|
|
К оглавлению
ГЛАВА III.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СЛЕДОВАТЕЛЯ С НЕКОТОРЫМИ УЧАСТНИКАМИ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА
3.1. Взаимодействие следователя с прокурором. Соотношение процесса самостоятельности следователя и прокурорского надзора
В предыдуших главах нами в определенной степени рассмотрены права и обязанности следователя как в уголовно-процессуальном законодательстве Республики Таджикистан, так и зарубежных стран. В данном параграфе автор попытается раскрыть вопросы взаимодействия следователя и прокурора, а также показать соотношение процесса самостоятельности следователя и прокурорского надзора.
В этой связи приступим к нашему исследованию с небольшого исторического экскурса становления и развития прокуратуры в Таджикистане начиная с советского периода, подчеркнув при этом, что на протяжении всей своей истории прокуратура стояла на страже закона.
Так, советская прокуратура, созданная в соответствии с Положением о прокурорском надзоре от 28 мая 1922 г.1, представляла собой смешанный тип прокуратуры и выполняла функцию надзора за исполнением законов и уголовного преследования.
В Туркестанской АССР «Положение о прокуратуре» было принято 9 мая 1922 г., т.е. за несколько дней до принятия Положения о прокурорском надзоре РСФСР от 28 мая 1922 г. Следует отметить, что «Положение о прокуратуре» Туркес-танской АССР в то время не было столь совершенным и, соответственно, прокуратура не в полной мере выполняла свое предназначение. В частности, прокурор области состоял при областном Совете народных судей. Представление прокурора о незаконных действиях следователей могло приобретать обязательную силу лишь после его рассмотрения судом.
Вскрытие некоторых недостатков в деятельности прокуратуры послужило поводом к принятию 29 октября 1922 г. ЦИКом Туркестанской АССР нового положения о государственной прокуратуре, в соответствии с которым прокуроры получили право надзора за расследованием и дачи следователям обязательных к исполнению указаний. Вместе с тем и суды, при которых состояли органы следствия, также имели право давать указания следователям. В результате чего возник определенный параллелизм в руководстве и надзоре за следствием.
12 апреля 1923 г. Наркоматом юстиции (НКЮ) Туркестанской АССР было принято положение «О прокуратуре», в котором общее руководство и наблюдение за деятельностью органов следствия возлагалось на НКЮ. Согласно этому положению, народный комиссар юстиции одновременно являлся и прокурором республики. Отдел прокуратуры НКЮ наряду с наблюдением за расследованием, производимым органами следствия и дознания, обладал правом возбуждения уголовного преследования. Данным документом прокуратура не была объявлена самостоятельным органом, длительное время она находилась в составе Наркомюста РСФСР, затем при Верховном Суде СССР.
Согласно постановлению ЦИК и СНК СССР от 20 июня 1933 г. «Об учреждении прокуратуры Союза СССР» и утвержденному 17 декабря 1933 г. Положению о прокуратуре Союза ССР прокуратура стала самостоятельным органом. Были определены ее функции и порядок их осуществления, а также отрасли прокурорского надзора: общий надзор, надзор за законностью и правильностью действий ОГПУ и милиции, надзор за предварительным расследованием, надзор за правильным и единообразным применением законов судебными органами, надзор за законностью и правильностью деятельности исправительно-трудовых учреждений2.
24 мая 1955 г. принимается новое Положение о прокурорском надзоре в СССР. В нем были законодательно закреплены и получили развитие идеи о значении законности в Советском государстве и о роли органов прокуратуры в их обеспечении3, а после принятия Конституции СССР 1977 г. была утверждена новая редакция закона «О прокуратуре СССР», в котором нашли дальнейшее развитие идеи демократизации основных направлений деятельности органов прокуратуры4.
Распад СССР, новые политико-правовые и экономические условия жизни, связанные с реальным разделением властей на законодательную и судебную, перестройка экономических и политических отношений, спад производства в Таджикистане отразили комплекс сложных проблем в сфере законности и поставили перед прокуратурой новые сложные задачи во всех сферах ее деятельности.
Как нами отмечалось выше, с приобретением независимости Республикой Таджикистан, в стране менялась и законодательная база, в том числе уголовно-процессуальная, которая определяла место следователя, прокурора и других участников уголовного процесса в судопроизводстве.
Цели и задачи УПК РТ требуют от следователя инициативной деятельности по обеспечению быстрого и полного раскрытия преступления, полноты, всесторонности и объективности расследования. Это достигается на основе взаимодействия с другими участниками процесса, и в частности с прокурором. Необходимым условием эффективности работы следователей является предоставление им процессуальной самостоятельности и укрепление правовых гарантий, что способствует повышению ответственности следователя за порученное ему дело5.
Изучение основ процессуальных взаимоотношений следователя и прокурора имеет немаловажное значение не только в теоретическом, но и в практическом плане. Приняв дело к своему производству, следователь самостоятельно выдвигает, проверяет, определяет версии, планирует следственные действия, определяет момент предъявления обвинения, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в совокупности, руководствуясь законом и правосознанием.
Следует отметить, что следователь является центральной фигурой на предварительном следствии и может проводить следственные действия до обвинительного заключения и передачи дела в суд, однако ни он, ни даже прокурор не могут быть самостоятельными в полном смысле этого слова, так как некоторые следственные действия следователь может провести с разрешения прокурора или суда (опять через прокурора). В то же время, если прокурор будет расследовать уголовное дело само лично, то он также при проведении отдельных процессуальных действий должен получить разрешение судьи.
С точки зрения закона следователь обладает полной самостоятельностью в выборе и проведении всего комплекса процессуальных действий, но по отдельным из них он обязан согласовывать их со своим непосредственным руководством и прокурором. Прокурор, осуществляя надзор за законностью при проведении предварительного следствия, не должен ограничивать самостоятельность следователя, а наоборот, обязан повышать его самостоятельность и ответственность за своевременное и законное производство следственных действий, за раскрытие каждого преступления, избегая в то же время мелочной опеки над следователем. Отношения прокурора и следователя определены законом и не зависят от ведомственной подчинённости6.
Следует отметить, что от правильного решения вопроса процессуальных взаимоотношений следователя и прокурора зависит в значительной мере качество предварительного следствия, роль и место следователя в борьбе с преступностью. Там, где эти отношения построены правильно, будет иметь место настоящая, целеустремлённая, действительно совместная активная борьба прокурора и следователя с преступностью, будет обеспечено объективное, всестороннее и полное раскрытие преступлений и изобличение виновных, выявление причин и условий, способствующих совершению преступления. Эффективность прокурорского надзора за следствием прежде всего должна способствовать обеспечению гарантий, при которых никто не может быть незаконно арестован, задержан, временно заключён под стражу, ущемлён в гражданских правах не иначе, как в основаниях и в порядке, предусмотренных законом. Соответственно этому, деятельность органов предварительного следствия должна направляться на собирание доказательств, не только подтверждающих вину, но и опровергающих обвинение, выяснение отягчающих и смягчающих вину обстоятельств, определение и принятие мер к предотвращению причин и условий, способствующих совершению преступления, соблюдению прав и свобод граждан при расследовании преступления.
Анализ действующего УПК РТ показывает, что прокурор наделён большими полномочиями по осуществлению надзора за исполнением законов органами предварительного следствия, которые дают право прокурору своевременно устранять в ходе предварительного следствия пробелы и тем самым пресекать все нарушения закона (ст. 168 УПК7).
Одной из эффективных форм прокурорского надзора за предварительным следствием является право прокурора присутствовать при производстве любого следственного действия, производимого по расследуемому делу. По этому поводу Н.В. Жогин отметил, что «в следственной практике встал вопрос о значении присутствия прокурора при производстве тех или иных следственных действий. Необходимо в этой связи отметить, что такое присутствие есть форма осуществления законности действий следователя»8.
