Уголовный процесс
Сайт Константина Калиновского

Шестакова Софья Дмитриевна

ПРОБЛЕМЫ  СОСТЯЗАТЕЛЬНОСТИ  В  РОССИЙСКОМ  УГОЛОВНОМ  ПРОЦЕССЕ:
Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб.,1998.

ГЛАВА I. Понятие, сущность и значение состязательности уголовного судопроизводства

1. Состязательность как историческая форма уголовного судопроизводства

В правовой литературе отмечается, что уголовный процесс имеет свое содержание и форму. В самом общем виде содержание уголовного процесса можно определить как способ реализации норм уголовного права и привлечения виновного лица к ответственности за нарушение уголовно-правовых запретов, а его форму - как структуру уголовно-процессуальной деятельности, механизм ее организации, который отражает источник движения, развития судопроизводства и процессуальный статус его участников[1].

Начало изучения форм уголовного процесса связано с именами Абегга, Бинера, Вальтера, Кестлина и Цахарие, обративших внимание на внешнее оформление процессуальной деятельности[2]. Однако первыми теоретиками, применившими процессуальный подход к выявлению особенностей исторических форм уголовного процесса, стали Н. Гартунг и Планк. Эти исследователи указали на признаки состязательной (обвинительной), следственной (розыскной) и смешанной форм уголовного процесса и дали краткую их характеристику. Кроме того, Н. Гартунг в качестве критерия разграничения состязательной и розыскной форм назвал наличие или отсутствие распределения функций между участниками производства по уголовному делу[3].

В дореволюционный период значительный вклад в исследование рассматриваемой проблемы внесли Л.Е. Владимиров, Ю. Глазер, Н.А. Елачич, К.Ю.А. Миттермайер, Н.Д. Сергеевский. В.К. Случевский, Д.Г. Тальберг, И.Я. Фойницкий и другие процессуалисты.

После 1917 года исследования форм уголовного судопроизводства несли на себе печать господствующей идеологии. В связи с этим одним из их результатов был вывод об исключительности формы советского уголовного процесса[4].

Коренные преобразования последних лет в России пока не вызвали к жизни комплексного исследования исторических форм уголовного судопроизводства, свободного от социалистической идеологии. В настоящей работе исторические формы уголовного процесса будут рассмотрены только в той мере, в какой это необходимо для освещения темы диссертации.

Учение о формах уголовного судопроизводства базируется на понятиях розыскной и состязательной моделей судопроизводства.

Форма уголовного процесса в конкретном государстве в конкретный исторический период зависит от политики, философии и степени развития юридических и других наук[5]. Однако для анализа вопросов, составляющих содержание настоящего исследования, важным является неразрывная связь формы уголовного процесса с его содержанием.

Содержание уголовного процесса составляет деятельность. Специфика деятельности участников процесса заключается в том, что в ней неизбежно принимает лицо, в отношении которого имеется предположение о его виновности в совершении преступления. Оно заинтересовано в том, чтобы уголовно-процессуальная деятельность осуществлялась по определенным правилам. В то же время для реализации своей заинтересованности это лицо должно обладать определенной совокупностью прав и процессуальных средств их реализации. Очевидно, что для реализации своих притязаний определенной совокупностью прав и средств их осуществления должны быть также наделены органы уголовного преследования и потерпевший. Указанные совокупности прав и процессуальных средств их реализации представляют собой процессуальные статусы соответствующих участников уголовного процесса.

Процессуальные статусы органов уголовного преследования и потерпевшего. с одной стороны, и процессуальный статус лица, в отношении которого решается вопрос о привлечении его к ответственности, с другой, могут быть как равными, так и неравными. При наличии равных процессуальных статусов органы уголовного преследования и лицо, привлекаемое к ответственности, представляют собой то, что в правовой литературе обозначается понятием сторон.

В теории уголовного процесса сторона определяется как “участник судопроизводства, который отстаивает перед судом определенный охраняемый законом интерес и пользуется для этого теми же правами, которыми обладает участник судопроизводства, отстаивающий противоположный интерес”[6]. В связи с этим подавляющее большинство процессуалистов полагает, что интерес обвиняемого состоит в том, чтобы “невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден, а виновный подвергнут справедливому наказанию”[7].

