|
|
К оглавлению
Глава 3. ПРОЯВЛЕНИЕ ПРИНЦИПА ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ЭКОНОМИИ В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ПРАВЕ РОССИ
§ 3.2. Формы проявления принципа процессуальной экономии в регламентации судебного производства по уголовному делу
В этом параграфе проследим наиболее заметные примеры реализации исследуемого принципа в судебных стадиях уголовного судопроизводства, в том числе и в регламентации тех институтов, которые, будучи помещенными законодателем в часть третью УПК РФ («Судебное производство») и раскрываясь главным образом в судебных стадиях процесса, зарождаются в стадиях досудебных.
Судебное производство начинается с подготовки к судебному разбирательству. Очевидно, что от качества подготовки к нему напрямую зависит и его эффективность. На этой стадии отсекаются поступившие в суд уголовные дела, надлежащим образом к нему не подготовленные. Кроме того, при подготовке к судебному разбирательству судьей осуществляется последующий судебный контроль за законностью и обоснованностью возбуждения уголовного дела и его предварительным расследованием. Лишь удостоверившись, что собранные в ходе предварительного расследования материалы достаточны для всестороннего исследования обстоятельств дела в суде, судья принимает решение о назначении судебного заседания. В противном случае может возникнуть необходимость в предварительном слушании, которое в общем принципу процессуальной экономии не противоречит. Ежегодно судами проводится предварительное слушание в среднем по 18% уголовных дел . Однако, вместе с этим, считаем нецелесообразным обязательное назначение предварительного слушания во всех перечисленных в ч. 2 ст. 229 УПК РФ случаях.
Так, вопрос об исключении доказательств по ходатайству сторон вполне может быть решен либо судьей единолично без проведения предварительного слушания, либо в случае если для принятия решения необходимо выслушать и противоположную сторону, - в судебном заседании при рассмотрении дела по существу. Думается, что в этом случае принципиальное значение рассмотрения этого вопроса отдельно на предварительном слушании имеет место только в связи с нежелательностью (более того, закон прямо это запрещает) информирования присяжных заседателей о существовании доказательств, исключенных по решению суда (ч. 6 ст. 235 УПК РФ). Однако вопрос этот может быть решен в судебном заседании и в их отсутствие, как это предусматривается ч. 6 ст. 335 УПК РФ. Тем более, что недопустимость доказательства может быть выявлена, а само доказательство исключено и непосредственно в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 335 УПК РФ).
С другой стороны, ч. 7 ст. 235 УПК РФ предусматривает право суда по ходатайству стороны повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым при рассмотрении уголовного дела по существу. И именно исходя из того, что к моменту собственно судебного заседания объем познания по делу и у суда, и у сторон становится более полным, мы можем сделать вывод о целесообразности отказа от обязательного проведения предварительного слушания по данному основанию и предпочтительности решения этого вопроса в судебном заседании при рассмотрении дела по существу.
Полагаем, что и решить вопрос о возвращении уголовного дела прокурору (п. 2 ч. 2 ст. 229, ст. 237 УПК РФ)230, приостановлении или прекращении уголовного дела (п. 3 ч. 2 ст. 229, ст. 238, 239 УПК РФ), проведении в исключительных случаях при наличии ходатайства стороны судебного разбирательства по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории Российской Федерации и (или) уклоняется от явки в суд, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу (п. 4.1 ч. 2 ст. 229, ч. 5 ст. 247 УПК РФ), рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (п. 5 ч. 2 ст. 229 УПК РФ), а также при наличии не вступившего в законную силу приговора, предусматривающего условное осуждение лица, в отношении которого в суд поступило уголовное дело, за ранее совершенное им преступление (п. 6 ч. 2 ст. 229 УПК РФ) судья в большинстве случаев может и без проведения предварительного слушания. Тем более, что УПК РФ допускает случаи проведения судьей предварительного слушания в отсутствие вообще всех участников процесса (ч. 3, 4 ст. 234 УПК РФ). Считаем, что в этом случае соблюдение строгой формы процедуры предварительного слушания не вызвано необходимостью и принципу процессуальной экономии противоречит.
Среди характерных примеров проявления в стадии подготовки к судебному разбирательству принципа процессуальной экономии следует назвать следующие:
1. Четырнадцатидневный срок принятия судьей решения по поступившему уголовному делу в отношении обвиняемого, содержащегося под стражей, в отличие от обычного тридцатидневного срока (ч. 3 ст. 227 УПК РФ).
2. Исключение нормы о безусловном удовлетворении ходатайств о вызове дополнительных свидетелей и истребовании других доказательств, предусмотренной ст. 223 УПК РСФСР 1960 года. И хотя в соответствии с ч. 4 ст. 271 УПК РФ суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон, обеспечение их участия в процессе лежит на инициаторе ходатайства. Несмотря на то, что в ходе предварительного слушания ходатайство стороны защиты об истребовании дополнительных доказательств или предметов подлежит удовлетворению, если данные доказательства и предметы имеют значение для уголовного дела (ч. 7 ст. 234 УПК РФ), нельзя утверждать о безусловном распространении данной нормы на всю стадию подготовки к судебному разбирательству.
3. Установление максимального срока для заявления стороной ходатайства о проведении предварительного слушания после ознакомления с материалами уголовного дела либо после направления уголовного дела с обвинительным заключением или обвинительным актом в суд (ч. 3 ст. 229 УПК РФ). Более того, с момента первоначальной редакции статьи этот срок сократился более чем вдвое, с 7 до 3 суток.
