|
|
Иванов Иван Степанович
УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ФАЛЬСИФИКАЦИЮ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ.
Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата юридических наук, Волгоград, 2005.
Специальность 12.00.08 уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования
"Астраханский государственный технический университет" на кафедре "Дисциплины уголовно-правового цикла"
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Кривошеин
Пётр Кузьмич
Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор Лобанова
Любовь Валентиновна; кандидат юридических наук Гордейчик Сергей Алексеевич
Ведущая организация: Саратовская государственная академия права.
Защита диссертации состоится 24 февраля 2005 г. в _____ часов на заседании
диссертационного совета Д-203.003.01 Волгоградской академии МВД РФ по адресу:
400089, г. Волгоград, ул. Историческая, д. 130. С диссертацией можно ознакомиться
в научной библиотеке Волгоградской академии МВД РФ.
E-mail автора: ivanstep@mail.ru
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы диссертационного исследования.
Фальсификация доказательств только по политическим обвинениям за относительно
короткий срок с 1918 по 1953 г.г. привела к расстрелу около одного миллиона
"вредителей" и "террористов", а фактически - людей, не угодных режиму1. Десятилетия
спустя, страны-участницы Римского статута международного уголовного суда2 назвали
такие посягательства на правосудие и права человека тягчайшими преступлениями,
угрожающими всеобщему миру, безопасности и благополучию. Конституция России,
подписавшей статут3, провозгласила: "При осуществлении правосудия не допускается
использование доказательств, полученных с нарушением Федерального закона". Отраслевое
развитие это положение нашло в ст. 303 УК РФ "Фальсификация доказательств".
В масштабе страны результаты применения ст. 303 УК РФ по имеющимся данным выглядят следующим образом: зарегистрировано преступлений в 1997 г. - 46; 1998 г. - 118; 1999 г. - 210; 2000 г. - 251; 2001 г. - 292; 2002 г. - 349; 2003 г. ? 336; соответственно, выявлено лиц, совершивших преступления ? 14; 48; 91; 112; 108; 123; 101, а количество осуждённых ? 4; 5; 19; 164. Отсюда видно, что фальсификаторов выявлено значительно больше, чем осуждено. В среднем за год число осуждённых едва превышает 10 человек.
В Астраханской области за период 1997 ? 9 мес. 2004 г. по ч. 2 ст. 303 УК РФ были возбуждены шесть уголовных дел, из которых два прекращены по п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, одно по п. 3 ч. 1 ст. 27 УПК РФ и три направлены в суд в порядке ст. 222 УПК РФ (один осуждённый амнистирован и двое осуждены условно); по ч. 3 ст. 303 УК РФ возбуждены четыре уголовных дела, из которых одно приостановлено по п. 3 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, два прекращены по п. 2 ч.1 ст. 24 УПК РФ и одно направлено в суд в порядке ст. 222 УПК РФ. В Волгоградской области по полученным сведениям в 1999 г. зарегистрированы 5 преступлений, предусмотренных ст. 303 УК РФ, возбуждены 3 уголовных дела; в 2000 г. ? 9 и 12; в 2001 г. ? 12 и 11. В Ростовской области соответственно: в 1998 г. ? 4, 1999 г. ? 3, 2000 г. ? 3, 2001 г. ? 12.
Многие исследователи относят фальсификацию доказательств по уголовному делу к коррупционным преступлениям. Этим свойством всех высоко латентных деяний объясняется столь незначительное число зарегистрированных преступлений данного вида и лиц, их совершивших. Из 210 проанкетированных автором сотрудников правоохранительных органов и адвокатов только 30 % заявили, что никогда не фальсифицировали доказательства.
Средства массовой информации "увеличивают" количество названных преступлений, поскольку охотно распространяют сведения о фактах фальсификации доказательств по конкретным уголовным делам. Это информация, передаваемая, в том числе по сети Интернет, об уголовных делах в отношении Пасько, Мирилашвили, Лимонова, Джабраилова и др1.
Следует также отметить смысловые погрешности текста ч. 2 ст. 303 УК РФ, особенно в части, касающейся субъекта, и ярко выраженного ссылочно-бланкетного характера рассматриваемой нормы.
Всё это, наряду с недостаточной теоретической разработкой данной уголовно-правовой проблематики, подчёркивает актуальность избранной темы диссертационного исследования.
Состояние научной разработанности проблемы. Начало теоретических исследований состава фальсификации доказательств по уголовному делу и сложных вопросов его квалификации положено Л.А. Букалеровой, А.З. Ваксян, Ю.П. Гармаевым, А.С. Горелик, И.В. Дворянсковым, С.А. Денисовым, В.Д. Ивановым, В.М. Колесник, Л.В. Лобановой, А.Б. Мельниченко, А.М. Плешаковым, Н.И. Пикуровым, М.В. Рудовым, Р.А. Сабитовым, А.И. Траховым, М.Х. Хабибуллиным, А.И. Чучаевым, А.С. Шаталовым, Ю.В. Щиголевым и некоторыми другими.
Изучение причин и разработка мер профилактики фальсификации доказательств по уголовному делу в числе преступлений сотрудников правоохранительных органов проводились Е.А. Брайцевой, А.Н. Варыгиным, О.Н. Ведерниковой, З.М. Исаевым, Ю.И. Кулешовым, В.В. Куманеевым, А.А. Купленским, Ю.А. Мерзловым и другими исследователями.
В разработку проблемы фальсификации доказательств по уголовному делу внесли свой вклад и представители науки уголовного процесса, и криминалистики: А.С. Андреев, О.Я. Баев, Б.Т. Безлепкин, Р.С. Белкин, А.И. Винберг, Л.Е. Владимиров, С.Н. Волочай, Н.Ю. Жигалов, А.А. Закатов, В.В. Золотых, П.Г. Марфицин, А.Н. Порубов, А.Р. Ратинов, Н.А. Селиванов, В.Т. Томин, В.В. Трухачёв, Д.А. Якупов и другие учёные.