Участвуя в следственных действиях, присутствуя при допросе обвиняемого, потерпевшего или свидетеля, производимых следователем, прокурор не должен принимать на себя выполнение его функций. В случаях, когда у прокурора имеются к допрашиваемому вопросы помимо заданных следователем, он вправе задать их, что должно отражаться в протоколе допроса9. Участие прокурора должно быть зафиксировано в процессуальном документе о производстве любого следственного действия. Прокурор удостоверяет это своей подписью в процессуальном документе. Как отмечает Х.Ж. Эргашев, «прокурор вправе вмешиваться в деятельность следователя лишь тогда, когда тот допускает нарушение закона и норм уголовного процесса, процессуальные ошибки, когда оставляет невыясненными существенные обстоятельства, имеющие значение по делу»10.
Как нами уже отмечалось, прокурорский надзор является одной из важнейших гарантий законности в расследовании преступления. Надзор за исполнением законов органами расследования осуществляется путём предупреждения, выявления или устранения либо принятия мер к устранению нарушений законности в расследовании преступлений11. В связи с этим в ст. 26 конституционного закона РТ «Об органах прокуратуры» от 25 июля 2005 г. предусмотрено вынесение представления об устранении нарушений закона, причин и условий, им способствующих, прокурором, его заместителем в орган, организацию или должностному лицу, уполномоченному устранить допущенное нарушение закона, и подлежит безотлагательному исполнению12.
Принимая во внимание, что в уголовном судопроиз-водстве следователь обязан использовать силы, средства и методы, предусмотренные для предупреждения преступлений, закон наделил следователя властными полномочиями для их самостоятельной реализации. Именно следователь одним из первых начинает профилактическую деятельность по уголовному делу, и чем он «ближе к правонарушителям, тем выше при прочих равных условиях предупредительный эффект проводимых мероприятий»13.
При производстве следственных действий следователь непосредственно контактирует с лицом, являющимся тем или иным участником уголовного процесса и в ходе следствия выясняет причины и условия, способствующие совершению преступлений, разрабатывает конкретные предложения по их устранению. Тем самым, специфика профилактики преступлений следователем на предварительном следствии заключается в том, что в рамках уголовного дела в пределах своих полномочий последний оказывает воспитательное воздействие на участников уголовного процесса путём проведения следственных и иных действий, выявляет и устраняет причины и условия, способствовавшие совершению преступлений14.
Действующим уголовно-процессуальным законодательством Республики Таджикистан закреплено положение о том, что при производстве дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства уголовного дела орган дознания, следователь, прокурор и суд обязаны выявлять причины и условия, способствующие совершению преступления. В соответствии со ст. 178 УПК РТ, при установлении следствием причин и условий, способствующих совершению преступления, следователь обязан вносить в соответствующий государственный орган, общественную организацию или должностному лицу представление о принятии мер по устранению этих причин и условий. При этом УПК РТ не содержит самого определения такого представления. Поэтому, на наш взгляд, следует дополнить ст. 178 УПК РТ нормой следующего содержания: «Представление - это процессуальный документ, вносимый следователем для устранения выявленных в ходе расследования уголовного дела причин и условий, способствовавших совершению преступления».
В целях успешной реализации профилактических мер в уголовном судопроизводстве, на наш взгляд, целесообразно дополнить ст.178 УПК РТ пунктом в следующей редакции: «выявлять и принимать меры к устранению причин и условий, способствующих совершению преступления» и ввести в ст. 244 УПК РТ положение о необходимости отражения в обвинительном заключении данных о причинах и условиях, способствовавших совершению преступления.
Как нам известно, процессуальные полномочия прокурора позволяют ему непосредственно вмешиваться в расследование на любом этапе, оценивать данную деятельность как с точки зрения законности, так и целесообразности, не только предупреждать, но и самому устранять любые нарушения закона, независимо от того, кем из участвующих в расследовании лиц они допущены, принимать окончательное решение по делу15.
Надзор прокурора за соблюдением законов на предварительном следствии позволяет следить за: а) правильным решением подследственности; б) выполнением установленных законом процессуальных сроков; в) соблюдением порядка возбуждения ходатайств о продлении сроков содержания под стражей; г) своевременностью и достаточностью материалов, подготовленных следователем для представления в суд, в связи с поступлением жалобы на необоснованный арест или продление срока заключения под стражу; д) обоснованностью и законностью соединения и выделения уголовных дел; е) выявлением причин и условий, способствующих совершению преступлений, и внесением представлений об их устранении; ж) соблюдением требований УПК при окончании расследования; з) законностью и обоснованностью всех процессуальных актов, вынесенных при расследовании; и) соответствием закону и обоснованностью обвинительного заключения.
В целях реализации полномочий по надзору за законностью решений органов предварительного расследования прокурор обязан контролировать поступление в прокуратуру копий постановлений следователя о наиболее важных процессуальных решениях: прекращении уголовного дела или уголовного преследования, приостановлении предварительного следствия, привлечении в качестве обвиняемого, а также своевременно проверять законность и обоснованность этих решений, и в случае их незаконности – выносить мотивированное постановление об устранении выявленных нарушений.
Согласно уголовно-процессуальному законодательству РТ, ознакомление с материалами дела является необходимой предпосылкой для правильного использования имеющихся у прокурора надзорных полномочий. Требование о проверке материалов уголовных дел прокурор может предъявить на любой стадии расследования уголовного дела. Проверка дела приобретает особую важность в наиболее ответственные моменты расследования: при привлечении в качестве обвиняемого, при избрании меры пресечения, при предъявлении обвиняемому материалов законченного следствия, при утверждении обвинительного заключения16.
Одной из основ процессуальных взаимодействий следователя с прокурором в Таджикистане является личная информация следователя прокурору о проделанной по делу работе, планируемых следственных действиях и предполагаемых сроках окончания дела. Такая информация может быть потребована прокурором или сделана по инициативе самого следователя. Информация следователя позволяет прокурору своевременно быть в курсе расследования, знать о произведённых следственных действиях и собранных по делу доказательствах со стороны следователя. На практике прокурор требует такую информацию от следователя в основном по тяжким и особо тяжким преступлениям, а также преступлениям, имеющим повышенную социальную значимость.
На наш взгляд, рассматриваемая информация следователя целесообразна для малоопытных следователей и следователей-стажёров, когда они сталкиваются с какими-либо затруднениями в расследовании преступления, для разрешения которых требуется квалифицированная помощь прокурора.
Как показывает следственная практика, основным средством устранения допущенных следователем нарушений закона является отмена прокурором незаконных и необоснованных постановлений17. При этом особое внимание обращается на постановления, влияющие на движение уголовного дела: о возбуждении уголовного дела или об отказе в его возбуждении, о привлечении в качестве обвиняемого, об избрании меры пресечения, о прекращении дела или приостановлении расследования. Могут быть отменены также и другие незаконные и необоснованные постановления. В этом случае постановление прокурора является формой прокурорского реагирования на установленные нарушения закона18. В постановлении прокурор излагает свое отношение к вопросам, возникающим в ходе осуществления им полномочий (об отмене постановления, отказе в удовлетворении ходатайства или отвода, о продлении срока дознания, возвращении дела органу расследования и пр.). Значительная часть решений прокурора имеет форму резолюции на процессуальном акте следователя или дознавателя (например, утвердить постановление, отказать в возбуждении ходатайства)19.