4. Принятие мер по обеспечению возмещения вреда, причиненного преступлением, либо возможной конфискации имущества (ст. 230 УПК РФ).
5. Возможность проведения предварительного слушания в отсутствие обвиняемого (ч. 3 ст. 234, ч. 5 ст. 247 УПК РФ) и других своевременно извещенных участников производства по уголовному делу (ч. 4 ст. 234 УПК РФ).
В стадии непосредственно судебного разбирательства необходимо отметить следующие основные формы проявления принципа процессуальной экономии:
1. Ограничение пределов судебного разбирательства кругом лиц, являющихся обвиняемыми по делу, и лишь предъявленным им обвинением (ч. 1 ст. 252 УПК РФ).
2. Право суда принять решение об оглашении показаний подсудимого (ст. 276 УПК РФ), потерпевшего и свидетеля (ст. 281 УПК РФ) при отсутствии в судебном заседании указанных лиц.
3. Установление очередности выступлений отдельных участников прений сторон: первым выступает обвинитель (гражданский истец и его представитель), последними - подсудимый и его защитник (гражданский ответчик и его представитель) (ч. 3 ст. 292 УПК РФ).
4. Недопустимость ограничения продолжительности прений сторон и последнего слова подсудимого. При этом председательствующий вправе останавливать указанных лиц в случаях, когда обстоятельства, излагаемые ими, не имеют отношения к рассматриваемому уголовному делу (ч. 5 ст. 292, ч. 2 ст. 293 УПК РФ).
5. Определение перечня вопросов, разрешаемых судом при постановлении приговора (ст. 299 УПК РФ). И хотя этот перечень не является исчерпывающим, он в значительно мере облегчает постановление судьей приговора.
6. Подробная регламентация перечня сведений, которые должны найти отражение в тексте приговора (ст. 304-309 УПК РФ). При этом недопустимо его загромождение описанием обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу.
Следуя структуре уголовно-процессуального закона, мы подошли к ярчайшим проявлениям в уголовном судопроизводстве принципа процессуальной экономии: особому порядку принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (глава 40 УПК РФ), при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (глава 40.1 УПК РФ) и институту мировой юстиции. Рассмотрим их более подробно под призмой исследуемого принципа.
Введением процедуры особого порядка принятия судебного решения законодатель обозначил направление нового этапа судебной реформы. Указанные институты нетрадиционны и неспецифичны для отечественного уголовного судопроизводства. Являясь формой процессуального компромисса государства с правонарушителем, они позволяют в значительной мере сэкономить процессуальные ресурсы. И эта экономия действительно целесообразна, поскольку компромисс возможен только после удостоверения в возможности достичь цели уголовного судопроизводства без использования всего возможного комплекса процессуальных мер. Предпочтителен особый порядок и для обвиняемых, поскольку позволяет рассчитывать на смягчение наказания.
Первого декабря 2009 года глава Верховного Суда России Вячеслав Лебедев в интервью «Российской газете» сообщил, что сегодня почти половина уголовных дел в России рассматривается судами по просьбе обвиняемых в особом порядке . И ежегодно этот показатель232 стремительно растет, составив в 2005, 2006, 2007, 2008 и 2009 годах соответственно 18,6, 26,3, 32,7, 42,4, 48,5%ZJJ. Можно, конечно, в данном обстоятельстве разглядеть и свидетельство преобладания у судебных органов установки на отношение к признанию обвиняемым своей вины как к основному доказательству по делу и говорить в связи с этим об их заинтересованности в направлении уголовного дела, по возможности, в русло особого порядка. Однако нельзя отрицать в данном институте колоссального ресурса для обеспечения процессуальной экономии.
Основная же мысль, изложенная В. Лебедевым в интервью, состоит в трактовке малого количества оправдательных приговоров, вынесенных судами (около 0,8%), с позиции преобладания карательной направленности в работе судей. «Обвинительный уклон» правосудия подвергался осуждению и авторами Концепции судебной реформы 1991 года, констатировавшими еще более низкий процент оправдательных приговоров, хотя «до революции оправдывался почти каждый третий, привлеченный к суду» . Нам кажется странным, что низкий процент оправдательных приговоров всерьез рассматривается с негативной точки зрения, ведь очевидно, что увеличение количества вынесенных оправдательных приговоров должно свидетельствовать не столько об «обвинительном уклоне» правосудия, сколько о некачественно проведенном предварительном расследовании. А приказом МВД России от 19 января 2010 года № 25 «Вопросы оценки деятельности органов внутренних дел Российской Федерации, отдельных подразделений криминальной милиции, милиции общественной безопасности и органов предварительного расследования» оправдание подсудимого фактически приравнено к нарушению законности со стороны проводившего расследование органа.
Анализ изменений УПК РФ, касающихся института особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением, позволяет нам сделать вывод о все большем укреплении в отечественном уголовно-процессуальном праве принципа процессуальной экономии. Так, Федеральным законом от 4 июля 2003 года № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» значительно расширен круг преступлений, уголовные дела по которым могут быть рассмотрены в особом порядке. Если первоначальная редакция ч. 1 ст. 314 УПК РФ ограничивала его преступлениями небольшой и средней тяжести, то действующая норма относит сюда и тяжкие преступления. Кроме того, этим же Федеральным законом существенно конкретизирован порядок проведения судебного заседания и постановления приговора (ст. 316 УПК РФ).