Изложенный подход к определению процессуального интереса представляется недостаточно продуктивным. Во-первых, он приводит к отождествлению процессуального интереса с задачами уголовного процесса[8]. Во-вторых, он обусловливает абсолютное совпадение процессуальных интересов обвиняемого и обвинителя (как государственного, так и частного). В-третьих, этот подход не разрешает противоречия между определением процессуального интереса и понятием стороны, основанном на противоположности процессуальных интересов.

Представляется, что при конструировании понятия процессуального интереса правы те авторы, которые исходят из философского понимания категории интереса. В литературе указывается на необходимость различения понятий интереса и потребности. Потребность - это внутреннее стремление субъекта к чему-либо, его желание достичь определенного результата, конкретной цели. Интерес - это проявление потребности во вне. Интерес поддается оценке с точки зрения законности. Сама же потребность не может быть ни законной, ни незаконной[9]. Действительно, пока те или иные процессы протекают исключительно в сознании субъекта, не имея внешнего выражения, праву они безразличны. Право не может и не должно реагировать на них. Регулирование и оценка этих процессов относится исключительно к сфере нравственности[10].

Применительно к обвиняемому можно утверждать, что внутреннее стремление лица, в действительности совершившего преступление, избежать уголовной ответственности предметом правового регулирования не является. В равной мере не подлежит правовому регулированию и желание обвиняемого помочь раскрытию преступления, если оно не дошло до адресата в соответствующей форме. Таким образом, сами потребности обвиняемого, касающиеся вопроса привлечения к ответственности, не могут оцениваться с точки зрения их законности, пока они не проявятся в его внешнем поведении и не станут его интересом. В этом случае одни из них будут признаны незаконными и запрещены с помощью правовых средств, другие будут рассматриваться в качестве законных и разрешены, если они общественно нейтральны и даже поощрены, если они общественно полезны. В качестве незаконного проявления потребности обвиняемого избежать ответственности является, например, оговор другого лица. Дозволенным проявлением этой потребности является дача этим лицом заведомо ложных показаний. К поощряемому относится интерес обвиняемого в оказании содействия раскрытию преступления. Поощрение этого интереса обеспечивается наличием в законе возможности прекращения дела в связи с деятельным раскаянием (ст. 7 УПК). При этом для права не имеют значения побуждения обвиняемого к деятельному раскаянию.

Сказанное свидетельствует о том, что законность процессуального интереса не означает наличия соответствия между внутренними стремлениями и правами, вытекающими из соответствующего уголовно-правового отношения. Процессуальный интерес может быть законным и тогда, когда его субъект стремится к результату, на который он в рамках существующего уголовно-правового отношения права не имеет.

Формулирование понятия стороны на основе противополагания одного процессуального интереса другому неоправданно сужает содержание этого термина. Защита появляется лишь тогда, когда существует обвинение (исключением является производство по применению принудительных мер медицинского характера). Однако защита не всегда направлена на полное опровержение обвинения. Процессуальные интересы обвинителя и обвиняемого могут быть не только противоположными, но и частично пересекающимися и даже совпадающими.

Изложенные суждения позволяют сформулировать рассмотренные понятия следующим образом.

Процессуальный интерес - это выраженная в конкретном поведении участника уголовного судопроизводства его потребность к тому, чтобы итогом уголовно-процессуальной деятельности стал определенный устраивающий его результат.

Сторона - это участник уголовного процесса, наделенный таким правовым статусом, который обеспечивает ему реальную возможность оказывать влияние на движение уголовного дела в целях реализации своего процессуального интереса путем использования процессуальных средств, тождественных тем средствам, с помощью которых другая сторона может реализовывать свой процессуальный интерес. Иными словами, стороны - это участники уголовного процесса, имеющие равные юридически обеспеченные возможности выражения своих потребностей.

Для уяснения сущности статуса стороны в уголовном процессе нужно иметь в виду, что субъект уголовно-процессуального права и субъект уголовно-процессуальной деятельности - не идентичные понятия. Быть субъектом права значит иметь возможность требовать определенного поведения от контрагента, в том числе с помощью обращения в юрисдикционные органы. Быть субъектом деятельности (стороной) значит обладать юридическими средствами реализации своих прав, позволяющими влиять на ход и исход деятельности без вмешательства юрисдикционных органов. Только определенное соотношение процессуальных статусов обвиняемого и органов уголовного преследования ставит их в положение сторон. Это соотношение проявляется, во-первых, в определенном способе распределения трех основных функций; во-вторых, в правомочиях обвиняемого и обвинителя по собиранию доказательств. Поскольку уголовный процесс объективно делится на подготовительный (предварительный) и судебный этапы, постольку о соотношении статусов обвиняемого и обвинителя следует говорить применительно к каждому из этих этапов.

