К оглавлению
Часть I.
УГОЛОВНЫЙ ЗАКОН
З. ГОРЮШКИН. Руководство к познанию российского законодательства М. 1811 -1816. Подзаголовок — Краткое рассуждение о нужде всеобщего знания российского практического законодательства.
«Что же принадлежит до прав, то они не что иное суть, как возможности производить в действо все то, что законы дозволяют». С. 5.
«... Законы основанием своим имеют народное умствование, а оное вообще есть такое действие, посредством которого выводятся одни истины из других, по необходимой причине заключения, и притом истинами называются такие предложения, которые содержат в себе существо и естество понимаемых вещей то посему и законы не что иное должны быть как истины выведенные из существа и естества сказанных вещей». С. 9.
«Умствование общее в народе рождается от вещей господствующих над человеком, то есть: веры, климата, законов, правил, принятых во основание от Правительства...» С. 7.
Автор указывал, что «Законы суть особенные и точные установления законоположения, дабы оные, поелику возможно предохраняли безопасность каждого особо гражданина». С. 12.
П. А. ФЕЙЕРБАХ. Уголовное право. Книга первая. Санкт-Петербург. 1810 «ОБЩИЕ НАКАЗАТЕЛЬНЫЕ ЗАКОНЫ... имеющие свою силу, например (так в тексте — сост.) в России, определяют понятие об ОБЩЕМ положительном уголовном праве; так как для особых каких областей сея предписанные и силу свою имеющие наказателъные законы определяют понятия о ЧАСТНОМ положительном уголовном праве». С. 2.
«НАКАЗАТЕЛЬНЫМ ЗАКОНОМ Lex penalis (лат - Закон о наказаниях)
1, в ПРОСТРАННОМ СМЫСЛЕ называется каждый закон, относящийся к преступлениям и наказанию оных. В ТЕСНОМ СМЫСЛЕ закон есть определенное или точное объявление о необходимости существенного зла на случай нарушения известного какого права». С. 72.
«... Наказательный закон действителен САМ ПО СЕБЕ. Применение его не может зависеть от особого суждения о его приличии или правомерности; НАКАЗАТЕЛЬНЫЙ ЗАКОН ЕСТЬ ДЕЙСТВИТЕЛЕН ДЛЯ ВСЕХ СОДЕРЖАЩИХСЯ В НЕМ СЛУЧАЕВ». С. 73.
А. КУНИЦЫН. Право естественное. Санкт-Петербург. 1818. Книга I. Чистое право. Часть 1.
«§ 14. ...Право ограничивает средства, употребляемые политикой, допуская только законные; сохранение прав зависит от благонадежности средств, предлагаемых политикой для защиты и употребления оных». С. 12.
«§ 19. Положительное законодательство, будучи основано на преходящих обстоятельствах, безпрестанно требует поправления. Образ мыслей граждан, их нравы, соседство и сообщение с другими народами, самые физические свойства почвы и климата каждого государства переменяются, отчего законы учинившись совершенно несообразными с состоянием общества, могут прийти в ветхость, если не будут исправляемы». С. 16-17.
«§ 20. Слово Закон по своему производству означает преграду, далее которой что-либо простираться не должно или не может». С. 19.
«§ 51. Поколику (так в тексте — сост.) право имеет непосредственным предметом внешнюю свободу людей, то главное формальное начало оного можно выразить следующим образом: ЧЕЛОВЕК ИМЕЕТ ПРАВО НА ВСЕ ДЕЯНИЯ И СОСТОЯНИЯ, ПРИ КОТОРЫХ СВОБОДА ДРУГИХ ЛЮДЕЙ ПО ОБЩЕМУ ЗАКОНУ РАЗУМА СОХРАНЕНА БЫТЬ МОЖЕТ...» С. 34.
А. КУНИЦЫН. Указ. соч. Книга II. Право естественное и прикладное. Часть III.
«§ 250. Права общества и частных членов тогда могут быть охранены, когда оне точно определены и состоят под блюдением особенно на то учрежденной власти». С. 15.