Проявление принципа процессуальной экономии в институте особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением состоит в следующем:
1. Отсутствие судебного разбирательства как такового (ч. 2 ст. 314 УПК РФ), выражающееся в том, что в судебном заседании исследуются не собранные по уголовному делу доказательства , а лишь (и то при необходимости) обстоятельства, характеризующие личность подсудимого, и обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание (ч. 5 ст. 316 УПК РФ).
2. Возможность в судебном заседании или на этапе подготовки к нему прекратить особый порядок судебного разбирательства (отказать обвиняемому в соответствующем ходатайстве) и назначить рассмотрение уголовного дела в общем порядке (ч. 3, 4 ст. 314, ч. 6 ст. 316 УПК РФ). Вместе с тем, полагаем, возражения государственного либо частного обвинителя и (или) потерпевшего против постановления приговора без проведения судебного разбирательства не должны влечь безусловного его прекращения. Представляется, что такое решение должен принять суд, рассмотрев заявления последних на предмет их обоснованности.
3. Назначаемое подсудимому наказание не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление (ч. 7 ст. 316 УПК РФ).
4. Процессуальные издержки не подлежат взысканию с подсудимого (ч. 10 ст. 316 УПК РФ).
5. Недопустимость обжалования приговора в апелляционном и кассационном порядке ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела (ст. 317 УПК РФ).
Заметим, что, несмотря на значительный удельный вес уголовных дел, рассматриваемых в особом порядке, такой порядок принятия судебного решения все-таки является исключительным. Процедура постановления приговора без проведения судебного разбирательства возможна только в случае, когда суд удостоверится в его целесообразности. С одной стороны, смягчение уголовной ответственности в данном случае должно быть обусловлено осознанием обвиняемым своей вины и ее признанием. С другой - обвиняемый должен действительно в полной мере осознавать характер и последствия заявленного им ходатайства о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства (п. 1 ч. 2 ст. 314 УПК РФ), ведь исчерпывающим образом обеспечить его права при особом порядке не всегда возможно, поскольку приговор основывается лишь на материалах предварительного расследования. Именно поэтому Верховный Суд РФ в своем определении от 14 августа 2007 года № 11-ДП07-91 указал на недопустимость рассмотрения уголовных дел о преступлениях, совершенных несовершеннолетними в особом порядке по правилам главы 40 УПК РФ.
Предпочтительным с точки зрения принципа процессуальной экономии представляется и институт особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (глава 40.1 УПК РФ). В данном случае подозреваемый или обвиняемый обязуется содействовать следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления. При этом указанное содействие не должно ограничиваться сообщением сведений о его собственном участии в преступной деятельности (ч. 4 ст. 317.6 УПК РФ). Таким образом, как справедливо отмечает А.С. Александров, мы имеем дело с особым случаем деятельного раскаяния , за что подозреваемому (обвиняемому) может быть обещано смягчение наказания, а именно:
1) неприменение наказания в виде пожизненного лишения свободы или смертной казни;
2) срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания в виде лишения свободы, предусмотренного соответствующей статьей УК РФ (ч. 4 ст. 62 УК РФ). При этом из буквального значения указанной нормы следует, что основанием для этого является сам факт заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, а не последующие действия подозреваемого (обвиняемого).
Собственно говоря, принцип процессуальной экономии в данном случае будет полностью реализован при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением и при заявлении им ходатайства о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства (естественно, лишь по уголовным делам о преступлениях, наказание за которые, предусмотренное УК РФ, не превышает 10 лет лишения свободы). В противном случае порядок предварительного расследования, судебного заседания и постановления приговора в отношении подозреваемого, обвиняемого или соответственно подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, экономии процессуальных ресурсов практически не поспособствует. Думается, что указание в ч. 1 ст. 317.7 УПК РФ на то, что судебное заседание и постановление приговора в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, проводятся в порядке, установленном ст. 316 УПК РФ, также не совсем обоснованно, поскольку обязательство о сотрудничестве со следствием не всегда сопровождается признанием предъявленного обвинения и согласием подсудимого на рассмотрение его дела в упрощенном порядке без исследования и оценки собранных по уголовному делу доказательств.
Заметим также, что нормы ч. 2240 и 7241 ст. 317.7 УПК РФ являются излишними, так как дублируют соответственно положения ч. 2 и 9 ст. 316 УПК РФ. То же можно сказать и о ст. 317.9 УПК РФ («Меры безопасности, применяемые в отношении подозреваемого или обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве»), которая не порождает никаких новых правоотношений. Отметим, что законодатель не раз упоминает об учете степени угрозы личной безопасности, которой подвергались обвиняемый в результате сотрудничества со стороной обвинения, его близкие родственники, родственники и близкие лица (п. 4 ч. 1 ст. 317.5, п. 4 ч. 4 ст. 317.7 УПК РФ). Это, очевидно, законодатель относит к индикаторам искренности намерений подозреваемого (обвиняемого, подсудимого).
