|
|
Фоницкий И.Я.
Курс уголовного судопроизводства.
Т. 2. / Под ред. А.В. Смирнова СПб.: Альфа, 1996. 607 с.
К оглавлению
ГЛАВА I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
314. Меры дознания.
Содержание или объем действий по производству дознания обусловливается как
свойством дознания, в отличие от предварительного следствия, так и качеством
органов, его производящих. По свойству своему дознание дает лишь материал, необходимый
для обвинителя и следователя, чтобы удостовериться, что требование первым и
начатие вторым судебного производства имеет достаточное основание, что их действия
не будут бесполезны и не обратятся к напрасному стеснению лиц, привлекаемых
к следствию. По качеству органов следует отличать дознание, производимое такими
органами, которые вместе с тем производят и предварительное следствие (например,
судебные следователи, особо командированные чиновники для дел о служебных преступлениях),
от тех случаев, когда оно производится органами, имеющими право исключительно
на производство дознания (например, полиция). В первом случае дознание может
совершенно незаметно переходить в предварительное следствие и потому допускает
все меры, принимаемые при производстве последнего; иногда, например по политическим
преступлениям, оно даже заменяет собой предварительное следствие и имеет все
права его (ст.103511 УУС). Во втором, напротив, объем мер дознания и права органов
его гораздо уже, как потому, что эти органы не представляют тех условий беспристрастия,
какие требуются для производства действий судебных, так и потому, что дознание
лишь подготавливает материал к судебному производству, не заменяя последнего
и не имея его силы. Объем мер, предоставленных полиции как органу дознания,
распадается на меры собрания нужных ей сведений и меры предупреждения побега
обвиняемого.
Полиция как орган дознания, в виде общего правила, для собрания нужных ей сведений ограничивается розысками, словесными расспросами и негласным наблюдением, причем ей прямо воспрещается производство обысков и выемок в домах (ст.254 УУС), а также отобрание формальных допросов (ст.258).
Выражение "розыски" единственный раз употреблено в ст.254, и притом во множественном числе. В других местах то же понятие закон означает иными выражениями, например в ст.312 он называет их "негласным полицейским разведыванием" (что означает и дознание вообще). Из ст. 254 вытекает, что розыски не противопоставляются дознанию и не являются его подготовительной стадией, а входят в само понятие дознания. Под ними разумеются все вообще меры удостоверения в искомом происшествии, предоставленные власти полиции. Некоторые из таких мер называются самим законом, а именно - словесные расспросы и негласное наблюдение, но помимо того к розыскам могут быть отнесены осмотры местности, осмотры потерпевшего и всякого рода предметов (орудий преступления, рвоты, экскрементов) даже при участии экспертов, меры для отыскания и охранения таких предметов, для определения вероятного виновника и его нахождения и т. п.; коль скоро они не переходят в меры личного принуждения, воспрещенного полиции, последняя имеет власть применять их, если признает это целесообразным. Таковы исследования вещей, оставленных на месте преступления вероятным виновником, сношения с иными полицейскими установлениями, публикации в газетах, обходы ночлежных приютов и т. п. Объем дозволенных полицией розысков расширяется, когда полицией застигнуто совершающееся преступление и когда есть опасение, что до прибытия следователя на место происшествия следы преступления могут изгладиться. В этих двух случаях полиция заменяет судебного следователя во всех следственных действиях, не терпящих отлагательства, как-то: в осмотрах, освидетельствованиях, обысках и выемках (ст.258 УУС).
В числе мер розыска, дозволенных полиции как органу дознания, закон называет "словесные расспросы". Для пояснения этого понятия нужно поставить его в связь со ст.258 УУС, которая воспрещает полиции даже при явных преступлениях и при отсутствии следователя прибегать к "формальным допросам" обвиняемых или свидетелей, за исключением того только случая, если кто-либо из них оказался тяжко больным и представляется опасение, что он умрет до прибытия следователя. Комиссия 1863 г. исходила из мысли, что "по важности формальных допросов производство их отнесено к обязанностям судебных следователей, а не полицейских чиновников, от которых не требуется качеств, необходимых для судьи, а снятие допросов принадлежит к действиям чисто судебного свойства"1 .
1 Объяснит, зап. к проекту УУС 1863 г., С. 144.
Из запрета полиции чинить формальные допросы вытекает:
1) что полиция не имеет права вызова в качестве свидетелей с возложением на случай неявки каких бы то ни было невыгодных последствий на неявившихся; не может быть применяема в таких случаях и ст.29 Устава о наказаниях, имеющая совершенно отдельный объем действия; 2) что у нас не существует стоящей под санкцией закона обязанности граждан давать свидетельские показания по требованиям полиции, действующей в качестве нормального органа дознания, как устно, так тем менее и письменно, не только под присягой, но и без присяги, и исполнять требования полиции о подписи таких показаний;
3) что полиция в качестве такого органа не уполномочена составлять протоколы
о показаниях применительно к ст.408, 409 453 УУС. Относительно снятия первоначального
допроса с обвиняемого право полиции шире; оно предоставлено ей в случае неприбытия
следователя в течение суток по приводе к следствию (ст. 400 УУС). Мотив этого
постановления тот, что назначение такого допроса состоит не в отобрании формального
показания, а в извещении допрашиваемого о причинах задержания и сообщении ему
возможности своевременно, "если он задержан неправильно, разъяснить эту неправильность,
так как бывают случаи, в которых подвергаются задержанию лица, неприкосновенные
к делу, единственно по сходству фамилий или примет с настоящим обвиняемым или
вследствие какого-либо иного стечения обстоятельств, неблагоприятных для задержанного"
1.