Одной из форм прокурорского надзора при предварительном следствии является право прокурора дачи следователям обязательных для исполнения указаний. Указания прокурора могут быть даны по любому делу, на любом этапе следствия, а также в связи с возбуждением дела. Письменная форма указаний позволяет проверить, как они выполняются следователем и органом дознания, насколько ответственно прокурор использует данное правовое средство. Определённость, конкретность и ясность для исполнителя – предпосылки действенности указаний прокурора. Например, рекомендуя провести очную ставку, прокурор должен указать: между кем её провести, в какой момент расследования, какие вопросы надо выяснить20.
Одной из обязанностей прокурора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства является оперативное и квалифицированное рассмотрение жалоб граждан и обращений организаций на действия следователей и работников дознания, принятие необходимых мер к своевременной и объективной проверке их доводов21.
В законодательстве под жалобой следует понимать в установленном порядке адресованное уполномоченному лицу или суду обращение любого лица, чьи интересы затрагивают процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения, содержащие требование принять меры по восстановлению нарушенных этими действиями или решениями его прав и интересов. В соответствии со ст. 123 УПК РТ, жалобы на действия органа дознания или следователя подаются прокурору непосредственно либо через лицо, производившее дознание, или следователя, на действия которых жалоба приносится. Жалобы могут быть как письменные, так и устные. Устные жалобы заносятся в протокол, который подписывается заявителем и лицом, принявшим жалобу. Лицо, производящее дознание, и следователь обязаны в течение двадцати четырех часов направить поступившую жалобу вместе со своими объяснениями прокурору.
Однако в УПК РТ не предусмотрены требования, предъявляемые к форме и содержанию жалобы, в связи с чем, на наш взгляд, необходимо дополнить ст. 123 УПК РТ нормой, которая отражала бы требования, предъявляемые к форме и содержанию жалобы. В частности, жалоба должна содержать, кроме наименования прокуратуры, в которой она подаётся, и сведения о заявителе, а также документы, подтверждающие его полномочия (ордер адвоката, доверенность и др.), точное наименование должностного лица, действия (бездействие) которого обжалуются; указание процессуального действия; если обжалуется бездействие, то указывается, в чём оно выразилось; точное указание тех прав и свобод, которые были нарушены, указание на те статьи Конституции или УПК, которые были нарушены должностным лицом; доводы лица, подавшего жалобу, с указанием оснований признания действий (бездействия) должностного лица незаконными; перечень прилагаемых к жалобе документов; подпись лица, подавшего жалобу. Кроме этого, целесообразно предусмотреть процедуру возвращения жалобы, не соответствующей этим требованиям, и предоставление заявителю в кратчайший срок возможности устранить допущенные нарушения. В случаях, если замечания к содержанию и форме жалобы не устранены со стороны лиц, подавших жалобу, то производство по жалобе надо прекратить.
В ст.123 УПК РТ регламентирован порядок рассмотрения и разрешения жалоб на действия (бездействие) и решения должностных лиц, уполномоченных осуществлять производство по уголовному делу. Обжаловать действия следователя, дознавателя (органа дознания) могут не только участники уголовного судопроизводства в пределах предоставленных им прав, но и лица, не являющиеся участниками уголовного судопроизводства, но считающие, что орган расследования в какой-то мере затрагивал их законные интересы или нарушил их или иных лиц права22.
Действующий УПК РТ не регламентирует, какие действия или решения следователя могут быть обжалованы прокурором или судом. Обжаловать можно любое, без исключения, незаконное или необоснованное действие и решение следователя, дознавателя и органа дознания. Трудно согласиться с отдельными учёными, предлагающими рассмотреть вопрос о включении в УПК исчерпывающего перечня действий (бездействия) или решений следователя, которые могут быть обжалованы заинтересован-ными лицами23. В связи с этим следует согласиться с мнением П. Константинова и А. Стуканова, которые отмечают: «В законе вряд ли возможно предусмотреть все ситуации, возникающие в стадии досудебного производства по делу, когда действиями должностных лиц нарушаются конституционные права участников уголовного судопроизводства»24.
К сожалению, на практике не редкость, когда жалобы на нарушения процессуальных норм нередко рассматриваются не в порядке, предусмотренном УПК РТ, а в ведомственном порядке, т.е. они рассматриваются руководителями следственного отдела, без сообщения прокурору о поступившей жалобе. Прокурор, осуществляющий надзор за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия, должен пресекать такую практику рассмотрения жалобы и обеспечивать точное соблюдение закона о направлении ему всех жалоб на действия следователей или дознавателей.
Направление прокурору жалобы на действия лиц, осуществляющих производство дознания и следствия, не означает, что с начальника органа дознания и начальника следственного отдела, следователя снимается обязанность принимать при получении жалобы меры к устранению нарушений закона. Поэтому целесообразно направлять прокурору жалобы не только с объяснениями дознавателя или следователя, но и, вместе с сообщениями начальника органа дознания и следствия, сведения о принятых им мерах по поводу жалоб. Направление жалобы с одновременным сообщением о принятых мерах способствовало бы устранению мелочной опеки прокурора над дознавателями и следователями, повысило бы ответственность их начальников за соблюдение законности25.
При рассмотрении жалобы прокурором «недопустим поверхностный, односторонний подход к этому важному источнику сведений о нарушениях законности», и исключено видение в жалобе, полученной от обвиняемых и подозреваемых, «тактического манёвра», с помощью которого они пытаются, как справедливо указал профессор В.М. Савицкий, «затянуть, нарушить нормальный ход расследования, и поэтому прокуроры относятся к таким жалобам с заведомым предубеждением»26. Большое значение при этом имеет исключение элементов формализма, волокиты. Рассматривающему жалобу прокурору целесообразно сопоставить имеющиеся в жалобе сведения и материалы уголовного дела, это покажет либо вымышленность жалобы, либо необходимость в её дальнейшей проверке.
Необходимо отметить, что реагирование на факты нарушения уголовно-процессуального закона направлено не только на восстановление прав и законных интересов граждан, но и на своевременное выявление нарушений, что способствует устранению таких вредных последствий, как признание доказательств недопустимыми и невосполнимая неполнота предварительного расследования. Иногда заявители прилагают к жалобе документы, например медицинское справки, свидетельства лиц, которые не были допрошены, и таким образом восполняют пробелы следствия или дознания27.
Кроме того, порой в своих заявлениях граждане указы-вают на допущенные нарушения их права на защиту и другие существенные нарушения норм уголовного законодательства. Прокурору следует относиться к таким заявлениям внимательно, так как сторона защиты в процессе судебного разбирательства, имея достаточные на то аргументы, ставит перед судом вопрос об исключении доказательств, полученных незаконными способами28.
В случае удовлетворения жалобы (полностью или частично) прокурором принимаются меры к устранению выявленных нарушений закона, а виновные привлекаются к ответственности. В соответствии со ст. 123 УПК РТ, прокурор в течение трёх суток после получения жалобы обязан рассмотреть её и уведомить заявителя о принятых мерах. В случае признания жалобы необоснованной прокурор обязан изложить мотивы, по которым жалоба признана неосновательной. Однако в УПК РТ не указано, в каком процессуальном документе должно отражаться решение прокурора по поступившей жалобе.
На наш взгляд, результат решения прокурора по рассмотренной жалобе должен отражаться в мотивированном заключении, которое содержит краткое изложение доводов заявителя, их анализ, итог проверки и мотивы принятого решения. Вынесение прокурором мотивированного заключения о результатах рассмотрения жалобы способствует повышению ответственности прокурора за законность и обоснованность разрешения жалобы и даёт возможность жалобщику, недовольному решением прокурора, более точно знать мотивы, на основании которых прокурор принял это решение. На основании вышеизложенного, на наш взгляд, необходимо дополнить ст. 123 УПК РТ нормой в следующей редакции: «По результатам рассмотрения жалобы прокурор выносит мотивированное заключение о полном или частичном удовлетворении жалобы либо отказе в её удовлетворении, уведомив заявителя в письменной форме, разъяснив при этом порядок обжалования данного решения».