Далее, производство по уголовным делам, подсудным мировому судье. Во введении института мировой юстиции проявление принципа процессуальной экономии видится в первую очередь в освобождении федеральных судей от рассмотрения малозначительных дел. Нельзя говорить о достаточно высоком уровне отправления правосудия при приближении загруженности федеральных судов малозначительными делами практически к пределу физических возможностей судей. Нельзя забывать и о том, что в современных условиях поступающие в суды дела становятся все более сложными и многообразными, а федеральный судья, вынужденный их рассматривать, зачастую просто не обладает необходимыми специальными знаниями для их эффективного разрешения. Таким образом, «создание института мировой юстиции - это, безусловно, переход к специализации в работе судей. В условиях нестабильности и коллизионное™ законодательства она является одним из весьма действенных способов упреждения юридических ошибок и повышения качества правосудия» .
Есть между тем здесь и обратная сторона. Ряд уголовных дел, хотя и отнесены законом к малозначительным, на самом деле требуют даже больших трудозатрат, нежели дела, рассматриваемые федеральными судами. А учитывая большее их количество, мировой судья просто не в состоянии в установленные процессуальные сроки (сокращенные по сравнению со сроками, установленными для федеральных судов) вовремя, а главное качественно рассмотреть такую массу дел.
Способствует экономии процессуальных средств и возможность соединения в одно производство рассмотрения заявления по уголовному делу частного обвинения с рассмотрением встречного заявления (ч. 3 ст. 321 УПК РФ). Тем более, что касаются они, как правило, одних и тех же обстоятельств.
Самое заметное, лежащее на поверхности законодательное отражение принципа экономии при производстве у мирового судьи проявляется в экономии времени, сокращении соответствующих процессуальных сроков. Если в случае с федеральным судом судья при поступлении уголовного дела в течение 30 суток принимает решение только о назначении судебного заседания, то мировой судья обязан не позднее 14 суток после поступления в суд уголовного дела (заявления по делу частного обвинения) начать его рассмотрение. Однако рациональность такого требования закона тоже не бесспорна. Помимо вышеперечисленных обстоятельств (сложность и многообразие поступающих в суд уголовных дел, значительное их количество, недостаточная профессиональная подготовленность и специализация мировых судей) указанная норма не совсем оправдана еще и потому, что по делам частного обвинения, рассматриваемым мировыми судьями, законодатель, установив короткие сроки рассмотрения дела, не учел некоторых психологических факторов. Речь идет о том, что «практически по 80% дел частного обвинения» возможно «убедить стороны примириться или отказаться от обвинения. Но лишь немногие граждане соглашаются на это в первые две недели. Поэтому цель примирения сторон в делах частного обвинения и краткие сроки их рассмотрения на практике обычно не стыкуются»243.
Необходимо отметить, что теряется идея процессуальной экономии и в том случае, когда граждане с заявлением по делу частного обвинения обращаются не непосредственно в суд, а в органы внутренних дел. А именно так зачастую и происходит, хотя бы в силу недостаточной правовой культуры населения. В этом случае орган дознания, фактически проведя проверку по данному заявлению (которая, тем не менее, процессуального значения не имеет), все равно направляет его в суд.
Нельзя в полной мере говорить об экономии и в случае, если в соответствии с ч. 2 ст. 147 и ч. I1 и I2 ст. 319 УПК РФ мировому судье приходится отказать в принятии заявления к своему производству и направить его руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, при этом еще и уведомив о своем решении заявителя. Необходимо помнить и о том, что большинство граждан не обладают достаточными юридическими знаниями, позволяющими грамотно составить жалобу. Кроме того, часто заявитель не может не только сообщить суду данные о лице, привлекаемом к уголовной ответственности (если вред гражданину причинен неизвестным или малоизвестным ему лицом), или свидетелях, но и четко описать событие совершенного в отношении него преступления. Значительное число заявителей не имеет возможности собрать необходимые сведения в установленный мировым судьей срок и оплатить услуги профессионального юриста, который оказал бы ему в этом необходимую помощь. Все это позволяет суду отказать гражданину в принятии его заявления к производству.
Возникают у мирового судьи при принятии жалобы и чисто процессуальные проблемы - это и необходимость назначения и проведения по ряду уголовных дел судебных экспертиз, и сбор характеризующего материала в отношении подсудимого и т. д. В данной ситуации решение проблемы видится во вменении правоохранительным органам в обязанность принимать указанные жалобы к своему производству в случае, если гражданин не располагает достаточной информацией для подачи жалобы непосредственно в суд.
Говоря о принципе процессуальной экономии применительно к институту мировой юстиции, нельзя не затронуть такого его аспекта, как дополнительный порядок обжалования действий и решений, принятых мировым судьей, что выражает некоторое недоверие законодателя мировым судьям. Речь идет о том, что приговоры и постановления мирового судьи могут быть обжалованы, кроме возможного последующего кассационного порядка обжалования, еще и в апелляционном. Не заостряя внимания на слове «недоверие», посмотрим на проблему с точки зрения рационализации уголовного процесса. Хотя «апелляционное производство должно объективно служить надежной гарантией эффективного правосудия и защиты прав, свобод и законных интересов участников уголовного процесса - потерпевшего и осужденного, с одной стороны. А с другой - не усложнять работу правоприменителей по отправлению уголовного правосудия»244, такое положение дел отнюдь не способствует укреплению принципа процессуальной экономии. Казалось бы, «запретив подавать кассационную жалобу на решение мирового судьи, законодатель стремился оградить федеральные суды общей юрисдикции второго звена от чрезмерной нагрузки делами небольшой тяжести. В этом плане предполагалось, что районные суды будут исправлять ошибки мировых судей и на этом процесс и ограничится. Однако анализ практики показывает, что до двух третей всех решений суда апелляционной инстанции на приговоры мировых судей обжалуются в суд кассационной инстанции» .