Высказанные соображения позволяют сформулировать определение понятия исторической формы уголовного процесса. Историческая форма уголовного процесса - это организация уголовно-процессуальной деятельности, досудебный и судебный этапы которой характеризуются определенным соотношением процессуальных статусов органов уголовного преследования и обвиняемого (подозреваемого, иного лица, в отношении которого имеются улики[11]), которое обеспечивается правомочиями этих субъектов по участию в собирании доказательств и способом распределения трех основных процессуальных функций.

Основным и единственным внутренним органическим признаком исторической формы процесса является соотношение процессуальных статусов органов и лиц, осуществляющих уголовное преследование, и обвиняемого (подозреваемого, иного лица, в отношении которого имеются улики). Оно одновременно выступает критерием отграничения известных разновидностей исторических форм уголовного процесса друг от друга.

Внешними (функциональными) признаками сущности соответствующей формы процесса являются способ распределения основных процессуальных функций и соотношение процессуальных возможностей органов уголовного преследования и обвиняемого по участию в собирании доказательств.

Рассмотрим первый из указанных признаков.

Уголовно-процессуальные функции определяют как направления уголовно-процессуальной деятельности[12]. Под основными функциями понимают обвинение, защиту и разрешение дела[13].

Функция защиты представляет собой направление деятельности по защите прав и законных интересов лица, в отношении которого решается вопрос о привлечении его к уголовной ответственности[14].

Функция обвинения большинством процессуалистов определяется как направление уголовно-процессуальной деятельности по  изобличению лица, виновного в совершении преступления[15] . По вопросу об исходном моменте осуществления функции обвинения нет единого мнения в процессуальной науке. Вместе с тем даже согласно самой крайней позиции она начинает осуществляться не раньше, чем в уголовном процессе появляется обвиняемый[16]. Таким образом, содержанием понятия функции обвинения не охватывается имеющая место на более ранних этапах производства по делу деятельность - направленная на установление лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, а также производство соответствующих процессуальных действий в отношении подозреваемого. Вопрос же о способе распределения процессуальных функций касается и этих этапов, поэтому нам нельзя ограничиваться понятием функции обвинения, а следует говорить о более широком по содержанию направлении уголовно-процесссуальной деятельности. Воспользуемся для обозначения этого направления термином “уголовное преследование”. Несмотря на то, что по вопросу о соотношении функции обвинения и функции уголовного преследования в свою очередь имеются разночтения, не вдаваясь в исследование их природы, определимся, что в настоящей работе под функцией уголовного преследования мы будем подразумевать направление уголовно-процессуальной деятельности по раскрытию преступлений, выявлению лиц, виновных в их совершении, и изобличению этих лиц в целях применения к ним уголовного закона.

Функция разрешения уголовного дела нередко именуется функцией правосудия[17]. Однако правосудие возможно лишь в судебных стадиях. В то же время на досудебном этапе также разрешаются вопросы, влияющие на судьбу дела (привлечение лица в качестве обвиняемого, прекращение дела). Содержанию этого направления деятельности соответствует функция юстиции. Функция юстиции - это направление деятельности, состоящее в принятии решений о привлечении лица в качестве обвиняемого и прекращении дела на подготовительном этапе и осуществлении правосудия на этапе разрешения дела по существу.

Равенство процессуальных статусов органов уголовного преследования и обвиняемого (подозреваемого, иного лица, в отношении которого имеются улики) как органический признак состязательной формы процесса обеспечивается распределением трех основных процессуальных функций таким образом, что по существу они оказываются разделенными между тремя независимыми группами участников уголовного процесса как на подготовительной стадии, так и на стадии вынесения решения по вопросу о виновности. Функция уголовного преследования осуществляется специально созданной для этого системой государственных органов и  потерпевшим - стороной обвинения, функция защиты реализуется обвиняемым (подозреваемым, иным лицом, в отношении которого имеются улики) и  защитником - стороной защиты, а функция юстиции - судом.