Следует отметить, что в УПК РТ не указано, где именно должна находиться поступившая по уголовному делу жалоба и материалы её проверки. Поэтому целесообразно внести в УПК РТ изменения, предписывающие, чтобы жалобы, материалы проверок и копия заключения о результатах её разрешения приобщались к уголовному делу. Нахождение в уголовном деле материалов жалобы помогает суду, рассматривающему данное уголовное дело в судебных стадиях уголовного судопроизводства, в случае обращения заявителя с подобной жалобой, принять законное и обоснованное решение с учётом результатов её проверки и разрешения прокурором. В связи с этим, на наш взгляд, необходимо дополнить норму ст. 123 УПК РТ следующего содержания: «Жалоба, материалы проверки и копия заключения о результатах её разрешения приобщаются к делу».
На практике не единичны случаи, когда прокурор направляет жалобу на рассмотрение и разрешение начальнику либо руководителю следственного подразделения. Такой порядок рассмотрения жалобы неэффективен, ибо разрешаются они односторонне и принимаются, естественно, необоснованные решения об отказе в удовлетворении жалобы. Порой существенные нарушения уголовно-процессуального законодательства, ущемления прав и интересов заинтересованных лиц (потерпевшего, обвиняемого, подозреваемого) остаются нерассмотренными, что влияет на степень и характер установления обстоятельств, имеющих важное значение по делу.
В этой связи каждый сигнал о нарушении закона в ходе уголовного процесса должен быть предметом внимательной проверки прокурора. Тщательное, всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела по каждой поступившей жалобе повышает ответственность, внимательность следственно-оперативных органов, обеспечивает строгое и неуклонное соблюдение требований уголовно-процессуальных норм.
Термин «процессуальная самостоятельность» появился в научной литературе в период, когда административные органы и должностные лица стали вмешиваться в ход расследования по уголовным делам29.
В.С. Шадрин в недостаточной процессуальной самостоятельности следователя видит одну из причин незаконного и необоснованного привлечения граждан к уголовной ответственности, «обеспечение же процессуальной самостоятельности, в свою очередь, является важным условием надлежащего обеспечения прав и интересов личности при производстве расследования»30.
В.П. Божьев и А.И. Трусов отмечают, что следователем можно считать такое лицо, которому «…достаточно надёжно гарантирована процессуальная самостоятельность, независимость и подчинение только закону…»31. Аналогичная точка зрения высказывалась и иными авторами32. Вышеизложенные взгляды, анализ научной литературы и изучение мнений практических работников показали, что большинство опрошенних считают определённую действующим законом процессуальную самостоятельность следователя недостаточной.
Следует отметить, что в настоящее время в Таджикистане продолжается тенденция снижения процессуальной самостоятельности следователей, усиление определенной зависимости от местных властей, в результате чего проявляется предвзятость и обвинительный уклон по уголовным делам, не всегда соблю-даются сроки предварительного расследования и содержания под стражей. В этой связи мы провели опрос следователей, где на вопрос: «Имеет ли следователь в современных условиях реальную процессуальную самостоятельность?» - 20 % респондентов ответили отрицательно, 50% отметили относительную самостоятельность следователей33. С другой стороны, учитывая подследственность дел следователям различных ведомств (ст. 161 УПК РТ), нетрудно убедиться в изменчивости, нечёткости разграничительной черты между ними: дела об одних и тех же преступ-лениях могут расследовать как следователи прокуратуры, так и следователи ОВД, в завивисимости от соображений целесообразности. Поэтому уже давно обсуждается вопрос о создании единого следственного аппарата, который объединил бы под общим руководством всех следователей, независимо от ведомственной принадлежности. На вопрос: «Каково ваше мнение о дальнейшей организации следственных органов?» - 40 % респондентов высказались за идею создания единого независимого следственного аппарата, 23 % - за образование единого независимого следственного комитета в подчинении Министерства юстиции, 14 % - за создание Следственного комитета при МВД, 13% - за образование следственного аппарата в органах прокуратуры, 10 % - за сохранение действующей структуры следственных органов34.
Анализ приведенных в юридической литературе позиций, разнообразия мнений опрошенных практических работников по данному вопросу, свидетельствует о различных подходах, сформировавшихся в настоящее время:
1) объединение следственного аппарата в ведомстве МВД, на базе Главного следственного управления этого ведомства35;
2) сосредоточение всех следователей в органах прокуратуры36;
3) создание Следственного комитета при Совете Министров37;
4) создание следственного аппарата в лице Комитета по расследованию преступлений при Совете Министров38;
5) возврат к построению следственного аппарата дореволюционной России, т.е. учреждение института судебного следователя либо сосредоточение следственных органов в Министерстве юстиции39;
6) создание независимого, самостоятельного следствен-ного органа (Следственного комитета)40.
Идея создания единого следственного ведомства имеет своих сторонников и противников. Так, например, высказывалось мнение, что опыт практической работы существующих аппаратов предварительного следствия подтверждает оправданность подобной системы41, т.е. сегодняшняя система следственных органов должна быть сохранена.
Следует отметить, что большинство учёных и практи-ческих работников, с учётом проведённых дискуссий, отвергли первые два предложенных варианта организации следственного аппарата.
Так, А.П. Гуляев считает, что, во-первых, главной причиной существующего сейчас положения следственного аппарата является его определённая зависимость от ведомственных (в худшем смысле слова) интересов и влияний, недостаточная обеспеченность процессуальной самостоятельности следователя. Во-вторых, ни теоретически, ни практически не допустимо соединение в одном органе выполнения различных по своей правовой природе видов деятельности: предварительного следствия и оперативно-розыскной деятельности; предварительного следствия и прокурорского надзора; надзора; предварительного следствия и поддержания обвинения в суде42.
Ещё в 1957 году была опубликована статья профессора М.С. Строговича о создании единого следственного аппарата, которая была ответом на другую статью начальника Главного управления милиции МВД СССР М.В. Барсукова о дальнейшем совершенствовании организации и деятельности советской милиции.
В своей статье М.С. Строгович отстаивает сохранение следственного аппарата в органах прокуратуры, считая незаконным наличие такого аппарата в органах внутренних дел. В частности, учёный отмечает: «Положение, при котором милиция действует не только как орган дознания, но и как орган предварительного следствия, нашло своеобразное выражение в том, что в учреждениях милиции появились должности следователей. Этот институт следователей милиции никаким законом не предусмотрен, в уголовно-процессуальном законодательстве о таких следователях нет и речи, но, тем не, менее они существуют и ведут следствие. С точки зрения закона это не следователи, а работники дознания, и таковыми они остаются, сколько бы их ни именовали следователями. И расследование преступлений милицией есть дознание, а не предварительное следствие, и оно не становится предварительным следствием от того, что его так называют»43.
В противовес ему против сохранения института следователей прокуратуры выступил М.В. Барсуков. В вышеназванной статье автор отмечает: «Представляется, что подлинно деловой, принципиальный и независимый надзор за следствием прокуратура может осуществлять лишь при условии, если следственный аппарат будет частью аппарата самой прокуратуры и если прокурор не будет себя чувствовать ответственным за каждый шаг следователя, работой которого он руководит»44.