Таким образом, апелляционное производство не гарантирует защиты нарушенных прав граждан, а в значительной степени лишь усложняет процедуру судопроизводства ввиду того, что, по крайней мере на современном этапе его существования, не отвечает тем целям, которые ставил законодатель перед институтом апелляционного обжалования.
Отдельно хотелось бы упомянуть о сущности мировой юстиции, в основе которой все-таки лежит задача рассмотрения гражданских дел. Наделение мировых судей уголовно-процессуальными функциями несвойственно ни для мировой юридической практики, ни для исторической традиции России и выглядит как бы «навязанной» им. Разрешение дел об административных правонарушениях также не совсем согласуется с идеей появления мировой юстиции. Даже Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 года № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» в ст. 28, определяя компетенцию мирового судьи, относит к ней в первую очередь гражданские дела и только потом - административные и уголовные. И лишь принятый двумя годами позднее (17 декабря 1998 года) Федеральный закон «О мировых судьях в Российской Федерации» в качестве первоочередной задачи мировых судей выделяет их компетенцию рассматривать уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, подсудные ему в соответствии с ч. 1 ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Более того, даже по мнению некоторых федеральных судей, «возложение на мировых судей осуществления роли правосудия по уголовным делам... ничем не обосновано с точки зрения уголовного и уголовно-процессуального права. ...Рассмотрение дел административных и уголовных мировым судьей противоречит сути идей мировой юстиции»247.
Значение института мировой юстиции в отечественном уголовном процессе переоценить трудно. Его появление, безусловно, способствует рационализации уголовного судопроизводства и повышению его эффективности. Тем не менее, современное состояние указанного института нуждается в значительном реформировании, при котором особое внимание необходимо уделить вопросам, связанным с организацией взаимодействия и распределением полномочий мировых судей и правоохранительных органов, осуществляющих предварительное расследование преступлений.
Ну и наконец, говоря о технико-юридическом формулировании норм данного института, следует признать излишней ст. 322 («Приговор мирового судьи»). Поскольку раздел XI УПК РФ, если судить по названию, должен содержать нормы, специфические для производства у мирового судьи. Приговор же последним выносится в общем порядке.
Двигаясь последовательно по тексту УПК РФ, мы подошли к институту производства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей. Являясь противниками демократизации правосудия, неприемлем мы и институт присяжных, как абсолютно чуждый принципу процессуальной экономии. Так, по мнению английского философа и правоведа И. Бентама, суд присяжных - это «суд, пригодный для варваров, но недопустимый у нас» . Австрийский криминалист Г. Гросс утверждал, что «девяносто процентов всех практиков-юристов и большая часть образованной публики убеждены в том, что достоинства суда присяжных ничтожны, а опасность его для правосудия огромна»249. Его соотечественник А. Вах свое отношение к институту присяжных обозначил так: «если бы хотели учредить премию за изобретение самой плохой формы суда, то эту премию получил бы изобретатель суда присяжных»250. А обер-прокурор Святейшего Синода К. Победоносцев, вскоре после введения в Российской Империи в 1864 году суда присяжных, в докладе Александру III предложил упразднить рассмотрение уголовных дел с участием присяжных заседателей, являющееся, по его мнению, «совершенно излишним, совсем несообразным с условиями нашего быта и устройством наших судов и как порочное в существе своем»251.
Эти более чем вековой давности высказывания в полной мере актуальны и сегодня. Следует согласиться с В. Зыковым, называющим суд присяжных не иначе как «уродливым подобием правосудия», «...какже можно, - пишет В. Зыков, - в государстве, провозгласившем себя... правовым и обязывающем все органы государственной власти и местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединения строго соблюдать закон, вводить суд, не обязанный соблюдать его? От присяжных никто этого не требует, они законов не знают, за свой вердикт не несут никакой ответственности и не мотивируют его. В основу суда присяжных заложена не законность, а групповое представление о справедливости. Между тем оно у разных лиц неодинаково и очень часто выходит за пределы не только законного, но и здравого смысла» .
Главная опасность состоит в том, что ни судья, ни прокурор не имеют возможности скорректировать ошибки присяжных, поскольку существенно ограничены в правах. Оправдательный вердикт присяжных обязателен для суда. Активный поиск истины сдерживается запретом исследовать в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых не устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ (ч. 7 ст. 335 УПК РФ), сообщать присяжным заседателям о существовании доказательств, исключенных по решению суда (ч. 6 ст. 235 УПК РФ), исследовать с их участием данные о личности подсудимого, не являющиеся необходимыми для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется, факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого (ч. 8 ст. 335 УПК РФ). Вместе с тем, очевидно, что подобные ограничения в суде присяжных - вынужденная необходимость, поскольку присяжные заседатели (и это открыто признает законодатель) не способны грамотно оценить юридически значимую информацию.
И это в противовес подсудимому, который волен говорить все, что угодно, склоняя «этот неподготовленный, зачастую малограмотный и социально аморфный коллектив» к вердикту о своей невиновности. Не исключено вынесение оправдательного вердикта и в случае, если виновность подсудимого сомнений не вызывает, причем и у присяжных тоже. Особенно, когда подсудимый сам ее признает254.