«§ 375. Определенные властителем правила, с которыми граждане должны соображать свои деяния для цели Государства, называются ЗАКОНАМИ...» С. 70.
«§ 376. ...Законы должны содержать в себе определения средств для цели Государства...» Там же.
Автор указывает, что законодательная власть имеет право издавать:
«§ 379. ...Полицейские узаконения, определяющие меры для охранения лиц и имущества граждан от насилия взаимного и от случайных приключений, вредных свободе и благосостоянию граждан;..» С. 73.
С. Уголовные узаконения, которыми для воздержания граждан от взаимных обид определяется наказание за всякое зло причиненное;..» Там же.
Г. СОЛНЦЕВ. Российское уголовное право. Казань. 1820. Переизд. Ярославль. 1907.
«Преградой произвола суть ЗАКОНЫ УГОЛОВНЫЕ или НАКАЗАТЕЛЬНЫЕ, воспрещающие под страхом наказания делать то, что противно равенству и свободе политической. Сии уголовные законы оплоты безопасности и благоденствия государства и каждого гражданина в особенности». С. 2.
Л. ЦВЕТАЕВ. Начертание теории уголовных законов. М. 1825. «Уголовные законы имеют целью преследование преступлений, а преследование их состоит в том, чтобы каждый преступник по делам своим получил воздаяние, т. е. соразмерное наказание: и так два суть главные предметы уголовных законов: ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ». С 5.
С. БАРШЕВ. Общие начала теории и законодательства о преступлениях и наказаниях. М. 1841.ь Раздел I.
«... Если совершенно справедливо, то что и на уголовные законы имеют большое влияние в особенности исторические и опытные данные, так что они главным образом и определяют границу, до которой должно простираться их прещение» (действие — сост.). С. 3.
«... То обстоятельство, что в законодательстве всех времен и всех народов запрещаются, как преступления, большею частью одни и те же действия, достаточно показывает, что запрещать или не запрещать известные действия не зависит от воли законодателя, но что в основании этого исторического явления лежит какой-нибудь высший закон, равно всеми признаваемый и равно для всех обязательный. И действительно, кроме внешнего, человеческого, положительного закона существует внутренний, божественный, нравственный закон, который не только совершенно независим от него, но уже и прежде его определяет достоинство или недостоинство человеческих действий». С. 1-2.
В. СПАСОВИЧ. Учебник уголовного права. СПб. 1863. «Уголовный закон в обширном смысле, есть всякое постановление, относящееся к деятельности уголовного правосудия. В тесном смысле это есть закон приказывающий известное деяние под угрозой наказания за неисполнение этого запрета или приказа». С. 68.
«Всякое преступление есть посягательство на общественное устройство, а общественное устройство опирается на закон положительный. Отсюда следует, что никто не должен подлежать ответственности уголовной за злодеяние, которое не обозначено в уголовном законе положительном». С. 69.
Автор подразделяет уголовные законы на следующие виды: «1. Совершенно определенные, когда законодатель совершенно определил наказания и в качественном и количественном отношении, ничего не предоставляя на усмотрение судьи; 2. Совершенно неопределенные, когда законодатель, запрещая известное деяние, не определил наказания ни в качественном, ни в количественном отношении, предоставив усмотрению судьи выбор и рода, и степени, и меры наказания, так что наказание зависит вполне от судейского произвола; 3. Относительно определенные, когда законодатель заключил наказание в довольно широкие пределы, внутри которых судья может действовать свободно, сообразуясь с особенностями каждого отдельного случая и устанавливая меру наказания по увеличивающим и уменьшающим вину обстоятельствам». С. 71.
А. Ф. БЕРНЕР. Учебник уголовного права. СПб. 1867.
«Уголовным законом называется воля государственной власти, высказанная по отношению к преступлениям, согласно учредительным (конституционным) законам». С. 775.
Касаясь абсолютно-определенных санкций, автор пишет: «... Здесь судья становится машиной». При совершенно неопределенных санкциях «... суд впадает в произвол». Устанавливая относительно-определенные санкции, законодатель...«Дает судье возможность быть до известной степени самостоятельным в определении наказания. Только в относительно определенных законах могут быть соединены все достоинства законодательной и судейской оценки преступления и устранены их недостатки». С. 776.