Таким образом, под единым следственным аппаратом в 60-е годы прошлого столетия М.С. Строгович понимал следователей прокуратуры. В дальнейшем М.С. Строгович возвращался к теме единого следственного аппарата. Уже после создания следственного аппарата в 1963 году он отмечает: «Организация следственного аппарата – проблема большая, сложная, она требует самостоятельного рассмотрения и обсуждения. Мы думаем, что существующее состояние раздвоенности следственного аппарата между прокуратурой и органами общественного порядка не является окончательным решением, что здесь необходимы дальнейшие усовершенствования. Наиболее правильным мы считали бы включение следственного аппарата в ведомства юстиции, Министерства юстиции. Сказанное не относится к институту следователей органов государственной безопасности ввиду особого характера подследственных им дел и особых условий деятельности КГБ»45.
Свою позицию учёный обосновал следующим образом: «Наиболее правильное решение проблемы, с нашей точки зрения, - это включение следственных органов в систему Министерства юстиции СССР и министерств юстиции союзных республик, когда такие министерства будут восстановлены. Восстановление ликвидированных в 1956-1963 гг. министерств юстиции представляется мероприятием давно назревшим. Такая организация следственного аппарата будет содействовать обеспечению независимости следователей, их подчинению только закону, устранению постороннего вмешательства в расследование ими уголовных дел, что также недопустимо, как недопустимо вмешательство в рассмотрение дел судами. Прокурорский надзор за предварительным следствием сохранится в полной мере; будет усилена и роль суда в контроле над решениями следователя по наиболее существенным вопросам предварительного следствия»46.
Следует отметить, что свою идею создания самостоятельной системы следственных органов предлагали и другие учёные. В частности, В.А. Стремовский предлагал создать самостоятельную систему следственных органов под эгидой Следственного комитета при Совете Министров СССР и соответствующих комитетов при Советах Министров союзных республик47.
Позицию В.А. Стремовского разделял Н.А. Якубович, который, в отличие от В.А. Стремовского, предлагал создать следственный аппарат в лице Комитета по расследованию преступлений при Совете Министров СССР48.
В дальнейшем, начиная с 1977 г., началась разработка Положения о Государственном комитете по следствию. Затем данный проект Положения был представлен в Президиум Верховного Совета СССР, где «он вначале был благосклонно встречен аппаратом и руководством Президиума, с ним началась работа, но потом на нём, что называется, поставили крест»49.
Бывший Председатель Верхового Суда СССР В.И. Теберилов, которому было предложено возглавить Общегосударственный следственный комитет, если он будет создан, высказал следующее мнение: «Оперативно-розыскной аппарат останется в МВД и КГБ, и они вряд ли будут стараться «обслуживать» новый для них «чужой» комитет; прокурор, освобождённый от всяких следственных действий, будет снимать с меня не одну, а две стружки; суд, несомненно, ужесточит свои требования; и тогда «козлом отпущения» будет только Следственный комитет, у которого будут богатая вывеска и очень скромные возможности. И я ответил: «Нет»50. Решение о создании Следственного комитета так и не было принято.
К вопросу о создании ведомства, в функции которого входило бы исключительно расследование преступлений, в Российской Федерации вернулись 24 октября 1991 года, когда была принята Концепция судебной реформы. Среди её разработчиков были: С.Е. Вицин, А.М. Ларин, И.Л. Петрухин, Т.Г. Морщакова, И.Б. Михайловская, Р.В. Назаров, Ю.И. Стецовский и С.А. Пашин. Научная дискуссия сосредоточилась больше на тактических, чем на стратегических моментах преобразований.
24 октября 1991г. проект концепции судебной реформы в РСФСР, предусматривающий в числе других вопросов и создание единого самостоятельного следственного аппарата, обеспечение независимого предварительного следствия, строящегося на принципе состязательности, и судебного контроля над ним51, был утверждён постановлением Верховного Совета РСФСР № 18018-1. И уже в п. 3 постановления VII Съезда народных депутатов РФ от 14 декабря 1992 г52. было адресовано поручение Верховному Совету РФ в первом полугодии 1993 г. завершить разработку и принять законодательные акты о «Следственном комитете Российской Федерации». Во исполнение решения проект закона Российской Федерации «О Следственном комитете Российской Федерации» был внесён на рассмотрение Верховного Совета России в 1993 г., где был принят в первом чтении.
К моменту завершения работы по созданию Концепции правовой реформы большинство сотрудников правоохранительных органов выступили за создание Следственного комитета, проект которого уже был подготовлен. Об этом свидетельствуют и результаты проведённого опроса: 93% следственных подразделений органов внутренних дел; 82,9%-органов прокуратуры; 84,6%-следственных подразделений военной прокуратуры; 95,2%-судов; 92%-отделов юстиции; 93%-коллегий адвокатов53.
Обосновывая необходимость скорейшего принятия закона о Следственном комитете РФ, Б.В. Кондрашов и Е.Н. Щер-бинский писали, «что несовершенство нынешней структуры и противоречащая закону ведомственная подчинённость давно стали серьёзным препятствием для коренного улучшения деятельности следственного аппарата»54.
На вопрос, где же сосредоточить следственные подразделения, авторы Концепции ответили следующим образом -концентрация следствия в руках Министерства внутренних дел чревата опасным сращиванием функций дознания, предварительного следствия и оперативно-розыскной работы.
Включение следственного аппарата в систему Министерства юстиции привело бы к возникновению служебно-административной зависимости между следователями и судебным персоналом, находящимся в ведении этого министерства. Во-первых, это парализовало бы оперативность и самостоятельность следователя (что послужило одной из причин создания института следователей в системе прокуратуры) и, во-вторых, противоречит конституционной функции суда - осуществлению правосудия. В функции суда не должно входить уголовное расследование, обнаружение, выявление и пресечение нарушений закона, борьба с преступностью. Задача суда - «рассматривать и проверять доброкачественность представленных сторонами материалов, дать им свою оценку и затем изложить её в своём решении. Никакой собственной инициативы, никакой побудительной заинтересованности – вот параметры истинного правосудия в новом демократическом его понимании, базирующемся на конституционных принципах независимости судей, состязательности и равноправия сторон»55.
Качественно иного мнения придерживается И.Л. Петрухин, считая, что именно судебная власть должна стать носителем функции расследования преступлений и аргументированно предлагает передать расследование наиболее тяжких преступлений в компетенцию следственных судей или судебных следователей, что позволило бы, по его мнению, приблизиться к уровню мировых стандартов56.
Указывая на исторические аспекты развития института следователей в уголовном процессе России, В.П. Божьев, А.И. Трусов, в частности, отмечали, что следователь по своему предназначению является представителем юстиции, осуществляющим в стадии предварительного расследования исследование обстоятельств совершённого преступления наряду с представителями обвинения и защиты и нуждающимся в процессуальной самостоятельности и независимости, аналогичной судебной57. И только «принадлежность к судебной власти органов, осуществляющих предварительное следствие, обеспечивает ему независимость»58.
По мнению Ю.И. Стецовского, предварительное следствие - это процессуальная деятельность, являющаяся составной частью судебной власти, один из путей выхода из тупика, в который попала конституционная законность в уголовном судопроизводстве59.
На наш взгляд, создание следственного аппарата под эгидой Министерства юстиции могла бы способствовать искоренению служебной зависимости следователя от прокурора и начальников соответствующих учреждений, в которых сосредоточены следственные органы, укрепить процессуальную самостоятельность следователя.
С другой стороны, при определении качества предварительного следствия расцениваются как недостатки факты прекращения дел судом, возвращения дел на доследование, отмены мер пресечения, вынесения оправдательных приговоров. Поэтому следует согласиться с мнением А.М. Ларина, В.М. Савицкого, в частности отмечающих, что «судья, ответственный за предварительное следствие, вольно или невольно будет задумываться, как его решение отразится на оценке работы руководимых им следователей и, значит, его собственной работы на данном участке. А это будет способствовать опасной и дискредитирующей суд тенденции – обвинительному уклону60.
