о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела.

Если же признать, что выявление в ходе предварительного расследования признаков нового преступления не требует вынесения отдельного решения о возбуждении дела или об отказе в этом, то расследование нового преступления будет производиться в рамках прежнего уголовного дела. Соответственно, даже при установлении оснований для прекращения производства по новому преступлению или для отказа в возбуждении дела по новому эпизоду не потребуется принимать об этом отдельного решения в срок, установленный статьей 144 УПК Российской Федерации. В таком случае пункт 5 статьи 27 УПК Российской Федерации не будет применен своевременно, что не исключает в рамках расследования «основного» уголовного дела попытки неоднократного уголовного преследования за одни и те же дополнительные эпизоды преступной деятельности.

Таким образом, решение о возбуждении уголовного дела ограничивает пределы дальнейшего производства тем кругом фактов – событий преступлений, по признакам которых оно возбуждалось. Большое значение акта возбуждения уголовного дела служит причиной того, что проведение предварительного расследования без возбуждения дела считается существенным нарушением уголовно-процессуального закона, могущем повлечь отмену приговора суда на основании статьи 381 УПК Российской Федерации.5

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что выявление в процессе расследования по «основному» делу признаков нового преступного события, в том числе совершенного тем же подозреваемым или обвиняемым, влечет необходимость решения вопроса о возбуждении нового уголовного дела. При этом следует учесть, что вынесение отдельного постановления о возбуждении дела не требуется, если вновь обнаруженное преступное деяние является составной частью преступлений, по которым ранее уже было уголовное дело возбуждено.

Возникает вопрос о том, как на практике определить, являются ли инкриминируемые лицу действия составной частью преступления, по поводу которого было возбуждено «основное» уголовное дело, или они образуют самостоятельное преступление, относительно которого должно быть возбуждено новое уголовное дело?

Представляется, что здесь необходимо руководствоваться пространственно-временными признаками тех событий, которые описаны в постановлении о возбуждении «основного» уголовного дела. При этом следует также учитывать общность родового объекта посягательства, круг пострадавших, настаивающих на отдельном рассмотрении их заявлений о совершении преступлений.

Рассмотрим использование этих критериев на примере дел, рассмотренных вышеуказанными решениями высших судов Российской Федерации.

Показательным является уголовное дело в отношении бывшего начальника РОВД Буденновска Геворкяна Р.Т., жалобу которого на нарушение его конституционных прав рассмотрел Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 21 декабря 2006 г. N 533-О.

Первоначально уголовное дело было возбуждено по признакам ряда преступлений. В дальнейшем обвинение было предъявлено по другим преступлениям. Однако суд признал эти деяния едиными. Т.к. организация преступного сообщества…

Коллегия присяжных признала главного подсудимого, бывшего начальника РОВД Буденновска Руслана Геворкяна виновным в 380 из 400 эпизодах дела. А именно, организатором преступного сообщества, в которое входили сотрудники правоохранительных органов и предприниматели, мошенником, взяточником и разгласителем гостайны.

Злоумышленники создали нелегальное предприятие по производству этилового спирта. В виде взяток милицейские чины брали зерно у ставропольских предприятий, которое шло на сырье для изготовления спирта. Большое количество эпизодов взяток суд оценил как составную часть тех событий, по которым возбуждалось «основное» дело.

Кроме того, они занимались возбуждением уголовных дел под надуманными предлогами и брали взятки за их прекращение.6

Другой пример показывает, что изменение предметной подследственности дела еще не означает появление нового события: уголовное дело было возбуждено в отношении Л. по признакам преступлений, предусмотренных ст. 162 ч. 3 УК РФ (разбой, совершенный с незаконным проникновением в жилище) и ст. 167 ч. 2 УК РФ (умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога). В процессе расследования было вынесено постановление о передаче дела прокурору Воронежской области по тем основаниям, что в действиях Л. усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст. 30 ч. 3 и ст. 105 ч. 2 п. п. "в", "д", "з" УК РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью, из корыстных побуждений, равно сопряженное с разбоем). Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации признала не нужным возбуждать новое уголовное дело.7 Как видим, в данной ситуации преступное событие оставалось тождественным – факт обнаружения в жилище сгоревшего трупа, поэтому изменение квалификации не требовало нового возбуждения дела.