А. В. ЛОХВИЦКИЙ. Курс русского уголовного права. СПб. 1867.
«Закон не признает и не может признавать в принципе, чтобы голодный имел право украсть даже хлеб. Признание такого положения равнялось бы разрушению права частной собственности. Крайность может служить обстоятельством смягчения наказания, но не отмены его». С. 120-121.
«Главный недостаток ея (системы абсолютно-неопределенных санкций — сост.) заключается в том, что преступник предоставляется вполне произволу судьи... Он получает верховную власть над судьбой граждан». С. 125.
«Эта система лишает уголовный закон одного из важнейших его достоинств — примера и угрозы». Там же.
П. Р. Э. РОССИ. Основные начала уголовного права. Том I. Вып. 1-2. СПб. 1871. Вып. I.
«По внешней форме своей положительный уголовный закон есть заявление верховной власти о деяниях, совершение которых она или запрещает или приказывает под угрозой за ослушание злом, которое называется НАКАЗАНИЕМ. По своей же сущности положительный уголовный закон является частью закона нравственного. Законодатель вписывает в свои законы и укрепляет выполнение уголовною санкциею (так в тексте — сост.) те из правил нравственного закона, которые касаются более всего политического строя гражданских обществ и неисполнение которых парализует свободу собирательного организма и индивидов, его составляющих». С. 222.
А. Ф. КИСТЯКОВСКИЙ. Главные моменты развития науки уголовного права. Киев. 1874.
«Хотите предупреждать преступления? Создайте законы ясные, простые, на защиту которых были бы сосредоточена вся сила нации, и которых бы ни одна часть нации не смела нарушать. Создайте законы, которые бы благоприятствовали менее классам людей, а более самим людям. Сделайте так, чтобы люди боялись законов и только их одних. Страх законов спасителен, страх человека пагубен и чреват преступлениями». С. 47.
А. Ф. КИСТЯКОВСКИЙ. Элементарный учебник общего уголовного права. Часть общая. Киев. 1891.ь
«Уголовным законом называется постановление, которым запрещается или повелевается что-нибудь под страхом наказания». С. 174.
«Уголовный закон есть только форма выражения уголовного права, как совокупности понятий данного народа, в данный период его развития, о правом и неправом Не закон создает уголовное право, а наоборот., в создании уголовного закона не остается места произволу законодателя, которому приходится только закреплять уже народившиеся или вызываемые потребностями быта понятия о правом и неправом, созданные сложившимися или слагающимися общественными отношениями». С. 155.
«Большая часть уголовных законов запрещает не то, что угодно законодателю, а то, что считается преступлением по мнению не только всего народа, но и целой семьи народов, стоящих на одной и той же ступени цивилизации». С. 408. «... С точки зрения сущности и цели уголовного права как общественного института, первенствующее место в уголовном праве несомненно принадлежит наказанию. В нем выражается душа, идея уголовного права. « С. 696.
Г. КОЛОКОЛОВ. Уголовное право. Общая часть. М. 1905.
«... Уголовный закон есть изданная установленным порядком юридическая формула, которая заключает в себе или какое-нибудь общее начало относительно преступлений и наказаний или же запрет или предписание какого-нибудь определенного действия под страхом государственной кары». С. 74.
Л. Е. ВЛАДИМИРОВ. Учебник русского уголовного права. Харьков. 1889.а «УГОЛОВНЫМ ЗАКОНОМ НАЗЫВАЕТСЯ ВЕЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ, УСТАНОВЛЕННЫМ ПОРЯДКОМ ОБНАРОДОВАННОЕ, ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЕ ПРИЗНАКИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ ЕМУ ГОСУДАРСТВЕННОЕ НАКАЗАНИЕ». С. 23.
И. Я. ФОЙНИЦКИЙ. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. СПб. 1889.