В другом случае, при подчинении Правительству РТ или структурам президентской власти, следственный аппарат оказался бы в одном ряду с многочисленными министерствами и ведомствами под контролем их руководителей.
На наш взгляд, наиболее целесообразным вариантом было бы создание следственного аппарата на основе объединения всех органов предварительного следствия, организационно отделен-ного как от органов прокуратуры, так и от МВД, МБ и др. Оперативно-розыскная деятельность, как деятельность административная по своему характеру, сохранялась бы за органами, правомочными осуществлять эту деятельность согласно закону об оперативно-розыскной деятельности РТ. Такая организация следственного аппарата способствовала бы искоренению обвинительного уклона в следственной работе, укрепила бы процессуальную самостоятельность следователя и, наконец, устранила бы параллелизм в следственной работе. С другой стороны, данное новшество решило бы все вопросы подследственности уголовных дел в стадии предварительного следствия.
В этом случае прокурору необходимо оставить объём полномочий, способных обеспечить ему осуществление уголовного преследования и прокурорского надзора за предварительным следствием.
Указывая на целесообразность создания единого следственного аппарата, Л.М. Карнеева отмечает, что в резуль-тате объединения будет достигнуто привлечение профессионалов, появление действительной триады – суд, прокуратура, следствие61.
Идея создания следственного аппарата была реализована на территории СНГ лишь в 1995 г. в Республике Казахстан. При создании Государственного следственного комитета в Казахстане преследовалась цель объединения следствия и оперативно-розыскной деятельности. Это, по мнению Ж.А. Туякбаева, создало предпосылки для принципиально новых форм сотрудничества, когда во главе расследования становится следователь, а оперативно-следственная работа ведётся стабильными комплексными группами, каждая из которых специализируется на определённом виде преступлений62.
В соответствии с пунктом 1 статьи 84 Конституции Республики Казахстан и статьей 1 закона Республики Казахстан от 10 декабря 1993 года «О временном делегировании Президенту Республики Казахстан и главам местных администраций дополнительных полномочий», а также государственной программой правовой реформы в Республики Казахстан, в целях совершенствования системы правоохранительных органов, укрепления правопорядка и обеспечения общественной безопасности, повышения эффективности борьбы с преступностью был принят указ Президента Республики Казахстан от 6 октября 1995 г. «Об образовании Государственного следственного комитета Республики Казахстан». Также был принят указ Президента Республики Казахстан «О специальных государственных органах Республики Казахстан», осуществляющих дознание и следствие, к которому относятся: 1) Комитет национальной безопасности Республики Казахстан; 2) Государственный следственный комитет Республики Казахстан.
Указом Президента Республики Казахстан от 6 октября 1995 г. председателем Государственного следственного комитета Республики Казахстан был назначен человек с большим практическим опытом, Генеральный прокурор Республики Казахстан Туякбаев Жармахан Айтбаевич63.
Давая свою первую пресс-конференцию в ранге председателя Государственного следственного комитета Республики Казахстан, Жармахан Туякбаев указал, что образование Государственного следственного комитета ожидалось еще в годы существования Советского Союза (приблизительно в 1990-1991 годах).
Он отметил, что, к примеру, в Соединенных Штатах особо опасными преступлениями занимается ФБР, в Индии – Национальное бюро по расследованием, а в Казахстане, по замыслу реформаторов судебно-правовой системы, в функции Государственного следственного комитета будут входит задачи выявления, раскрытия и расследования наиболее опасных видов преступлений, включая тяжкие должностные и воинские. Основными структурными подразделениями ГСК являются: Главное следственное управление, Главное управление уголовного розыска, Главное военно-следственное управление, Главное управление по борьбе с экономическими преступлениями и Главное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией. В ГСК его областные, городские и районные подразделения непосредственно подчинены центру и не имеют двойного подчинения, как территориальные органы МВД. Акцент в деятельности Следственного комитета делается на обеспечение более высокого уровня раскрытия преступлений, прежде всего преступлений против жизни и здоровья граждан (убийства, изнасилования, тяжкие телесные повреждения), и преступлений корыстно- насильственного характера, к которым относятся вымогательства, разбои, грабежи, хищения, взяточничество и другие. Особое место в деятельности ГСК занимает борьба с организованной преступностью в сфере экономики, профессиональной общеуголовной преступностью и коррупцией. «В связи с этим мы будем обеспечивать высокое качество предварительного следствия, наступательную организацию оперативно-розыскной деятельности на основе соответствующего закона, а также использовать в полную силу потенциал закона «О государственной службе», - пообещал председатель Государственного следственного комитета. Ж. Туякбаев обратил внимание на то, что, в отличие от американского ФБР, ГСК не ведет контрразведывательную работу. Также пока Казахстанскому следственному комитету нет аналогов в СНГ.
Вместе с тем, как резко заметил председатель Государственного следственного комитета, правоохранительная система государства не обеспечивала эффективной реализации принципа неотвратимости ответственности за совершенные преступления как главного сдерживающего фактора развития преступности. Стало известно, что ежегодно нераскрытым оставалось каждое шестое умышленное убийство, около 40% тяжких телесных повреждений и разбоев, 30 % изнасилований, 60% грабежей и приблизительно половина всех краж.
«В настоящее время мы заканчиваем работу над концепцией ГСК», - отметил Ж. Туякбаев. В ее основу будут положены новые формы тактики действий оперативных структур по разоблачению деятельности преступных группировок, коррумпированных чиновников, организаторов наркобизнеса и незаконной торговли оружием. Станет правилом оперативное сопровождение расследования наиболее значимых преступлений, вплоть до вступления приговоров суда в законную силу64.
Реформа предварительного следствия не была для систем прокуратуры и МВД неожиданной. Она - составной элемент программы правовой реформы государства, утвержденной Президентом Республики Казахстан еще в феврале 1994 г. Борьбу с преступностью она не ослабила, а наоборот, выводит на качественно новый уровень. Объединив усилия следователей прокуратуры, следователей и иных оперативных подразделений органов внутренних дел, ГСК теперь будет заниматься непосредственно раскрытием и расследованием подавляющей массы преступлений общеуголовной и экономической направленности, в том числе организованными их формами и коррупцией. Главным лицом в этом взаимодействии и организатором расследования преступлений становится следователь, обретший с образованием ГСК реальную самостоятельность и независимость при принятии процессуальных решений по уголовному делу65.
Указ Президента Республики Казахстан от 21 декабря 1995 года, имеющий силу закона, - «О Государственном следственном комитете и его органах» - логическое следствие выполнения требований ст. 84 Конституции Республики Казахстан в части отделения следствия от прокуратуры и суда». Указ от 21 декабря 1995 года принимался не на пустом месте. Он разрабатывался с учетом накопленного опыта, практики оперативно-розыскной деятельности, уголовного процесса в стадии возбуждения и расследования уголовных дел, а также сформировавшегося взаимодействия следователей и органов дознания. Безусловно, во внимание были приняты современные теоретические разработки в области права.
Подробно характеризует систему ГСК и его организацию глава 2 указа (ст. 6-10). В составе ГСК действуют территориальные органы. Например, ориентируя на специализацию в борьбе с преступностью, указ предусматривает создание подразделений по борьбе с отдельными видами преступлений. ГСК обладает сетью собственных организаций, обеспечивающих его работу, в том числе учебными заведениями. В его состав входят также изоляторы временного содержания подозреваемых в совершении преступлений, следственные изоляторы и другие учреждения.
В целях своевременного реагирования на потребности практики борьбы с преступностью председателю ГСК предоставлено право реорганизовывать и упразднять структурные подразделения системы в пределах выделенных штатов и ассигнований. Хотя деятельность ГСК строится на основе принципа единоначалия, наиболее важные вопросы борьбы с преступностью обсуждаются на коллегии ГСК – совещательном органе, состав которого утверждается Президентом республики по представлению председателя ГСК.