Концептуальная основа диссертационного исследования построена на трудах Г.Н. Борзенкова, Б.В. Волженкина, Б.С. Волкова, Р.Р. Галиакбарова, Л.Д. Гаухмана, Г.Г. Зуйкова, Н.Г. Иванова, В.Н. Карагодина, Н.И. Коржанского, П.К. Кривошеина, Л.Л. Кругликова, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.И. Ляпунова, В.В. Мальцева, А.В. Наумова, Б.Т. Разгильдиева, Н.С. Таганцева и других учёных.
Признавая существенный вклад названных авторов в развитие научной разработки вопросов исследуемой темы, нельзя не отметить, что она не подвергалась ещё комплексному уголовно-правовому и криминологическому исследованию, а затрагивалась лишь фрагментарно или попутно с основным предметом изучения. Выводы и предложения учёных, высказанные в этой связи, требуют осмысления, а порой и переосмысления в новых условиях развития России, с учётом действующего уголовного и уголовно-процессуального законов.
Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования
состоит в выявлении и исследовании социальной и уголовно-правовой сущности фальсификации
доказательств по уголовному делу, предложении мер по профилактике данного преступления.
Этим обусловлены следующие задачи диссертационного исследования:
- рассмотреть общественно опасные формы фальсификации, находящиеся под уголовно-правовым запретом, и дать характеристику социальной направленности этого деяния;
- сравнить общепринятое, философское, психологическое, криминалистическое, уголовно-процессуальное и уголовно-правовое значения фальсификации;
- конкретизировать объективные и субъективные признаки фальсификации доказательств по уголовному делу;
- указать при этом на недостатки и достоинства российских исторических аналогов данной нормы и родственных норм зарубежного уголовного законодательства;
- отграничить фальсификацию доказательств по уголовному делу от преступных деяний со сходными объективными и субъективными признаками;
- проанализировать правоприменительную практику по делам данной категории, провести интервьюирование и анкетирование научных и практических работников, обобщить полученные результаты и использовать их для разработки научно обоснованных рекомендаций прикладного характера;
- выявить причины фальсификации доказательств по уголовному делу и условия, им способствующие, предложить наиболее оптимальные меры по профилактике и пресечению исследуемого преступления;
- разработать аргументированные предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного
исследования являются закономерности правового регулирования общественных отношений,
складывающихся в процессе применения нормы уголовного права, предусматривающей
ответственность за фальсификацию доказательств по уголовному делу. Предметом
исследования послужили соответствующие нормы действующего отечественного и зарубежного
уголовного законодательства и их исторические аналоги, результаты следственной
и судебной практики, научная литература по исследуемой теме.
Методологическую основу исследования составили общетеоретические
положения диалектики как всеобщего метода познания и ряд частно-научных методов:
статистического, системно-структурного, формально-логического, исторического,
сравнительно-правового, метод контент-анализа и др.
Нормативной базой исследования послужили: Конституция Российской
Федерации, действующие российское и зарубежное уголовное законодательство и
законодательство других отраслей права, постановления Пленумов Верховного Суда
Российской Федерации по уголовным делам, ведомственные нормативные акты.
Эмпирическую базу исследования составили:
- материалы 120 уголовных дел о фальсификации доказательств и смежных составах, прекращённых производством и рассмотренных федеральными судами г. Астрахани и Астраханской области за 1993-2003 гг.;
- опубликованная практика судов СССР и РФ (РСФСР), разъяснения Пленумов Верховных Судов СССР и РФ (РСФСР);
- результаты проведённого автором интервьюирования 80 работников правоохранительных органов, адвокатов и учёных-юристов, а также анкетирования 210 лиц названных категорий по специально разработанным анкетам.
Научная новизна заключается в том, что в отечественной уголовно-правовой
науке это одна из первых работ монографического характера, посвящённая изучению
ответственности за фальсификацию доказательств по уголовному делу. Элементы
новизны придают диссертационному исследованию сама постановка ряда общетеоретических
вопросов избранной темы и авторские варианты их решения.
Известную новизну представляют и содержащиеся в работе результаты проведённого автором конкретно-социологического исследования, а также сформулированные на этой основе отдельные предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства об ответственности за фальсификацию доказательств по уголовному делу.
Научной новизной характеризуются и основные положения, выносимые на
защиту:
1. Социальная направленность фальсификации заключается в содержании 52 статей УК РФ, в которых криминализированы деяния фальсифицирующего свойства.
2. Фальсификацию характеризуют любые искажающие действительность сведения, идеальные и вещественные, вызванные различными побуждениями, и на этом основании она (фальсификация) синонимична лжи, обману, подделке, подлогу.
3. Объект фальсификации доказательств составляют, во-первых, правоотношения доказывания, во-вторых, уголовно-процессуальные правоотношения, результатом которых является разрешение дела. Предмет фальсификации ? любая вещь материального мира, сознательное воздействие на которую искажает нформацию об обстоятельствах, подлежащих установлению по уголовному делу, либо в связи с которой это искажение происходит.
4. Словосочетание "фальсификация доказательств по уголовному делу" некорректно, более ёмким и сугубо уголовно-правовым понятием является "искусственное создание доказательств".
5. Способы искусственного создания доказательств: искусственное создание следов преступления; подлог и сокрытие материальных носителей доказательственной информации, материалов уголовного судопроизводства.