«Каждый установившийся склад жизни может существовать только при условии его охранения от нарушения;., необходимость охранения лежит в существовании самого правопорядка: оно применяется независимо от каких бы то ни было посторонних побочных целей; оно неизбежно следует за преступным посягательством, составляя его необходимый результат, необходимый в силу существования правопорядка». С. 3.
«При постановлении приговора суд должен приискать уголовный закон, соответствующий деянию виновного, и определить положенное за него законом наказание». С. 89.
Ф. ЛИСТ, Задачи уголовной политики. СПб. 1895 (в изложении Б. Гуревича).а
«По нашему мнению... уголовное уложение есть «magna charta» (Великая хартия вольностей) преступника. Оно протежирует не общество, не правопорядок, а ту личность, которая восстает против них; уложение обеспечивает этой личности право понести наказание лишь в условиях и пределах закона». С. 127.
Ф. ЛИСТ. Учебник уголовного права. М. 1903.с
«Если задача права вообще заключается в защите жизненных интересов людей, то особая задача уголовного права состоит в усиленной защите интересов, особенно заслуживающей таковой защиты и нуждающихся в ней, путем угрозы и выполнения наказания, как зла, причиняемого преступнику». С. 70.
А. ПРИНС. Преступность и репрессия. М. 1898. ь
«... История уголовного права представляет собой историю инстинктивной реакции, которую общество противопоставляет инстинктивным побуждениям человека». С. 82.
«Кодификация — дело очень хорошее. Но составить уголовный кодекс не значит создать систематическое, во всех частях и мельчайших подробностях произведение, — это значит отразить в главных чертах известную социальную эпоху». С. 88.
«Уголовное уложение, как бы совершенно оно ни было, задерживает на долгое время то, что должно находиться в постоянном движении, закону ведомы только верхушки жизни, — он не может вникнуть в бесчисленные ея случайности. Наступает поэтому момент, когда закон, отставший от жизненных фактов, утрачивает свой авторитет». С. 89.
А. ПРИНС. Защита общества и преобразование уголовного права. М. 1912е.
«Уголовное право имеет прикладную цель. Оно водворяет относительный порядок в отношения людей. Оно гарантирует насколько возможно личность, жизнь, собственность, честь граждан. С большим трудом приходят к подобному выводу, соразмеряя тяжесть наказания со степенью вменяемости преступника, чем приспособляя принимаемые меры, к свойству опасности, которую представляет виновник нарушения общественного порядка». С. 39.
«Принцип защиты общества выходит за пределы уголовного права и наказуемости. По общему правилу социальная опасность является результатом преступности. Тем не менее ее можно предвидеть до совершения преступления и независимо от него. Дегенераты, оскудевшие, слабоумные, эпилептики, глубоко ненормальные обнаруживают свою опасность после того как стали преступниками. Но даже, оставаясь вне сферы преступности, они служат угрозой себе самим и другим, так как предоставляемые своим силам, они не способны к правильной жизни и тем более беспокойство, чем они моложе и заброшеннее». С. 66.
М. ЧУБИНСКИЙ. Курс уголовной политики. СПб., 1912. ь «Но разделяя области права и морали, мы еще не имеем достаточных оснований для выводов, что из уголовного права должен быть изгнан моральный элемент и что оно не должно считаться с этическим характером деяния и его общественно моральной оценкой». С. 281.
Автор указывает, что устанавливая высоту наказания, «считаясь с потребностями общества, нужно принимать в соображение его этический и культурный уровень и стремиться, чтобы уголовный закон и в данной области содействовал повышению, а не понижению последнего; считаясь с правами потерпевшего, нужно озаботиться особой охраной тех, кто физически, экономически или в силу особых условий, является более слабым, а потому требует особой поддержки; считаясь с личностью преступника, нужно обратить усиленную репрессию в сторону более опасных и антисоциально настроенных, особенно же в тех случаях, когда в деятельности этих элементов обнаруживается наличность жестокости, коварства или эксплуататорских наклонностей... Необходимо так поставить дело репрессии, чтобы ее не могли упрекать в классовом характере». С. 397.
Н. С. ТАГАНЦЕВ. Русское уголовное право. Том I-II. СПб. 1902.