Председатель Государственного следственного комитета, подведя итоги своей деятельности за первый год существования комитета, заявил, что ГСК, как специальный самостоятельный орган, осуществляющий дознание, следствие, оперативно-розыскную деятельность и вытекающие из них иные функции, состоялся и успешно справляется с возложенными на него задачами. Доказательством тому, по словам Жармахана Туякбаева, явился факт снижения уровня преступности в 9 областях республики и столице. Вместе с тем глава ГСК отметил, что уровень преступности не может в полной мере зависеть от степени влияния на нее работников правоохранительных органов. «Наша деятельность будет оставаться малоэффективной без решения на государственном уровне социально-экономических проблем и организации повседневной работы среди населения», - подчеркнул председатель ГСК.
Ж. Туякбаев сообщил, что за восемь месяцев этого года только по линии уголовного розыска зарегистрировано 96979 преступлений, в том числе 1723 убийства, 2850 тяжких телесных повреждений, 1494 изнасилования, свыше семи тысяч разбоев и грабежей, 28 тысяч краж. По оперативным данным, раскрыто 92 % всех умышленных убийств, 90 % тяжких телесных повреждений. Были заключены под арест 2 тысячи их активных участников, более половины которых уже осуждены. При этом сотрудниками ГУБОП и экономической службы ГСК был выявлен 621 факт вымогательства и получения взяток. Причем, как следует из выступления Ж. Туякбаева, большая часть из них приходится на работников налоговых и таможенных органов, судов, прокуратуры, аппаратов акимов разных уровней, а также сотрудников МВД и ГСК.
Завершая свой доклад Ж. Туякбаев традиционно самокритично отметил, что не удается пока избавится от многочисленных нарушений служебной дисциплины и законности, допускаемых личным составом ГСК в ходе оперативно-следственной деятельности. Особое беспокойство у руководства органов вызывают имеющие место факты совершения сотрудниками преступлений и предательства интересов службы, грубость и произвол в отношениях с людьми. Жармахан Туякбаев констатировал, что количество лиц, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности, возросло со 142 до 206, в том числе с 65 до 154 увеличилось и число незаконных арестов.
Самими же сотрудниками ГСК за 8 месяцев этого года совершено 111 преступлений, из которых 41 случай взятничества и вымогательства и злоупотребления служебными положением либо превышение власти. Руководство ГСК приняло на заседании коллегии комитета решение о проведении до конца этого года внеочередной аттестации всего рядового и начальствующего состава66.
На наш взгляд, ошибкой при создании Государственного следственного комитета было объединение следствия и оперативно-розыскной деятельности. В связи с этим в декабре 1997 года Государственный следственный комитет Казахстана был упразднён.
На наш взгляд, неудавшийся опыт создания Государственного следственного комитета в Республике Казахстан не означает, что данная идея не имеет перспективы. Казахстанский опыт требует тщательного анализа.
Опыт создания Государственного следственного комитета получил реализацию в Республике Беларусь 1 января 2012 г. Такое решение было принято 2 августа 2011 г. на совещании по совершенствованию системы органов предварительного расследования.
На нем Президент Республики Беларусь Александр Лукашенко подчеркнул: «Сегодня необходимо принять окончательное решение о том, создавать комитет или оставить эту идею раз и навсегда». Вопрос совершенствования системы и улучшения работы органов предварительного расследования поднимался уже неоднократно. Кроме того, в стране имеется опыт функционирования Следственного комитета как отдельной структуры при МВД, который в 2004 году был упразднен. Президент отметил, что существующие проблемы в рассматриваемой сфере обусловлены неэффективным и в значительной степени формальным ведомственным контролем за оперативно-розыскной деятельностью и предварительным следствием, недостаточно жестким и принципиальным надзором со стороны прокуроров. В этой связи имеет особую значимость вопрос о повышении качества следствия. Одним из путей достижения этой цели может быть объединение следственных подразделений в единую централизованную структуру. «При этом, однако, следует понимать, что реформирование следственного аппарата - это не цель, а средство повышения качества его работы», - заявил глава Белорусского государства.
10 ноября 2011 г. указом Президента Республики Беларусь за № 518 было утверждено Положение о Следственном комитете Республики Беларусь; Положение о порядке прохождения службы в Следственном комитете Республики Беларусь; Дисциплинарный устав Следственного комитета Республики Беларусь67.
13 июля 2012 г. за № 403 был принят закон Республики Беларусь «О Следственном комитете Республики Беларусь», который определяет правовые и организационные основы деятельности Следственного комитета Республики Беларусь, его основные задачи и полномочия, а также полномочия, гарантии правовой и социальной защиты его сотрудников68.
В России давно обсуждается идея учреждения единого следственного комитета. Принятием 11 мая 2007 г. Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и федеральный закон «О прокуратуре РФ»69, предусматривающего образование Следственного комитета при прокуратуре России, данная проблема стала особенно актуальной.
Как отмечает В. Шобухин, учреждение единого следственного комитета призвано обеспечить консолидацию оперативно-следственных кадров в одном ведомстве, под единым руководством, исключить межведомственные споры о подследственности, являющиеся серьёзным пороком современной правоохранительной системы, а также повлечь иные, не менее важные последствия, имеющие позитивный характер70.
Завершая рассмотрение проблем данного параграфа, следует отметить важность всестороннего и глубокого изучения опыта России и других стран, а также идеи о создании и работе Следственного комитета для последующего принятия решения о нем в Республики Таджикистан.
1 См.: СУ РСФСР. – М., 1922. – № 36. – С. 424.
2 См.: СЗ СССР. - Москва, 1934. - № 1. – С. 2 «б» и 2 «в».
3 См.: Ведомости СССР. – М., 1955. - № 9. – С. 222.
4 См.: Ведомости СССР. – М., 1979. - № 49. – С. 843.
5 См.: Эргашев Х.Ж. Статус следователя Республики Узбекистан. - Ташкент, 2002. – С. 81.
6 См.: Драпкин Л.Я. Организационно-управленческие аспекты взаимодействия участников процесса раскрытия преступления // Сб.науч. трудов «Вопросы взаимодействия следователя и других участников расследований преступлений». - Свердловск, 1984. – С. 10-12.
7 См. подробнее: Приложение № 6.
8 Жогин В.Н. Прокурорский надзор за предварительным расследованием уголовных дел. - М.: Юридическая литература, 1968. – С. 71.
9 См.: Эргашев Х.Ж. Процессуальное положение следователя и пути либерализации: дисс. …канд. юрид. наук. - Ташкент, 2002. – С.111-112.
10 Эргашев Х.Ж. Статус следователя Республики Узбекистан. - Ташкент, 2002. – С.84.
11 Скаредов Г.И. Участие прокурора в следственных действиях. - М., 1987. – С.8.
12 См.: Конституционный закон РТ «Об органах прокуратуры». - Душанбе, 2005. – С .81.
13 Резник Г.М. Противоречия современной урбанизации и преступность //Cов. государство и право. – М., 1990. - № 2. – С. 6.
14 См.: Карачалов М.К. Вопросы совершенствования полномочий следователя ОВД по осуществлению профилактической деятельности //Следователь. – М., 2004. - № 12. – С.43.
15 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР. - М., 1995. - С. 295.
16 Об этом см.: Влезько Д.А. Проблемы организационных функций начальника следственного отделения в расследовании: дисс. … канд. юрид. наук. – Краснодар, 2002. – С. 50.
17 См.: Чувилев А.А. Прокурорский надзор РФ. - М., 1999. – С. 184.
18 См. об этом также: Басков В.И. Прокурорский надзор. - М., 1996. – С. 481.