6. Подлог материальных носителей доказательственной информации, материалов уголовного судопроизводства, сокрытие документов, предметов и веществ, имеющих значение для уголовного дела, следует формулировать как преступления, совершаемые физическим вменяемым лицом, достигшим возраста уголовной ответственности. Усиление уголовной репрессии необходимо в случаях совершения тех же деяний лицом с использованием своего служебного положения.
7. Фальсификация (искусственное создание) доказательств по уголовному делу может совершаться с прямым и косвенным умыслом.
8. Субъективную сторону искусственного создания доказательств лицом с использованием своего служебного положения следует дополнить указанием на корыстную или иную личную заинтересованность.
9. Необходимо признать моментом окончания преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ наступление соответствующих вредных последствий в виде принятия заведомо незаконного процессуального решения.
10. К тяжким последствиям фальсификации во всех случаях относятся: осуждение невиновного независимо от тяжести предъявленного обвинения, вида и размера наказания; привлечение его к уголовной ответственности, которое может и не привести к осуждению; оправдание виновного в совершении преступления; самоубийство или покушение на самоубийство незаконно осужденного или его близких; незаконное взыскание, приведшее к банкротству предприятия, разорению предпринимателя и др.
11. В отношении тяжких последствий фальсификации доказательств по уголовному делу возможны и умысел, и неосторожность.
12. Квалифицирующий признак "искусственное создание доказательств обвинения" при наличии в УК ст. 303 следует исключить из ст. 306 УК РФ.
13. Дача экспертом или специалистом заведомо ложного заключения, сопровождаемая фальсификацией предмета экспертного исследования, должна квалифицироваться по совокупности с рассматриваемым преступлением.
14. Анализ признаков искусственного создания доказательств позволяет сформулировать его понятие и предложить дифференцировать его на три самостоятельных статьи, а статью 303 полностью посвятить составу фальсификации доказательств по гражданскому делу.
15. Новые составы должны быть материальными, т.е. предусматривать общественно опасные последствия в виде принятия заведомо незаконного процессуального решения.
16. Положения УПК РФ, устанавливающие особый порядок возбуждения уголовного преследования в отношении следователей, адвокатов, прокуроров и судей нуждаются в пересмотре, поскольку создают условия для непривлечения фальсификаторов к уголовной ответственности.
Содержание этих и других положений конкретизируется в тексте диссертации и автореферата.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит
в том, что сделанные в нём выводы, предложения развивают теорию уголовного права
в области регламентации ответственности за фальсификацию (искусственное создание)
доказательств по уголовному делу и могут быть учтены в дальнейших теоретических
разработках, посвящённых исследуемой теме.
Предложения и выводы, содержащиеся в диссертации, могут быть использованы в процессе совершенствования уголовного законодательства об ответственности за фальсификацию (искусственное создание) доказательств по уголовному делу, а также при подготовке учебно-методической литературы по рассматриваемому вопросу и в процессе преподавания курса уголовного права, в частности по теме "Преступления против правосудия".
Апробация результатов исследования.
Диссертация подготовлена на кафедре "Дисциплины уголовно-правового цикла" Астраханского государственного технического университета, где проводилось её рецензирование и обсуждение. Основные положения диссертационного исследования обсуждены также на кафедре уголовного права Волгоградской Академии МВД РФ; изложены в 7 опубликованных работах; доложены на ежегодных конференциях профессорско-преподавательского состава Астраханского государственного технического университета (2002, 2003, 2004 г.г.), на Таганцевских чтениях, организованных Институтом Генеральной Прокуратуры, г. Санкт-Петербург (2003 г.), на межрегиональной научно-практической конференции "Уголовно-правовые и процессуальные проблемы отправления правосудия в современной России" в Курском государственном техническом университете (2003 г.), на международной научной конференции "Специфика ментального самосознания и поведения молодёжи Северного Кавказа (проблемы развития и воспитания)" в Астраханском государственном техническом университете (2004 г.). Материалы диссертации используются при проведении практических и семинарских занятий со студентами юридических факультетов Астраханского государственного технического университета, Астраханского государственного университета и Астраханского филиала Московского открытого университета (МОСУ). Результаты исследования внедрены в деятельность Следственного Управления УВД Астраханской области.
Объём и структура исследования. Диссертация выполнена в объёме,
соответствующем требованиям ВАК. Структура работы определялась с учётом особенностей
избранной темы, последовательность изложения материала соответствует характеру
исследования основных проблем в том аспекте, в котором она представлялась диссертанту
наиболее приемлемой для лучшего раскрытия темы. Диссертация состоит из введения,
трёх глав, включающих восемь параграфов, заключения, библиографии и приложений.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, причины её выбора и степень теоретической разработки в уголовно-правовой науке. В нём формулируются цели и задачи, объект и предмет исследования; раскрываются методологические основы и методика его проведения, теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования; определяются научная новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации результатов, а также об объёме и структуре диссертации.
Глава 1 "Понятие фальсификации доказательств по уголовному делу"
включает в себя пять параграфов.
Первый параграф "Социальная направленность и уголовно-правовое значение фальсификации". Слово "фальсификация" в социальном плане имеет множество значений, детализирующих смысл фальши и оттеняющих характерные виды проявления её в юриспруденции (уголовном, гражданском, административном праве и т.д.). Социальная направленность фальсификации как общественно опасного деяния отражена в Уголовном законе, регулирующем различные стороны человеческой жизнедеятельности, порождённые условиями жизни общества и из них вытекающие. Действия фальсифицирующего свойства криминализированы в 52 статьях УК РФ. По сравнению с УК РСФСР 1960 г. их стало больше почти в два раза (было 27).