Аргументы сторонников суда присяжных, главный из которых: «Суды присяжных выносят в 10 раз больше (а по официальной статистике - почти в 20 раз больше . - Авт.) оправдательных приговоров, чем обычные суды» , мягко говоря, неубедительны.
Таким образом, отдельные, казалось бы, экономичные процедуры самого исследуемого института оказываются лишь наиболее рациональным способом реализации нерациональной идеи.
Считаем, что во всех случаях, когда по ходатайству обвиняемого законом предусмотрена возможность рассмотрения уголовного дела судом присяжных, целесообразно его рассмотрение коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции, посредством чего и будет достигнута цель указанного института - предотвращение предвзятости судьи. Тем более, что подсудность уголовных дел этому составу суда шире. И хотя процент оправданных (по отношению к общему числу лиц по поступившим в суд делам) в этом случае значительно выше (3,6%) , чем по делам, рассмотренным судьей единолично (0,7%), думается, что результаты рассмотрения уголовных дел в таком составе более объективны, нежели судом с участием присяжных заседателей, где этот показатель составляет 13,3%259.
Заметим попутно, что сама нормативная регламентация производства в суде с участием присяжных заседателей несколько не вписывается в общий контекст уголовно-процессуального закона. Нам она представляется, с одной стороны, чересчур конкретизированной, с другой - сам стиль изложения нормативного материала в значительной степени выделяется из текста УПК РФ.
В стадии апелляционного или кассационного производства по уголовному делу помимо общих для всех судебных стадий форм проявления процессуальной экономии имеются и специфические, характерные именно для них. Среди которых можно назвать следующие:
1. Недопустимость обжалования в апелляционном или кассационном порядке определений или постановлений, вынесенных в ходе судебного разбирательства о порядке исследования доказательств, об удовлетворении или отклонении ходатайств участников судебного разбирательства и о мерах обеспечения порядка в зале судебного заседания, за исключением определений или постановлений о наложении денежного взыскания (ч. 5 ст. 355 УПК РФ).
2. Обжалование определения или постановления, вынесенного во время судебного разбирательства, не приостанавливает судебное разбирательство (ч. 6 ст. 355 УПК РФ).
3. Установление десятидневного срока обжалования приговоров, по истечении которого поданные жалоба или представление оставляются без рассмотрения (ч. 1,3 ст. 356 УПК РФ). Одновременно -возможность восстановления пропущенного по уважительной причине срока обжалования (ст. 357 УПК РФ).
В среднем за период 2007-2009 годов, что в значительной степени связано со сложностью соответствующей категории уголовных дел.
4. Недопустимость истребования из суда уголовного дела в течение срока, установленного для обжалования судебного решения (ч. 2 ст. 356 УПК РФ).
5. Ограничение пределов рассмотрения уголовного дела судом апелляционной или кассационной инстанции проверкой законности, обоснованности и справедливости судебного решения лишь в той части, в которой оно обжаловано (ч. 2 ст. 360 УПК РФ).
6. Право судьи установить срок для пересоставления жалобы или представления в случае их несоответствия требованиям ч. 1 ст. 363 или ч. 1 ст. 375 УПК РФ. В случае, если требования судьи не выполнены и жалоба или представление в установленный судьей срок не поступили, они считаются не поданными, и производство по делу прекращается (ч. 2 ст. 363, ч. 3 ст. 375 УПК РФ).
7. Неявка лиц, которые не подавали жалобу на приговор суда первой инстанции, не препятствует рассмотрению уголовного дела и вынесению решения (ч. 2 ст. 364 УПК РФ). При кассационном обжаловании не препятствует рассмотрению уголовного дела неявка любых лиц, своевременно извещенных о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции (ч. 4 ст. 376 УПК РФ).
8. Общий порядок разрешения ходатайств сторон о вызове новых свидетелей, производстве судебной экспертизы, об истребовании вещественных доказательств и документов, в исследовании которых им было отказано судом первой инстанции. При этом суд апелляционной инстанции не вправе отказать в удовлетворении ходатайства на том основании, что оно не было удовлетворено судом первой инстанции (ч. 5 ст. 365 УПК РФ).
9. Право суда апелляционной инстанции при принятии решения ссылаться в его обоснование на оглашенные в суде показания лиц, не вызывавшихся в заседание суда апелляционной инстанции, но допрошенных в суде первой инстанции, если эти показания не оспариваются сторонами (ч. 1 ст. 367 УПК РФ).
Важнейшее значение для успешной реализации принципа процессуальной экономии имеют предусмотренные законом основания отмены или изменения приговора суда первой или апелляционной инстанции (ст. 369, 379-383 УПК РФ) . Если быть более точными -недопущение подобных фактов. Собственно говоря, это и есть одна из задач (едва ли не главная) процессуальной экономии. Указанные основания являются своего рода правовосстановительной санкцией за нарушение режима процессуальной экономии.