Составители уставов, запрещая полиции формальные допросы, желали положить решительный конец бывшим у нас злоупотреблениям полиции и оказались вынужденными к тому неудовлетворительностью ее личного состава. Нигде на Западе органы первоначального исследования не поставлены в такие узкие рамки, кроме только Англии. Однако и у нас права полиции расширяются, и она получает возможность снятия формальных допросов со всякого лица, если угрожает опасность смерти его до прибытия следователя (ст.258 УУС); последнему принадлежит право поверки составленных ею протоколов, которые должны удовлетворять общим требованиям (ст.259, 260).
Наконец, к мерам розыска, дозволенным при дознании, отнесено "негласное наблюдение". Выражение это, очевидно, употреблено в противоположность явному или открытому надзору полиции и выбрано для того, чтобы означить, что меры этого рода, полицией предпринимаемые, не должны переходить в какие-нибудь стеснения личности.
Несколько шире права полиции, если следователь долго не прибывает на место происшествия, так что появляется опас-
1 Журн. соед. деп. 1864. № 47. С.37.
ность, что следы преступления могут изгладиться; тогда, говорит закон, полиция заменяет следователя во всех следственных действиях, не терпящих отлагательства, как-то: в осмотрах, освидетельствованиях, обысках и выемках (ст. 258 УУС). При выполнении таких действий полиция обязана соблюдать правила, установленные для предварительных следствий (ст.259), и следователь имеет право по собственному почину или по требованию заинтересованных поверять, дополнять и отменять действия полиции (ст. 269).
Примыкает к обязанности исследования лежащая на полиции обязанность предупреждать уничтожение следов преступления и охранять до прибытия следователя имеющиеся по делу доказательства, преимущественно вещественные (ст.256).
Значительно шире права жандармской полиции при производстве дознания по государственным преступлениям. Полиция и частные лица должны доводить до сведения жандармской полиции о всяком означенном в ст. 1030 и 1031 УУС государственном преступлении. Органам жандармской полиции предоставлено право производить осмотры, освидетельствования, обыски (с опечатанием бумаг) и выемки, а равно первоначальные допросы (ст.103511), призывать свидетелей, сведущих людей и переводчиков (ст.103520), предпринимать розыски обвиняемого, скрывшегося от преследования (ст.103521). Во всех этих случаях жандармская полиция стоит вне подчинения судебной власти и только под наблюдением прокуратуры (ст.10355).
Для предупреждения опасности побега полиции как нормальному органу дознания
принадлежит право привода обвиняемого и задержания его, если следователь отсутствует.
Но "чтобы оградить личную свободу частных лиц, это право полиции ограничено
случаями, когда с вероятностью можно подозревать виновность подозреваемого"1
, а именно:
1) когда подозреваемый застигнут при совершении преступного деяния или тотчас
после его совершения;
2) когда потерпевшие от преступления или очевидцы укажут прямо на подозреваемое
лицо;
3) когда на подозреваемом или в его жилище найдены будут явные следы преступления;
4) когда вещи, служащие доказательством преступного деяния (здесь разумелись,
очевидно, орудия преступления), принадлежат подозреваемому или оказались при
нем;
5) когда он сделал покушение на побег;
6) когда подозреваемый не имеет постоянного жительства или оседлости (ст. 25
7 УУС).
Следователю принадлежит поверка распоряжения полиции о личном задержании (ст.
269, 421, 430 УУС). Шире права полиции на принятие мер пресечения по государственным
преступлениям. Производящие дознание по
1 Объяснит, зап. к проекту УУС 1863г., С.133.
означенным преступлениям могут заключать обвиняемого под стражу и в менее важных
случаях, если это необходимо для предупреждения сношений обвиняемых между собой
или для сокрытия преступлений (ст.103514 УУС по прод. 1906г.). По делам же,
подлежащим местным судебным установлениям, общей полиции принадлежит лишь право
привода подозреваемого, применение же мер пресечения предоставлено мировым и
городским судьям или земским начальникам (ст.51, 77 УУС; ст. 177, 184 Правил
1889г.).
Таким образом, в отношении объема мер дознания нужно строго различать, действует ли данное лицо как нормальный орган дознания, или как орган особенный, или же заменяет судебного следователя.
Отношение полиции к суду по применению этих мер по английскому праву одинаково с отношениями к нему частных лиц. Она здесь не орган государственный, а помощник сторон в расследовании дела, и власть ее не выше власти частных лиц;
суд имеет право при обнаружении неправильных действий полиции налагать на нее взыскание. У нас отношение полиции к судебным органам напоминает французское: она действует на правах государственной власти. Судебные уставы исходят из положения, что эта деятельность полиции должна служить делу суда, а не администрации, что она есть вспомогательный орган суда и потому должна быть ему подчинена (ст.483, 484 УУС). Это подчинение выразилось в том, что уставы и практика предоставили прокурору судебной палаты право давать полиции наказы и циркуляры, а прокуратуре окружных судов- частные разъяснения и распоряжения; прокуратура же и суд имеют относительно полиции и некоторую долю дисциплинарной власти (ст.485-488 УУС), для жандармской полиции границы уже (ст.4881'4 УУС). По первоначальному тексту уставов, и мировым судьям принадлежала власть делать предостережения полиции (ст. 53 УУС), по законам 1879г. она устранена.
Далее
См. новый учебник в традициях
И.Я. Фойницкого
|
|