В УК РСФСР 1960 г. деяния фальсифицирующего свойства входили в главы 1, 3-10 и 12, в которых родовым объектом признавались общественные отношения в сфере деятельности и безопасности государства; жизнь, здоровье, свобода и достоинство личности; политические, трудовые, иные права и свободы граждан; отношения собственности; хозяйственные отношения; должностные; нормальная деятельность по осуществлению правосудия; порядок управления; общественная безопасность, общественный порядок и здоровье населения; отношения в сфере военной службы.
Из видовых объектов, соответствующих 19-ти главам Особенной части УК РФ 1996 г., можно назвать 11, т.е. более половины, ряд посягательств на которые осуществляется действиями фальсифицирующего характера. В эту группу входят преступления: против свободы, чести и достоинства личности; конституционных прав и свобод человека и гражданина; семьи и несовершеннолетних; собственности; в сфере экономической деятельности; против общественной безопасности; здоровья населения и общественной нравственности; государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления; правосудия; порядка управления; военной службы.
Уяснение уголовно-правового смысла фальсификации начато с рассмотрения её общежитейского, психологического и философского значения. В повседневной разговорной речи слово "фальсификация" употребляется нечасто, уступая более распространённым понятиям "ложь" и "обман". Разница между ними состоит в том, что в человеческом общении ложь представляет собой полную фальсификацию (искажение) действительности, а обман ? частичную. Однако, так или иначе, лицо вводится в заблуждение, делает ошибочные выводы, следовательно, фальсификация, ложь, и обман совпадают в своём результате.
По мнению ряда авторов и подавляющего числа проанкетированных нами респондентов (95,2 %), фальсификацию доказательств по уголовному делу (ст. 303 УК РФ) следует рассматривать как подделку письменных и вещественных доказательств. Однако "подделка" имеет несколько значений: в криминалистике подделка означает только материальный подлог (подчистка, травление, дописка и т.д.), в уголовном праве подлог связывается с моментом окончания создания (изготовления полного или частичного) предмета, вещества или документа, который лицо собирается использовать в качестве доказательства. Подлог заключается не в обмане, а в создании средства, без которого невозможно совершить обман в определённой сфере общественной жизни, охраняемой уголовным законом.
С учётом сказанного формулируется вывод: фальсификация включает действия по полному или частичному изменению формы и содержания не только информации, т.е. каких-либо данных о чём-либо, сведений, представляющих собой идеальные образы, но и свойств, состава материальных объектов (например, фальсификация пищевых продуктов).
Второй параграф "Объект и предмет фальсификации доказательств по уголовному делу". Рассмотрев различные подходы к определению объекта фальсификации доказательств по уголовному делу (интересы, деятельность, общественные отношения), автор формулирует непосредственный объект этого преступления как, во-первых, правоотношения доказывания, во-вторых, уголовно-процессуальные правоотношения, предметом которых является разрешение дела.
Переходя к изучению предмета этого преступления, автор анализирует криминалистическое понятие "объект-носитель доказательственной информации", которое не всегда совпадает с дискуссионными уголовно-процессуальными понятиями "источники" и "виды" доказательств; его традиционно используют в значении носителя идеальных или материальных следов расследуемого события (подозреваемый, обвиняемый, свидетель, потерпевший, следы-предметы, следы-вещества или следы-отображения).
Предметом фальсификации доказательств по уголовному делу могут быть как настоящие (относимые, допустимые, достоверные) доказательства, так и ложные, не имеющие указанных свойств. Однако, термин "доказательства" изначально является не уголовно-правовым, а уголовно-процессуальным. Из анализа норм действующего УПК РФ следует, что доказательство - это официальный документ (установленной формы, составленный надлежащим лицом с соблюдением процедуры), т.е. процессуальный источник, содержащий любые (истинные или ложные) сведения об обстоятельствах, имеющих значение для разрешения уголовного дела, либо предметы и документы, признанные доказательствами соответствующим процессуальным документом. Если сведения искажены, доказательство должно быть признано недостоверным и недопустимым, что означает утрату им силы.
Автор исходит из традиционного понимания предмета преступления, поэтому признаёт предметом фальсификации доказательств по уголовному делу любую вещь (предмет) материального мира, сознательное воздействие на которую искажает информацию об обстоятельствах, подлежащих установлению, либо в связи или по причине которой происходит это искажение.
Третий параграф "Объективная сторона фальсификации доказательств по уголовному делу". Отстаивается тезис, что понятие "фальсификация доказательств" включено в УК РФ без учёта традиций российского нормотворчества и сложившейся современной уголовно-правовой терминологии. Так, Уголовное уложение 1903 г. предусматривало наказание за подделку или переделку письменного или вещественного доказательства (ч. 1 ст. 159 Уложения) и за предъявление суду или власти, уполномоченной на производство дознания, возбуждение уголовного преследования или привлечение к дисциплинарной ответственности, заведомо ложного письменного или вещественного доказательства (ч. 2 ст. 159 Уложения). Преступление признавалось оконченным, если ложное доказательство становилось предметом дознания, поводом к возбуждению уголовного преследования или привлечению к дисциплинарной ответственности.
В этой части работы проанализировано также понятие "уголовное дело". Автор согласен с мнением, высказанным в литературе, что в УПК РФ под уголовным делом понимается: 1) юридическое производство, 2) жизненный случай, 3) совокупность документов1. Специфика уголовного дела, по которому фальсифицируются доказательства, состоит в том, что собственно жизненного случая как материального основания для начала юридического производства в нём может и не быть. В понятие уголовного дела разумно включать не только производство, начинающееся после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела и закрепляемое в материалах расследования и судебного производства, но и производство, ход и результаты которого отражаются в материалах по проверке сообщения о преступлении (за ? 65,2 % проанкетированных).
Предлагается отразить в уголовном законодательстве следующие формы фальсификации доказательств: искусственное создание следов преступления; подлог и сокрытие материальных носителей доказательственной информации; подлог и сокрытие материалов уголовного судопроизводства.