Наиболее важным и сложным моментом является последовательное разграничение функций уголовного преследования и юстиции. С этой точки зрения для состязательной формы процесса важны два аспекта. Во-первых, сторона обвинения не вправе принимать решения, порождающие или прекращающие процессуальные отношения со стороной защиты. Во-вторых, по собственной инициативе суд не может осуществлять деятельность, составляющую содержание уголовного преследования. Ответственность суда за всестороннее и полное исследование обстоятельств дела и обязанность продолжать производство по делу в случае отказа обвинителя от обвинения противоречат состязательным началам[18] и являются элементом розыска.

Проблема разделения функций в стадии предварительного расследования изучена  недостаточно, хотя отдельные ее аспекты рассматривались в ряде научных трудов[19]. Указанная проблема возникает тогда, когда появляется лицо, в отношении которого имеются улики. В этом случае при достаточности доказательств у органов уголовного преследования возникает право на применение мер уголовно-процессуального принуждения, а у лица, в отношении которого имеются улики, - право на защиту. Для достижения балансов процессуальных статусов этих участников процесса требуется разделение процессуальных функций. Оно предполагает обязанность органов уголовного преследования обосновывать достаточность обвинительных доказательств для придания лицу статуса подозреваемого или обвиняемого. Данное лицо вправе возражать против позиции органов уголовного преследования. Решение по этому вопросу, называемому в литературе предъявлением обвинения в суде, утверждением обвинения судом или преданием суду[20], должен выносить суд[21]. Такая модель разделения функций исключает перевес процессуального статуса органов уголовного преследования над статусом подозреваемого или обвиняемого.

Вместе с тем, если появление права на защиту обусловить утверждением обвинения в суде, то в период от получения первых обвинительных доказательств и до утверждения обвинения будет очевидным неравенство процессуальных статусов рассматриваемых участников процесса. Для устранения этого неравенства необходимо, чтобы определенные уголовно-процессуальные отношения между ними складывались до утверждения обвинения. Юридическим фактом, порождающим эти отношения, должен быть факт обнаружения обвинительных доказательств. Это обстоятельство влечет за собой уведомление лица о наличии против него улик. С этого момента у лица появляется право участия в процессе доказывания в определенных формах[22].

Итак, равенство процессуальных статусов сторон обвинения и защиты обеспечивается разделением основных процессуальных функций на всех этапах уголовного судопроизводства. Это означает, что в основу организации процессуальной деятельности положена триада правил. Первое правило закрепляет за судом исключительные правомочия по отправлению правосудия, утверждению обвинения и прекращению уголовного дела. Второе правило предоставляет исключительные прерогативы стороне обвинения по осуществлению уголовного преследования. Оно предполагает, во-первых, отсутствие у суда обязанности по собственной инициативе всесторонне и полно исследовать обстоятельства дела, во-вторых, - постановление оправдательного приговора или прекращение дела производством при отказе обвинителя от обвинения. Третье правило состоит в обеспечении обвиняемому (подозреваемому, лицу, привлеченному к производству) права на защиту путем предоставления ему одинаковой со стороной обвинения совокупности процессуальных средств для отстаивания своих интересов.

Вторым внешним функциональным признаком состязательной формы уголовного процесса являются равные возможности сторон обвинения и защиты в собирании доказательств. Такое равенство обеспечивается одним из трех юридических способов.

Первый способ представляет собой закрепление за стороной защиты права самостоятельного собирания доказательств на условиях, на которых собирают доказательства органы уголовного преследования. Обвиняемый и его защитник наделяются правом производить следственные действия, фиксировать и изымать фактические данные, оправдывающие обвиняемого[23]. При этом такой фиксации и изъятия фактических данных достаточно для того, чтобы они приобрели силу доказательств.

Второй способ заключается в лишении сторон обвинения и защиты права на самостоятельное собирание доказательств. Полномочия по изъятию и фиксации фактических данных предоставляются независимому третьему лицу - судебному следователю или судье. Стороны вправе лишь заявлять ходатайства о получении интересующих их доказательств.

Третий способ - смешанный, представляющий собой сочетание первого и второго.