В третьем случае уголовное дело было возбуждено прокурором Уральского военного округа по факту незаконного получения денежных средств Ш. в августе 2000 года, а также неоднократные хищения по предварительному сговору с Б. с использованием ими своих служебных полномочий в сентябре 2000 года. В ходе следствия выявлены новые эпизоды аналогичной преступной деятельности этих и других лиц в период с середины 1999 года по январь 2001 года, по которым новые уголовные дела не возбуждались. Уральский окружной военный суд признал это существенным нарушением процессуального закона, а военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации это решение отменила, указав, что поскольку все преступления были связаны между собой, то возбуждение новых уголовных дел не требовалось.8 Представляется, что позиция военной коллегии не согласуется с вышеуказанными решениями Конституционного Суда Российской Федерации, так как в этом случае были обнаружены новые события преступлений, по которым не было принято решений о возбуждении дела.

Последний пример – самый известный в юридической литературе. Основанием для возбуждения уголовного дела послужило обнаружение наркотиков у гражданина У., который во время доставления в ЛОВД и обнаружения у него марихуаны заявил, что марихуану приобрел у гражданина Б. На следующий день после возбуждения уголовного дела, при обыске в жилище гражданина Б. он выдал работникам милиции имеющиеся у него 16, 44 г марихуаны. В этот же день он был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 228 УК РФ. В дальнейшем уголовное дело в отношении гражданина У. было прекращено, а гражданин Б. осужден. Верховный Суд Российской Федерации признал не нужным возбуждать уголовное дело в отношении гражданина Б.9 На наш взгляд, в такой ситуации событие преступление оставалось тождественным, так как уголовное дело изначально было возбуждено по единому факту приобретения наркотиков гражданином У. у гражданина Б. Этот факт одновременно предполагает как покупку, так и сбыт наркотика.

2. Возбуждение уголовного дела в отношении определенного лица

Акт возбуждения уголовного дела может определять круг лиц, которые в будущем способны стать обвиняемыми и подсудимыми. Это придает ему значение средства, обеспечивающего право подозреваемого (обвиняемого) на защиту от уголовного преследования.

Так, процессуальный закон допускает возбуждение уголовного дела не только по признакам преступления, но и в отношении конкретного лица (п. 2 ч. 3 ст. 49; ч. 4 ст. 146; ч. 3 ст. 154; ч. 6 ст. 318; ч. 1 ст. 448 УПК Российской Федерации). Лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, приобретает статус подозреваемого, который имеет право на защиту от подозрения, в том числе возможность получения копии постановления о возбуждении дела (пункт 1 части первой, пункт 1 части четвертой статьи 46 УПК Российской Федерации). В целях обеспечения права на защиту потенциального подозреваемого орган дознания, дознаватель или следователь при наличии соответствующих оснований обязаны возбуждать дело в отношении известного лица, не заменяя это решение возбуждением дела по факту.

При этом следует иметь в виду, что в силу требований статей 140 (части второй), 144 (части первой) 146 (части первой и второй) УПК Российской Федерации возбуждение уголовного дела в отношении определенного лица в любом случае предполагает наличие признаков конкретного преступного события, подлежащего предварительному расследованию.

Кроме того, акт возбуждения уголовного дела в отношении определенного лица является не единственным основанием для возникновения подозрения в совершении преступления. Уголовно-процессуальный закон указывает еще три таких основания (задержание в качестве подозреваемого, применение меры пресечения, уведомление о подозрении – часть первая статьи 46 УПК Российской Федерации). Это означает, что при возбуждении уголовного дела по факту обнаружения признаков преступления (в отношении неопределенного круга лиц) подозреваемые могут быть вовлечены в процесс различными способами и их право знать, в чем они подозреваются, может быть реализовано не только вручением копии постановления о возбуждении уголовного дела. Если лицо привлечено в качестве подозреваемого по пунктам 2-4 части первой статьи 46 УПК Российской Федерации, то его право на защиту не нарушается тем, что уголовное дело было возбуждено по факту обнаружения признаков преступления. Следовательно, в этом случае нет никакой потребности выносить отдельные постановления о возбуждении уголовного дела в отношении нового лица.