Обосновывается необходимость включения в объективную сторону рассматриваемого состава преступления заведомо неправильной оценки или истолкования доказательств в процессуальном решении по делу.
Подготовка подставных свидетелей, по мнению автора, в настоящее время не охватывается ч.2 ст. 303, а также и ст.ст. 307, 309 УК РФ ввиду, вероятно, того, что подставное лицо не является собственно свидетелем, т. е. носителем сведений об обстоятельствах, имеющих значение для расследования и разрешения уголовного дела.
Для дела правосудия было бы полезно включить в объективную сторону рассматриваемого преступления и такую форму сокрытия материальных носителей доказательственной информации и материалов уголовного судопроизводства, как отказ компетентного должностного лица в приобщении доказательств к делу, совершённый с целью сокрытия сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию.
Рассмотрев объективные признаки фальсификации доказательств по уголовному делу, автор делает ещё один вывод: фальсификацию могут совершать не только руководители правоохранительных органов, лица, наделённые полномочиями, по раскрытию и расследованию преступлений или профессиональной защите, но и иные, не обладающие такими полномочиями (подозреваемый, обвиняемый, подсудимый и др.).
Четвёртый параграф "Субъект фальсификации доказательств по уголовному делу". В соответствии с законом (ч. 2 ст. 303 УК РФ), субъектом фальсификации доказательств является лишь четыре категории лиц: лицо, производящее дознание, следователь, прокурор, защитник.
Результаты исследования показали, что этот перечень неоправданно заужен. Его необходимо дополнить лицами, которые фактически способны фальсифицировать доказательства по уголовному делу. К ним следовало бы причислить, в частности: судью, секретаря судебного заседания, эксперта, специалиста, оперативных сотрудников правоохранительных органов, а также подставного (подложного) свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, подсудимого.
Судью, секретаря судебного заседания справедливо и полезно с общепревентивной точки зрения признать субъектом фальсификации, поскольку протокол судебного заседания является основным документом, отражающим ход судебного следствия, служит источником исследованных и положенных в основу приговора доказательств. Этот вопрос решён положительно (в отношении судьи) в аналогичной норме Уголовного кодекса Республики Беларусь. За включение судьи в круг субъектов фальсификации высказалось 58 %, секретаря ? 64,3 % проанкетированных.
Уголовная ответственность эксперта, специалиста за заведомо ложное заключение предусмотрена ст. 307 УК РФ, хотя наряду с этим деянием они могут совершать фальсификацию, в частности, в форме искусственного создания доказательств. Уместно отметить, что ч. 2 ст. 181 УК РСФСР предусматривала более строгое наказание за те же деяния, соединённые с искусственным созданием доказательств обвинения. За включение эксперта в круг субъектов фальсификации высказалось 27,1 %, специалиста ? 67,6 % проанкетированных. В диссертации достаточно аргументировано обосновывается данное предложение.
69,5 % проанкетированных работников правоохранительных органов назвали сотрудников оперативных подразделений в качестве лиц, способных фальсифицировать доказательства. Из описанных способов типичными для них являются: подлоги (наркотиков, оружия, боеприпасов, дактилоплёнки, протоколов и т.п.); сокрытие следов преступления в виде, например, отказа от документирования доказательств; сговор с понятыми, обвиняемыми, свидетелями и др. заинтересованными лицами, иное воздействие на них с целью фальсификации (представление опознающему перед опознанием опознаваемого лица; склонение обвиняемого признать вину по эпизодам, к которым он не причастен и т.д.).
26,2 % респондентов отметили возможность фальсификации доказательств потерпевшим в следующих типичных формах: заведомо ложные показания (завышение размера причинённого вреда, искажение обстоятельств события); сговор, соединённый с подкупом одной из "договаривающихся" сторон (с судмедэкспертом ? для симуляции телесных повреждений; с обвиняемым, как правило, по инициативе последнего ? с целью отказа от обвинения); подлог документов, используемых в качестве доказательств по делу. 40,9 % считают необходимым признать потерпевшего субъектом деяния, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ.
О включении свидетеля (в том числе подставного) в ту же статью высказались 11,9 % проанкетированных. Лицом, фальсифицирующим доказательства, по мнению 12,8 % респондентов, является понятой, подписывающий протокол следственного действия без фактического присутствия при его производстве.
Автор предлагает признать субъектом ответственности за фальсификацию подозреваемого, обвиняемого и подсудимого, со следующими, однако, ограничениями. Во-первых, исключить из числа уголовно-наказуемых действия, направленные на сокрытие совершённого преступления. Во-вторых, если инсценировка, уничтожение или искажение отдельных следов, документов с целью сокрытия преступления совершены до привлечения лица к участию в деле в качестве подозреваемого, обвиняемого или подсудимого. В-третьих, если соответствующая обстановка, предметы или документы не охранялись либо небрежно, преступно-халатно хранились органами следствия, суда в качестве вещественных доказательств, иных материалов дела или предметов и документов, подлежащих приобщению к делу. Однако совершение перечисленных действий должно влечь уголовную ответственность, если виновный преследовал цель создания оснований для подозрения другого лица в совершении конкретного деяния (ложный донос). Названные лица ответственны и за подлог, повреждение или уничтожение процессуальных документов - источников доказательств по делу.
Таким образом, подлог материальных носителей доказательственной информации, материалов уголовного судопроизводства, сокрытие документов, предметов и веществ, имеющих значение для уголовного дела, следует формулировать как преступление, совершаемое любым (без изъятий) физическим вменяемым лицом, достигшим возраста уголовной ответственности. Усиление уголовной репрессии необходимо в случаях совершения тех же деяний лицом с использованием своего служебного положения, включая в эту категорию адвоката, работника суда, эксперта, специалиста, оперативного сотрудника.