В американском и английском состязательных процессах присутствует сочетание первого и второго способов обеспечения равенства возможностей сторон в собирании доказательств. Самостоятельное производство некоторых следственных действий дозволяется обеим сторонам. Другие следственные действия по ходатайству сторон производит независимый от органов и лиц, осуществляющих уголовное преследование, судья - магистрат[24]. Так, например, допрос свидетеля производят стороны в присутствии судьи, который следит за соблюдением процедуры и фиксирует содержание показаний[25]. Данная процедура называется легализацией доказательств.

Проведенный анализ признаков состязательной формы процесса позволяет сделать следующие выводы.

Внутренним органическим признаком состязательной формы процесса является равенство процессуальных статусов сторон обвинения и защиты на подготовительном и судебном этапах уголовного судопроизводства. Это равенство обеспечивается двумя функциональными признаками состязательности: 1) разделением трех основных процессуальных функций на подготовительном этапе производства по делу с момента появления обвинительных доказательств против конкретного лица и на этапе разрешения дела по существу и 2) созданием равных возможностей сторонам в собирании доказательств.

Внутренним органическим признаком розыскной формы уголовного процесса является неравенство процессуальных статусов органов уголовного преследования и обвиняемого (подозреваемого, иного лица, в отношении которого имеются улики). Это неравенство достигается за счет наличия на досудебном и судебном этапах уголовного судопроизводства хотя бы одного из внешних признаков розыска, к которым относятся неполное (непоследовательное) разделение трех основных процессуальных функций и преимущество органов уголовного преследования перед обвиняемым (подозреваемым, иным лицом, в отношении которого имеются улики) в возможностях по собиранию доказательств.

Внутренним органическим признаком смешанной формы уголовного процесса является равенство процессуальных статусов органов уголовного преследования и обвиняемого  на стадии судебного разбирательства и неравенство их статусов на стадии предварительного расследования. Равенство статусов указанных участников судебного разбирательства обеспечивается наличием полного разделения трех основных процессуальных функций и равных возможностей сторон по участию в процессе доказывания. Неравенство процессуальных статусов рассматриваемых участников на стадии предварительного расследования обусловливается отсутствием хотя бы одного из названных функциональных признаков. При этом нужно иметь в виду, что наличия суда, разрешающего дело, и равенства прокурора и подсудимого по участию в собирании доказательств в судебном разбирательстве еще недостаточно для того, чтобы эту стадию считать состязательной, а форму процесса - смешанной. Если суд в судебном разбирательстве помимо отправления правосудия осуществляет функцию уголовного преследования, то форма уголовного процесса является, по нашему мнению, розыскной.

Рассмотрение вопроса о смешанной форме уголовного процесса сопряжено с определенными трудностями, так как в литературе выделяют три разновидности смешанного уголовного процесса[26]. Сущность первого вида состоит в том, что предварительное расследование базируется на розыскных, а судебное производство - на состязательных началах. Для двух других разновидностей смешанного процесса характерно проникновение в стадию предварительного расследования состязательных начал. Между собой они различаются процессуальным положением должностных лиц, которые участвуют в этой стадии помимо органов уголовного преследования. В одной случае в предварительном расследовании принимает участие следственный судья, который по окончании розыскного дознания, проведенного под руководством прокурора, приступает к производству расследования. Такой участник присутствует в уголовном процессе Франции. Во втором случае в стадии предварительного расследования принимает участие судебный следователь, который расследования не производит, а рассматривает жалобы на действия органов дознания, санкционирует действия, ограничивающие конституционные права и свободы, легализует доказательства. Такой участник характерен для уголовного процесса Германии.

Для “квалификации” исторической формы уголовного судопроизводства конкретного государства нужны критерии отграничения. Значимость их разработки обусловлена тем, что, во-первых, в той или иной форме процесса могут присутствовать не сущностные, но важные элементы противоположной формы; во-вторых, особенности сочетания розыскных и состязательных начал привели к появлению двух разновидностей каждой из известных истории форм уголовного процесса.

Разновидности состязательной формы процесса отличаются друг от друга спецификой процессуального статуса суда. Одна из разновидностей характеризуется пассивным положением суда. Суду предоставлено лишь право собирать доказательства, не представленные сторонами. Неиспользование судом своего права не влечет за собой отрицательных последствий в виде оснований к отмене приговора. В другой разновидности состязательного процесса положению суда свойственна относительно пассивная роль. Из общего правила о пассивности суда сделаны исключения и закон устанавливает случаи, когда суд обязан по собственной инициативе собирать доказательства.