19 См.: Лазарева В.А. Прокурор в уголовном процессе. – М., 2011. – С. 82.
20 См.: Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР - М., 1998. - С. 372.
21 См.: Калдыбай уулу Мирлан. Особенности рассмотрения жалоб прокурором в досудебных стадиях уголовного судопроизводства //Следователь. – М., 2004. - № 7. – С. 62.
22 См. об этом: Таджиев Х.С. Прокурорский надзор и ведомственный контроль за расследованием преступлений. – Ташкент, 1985. – С .44.
23 См., например: Халилулин А., Назаренко В. От прокурорского надзора к судебному контролю // Законность. – М., 2004. - № 1. -С.14.
24 Константинов П., Стуканов А. Рассмотрение жалоб на действие (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора // Законность. – М., 2004. - № 6. - С. 18.
25 См.: об этом: Жуков А.И. Некоторые вопросы прокурорского надзора в связи с дальнейшей демократизаацией уголовного судопроизводства //Прокурорский надзор за дознанием и предварительным следствием: Сб. науч. трудов. – М., 1959. – С. 128.
26 См.: Савицкий В.М. Прокурорский надзор за соблюдением законности в деятельности органов дознания и предварительного следствия. – М ., 1959. – С. 128.
27 См.: Трикс А.В. Справочник прокурора. – СПб., 2007. - С.75.
28 Статья 88 УПК РТ предусматривает, что доказательства, добытые в процессе предварительного следствия путем принуждения, угрозы, пытки и жестокости или другими незаконными методами, являются недействительными.
29 См.: Дармаева В.Д. О процессуальной самостоятельности следователя //Следователь. – М., 2002. - № 10. – С. 43.
30 Шадрин В.С. Обеспечение прав личности и предварительное расследование в уголовном процессе. //Государство и право. – М., 1994. - № 4. - С. 100.
31 Божьев В.П., Трусов А.И. Процессуальная самостоятельность и независимость следователя: история и современность //Проблемы формирования социалистического правового государства: Сб. трудов Академии МВД СССР. - М., 1991. – С. 120.
32 См., например: Ларин А.М. Преступность и раскрываемость преступлений //Государство и право.– М., 1999. - № 4. - С. 83-89.; Александров И.В. Процессуальные и криминалис-тические проблемы организации расследования преступлений //Правовые и организационно-тактические проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: Сб. материалов научно-практической конференции.– Красноярск: Университет 1998. - С. 20-21.; Темираев О. Процессуальная самостоятельность следователя //Законность. – М., 2000. - № 4.–С. 28-29; Колоколов Н.А. Проект УПК РФ: суждено ли нам сейчас пройти тернистый путь от иллюзий к реальности //Следователь. – М., 2001.- № 4.-С. 13-16.
33 См.: Приложение № 3.
34 См.: Приложение № 3.
35 См.: Абрамов Е. Следственный аппарат - ломать не строить //Советская милиция. – М., 1990. - № 11. –С. 11-13.
36 См.: Басков В. О предварительном следствии //Советская юстиция. – М., 1990.- № 15. - С.16.
37 См.: Стремовский В.А. Участники предварительного следствия в советском уголовном процессе. – Ростов, 1966. – С .64.
38 См.: Якубович Н.А. Предварительное расследование. Методологические, уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы: дисс. … докт. юрид. наук. - М., 1977. - С. 378-379.
39 См.: Сорокина Ю. Предварительное следствие: история и современность //Советская юстиция. – М., 1992. - № 9-10. - С. 9-10.
40 См.: Шейфер С.А. Понятие и взаимоотношения судебной, прокурорской и следственной властей: Межвузовский сборник научных статей. – Самара, 1991. - С. 67.
41 См.: Крылов И.Ф., Бастрыкин А.И. Розыск, дознание, следствие. – Л.,: ВШ МВД, 1984. - С. 97.
42 Гуляев А.П. Истина… и только истина! Пять бесед о судебно-правовой реформе. - М., 1990.- С. 245-246.
43 Страгович М.С. О дознании и предварительном следствии и о едином следственном аппарате //Социалистическая законность. – М., 1957. - № 5. - С. 20-21.
44 Барсуков М.В. За дальнейшее совершенствование организации и деятельности советской милиции. //Советское государство и право. – М., 1957. - № 2. - С. 43.
45 Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Том 1. – М.: Юридическая литература, 1968. - С. 229-230.
46 Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Том 2. – М.: Юридическая литература, 1970. - С. 79.
47 Стремовский В.А. Участники предварительного следствия в советском уголовном процессе. - Ростов, 1966. - С. 64.
48 Якубович Н.А.. Предварительное расследование. Методологические, уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы: дисс…. докт. юрид. наук. - М., 1977. -С.378-379.
49 Гуляев А.П. Истина… и только истина! Пять бесед о судебно-правовой реформе. - М., 1990.-С.275.
50 Судебно-правовая реформа (взгляд непостороннего) // Законность.– М., 1996.- № 3.-С.41.
51 Лебедь Ю.Н. Предварительное следствие – функция юстиции. - Омск, 1993. - С. 37.
52 Постановление VII Съезда народных депутатов РФ от 14 декабря 1992 г. № 4081-1 «О состоянии законности, борьбы с преступностью и коррупцией» //Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. – М., 1992. - № 51. Ст. 3108.
53 Комсомольская правда, 1991, 13 октября.
54 Кондрашов Б.В., Щербинский Е.Н. Следственный комитет России. Кто «за» и «против» //Российская газета. – М., 1991, 1 апреля.
55 См.: Савицкий В.М. Организация судебной власти в Российской Федерации. - М., 1996. - С. 7.
56 Петрухин И.Л. Судебная власть и расследование преступлений //Государство и право. – М., 1993. - № 7. - С. 81-83.
57 Божьев В.П., Трусов А.И. Процессуальная самостоятельность и независимость следователя // Проблемы формирования социалистического правового государства: Матер. конфер. - М., 1991.-С.120.
58 Петрухин И.Л., Куцева Э.Ф. О концепции уголовно - процессуального законодательства РФ // Государство и право. – М., 1992. -№ 12. – С. 4-5.
59 Стецовский Ю.И. Концепции судебной реформы и проблемы конституционной закон-ности в уголовном судопроизводстве // Государство и право. – М., 1993. - № 9.-С.103.
60 Ларин А.М., Савицкий. В.М. Каким быть следственному аппарату // Советское госу-дарство и право. – М., 1991.- № 4.-С.37.
61 Карнеева Л.М. Где быть следственному аппарату //Социалистическая законность. – М.,1991. - №. 2. – С. 26-28.
62 Интервью с Председателем Государственного следственного комитета Республики Казахстан Ж.А. Туякбаевым // Прокурорская и следственная практика, 1997. – М., - № 1. –С.111-112.
63 // Казахстанская правда от 7 октября 1995 г. - № 32. – Алматы, 1995. – С.1.
64 Туякбаев Ж.А. Глава Государственного следственного комитета публично представил задачи своего ведомства // Панорама от 26 января 1996 г. – № 3. – Алматы, 1996. – С.8.
65 Туякбаев Ж.А. Реформирование органов предварительного следствия – веление времени // Юридическая газета от 25-31 января 1996 г. – № 5. – Алматы, 1996. – С.3.
66 // Панорама от 11 октября 1996 г. - № 39. – Алматы, 1996. – С.6.
67 Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь от 11 ноября 2011 г. – № 1/13068.
68 Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь от 17 июля 2012 г. - № 2/1955.
69 См.: Российская газета. – М., 2007, 8 июня.
70 Шобухин В. К вопросу о Следственном комитете при прокуратуре России //Юридический мир. – М., 2007. - № 9. – С. 45.
|
|