Пятый параграф "Субъективная сторона фальсификации доказательств по уголовному делу". Исследованием установлено, что действия по фальсификации доказательств возникают под влиянием различных побуждений, часть из которых можно назвать благородными, а другие низменными или несправедливыми. К благородным мотивам обычно причисляют чувство жалости, сострадания, ложно понятое чувство долга и товарищества и т.д. Низменные мотивы характеризуются корыстью, жестокостью, эгоизмом, подлостью и т.п. Каждый из названных мотивов может стать причиной совершения фальсификаторских действий и не исключено их сочетание в этом деянии.
Практика идёт по пути прекращения уголовных дел о фальсификации доказательств по уголовному делу за отсутствием состава преступления, если в действиях лиц, привлекаемых к ответственности (следователя, дознавателя, прокурора, защитника), не выявлена личная заинтересованность. В этой связи автор предлагает закрепить корыстную или иную личную заинтересованность в сформулированных им ниже новых составах подлога и сокрытия материальных носителей доказательственной информации и материалов уголовного судопроизводства, совершаемых лицом с использованием своего служебного положения.
Новым условием криминализации должно стать указание общественно опасных целей фальсификации: создание оснований для подозрения лица в совершении преступления (при искусственном создании следов преступления), создание оснований для заведомо незаконного процессуального решения (при подлоге и сокрытии материалов досудебного и судебного производства, материальных носителей доказательственной информации).
Автор оспаривает мнение, в соответствии с которым преступления с формальными составами совершаются только с прямым умыслом1. Косвенный умысел также реален при фальсификации доказательств по уголовному делу, как и прямой, с оговоркой, что умысел не может распространяться только на действие (бездействие).
Завершая главу, автор предлагает дифференцировать рассматриваемый состав на три самостоятельных статьи:
Ст. 303.1. Искусственное создание следов преступления
1. Искусственное создание следов преступления, совершённое в целях создания оснований для подозрения человека в совершении преступного деяния, повлекшее вынесение заведомо незаконного процессуального решения ?
2. То же деяние, совершённое лицом с использованием своего служебного положения, ?
3. Деяния, предусмотренные частями 1 и 2 настоящей статьи, повлекшие тяжкие последствия, ?
Ст. 303.2. Подлог и сокрытие материальных носителей доказательственной информации
1. Подлог, повреждение, похищение или иное сокрытие материальных носителей доказательственной информации, приобщённых к уголовному делу или к материалам предварительной проверки, совершённые с целью создания оснований для заведомо незаконного процессуального решения и повлекшие вынесение этого решения, ?
2. То же деяние, в том числе совершённое в отношении не приобщённых носителей доказательственной информации из корыстной или иной личной заинтересованности лицом с использованием своего служебного положения, ?
3. Деяния, предусмотренные частями 1 и 2 настоящей статьи, повлекшие тяжкие последствия, ?
Ст. 303.3. Подлог и сокрытие материалов уголовного судопроизводства
1. Подлог, повреждение, похищение или иное сокрытие материалов предварительной проверки, расследования или судебного производства по уголовному делу с целью создания оснований для вынесения заведомо незаконного процессуального решения и повлекшие вынесение этого решения, а равно внесение в уголовно-процессуальное решение заведомо ложных сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, ?
2. То же деяние, совершённое из корыстной или иной личной заинтересованности лицом с использованием своего служебного положения при отсутствии признаков дачи экспертом или специалистом заведомо ложного заключения, ?
3. Деяния, предусмотренные частями 1 и 2 настоящей статьи, повлекшие тяжкие последствия, ?
Статью 303 предлагается посвятить фальсификации доказательств по гражданскому делу.
Глава 2 "Проблемные вопросы квалификации фальсификации доказательств
по уголовному делу" включает в себя три параграфа.
Параграф первый "Квалификация добровольного предотвращения последствий фальсификации доказательств по уголовному делу" содержит разъяснение авторской позиции относительно момента окончания исследуемого преступления. Подвергнута критике точка зрения А.И. Чучаева, И.В. Дворянскова, согласно которой для квалификации деяния по ч. 2 ст. 303 УК РФ не имеет значения, повлияло ли оно на вынесение решения по уголовному делу. Вопреки ими же высказанному суждению о моменте окончания преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, исследователи называют покушением на фальсификацию доказательств ситуацию, когда ложные доказательства впоследствии признаются недопустимыми либо не относимыми, забывая, что ложное доказательство априори недопустимо и не относимо. Признание ложного доказательства допустимым выходит за рамки объективной стороны рассматриваемого преступления, состав которого формальный, и является одним из вредных последствий фальсификации.
Существенная разница между рассматриваемым преступлением и другими уголовно-наказуемыми деяниями фальсифицирующего свойства заключается в том, что всё уголовное судопроизводство пропитано идеей о сомнительности сведений, используемых в доказывании. Поэтому в нём естественны и необходимы процедуры обжалования, изменения и отмены процессуальных решений: иначе поисково-познавательная деятельность его участников сделалась бы невозможной.
Таким образом, вред общественным отношениям, охраняемым ч. 2 ст. 303 УК РФ, фактически причиняется не в момент изготовления или представления ложных доказательств, а в результате официального признания их достоверными, допустимыми и относимыми при обосновании процессуального решения. В момент изготовления или представления возникает угроза причинения вреда, которая может и не реализоваться.
Аналогично и ст. 307 УК РФ запрещает деяние, создающее лишь опасность для объекта, но не причиняющее ему вреда. Именно поэтому примечание к статье в категоричной форме предписывает освобождать от уголовной ответственности лиц, которые в соответствии с диспозицией совершили оконченное преступление, однако не допустили наступление вредного результата.