«Уголовный закон есть повеление, в установленном порядке исходящее, коим определяется уголовная ответственность за посягательство на норму права». С. 141.
«Закон уголовный устанавливает пределы карательной власти судьи по отношению к отдельным преступным деяниям, и в особенности установляет maximum тех стеснений и кар, которым может быть подвергнут преступник за данное деяние, а чрез это закон создает существенную гарантию для каждого подсудимого: виновный не может подвергнуться иному наказанию, кроме того, которое установлено авторитетной властью законодателя, или в размерах, превышающих размер, законом определенный». С. 144.
«Карательные законы создают для государства, независимо от права требовать повиновения установленным им нормам, право применять в качестве мер охраны и наказания за ослушание этого требования, а преступника принуждать подчиняться назначенному наказанию: отсюда устранение юридической возможности обороны против лица, применяющего наказание...» С. 144-145.
По мнению автора, абсолютно неопределенная санкция, «...лишая в действительности судью всякой опоры в выборе наказания, создавая судейский произвол,., почти вполне исчезла из действующих ныне законодательств. Напротив того, санкция относительно-определенная сделалась господствующим типом, допуская значительное различие в просторе, предоставляемом судье, завися в формальном отношении от самой конструкции карательных мер в данном законодательстве, от допустимости параллельных наказаний, а в особенности от делимости отдельных наказаний. Эта зависимость объема прав суда от характера санкции закона вытекает из самой конструкции закона и не требует, собственно говоря, особого на то указания законодателя.. » С. 1281.
Л. С. БЕЛОГРИЦ-КОТЛЯРЕВСКИЙ. Учебник русского уголовного права. Киев. 1903.
Автор утверждает, что «В укладе гуманных идей» уголовного законодательства действуют: 1. Принцип равенства ответственности всех перед законом... 2. Принцип личности наказаний... 3. Принцип вредоносности действий, признаваемых преступными... 4. Принцип экономии карательных средств... 5. Принцип культурности или гуманности наказания, то есть способности его смягчать нравы... 6. Принцип индивидуализации уголовной репрессии всвязи с общей предупредительной деятельностью». С. 67-68. 12
С. ПОЗНЫШЕВ. Учение о карательных мерах и мере наказания. М. 1908.ь «Наиболее целесообразными являются законы относительно-определенные, устанавливающие minimum и maximum уголовной ответственности и предоставляющие судье известный простор в определении наказания, отвечающего характеру мотивов, руководивших человеком, жизненной обстановке, в которой выросла его преступная воля и т. д.». С. 157.
С. ПОЗНЫШЕВ. Основные начала науки уголовного права. М. 1912.с «Уголовное законодательство должно в достаточной мере охранять все интересы и блага граждан, с точки зрения общественного прогресса нуждающиеся в такой охране, не оказывая при этом предпочтения ни одной группе граждан, ни одному общественному классу... Уголовное законодательство должно как можно менее ограничивать свободу граждан, назначая наказание лишь за такие деяния, устранения которых из общественной жизни требует общественный прогресс и для предупреждения которых наказание необходимо...». С. 78.
Г. ЕЛЛИНЕК. Социально-этическое значение права, неправды и наказания. М. 1910.
«Право — это не что иное, как этический минимум». С. 48.
«Право является охранителем существования данного общественного строя». С. 49.
«... Историческим законом в развитии наказания является, поэтому, почти постоянное уменьшение меры наказания. Уголовное право, может быть, самое лучшее, какое только существует, мерило культуры». С. 129.
Э. ФЕРРИ. Уголовная социология. Ч.1-2. СПб. 1910. Часть 1.
«... В сфере наказаний ей (судебной репрессии, считает автор), несомненно принадлежит действительное влияние на преступность. В самом деле, закон оказывает реальное влияние лишь постольку, поскольку применяется на практике. Слоям, дающим наибольший контингент преступников, законы известны лишь по их практическому применению». С. 356.