Так, по уголовному делу, возбужденному по факту обнаружения признаков преступления (или в отношении неустановленных лиц) в качестве обвиняемых могут быть привлечены любые лица без вынесения в их отношении постановлений о возбуждении уголовного дела.10

Закон допускает прекращение уголовного преследования подозреваемого или обвиняемого в связи с его непричастностью к совершению преступления без прекращения всего уголовного дела, в том числе возбужденного в отношении конкретного лица (часть четвертая статьи 24 УПК Российской Федерации). В этом случае производство по уголовному делу продолжается в отношении неопределенного круга лиц, поэтому появление новых подозреваемых или обвиняемых не требует вынесения постановления о возбуждении в их отношении уголовного дела11.

Другая ситуация складывается тогда, когда уголовное дело было изначально возбуждено в отношении конкретного лица и продолжает иметь по отношению к нему персонифицированный характер. В этом случае вовлечение новых лиц в процесс в качестве подозреваемых (например, их задержание, или избрание меры пресечения) или обвиняемых выглядит не только не логичным (подозревается одно лицо, а задерживается в качестве подозреваемого другое) но и, на наш взгляд, необоснованно расширяет полномочия следователя или дознавателя, поскольку акт возбуждения уголовного дела в отношении определенного лица создает юридическое условие для применения мер процессуального принуждения именно в отношении этого лица.

Однако законодатель не делает различий между ситуациями возбуждения дела по факту и в отношении лица. Это вытекает из содержания части первой статьи 448 УПК Российской Федерации, которая устанавливает специальную процедуру преодоления служебного иммунитета отдельных категорий лиц. Здесь прямо предусмотрена возможность привлечения лица в качестве обвиняемого за совершение того преступления, по признакам которого было возбуждено уголовное дело не только по факту, но и в отношении других лиц. Поэтому действующий закон не требует вынесения отдельного постановления о возбуждении дела, если выявлен новый соучастник расследуемого преступления по делу, возбужденному по признакам преступления, совершенного как неустановленными, так и (или) определенными лицами.

Представляется, что такое решение проблемы не учитывает специфики возбуждения уголовного дела в отношении определенного лица.

Появление нового подозреваемого или обвиняемого по делу, возбужденному против другого лица, ставит этих лиц в неравное положение. Последний заблаговременно знает, в чем он подозревается, получая копию постановления о возбуждении в отношении него уголовного дела, а вновь привлекаемое лицо такими возможностями для защиты от подозрения и обвинения не располагает. Это способно поставить под угрозу ограничения конституционное право на равенство всех перед законом и судом, гарантированное частью первой статьи 19 Конституции Российской Федерации.12

Вернемся к одному из рассмотренных выше примеров из практики военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации. По уголовному делу, возбужденному в отношении граждан Ш. и Б. в качестве обвиняемых были привлечены другие члены организованной преступной группы: граждане М., Л., и С.13 Из текста кассационного определения неясно, имели ли эти лица статус подозреваемых или они сразу были привлечены в качестве обвиняемых. В последнем случае они находились в неодинаковом положении с гражданами Ш. и Б., так как их уголовное преследование до момента вынесения постановления о привлечении их в качестве обвиняемых проводилось от них в тайне, и они не могли своевременно ознакомиться с соответствующими материалами уголовного дела. Это способно нарушить право данных лиц на судебную защиту, которое возникает вне зависимости от формального процессуального статуса лица (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации № 11-П от 27.06.2000 г.) Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в определениях от 24 февраля 2005 г. N 133-О и от 19 апреля 2007 г. N 343-О-П, право подозреваемого или обвиняемого на ознакомление с материалами дела в ходе предварительного следствия определяется его значимостью как гарантии конституционного права граждан на защиту, в том числе судебную. Федеральный законодатель не должен вводить ограничения механизма реализации данного права, противоречащие принципам уголовного судопроизводства.