Таким образом, формулируется вывод о необходимости признания моментом окончания преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 (следовательно, и ст. 307) УК РФ наступление соответствующих вредных последствий в виде принятия заведомо незаконного процессуального решения.
Параграф второй "Фальсификация доказательств по уголовному делу, повлекшая тяжкие последствия". Конкретные формы тяжких последствий в ч. 3 ст. 303 УК РФ не указаны, в отличие от статей кодекса, содержащих примерный их перечень, в который входят: неосторожное причинение смерти, тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (п. "в" ч. 3 ст. 126, п. "а" ч. 3 ст. 127.1, ч. 1 ст. 349 УК РФ); заражение потерпевшей ВИЧ-инфекцией (п. "б" ч. 3 ст. 131 УК РФ), причинение крупного ущерба (ч. 1 ст. 215.1 УК РФ) и др.
В качестве тяжких последствий фальсификации автор рассматривает: осуждение невиновного независимо от тяжести предъявленного обвинения, вида и размера наказания; привлечение невиновного к уголовной ответственности, которое может вообще не привести к осуждению (90,5 %); самоубийство или покушение на самоубийство незаконно осужденного или его близких; незаконное взыскание, приведшее к банкротству предприятия, разорению предпринимателя; прекращение уголовного преследования виновного в совершении преступления (40 %). Кроме того, к тяжким последствиям фальсификации можно отнести: неправомерное заключение под стражу (61,9 %), назначение наказания (более строгого - 95,2 % или неоправданно снисходительного - 47,6 %), заведомо не соответствующего характеру и степени общественной опасности содеянного.
В отношении тяжких последствий фальсификации доказательств по уголовному делу возможны и умысел, и неосторожность, что согласуется с положениями ст. 27 УК РФ.
Параграф третий "Соотношение фальсификации доказательств по уголовному делу со смежными преступлениями". Рассмотрены деяния, совершение которых направлено либо на искажение доказательственной информации, либо вынесение заведомо незаконного процессуального решения по делу.
К первым (искажающим доказательственную информацию) относятся составы, предусмотренные ст.ст. 304, 306, 307, 308, 309, 316 УК РФ, которые обоснованно считаются разновидностями фальсификации. Их смежное положение со ст. 303 УК РФ подтверждено и результатами анкетирования.
Вторую группу деяний, смежных с фальсификацией доказательств по уголовному делу, образуют составы преступлений, предусмотренных ст.ст. 299, 300, 301, 305 УК РФ. Все они предполагают вынесение заведомо незаконного (промежуточного либо итогового по своему значению в уголовном судопроизводстве) процессуального решения по делу.
Основным разграничительным признаком для деяний первой группы является предмет преступления (деньги, ценные бумаги, иное имущество, заключение эксперта и т.д.). Отличие фальсификации доказательств по уголовному делу от деяний второй группы заключено в содержании их объективных сторон (привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности, вынесение заведомо неправосудного приговора и др.). Кроме того, вынести заведомо незаконное процессуальное решение может только специальный субъект, фальсифицировать доказательства для обоснования такого решения ? любое физическое вменяемое лицо.
Глава третья "Профилактика фальсификации доказательств по уголовному
делу". В качестве непосредственной причины анализируемого преступления
рассматриваются фальсификаторские мотивы: карьеризм, месть, зависть, сокрытие
собственной некомпетентности, корысть и др., которые в свою очередь происходят
из конкретных причин и условий. Среди последних автор выделил наиболее повторяющиеся:
необъективная оценка работы органов дознания и следствия; непрофессионализм
и нигилистическое отношение к закону; ложная корпоративность; несовершенство
закона; коррумпированность сотрудников правоохранительных органов, судей и адвокатов.
Изучение уголовных дел, возбуждённых по ч.ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ в Астраханской области, показало, что выявление фактов фальсификации доказательств и представление сведений о них в прокуратуру для решения вопроса о возбуждении уголовного дела во всех случаях осуществлялось оперативными подразделениями УСБ. Прокуратура, как правило, в этом им по различным причинам отказывала, мотивируя чаще всего недостаточностью доказательственной базы. 21,9 % проанкетированных объяснили низкий уровень привлечения фальсификаторов к уголовной ответственности отсутствием надлежащего прокурорского надзора за следствием (дознанием). С другой стороны, следователи прокуратуры, расследовавшие факты фальсификации доказательств, отмечают отсутствие инициативы со стороны руководителей органов внутренних дел в выявлении этих фактов.
Отсутствие инициативы на любом из названных уровней объясняется также трудностями в доказывании умысла на фальсификацию (34,8 % проанкетированных) и тем обстоятельством, что привлечение к уголовной ответственности следователей, адвокатов, а тем более прокуроров и судей-фальсификаторов затруднено особенностями возбуждения уголовного преследования против названной категории лиц (ст.ст. 447-451 УПК РФ), создающими, по мнению респондентов, "касту неприкасаемых".
Указанный порядок возбуждения уголовного преследования и привлечения к уголовной ответственности, полагает автор, следовало бы установить в УПК РФ в отношении Президента РФ (ст. 93 Конституции РФ), членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы (ст. 98 Конституции РФ) и судей (ст. 122 Конституции РФ). Решение о возбуждении уголовного дела в отношении прокурора, следователя, адвоката должно приниматься компетентным должностным лицом, выявившим это преступление, но не только прокурором, который сам может быть вовлечён в процесс фальсификации. Излишним представляется и согласование этого вопроса с судьёй. Однако, автор предлагает наделить федерального судью областного уровня или, в крайнем случае, федерального районного судью другого региона России правом возбуждения уголовного дела в отношении прокурора, следователя, адвоката и обязанностью в случае выявления в ходе судебного разбирательства факта фальсификации выделять материалы из уголовного дела в отдельное производство и направлять их в соответствующие следственные органы. Изучение практики применения ч. 2 ст. 303 УК РФ показало нецелесообразность и даже вредность для борьбы с фальсификацией участие в судебном заседании лиц, в отношении которых решается вопрос о возбуждении уголовного преследования.