Разница между указанными основаниями заметна с первого взгляда. Если относительно несправедливости приговора (ст. 383 УПК РФ) и неверной квалификации преступления (п. 2 ст. 382 УПК РФ) можно допустить расхождение во мнениях у суда первой и второй инстанции, то несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела (ст. 380 УПК РФ) и в особенности нарушение уголовно-процессуального закона (ст. 381 УПК РФ) и назначение более строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ (п. 3 ст. 382 УПК) , могут свидетельствовать либо о полной некомпетентности судьи, либо о его заинтересованности в исходе дела, которую он, кстати, реализует тоже не слишком грамотно.
В нормативной регламентации стадии исполнения приговора принцип процессуальной экономии главным образом проявляется в следующих моментах.
1. Установление сроков вступления приговора, определения или постановления суда в законную силу и обращения их к исполнению (ст. 390, 391 УПК РФ).
2. Обязательность для всех органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц вступивших в законную силу приговора, определения, постановления суда (ч. 1 ст. 392 УПК РФ)262.
3. Определение законом конкретного субъекта, на которого возлагается обращение приговора, определения или постановления суда к исполнению - суда, рассматривавшего уголовное дело в первой инстанции (ч. 1 ст. 393 УПК РФ).
Полагаем, что здесь нужно вести речь не о неправильном применении уголовного закона, как это квалифицируется ст. 382 УПК РФ, а именно о его нарушении, поскольку о свободе правоусмотрения судьи в данном случае говорить не приходится.
4. Определение подсудности (ст. 396 УПК РФ) и порядка (ст. 399 УПК РФ) разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.
5. Возможность отсрочки исполнения приговора судом по ходатайству осужденного, его законного представителя, близких родственников, защитника либо по представлению прокурора (ст. 398 УПК РФ).
Законодательная регламентация стадии надзорного производства содержит такие элементы принципа процессуальной экономии, как:
1. Закрепление подсудности рассмотрения надзорных жалоб или представлений (ст. 403 УПК РФ).
2. Недопустимость поворота к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора (ч. 1 ст. 405 УПК РФ). Хотя введение в действие Федеральным законом от 14 марта 2009 года № 39-ФЗ «О внесении изменений в статьи 404 и 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» ч. 2 и 3 настоящей статьи практически лишили ее смысла.
3. Установление предельного срока пересмотра в порядке надзора обвинительного приговора и последующих судебных решений, вынесенных в связи с его обжалованием, по основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также пересмотр оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела, если в ходе судебного разбирательства были допущены фундаментальные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на законность приговора, определения или постановления суда (1 год со дня вступления их в законную силу) (ч. 2 ст. 405 УПК РФ). Хотя и этот срок вполне может быть существенно сокращен, поскольку для принятия решения о необходимости принесения надзорных жалобы или представления не требуется получения каких-либо дополнительных сведений. О них в полной мере известно уже к моменту вынесения судом итогового решения по делу.
4. Установление пределов прав суда надзорной инстанции (ч. 7, 8 ст. 410 УПК РФ) и одновременно правила о не связанности суда доводами надзорных жалобы или представления (ч. 1-3 ст. 410 УПК РФ).
5. Недопустимость внесения повторных надзорных жалоб или представлений в суд надзорной инстанции, ранее оставивший их без удовлетворения (ч. 1 ст. 412 УПК РФ).
Имеются примеры проявления процессуальной экономии и в законодательной регламентации стадии возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.
1. Не ограниченность какими-либо сроками пересмотра обвинительного приговора в пользу осужденного (ч. 1 ст. 414 УПК РФ).
2. Одновременно с этим ограничение пересмотра оправдательного приговора или определения, постановления о прекращении уголовного дела, или обвинительного приговора в связи с мягкостью наказания либо необходимостью применения к осужденному уголовного закона о более тяжком преступлении сроками давности привлечения к уголовной ответственности, установленными ст. 78 УК РФ, и не позднее одного года со дня открытия вновь открывшихся обстоятельств (ч. 3 ст. 414 УПК РФ).
3. Возможность рассмотрения уголовного дела в порядке возобновления производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств той судебной инстанцией, которая ранее рассматривала его в кассационном порядке или в порядке надзора (ч. 2 ст. 417 УПК РФ).
Заметим, что необходимость возобновления производства, а значит, и дополнительного расходования процессуальных средств, ввиду новых и особенно вновь открывшихся обстоятельств нередко может явиться свидетельством некачественно проведенного (а то и вовсе заведомо противозаконного) предыдущего производства по уголовному делу. Поэтому принцип процессуальной экономии должен ориентировать правоприменителя на предпочтительность недоведения производства до этой стадии. Хотя и в случае необходимости не отрицает целесообразности существования ее как таковой.
Подводя итог, отметим, что в судебных стадиях уголовного судопроизводства принцип процессуальной экономии прослеживается достаточно явственно. Одним из показателей повышения эффективности судебного разбирательства стало более чем двукратное за последние три года снижение доли уголовных дел, оконченных с нарушением сроков, установленных ст. 227, 233, 321 УПК РФ (по отношению к общему количеству оконченных судами уголовных дел) - с 2,2% в 2007 году до 1,9% в 2008 и 1,0% в 2009 году264.
В этой главе мы обозначили лишь наиболее заметные формы проявления принципа процессуальной экономии в уголовном судопроизводстве и главным образом - в его регламентации уголовно-процессуальным законом. Отмеченные в каждой стадии примеры реализации исследуемого принципа, конечно же, не характеризуют его исчерпывающим образом. Более того, приведенные примеры по степени яркости значительно отличаются друг от друга. И попытка разглядеть влияние процессуальной экономии в каждой стадии уголовного процесса не вызвана только лишь желанием авторов подтвердить ее «принципиальный» статус, поскольку даже само предположение о неактуальности принципа процессуальной экономии, трактуемой автором с позиции рациональности, для какой-либо стадии уголовного судопроизводства абсурдно.