 Первый подвид состязательной формы характерен для Англии, США и ряда других стран общего права, а второй подвид был закреплен в УПК Италии (1989 г.), в который, однако, вскоре были внесены изменения, установившие смешанный уголовный процесс.

Критерием разграничения состязательной формы и ближайшей к ней формы смешанной является различие в процессуальных статусах участников процесса в зависимости от этапов уголовного судопроизводства. Во всякой состязательной форме процесса с момента выдвижения обвинения процессуальные статусы обвиняемого и обвинителя равны как на досудебном, так и на судебном этапах процесса. В смешанном процессе любого вида на досудебном этапе обвиняемый и обвинитель в процессуальных правах не уравнены. Обвиняемый не возвышен до положения стороны, а статус обвинителя не ограничен положением стороны. На судебном этапе имеются равноправные стороны обвинения и защиты.

Два подвида смешанного судопроизводства отличаются друг от друга особенностями организации предварительного расследования. В приближенной к состязательному процессу смешанной форме юрисдикицонные вопросы решаются независимым от органов уголовного преследования должностным лицом - следственным судьей. Вторая же разновидность смешанной формы процесса характеризуется тем, что разрешение указанных вопросов относится к компетенции органов уголовного преследования.

 Первая смешанная форма предусматривалась Законом от 4 января 1993 года, внесшим изменения в УПК Франции, которые действовали до августа 1993 года[27]. Вторая разновидность смешанной формы имеет место в настоящее время во Франции, а также воплощена во всех проектах УПК РФ.

Критериями разграничения розыскной формы и ближайшей к ней смешанной формы процесса являются особенности положения суда и последствия отказа прокурора от обвинения. Розыскному процессу свойственна активность либо умеренная активность, а рассматриваемой разновидности смешанного процесса - пассивность либо относительная пассивность суда. Активность суда означает, что ему принадлежит ведущая и определяющая роль в исследовании имеющихся и получении новых доказательств. При этом не исключается активность обвинителя, подсудимого и защитника. Однако их деятельность по исследованию и собиранию доказательств носит субсидиарный характер по отношению к деятельности суда. Умеренная активность суда предполагает такой порядок разбирательства, при котором его движение обеспечивается деятельностью сторон. Деятельность суда носит субсидиарный характер. Суд собирает доказательства по собственной инициативе лишь после завершения соответствующей деятельности сторон. Тем не менее, как при активном, так и при умеренно активном процессуальном положении суда существует процессуальная санкция за невыполнение им своей обязанности по всестороннему и полному исследованию обстоятельств дела в виде такого основания для отмены приговора, как неполнота судебного следствия.

Другой критерий состоит в том, что в смешанном процессе отказ прокурора от обвинения влечет за собой прекращение дела или постановление оправдательного приговора. В розыскном процессе отказ прокурора от обвинения для суда не обязателен, поскольку источником движения дела становится не спор сторон, а веления закона.

Разновидности розыскной формы уголовного процесса различаются особенностями разделения основных процессуальных функций. Первый подвид розыскного процесса характеризуется тем, что на подготовительном и на судебном этапах все три основные функции выполняют одни и те же лица (системы органов). Второй подвид розыскного процесса на этапе разрешения дела предусматривает появление самостоятельного участника - суда. Однако полного разделения процессуальных функций не происходит, поскольку суд не освобождается от функции уголовного преследования. По существу суд принимает эстафету от органов уголовного преследования и путем дальнейшего собирания доказательств восполняет пробелы в доказательственной базе предъявленного обвинения. Восполнение деятельности сторон, иногда именуемое в теории инструкционным началом, есть выражение розыскной формы процесса[28].

В настоящее время в реальной действительности отсутствуют теоретически идеальные модели розыскного, состязательного и смешанного процессов. Это означает, что понятие состязательности не может быть сведено исключительно к характеристике формы уголовного процесса. Очевидно, что порядок производства по уголовному делу обязательно характеризуется одной из двух противоположных правовых категорий - либо состязательностью, либо розыском. В то же время под порядком производства по уголовному делу понимаются различные его уровни. “Нормы уголовно-процессуального права устанавливают не только общий порядок уголовного процесса, но и каждой его стадии, а также конкретных уголовно-процессуальных действий”[29]. Следовательно, о розыске или состязательности уместно говорить применительно к указанным уровням порядка производства по делу.