В заключении диссертационного исследования сформулированы основные выводы и предложения по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за фальсификацию доказательств по уголовному делу, вытекающие из проведённого исследования темы и получившие своё отражение в автореферате и соответствующих разделах диссертации.
В приложениях представлены: диаграмма "Распределение уголовно-наказуемых действий фальсифицирующего свойства, указанных в главах Особенной части УК РФ", результаты проведённого социологического исследования, анкета для изучения материалов уголовного дела, а также акты о внедрении результатов диссертационного исследования.
Основные положения диссертации нашли отражение в следующих работах
автора:
1. К вопросу о субъекте фальсификации доказательств по уголовному делу // Правовая политика и правовая жизнь. - 2003. № 2. ? С. 186-194. 0,65 п.л.
2. Фальсификация доказательств // Российская правовая газета "эж-Юрист". ? 2003. № 7, февраль. ? С.11. 0,3 п.л.
3. Понятие и способы фальсификации доказательств по уголовному делу // Уголовно-правовые и процессуальные проблемы отправления правосудия в современной России: Материалы Межрегиональной научно-практической конференции. 29-31 мая 2003 г., Курск / Отв. ред. Рябинина Т.К. Курск: Курский гос. техн. ун-т., 2003. - С. 144-148. 0,35 п.л.
4. Субъект фальсификации доказательств по уголовному делу // Наука: поиск 2003: Сб. науч. статей: Вып. 1-й / Отв. ред. Н.Т. Берберова; Профстудком АГТУ-Астрахань: Изд-во ООО "ЦНТЭП", 2003. - С. 96-99. 0,15 п.л.
5. Защита прав человека в уголовном судопроизводстве // Специфика ментального самосознания и поведения молодёжи Северного Кавказа (проблемы развития и воспитания): Материалы Международной научной конференции. Астрахань, 24-26 июня 2004 г. / Под ред. Л.Л. Бочкарёва. Астрахань: Изд-во АГТУ, 2004. С. 24-26. 0,15 п.л.
6. Предмет и средства фальсификации доказательств по уголовному делу // Специфика ментального самосознания и поведения молодёжи Северного Кавказа (проблемы развития и воспитания): Материалы Международной научной конференции. Астрахань, 24-26 июня 2004 г. / Под ред. Л.Л. Бочкарёва. Астрахань: Изд-во АГТУ, 2004. С. 26-29. 0,2 п.л.
7. Подлог в уголовном праве России // Специфика ментального самосознания и поведения молодёжи Северного Кавказа (проблемы развития и воспитания): Материалы Международной научной конференции. Астрахань, 24-26 июня 2004 г. / Под ред. Л.Л. Бочкарёва. Астрахань: Изд-во АГТУ, 2004. С. 29-34. 0,32 п.л.
Сноски и примечания
1 Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. - М.: Юристъ, 2003. - С. 406; Ваксберг А. Процессы // Литературная газета. - 1988. 4 мая. № 18. - С. 12; Кудрявцев В.Н., Трусов А.И. Политическая юстиция в СССР. 2-е изд. - СПб, 2002. - С. 315; Кудрявцев В.Н. Стратегии борьбы с преступностью. - М.: Юристъ, 2003. - С. 134.
2 Принят в г. Риме 17.07.1998 Дипломатической конференцией полномочных представителей под эгидой ООН по учреждению Международного уголовного суда.
3 Распоряжение Президента РФ от 08.09.2000 № 394-рп "О подписании Римского статута международного уголовного суда" // Собрание законодательства РФ. - 11.09.2000 г. № 37. - Ст. 3710.
4 Долгова А.И. Преступность, её организованность и криминальное общество. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2003. - С.558; Преступность в России начала ХХI века и реагирование на неё. Под ред. проф. А.И. Долговой. - М.: Российская криминологическая ассоциация, 2004. - С. 106.
1 См.: http : // www.bellona.no / ru / international / russia / envirorights / pasko / legal_files / 22574 . html; http : // www . mirilashvili . ru / ru / docs / press_141101 / print . phtml; http : // www . panorama . ru / works / patr / govpol / opi / 02 / 09 / 005 . html; http : // state . rin . ru / cgi - bin / news . pl?id=35189&page=22&pages=21; Обвиняется старший оперативный оборотень // Российская газета от 03 июля 2003 г., № 128. - с. 2; "Криминальная Башкирия": людям в форме дозволено всё? // Российская газета от 05 июля 2003 г., № 130; Кислинская Л. Венок для коммерсанта. Бывший муровец помешал коллегам заработать - за что и поплатился // Совершенно секретно. - 2003. N4; Коптев Д. Игры прокуроров. Большая чистка в столичной прокуратуре // Версия. - 2003. № 29; Прянишников П. Засудить любой ценой // Версия. - 2002. №28; Прянишников П. Заказные метаморфозы // Версия. - 2003. № 7 и др.
1 См.: Кальницкий В.В., Марфицин П.Г. К вопросу о понятии "уголовное дело" [WWW- документ] // Правовые технологии [WWW-сайт]: URL: http://lawtech.agava.ru/ (2004. 15 августа).
1 Харьковский Е.Л. Уголовная ответственность за незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ / Под ред. д.ю.н. профессора А.В. Наумова. - М.: Издательство "Юрлитинформ", 2003. - С.117.
|
|