Кроме того, тот же самый вопрос о необходимости возбуждения уголовного дела в отношении других лиц решается по-иному в части третьей статьи 154 УПК Российской Федерации, согласно которой при выделении уголовного дела в отношении новых лиц требуется одновременно решить вопрос о возбуждении нового уголовного дела. Чем можно обосновать различия в правовом регулировании двух сходных ситуаций? Почему при выделении дела в отношении нового соучастника требуется возбуждать новое дело, а при продолжении расследования без выделения дела – не требуется? Вряд ли является достаточным обоснованием этих различий удобство следователя заново исчислять срок следствия при выделении дела.

На наш взгляд, причина такой неопределенности состоит в том, что в УПК Российской Федерации отсутствует единая процедура привлечения лица в качестве подозреваемого (часть первая статьи 46 УПК Российской Федерации). В его Разделе VII «Возбуждение уголовного дела» лишь в одной из десяти статей упоминается, что о принятом решении уведомляется лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело (часть четвертая статьи 146). Такого рода упоминания можно встретить в некоторых статьях других разделов процессуального закона.

Может быть, законодателю следует вообще отказаться от института возбуждения уголовного дела в отношении определенного лица, признав, что уголовное дело всегда возбуждается исключительно по факту обнаружения признаков преступления. Вместо этого необходимо более подробно регламентировать институт возбуждения уголовного преследования или привлечения к уголовному преследованию конкретных лиц (такие термины используются в части второй статьи 459 и названии статьи 23 УПК Российской Федерации), реализовав идею «предупреждения подозреваемого об обвинении – уголовном иске» по аналогии с уведомлением о подозрении, предусмотренном статьей 223.1 УПК Российской Федерации.

Такое решение находится в русле учения о предпосылках уголовного преследования – условиях движения уголовного дела. Начало предварительного расследования связано с обнаружением именно события преступления, а вторая фактическая предпосылка уголовного преследования – совершение его определенным лицом – должна быть установлена на более поздних этапах производства по уголовному делу.

Сноски и примечания

1 См.: Определение Верховного Суда РФ от 25.11.1998 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 3; Кассационное определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 января 2004 года по делу N 6-073/03 // СПС КонсультантПлюс, 2008; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2006 года по делу N 14-о06-29 // СПС КонсультантПлюс, 2008.

2 См.: Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2006 г. N 343-О и от 21 декабря 2006 г. N 533-О. // СПС КонсультантПлюс, 2008.

3 См.: Курченко В. Выделение уголовных дел и материалов на предварительном следствии. // Законность. 1996. № 5; Панюков А. Процессуальная деятельность без возбуждения уголовного дела // Российская юстиция. 2003. № 5;

4 См.: Колесник В. Будут ли "сомнительные" нормы в новом УПК? // Законность. 2000. № 10; Богдановский А. Возбуждение уголовного дела при наличии повода и основания не право, а обязанность. // Российская юстиция. 2002. № 2.

5 См.: Верин В.П. Кассационный порядок рассмотрения уголовного дела. // Научно-практическое пособие по применению УПК РФ. Под ред. В.М. Лебедева. М.: Издательство "НОРМА", 2004.

6 Вынесен вердикт по делу ставропольских "оборотней" // Коммерсантъ. http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=837054

7 Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 25 сентября 2006 года по делу N 14-о06-29.

8 Кассационное определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 января 2004 года по делу N 6-073/03.

9 Определение Верховного Суда РФ от 25.11.1998 г.

10 См. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 22 января 2004 № 79-О // СПС КонсультантПлюс, 2008.

11 Такой вывод сделан на основе применения аналогичных норм УПК РСФСР 1960 г. в вышеуказанном определении Верховного Суда Российской Федерации от 25 ноября 1998 г.

12 Исключение составляет ситуация, когда при производстве дознания новое лицо вовлекается в производство по делу путем его уведомления о подозрении в совершении преступления (статья 223.1 УПК РФ). Такое уведомление заменяет собой акт возбуждения уголовного дела в отношении нового лица, обеспечивая право подозреваемого на защиту и его равенство с другими подозреваемыми.

13 Кассационное определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 20 января 2004 года по делу N 6-073/03.