В тех случаях, когда в производстве процессуального действия предусмотрено участие и обвинителя, и обвиняемого, неотъемлемым элементом порядка его производства является определенное соотношение процессуальных статусов указанных участников. При равенстве этих статусов процессуальное действие построено на началах состязательности, а при неравенстве - на началах розыска. Так, например, порядок заключения обвиняемого под стражу характеризуется равными статусами тогда, когда на основании представленных органами уголовного преследования доказательств решение о заключении под стражу принимает суд, выслушав мнение обвиняемого и его защитника, (или имеется возможность обжалования в суд соответствующего решения обвинителя). Этот же порядок характеризуется неравными статусами тогда, когда решение о заключении под стражу принимается обвинителем, а обжалование этого решения предусмотрено лишь в вышестоящую инстанцию по отношению к обвинителю.

Применительно к стадиям процесса характерной чертой вновь остается одно из двух  существующих соотношений процессуальных статусов обвиняемого и обвинителя как участников соответствующей стадии процесса.

Применительно к уголовному судопроизводству в целом элементом порядка производства и критерием его оценки также выступает одно из возможных соотношений процессуальных статусов органов уголовного преследования и обвиняемого как участников всего уголовного процесса.

Наличие состязательности (ее сущностного признака) как элемента порядка производства по всему уголовному делу свидетельствует о состязательной форме процесса, если состязательность (ее сущностный признак) имеет место в качестве элемента порядка производства в стадии судебного разбирательства, а розыск (его сущностный признак) - в стадии предварительного расследования, то налицо смешанная форма процесса. Состязательность и розыск (их сущностные признаки) как элементы порядка производства отдельных процессуальных действий не могут указывать на формы уголовного процесса. Состязательная и розыскная формы процесса могут включать в себя действия, порядок производства которых строится на противоположных началах.

Анализ состязательности и розыска как элементов порядка производства по делу на различных уровнях позволяет сформулировать положение о наличие внешнего и сущностного параметров состязательности.

Внешний параметр состязательности - это количественный ее показатель, указывающий на число процессуальных действий, элементом порядка производства которых является равенство процессуальных статусов обвиняемого и обвинителя. В зависимости от объема состязательности можно сравнивать уголовные процессы, обладающие одинаковой исторической формой. Расширение состязательных начал - это увеличение числа действий, построенных на базе состязательности, которое не влечет за собой изменение исторической формы процесса. Например, установление судебного порядка решения вопроса об аресте при сохранении за органами предварительного расследования на досудебном этапе не только функции уголовного преследования, но и функции юстиции, а также преимуществ перед обвиняемым по собиранию доказательств.

Сущностный параметр состязательности - это качественный ее показатель, указывающий на равенство процессуальных статусов обвиняемого и обвинителя либо на стадии судебного разбирательства, либо на стадиях и судебного разбирательства, и предварительного расследования. Сравнение уголовных процессов различных исторических форм есть сравнение их с точки зрения “глубины” состязательности. Углубление состязательных начал - это всегда изменение исторической формы процесса, качественное ее изменение.

Итак, состязательность - это свойство, характеризующее уголовное судопроизводство в целом, отдельные его стадии либо конкретные процессуальные действия и выражающееся в равенстве процессуальных статусов органов уголовного преследования и обвиняемого (подозреваемого, иного лица, в отношении которого имеются улики) как участников соответственно всего уголовного судопроизводства в целом, отдельной его стадии либо конкретных процессуальных действий. Если состязательность характеризует уголовное судопроизводство в целом, то его историческая форма является состязательной. Если же состязательностью характеризуется только стадия судебного разбирательства, то форма такого уголовного процесса является смешанной. Если же состязательность характеризует лишь отдельные процессуальные действия, а статусы органов уголовного преследования и обвиняемого как участников досудебных и судебных стадий являются неравными, то историческая форма соответствующего уголовного процесса является розыскной.

Таким образом, результатом изучения состязательности как исторической формы процесса стали выводы, которые, во-первых, уточняют имеющиеся в науке уголовного процесса взгляды на форму процесса вообще и на состязательную форму процесса в частности; во-вторых, послужат основой для рассмотрения состязательности как принципа процесса и его соотношения с понятием состязательности как формы процесса; в-третьих, будут использованы для определения направлений становления состязательности в российском уголовном судопроизводстве.