«... В борьбе с преступностью социальные реформы имеют несравненно большее значение, чем уголовные законы. Законодатель, задающийся целью охранять здоровье социального организма, должен поступать, как врач, который лечит человеческий организм. К насильственным хирургическим мерам он может прибегать лишь в исключительных случаях». С. 445.
Н. Д. СЕРГЕЕВСКИЙ. Русское уголовное право. Часть общая. СПб. 1911.
По мнению автора, «Законодатель не должен устанавливать таких форм наказания, которые противоречат народному правосознанию, хотя бы сам законодатель был убежден в полной допустимости и полезности этих наказаний». С. 5.
Автор утверждает, что законодатель «... всегда может руководствоваться господствующими в обществе воззрениями и должен это сделать, поскольку народные правовоззрения, как правовоззрения большинства, не будут противоречить ясно сознанным культурным целям законодательства, носителем которых может явиться и незначительное прогрессивное меньшинство. Это последнее положение вещей создается тогда, когда деяние с точки зрения народных воззрений неважное, хотя бы в силу привычки к нему населения (например, взятки), вызывает особые меры репрессии со стороны законодателя». С. 7—8.
«Уголовный закон в обширном смысле слова есть всякое, имеющее законную силу, т. е. обязательное для суда и граждан определение (закон в тесном смысле и обычное право), касающееся преступных деяний и наказаний. Совокупность таких определений называется положительным уголовным правом в объективном смысле». С. 37.
«Когда законодатель определяет размер уголовной ответственности за преступные деяния, то он имеет в виду как внешнюю сторону преступного деяния — самый факт его совершения, размер и значение причиненного им или угрожающего от него вреда (объективная оценка преступных деяний), так и внутреннюю сторону — личные свойства и настроение воли преступника (субъективный критерий) Лишь санкция относительно-определенная дает возможность суду индивидуализировать наказание, то есть сообразовать род и размер наказания с бесконечно-разнообразными особенностями деяния, которые никогда не могут быть в точности предусмотрены законодателем». С. 42.
По мнению автора, относительно-определенная «... форма санкции имеет преимущество перед санкцией безусловно-неопределенной в том отношении, что полагает необходимый предел судейскому усмотрению, соответственно той степени доверия, которую питает законодательная власть к своим судам в каждую данную эпоху, сообразно личным свойствам судебного персонала». С. 42-43,
П. ЛЮБЛИНСКИЙ. Техника, толкование и казуистика уголовного закона. Петроград. 1917.
«Нужно всегда стремиться к краткости законодательных положений, так как чем короче постановление, тем яснее оно для законодателя, судьи и гражданина». С. 6.
«Определения законодателя должны обладать растяжимостью, то есть способностью охватывать все явления определенной категории, но они не должны переходить в так называемые «каучуковые постановления», которые можно растягивать в любом направлении». С. 15.
«... Законодатель должен заботиться о том, чтобы его основное положение (содержащееся в правовой норме — сост.), не было затемнено частностями. Для этой цели он должен выделить свой основной тезис в возможно простой формулировке в начале статьи, а затем посредством дополнительных признаков или ограничительных оговорок устанавливать необходимые модификации. Благодаря этому одно преступное деяние может дать содержание ряду статей, видоизменяющих его значение присоединением признаков, касающихся объекта, обстановки, времени, способа совершения деяния и т. п. В таких случаях статья, содержащая краткий общий тезис, может быть названа ОСНОВНОЙ, а прочие статьи, содержащие модифицирующие признаки — ДОПОЛНЯЮЩИМИ». С. 18.
"Порой законодатель, при перечне необходимых признаков, опускает некоторые признаки преступного деяния, которые теоретически кажутся необходимыми. Это особенно часто наблюдается в области субъективных признаков и вызывается практическими соображениями: стремлением об легчить доказывание виновности на суде в виду трудности констатирования Объективных признаков или расширить усмотрение судьи при оценке преступного деяния и т. д. Такие диспозиции можно назвать СОКРАЩЕННЫМИ КОНСТРУКТИВНЫМИ диспозициями». С. 22.
«Недостающие необходимые признаки нельзя считать совершенно несущественными, а надлежит признавать только презюмируемыми». С. 22-23.
|