И еще. В качестве примеров проявления принципа процессуальной экономии мы указывали на отдельные, наиболее важные с точки зрения исследуемого принципа процессуальные сроки. Однако и во всех иных случаях нормативное установление предельно допустимых сроков совершения тех или иных процессуальных действий способствует экономии процессуальности. Исключение здесь будут составлять лишь случаи, когда установление срока в конкретной ситуации нецелесообразно по причине его объективной зависимости от каких-либо внешних факторов и возможности его существенного варьирования. А установление максимально возможного срока здесь также может оказаться нецелесообразным, поскольку правоприменитель, скорее всего, не станет предпринимать усилий по его сокращению . Выход из подобной ситуации только один -предоставить правоприменителю право определить наиболее разумный срок по своему усмотрению. То же самое можно сказать и о степени конкретности нормативного регулирования вообще.
229 См.: Сводные отчеты о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 12 месяцев 2009 года (по всем федеральным судам общей юрисдикции и мировым судьям в Российской Федерации, включая Верховный Суд Российской Федерации) // http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=246; аналогичные отчеты за 2008 год (http://www.cdep.ru/index.php?id=5&item=43) и 2007 год (http://www.cdep.ru/index.php?id=5&item=60), Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2006 году // http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=70
Показателем, свидетельствующим о повышении качества предварительного расследования и тщательности прокурорского контроля за этой стадией судопроизводства, влекущим сокращение нерационального расходования процессуальных ресурсов, является ежегодное снижение доли уголовных дел, возвращаемых судом прокурору для устранения недостатков в порядке ст. 237 УПК РФ, по отношению к числу поступивших в суды дел. Так, в 2007, 2008 и 2009 годах этот показатель составил соответственно 2,7, 2,2 и 1,9% (См.: Сводный отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 12 месяцев 2009 года (по всем федеральным судам общей юрисдикции и мировым судьям в Российской Федерации, включая Верховный Суд Российской Федерации) // http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=246; аналогичные отчеты за 2008 (http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=43) и 2007 годы (http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=60).
Процент невиновных. Глава Верховного Суда раскрыл тайну низкого числа оправдательных приговоров // http://www.rg.ru/2009/12/02/sudy.html
Сводный отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 12 месяцев 2009 года (по всем федеральным судам общей юрисдикции и мировым судьям в Российской Федерации, включая Верховный Суд Российской Федерации) // http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=246; аналогичные отчеты за 2008 (http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=43) и 2007 годы (http://www.cdep.ru/index.php?id=5&item=60); Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2006 году // http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=70; Статистическая справка о работе судов общей юрисдикции за 2005 год // http://www.cdep.ru/index.php?id=5&item=78
234 Постановление Верховного Совета РСФСР от 28 октября 1991 года № 1801-1 «О Концепции судебной реформы в РСФСР» // ИПС «КонсультантПлюс».
Российская газета. - 2003. - 11, 12 июля. 236 Исходя из этого, нам представляется излишним указание в ч. 8 ст. 316 УПК РФ на то, что анализ доказательств и их оценка судьей в приговоре не отражаются.
ИПС «КонсультантПлюс».
См.: Александров А.С. Соглашение о досудебном сотрудничестве со следствием: правовая сущность и вопросы толкования норм, входящих в главу 40.1 УПК РФ / А.С. Александров, И.А. Александрова // Уголовный процесс. -2009.-№8.- С. 3.
И только лишь, ведь последний не застрахован от возможного не подтверждения государственным обвинителем его активного содействия следствию (п. 1 ч. 2 ст. 317.6 УПК РФ).
Терехин В А. А нужна ли нам мировая юстиция? / В.А. Терехин, В.В. Захаров // Российская юстиция. - 2006. - № 4.
Российская газета. - 1997. - 6 января.
248 Цит. по: Мельник В.В. Искусство защиты в суде присяжных: Учебно-практическое пособие // http://www.pravo.vuzlib.net/book_z981_page_4.html
Зыков В. Уродливое подобие правосудия // http://gazeta.aif.ru/online/longliver/ 50/05 01
255 См.: Сводный отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 12 месяцев 2009 года (по всем федеральным судам общей юрисдикции и мировым судьям в Российской Федерации, включая Верховный Суд Российской Федерации) // http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=246; аналогичные отчеты за 2008 (http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=43) и 2007 годы (http://www.cdep.ra/index.php?id=5&item=60).
256 Вицин С. Они руководствуются совестью // http://gazeta.aif.ru/online/longliver/ 50/05 01
257 Рассмотрение уголовного дела, в котором участвует несколько подсудимых, судом с участием присяжных заседателей в отношении всех подсудимых, если хотя бы один из них заявляет ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом в данном составе (ч. 2 ст. 325 УПК РФ); окончательность постановления судьи о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей, несмотря на возможный последующий отказ подсудимого от рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (ч. 5 ст. 325 УПК РФ) и др.
Актуальны они и для стадии надзорного производства (ст. 409 УПК РФ).
Российская газета. - 2009. - 18 марта.
|
|
